Текст книги "Кейджера Гора"

Автор книги: Джон Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)

– Подождите, – тихо и жалобно прошептала я.

Но вокруг уже никого не было, они исчезли.

– Подъём в лагере через три ана, – вспомнилось мне.

Лихорадочно я начала разматывать и развязывать плетение на моих лодыжках. Мне понадобился целый ен, чтобы освободить ноги.

В панике, я смотрела, на приближающийся ко мне фонарь, удерживаемый одним из двух часовых. Я отпихнула сбившуюся в клубок верёвку, и упав на живот, отползла в сторону, в тень позади палатки. Я вздрогнула и чуть не заорала от испуга, почувствовав на своём плече касание одной из веревок палатки. Внутри палатки кто-то зашевелился палатки во сне. Пятно света медленно проплыло мимо и начало удаляться.

15. Сигнальный рельс

– Стоять! Кто здесь? – послышался чей-то грубый голос, и вслед за ним злобное рычание сторожевого слина, и звяканье его натянутой цепи.

Вся в слезах, я забежала назад, в проход между палаток. Часовой не стал спускать слина. Вероятно, не хотел искать его потом среди палаток.

Я тряслась в темноте позади палатки. Это была уже третья моя попытка, выбраться из лагеря. Первый раз я натолкнулась на колья с натянутыми и проводам, во второй, пробираясь по глубокой канаве, нарвалась на часовых со слинами. У меня не было никаких сомнений, что слин, мог легко обнаружить моё присутствие, и привести ко мне охранников. Периметр охранялся обходящими его патрулями со слинами. Лагерь оказался под серьёзной охраной. Возможно, потому что они всё ещё находились в пределах юрисдикции Корцируса, но не исключено, что и из-за особой пленницы, Татрикс, которая, как они полагают, сейчас закованная в цепи, сидит в подвешенной на дереве клетке.

Я посмотрела вверх, и не удержавшись, застонала. В лунном свете, на расстоянии в не более ста ярдов, я разглядела клетку, свисавшую с ветки. В своём беспорядочном бегстве, испуганная и дезориентированная, а иногда и преследуемая пьяными солдатами, по неосторожности, я сама возвратилась к месту своего заключения. Если меня поймают, то можно не сомневаться, что я мгновенно снова обнаружу себя заключенной всё в том же тесном жилище, хотя, несомненно, в новых, более крепких путах, скорее всего стальных, и уже незапертых, а заклепанных на моей шее и конечностях. Можно предположить, что и клетку, запрут на засовы с заклепками, и охрану удвоят, а то и утроят. В отчаянии я опустилась на землю, сжав голову руками. Оставалось чуть больше ана, и лагерь начнёт пробуждаться. Уже сейчас, как мне показалось, между палаток стало попадаться гораздо больше людей, чем прежде, ещё немного и встречи с мужчинами будет не избежать.

Я отпрянула назад в тень. Двое мужчин, судя по разговору – поваров, прошли мимо по своим делам.

Сверху послышался шум крыльев. Бросив взгляд вверх, на фоне подсвеченного лунами неба, была видна неясная фигура летящего тарна. Он летел на северо-запад. Под ним, на длинных тросах, висела тарновая корзина. Да, пожалуй, слины были наименьшей из моих проблем, с горечью подумала я. За время моего нахождения в лагере, это было не первый такой вылет, или, может прилёт.

До настоящего времени мне в основном как-то удавалось избегать тех частей лагеря, что были выделены для торговцев, снабженцев и маркитантов, а также и районов их складов, кухонь и столовых. Я полагала, что там было слишком много занятых своими делами мужчин, и попасться им на глаза будет гораздо проще, чем в остальном лагере. От безысходности, я, украдкой, стараясь держаться теней, последовала, за этими два поварами. От ужасного напряжения и ужаса моё сердце колотилось так, что я боялась, что оно разбудит пол лагеря.

Мужчины двигались в сторону центра лагеря.

– Ты что там делаешь шлюха, от работы увиливаешь? – раздался надо мной грубый голос.

Мужчина! Огромный! Через плечо переброшена какая-то сбруя. Наверное, он кого-то ждал здесь. Я, задрожав, отпрянула от него.

– Да пусть идёт себе, куда шла, – выйдя из палатки, сказал другой мужчина, с такой же сбруей на плече. – Не видишь что ли, это – рабыня, возвращающаяся к своему хозяину.

Я поспешила покинуть столь оживлённое место. Мне повезло, что в темноте они не разглядели моего не заклеймённого бедра. И не обратили внимания на то, что не моей шее нет рабского ошейника.

Я заметалась в панике. Я не видела никакой возможности сбежать отсюда.

Всё больше и больше людей просыпалось и покидало палатки.

– Ена! – позвала одна девушка, торопясь догонять другую.

Я отступила назад в тень очередной палатки.

Высокая, стройная девушка, совершенно голая, обернулась на крик. Лоскут рабского шёлка небрежно свисал из её левой руки.

Догонявшая девушка была невысока ростом, но весьма фигуриста. В отличие от высокой, эта была одета в короткую, шёлковую тунику рабыни, закрепленную узлом у неё на груди. Такой одинарный узел развязывается от малейшего рывка и позволяет одежде распахнуться и представить рабыню во всей её красе для удовольствий владельца. Общим у обеих женщин были рабские ошейники.

– И как прошла ночь? – спросила невысокая. – Тобой хорошо попользовались?

– О да, – мечтательно протянула та, что повыше. – А как насчёт Тебя?

– Великолепно, – ответила коротышка.

Обе девушки направились вдоль прохода между палатками. Низко опустив голову, и перебросив волосы через плечи на грудь, в надежде, что получится скрыть отсутствие на моей шее стального кольца, я двинулась вслед за рабынями, держась в нескольких шагах позади них. Пусть все думают, что я – всего лишь ещё одна рабыня, идущая назад к своему господину.

Вскоре выяснилось, что этот путь ведёт к рабскому каравану.

Одна за другой, девушки, появлявшиеся из палаток, присоединялись к нашей процессии, кто впереди, а кто позади меня, и между мной и теми за которыми я увязалась изначально.

– И что с сопротивлением, что Ты попыталась оказать? – интересовалась одна девушка у другой.

– Оно было сокрушено, – засмеялась та. – Он не потерпел этого. Он просто вынудил меня хорошенько послужить ему.

– Кажется, это – уже пятый раз, как Ты служила в его палатке, с тех пор как мы покинули Аргентум, – заметила первая.

– Да, – признала вторая.

– Как думаешь? Может Ты ему пришлась по вкусу? – допытывалась первая.

– Возможно, – вздохнула вторая.

– А вдруг он купит Тебя?! – воскликнула первая.

– Увы, это вопрос не ко мне, – с новым вздохом ответила вторая. – Мне, по большому счёту, всё равно.

– Ну-ка, повернись ко мне. Да у Тебя на лице написано, что Ты ревела! – усмехнулась первая. – И следов порки нет, значит, никто Тебя не избил.

– О-ох? – смутилась вторая.

– Ты глупая самка тарска, – расхохоталась первая девушка, – да Ты же умоляла его купить Тебя!

– И что такого, даже если и так! – возмущённо вскинула голову вторая.

– И когда Ты попросила об этом? – поинтересовалась первая.

– После того, как он сломил моё сопротивление, и он принудил меня ублажать его как рабыня, без компромиссов, – призналась вторая, и, помолчав, добавила: – и потом ещё раз, уже утром, перед тем, как уйти.

– А вот теперь, Ты кажешься мне слишком довольной. А ну признавайся, – потребовала первая.

– Тасси, он собирается пойти и узнать цену на меня! – шёпотом сообщила вторая рабыня.

– Это же просто здорово, Ийца! – сказала та которую назвали Тасси.

– Но Майрон! Отпустит ли он меня? – спросила Ийца.

– Я не знаю. Такие вопросы мужчины решают без нас, – не стала обнадёживать подругу Тасси, но, когда та страдальчески застонала, она добавила: – Посмотри на это с другой стороны. Если бы мы не носили ошейники, то мы даже не знали бы о прикосновениях таких мужчин, как Рутилиус. Кроме того, не будь мы рабынями и не посылай они нас в палатки солдат, то мы даже не знали бы, что там нужно делать. Мы были бы всего лишь несведущими в этом деле свободными женщинами.

– Признаться честно, я иногда жалею свободных женщин! – засмеялась Ийца. – Они настолько глупы!

– Но бойся их, Ийца, – предупредила Тасси, – ведь они свободны, а Ты рабыня.

– Конечно, – вдруг вздрогнув, согласилась Ийца.

– И не забывай, что они Тебя ненавидят, – сказала Тасси.

– Я знаю, – кивнула Ийца.

Тут в центр прохода вышел мужчина. Я остановилась как вкопанная. Но его внимание было сосредоточено на другой.

– Йела, – позвал он.

Девушка, как и положено рабыне, к которой обратился свободный мужчина, упала перед ним на колени.

– Я внес плату за Тебя, – объявил он.

– Ещё рано, Господин, – вдруг засмеялась она. – А Вы случайно не лжёте бедной рабыне?

– Возможно, – усмехнулся он.

– Надеюсь, Вы помните, что если оплаты не было, то Вас накажут, -продолжала она смеяться. – Я бесплатно не служу!

Но тут солдат присел и, схватив её руками, швырнул на землю себе под ноги. Напуганная увиденным, я стала обходить эту парочку по дуге, стараясь затеряться среди других девушек. Мне оставалось только надеяться, что никому из мужчин не придёт в голову вытащить меня из толпы рабынь.

– Что сегодня на завтрак? – услышала я, как одна девушка, спросила другую.

– Я слышала, что сегодня на каждую из нас добавят по пять ягод в нашу утреннюю кашу, – поделилась слухами та, что была пониже.

– Здорово, – сказала первая.

– Если ни одного плохого отзыва не придёт ни на одну из нас, -остудила её энтузиазм вторая.

– Мой Господин остался доволен, – тут же заявила первая.

– Также, как и мой, – поддержала вторая.

– А вот если Жасмин опять не справилась, – зло прошипела первая, – я думаю, что выдерну ей клок волос, и не маленький!

– И точно также, поступят остальные с нашей цепи! – рассмеялась вторая, та, что пониже ростом.

Я заподозрила, что Жасмин быстро научится доставлять удовольствие мужчинам. Это было бы, прежде всего в её интересах сделать так. Ведь, скорее всего, по крайней мере, часть каждого дня она должна будет находиться в пределах досягаемости её сестер по цепи. Несомненно, пройдёт совсем немного времени, и она сама попросит их советов по развитию своей чувственности, по женским уловкам и хитростям, которыми она могла бы улучшить себя и стать более соответствующей требованиям, предъявляемым к рабыням.

– Он забрал мою одежду, – подслушала я, как одна девушка рассказывала другой о своих ночных приключениях, – но он даже не прикоснулся ко мне. Вместо этого, он отправил меня заниматься домашней работой. Я приготовила для него суллаж. Потом выстирала и отгладила его тунику. Почистила все его вещи и навела порядок в палатке. А затем он приказал мне зашить, помыть и начистить его кожаный доспех.

– И каково Тебе было, – заинтересовалась девушка, с которой говорила первая, – выполнять для него эти мелкие работы, хотя, конечно, вполне подходящие для рабыни?

– Вначале, служила ему потому, что я беспомощная рабыня, и должна безоговорочно служить всеми способами, а потом я стала всё сильнее возбуждаться, – сказала она. – А уже когда отполировала его шлем, я не смогла больше сдерживаться, и бросилась перед ним на живот, истекающая соком как спелая ларма.

– И он остался доволен тобой? – поинтересовалась вторая рабыня.

– Да, – ответила девушка, – хотя вначале этот зверь заставил меня саму содрогаться от удовольствия.

Как хорошо, подумала я, что тот господин, так хорошо понимал нужду и сексуальность женщин. Он, очевидно, понимал кое-что в широте и полноте женской сексуальности. По сути, они уже в течение нескольких часов занимались сексом вместе, хотя он даже не тронул её. Насколько же хорошо он понимал женщин, и их потребности и желание доставлять удовольствие, и подчиниться и служить мужчине любыми способами. Передо мной стояла женщина во всёй её полноте и цельности, которую он, к её же радости, выбрал для себя, чтобы властвовать над ней.

Но как же, всё-таки это ужасно быть рабыней!

– И как, Ты хотела бы снова попасть в его палатку? – спросила вторая девушка.

– Да, – почти закричала рабыня. – Да! О, да!

Какая же она бесполезная шлюха! Насколько рада была я о того, что не была рабыней!

– Эй Ты, Рабыня! – услышала я громкий мужской голос, и замерла от охватившего меня ужаса.

Кулаки я прижала ко рту не только от страха, но ещё и чтобы прикрыть ими шею.

– Да не Ты! – несколько успокоил меня голос. – Вон, Ты!

Я, дрожа, торопливо проскочила мимо. Мне казалось, что все взгляды прикованы ко мне, что в любой момент я могу быть обнаружена и схвачена.

– Я должна увидеть его снова, – возбуждённо шептала девушка, оказавшаяся передо мной.

– Почему? – спросила другая.

– Я думаю, что он – мой любимый Господин, – тяжело задышав, призналась та.

– Более вероятно, что это Ты – его любимая рабыня, – засмеялась её товарка.

– Он должен позвать меня снова! – заявила девушка, прижав руки к груди.

– Ты, конечно, имеешь право надеяться на это, – заметила ей другая, -когда будешь одиноко лежать, прикованная цепью в своему месту.

– Он должен! – от отчаянья девушка даже заплакала.

– Возможно, конечно, он вызовет Тебя, и Ты снова окажешься в его палатке, – сжалилась вторая рабыня.

– Я должна увидеть его снова! – успокоившись, решительно сказала она.

– Увы, это решать не нам, а нашим владельцами, – вздохнула вторая.

Как, ужасающе, быть рабыней, в который раз подумала я. Какое счастье, что я не была рабыней.

Заметив, группу из нескольких мужчин ожидающих своих подопечных позвякивая мотками цепей в руках, я, стремительно, скользнула в боковой проход между палатками. Я успела заметить, как женщины выстраивались в колонны к соответствующим надсмотрщикам, где их уже начинали сковывать друг с другом в цепочки за запястья или шеи. Несомненно, каждой из них было отведено строго определённое место в цепочке.

Я обошла по краю большую зону, занятую под приготовление пищи. Здесь витали запахи свежеиспечённого хлеба, жарящихся яиц и мяса. Я пробиралась дальше, по проходам среди палаток. Каждый раз когда в случае опасности, опускаясь на четвереньки и перемещаясь ползком.

Всё ещё было довольно темно. То тут, то там уже зажигали утренние огни. Луны снижались к горизонту.

Я издала испуганный крик, тут же зажав себе рот руками. Слин, зарычав, прыгнул на меня, но был остановлен цепью.

Меж тем я попала в узкий проход между горами мешков и пирамидами ящиков.

– Куда это Ты направляешься, маленькая леди? – окликнул меня какой-то парень сверху.

Оказывается он стоял на ящиках, держа один из них в руках. Я даже не заметила его.

– Цепи, находятся сзади и справа от Тебя, – насмешливо указал он.

Торопливо выскочив из прохода, я бросилась в указанном направлении. Но едва оказавшись вне его поля зрения, скрывшись за стеной ящиков и коробок, как быстро нырнула в другой проход, надеясь попытать счастья там. Но после нескольких поворотов сделанных мной в этом лабиринте ящиков, коробок и мешков, я оказался в тупике, проход дальше был закрыт сплошной стеной ящиков, высотой на несколько футов выше моего роста. Я поторопилась назад и попробовала другой проход, но к моему разочарованию, и он оказался тупиковым. Вот тут я внезапно поняла, что окончательно заблудилась. Между стеллажами ящиков местами выделялись тёмными пятнами в темноте, какие-то узкие щели. Но понять, что это, проходы или просто пустые места откуда забрали несколько ящиков, в предрассветной тьме было невозможно. В сердцах я ударила кулаками по возвышающейся надо мной стене ящиков.

Внезапно, послышался крик тарна, и, по моим ощущениям с расстояния не более трёхсот ярдов. Я даже присела от накатившего страха.

Зато присев, я вовремя заметила свет от фонаря, приближающийся ко мне сзади. Не мешкая ни мгновения, я метнулась в ближайшую ко мне тёмную щель, и присела между двумя ящиками. Свет фонаря колебался на стенках ящиков передо мной, похоже, что кто-то шёл по тому же проходу что и я, и теперь перегородил мне выход.

– Она пошла в этом направлении, – послышался мужской голос, а следом шаги, как минимум двух мужчин.

– Вон она! – крикнул один из них, и у меня перехватило дыхание от ужаса.

Но тут снаружи послышались звуки борьбы.

– Попалась мерзавка! Ах Ты, маленькая самка слина! – услышала я довольный мужской голос, и следом звук падения на землю чьего-то маленького тела, потом звяканье цепей рабских кандалов.

– Ну-ка переверни её, – скомандовал другой голос.

Я услышала звуки возни снаружи, и женский стон.

– А она – симпатичная, – отметил голос. – Что там на её ошейнике написано.

– Нашу маленькую воровку зовут Тула, а принадлежит она Эфиальтесу, -сказал второй голос.

– Я ничего не украла, Господин! – отчаянно закричала девушка.

– Задери ей тунику, – приказал первый голос. – Теперь разведи свои ноги, Тула. Шире! Хорошая девочка. Так, что Ты там стащила?

– Это было всего одна печенька, Господин, – захныкала рабыня. – Всего лишь! Не бейте меня!

– Держи свои ноги широко, Тула, – скомандовал первый голос.

– Да, Господин, – всхлипнула девушка.

А дальше мне пришлось слушать, как эти двое мужчин, по очереди, один за другим, в узком проходе между ящиками, зверски использовали её, и это неистовое использование просто ошеломило меня психологически. Как же беспомощны и унижены рабыни! Украдкой потрогав себя, я, к своему ужасу, обнаружила, что моё лоно тоже увлажнилось. От отчаяния и возбуждения я стиснула зубы так, что казалось, ещё немного и они раскрошатся от напряжения. Мне стало страшно от мысли, что сейчас они смогли бы обнаружить меня по моему запаху. Я дрожала, съёжившись в комок за ящиками, и мечтала, чтобы всё это поскорей закончилось. Я попыталась отгородиться от своих ощущений, но это у меня получалось плохо, и сидя в своём укрытии, я всё равно чувствовала себя так, как если бы они, именно меня, а не ту бедную рабыню, подвергали тем унижающим достоинство действиям. И всё же, конечно, к своему позору, я почувствовала ещё и острое разочарование. Я вдруг обнаружила, что завидую ей.

Мне отчаянно хотелось узнать, каково это, оказаться в руках этих животных, в качестве раболепствующего источника их удовольствий, и безальтернативно, но восторженно отдаваться им. Но столь же отчаянно я гнала от себя такие мысли. Конечно, у меня не должно даже возникать таких мыслей, ибо они подходили только для рабыни.

Я с ужасом и отчаяньем подняла голову вверх. Небо уже посерело. Через несколько минут, клетку опустят, и моё отсутствие перестанет быть секретом.

И у меня не было ни малейших сомнений, что тогда весь лагерь и его окрестности будет подвергнут тщательнейшему прочёсыванию. Они обыщут каждый дюйм, и спрятаться от этого мне просто негде. У меня не оставалось никаких шансов на спасение!

– Встать на ноги, Тула, – скомандовал первый из мужчин.

– Тула хорошо Вас ублажила, не нет ли? – жалобно спросила девушка, но ответом ей, насколько я расслышала, стали щелчки закрывающихся рабских наручников.

– Одёрни ей тунику, – велел первый мужчина своему напарнику.

– Готово, – отозвался второй.

– Когда мы позвали Тебя и приказали остановиться, Тула, – начал первый, – Ты побежала. Ты прежде когда-нибудь сбегала?

– Я никогда не убегала, в самом деле! – воскликнула девушка. – Я только хотела, чтобы Вы поймали меня.

– Мне, что повторить вопрос? – удивлённо спросил первый мужчина.

– Нет, Господин, – торопливо отозвалась Тула. – Я никогда прежде не убегала!

– Значит, Тебе повезло, – заметил мужчина.

Сидя между ящиками, я задрожала от страха, представив, что ждёт бедную девчонку. За первую попытку побега рабыню, обычно, только избивают. Множество девушек, впервые оказавшись в ошейнике, ещё не понимают, что спасение для них практически невозможно, и как легко и непринуждённо, они могут быть найдены и пойманы. Практическая невозможность побега – результат многих факторов. Возможно, один из самых важных среди них – это природа самого гореанского общества, в котором трудно установить ложную одинаковость. Другими факторами, о которых стоило бы упомянуть, являются поддержка в обществе института рабства, и как следствие отсутствие места куда можно было бы убежать, а так же жестокость и непреклонность с которыми беглые рабы обычно разыскиваются. Другие немаловажные факторы это – отличительная одежда рабов, ошейник на шее и тот факт, что на теле выжжено клеймо. Лучшее, на что могут надеяться беглецы, это попасть во власть нового рабовладельца. Обычным наказанием за вторую попытку побега для девушки будет подрезание подколенных сухожилий. Это действительно полностью останавливает рабов, поскольку всё что они ещё могут сделать после этого, это подтягиваться на руках. Но даже такие рабы иногда используются для извлечения прибыли, в качестве нищих их развозят по городу фургоном утром, чтобы затем снова собрать вечером.

– Вы же, не будете бить меня, не так ли? – подлизывалась рабыня

– Нет, – пообещал первый мужчина.

– Спасибо, Господин! – обрадовалась девушка.

– Однако на Тебе висит украденное печенье, ложь мне об этом, и попытка убежать, – безжалостно остудил ей радость первый.

– Но Вы же сказали, что не будете бить меня! – воскликнула девушка.

– Мы и не собираемся, – усмехнулся мужчина. – А вот Эфиальтес вполне.

– Не говорите ему, прошу Вас! – испуганно закричала она.

– Ты, что, действительно думаешь, что можешь сделать то, что сделала и остаться безнаказанной, Ты, рабыня? – спросил мужчина.

– Нет, Господин, – из-за ящиков послышался плач девушки.

– Мы тут обнаружили, что Ты любишь сладенькое, – засмеялся в ответ на её рыдания мужчина.

– Вот пусть Эфиальтес и проверит, как у Тебя с любовью к коже, -смеясь, добавил второй насильник.

– Пожалейте меня, Господин, – сквозь рыданья проговорила она. – Я – всего лишь беспомощная, закованная рабыня!

– Поворачивайся, Тула, – приказал мужчина. – Ты идёшь назад к твоему господину.

Едва услышав их удаляющиеся шаги, я выглянула из-за угла своего укрытия. Я увидела, как двое крупных мужчин, подталкивая в спину, повели миниатюрную, фигуристую, рабыню, руки, которой были скованы рабскими наручниками за спиной. Это была брюнетка, в красной чрезвычайно короткой тунике.

Решив, что это последний шанс выбраться из этого лабиринта, я последовала за мужчинами, стараясь держаться максимально далеко от них. Лишь однажды мне пришлось спрятаться, когда они остановились, чтобы погасить фонарь.

Так, следуя за ними, я добралась до выхода из складской зоны. Дальше наши пути расходились. Они вывели меня из лабиринта на другую сторону, и я увидела перед собой множество повозок, телег и фургонов. Здесь пахло тарларионами и соломой. Я бросилась туда, стремясь как можно скорее миновать эту область.

Внезапно я испуганно остановилась. Громкий крик тарна привёл меня в паническое состояние, и я повалилась на четвереньки, и как раз вовремя, поскольку по другую сторону фургона шли двое мужчин. Успокоившись, я поднялась и поспешила, всё же соблюдая некоторую осторожность, туда, откуда донёсся крик птицы. Я замерла, гладя на взлетающую птицу. Тарновая корзина, на длинных веревках, поднялась следом.

Я в отчаянии сложила свои руки на груди. Передо мной лежал пустой о ровный участок поля длиной порядка пятидесяти ярдов. На нём, приблизительно в двадцати ярдах или около того от меня, имелись два широких помоста, на которых стояли четыре или пять тарновых корзин.

Послышались новые мощные удары крыльев, и я увидела, как троса, закреплённые между тарном и корзиной сначала вынулись в линию, а потом корзина подпрыгнула в воздух и начала быстро удаляться. Опустившись на четвереньки, я быстро ползла вперед, в сторону, как казалось мне готовящегося взлетать, расправляющего и складывающего крылья тарна. По широкой дуге обогнув хлопающего крыльями гиганта, я перевалилась через край корзины. Внутри нашёлся брезент, по-видимому, использовавшийся для того, чтобы укрывать груз, доставленный в лагерь. Улёгшись, и накинув на себя брезент, я замерла на дне корзины. Я почувствовала небывалое облегчение, не переставая при этом дрожать от стаха. Мне дали шанс спастись, и я сделала всё, на что была способна, и сделать больше уже было выше моих сил. Прошли мгновения, с тех пор как я очутилась здесь, но мне стало казаться, что я лежу уже целый ан. Твёрдые волокна корзины чувствительно впились в мою кожу, однако я не сделала даже попытки лечь поудобнее.

Между тем, я слышала, как один за другим взлетают другие тарны, унося прочь отсюда соседние корзины. Вот только та в которой повезло оказаться мне почему-то оставалась на месте.

– Куда опять запропастился Венатикус? – послышался недовольный мужской голос снаружи.

– Да кто ж его знает-то, – ответил ему другой парень, и со смехом предположил: – Может он запутался в цепях какой-то рабыни. Как думаешь, денёк обещает быть тёплым? – спросил парень, похоже, стараясь перевести разговор на другую тему.

– Похоже на то, – ответил мужской голос.

– Тогда, может быть, они уберут тенты со своих рабских фургонов, -предположил парень.

– Если хочешь полюбоваться на голых красоток, то всегда можешь догнать на марше телегу с золотой клеткой и посмотреть на Леди Шейлу, -предложил ему мужчина. – Весьма привлекательная малышка.

– Да все они становятся привлекательными, если заковать их в цепи и посадить за решетку, – усмехнулся парень.

– По правде говоря, даже жаль думать о том, что скоро её насадят на кол, – заметил мужчина.

– Это точно. Уж я бы точно нашёл лучшее применение для её задницы, -сказал парень и засмеялся собственной шутке.

Конечно, они могут сделать с нами, всё что пожелают, с горечью думала я, стараясь даже дышать через раз. Наше единственное оружие, нашу красоту, нашу нежность, они умудрились повернуть их против нас, и использовать их в своих целях. Но и при попытке бороться с этим, мы идём против своей природы, и природы самих мужчин. Как же, в таком случае, мы можем победить? Конечно, подумала я, на Земле женщинам это удалось, но стали ли они от этого счастливее? Но то стало возможным на Земле, врятли может получиться на Горе. Мне не казалось возможным повернуть мужчин Гора против самих себя и своей природы. Возможно, они оказались не столь простыми, чем их земные братья, или наоборот, более примитивными и менее оторванными от своих основ и природы. Во всяком случае, они никогда не позволят обмануть себя, и не откажутся от своих их естественных прав и власти. Коварная женщина Гора, та, что стремится управлять и манипулировать мужчинами, вероятно, рискует вскоре найти себя у ног её же потенциальной жертвы, голой, целующей его ноги, и запертой в его ошейнике.

Внезапно корзина зашаталась от ветра поднятого ударами крыльев, а когти тарна заскребли по платформе. Мужчины, немедленно, забегали вокруг корзины. Я почувствовала, что корзина дёрнулась, под действием натянувшихся стропов. До сих пор у меня имелось крошечная щель между краями брезента, сквозь которую я могла подглядывать наружу, благодаря неплотному переплетению корзины. Но сейчас я двумя пальцами сжала оба края вместе.

– У Тебя всё лицо измазано помадой, – с укором сказал мужчина, – и воняешь Ты рабынями и пагой.

– Понятия не имею, как это могло получиться, – растерянно, но как-то весело сказал подошедший мужчина. – Этой ночью я удобно расположился в палатке грузовых наездников, и прекрасно выспался.

– В компании не обрадуются, – предупредил мужчина, – если узнают, что Ты не сомкнул глаз этой ночью. У Тебя глаза красные как у урта.

– Ну, значит, Тебе повезло, – сказал тот кого, по-видимому, звали Венатикус, заинтересованно, – что я действительно забыл вздремнуть.

– Ты вообще в состоянии лететь? – явно рассердился мужчина.

– Да ладно Тебе, посплю в седле на лету, – отмахнулся наездник.

– У Тебя впереди долгий перелёт в несколько этапов, – напомнил мужчина, недовольным голосом.

– Ну и что, к тому времени как я прибуду в Ар, я уже снова буду хорошо отдохнувшим, – засмеялся Венатикус. – Я уверен, что рабыни пага-таверн оценят это, по крайне мере, всего несколько сотен из них.

– Не забудьте закрепить ремень безопасности, – проворчал мужчина.

– Непременно сделаю так, если, конечно, я не успею заснуть до того, -всё подшучивал наездник.

– Что это за звуки? – вдруг встрепенулся парень.

– Похоже на то, что бьют в сигнальный рельс, в южной части лагеря, -заметил мужчина.

– Интересно что это там произошло, – пробормотал парень.

– Не знаешь куда отправили Бемуса, или Торкватуса? – поинтересовался наездник. – Хотелось бы встретиться с ними в Аре.

– Не встретишь, к счастью для пага-рабынь, – буркнул мужчина.

– Это – сигнальный рельс, – сказал парень. – Это точно он.

– Я слышу, и уже зазвонил ещё один, – добавил мужчина.

– Интересно, что же у них там такого происходит, – сказал Венатикус.

– Мы должны встретиться вновь через десять дней на южном берегу Иссуса, – предупредил мужчина. – На Тебе висит следующая доставка вина Ка-ла-на для офицерского корпуса.

– Интересно, что случилось, – казалось, наездник не обратил внимания на слова мужчины.

– Ты уже и так опаздываешь с вылетом, – предупредил того мужчина, шелестя бумагами.

– Я никогда не опаздываю, – засмеялся Венатикус. – Просто иногда мне нужно немного больше времени, чем другим.

– Я слышу сигналы с других рельсов. Вот, теперь ещё оттуда, – указал парень.

– Ты думаешь, на лагерь напали? – обеспокоенно спросил мужчина.

– Быть того не может, – отмахнулся наездник.

– Тогда может быть – пожар, – предположил парень.

– Не вижу дыма, – отмахнулся мужчина.

– Может, это Леди Шейла сбежала, – пошутил парень.

Эта шутка была встречена дружным хохотом.

– Маленький вуло, несомненно, всё также надёжно заперт в своей золотой клетке, – сквозь смех проговорил Венатикус.

– Скорее всего, повздорили какие-нибудь компании или отряды, не поделив чего, ну там рабыню, или выигрыш, да и пошли стенка на стенку, -пробурчал мужчина.

– Я, пожалуй, пойду, погляжу на это, – заявил Венатикус, потирая руки.

– В седло! – бешено прорычал мужчина.

– Но там же потасовка! – возмутился наездник.

– Венатикус! – предостерегающим тоном сказал мужчина.

– Очень хорошо, я всё понял, – сразу пошёл на попятный тот.

– Это должно быть важно, – сказал парень. – Слышите, как бьют сигнальщики в рельсы.

– Если бы это была всего лишь драка, не было бы смысла, бить во столь много сигнальных рельсов, – признал мужчина. – Значит это не оно. Из-за такой мелочи не было бы необходимости подымать весь лагерь.

– Возможно, это просто учебная тревога, – предположил Венатикус.

– А вот уже больше похоже на правду, – согласился мужчина. – Да, скорее всего так и есть.

Внезапно послышался шум бьющихся крыльев, и, мгновением спустя, корзина дернулись вперед, заскользила по обитым кожей полозьям помоста, и, через мгновение, была, как и другие до неё, подброшена высоко в воздух. У меня на секунду даже перехватило дыхание от страха и восторга. Сквозь узкие щели между неплотно сплетёнными волокнами глубокой но крепкой корзины я смогла увидеть, как земля мелькала подо мной уносясь вниз. Набегающий поток воздуха через щели порвался внутрь корзины, выбивая слёзы из моих глаз. Я плотнее прижала брезент, затрепетавший на ветру. Натянутые стропа и сама корзина поскрипывали. Наездник направил своего тарна вокруг лагеря, несомненно, желая удовлетворить любопытство.