Текст книги "Черный Страж"

Автор книги: Э. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 39 страниц)

Глава восьмая
Зелдантор в городе Кессия

Рабство являлось реальностью для многих каресианцев. Зел был рабом с детства и никогда не роптал на судьбу. Его мать происходила из народа киринов, что жили в лесах Лислана, и, очевидно, ее убили церковники из страны ро. Работорговцы, которые обычно следовали за священниками, забрали Зела, а он тогда был еще так мал, что ничего не помнил. Зел не горевал из-за этого, во-первых, потому, что совершенно не помнил мать, а во-вторых, потому, что находил жизнь раба относительно приятной. Работорговцы в знак уважения подарили его одному бандиту из Кессии, и он несколько лет преданно ему служил.

Сейчас он являлся собственностью женщины по имени Саара, которую часто называли Госпожой Боли. Она являлась одной из Семи Сестер и купила Зела у бандита незадолго до того, как мальчику исполнилось двенадцать лет. Сейчас ему было пятнадцать, и он по большей части находил свои обязанности необременительными и даже приятными. Раньше ему приходилось прислуживать старому толстому разбойнику, чинить его рваную одежду, приносить ему еду. Время от времени хозяин даже приказывал ему мыть себя, тереть ему спину и плечи и при этом петь какие-нибудь протяжные благозвучные песни или читать стихи. В свободное от выполнения обязанностей личного слуги время Зел обучался обращению с ятаганом, и ему говорили, что когда он подрастет, то присоединится к многочисленному отряду телохранителей хозяина.

Зел радовался тому, что Саара не требовала купать ее и чинить ее одежду. Ей нравилось, когда раб будил ее мелодичным звоном колокольчика и приносил завтрак в постель, но днем он буквально бездельничал. Зел сопровождал хозяйку повсюду; она доверяла ему, поскольку он умел держать язык за зубами. Доходило даже до того, что она спрашивала его мнения по некоторым вопросам, когда они оставались вдвоем. С тех пор как Зел попал к Сааре в услужение, ему случалось стоять рядом с ней во время самых разнообразных собраний и встреч.

Семь Сестер являлись волшебницами, служанками Джаа, и все простые каресианцы испытывали перед ними страх. В их власти находилась жизнь и смерть любого, кто называл Джаа своим богом, и они имели право требовать чего угодно практически от любого жителя Каресии. Даже в Кессии, управляемой принцами-торговцами, к Сааре относились с боязливым почтением.

– Раб! – Голос принадлежал одному из двоих так называемых черных воинов – людей, посвятивших свою жизнь служению Джаа, – стоявших у дверей, которые вели в покои Саары.

Госпожа Боли выбрала в качестве резиденции роскошный дом в южной части города, в тихом районе; здание представляло собой комплекс из трех башен, окружавших три сада для медитации. Саара облюбовала верхний этаж одной из башен и теперь проводила важные встречи в зале с видом на прекрасный фонтан и искусно разбитый и ухоженный сад с яркими цветами.

Хозяйка Зела только что закончила беседу с принцем-торговцем по имени Замам и захотела отдохнуть. Сегодня утром она уже успела переговорить с несколькими принцами, а вчера вечером – с бандитами, и немудрено, что все это ее утомило. Зел проводил Саару в ее спальню, отделанную мрамором, затем у него выдалось свободное время. Сейчас он находился на террасе, которая соединяла верхний этаж и лестницу, ведущую на десять нижних этажей.

Во внутренних стенах башни были прорублены большие окна, чтобы гости могли любоваться садом, и Зел считал, что журчание фонтана очень успокаивает.

– Раб, ты меня слышишь, эй, парень? – снова окликнул его воин.

Зел вздохнул, недовольный тем, что его отвлекли он созерцания фонтана, развернулся и низко поклонился стоявшему перед ним человеку. Каресианские воины были высокими, носили просторные черные одежды, принятые в их ордене, и у обоих на поясе висели кинжалы-крисы с волнистыми лезвиями. У человека, который заговорил с Зелом, были длинные черные волосы, собранные на макушке и заплетенные в косу.

– Прошу прощения, господин, я задумался, – произнес раб.

– Раб волшебницы все равно остается рабом, парень. Веди себя соответственно, иначе я тебя изобью.

Подобная угроза не слишком подействовала на Зела, она испугала бы раба несколькими годами моложе. Побои были ерундой, он переносил их легко и быстро забывал, но все же аристократы Каресии, очевидно, находили какое-то удовольствие в избиении рабов.

– Я не хотел оскорбить вас, благородный господин, – сказал Зел, склоняясь еще ниже и разводя руки в любезном жесте. – Вы ждете мою госпожу?

– Гм, я собирался повидаться с ней, но, увидев целую процессию принцев-торговцев, которые поднимались по этим ступеням, подумал, что мое общество покажется ей скучным по сравнению с обществом этих людей, – ответил воин, явно погруженный в какие-то размышления.

– Если вы назовете мне свое имя, господин, я обязательно сообщу хозяйке, что вы ее ждете. Сейчас она отдыхает, но вскоре выйдет снова.

Воин в черном посмотрел на раба, прищурившись, и в голосе его послышались недоверчивые нотки:

– Меня называют Далиан, по прозвищу Охотник на Воров. Она меня знает.

Зелу приходилось слышать это имя. Охотник на Воров был печально известен в Кессии, он являлся одним из тех, кто насаждал волю Джаа, и чаще всего с жестокостью. Огненный Гигант не наделил его своими дарами, в отличие от Семи Сестер, но Далиан сам выбрал свой путь, служил богу преданно и часто выражал сомнения насчет волшебниц и того, как те применяют сверхъестественные способности. Он был самым могущественным в своем ордене – ордене, члены которого следили за тем, чтобы простые каресианцы придерживались в жизни законов Джаа.

– А вот это Ларикс, по прозвищу Путник, – продолжил Далиан. – Он только что вернулся из Тор Фунвейра с посланием для твоей госпожи от Катьи Руки Отчаяния.

У более молодого второго воина черные одежды блистали новизной, и Зел решил, что тот давно не надевал их.

– Я обязательно передам ей, что вы ожидаете ее, господа, – почтительно произнес Зел.

Ему приходилось и раньше встречать черных воинов, но он никогда не видел самого Охотника на Воров, и этот человек произвел на него изрядное впечатление.

Раб, не переставая кланяться, попятился прочь от Далиана и Ларикса и приблизился к богато украшенным белым дверям, ведущим в личные покои Саары, медленно, не оглядываясь, чтобы узнать, не хотят ли черные воины еще что-нибудь сказать ему, отворил двери. Вообще-то Зел обычно вел себя довольно независимо, поскольку являлся рабом одной из Семи Сестер, но, столкнувшись лицом к лицу с человеком, пользовавшимся нехорошей репутацией, он ощутил, что самоуверенность его куда-то испарилась.

Охотник на Воров совсем недавно убил потомка Гигантов, безумного каресианца, который терроризировал расположенную неподалеку деревню. Об этом его попросила одна из Семи Сестер, и, если верить слухам, Далиан сжег старика заживо. Очевидно, подобная жестокость была для него привычной, и Зел вздохнул с облегчением, убравшись от него подальше.

Он прошел через гостиную, отделанную белым с золотом, и остановился перед дверью спальни. Покои были обставлены с большой роскошью, здесь царили безукоризненные чистота и порядок, посередине стоял круглый стол, вокруг него – четыре стула со стеганой обивкой. Зелу было запрещено сидеть на стульях, и, появляясь в гостиной, он всегда только стоял за спиной у своей госпожи.

Он разгладил свою голубую тунику и осторожно постучал в деревянную дверь. В пятнадцать лет Зел мог считаться в Каресии почти взрослым мужчиной, хотя из-за смешанного происхождения к нему по-прежнему относились как к ничтожному мальчишке. Помимо того что он был рабом, происхождение от киринов означало, что всю оставшуюся жизнь на него будут смотреть свысока. Он был невысок ростом и тщедушен после многих лет недоедания, но обладал острым умом, и годы, проведенные в услужении у Саары, расширили его кругозор.

Зел снова постучал и услышал, как хозяйка пошевелилась в постели. Откашлявшись, она произнесла:

– Зел, знать не хочу, что у тебя там, все это не важно, мне нужно отдохнуть.

– Прошу прощения, госпожа, но два черных воина ждут у ваших дверей, и одного из них зовут Далиан Охотник на Воров.

Последовала короткая пауза.

– Ладно, входи.

Зел открыл дверь и заглянул в спальню. Увидев Саару, лежавшую на кровати, застланной белыми простынями из дорогих тканей, он перешагнул через порог и остановился.

– Второго человека зовут Ларикс, у него имеется послание от вашей сестры, которая находится в Тор Фунвейре, госпожа.

Саара слегка улыбнулась с сонным выражением лица.

– Превосходно, – сказала она, – я думаю, Путник должен принести нам хорошие новости.

– Госпожа… – заговорил Зел, не трогаясь с места, – я в смущении. Саара потерла глаза и села на постели; простыни упали, открыв ее обнаженную грудь.

Она ласково улыбнулась рабу:

– Ты часто пребываешь в смущении, юный Зелдантор. Подойди, помассируй мне плечи и расскажи, что смутило тебя на этот раз.

Раб обошел вокруг огромной кровати и взял с туалетного столика Саары небольшой флакон с ароматическим маслом. Волшебница отбросила в сторону простыни и уселась посередине кровати, скрестив ноги. Зел, сняв сандалии, забрался на постель и опустился на колени за спиной у госпожи. Кожа у нее была нежной и гладкой, светлой для уроженки Каресии, блестящие черные волосы она перебросила на грудь, чтобы не мешать Зелу. Молодой раб-кирин множество раз видел свою госпожу обнаженной и давно перестал стесняться ее наготы; напротив, ему очень нравилось смотреть на нее, когда она была без одежды, – Саара являлась для него идеалом женской красоты. Впрочем, все Семь Сестер были прекрасными женщинами. Даже те, кто вначале не отличался особой привлекательностью, после того как бог избирал их, постепенно, через несколько лет, становились красивыми. Это была часть божественного дара, и Зел решил, что красота нужна для того, чтобы легче соблазнять и околдовывать мужчин, – именно так действовали Семь Сестер.

Зел вытащил пробку из флакона, налил немного масла на ладонь и начал старательно втирать его в обнаженные плечи Саары. Она немного наклонилась вперед и закрыла глаза, когда раб начал массировать ее спину.

Через несколько минут госпожа выпрямилась.

– Итак, давай поговорим о причине твоего смущения, Зел.

– Это может подождать, если вы собираетесь искупаться и подготовиться к встрече с воинами, госпожа.

Она повернула голову и снисходительно улыбнулась:

– Напротив, Далиан может подождать. Мне хотелось бы развеять все сомнения своего личного раба, прежде чем я встречусь еще с какими-нибудь людьми.

– Как скажете, хозяйка. Благодарю вас. – Он склонил голову.

– Если ты способен одновременно делать массаж и говорить, – негромко хмыкнула она, и эта негромкая мелодичная усмешка напомнила Зелу песню, которой самец певчей птицы призывает самку.

– Разумеется, госпожа, я сделаю, как вы приказываете, – несколько формально ответил он, продолжая массировать ее спину и плечи. – Меня смущают некоторые события, происшедшие после нашего переезда в Кессию, госпожа, – начал он. – Я понимаю, что ваша сестра приказала Далиану и черным воинам убить Дженнека, потомка Гигантов, и я помню вашу встречу с Лиллиан Госпожой Смерти, вы говорили, что хотите заставить визиря Джаа покинуть город… – Он смолк, потому что Саара повернулась и посмотрела ему в лицо.

– И что?.. – спросила она.

– Я не понял, зачем вы хотели, чтобы визирь Джаа покинул Кессию, – продолжал Зел.

Зел присутствовал на совещании, на котором Саара приказала своей младшей сестре Лиллиан околдовать Далиана Охотника на Воров, чтобы тот выследил Дженнека, странного старого каресианца, в чьих жилах текла кровь Огненного Гиганта. Целью волшебницы являлось вынудить духовного лидера Кессии уехать, отправиться на поиски другого потомка Гигантов, но Зел никак не мог понять, зачем это нужно его хозяйке.

Визиря звали Вун из Рикары. Он был главным советником императора, человеком, слово которого являлось законом для всех, кроме Семи Сестер. Вун покинул Кессию вскоре после убийства старика, и в городе считали, что с ним произошел какой-то нравственный кризис, но Зел знал, что его отъезд был результатом махинаций волшебницы.

Саара терпеливо улыбнулась и нежно погладила Зела по щеке:

– Все очень просто, юный Зел. Оставшись без советов потомка Гигантов, Вун не может узнать волю Джаа. Ты помнишь, что я рассказывала тебе о воплощениях богов на земле?

Зел кивнул:

– Да, госпожа, они являются военачальниками Гигантов в Долгой Войне. Личность и намерения этих избранных скрыты от большинства людей, потому что боги не любят, когда их намерения становятся известны. – Зел произнес эти слова наизусть, он помнил их с тех пор, как хозяйка наставляла его насчет природы богов. – Но, если мы все служим Джаа, зачем нужно было убирать единственного в Каресии человека, способного связываться прямо с Огненным Гигантом?

– Ты еще молод, Зел, и, несмотря на то что я доверяю тебе так, как только хозяйка может доверять своему рабу, я не могу рассказывать тебе всего. Если бы у тебя появился шанс жить жизнью свободного человека и не подчиняться влиянию тех, кто хочет использовать тебя, ты бы обрадовался этому шансу?

– Я не очень вас понимаю, госпожа. – Зел в недоумении покачал головой и наморщил лоб. – Я ваш раб и существую лишь для того, чтобы выполнять ваши приказания, – произнес он убежденно.

– Но я – свободная женщина и живу на землях, принадлежащих людям. Существа, которые пытаются нас контролировать, – это не люди. Это Гиганты, у них есть свои царства, они плохо понимают, что происходит в нашем мире.

Саара уже говорила об этом, и Зел в конце концов уразумел, что Семь Сестер смотрят на богов иначе, нежели простые смертные. Саара обычно называла их Гигантами и с большой неохотой признавала их божественную сущность. Зел всегда считал, что эта роскошь доступна лишь высшим в иерархии последователей Джаа, но не знал, откуда взялись подобные взгляды. Семь Сестер были жрицами Джаа, примерно так же, как священники ро или жрецы ордена Молота – слугами других богов.

Саара догадалась о смятении Зела и снова погладила его по щеке, на сей раз более ласково:

– Мой дорогой Зел, возможно, придет день, когда мир станет вовсе не таким, каким ты его себе представляешь. И в этот день ты все поймешь; но до тех пор должен слушать внимательно, узнавать и запоминать как можно больше.

Зел оставил дверь спальни открытой, и, когда кто-то изо всех сил заколотил во внешние двери покоев Саары, хозяйка и раб буквально подскочили на месте от неожиданности.

– Наверное, это Охотник на Воров уже теряет терпение, госпожа, – сказал Зел, слезая с кровати.

– Ну что ж, пусть подождет еще; может быть, это научит его знать свое место, – с насмешливой улыбкой произнесла Саара.

Она изящно поднялась с кровати, потянулась всем телом, наклонилась вперед и приняла такую позу, что многие мужчины Каресии при виде этой картины испытали бы определенные ощущения. Ее тело было упругим, стройным, на спине, в районе талии, виднелось родимое пятно в форме дерева. Зел уже спрашивал Саару, откуда взялся этот шрам, и она ответила, что это темное дерево и что у всех Семи Сестер имеется подобная отметина.

Далиан снова замолотил во внешние двери, и Саара гневно взглянула в сторону гостиной:

– Зел, пожалуйста, пойди и скажи этому черному воину, что я вскоре выйду к нему и что его нетерпение начинает меня раздражать.

Зел подошел к дверям покоев, собрался с духом, изобразил на лице привычное безмятежное выражение и открыл дверь. На лицах воинов было написано раздражение, но Ларикс стоял немного позади, наверняка это не он стучал в двери к волшебнице.

Далиан, однако, сердито посмотрел на Зела сверху вниз:

– Мы что, должны ждать здесь целый день, кирин?!

– Не весь день, ни в коем случае. Насколько мне известно, вам осталось ждать совсем немного, – вежливо поклонившись, ответил Зел.

Далиан шагнул к нему, пытаясь подавить раба своим грозным видом. Зел лишь улыбнулся; он совершенно не испугался воина.

– Далиан, тебе вообще ждать не нужно, я могу сам встретиться с волшебницей, – заговорил Ларикс, пытаясь успокоить своего спутника.

Охотник на Воров, не отрывая взгляда от лица Зела, заговорил медленно, тщательно подбирая слова:

– Твоей хозяйке следует помнить, что она обязана относиться к Лариксу так же почтительно, как относилась бы ко мне. Это понятно?

Ларикс Путник сидел в низком кресле. Он не откинулся на спинку, просто присел на край, и на лице его застыло непроницаемое выражение. Зел поставил на стол кувшин сладкого пустынного нектара и два стеклянных бокала и, отойдя, остановился позади Саары. Ларикс старался не смотреть в глаза волшебнице и сидел, уставившись в пол. Так обычно поступали те, кто беседовал с одной из Семи Сестер, потому что в народе говорили, будто Сестры могли околдовать человека, глядя ему прямо в глаза. Зел знал, что дело обстоит несколько иначе, но также знал желание Саары поддерживать это суеверие.

– Моя госпожа, я принес новости с севера, – начал Ларикс.

– Правда? Новости с севера. Понятно, – ответила Саара с издевательской ноткой в голосе. – Прошу тебя, поведай мне твои новости с севера.

Ларикс прикусил губу, на миг поднял голову, но затем снова опустил ее.

– Твоя сестра Амейра велела передать тебе, что ее работа в Ро Канарне близка к завершению, а Катья сообщает из Ро Тириса, что они начали захватывать в плен восставших из мертвых и установили местонахождение Призрака. Судя по всему, твои планы насчет Тор Фунвейра осуществляются так, как было тобой задумано. – Ларикс произнес эти слова безразличным тоном, словно не понимал, что говорит, и просто передавал слова, которые ему велено было запомнить.

– Я чувствую твое недоумение, мой дорогой Ларикс, – произнесла Саара низким, глуховатым голосом. – И, как мне кажется, я также чувствую твое неодобрение.

Путник покачал головой и, внезапно, казалось, почувствовал себя неуютно. Зел заметил, что Саара улыбнулась и тонкой рукой начала чертить в воздухе между собой и собеседником какие-то узоры. Ларикс стиснул голову руками, невольно поднял взгляд и в первый раз посмотрел Сааре прямо в глаза. Волшебница открыла рот и выдохнула, и было заметно, как дрожит воздух, словно некая волна прошла от ее губ, над низким столиком, к Лариксу. И когда она продолжала едва заметно колдовать, Зел подумал: интересно, понимает ли Ларикс, что сейчас он превратился в раба одной из Семи Сестер?

– Ларикс Путник, воин Черного ордена, ты преданный и усердный слуга Джаа… – Она прикрыла глаза и испустила негромкий стон наслаждения, – и тебя следует вознаградить за верную службу. Из моего окна открывается волшебный вид на сад; прошу тебя, подойди и посмотри.

Теперь Ларикс смотрел на Саару бессмысленным взглядом. Руки его безвольно повисли вдоль тела, он находился в трансе. Поднявшись, он направился прямо к открытому окну десятого этажа, выходившему на сад для медитаций. Положив руки на подоконник, он посмотрел вниз. Саара не поднялась, не повернула головы, лишь продолжала страстно стонать, словно ощущения, которые она испытывала, околдовывая человека, доставляли ей наслаждение.

Затем она слегка поерзала на своем стуле и выдохнула:

– Сад так прекрасен, мой дорогой, милый Ларикс. Ты должен взглянуть на него поближе.

Ларикс Путник не оглянулся, просто залез на подоконник и шагнул вниз, даже не крикнув, и только звук удара тела о землю, означавший его смерть, раздался снизу. Зел услышал из сада пронзительные вопли и подбежал к окну. С высоты десятого этажа он увидел разбившееся в лепешку тело воина, свисавшее с барьера бассейна, посередине которого бил чудесный фонтан. Кровь смешивалась с водой, и темно-красная жидкость образовывала чудовищный контраст с белыми, желтыми и розовыми клумбами.

Звук, который издала госпожа, заставил его обернуться, и он увидел, что она буквально корчится от наслаждения на своем стуле, закрыв глаза, в полном экстазе. Зел опять повернулся к окну. Вокруг тела Ларикса собралась небольшая группа людей, несколько стражников пытались выяснить, что произошло.

– Зел, отойди от окна, – велела Саара в промежутке между глубокими, сладострастными вздохами.

Она истратила на колдовство немало сил, лицо ее покраснело.

Раб подбежал к ней и опустился на колени.

– Как вы себя чувствуете, госпожа? Может быть, вам следует еще немного отдохнуть? – озабоченно спросил он.

Она бессильно улыбнулась:

– Хорошо, но спасибо за заботу. Возможно, действительно стоит передохнуть час-другой.

В мозгу Зела теснилось множество вопросов, но прежде всего он думал о своих обязанностях. Его долгом было следить за тем, чтобы Саара была здоровой и отдохнувшей; вопросы насчет смерти Ларикса могли подождать. Госпожа расскажет ему все в свое время, подумал он, наливая ей бокал пустынного нектара. Саара большими глотками выпила его, позволила Зелу взять себя под руку и, пошатываясь, направилась в спальню.

Саара легла в постель, а Зел бесшумно закрыл за собой дверь. Раб знал, что применение волшебства истощает ее силы и она не сможет подняться с постели еще несколько часов. Однако его тревожило то, что Далиан Охотник на Воров мог вернуться, увидеть, что произошло с Лариксом, и что волшебнице придется прервать отдых для встречи с воином.

Саара уже сказала Зелу, что в зависимости от новости, которую они получат, им, скорее всего, в ближайшем будущем придется предпринять путешествие в Тор Фунвейр. Раб даже слышал, как хозяйка давала указания погонщику Псов относительно его солдат, которые должны были их сопровождать. Неясно, правда, зачем именно Саара собиралась переплывать пролив Кирин-Ридж и высаживаться в Ро Вейре с десятью тысячами Псов. Зел не думал, что это вторжение, не думал также, что они займут город. Из обрывков разговоров он сделал вывод о том, что король Тор Фунвейра дал Псам разрешение пересечь пролив, и погонщик начал готовить свой отряд уже несколько недель назад. Из Семи Сестер две волшебницы в настоящее время находились в Тор Фунвейре, а остальные четыре – в Кессии, в ожидании приказаний Саары. Новость, доставленная Лариксом, очевидно, была благоприятной, и на землях людей сейчас разыгрывались последние партии долгой игры.

Прошло несколько часов, прежде чем Саара поднялась с постели. Зел все это время сидел на балконе и наблюдал за тем, что происходит внизу. Почти сразу же прибыли стражники и оттеснили прочь пеструю толпу зевак; жители дома – в основном богатые торговцы – начали расходиться, когда поняли, кто именно погиб. Смерть черного воина являлась из ряда вон выходящим событием, и люди не хотели иметь с этим ничего общего.

Через час тело убрали. Несколько стражников робко спрашивали разрешения поговорить с Саарой; большинство же просто стучали в дверь и уходили, потому что Зел не отвечал. Он подумал, что его госпожа была единственной, с кем не успели побеседовать стражи порядка. Он видел, как допрашивали остальных жильцов; однако это делалось без особого интереса, словно стражники заранее знали, что рано или поздно им придется говорить с волшебницей.

Далиан Охотник на Воров так и не появился, и Зел надеялся, что он не сразу узнает о гибели своего спутника; тогда у Саары будет время хорошенько отдохнуть перед неизбежным столкновением. Зел вынужден был признаться себе в том, что он боится этого черного воина, и ему не хотелось бы лично объяснять ему, каким образом Ларикс разбился насмерть.

– Зел, суматоха уже улеглась? – спросила Саара, входя в гостиную и устраиваясь на роскошном диване.

Она была одета в халат из тонкого шелка, и лицо и фигура ее сияли естественной красотой.

– Пока еще нет, госпожа, по-моему, стражники просто убивают время, допрашивая жильцов, и дожидаются того момента, когда можно будет побеседовать с вами. Я до сих пор не отвечал на стук в дверь, – ответил раб кирин, широко улыбаясь Сааре.

– Правильно. А теперь сходи и позови ко мне командира стражников, и тогда мы разберемся со всем этим до того, как… – Она смолкла, взглянула на солнечные часы, располагавшиеся рядом с Зелом на балконе. – До того как я отправлюсь на встречу в Колодце Заклинаний.

– Сию минуту, госпожа, – произнес Зел и склонился в глубоком поклоне.

Он попятился прочь от Саары и открыл дверь, ведущую в ее личные покои. Когда он вышел на лестничную площадку, его приветствовали четыре стражника, которые с нервным видом ожидали под дверью. Они стояли совершенно тихо, и Зел подумал, что они топтались здесь просто на всякий случай – а вдруг волшебница согласится уделить им минуту-другую? Когда раб появился на пороге и безмятежно улыбнулся им, они подняли головы.

– Моя хозяйка желает поговорить со старшим из вас, – произнес он, небрежно поклонившись.

Стражники переглянулись, затем один из них подошел к балкону, выходившему на сад, и крикнул своему командиру:

– Мастер Лоркеш, волшебница хочет вас видеть!

Остальные явно почувствовали облегчение, сообразив, что им не нужно будет входить к Сааре, и Зелу показалось, что один из них едва слышно пробормотал молитву Джаа. Простые жители Кессии были крайне суеверны, и склонность к суеверию поддерживалась черными воинами и Семью Сестрами; и те и другие понимали, что Джаа превыше всего ценил в людях страх.

Человек по имени Лоркеш медленно поднимался по лестнице на десятый этаж, где его ждал Зел, продолжая спокойно улыбаться; ему нравилось нервировать стражников, по очереди глядя в глаза каждому из них. Зел гордился своими устрашающими манерами, которые он выработал с тех пор, как оказался в услужении у Саары.

Лоркеш с трудом добрался до десятого этажа. Он был старше простых воинов, и подъем дался ему нелегко. Ступив на верхнюю ступень пролета, он задал риторический вопрос:

– Почему люди высокого положения всегда стараются поселиться как можно выше? Неужели близость к земле оскорбительна для важных персон?

Один из воинов отдал ему честь и указал на Зела.

– Этот раб говорит, что волшебница готова поговорить с вами, сэр, – сказал он, с явным облегчением отводя взгляд от лица Зела.

Лоркеш стоял, прислонившись к перилам балкона, и тяжело дышал после долгого подъема. Судя по тому, что он старался не смотреть вниз, Зел понял, что он боится высоты. К тому же Лоркеш был человеком довольно полным, не настолько ловким и воинственным, каким следовало быть стражнику, а его усталое лицо принадлежало человеку, скорее созданному для размышлений, чем для сражения.

– Ты раб этой волшебницы? – спросил он. – Но ты же кирин. – Разглядывая полукровку, он приподнял брови.

– Совершенно верно, сэр, – ответил Зел. – Я вижу, что стражники Кессии безжалостны, когда преследуют истину.

Лоркеш, видимо, был не уверен, шутка ли это; он проворчал что-то про себя и пропустил замечание мимо ушей.

– Очень хорошо, проводи меня к своей хозяйке. – Он наклонился к уху одного из своих подчиненных. – Как ее называют?

– Саара, Госпожа Боли, сэр, – ответил воин.

– Замечательно, – саркастически заметил Лоркеш, следуя за Зелом в покои Саары; он наконец отдышался и приобрел нормальный вид.

Саара по-прежнему сидела на диване, скрестив ноги; складки ее халата располагались так, что видно было несколько дюймов бедер. Она улыбнулась, когда вошли Зел и Лоркеш, и знаком велела стражнику подойти ближе и сесть напротив. Зел остался у двери, захлопнул ее с таким громким стуком, что Лоркеш даже подпрыгнул на месте.

– Прошу, садитесь, – заговорила Саара чувственным, мелодичным голосом.

Лоркеш старался не смотреть на волшебницу; с неловким видом он пересек комнату и сел.

– Благодарю, ваша… милость… госпожа… э-э… приветствую вас. – Он натянуто улыбнулся. – Человек, которого, как мы считаем, звали Ларикс Путник, из ордена черных воинов, некоторое время назад был найден мертвым под вашим балконом. Очевидно, мне придется задать вам несколько вопросов, – заявил он.

Стражники Кессии были профессионалами, они не принадлежали ни к касте аристократов, ни рабов, и они поддерживали порядок в этом опасном городе. Лоркешу явно не очень хотелось беседовать с Саарой, но он принес присягу визирю и обязан был расследовать смерть черного воина, происшедшую поблизости от жилища волшебницы.

– Вы нуждаетесь в ответах, и я дам вам все ответы, которые вам нужны, – негромко произнесла волшебница.

Зел заметил, как она пошевелила руками и начала колдовать. Лоркеш как будто против воли поднял взгляд, и на его лице появилось отсутствующее выражение. Поскольку он не был черным воином, Саара смогла мгновенно подчинить его волю своей, хотя изменения в его внешности и поведении оказались едва заметными.

Саара наклонилась вперед и произнесла:

– Человека, который тебе нужен, зовут Далиан Охотник на Воров; он предал своего собрата и выбросил его из окна этой башни, а затем бежал в город.

Зел, услышав эти слова, несколько удивился, но с любопытством ожидал продолжения.

– Ты соберешь отряд необходимой численности и арестуешь Охотника на Воров; если он будет сопротивляться, вы убьете его; если его собратья, черные воины, захотят вмешаться, вы убьете их тоже, – произнесла она, прикрыв глаза и почти не разжимая губ. – Ты говорил с несколькими обитателями этой башни, и все они подтвердили, что Охотник на Воров побывал здесь вместе с Лариксом незадолго до его прискорбной гибели. – Саара открыла глаза и улыбнулась Лоркешу, на лице которого застыло покорное выражение. – Это ясно? – спросила она, уже не соблазнительным, а властным тоном.

– Ясно, – чужим голосом ответил стражник.

– Теперь ты можешь идти и приступить к своим обязанностям, – закончила Саара и взмахнула рукой.

Стражник резко поднялся и с таким же отсутствующим выражением лица направился к двери, прочь от волшебницы. Затем Лоркеш медленно заморгал, и Зел подумал, что разум постепенно возвращается к нему; он открыл двери и вышел на лестницу.

Зел подошел к хозяйке и остановился рядом.

– Какое одеяние прикажете приготовить для вашей встречи в Колодце Заклинаний, госпожа?

Она подумала несколько мгновений, затем ответила:

– Думаю, сегодня я надену что-нибудь синее.

В центре Кессии находились дворец правителя и Башня Визирей, окруженные стеной; далее, начиная от дворца и заканчивая самыми окраинами города, было выстроено несколько концентрических стен. За первыми двумя стенами располагались жилища самых богатых принцев-торговцев и наиболее влиятельных бандитов, отделанные и обставленные с небывалой роскошью; эти люди жили в окружении сотен рабов и армий наемных телохранителей. За третьей и четвертой стенами селились менее богатые люди, а за последней стеной, на засушливой равнине, раскинулись пестрые трущобы.

Главным в Кессии являлась принадлежность к определенному классу, и местные каресианцы половину времени проводили за сколачиванием состояния, а вторую половину – оглядывались через плечо в страхе, что кто-нибудь отберет это состояние. Это был город параноиков; здесь не существовало ни суровых законов, как в Тор Фунвейре, ни традиций и кодекса чести, как в Свободных Землях.