Текст книги "Долг воина"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 33 страниц)

– Окажи мне любезность: слушай, когда я говорю, – огрызнулась Авила. – Никто не смеет лгать. Если они попытаются солгать, то просто не смогут ничего сказать. Молчание – это и есть доказательство нечестности, которое требуется.

Мы с Камарлом и сьером обменялись ошеломленными взглядами.

– Вы могли бы сделать это здесь и сейчас, если бы повторили ритуал? – спросил я Авилу.

Она зло покачала головой.

– Нет, если каждый адвокат не призовет Высшее Искусство в своем ответе, произнеся свою клятву, которая свяжет его.

– Так их клятва тоже была когда-то заклинанием? – спросил Камарл.

– Все клятвы были заклинанием, – холодно сказала Авила. – Высшее Искусство связывало всех, кто обменялся ими.

– Сколько всего изменилось после Хаоса! – Мессир взглянул на меня со слабой улыбкой. – Это очень любопытно, но мы должны полагаться лишь па красноречие и доказательства, не так ли?

Авила испытующе посмотрела на него.

– Еще одна утрата, которую понес ваш век, Гальел.

Когда она говорила, снаружи донесся слабый перезвон колоколов. Сьер сделал мне знак, чтобы я встал.

– Теперь ты знаешь, какие Дома выстроились здесь для битвы. Посмотри, направят ли они своих молодцов в фехтовальную школу, – приказал он.

Темар тоже хотел встать, но Камарл положил руку ему на плечо. Я кивком попрощался с обоими.

– Твой бой здесь, Темар, – мягко напомнил я. – Будь веселым, если Камарл улыбается, или обиженным, если сьер обернется, чтобы выразить сочувствие. Никогда не будь сердитым, торжествующим или самодовольным. Если Рэпонин еще не забыл про справедливость, я узнаю, кто вывесил этот вызов, и вечером мы будем держать военный совет.

Авила возмущенно повернулась.

– Я буду признательна, если ты не станешь так беспечно упоминать имя божье, Райшед.

Она бы сказала что-то еще, но сьер встал, вызвав новый интерес на галерее.

– Защити честь нашего Дома. – Мессир взял мои руки в свои, глядя мне в глаза. – И будь как можно осторожнее, Райшед.

Выбираясь из зала суда, окруженный со всех сторон любопытными лицами, я будто почувствовал за своим плечом какого-то невидимого адвоката, задающего молчаливые вопросы. Конечно, сьер хочет, чтобы я остался невредим ради меня самого, а не просто потому, что мое поражение плохо отразится на Доме. Но разве мессир не имеет права беспокоиться и о том, и о другом? Он отдал меня Планиру и магам Хадрумала из бессердечности, или его вынудила простая целесообразность? Насколько оправданны были мои обиды по сравнению с не до конца продуманными доводами Тор Приминаля и ему подобных?

Выйдя на улицу, я рывком расстегнул тугой воротник мундира и направился к фехтовальной школе. Позже у меня найдется время, чтобы искать ответы на все вопросы. Пока я должен сражаться с тем, кто появится в школе, дабы подтвердить, что я достоин чести, или вырезать кусок из моей никчемной шкуры. Если в этом состоит смысл вызова, я встречу его во всеоружии, но если там кроется что-то большее, если я столкнусь с мечами, купленными каким-то дворянином, не удовлетворенным битвами в судах, то я не меньше сьера захочу узнать, кто за всем этим стоит.

Императорские суды,

праздник Летнего Солнцестояния,

день третий, позднее утро

Темар заерзал на жесткой деревянной скамье. Одну ногу сводило судорогой, и он попытался вытянуть пальцы в начищенных до блеска сапогах. Колокольчик за ширмой бойко зазвенел, и адвокат Ден Мюре подскочил к трибуне, сжимая еще один выцветший пергамент. Затем человек в алом открыл дверь в ширме, скрывающей императора, и что-то коротко сказал судье, который принимал те бессмысленные клятвы. Темар жадно смотрел на это первое отвлечение за бесконечно долгое время официальных разговоров. Мантия второго судьи была отделана черным на рукавах и подоле, а па шее у него вместо адвокатского шнура висела веревка. Юноша хмыкнул. Он что, вешаться собрался? Нет, не может быть. Интересно, почему эти двое носят красное, когда все остальные в сером. Как одет император?

Адвокат Ден Мюре нервно откашлялся и возобновил свое быстрое бормотание. Глубоко вдыхая, Темар обуздал желание потереть глаза и подавил зевок. Даже в таком огромном зале становилось душно. Солнце снаружи поднималось все выше, а все окна и двери оставались закрытыми. Подражая Камарлу, он попытался натянуть на лицо маску вежливого интереса. Галерея была битком набита людьми, которые смотрели в его сторону, одни – с простым любопытством, другие – с откровенной враждебностью. Девушка Ден Мьюривансов продолжала поглядывать на него, задумчиво обмахиваясь веером. Жаль, что он не сидит рядом с какой-нибудь девушкой, подумал Темар, а то бы и его коснулось колыхание воздуха.

Осторожный толчок локтем оторвал юношу от бесплодных мечтаний. Камарл улыбался одновременно и грустно, и весело, сьер оглядывался и смотрел на них с сожалением, смешанным с удовольствием. Темар сделал все возможное, чтобы принять такой же вид, теряясь в догадках, что он мог пропустить. Хорошо, если он понимал одно предложение из трех, учитывая беглость и своеобразие адвокатской речи.

Чем человек Ден Мюре так порадовал сьера и Камарла? Легкое смущение ясно читалось на лицах Ден Реннионов на противоположной галерее. Темар взглянул на их адвоката, но костлявое лицо этого человека оставалось непроницаемым. Юноша тихо вздохнул. Он и представить себе не мог, что столкнется с семьей Вахила в суде, где все эти люди будут препираться из-за Кель Ар'Айена, как собаки, тянущие в разные стороны жирную тушу.

Колокольчик прозвенел три раза, и все судейские моментально ожили: клерки собирали связки документов, адвокаты о чем-то спешно переговаривались. Темар посмотрел вниз. Мастер Берквест шел к двери, болтая с кем-то в алой мантии.

– Что происходит? – Юноша не замедлил вскочить, когда все встали.

– Император объявил перерыв. – Камарл казался озадаченным. – Пошли, нам нужно освободить лестницу, чтобы остальные могли уйти.

Темар ощутил досаду. Все всё знают, но никто не потрудился объяснить ему правила этой игры.

Из-за зрителей, толпой спускающихся с галереи, и клерков, все еще занятых у своих столов, внизу образовалась нешуточная давка. Когда вслед за сьером они наконец вывалились в приемную, Авила выглядела бледной, а Темар был готов обругать следующего человека, который его толкнет.

– Сюда.

Камарл повел их по узкому коридору. Стрельчатые окна почти не рассеивали темноту, и от этого мрака, этой тесноты, этого шума, отдающегося непонятным эхом под высокими сводчатыми потолками, Темара начала охватывать паника. Они повернули за угол, и, к невыразимой радости юноши, за открытой дверью в дальнем конце появился настоящий солнечный свет.

Я должен глотнуть воздуха.

Темар быстро пошел к двери, не обращая внимания на Камарла, который объяснял дорогу к кабинету мастера Берквеста. Выбежав за порог, юноша заморгал от яркого солнца и, испустив вздох облегчения, прислонился к стене, ощущая спиной тепло серого камня, нагретого за утреннее время.

– Эсквайр Д'Алсеннен, верно?

Темар прищурился на незнакомца, осторожно закрывающего за собой дверь. Они находились одни в пустом дворике, запрятанном среди лабиринтов дворцовых зданий. Ну нет, решил юноша, никто больше не воткнет в него клинок. Рука инстинктивно потянулась к мечу, прежде чем Темар вспомнил, что он без оружия.

– Эсквайр Д'Алсеннен? – На незнакомце была адвокатская мантия, пока не украшенная узлами или шнуром. – Я Мисталь, брат Райшеда.

– Откуда мне знать, что это правда? – Юноша был чуток к любому признаку враждебности.

Адвокат растерялся.

– Раш поручится за меня.

– Но его здесь нет, – возразил Темар. – Чего ты хочешь?

Мужчина засунул руки в карманы бриджей, некрасиво собирая мантию в складки.

– Я хотел спросить, не пойдешь ли ты смотреть бой Райшеда и не нужен ли тебе проводник.

Возможно, этот человек действительно брат Райшеда. У него такие же глаза и та же самая раздражающая прямота.

– Мне бы хотелось поддержать Райшеда, – запинаясь, ответил Темар.

Мисталь кивнул на высокую колокольню, которая виднелась над затейливо изогнутой крышей.

– Если ты идешь, то тебе лучше сказать об этом сьеру Д'Олбриоту прямо сейчас.

Юноша колебался.

– Куда ж я отправлюсь в таком наряде?

– Я буду менять ее на куртку, – ухмыльнулся Мисталь, оправляя свою мантию. – Могу одолжить тебе что-нибудь. Ну, ты идешь или нет?

– Сьер, вероятно, с мастером Берквестом. – Темар открыл дверь, соображая, куда надо идти.

– Сюда. – Мисталь, посмеиваясь, проскользнул мимо него.

Дверь в кабинет адвоката была открыта. Берквест аккуратно вешал свою мантию на спинку стула, Авила сидела на диване, потягивая светло-золотистое вино, се бледность понемногу отступала. Какой-то малый в рубахе и бриджах подавал Камарлу и сьеру полные кубки.

– Значит, Премеллер объявил себя другом суда, – рассуждал мастер Берквест. – Теперь он не сможет принять ничью сторону. Он не позволит себе это сделать из любви к справедливости. Кто-то платит ему, и хорошо бы нам узнать кто.

– Как ты собираешься ответить на эти обвинения по поводу Высшего Искусства? – поинтересовался мессир Д'Олбриот.

– Откровенно говоря, я надеялся избежать этой темы. – Берквест выглядел сосредоточенным. – Премеллер ничего не теряет, поэтому и поднял ее. Любое объяснение будет звучать как оправдание, и что бы мы ни сообщили, это только породит всеобщее возмущение. Люди начнут бояться, что в твоих в руках непомерные силы, способные вызвать еще один Хаос, или что мы скрываем некие тайные средства, которые обеспечат преимущество Д'Олбриота в любых переговорах.

Вошел Темар, и все повернулись к нему, Авила же хмыкнула в свой бокал.

– В суде решающим будет мнение императора, – продолжал Берквест, улыбаясь юноше. – Но мы должны учитывать и мнение народа. Дворяне и торговцы станут прислушиваться к каждому слову, а это те самые люди, с которыми вы ежедневно имеете дело вне стен суда.

– Выпьешь чего-нибудь, Темар? – Камарл поднял хрустальный графин. – Император сделал перерыв на трапезу, поэтому клерки мастера Берквеста принесут еду.

– Полкубка, спасибо. – Темар долил его до краев водой. – Кажется, это брат Райшеда. – Он обернулся к молодому адвокату, который вежливо ждал в дверях.

– Я помню, ты навещал его на Равноденствие. – Сьер протянул руку. – Мистран? Нет, Мисталь, прости меня.

Мисталь склонился над кольцом-печатью сьера.

– Для меня большая честь, мессир.

– Мисталь идет в фехтовальную школу, чтобы посмотреть, как Райшед будет сражаться, – объяснил Темар. – Я тоже хочу пойти, если это будет позволено. – Он старался подражать тону, каким всегда пользовался его дед, дабы прекратить спор.

Эсквайр казался склонным запретить, но промолчал, а сьер задумчиво поджал губы.

– Берквест, кто-нибудь реально выдвигает иск против Д'Алсеннена?

Адвокат покачал головой.

– Нет. Никто не хочет придавать законность этому Имени таким образом. – Берквест хихикнул. – Возможно, нам самим следует предъявить какой-то иск – просто так, на пробу. – Он кивнул Мисталю, который все еще ждал с робкой почтительностью. – Говорят, ты парень смекалистый, Татель. Напиши мне к завтрашнему вечеру основную аргументацию за право Д'Алсеннена быть признанным сьером Имени. Посмотрим, не удастся ли нам предъявить что-то Суду привилегий до конца праздника.

– Хорошо, мастер адвокат. – Мисталь низко поклонился, но Темар успел увидеть восторг и опасение, промелькнувшие друг за другом на его лице.

– Может, действительно стоит Д'Алсеннену показать свое лицо без сопровождения, Гальел, – задумчиво произнес Берквест. – Пусть он покажет, что сам себе хозяин. В конце концов, именно это нам и требуется доказать. Не думаю, что с ним что-то случится в окружении твоих присягнувших.

– Я хочу поддержать Райшеда, – сердито заявил Темар.

– Весомая и достойная цель, мой мальчик, – улыбнулся Берквест. – Но почему бы не убить сразу двух зайцев?

Авила поставила бокал.

– Не значит ли это, что я также могу избавить себя от вашего красноречия?

Берквест посмотрел на сьера, тот пожал плечами.

– Если ее там не будет, все начнут гадать, что случилось.

– А если ты и дальше будешь говорить так, словно ее нет даже в этой комнате, она вообще может исчезнуть, – огрызнулась Авила.

Мессир Д'Олбриот сконфузился.

– Прошу прощения. Послать за каретой?

– Спасибо. – Барышня встала. – Нет, продолжай организовывать свою кампанию с этим своим маршалом, – обронила она с сарказмом. – Молодые люди меня проводят.

Берквест послал слугу передать сообщение кучеру, ждущему на конюшенном дворе, и Темар поспешно допил вино. Шлейф Авилы уже шуршал по выщербленным плитам, когда Темар вышел за ней из комнаты, шагая в ногу рядом с Мисталем.

Барышня повернула голову и смерила их ледяным взглядом.

– Если б я нуждалась в пажах, чтобы следовали за мной по пятам, то нашла бы парочку куда более ловких, чем вы. – Ее глаза вонзились в Мисталя. – Присматривай за Д'Алсенненом, не то будешь иметь дело со мной. – Авила быстро повернула голову, и Темар не успел скрыть ухмылку. – А ты не будь таким самодовольным. Я могла бы запрячь тебя в работу с тем сундуком, но мы должны поддержать Райшеда. Только будь начеку. Если я использую свое Высшее Искусство, чтобы связаться с Гуиналь насчет тех артефактов, у меня не будет сил вновь собирать тебя по кусочкам.

Они дошли до главного двора, заполненного народом.

– Откуда они взялись? – вслух удивился Темар.

– Из Суда привилегий, Земельного суда, Имущественного суда, Суда жалоб. – Мисталь кивал головой на различные углы двора. – Здесь, в соседних залах, тоже идут судебные заседания, а там, дальше, находятся Суды полномочий.

Авила фыркнула.

– А как насчет обязанности сьера вершить правосудие для своих собственных людей?

– В наше время правосудие – императорская обязанность, барышня, – вежливо объяснил адвокат. – Чтобы освободить сьеров для выполнения всех прочих обязанностей.

– По-моему, вы всё чересчур усложнили, – отрезала Авила.

К счастью, экипаж Д'Олбриота прибыл с похвальной скоростью. Оба молодых человека с облегчением вздохнули, когда кучер стегнул лошадей и они поскакали бойкой рысью.

– У моей матери была такая же тетка, – с чувством заметил Мисталь. – Мы всегда радовались, видя ее спину.

Лояльность побудила Темара защитить Авилу.

– Ты убедишься, что барышня не так строга, когда ее узнаешь.

– Я? Ну, это вряд ли. Боюсь, эта дама не моего ранга. – Адвокат ухмыльнулся. – Пошли избавимся от этих маскарадных костюмов. Я не хочу пропустить первый вызов Райшеда.

– Кажется, мой ранг тебя не слишком пугает. – Эсквайр следовал за Мисталем по закоптелому переулку.

– Ты – другое дело. – Адвокат направился к шаткой деревянной лестнице, приделанной к стене старомодного здания. – Ты – друг Райшеда. Жевательный лист?

– Нет, спасибо. – Темар отмахнулся от предложенного кисета, поднимаясь по полусгнившим ступенькам. – Он говорил обо мне?

– О да. – Мисталь порылся в кармане и достал кольцо ключей. – И, как ни странно, лестно.

Юноша поймал себя на том, что улыбается от неожиданного удовольствия, когда адвокат отпирал дверь, установленную почему-то с оконной рамой. Комната внутри была маленькая и имела странную форму из-за более поздних стен, возведенных между крыльями первоначальных деревянных сводов. Мисталь аккуратно повесил мантию на крючок, затем вытащил сундук из-под узкой кровати с заштопанным покрывалом.

– Нам лучше спрятать твой наряд. Здешние старьевщики отдали бы глазной зуб, чтобы прибрать к рукам столько шелка. – Он вытащил серовато-коричневые бриджи вместе с длинной коричневой курткой и бросил их на низкий стол, и без того заваленный книгами.

Эсквайр переоделся, наслаждаясь свободой после тесного сюртука. Мисталь натянул полинявшую голубую куртку и надежно запер элегантную одежду и позаимствованные драгоценности Темара. Затем посмотрел на его сапфировую печать.

– Как насчет того кольца?

– Я всегда его ношу, – с гордостью ответил юноша. – И пусть кто-нибудь попробует его взять.

– Ну, дело твое, – неуверенно согласился адвокат.

– Мы идем? – Темар кивнул на дверь или окно, как бы оно там ни называлось.

– Я проголодался. – Мисталь запер дверь и вывел юношу из переулка на улицу. – Ты можешь есть обычную еду вроде колбасы, эсквайр?

Темар засмеялся.

– Весь прошлый год я ел то, что наемники ловили в лесу. Колбаса бывала редким удовольствием.

– Копченую или простую? – Адвокат выплюнул в канаву изжеванный лист и перешел оживленную улицу. Там, под связками колбас, сидела старуха, такая морщинистая, словно ее саму долго коптили над костром.

– Простую. – Юноша принял толстую колбаску, блещущую маслом, и осторожно откусил кусочек. Пикантный вкус перца, чабера и руты наполнил рот. – И это ты называешь простой?

Мисталь заплатил женщине, затем разломил пополам маленький каравай.

– Что за колбаса без специй? – Он передал Темару половину хлеба. – Нравится?

Эсквайр кивнул с набитым ртом. Лицо адвоката прояснилось, и они оба усердно жевали, быстро шагая через шумный город.

– Это лучше, чем терять время в скучном суде, – честно признался Темар.

– Наслаждайся свободой, пока можешь, – посоветовал Мисталь. – В следующие несколько сезонов ты не будешь вылезать из судов, пока те споры не разрешатся.

– Я? – Эсквайр нахмурился. – Тяжбы Д'Олбриота не имеют ко мне никакого отношения.

– Должно быть, я неправильно понял. – Мисталь пристально посмотрел на юношу. – Раш сказал, что ты не глуп.

– Тогда объясни мне то, чего я не понимаю, мастер адвокат, – выпалил уязвленный Темар.

Мисталь вытер жирные руки о куртку.

– Раш говорил мне об этой твоей колонии, будто на вас напали с каких-то северных островов?

– Эльетиммы. – Юноша передернулся от омерзения. – Они уничтожат Кель Ар'Айен при первой же возможности.

– Но у вас есть маги, верно? Огонь и потоп, чтобы выжечь или утопить врагов, – так говорил Райшед. Ну вот, если ты думаешь, что эти северные острова представляют собой опасность, то они – ничто по сравнению с людьми, натравливающими на тебя своих адвокатов там, в судах. – Мисталь легкомысленно махнул рукой в сторону бывшего дворца. – Это опасность другого рода, но она точно так же реальна для вашей колонии. Ваше маленькое поселение не выживет без поставок вещей, которые вы не можете сами производить. А без рынка для ваших товаров у вас не будет денег, чтобы их купить. Если вы намерены не ограничиваться землей, которой там владеете, то вам нужна свежая кровь. Но вам также нужна власть, чтобы управлять теми, кто приезжает, и теми, кто селится, иначе не пройдет и года, как у вас по всему побережью расплодятся конкурирующие городки. Если это случится, нападение эльетиммов будет самой меньшей из ваших печалей.

Адвокатская манера речи вкупе с повседневной одеждой Мисталя казалась уморительной, но его слова были слишком серьезны, чтобы смеяться.

– Если император утвердит твои права, тогда каждый Дом должен будет их уважать. Больше того, Тормалин будет считать колонию частью себя, и мы все будем защищать ее от жадных лескарцев или далазорцев.

– Сьер Д'Олбриот поддерживает паши права, – заметил Темар. – А император к нему прислушивается.

– Это пока. – Лицо адвоката стало суровым. – Его влияние продлится лишь до тех пор, пока другие Дома будут уважать его Имя. Если Д'Олбриот окажется дискредитирован, если обвинения в вероломстве будут доказаны, тогда император не станет слушать сьера. Он не может себе этого позволить, чтобы не потерять доверие других Домов. Императорская власть действенна только тогда, когда все Имена согласны повиноваться ей.

– Это я как раз понимаю, – решительно ответил Темар. – Я был там, когда безумства Немита Последнего оттолкнули все Дома в Старой Империи.

– Что привело к Хаосу, – кивнул Мисталь, не сбиваясь с шага.

– Крушение эфирной магии привело к Хаосу, – возразил юноша с растущей досадой. – Почему Берквест не упомянет о роли Высшего Искусства в обнаружении колонии? Слушая его, можно подумать, будто мы потерялись на несколько лет, а не провели в заклинании многие поколения!

– Потому что тогда он наверняка проиграет дело, – резко ответил адвокат. – Никто не захочет ему поверить.

– Ваши суды не принимают во внимание правду? – Темар уже по-настоящему злился.

– У каждого своя правда, – пожал плечами Мисталь. – Вы с Райшедом, сьер, даже мастер Берквест, вы все понимаете эфирные стороны твоей истории, но нет ни времени, ни возможности убедить людей, которые выросли с совсем другими историями. Приводя эфирную магию в качестве довода, ты вызовешь только смятение. Хуже того, ты рискуешь очутиться в одной компании с магами, коим не доверяет ни один здравомыслящий человек.

Адвокат остановился и ткнул пальцем в Темара.

– Что касается мира, то никудышное правление Немита Последнего вынудило Имена повернуться к нему спиной, и именно это вызвало Хаос. И ни один император не допустит, чтобы это случилось снова. Даже намека на решение, угрожающее дворянскому единству, будет достаточно, чтобы Дом Тадриола лишился императорского трона. Тадриол не поддержит Д'Олбриота против остальных Имен, какова бы ни была правда этого дела. Он не может себе этого позволить. Вот что стоит на кону там, в судах, мой друг. Если Бсрквесту удастся защитить позицию Д'Олбриота, тогда император сможет и дальше принимать советы этого сьера и поддержит твои притязания против других Домов, которые хотят получить свою очередь у этого колодца. Если нет, Тадриол бросит Д'Олбриота, как горячий кирпич. Случись это – и Келларин станет трофеем первого Дома, который ухитрится его захватить, а тебя в этой охоте не будет вовсе. Пока ты не установил для себя Имя и не добился каких-то решений в судах, поддерживающих твои требования, Дом Д'Алсеннена будет жить или умрет вместе с Д'Олбриотом.

– Значит, я должен выйти за стены Д'Олбриота? – Темар неуверенно посмотрел на Мисталя. – Установить какие-то свои связи?

– Как? – поинтересовался адвокат. – Как ты узнаешь, кому доверять? Как ты узнаешь, предлагают тебе хорошие деньги или лескарский свинец? Скажи мне, ты будешь составлять контракты по тормейлским или по релшазским законам? Ты применишь те же самые проценты страховых премий, что Инглиз, или предпочтешь равноценные компенсации Зьютесселы?

Юноша сперва разинул рот, а потом ответил сердито:

– Когда я узнаю, что все это такое, я решу.

– Ну а если я – торговец, и приехал сюда только на праздник, и хочу получить ответ прямо сейчас? – парировал Мисталь. – Если ты убежишь выяснять, о чем я говорю, я скорее всего вложу деньги в устоявшуюся торговлю, предлагающую более безопасный доход: алдабрешские пряности, гидестанские металлы, далазорские шкуры. Что бы ты ни предлагал из Келларина, это должно быть нечто особенное, дабы убедить людей рисковать своим золотом где-то за океаном.

– Сьер Д'Олбриот считает, что у нас отличные перспективы для торговли, – без энтузиазма возразил Темар.

Адвокат охотно кивнул.

– При поддержке его Имени – в высшей степени несомненно. В Тормейле найдется полсотни купцов, готовых иметь с тобой дело, несмотря на свои вполне обоснованные сомнения, только потому, что они доверяют Д'Олбриоту. Но если этот Дом дискредитируют в судах, они не прикоснутся к тебе даже в чужих перчатках.

Эсквайр дал выход своим чувствам, свирепо пиная расшатавшийся булыжник. Теперь они шли через бедный район города.

– Поэтому хорошо, что у вас есть мастер Берквест, выступающий за Д'Олбриота, и все ресурсы архивариуса сьера, – ободряюще сказал Мисталь. – Его клерки будут выкапывать пергаменты, сохранившиеся еще с тех дней, когда Коррел Крепкий был мальчишкой. И мастер Берквест вполне заслуживает своего гонорара: он не проиграл ни одной тяжбы за последние девять сезонов. И как бы Рэпонин ни следил за справедливостью, но мешок денег все равно может наклонить его весы. – Он свернул в проулок между двумя рядами скромных домов с низкими крышами. – Но то – другая битва. А здесь – фехтовальная школа, и будем надеяться, что Райшед сегодня не потеряет головы.

Разбитый частокол огораживал порядочный кусок земли. По обе стороны крепких ворот стояли мужчины в цветах Д'Олбриота с ведрами в руках. На створках ворот Темар увидел расклеенные листки с вызовами – точно такие показывал ему Райшед.

Адвокат рылся в кармане.

– Кое-что для вдов и сирот. – Он бросил серебряную марку в предложенное ведро.

– Рад тебя видеть, Мисталь, – ухмыльнулся солдат. – Так что за игру затеял Раш?

Мисталь пожал плечами.

– Не могу сказать.

– Не можешь или не хочешь, мастер адвокат? – Солдат многозначительно потряс ведром перед Темаром. – Что-нибудь на благотворительность, эсквайр?

Вот тебе и остался неузнанным, подумал юноша, роясь в кошельке. По крайней мере сегодня у него имелись мелкие монеты, спасибо Аллин.

На территории школы женщины в скромных платьях продавали хлеб, мясо, разнообразные безделушки из корзин и ручных тележек. На двух длинных столах, поставленных на козлы, лежали мечи и кинжалы, охраняемые мускулистыми верзилами с угрожающим оскалом, который мигом превращался в радушную улыбку, если кто-то приближался с кошельком. В одном углу бросали руны и делали ставки при большом стечении зрителей. Поодаль молчаливый круг наблюдал за двумя мужчинами, погруженными в раздумья над доской Белого Ворона. Еще дальше стояли длинные приземистые здания, а между ними – высокое круглое сооружение. Рев поднялся внутри него, а за ревом послышался одобрительный топот ног.

– Много вызовов прошло? – Мисталь схватил за рукав проходящего мимо солдата.

– Они как раз закругляются с присягнувшими. – Широко улыбаясь, мужчина поднял кувшин темно-красного вина. – Мой брат сегодня победил, так что я ухожу. Хочу напоить этого молокососа так, чтобы на ногах не держался!

Адвокат засмеялся, кивнув на открытую дверь.

– У нас еще есть несколько минут, Темар. Хочешь выпить?

Девушка с шарфом в цветах Д'Олбриота, повязанным вокруг талии, вышла, чтобы сложить пустые бутылки в выброшенную винную бочку.

– Мист! Темар!

Юноша повернулся кругом и увидел Райшеда. Тот был в свободной рубахе, линялых бриджах и туго зашнурованных мягких башмаках на босу ногу.

– Рад видеть вас обоих. – Избранный проницательно взглянул на брата. – Значит, ты представился. Извлек какую-нибудь выгоду?

Мисталь ухмыльнулся.

– Мастер Берквест пригласил меня изучить притязание Д'Алсеннена на титул сьера.

Темар посмотрел на свои сапоги, покрытые теперь пылью, и спросил себя: а делает ли кто-нибудь что-нибудь в этом веке без всякой задней мысли?

– Тогда никто не удивится, увидав тебя с Темаром. – Казалось, Райшед успокоился. – Как дела у сьера в суде?

– Бой в разгаре, но Берквесту он по силам, – с реалистичной уверенностью заявил адвокат. – Пока Камарл не выйдет из себя, если его доведут, и при условии, что твой сьер не станет слишком чванливым после легкой победы. Примерно как ты здесь сегодня.

– Я не нуждаюсь в советах по ведению боя от какого-то белоручки и книжного червя, – ответил Райшед с легкой издевкой.

– Тебя убьют, и я уговорю Сэдрина пропустить меня в Иной мир, чтобы я мог надрать тебе задницу, – предупредил Мисталь.

– Ты и какая когорта? – ухмыльнулся его брат. – Ты с семнадцати лет не был для меня соперником.

Зависть кольнула Темара при этой дружеской пикировке. Отвернувшись, он увидел, как некоего юношу выводят из фехтовальной школы. Одна рука у него была перевязана, и на повязке проступали алые пятна.

– Я думал, эти состязания для проформы, – протянул Темар. Вид чужой крови тотчас положил конец его жалости к себе.

Раненый морщил лицо, тщетно пытаясь сдержать слезы боли и унижения.

– Они должны доказать, что человек годен для службы Имени, – заключил Райшед. – Некоторым это не удается.

– Да они всегда пускают кровь, чтобы заставить толпу раскошелиться, – заявил Мисталь с очевидным неодобрением. – Иначе они будут тратить свои денежки, наблюдая, как наемники кромсают друг друга в лескарском квартале.

– Это нельзя сравнивать, и ты это знаешь, – напустился на него брат. – Кровь, пролитая здесь, – это до самого конца неудача в честном бою. А лескарские бои немногим лучше маскарадов.

– По крайней мере лескарцы используют тупые клинки, – возразил адвокат.

– И расплачиваются за это сломанными костями и обильной кровью, – резко ответил Райшед. – Только глупец способен думать, что затупленный клинок не может ему повредить, и лезет в драку почем зря. Воин, достойный своей клятвы, относится к оружию с должным почтением!

Темар почувствовал себя лишним в этом, несомненно, давнем споре. К тому же он мало что понимал из-за усиливающегося южного акцента братьев. Поэтому он смотрел, как парень тяжело опустился на землю у двери в казармы, обняв руками колени. Темар знал этот горький вкус поражения, хотя бой с мечом был по крайней мере честнее всех этих судебных и светских битв, что обрушились на его голову.

– Каков порядок состязания? – спросил эсквайр, когда адвокат перевел дух.

Райшед свирепо взглянул на брата.

– Каждый вызов – это официальный поединок. Допускается не больше трех касаний.

– Ты знаешь, кто принял вызов? – спросил Мисталь.

Избранный состроил гримасу.

– Я видел тут Джорда от Ден Мьюриванса, а Фил говорит, что Ловис от Д'Истрака и Эрадан от Ден Джанаквела тоже рвутся в бой. Но я их знаю уже много лет. Они готовы поставить мне синяк-другой, просто чтобы я не зазнавался, но не могу представить, чтобы они питали ко мне какую-то злобу.

Адвокат беззвучно повторил имена, дабы отложить их в своей памяти.

– Не помешает задать несколько вопросов, узнать, кто покупает им вино.

– Вы, законники, всех подозреваете, верно? – засмеялся Райшед, но Темару его беззаботный вид показался неубедительным. – Проблемой могут оказаться те, о ком я не знаю. – В искренности этих слов сомневаться не приходилось.

Где-то рядом тяжелый медный колокол пробил пять раз.

Райшед скривился.

– Если они убрали всех мальчишек с песка, пойду готовиться. Следите за толпой, ладно? Возможно, это какой-то план, чтобы меня убить, и не исключено, что кто-то выдаст себя, если меня серьезно ранят или если их человеку здорово не повезет. – Он с ухмылкой глянул на Темара. – Тебе ведь не привыкать следить за моей спиной.

Мисталь повел юношу внутрь гулкой учебной площадки.

– О чем это он?

Темар пожал плечами.

– Так, ни о чем.

Он не собирался объяснять, как прорвался через связывающее его заклинание и словно в каком-то безумном сне очутился нос к носу с эльетиммским колдуном, пытающимся выбить ему мозги булавой. Когда злобное эфирное колдовство завладело умом Райшеда, именно Темар управлял его конечностями в том неистовом бою в далеком Архипелаге.

От этих воспоминаний эсквайр содрогнулся и решительно оглядел учебную площадку. Старым битвам здесь не было места. Темар наблюдал, как его ровесники, мокрые от пота, уходят с песка и ликованием светятся их изнуренные лица. Более опытные воины поздравляли их, некоторые с трудом сдерживали гордость за своих протеже. Эта почти осязаемая атмосфера общей цели и доброго товарищества показалась Темару хорошо знакомой. Такая же была во время его собственной подготовки к службе в императорских когортах, отметил юноша. Несколько сезонов, проведенных в сражениях за земли и привилегии, которые они принимают как должное, пошли бы на пользу тем изнеженным дворянам, что насмехались над ним.