Текст книги "Долг воина"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

– О, смотри, Каз, – радостно сказала Велиндра, – твой брат дирижирует оркестром. Какая честь для вашей семьи!

Придушенный ответ мага утонул в оживленном аккорде. Темар повел Орилан Ден Хификен в центр зала, и четыре другие пары быстро выстроились позади них. Я не заметил возвращения мессира, но он появился на другой стороне, а леди Чаннис грациозно держала его под руку. Отпрыски Ден Мьюриванса, Тор Канселина и Ден Кастевина последовали их примеру. Крев Тор Безимар быстро вывел в круг одну из бесчисленных дочерей Тор Силарра, а Файрон Ден Таснет подхватил другую.

– Состязание в исполнении самых четких фигур должно быть достаточно безобидным, – с удовлетворением изрекла Каролейя, беря меня за руку.

Волей-неволей я присоединился к ближайшему кругу. Красавица сделала реверанс, и я поклонился, усиленно прислушиваясь к ритму музыки. Мысленно считая, я двинулся в одну сторону с другими мужчинами. Каролейя пронеслась мимо с чувственным шелестом надушенного шелка, потом мы оба повернулись, чтобы соединить руки, и последовали за остальными парами в череде быстрых поворотов и кружений. Я не танцевал с Зимнего Солнцестояния, да и танцы те были для слуг, где ошибки награждались смехом, а не презрением, как здесь. Ливак неплохо приспособилась к нижним залам, но при всем своем желании я не мог представить, чтобы она танцевала эти сложные па с десятой долей грации Каролейи.

Я ухитрился, не сбившись, выполнить обмен партнершами, и когда Каролейя вернулась ко мне, задышал немного легче.

– У тебя очень серьезный вид, – заметила она, когда музыка сменилась и начался парный танец.

Я заключил ее в объятия.

– Вы с Темаром?.. – Слова вырвались прежде, чем я успел прикусить язык.

Каролейя подняла изящные брови.

– Тебя это как-нибудь касается?

Глядя в ее прозрачные глаза, я почувствовал себя пристыженным.

– Нет. Прости меня.

Красавица нежно засмеялась.

– Раз уж ты спросил, я отвечу: да. Но гораздо важнее для того молодого человека, что мы говорили далеко за полночь и потом еще, в прохладе утра. Думаю, ты удивишься, когда узнаешь, как мудро понимает он разницу между любовью и вожделением.

Я торопливо огляделся, не слышит ли нас кто, но мы были надежно изолированы среди кружащихся пар.

– Я забыла, каким чутким может быть невинный, – весело продолжала Каролейя, – Но думаю, я убедила его, что на одной страсти любовь не построишь. После первого восторга она неизбежно гаснет, как бы жарко ни горело ее пламя. Надеюсь, он поймет, что лучше всего умерять тот очаровательный пыл дружбой.

Снисходительное удовлетворение Каролейи вызвало во мне обиду за Темара. Затем я спросил себя, не поможет ли такая новообретенная мудрость разрубить клубок чувств, привязывающих его к Гуиналь.

– И ты взяла его в свою кровать, чтобы сказать это?

– И показать, что утехи плоти – это само по себе удовольствие, – непринужденно ответила красавица. – Не говори мне, что ты дожил до своих лет, не зная этого. В противном случае Ливак не легла бы с тобой в постель.

Я принял вызов в тех барвинковых глазах.

– А что бы ты сделала, если бы я согласился на твое предложение этих утех?

– Обменялась бы впечатлениями с Ливак. – Улыбка Каролейи мгновенно стала безжалостной. – Чтобы она точно знала, что ты за тип.

Я медленно вдохнул.

– Хэлис просто обещала свернуть мне шею, если я поступлю нечестно.

– Это похоже на Хэлис, – легко согласилась Каролейя. – Мы обе, как умеем, заботимся о наших друзьях. Подожди, пока ты не встретишься с Сорградом и Греном.

– Буду ждать с нетерпением, – так же легкомысленно ответил я. – Если мы доживем до конца праздника.

Мы закончили танец в молчании и расстались по обоюдному согласию. Я проследил, как Каролейя ловко проникла в смеющуюся группу дам Ден Бреваля, сопровождаемых мужчинами из младшей линии Ден Хориента. Затем пошел танцевать с Аллин.

Императорский дворец

Тадриола Предусмотрительного, праздник

Летнего Солнцестояния, день пятый, после полудня

– Ты хорошо провела праздник?

Теперь, когда танец требовал, чтобы они просто шли вперед рука об руку, Темар смог отвлечь свое внимание от танцевальных па, чтобы начать разговор с Джелайей Ден Мьюриванс. По крайней мере свои первоначальные ошибки он совершил с дружелюбной Орилан и различными барышнями Д'Олбриотов.

– Такого незабываемого праздника у меня еще не было.

Темару показалось, что Джелайя хочет еще что-то сказать, но они достигли конца фигуры и должны были отвернуться друг от друга. Он вежливо улыбался незнакомой барышне, пока кружил ее, осторожно держа за тонкую талию. Когда он снова оказался возле Джелайи и они стояли, ожидая своей очереди, чтобы пройти между остальными парами, барышня Ден Мьюриванс небрежно подняла веер.

– Ты добился каких-нибудь успехов в изучении языка перьев? – спросила она лукаво.

Темар покачал головой.

– Я был очень занят в эти пять дней.

Он пристально смотрел на Джелайю, но девушка старательно отводила взгляд.

– Многие сгорали от желания увидеть, какие цвета я буду носить на балу. Хотя никто не знает цветов Д'Алсеннена, не так ли?

Юноша изучил ее развернутый веер. Глянцевые малиновые перья, наслоенные поверх более темных бордовых и смягченные пухом, были зажаты в золотой ручке, усеянной рубинами. Яркие алые усики с хохолками на концах дрожали с обеих сторон, и Темару стало любопытно, от какой они птицы. Он даже хотел спросить, но Джелайя выжидательно смотрела на него, иногда поглядывая на другие пары из их круга.

– Ты носишь цвета Ден Мьюривансов, так? Вместо белых перьев, что были у тебя раньше.

Барышня решительно вскинула подбородок.

– Они означают, что в настоящий момент я не интересуюсь никаким другим Домом… и никто не интересуется мной.

Юноша не сразу уловил ее мысль.

– Мессир Д'Олбриот будет разочарован.

– Только он? – с негодованием спросила Джелайя.

Темар взял ее за руку, чтобы провести по коридору из других пар.

– Я даже не знал, что меня рассматривают как подходящего кандидата на твою руку. Почему меня теперь так быстро отвергли? – Завершая последние шаги танца, Темар вместе с Джелайей повернулись и отвесили поклон остальным парам.

Девушка обмахнулась веером, слабый румянец проступал под ее косметикой.

– Есть слишком много осложнений.

Темар смотрел на нее в молчаливом ожидании.

– Я знаю Тормейл, знаю, как танцевать эти танцы и как играть в эти игры, – заявила она с внезапной прямотой, выдергивая свою руку. – Ты этого не знаешь, но ты уже нажил себе опасных врагов. Я выйду замуж, чтобы быть полезной моему сьеру, и я буду делать то, что потребует от меня мой новый Дом, но я не готова играть с такими высокими ставками, как Тор Безимар. Я не знаю, во что еще ты впутался, и меня это беспокоит. Тебя ударили ножом, но к следующему утру колдовство исцелило тебя. Ты общаешься с магами, которые выдергивают падающего человека из воздуха.

– Разве это моя вина? – возразил Темар, уязвленный. – У меня не было выбора.

Джелайя выдавила улыбку.

– Зато он есть у меня, эсквайр. Я выбираю невмешательство. Мне очень жаль.

Юноша низко поклонился и наблюдал, как Джелайя спешит вернуться в безопасный круг своей семьи. Потом он огляделся по сторонам, вежливо улыбаясь любопытным лицам, и неторопливо пошел к Аллин, которая мелкими глоточками пила вино, вся разрумянившаяся от удовольствия.

– Ты окажешь мне честь потанцевать со мной следующий танец?

– О, позволь мне отдышаться. – Толстушка некрасиво раздула щеки.

– Ты наслаждаешься? – с интересом спросил Темар.

– Ага, – кивнула Аллин, и ее глаза сверкнули. – Я твердо решила наслаждаться. А если не получится, пусть Полдрион выпустит своих демонов на этих высокомерных женщин, особенно вон на ту очаровательную барышню Ден Реннион. Она заявила, что я очень старомодно танцую.

– Ну, в этом я мог бы с тобой потягаться.

Неожиданная суматоха в зале не дала юноше договорить. Все повернули головы к двери тронного зала, и в огромном бальном помещении стало так же тихо, как в пустой усыпальнице.

Голос управляющего Жанна слегка дрогнул, разбивая эту настороженную тишину.

– Тадриол, прозванный Предусмотрительным милостью равных ему, и император волей Собрания принцев.

Темару было плохо видно, но он не собирался привлекать к себе внимание, переходя на другое место. От противоположной стороны зала покатилась волна движения. Знать освобождала середину, выстраиваясь вдоль стен. В центр этой пустоты вышел император Тадриол. На нем были простые бриджи и сюртук с широкими фалдами, сшитые из бронзового шелка с черным вытканным узором. Широкая цепь из завязанных узлом золотых звеньев лежала на его плечах, а на цепи висел могучий золотой бык с опущенной головой и грозно выставленными рогами. Узкая полоска из квадратных рубинов в золотой оправе скрепляла простую оборку на воротнике его рубахи. Такие же камни сияли на обшлагах, под которыми виднелись браслеты из толстой золотой цепи, украшающие запястья вместо кружев. Перстни и кольца на каждом из его пальцев были все разные. Они не сочетались по стилю и цвету драгоценных камней и могли быть только фамильными сокровищами. Император медленно обошел зал, нигде не останавливаясь, только его легкая улыбка чуть расширялась, когда он слегка кланялся каждому сьеру.

– Я приношу извинение за свое опоздание. Надеюсь, вы наслаждались музыкой и вином, – со спокойной искренностью заговорил Тадриол, вернувшись на середину зала. – Я не буду оскорблять ваш ум, предполагая, что это было легко в нынешнем климате… и я говорю не о погоде. – Его тон стал более официальным. – Все мы знаем о необычных событиях последнего года. Однако сейчас те проблемы достигли критической точки. Мой долг – вести Империю по пути наибольшей выгоды для всех, и это возлагает на мои плечи тяжелую ответственность. Вот почему я воспользовался случаем, чтобы посоветоваться со сьерами тех Домов, кого это непосредственно касается, а также с теми, кто держится в стороне. Благодарю за ваше терпение, пока я обстоятельно изучал картину происходящего.

Тадриол помолчал, дожидаясь, когда утихнет шепот, начавшийся с упоминания Келларина.

– Обычно император выносит свои решения в Императорском суде, но, принимая во внимание ту неприязнь, которая мешает некоторым из наиболее влиятельных принцев рассуждать здраво, я считаю, что будет лучше разрешить все вопросы как можно скорее. – Слова Тадриола звучали четко и размеренно. – Я слышал заявления в суде и приватно высказанные суждения от заинтересованных Домов и нахожу, что все это дело запутано злобой, завистью и недоразумениями, как случайными, так и умышленными. Постороннее вмешательство только ухудшило и без того трудную ситуацию. Поэтому я решил издать ряд указов.

По коллективному вздоху Темар понял, что это должно быть значительным отступлением от установленного порядка. Аллин ободряюще сжала его руку. Юноша рассеянно пожал в ответ ее пальцы и огляделся, ища Райшеда. Избранный стоял не очень далеко от них, Велиндра и Казуел застыли у него по бокам.

Император отбросил с лица прядь волос. Цепи вокруг его запястий звякнули – слабый звук, слышный в каждом углу зала.

– Императорский указ – не та сила, которую я использую с легким сердцем, – строго продолжал Тадриол. – Я делаю это для того, чтобы нынешние разногласия не переросли во что-то худшее, что привело бы к крушению Империи. Этот неподобающий спор уже не сделал чести нашим Именам в глазах простого народа. И я приказываю всем Домам прекратить мелочные ссоры под страхом моего крайнего неудовольствия.

Император внезапно улыбнулся и заговорил более примирительным тоном.

– Думайте о будущем, а не о прошлых обидах. Но перейдем к формальностям. Во-первых, я постановляю, что Дом Д'Олбриота не имеет исключительных прав на торговлю с Келларином или отдельными людьми, живущими там. Любое Имя и торговое предприятие совершенно вольны вступать в любые соглашения, какие они сочтут нужными, без всяких ограничений со стороны Д'Олбриота.

Темар взглянул на мессира Д'Олбриота, но лицо сьера было непроницаемым.

– Во-вторых, я постановляю, что Дом Д'Алсеннена не имеет никаких прав на собственность, которая в настоящее время находится в распоряжении Тор Олдера или любого другого Имени. Завещания, сделанные бесчисленные поколения тому назад, не могут перевесить долгие годы заботы. Я не допущу, чтобы древняя законность разрушила торговлю, домашнее хозяйство и лишила пропитания столько невинных арендаторов. Этот указ также отказывает в притязаниях отпрыскам Тор Арриала, Ден Домсзина или какого-либо другого знатного Дома, которые отважились пересечь океан в прошлые времена.

Мягкое сожаление в тоне императора не стало утешением для Темара, который ощутил тошнотворный страх, вгрызающийся в живот. Его отправляют назад, в Кель Ар'Айен, лишенного и помощи Д'Олбриота, и собственности, которая могла бы приносить деньги для оплаты наемников, в которых он, несомненно, будет теперь нуждаться, чтобы защищать свою несчастную колонию?

– Но весы Рэпонина должны быть уравновешены, чтобы справедливость восторжествовала. – Жесткие слова императора оборвали поздравительные улыбки, которыми обменивались Тор Безимары и Ден Таснеты. – Точно так же, как Д'Алсеннен не имеет прав на этой стороне океана, никакое здешнее Имя не может предъявлять права на Келларин или требовать дани от его людей. Хаффрейн Ден Фсллэмион твердо решил, что его новое поселение даст людям свободу от цепей алчной знати… – Тадриол сделал паузу, достаточную для того, чтобы на лицах в зале появилось оскорбленное выражение. – …что едва ли удивительно, если вспомнить, что они убегали от беспутства и расточительности Немита Последнего. Я намерен почтить того великого мореплавателя, уважая его желания, поэтому я повторяю: никакое здешнее Имя не имеет прав над Келларином.

Император медленно глотнул воды из поднесенного ему стакана.

– Но престиж всех наших Имен покоится на заботе, которую мы проявляем к нашим арендаторам. Вы предоставили Дому Тадриола дополнительную ответственность – заботу об Империи в целом и всех ее подданных, где бы они ни находились. Я не могу просто бросить этих колонистов. Каждый принц Собрания справедливо осудил бы меня, если бы эти невинные люди остались без защиты, если бы какие-то нежеланные поселенцы, бездумно перевезенные за океан, разграбили их богатства и урезали их свободы.

– К счастью, у нас под рукой есть готовое решение. Хотя Дом Д'Алсеннена – мертвое дерево на этой стороне океана, но у него имеется цветущий отпрыск в лице нынешнего обладателя этого Имени. Поэтому я издаю указ о том, что Темар Д'Алсеннен назначается сьером того Дома со всеми правами и обязанностями этого титула. Он будет заседать в Собрании наравне со всеми сьерами, где сможет вызвать любой Дом, плохо обращающийся с его арендаторами, на суд императора и принцев. Все колонисты Келларина сим объявляются арендаторами Дома Д'Алсеннена и как таковые находятся под его защитой. Каждый, кто желает торговать с колонией, должен направлять свои предложения сьеру и ждать их рассмотрения. Я не собираюсь оставлять Келларин в качестве монополии Д'Олбриота, но я не допущу вседозволенности, при которой этих людей сможет надуть любой проходимец, способный нанять лодку!

Внезапная оговорка в живой, неофициальной речи императора вызвала улыбки у различных Домов, одни – благостные, другие – неохотные. Тадриол поднял руку, ибо приглушенные замечания грозили вылиться в открытый разговор.

– Но человек не может строить Дом в одиночку. И поскольку есть другие побеги дворянства, посаженные в далекую почву Келларина, я издаю указ, чтобы они и их потомки считались младшими линиями Д'Алсеннена, и прошу сьера обеспечить, чтобы они величали себя соответственно.

Император полез в карман, и весь зал замолчал, когда он направился к Темару. Юноша с трудом сглотнул. Пустота, которую он чувствовал, думая, что Кель Ар'Айен бросают, не шла ни в какое сравнение с сокрушительной тяжестью, которая легла теперь на его плечи.

Император остановился перед Темаром и протянул руку. Серебряная брошь лежала на его ладони, три ровно расположенных листа каменного дуба, частично заходящие один за другой.

– Ваша эмблема одобрена, мессир.

Юноша с минуту изучал брошь, и только когда убедился, что его руки не задрожат, он приколол ее на лацкан своего сюртука. Листья ярко заблестели на фоне синего шелка, так подходящего к огромному сапфиру отцовского кольца.

– Моя вечная благодарность, мой император, – молвил Темар с архаичной церемонностью.

– В твоих устах это – не пустое обещание, – пробормотал император.

Кто-то в толпе захлопал, и вскоре к нему присоединились другие. Император повернулся, кивая рукоплесканиям и пытливым лицам.

– Есть еще несколько мелочей, которые нужно уладить, прежде чем мы продолжим веселье. Один из самых примечательных моментов келларинской истории – это повторное и весьма неожиданное появление среди нас магии. Должен признаться, я все еще не разобрался во многом из того, что происходит и происходило, но несколько вещей я знаю твердо. Во-первых, хотя колонисты Келларина имеют огромный долг перед магами Хадрумала, на нашей стороне океана это ничего не меняет. Все Дома по-прежнему могут использовать магическое ремесло, как им будет угодно, и я всегда выслушаю совет Верховного мага Планира или любого другого мага, который захочет его предложить. Но я не буду придавать их словам чрезмерного значения и не позволю никакому магу получить неограниченное влияние внутри Тормалина.

Разные люди по всему залу стали бросать самодовольные взгляды на сьера Д'Олбриота и его братьев, желая увидеть, как они принимают столь ощутимый упрек.

– Действительно, какая у нас нужда в магии Хадрумала? – резко спросил император. – Это тормалинское Высшее Искусство спасло людей Келларина в те давние дни, то же самое древнее искусство, что помогло Коррелу Надежному донести тормалинское владычество до самой границы Великого Леса. Признаюсь, мне любопытно посмотреть, какие выгоды приносит Келларину Высшее Искусство, и, кто знает, возможно, все мы извлечем выгоду из благоразумного использования его даров в предстоящие годы.

Тадриол помолчал и снял с пальца толстое серебряное кольцо.

– Но мы не можем ожидать, что люди Келларина поделятся с нами своим Высшим Искусством, если мы лишаем их тех, кто все еще спрятан в заклинании, которое защищало их все эти утраченные поколения. Как многие из вас уже знают, мессир Д'Алсеннен приехал просить нашей помощи. Ему нужно найти драгоценности и украшения, мечи и знаки верности, которые охраняют умы его спящих людей. – Император пожал плечами. – Не буду притворяться, я тоже не понимаю, как это было сделано. Но меня потрясло, что некоторые люди вымогают деньги или преимущество в обмен на эти предметы, почти требуя выкуп за саму жизнь каких-то беспомощных лиц. Это мой последний указ, и я объявлю сбор когорт, чтобы провести его в жизнь, если потребуется. Каждый предмет, который мессир Д'Алсеннен сочтет необходимым для возвращения его людей, должен быть отдан ему без всяких возражений и компенсаций. – Негодование Тадриола незаметно перешло в презрение. – Мы все можем вынести небольшие потери, пусть даже фамильных сокровищ, и мы в Тормалине перестали назначать цену за жизнь, когда Иншол Резкий закрыл рынки рабов.

Император вручил кольцо Темару. Сверху граненый ободок был сплющен в шестиугольник, на котором виднелась неразборчивая надпись, почти стертая от старости. Первое, что пришло в голову юноше, – он ни за что не добьется нужной концентрации, чтобы вызвать образ из этого кольца. Следующая мысль была о том, что делать этого ни в коем случае не следует. Темар порылся в памяти, но прежде чем ему удалось соотнести это кольцо с кем-нибудь из спящих, Тадриол ушел, чтобы встать перед сьером Д'Олбриотом.

– Мессир, как распорядитель Собрания принцев, вы должны созвать Собрание, чтобы утвердить эти указы.

Д'Олбриот спокойно улыбнулся.

– Поскольку сегодня мы вернулись к древним обычаям, может, удовлетворимся простым поднятием рук? Простите меня, – заметил он сухо. – Я не знал, что мне понадобится жезл Распорядителя. – Он повернулся, чтобы одолжить трость Лейшала, и три раза ударил об пол. – Выйдите вперед, сьеры, чтобы защищать достоинство вашего Имени!

Толпа зашевелилась, пропуская глав Домов на середину зала.

– Обязуетесь ли вы повиноваться этим указам и обяжете ли к повиновению всех, кто пользуется покровительством вашего Дома? Я напоминаю вам о вашем долге, о клятве, которую вы принесли Именам, избравшим вас, и Собранию, принявшему вас. Вы клялись защищать Тормалин от внешних врагов и от внутренней тирании, защищать оружием, советом и проведением в жизнь императорских постановлений.

Сьеры незначительных Домов сразу подняли руки, одни – нерешительно, другие – с живостью. Ден Мюре упорно отказывался смотреть на Ден Таснета, но Тор Приминаль бросил уничтожающий взгляд на Тор Безимара, прежде чем медленно поднять руку. Ден Мьюриванс и Тор Канселин оба выглядели очень довольными, когда с готовностью подали знак согласия, подстегивая этим Ден Хификена, Ден Бреннейна и два десятка других.

– Темар, – прошипела Аллин, – подними руку!

Чувствуя, как щеки обдает жаром, юноша сделал это и обрадовался, увидев следующую волну согласия в зале.

Мессир Д'Олбриот бесстрастно посмотрел на Темара, затем повернулся к Камарлу, который пытался скрыть огорчение.

– Как Распорядитель, я, естественно, должен вызвать для голосования своего назначенного, – добродушно заметил он Тадриолу, но так, чтобы это слышал весь зал. – Эсквайр Камарл, Д'Олбриоты поддерживают императора, ратующего за хорошее управление?

Камарл откашлялся.

– Конечно, мессир. – Он решительно вонзил руку в воздух.

Теперь все глаза повернулись к сьеру Тор Безимару. Кривя рот в болезненной улыбке, он вяло поднял руку, а его тетка побелела от ярости.

– Значит, мы все согласны, – с удовольствием заключил император. – Спасибо вам всем за терпение. Предлагаю вернуться к нашему веселью.

Музыканты, которые все это время сидели, старательно глядя в пол, заиграли живую мелодию, но никто и не думал танцевать. Толпа задвигалась и перемешалась, со всех сторон послышались разговоры.

– Что ты скажешь мессиру Д'Олбриоту? – выдохнула Аллин под боком у Темара.

– Я правда не знаю, – ответил юноша, все еще изучая кольцо императора.

– Он идет сюда, – нервно прошептала толстушка. – Ты хочешь, чтобы я осталась?

Видя, как она помертвела от страха, Темар предложил:

– Пойди и узнай, что думает обо всем этом Велиндра.

И все же юноша почувствовал себя неуютно покинутым, когда Аллин бочком пробралась мимо мессира, который подходил к нему со своими братьями.

– Мессир. – Сьер Д'Олбриот вежливо поклонился, и Темар вернул ему эту любезность.

– Неожиданный поворот событий, – заметил он. Ничего лучшего в голову не пришло.

– О да, – ответил сьер. – Совершенно непредвиденный.

– Ты сможешь сам управлять всеми делами Келларина? – поинтересовался эсквайр Камарл, в его тоне слышались одновременно воинственность и озабоченность.

– Без вашей помощи – нет, – честно ответил Темар. – Я не услышал ничего, что запрещало бы мне просить совета.

– Дома выстроятся в очередь, чтобы предложить тебе совет, – кисло возразил Камарл.

– Тогда мне придется испытать его и посмотреть, так же ли он надежен, как ваше руководство. – Юноша надеялся, что Камарл не станет долго дуться из-за этого.

Сьер улыбнулся.

– Мы обсудим все это на досуге. Я просто пришел пожелать тебе удачи, Темар. Она тебе, без сомнения, понадобится.

Его братья единодушно забормотали, но Юстиан, к удивлению Темара, дружески подмигнул ему.

– Не смотри на меня так, Фрезил, – упрекнул он брата. – Сначала подумай хорошенько, а потом спорь. А пока ты думаешь, я хочу выпить. – Эсквайры и сьер поклонились и пошли прочь, добродушно переговариваясь.

– Об этом бале теперь не скоро забудут.

– Райшед! – Темар радостно повернулся к избранному. – Где ты был?

– С Казуелом. Он оплакивает крушение своей надежды стать Императорским Колдуном, а Велиндра, насколько я могу судить, готовит выволочку Планиру. – Воин на мгновение умолк. – Похоже, сьер Ден Ильмирал хочет побеседовать с тобой.

Темар исторгнул тяжелый вздох.

– Я бы предпочел подождать, пока у меня не будет какого-то представления о том, что говорить. Мы не могли бы тихонько уйти?

– Боюсь, что нет. – Райшед нахмурился. – Но ты можешь сказать, что не хочешь говорить о делах в последний день праздника. Таков давний обычай, а если он кому-то не нравится, то это их трудности, не твои.

– Вряд ли это будет вежливо, учитывая пример, который только что подал император, – мрачно пробормотал Темар. – Сколько еще продлится бал?

– Недолго, и я буду следить за твоей спиной. – Райшед слегка улыбнулся. – Императорское пособие раздается народу на восьмых курантах дня. Тогда большинство дворян уедет.

– Если население приходит сюда, чтобы требовать свой хлеб и мясо, то нам придется идти домой, спотыкаясь о крестьян и уличных мальчишек, – с сарказмом обронил Темар.

– В наше время император раздаст деньги, Темар, – Райшед шагнул в сторону, чтобы принять должную позу за его плечом. – Просто вежливо улыбайся и не связывай себя никакими обязательствами.

Юноша глубоко вдохнул и мило улыбнулся подбегающему сьеру Ден Ильмиралу.

Императорский дворец

Тадриола Предусмотрительного, праздник

Летнего Солнцестояния, день пятый, ранний вечер

– Ты должен отобедать с нами, прежде чем снова отправишься за океан.

– Как только я узнаю, каковы мои планы, я пошлю сообщение вашему управляющему.

– Твой управляющий свяжется с его управляющим, – тихо прошептал я над плечом Темара, когда старший эсквайр Ден Хориент ушел. Парень неплохо справлялся с банальностями этикета, но он должен еще многому научиться.

Мы медленно обходили салон, пока несколько неутомимых танцоров выпрашивали у музыкантов последние танцы. Темар остановился, чтобы обменяться каким-то замечанием с госпожой Д'Истрак, затем вопросительно поднял брови.

– Какой еще управляющий?

– Тебе нужен будет управляющий, ты теперь сьер, – сообщил я с усмешкой. – И присягнувшие, и резиденция, и архив, и назначенный, и госпожа, если подумать.

– Вряд ли все это потребуется в Кель Ар'Айене, – решительно начал юноша. Потом остановился и свирепо посмотрел на меня. – Ты шутишь?

– Почти, – признался я. – Но управляющий тебе все равно нужен.

Темар задумался и хотел что-то сказать, но тут распахнулись двери во внешний двор, и лакеи Тор Тадриола начали тактично извещать дворян о поданных им экипажах.

– Теперь мы можем уйти? – неожиданно спросил юноша.

– И как можно скорее. Не то застрянем в толпах, приходящих за императорским пособием.

Я огляделся в поисках сьера. Он как раз шел к нам вместе с эсквайром Камарлом.

– Мессир. – Я низко поклонился.

– Райшед. – Он ответил мне дружеским кивком. – Темар, какие у тебя планы на этот вечер?

Юноша растерялся.

– Мы не возвращаемся в резиденцию?

– Думаю, мы заслужили небольшой отдых, не правда ли? – ответил мессир. – Мы с Камарлом собрались проехаться по городу, найти тихий ресторанчик. Ты бы не хотел присоединиться к нам?

– Сейчас все барышни соберутся в резиденции и будут хихикать над эсквайрами, с которыми они танцевали, и обсуждать платья и веера, – добавил Камарл. Теперь он казался повеселевшим.

– У меня нет желания портить себе ужин, слушая как Фрезил и Лейшал спорят из-за сегодняшних сюрпризов, – с неожиданной откровенностью заявил мессир.

– Они очень рассержены? – напрямую спросил Темар.

– Не столько рассержены, сколько сбиты с толку, – рассудительно пояснил мессир.

– А вы?

Сьер улыбнулся.

– Нет смысла роптать из-за того, чего никогда не было. Для мудрого разум – опора, для дурака – дубина.

Темар посмотрел на него неуверенно.

– Значит, мы все идем вперед?

– Совершенно верно. – Мессир кивнул ждущему поблизости лакею. – Ты присоединишься к нам?

– Чтобы показать всем любопытным, что мы по-прежнему в хороших отношениях?

– Праздник закончился, но завтра доска будет поставлена для новой игры, – заметил мессир. – Не помешает обозначить наши позиции.

– Опережая тех, кто так жаждал поставить нам подножку в эти последние дни, – добавил Камарл.

Темар ухмыльнулся.

– Тогда мы с удовольствием присоединимся к вам.

– Мы поедем в новом дорогом экипаже Юстиана, – сообщил сьер, когда мы вышли на мощеный двор. – Он вернется домой с Фрезилом и Лейшалом.

Темар не слушал. Он заметил у крыльца Аллин. Приятно порозовевшая, она стояла, сжимая свой бальный билет как талисман.

– Ты кого-то ждешь? – спросил он толстушку.

– Барышню Авилу, если она сможет вырваться от своих поклонников. – Что-то забавляло юную магиню. – Велиндра была здесь минуту назад, но ее пригласили ужинать с госпожой Ден Джанаквел.

Сзади раздались голоса, и я оглянулся. Казуел шел рядом с дирижером оркестра. Амален Девуар уже сбросил сюртук и с закатанными рукавами и развязанным воротом рубахи являл резкий контраст с застегнутым на все пуговицы Казуелом.

– Нет, Каз, я настаиваю. Мне хорошо заплатили, и, с праздничным даром от самого императора, я могу купить тебе самую лучшую еду в городе!

Лично мне показалось, что предложение Амалена исходит не столько от доброжелательности, сколько от желания покомандовать братом.

– А, мастер Девуар, мои поздравления, – окликнул его сьер. Казуел открыл рот, но вовремя понял, что мессир говорит с его братом. – Твоя музыка была превосходным сочетанием нового и традиционного.

Музыкант небрежно поклонился.

– Это вообще был день новизны.

Казуел вскипел от такого нахальства, но мессир только рассмеялся.

– Спасибо, Амален, но я лучше провожу свою ученицу. – Маг по-хозяйски кивнул на Аллин, однако было ясно, что он просто ухватился за этот предлог.

– Она может пойти с нами, – тотчас предложил мастер Девуар.

– Пойти куда? – Возбуждение этого дня, казалось, сняло годы с плеч барышни Тор Арриал.

Мессир поклонился.

– Мы собираемся проехаться по городу и найти тихое место для ужина.

– Могу порекомендовать «Золотой зуек», – вмешался Амален, к явному раздражению Казуела. – Мы как раз туда едем.

Авила похлопала веером по ладони, ее глаза загорелись воинственным блеском.

– Ты предлагаешь нам всем ехать в этом? – Она указала растрепанными голубыми перьями на открытую коляску Юстиана, которая только что подъехала. Больше четырех пассажиров этот экипаж никак не мог вместить.

Амален Девуар сунул два пальца в рот и расколол благовоспитанный гул двора оглушительным свистом.

– Мою двуколку, да побыстрей, пожалуйста!

Часовой в мундире Ден Джанаквела повернулся, чтобы сделать, по всей видимости, непристойный жест, но рядом с нами стояли дамы. Увидев Д'Олбриота, он послал за ворота мальчишку, и вскоре сверкающая двуколка быстро вкатила во двор. Это была дорогая повозка с большими колесами и высокими козлами. До блеска отполированный корпус изнутри был обит пурпуром. Рядом с этой кричащей роскошью коляска Юстиана с ее простыми очертаниями и темно-зеленой кожаной обивкой была образцом умеренности и хорошего вкуса.