Текст книги "Черный Страж"

Автор книги: Э. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 39 страниц)

Халла видела, что с кораблей Рулага в воинов Алдженона швыряют топорики, но моряков становилось все меньше, скоро должен был начаться неизбежный абордаж. Только двум из кораблей удалось невредимыми миновать пролив, и теперь они находились вне зоны досягаемости катапульт. Она почувствовала нарастающий гнев при виде горящего дерева, слыша запах горящей плоти. Многие воины были уже мертвы, и еще многим предстояло утонуть в холодной воде. Позади остались корабли из Хаммерфолла и Глубокого Перевала, которые плыли ближе к арьергарду, и она надеялась, что им удастся развернуться и бежать на север.

Она высоко подняла топор, вызывая на бой людей с ближайшего корабля Джарвика. Несколько воинов Рулага обернулись навстречу несущемуся вперед «Морскому волку», и она увидела их лица; они были готовы к бою, словно приглашали ее сразиться.

– Плывите между кораблями, протиснемся в щель, мы… не… умрем… сегодня. – Она говорила громко, с глубоким убеждением, и люди, услышав ее, начали грести еще быстрее, выкрикивая боевые кличи и клятвы верности Тиргартену и дому Летнего Волка.

Боррин, продолжая стучать древком топора по корпусу, тоже вошел в боевой раж:

– Подлые предатели… предатели не умирают легкой смертью.

Воины из Джарвика обрушили на них ответные проклятия, не зная о том, что капитаны еще нескольких кораблей, которым удалось вырваться из ловушки, заметили маневр Халлы и возвращались к месту сражения; они покинули укрытие в узком фьорде и вышли в пролив следом за «Морским волком». Шесть драккаров Рулага окружили «Молот Фьорлана», и с двух начали кидать абордажные крючья, готовясь к захвату судна, а остальные развернулись так, чтобы встретить атаку Халлы.

– Халла, там еще корабли! – крикнул Боррин, указывая назад.

Она заметила несколько судов под флагами Глубокого Перевала, устремившихся вслед за ней, которые не бежали, хотя у них и была такая возможность, но последовали примеру моряков «Морского волка» и пришли на помощь своему верховному вождю.

Теперь уже семь драккаров плыли нестройной группой в сторону авангарда флота и окруженного «Молота Фьорлана».

– Бросайте весла… беритесь за топоры, – приказала Халла, и воины втащили весла на корабль, положили их на скамьи, затем все, как один, поднялись, размахивая оружием.

Последние несколько футов они преодолели медленно, и Халла различала на кораблях Джарвика яростные, воинственные лица. «Морской волк» врезался в промежуток между двумя кораблями, и со всех трех судов полетели щепки, но флагманский корабль Тиргартена пробился. Остальные последовали за ним, и сражение началось.

Халла видела ожесточенную битву на палубе «Молота Фьорлана» и даже разглядела фигуру Алдженона Слезы, который отчаянно размахивал во все стороны топором, пытаясь остановить волну захватчиков. Люди из Фредериксэнда оказались в безнадежном меньшинстве, но, поскольку в схватке участвовали Слеза и Вульфрик, у них еще был шанс. Помощник не отходил от вождя, он стоял рядом и убивал любого, кто приближался к Алдженону, мощными ударами гигантского топора.

В борт «Молота Фьорлана» впились новые абордажные крючья, и Халле показалось, что еще несколько минут – и враги победят. Ее люди собрались у бортов «Морского волка» и ожидали возможности вступить в бой – и эта возможность представилась уже скоро, когда корабль резко остановился, застряв между кормой «Молота Фьорлана» и левым бортом одного из вражеских кораблей. Ее воины взревели, прыгая на корму судна верховного вождя, и бросились на помощь людям из Фредериксэнда.

Остальные корабли, присоединившиеся к Халле, сражались с другими судами предателей. Никто больше не стрелял из катапульт, и началась битва, в которой сталь звенела о сталь.

– Халла, прикрой тыл! – приказал Вульфрик, мощным ударом сбросив за борт двух врагов.

Вместо того чтобы послушаться, она врезалась в группу атакующих и издала свой боевой клич. Люди из Джарвика на мгновение изумились, но она не дала им времени оправиться: стремительно действуя топором, обезглавила ближайшего воина, вонзила топор в грудь следующему. Боррин был уже рядом и, выкрикивая оскорбления в адрес людей Рулага Медведя, начал рубить и кромсать тела и конечности. Воины Халлы заразились ее воинственным настроением, увидев, как она сражается, и бросились на предателей. Их ярость остановила воинов Рулага, и Халла подумала, что, возможно, еще не все потеряно.

Рулага Медведя нигде не было видно, главной атакой руководил Джалек, его помощник; Халла видела, как он убивает людей из Фредериксэнда стремительно и умело, и поняла, что перед ней мощный противник. Она парировала чей-то выпад и пинком сбросила нападавшего за борт, затем продолжала двигаться сквозь гущу сражавшихся к Алдженону. Боррин держался у нее за спиной, прикрывая ее и помогая ей расчистить путь своим воинам.

Сейчас уже было невозможно сказать, побеждают они или проигрывают; она видела лишь, как повсюду ранены убивают раненов, происходило множество жестоких, часто отчаянных поединков. Люди из Фредериксэнда были окружены, и только Алдженон и Вульфрик сдерживали натиск врагов.

С одного из кораблей Джарвика посыпались метательные топорики, и немало воинов верховного вождя упали на широкую палубу мертвыми.

– Я дорого продам свою жизнь, вы, сукины дети, – вскричал Алдженон Слеза и вступил в схватку одновременно с тремя врагами, двоих убил мгновенно, третьего разрубил почти целиком пополам.

Халле прежде не доводилось наблюдать его в бою, и у него была репутация человека, не склонного к насилию, но сейчас он показался ей самым опасным из всех воинов, которых она когда-либо видела.

– А я свою жизнь вам вообще не отдам! – подал голос Вульфрик, стоя спиной к спине со своим вождем.

Халла и Боррин пытались пробиться к Алдженону и Вульфрику, чтобы помочь им, но перед ними была целая толпа врагов, что сильно замедляло их продвижение. Новая партия метательных топориков унесла жизни еще нескольких моряков с «Молота Фьорлана», и теперь у Халлы оказалось больше воинов, чем у Алдженона.

Ранены, присоединившиеся к Халле, сражались на палубах собственных кораблей, отражали атаки предателей, пытавшихся добраться до верховного вождя, и их вмешательство уже вызывало серьезную тревогу у людей Рулага Медведя. Они внезапно поняли, что могут потерпеть поражение.

Джалек, церемониймейстер Джарвика, отдал приказ группе воинов перебить приближавшихся людей Халлы, затем устремился к Вульфрику, чтобы сразиться с ним самому. Все обернулись, когда топоры двух могучих воинов скрестились и раздался оглушительный звон. Оба были сильны, оба сражались за собственную жизнь, хотя Вульфрик был более страшным противником, и Джалек даже отступил под его яростным натиском.

Халла, Боррин и их воины перемещались по палубе, образовав строй в виде клина, и рубили людей Рулага, преграждавших им дорогу. На палубу обрушился очередной дождь топориков, поразив нескольких людей из Тиргартена, и Боррин получил серьезный удар в спину. Церемониймейстер рухнул на колени, но жестом велел Халле продолжать двигаться вперед; затем, морщась от боли, кое-как поднялся на ноги.

Вульфрик оттеснил Джалека к перилам, с вызывающим криком поднял топор над головой и раскроил противнику череп. Люди из Джарвика завопили от ярости, видя окровавленный труп, который только что был их командиром, и бой возобновился с новой силой.

Алдженон вскочил на какой-то ящик и взревел, перекрывая звон оружия:

– Я Алдженон Рагнарссон Слеза, верховный вождь раненов, и я называю вас предателями и трусами.

Все заметили, что кровь текла из-под его плаща, на груди виднелась резаная рана.

Верные вождю люди, находившиеся на борту «Молота Фьорлана», согласно взревели в ответ, а нападающие начали выкрикивать оскорбления. Халла зарубила очередного врага; она уже потеряла счет мертвым, лежавшим вокруг. Боррин исчез за стеной людей, но она надеялась, что он сумеет каким-то образом остаться в живых.

У Вульфрика покраснели глаза, пена показалась в уголках рта, топор его описывал смертоносные круги; он убивал одним взмахом по три или четыре человека, не стремясь к поединкам. Постепенно нападавших оттеснили назад, и вскоре на корабле остались в основном его защитники, большинство из которых были воинами Тиргартена.

Затем откуда-то издалека послышался звук рога. Он был низким, раскатистым, казалось, проникал откуда-то снизу, из-под камней, из-под земли, и его услышали все, несмотря на звон металла, вопли раненых и воинственные выкрики. Почти сразу же предатели из Джарвика начали отступать, вернулись на свои корабли и устремились прочь от «Молота Фьорлана» и его союзников. Драккары из Глубокого Перевала перебили всех моряков на одном из атакующих судов, другой захватили, но четыре корабля Рулага быстро отступили. Очевидно, это входило в план предателя.

Звук рога заставил смолкнуть торжествующих людей с корабля Алдженона, и среди сотни воинов, оставшихся на борту «Молота Фьорлана», воцарилась мертвая тишина. Даже окровавленный Вульфрик замер, тяжело дыша, не провожая врагов ни оскорблениями, ни вызывающими криками.

Алдженон спрыгнул с ящика, подошел к своим людям; воины Халлы смешались с моряками вождя.

– Рад видеть тебя, Летняя Волчица, – негромко произнес он. – Тебе известно, что означает этот звук? – По лбу его катились капли пота, в глазах явственно читалась боль.

Она бросила взгляд на Вульфрика; впервые со дня их знакомства она увидела на лице могучего воина страх. Церемониймейстер Фредериксэнда часто говаривал, что не боится никого, если его можно убить топором, и Халла внезапно ощутила тошнотворный ужас.

– Это рог глубин, – почти шепотом произнес Алдженон. – Рулаг пытается разбудить кракенов.

Сердце Халлы бешено забилось, и она взглянула на палубу. Вдруг она увидела тело Боррина Железной Бороды, лежавшее ничком. В спине его торчал топор; голова была немного повернута набок, карие глаза излучали какой-то странный покой.

Вульфрик бегом пересек палубу и взглянул на поврежденный парус. Корабль не мог двигаться, и судами, окружавшими его, также невозможно было управлять; сотни людей лежали мертвыми, несколько кораблей медленно уходило под воду.

– Халла, «Морской волк» может двигаться? – спросил Вульфрик. Несколько из ее воинов тяжело опустились на палубу, когда закончился бой, и она увидела, как погасли их взгляды после того, как возбуждение сменилось усталостью. Один из них, услышав вопрос Вульфрика, кивнул.

– От него откололось несколько щепок, но он цел, милорд.

– Заберите на свой корабль столько людей, сколько он сможет выдержать. Пошевеливайтесь.

Он быстро подошел к Алдженону, который стоял, привалившись к перилам.

Халла, радуясь тому, что туман скрывает опасность, приказала своим людям:

– Забирайте всех раненых, всех, кто еще дышит.

Ее рулевой занял место Боррина, и к ним присоединились все люди Алдженона, подхватывая тяжело раненных воинов, которые не могли передвигаться, и таща за собой тех, кто в потрясении стоял среди тел убитых товарищей. Смерть произвела странное действие на воинов, вид окровавленной плоти и белевших обломков костей лишил их присутствия духа.

Люди с других кораблей начали бросать канаты на борт «Морского волка» и покидали свои тонущие суда. Воины из Глубокого Перевала, Хаммерфолла, Фредериксэнда и Тиргартена вместе устраивались на скамьях для гребцов корабля Халлы. Весла по-прежнему лежали рядом, и воины быстро заняли места и сложили оружие.

Звук рога растаял вдали, и тишина снова воцарилась над окутанным туманом морским проливом. Халла подбежала к Вульфрику, чтобы помочь Алдженону. Они трое были последними, кто покинул борт «Молота Фьорлана».

– Мне очень жаль, что пришлось убить твоего отца, – слабым голосом произнес верховный вождь. – Он заслуживал лучшего.

– Потом, господин, потом… нам нужно уходить… быстрее, – ответила Халла с ноткой паники в голосе.

Она обхватила Алдженона за пояс и почувствовала, что одежда его пропитана кровью. Он был сильным человеком, но она поняла, что он серьезно ранен. Судя по мрачному выражению лица Вульфрика, он тоже боялся, что вождь не выживет.

Чуть больше двухсот воинов уцелели после этой битвы, и «Морской волк» был переполнен людьми; Вульфрик помог Алдженону перебраться через перила и встал лицом к команде.

– Мы еще живы, парни, пока еще не собираемся на пир к Ледяному Гиганту. – Он произнес это бодрым тоном, и Халла позавидовала его умению держать себя с подчиненными, но в глазах его все равно таился страх. – А теперь гребите изо всех сил.

Веки Алдженона опустились, когда верные ему люди Фьорлана взялись за весла и корабль тронулся с места. Халла присела рядом с вождем и приподняла его голову, чтобы взглянуть ему прямо в лицо.

– Ты хорошо сражалась, Халла, – с трудом выговорил он. – Возможно, в конце концов настало время признать, что женщина может быть вождем. – Он улыбался, и Халла подумала, что он уже не чувствует боли от ран. – Доверься Вульфрику. Если и есть для вас путь к спасению, он его найдет.

– Неужели среди твоих людей нет жрецов? – воскликнула она с отчаянием в голосе.

– Были, но их перебили первыми. Мне конец, Халла… ни жрецов, ни надежды на исцеление, ни завтрашнего дня. – Последние слова прозвучали совсем тихо, и вождь снова закрыл глаза.

Вульфрик подошел к Халле и опустился у тела умиравшего вождя. «Морской волк» начал удаляться от «Молота Фьорлана», и церемониймейстер стиснул руку своего господина.

– Мы еще живы, Алдженон, – мягко произнес он.

– Говори за себя, – возразил вождь с болезненной усмешкой. – Я залил кровью весь твой корабль, Халла. Мне очень жаль.

Из-под тела Алдженона растекалась багровая лужа, лицо его было белым, а глаза стали совсем черными. Вульфрик сжал руку Алдженона с такой силой, что костяшки его пальцев побелели.

– Я не знаю, что делать, – произнес он, и слезы выступили у него на глазах. – А раньше я всегда знал, как следует поступить… – Халле показалось, что, глядя на умиравшего, он готов поддаться отчаянию. – Я позволил предателю убить тебя. Мой долг как человека чести заключался в том, чтобы охранять тебя, а я не сумел.

Алдженон повернулся к своему помощнику. Схватив его за плечи, он приподнялся и взглянул Вульфрику в глаза:

– Ты мой брат по оружию и мой друг. Ты силен и останешься сильным еще долго. Передай моему сыну… – Он сплюнул кровь, выступившую в уголках рта. – Скажи Алахану… пусть правит народом справедливо… и пусть… не дает топору заржаветь. Не допусти, чтобы его убили, Вульфрик… не допусти, чтобы его убили… – Он смолк, голова безвольно свесилась на грудь.

Халла ждала продолжения, но ничего больше не услышала. Алдженон Рагнарссон из рода Слеза, верховный вождь Фьорлана, был мертв.

Вульфрик так и остался сидеть у тела Алдженона, опустив голову, и беззвучно произносил молитву над павшим вождем.

– Милорд Вульфрик. – Эти слова произнес Рексель Падающее Облако, церемониймейстер Хаммерфолла, приблизившись к ним. – У нас всего две сотни человек, и все вожди убиты. Что нам теперь делать? – В голосе его прозвучало отчаяние.

Вульфрик, не обращая на него внимания, не открывая глаз, продолжал молиться. Халла сделала глубокий вдох, поднялась на ноги и обернулась к Падающему Облаку.

– Как можно быстрее гребите к берегу! – повелительным голосом произнесла она.

Падающее Облако, казалось, собрался возразить против дерзости Халлы, но мгновение спустя отдал честь, стукнув кулаком по груди, обтянутой кольчугой.

– Ты храбрая женщина, одноглазая… ты хорошо сражалась, когда могла бы спастись бегством. – И он одобрительно кивнул.

Халла оставила обидное слово без внимания и, шагнув мимо Падающего Облака, взглянула на лица перепуганных людей, которыми был забит ее корабль.

– Рексель, – бросила она через плечо, – проверь, сколько у нас осталось самых могучих воинов и сколько помощников вождей. Помощников вождей пришли ко мне.

Рексель Падающее Облако ответил:

– У тебя железная воля, Летняя Волчица, и слова твои мудры. Я сделаю, как ты велишь.

Он быстро прошел между рядами скамей, выкрикивая приказания. Несколько помощников вождей из небольших городов областей Глубокий Перевал и Хаммерфолл назвали себя и были отправлены к Халле. Никто из них не возражал против того, что придется выполнять приказания женщины, потому что имя Летней Волчицы делало ее старшей на борту корабля. Даже Вульфрик был, в конце концов, простым воином и не имел права командовать людьми за пределами Фредериксэнда, тогда как Халла являлась единственным ребенком покойного вождя, и ее происхождения было достаточно, чтобы люди к ней прислушались. Возможно, вожди, плывшие на других кораблях, остались в живых или нашли способ скрыться на севере, но среди уцелевших с «Молота Фьорлана» лордов не было.

– «Морской волк» перегружен и не в состоянии маневрировать, а мы должны подготовиться к новой атаке, – обратилась Халла к собравшимся людям.

Никто не упоминал о кракенах, но все знали, что она имеет в виду именно их.

– А что же с предателем? – разгневанно спросил Рексель.

– У нас нет такой роскоши, как время на поиски Рулага Медведя, Падающее Облако. Его час еще придет. А сейчас наша главная задача – выжить самим и спасти наших людей.

Халла говорила, руководствуясь инстинктом. Впрочем, она и так знала, что следует делать. Вглядываясь в густой туман, окутывавший корабль, и не замечая никаких признаков земли или других кораблей, она понимала, что в любом случае кто-то должен взять на себя командование; Вульфрик все еще беззвучно молился над телом Алдженона. Боррин погиб и не мог передавать команде ее приказания, и Халла осталась одна. Управлять кораблем было больше некому.

– На скамьях слишком много людей. На каждое весло нужно не больше четырех человек. Проследи за этим прямо сейчас, – обратилась она к одному из незначительных заместителей вождей, и тот сразу же отправился выполнять ее указание. – А ты, – указала она на человека из Глубокого Перевала, – посади самых сильных людей на нос, так мы будем двигаться быстрее. Рексель, проверь, у всех ли есть оружие и доспехи… и перенесите раненых на корму.

– Будет сделано, госпожа, – официальным тоном ответил Падающее Облако.

Халла была рада тому, что он помогает ей; его присутствие заставляло незнакомых воинов подчиняться ее приказам с такой же готовностью, и через несколько минут некоторое подобие порядка было восстановлено. Халла не признавалась даже самой себе в том, что ее приказания объяснялись главным образом желанием отвлечь людей от мыслей о роге глубин и слепых безумных кракенах Фьорланского моря.

Когда «Морской волк» начал набирать скорость, направляясь к фьорду Пучина Калалла, Халла вспомнила о Вульфрике. Помощник вождя Фредериксэнда сидел рядом с телом своего господина, и на лице его было написано отчаяние. Халла протянула ему руку.

– Хочешь, я помогу тебе встать, мастер Вульфрик? – спросила она. Он медленно поднял глаза и обратил на нее полный гнева взгляд.

– Я могу и сам встать, – негромко произнес он, поднимаясь, и оперся на рукоять своего огромного топора. – Похоже, малышка Халла, ты все-таки не женщина. – Однако произнесено это было вовсе не весело.

– Мне следует оскорбиться? – ответила она таким же мрачным тоном.

– Не обращай внимания. Ты вела себя достойнее многих мужчин, – кивнул с одобрением Вульфрик, затем переменил тему: – Как по-твоему, насколько мы далеко от берега?

– Это не важно, Вульфрик. Важно знать, насколько далеко мы от места, где можно высадиться на берег… входя в пролив, мы по обеим сторонам видели отвесные утесы. Я не заметила ни низких берегов, ни отмелей, ни пляжей.

Прежде чем Вульфрик успел ответить, за кормой «Морского волка» раздался какой-то звук. Он начался как низкий рокот, сопровождаемый чем-то вроде плеска водопада, затем усилился и вскоре перешел в гортанный вой. Моряки перестали грести, и теперь, когда плеск весел смолк, звук показался еще громче.

– Кто велел вам останавливаться, пропади вы все пропадом?! – взревел Вульфрик, и гребцы немедленно вернулись к своим обязанностям.

Шум рокочущей воды не смолкал за кормой «Морского волка», и Халла всматривалась в туман, пытаясь хоть что-то разглядеть. Она ахнула, когда промелькнула какая-то тень, появилась и исчезла за одну секунду, и из-за тумана было непонятно, что это такое и куда оно движется. Затем раздался другой звук, более низкий, раскатистый – казалось, он доносился со всех сторон одновременно, и ранены, прижимавшиеся друг к другу на борту корабля, были близки к панике; но Падающее Облако ободрял их, хлопал по спинам, приказывал грести вперед. Халла, тяжело дыша, всматривалась в туман за кормой судна. Откуда-то донесся наводящий ужас рев, который не смогло бы издать ни одно человеческое существо, и постепенно этот рев неведомого существа перешел в первобытный гневный вопль.

На лице Вульфрика застыло угрюмое выражение, когда он подошел и остановился рядом с Халлой.

– Да поможет нам Рованоко, – произнес он, когда оба они увидели вздымавшееся из волн гигантское существо.

Существо было в полтора раза выше мачты и шире, чем сам корабль вместе с веслами. Халла даже обрадовалась тому, что его частично скрывает туман, но звук, издаваемый существом, проникал глубоко в сознание – на этот звук нельзя было не обращать внимания. Это было рычание, рычание разбуженного чудовища, и оно становилось все громче и громче, и наконец одно из зеленоватых щупалец толщиной со ствол могучего дерева вдруг устремилось вниз и врезалось в кормовую часть «Морского волка», всего в футе от того места, где стояли Халла и Вульфрик.

Гребцы завопили от ужаса. Вульфрик, продолжая беззвучно молиться Рованоко, рванул на себя Халлу и прижал к перилам, поскольку в палубе на том месте, куда ударил кракен, образовалась дыра.

– Гребите, не останавливайтесь, троллиное отродье… за Фьорлан… за раненов и Алдженона… – Вульфрик, несмотря на широко раскрытые от ужаса глаза, еще сохранял способность мыслить.

Они перегнулись через борт «Морского волка», чтобы взглянуть на гигантскую черную тень, волнообразно двигавшуюся и извивавшуюся среди непроницаемого тумана.

В следующее мгновение мгла немного рассеялась, и они мельком сумели разглядеть монстра. Внезапно все, кто находился на палубе, увидели преследовавшего их кракена. Он был больше любого корабля, поднимался из волн, подобно живой колонне, и стремительно двигался вперед, непонятно, каким именно образом. Халле показалось, что у него физическая форма словно размыта, в основном он состоит из какой-то мягкой зеленовато-черной массы и на его желеобразном теле то появляются, то исчезают жуткие беззубые рты и тошнотворного вида зеленые щупальца. Гребцы, сидевшие лицом к корме, продолжали вопить от ужаса. Некоторые при виде чудовища сошли с ума и начали бросаться в воду, находя смерть в ледяных волнах. Другие зажали уши руками и монотонно раскачивались, словно рев чудовища раздавался у них в мозгу.

Халла увлекла Вульфрика за собой прочь с кормы. Они сели спиной к перилам, глядя на две сотни моряков-раненов, в глазах которых плескалось безумие.

– Не смотрите! – выкрикнул Вульфрик, но приказание это было бесполезно; люди не могли оторвать взглядов от кошмарного существа, преследовавшего их.

Падающее Облако стоял посередине палубы, следя за бессмысленными движениями кракена, до тех пор пока туман снова не сгустился вокруг чудовища. Халла не знала, Иткас это или Аквас, но, как бы ни звали слепого безумного кракена, который преследовал их, в нем не было ничего из рассказов, слышанных в детстве. Не было в этом монстре ничего, вызывающего любопытство или благоговение, лишь первобытный ужас.

Вдруг перед кораблем раздался новый звук, и два огромных щупальца, с которых капала черная слизь, обрушились на палубу, и примерно десять раненов полетели в воду. Второй кракен приближался к ним со стороны носа, и окруженный двумя безумными тварями «Морской волк» плыл по волнам навстречу гибели. В корпусе корабля образовалась течь, посередине палубы из дыры забил фонтан воды.

Халла крепко вцепилась в руку Вульфрика, и они взглянули друг другу в глаза, когда корабль накренился, и треск дерева сказал им о том, что «Морской волк» безнадежно поврежден.

Она снова возблагодарила богов за туман, за то, что кракенов почти не видно. Вульфрик грубо схватил Халлу обеими руками и прыгнул за борт. Рот ее наполнился ледяной водой, и она потеряла сознание.

Халла пришла в себя не сразу. Когда глаз ее открылся, она увидела над собой синее небо и ослепительное солнце. Повернув голову, она моргнула несколько раз. Она лежала на отлогом каменистом берегу, покрытом снегом и выброшенными волнами кусками дерева. Тело ее онемело от холода, ноги находились в воде, волны то накатывали, то отступали прочь. Наверняка вода была смертельно холодной, но Халла едва чувствовала ее, дышать было тяжело, в горло, казалось, набился песок. Она услышала шорохи и стоны, издаваемые людьми. Рядом лежали другие моряки флота драккаров, их вынесло на этот неприветливый берег где-то в южной части земель раненов.

Туман рассеялся, и Халла могла видеть бесконечную, ровную гладь океана; никаких островов, никаких признаков земли. Она медленно пошевелилась, сначала подвигала пальцами, потом руками, постепенно сумела согнуть руки в локтях. Потянувшись к бедру, она с радостью обнаружила, что не потеряла боевой топор. Приложив громадное усилие, она уперлась ладонями в землю и села.

В лицо ей ударил порыв свежего ветра, она опустила веко и сделала глубокий вдох, прежде чем снова открыть глаз и оглядеться вокруг. Берег простирался вправо и влево, насколько она могла видеть, он был усеян расщепленными кусками дерева и телами мертвых и раненых. Топоры без рукоятей, порванные кольчуги, доски с зазубренными краями валялись повсюду. Неподалеку от себя Халла увидела огромное тело Вульфрика; он лежал на камнях, раскинув в стороны руки и ноги, по-прежнему в своих вонючих доспехах из троллиных шкур. За неподвижным телом помощника вождя Фредериксэнда лежали несколько гребцов с погибшего «Морского волка». Некоторые шевелились, но тела большинства раскинулись в гротескных позах, и они явно были мертвы. Халлу больше беспокоили те люди, которые были живы, но сидели, тупо глядя на море безумными, налитыми кровью глазами. Вид кошмарных кракенов свел с ума многих воинов, и Халла возблагодарила бога за то, что она хотя бы осталась в здравом рассудке.

В нескольких футах от нее Падающее Облако пошевелился и тоже сел, держась руками за голову. Он трясся всем телом, и голень его была проткнута насквозь острым обломком дерева. Человек не смотрел на рану, не обращал на нее внимания, и Халле оставалось лишь надеяться на то, что его разум оказался достаточно сильным, чтобы устоять перед зрелищем возникающих из волн кракенов.

– Рексель Падающее Облако, церемониймейстер Хаммерфолла, – окликнула она его, выплюнув изо рта горечь от морской воды.

Он неуверенно посмотрел на нее, и Халла увидела, что на щеках его замерзли слезы, глаза покраснели и едва открывались. Он потер лицо и повернулся к женщине-воину.

– Моя… госпожа, – едва слышным голосом ответил он. – Я жив. Я жив.

– Да, ты жив, и мне нужна твоя помощь, – громко произнесла она, затем дрожащей рукой указала на его ногу. – Надо вытащить щепку и перевязать рану.

Падающее Облако проследил за ее рукой и впервые заметил рану.

– Да, хотя я не чувствую боли, – сказал он. – Вода очень холодная, зато она остановила кровотечение. – Взгляд его был устремлен куда-то в пространство, но Халла поняла, что воин не повредился в уме.

– Нам нужно выяснить, сколько человек осталось в живых и где, во имя Рованоко, мы находимся.

Каменистый берег был довольно широким и заканчивался грядой невысоких холмов, поросших заснеженными деревьями.

– Это Хаммерфолл? – спросила она у церемониймейстера.

– Нет, моя госпожа, там сейчас больше снега. Мы находимся южнее, – ответил он, покачав головой и пытаясь сообразить, где же их выбросило на берег. – И на Самнии нет таких холмов, так что мы на материке.

Люди, лежавшие вокруг на камнях, услышали разговор, несколько воинов сели, морщась от боли, заметив свои раны, которые сначала не чувствовались на холоде.

– Я замерз… и где мой топор? – заорал Вульфрик, не двигаясь.

– Мастер Вульфрик. Вижу, еще жив, – ответила Халла с радостной улыбкой.

Гигант из Фредериксэнда махнул рукой и четко произнес:

– Кто-нибудь, скажите мне, куда я попал и где тот человек, которого я должен убить.

Падающее Облако испустил едва слышный смешок, и на миг туман в его голове немного рассеялся.

– Я считаю, что мы находимся к югу от Хаммерфолла, возможно, на берегу земель Отряда Призраков.

– А мой топор? – спросил Вульфрик, по-прежнему распростертый на камнях.

– Мастер Вульфрик, сейчас мало кого волнует, где находится твой топор. Будь добр, соберись и сядь хотя бы для начала, – ответила Халла не особенно сочувственным тоном.

На миг на его лице появилось оскорбленное выражение, он сел и быстро развернулся лицом к Падающему Облаку и женщине.

– Вот я и собрался; все части тела на месте. Для того чтобы меня прикончить, мало пары скользких щупалец.

Меньше двух сотен раненов выжили после нападения предателей, появления кракенов и кораблекрушения. Возможно, других море выбросило на берег далеко отсюда, или кому-то удалось скрыться прежде, чем враги подули в рог, но Халла старалась не думать о них. Изменить ничего было уже нельзя, и напрасно было надеяться на неожиданное появление из-за холмов вождей, так что она понимала, что по-прежнему отвечает за своих людей. Большинство воинов, очутившихся на этом берегу, были с других кораблей и не видели кракенов – хотя основной темой разговоров между людьми Фьорлана служили щупальца и подводный ужас. Из ее собственных моряков уцелели меньше двадцати человек, и ей пришлось отдавать приказания жителям Фредериксэнда, Хаммерфолла и Глубокого Перевала.

Рана Падающего Облака оказалась не слишком серьезной, он соорудил себе примитивную шину и скоро уже довольно бодро расхаживал по камням. Халле показалось, что он стал каким-то более молчаливым и мрачным, чем прежде, но по меньшей мере он оказался полезным, ходил по берегу и искал выживших. Вульфрик некоторое время сидел на том месте, куда его вынесло волнами, погруженный в какие-то размышления, прежде чем присоединиться к остальным.

Халла отдала немало приказаний воинам, лишь бегло проверяя результаты их трудов. Она нашла новые занятия для людей, и те, казалось, были рады, что у них появилась хоть какая-то цель. Они соорудили примитивное укрытие от холодного ветра, тела мертвых были уложены на погребальные костры, а несколько человек отправились на разведку за холмы. Раны были промыты и перевязаны, но то и дело Халле приходилось слышать очередную последнюю молитву из уст умирающего, обращенную к Рованоко.