Текст книги "Кейджера Гора"

Автор книги: Джон Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 35 страниц)

– Может, стоит зажечь факел, тогда путь домой будет легче? – спросила я.

– Думаю, что пробираться в темноте и тихо будет безопасней, – ответил мужчина.

– Возможно, Ты прав, – заметила я, с дрожью вспомнив о случившемся.

– Пожалуйста, идите за мной, держась немного позади, – скомандовал Дразус. – Не сочтите это за оскорбление, просто так безопасней.

– Я понимаю, – ответила я.

При данных обстоятельствах у меня, конечно же, не было никаких возражений тому, чтобы следовать за ним подобно рабыне.

– Вы идёте? – спросил он обернувшись.

– Но здесь так темно, – объяснила я свою нерешительность.

– Я не думаю, что оставаться здесь будет безопаснее, – намекнул он. -Попытайтесь идти за мной.

– Я боюсь, – призналась я, наконец. – Я не мог ничего разглядеть у себя под ногами.

– Вы хотите, чтобы я Вас понёс? – на полном серьёзе спросил Дразус.

– И как Вы это собираетесь делать? – спросила я, внезапно испугавшись.

– На руках, с уважением, – пояснил он, и насмешливо спросил: – Вы что, подумали, что я переброшу Вас через плечо как связанную рабыню?

Я промолчала. Откуда мне было знать, как именно Дразус Рэнциус понёс бы женщину, особенно такую женщину, каковой я могла бы быть по его мнению. Зато я на своём опыте знала, как другой мужчина тащил меня, перебросив через плечо, связанную, абсолютно беспомощную, возможно, действительно, как рабыню.

– Но всё же для Вас было бы лучше идти самой, – предупредил меня Дразус Рэнциус. – Таким образом, моя правая рука останется свободной для меча.

– А разве эти улицы не должны патрулироваться гвардейцами? – поинтересовалась я, опасливо вглядываясь во тьму.

– Большинство гвардейцев, послали на запад, на войну, – пояснил мне мужчина, и мне оставалось только промолчать. – Но удержать войска Ара будет крайне трудно.

– Ара! – удивлённо воскликнула я.

– Да, – подтвердил Дразус. – Армия Ара вступила в конфликт сразу после захвата шахт. Аргентум, как Вы знаете, является союзником Ара.

Как раз этого-то я и не знала, хотя, наверное, должна была бы предполагать. И как выясняется, было много вещей, о которых я понятия не имела. Зато я знала, что у нас, имелись прочные связи островным убаратом Кос. Сьюзан, насколько мне было известно, была куплена именно там. А вот об Аре, надо признать, я почти ничего не знала. Собственно, всё, что я о нём знала, это то, что Дразус Рэнциус был родом оттуда, да ещё что это был один из самых сильных, если не самый сильный город на Горе. На изученной части Гора с ним могла бы конкурировать только Турия, но этот город находился в южном полушарии.

– Наши войска победят, – уверенно заявила я Дразусу Рэнциусу.

– Враг уже в двадцати пасангах от Корцируса, – осадил он меня.

– Веди меня во дворец, – приказала я, – быстрее, пожалуйста.

– Да, Леди Шейла.

Мой телохранитель повернулся, и зашагал вдоль по тёмной улице. Я поспешно засеменила за ним, следуя как рабыня. Я чувствовала себя несчастной, испуганной и удручённой. Ничего, во дворце, я буду в безопасности.

11. Избитая Сьюзан. Разговор с Лигуриусом. Мне нечего бояться.

Гвардейцы просто втолкнули меня в мои покои, да ещё и дверь захлопнули у меня за спиной. Здесь рорела маленькая лампа, дававшая совсем немного света, так что комната тонула в полумраке. Из дальнего угла послышался чей-то тихий жалобный плач.

– Сьюзан! – вскрикнула я в ужасе, приблизившись к её распростёртому на полу обнажённому телу.

Она лежала на животе, прямо на голом полу. С неё сняли не только тунику, но даже шёлковый чехол, прежде прикрывавший ошейник и подобранный в тон к цвету её одежды. Теперь её шея была заключена в одну только обнаженную, неукрашенную сталь. Её ужасно выпороли плетью. Я нерешительно опустилась на колени около девушки.

– Животные! – крикнула я, при этом постаравшись сделать это как можно тише.

Я осторожно коснулась её волос. Ведь я знала, что этой ночью она танцевала танец плети.

– Это сделали со мной не гвардейцы, Госпожа, – простонала Сьюзан, и её тело снова затряслось от уже не сдерживаемых рыданий.

– Тогда кто? – потребовала я у неё ответа.

– Это сделал надсмотрщик Лигуриуса по приказу самого Лигуриуса, -проговорила она сквозь слёзы.

– Но, за что? – удивилась я.

– За то, что я не сообщила Лигуриусу, что вызвала к Вам Дразуса Рэнциуса сегодня вечером.

– Но как же он узнал об этом? – спросила я.

– Скорее всего от гвардейцев, а кроме того Вы же покинули дворец, -объяснила она.

– Мне жаль, что так вышло, Сьюзан, – расстроилась я, ведь именно я попросила девушку не сообщать Лигуриусу о вызове телохранителя в мои покои.

– А почему Тебя оставили здесь? – опасливо спросила я.

– Для того, чтобы Вы смогли увидеть меня, Госпожа, – опять зарыдала успокоившаяся было рабыня.

– Это – всё моя ошибка, – в отчаянии схватилась я за голову.

– Нет, Госпожа, – всхлипнула она. – Это – моя ошибка. Мой Господин оказался мной недоволен.

Похоже, Лигуриус, здорово расстроился, и особенно тем, что я покинула дворец. Он встретил нас с Дразусом Рэнциусом у малой двери задних ворот в восточной стене, с ним был отряд гвардейцев с фонарями. Дразус Рэнциус был взят под стражу прямо там, а меня под конвоем быстро доставили в мою комнату.

Внезапно дверь вздрогнула от двух ударов, очень громких ударов.

– Лигуриус, первый министр Корцируса, – объявил гвардеец, по ту сторону двери.

Я встала, и вышла в центр комнаты. Я попыталась встать очень прямо, подняв голову, стараясь, чтобы это выглядело по-королевски.

– Войдите, – позвала я.

Лигуриус вошёл.

Испуганная, зарёванная Сьюзан, с усилием, которое, должно быть весьма болезненным для её исполосованного плетью тела, поднялась на колени, сразу же уткнувшись головой в пол между ладоням своих рук, приняв ту позу почтения, которую Лигуриус требовал от своих женщин.

– В свою клетку, рабыня, живо, – приказал Лигуриус девушке.

Сьюзан подняла голову и простонала:

– Да, Господин!

– Пшла вон, шлюха! – рявкнул он на рабыню.

– Да, Господин! – вскрикнула она, и, вскочив на ноги, вылетела из комнаты.

– Вы сегодня припозднились, – усмехнулся Лигуриус, осматриваясь.

– Я была в городе, – сказала я, вызывающе.

– Это могло быть опасно, – заметил он, – особенно в эти времена, и ночью.

Я вскинула голову. Он не должен знать того, что произошло на той тёмной улице.

– Вы должны понимать, что я несу ответственность за Вашу безопасность.

– Не было необходимости в том, чтобы поступать так со Сьюзан, -постаралась я увести разговор в сторону от похода в город.

– Даже не пытайтесь вмешаться в отношения между мужчиной и его рабыней, – предупредил он. – Эти отношения являются безусловными.

– Понятно, – испугавшись выражения его лица, отпрянула я.

– И на будущее, Вы не должны покидать дворец без моего на то разрешения. С этого момента Вы остаётесь здесь, запертой в Ваших апартаментах.

– Нет, – запротестовала я.

– Снимите свою вуаль, – ледяным голосом приказал он, – и Ваши внешние одежды, и сандалии тоже.

Испуганная его тоном, я не осмелилась спорить с ним и покорно сняла с себя то что он потребовал. Я осталась стоять перед ним в длинном, жёлтом, шёлковом больше похожем на ночную рубашку без плеч предмете одежды.

– Вот теперь Ты стоишь перед мужчиной, Леди Шейла, – усмехнулся министр, – босиком как рабыня.

– Я сейчас вызову гвардейцев! – предупредила я.

– Зови, и как Ты думаешь, кого они послушаются? – язвительно поинтересовался он.

– Я позову Дразуса Рэнциуса! – отчаянно закричала я.

– Он освобожден от своих обязанностей, – отмахнулся Лигуриус. – Он больше не твой телохранитель.

– Ох, – вздохнула я.

– И он показался мне очень довольным этим.

– О-о-о, – простонала я.

Теперь я больше не смогу мучить Дразуса моей близостью и недоступностью.

– И я не могу сказать, что виню его в этом, – засмеялся Лигуриус. – Ведь Ты как мне кажется, просто фригидная маленькая стерва.

– Стерва! – возмущённо крикнула я.

– Не стоит переоценивать саму себя, – заметил он. – Ты – всего лишь стерва с Земли и ничем не лучше всех остальных рабынь привезённыз оттуда.

Я смотрела на него с ужасом. Он подступил ко мне, и мне захотелось стать как можно меньше, сжаться в комочек, и спрятаться, чтобы он меня не заметил. Я вскрикнула, почувствовав, как его сильные руки схватили меня за плечи. А он, не мигая, смотрел вниз, в мои глаза.

– Только попробуй, вызови моё недовольство, хотя бы самое малейшее, -прорычал мне в лицо этот зверь в человеческом обличие, – и я лично выжгу клеймо на твоей шкуре и надену ошейник тебе шею. Ты поняла меня?

Я боялась даже начать думать о том, чтобы попытаться освободиться из его железной хватки.

– Да, – испуганно проблеяла я. – Да!

Он не отпускал меня, продолжая смотреть мне в глаза, словно гипнотизируя меня. Этот мужчина казался мне невероятно сильным и огромным.

– Интересно, не стоит ли подвергнуть Тебя, наказанию изнасилованием, – словно бы размышляя, поинтересовался Лигуриус.

– Нет, – взмолилась я. – Пожалуйста, не надо.

Но умоляя мужчину не трогать меня, я не могла не почувствовать жар появившийся у меня между ногами, а ещё слабость и беспомощность. Я внезапно поняла, что моё лоно уже смазывает само себя, готовясь принять его, если, конечно, он захочет взять меня.

– Как Ты похожа на неё, – пробормотал он, не отрывая взгляда от моих глаз.

– На кого? – поражённо спросила я.

– На ту, что делает меня слабым, – почему-то улыбнулся он, – На ту единственную, кем я сражен.

– Я – всего лишь варварка, – напомнила я.

– Как и она, – сказал он, – Вы обе красотки-варварки.

– Кто она такая? – спросила я, уже слегка успокоившись.

– Ты не знаешь её, – отмахнулся он, наконец-то убирая свои руки от меня. – По характеру, конечно, Ты очень отличаешься от неё. Она царственней, выше, благородней, величественней и прекрасней тебя. А таких девок как Ты, на любом рынке хоть пруд пруди. Я думаю, что она даже ещё красивее тебя, хотя сходство действительно поразительное. Но в интеллекте, великолепие и решительности, конечно же, нет никакого сравнения.

– В таком случае, быть может, это она должна была бы быть Татрикс Корцируса, а не я, – раздражённо предположила я.

– Возможно, – улыбнуться Лигуриус.

Я отвернула лицо от него, и спросила, предполагая какой ответ меня ждёт:

– Кто Я? Татрикс Корцируса, или уже нет?

– Да, – совершенно неожиданно для меня ответил он.

– Вы знаете, что я с Земли, – сказал я. – Как получилось, что я был доставлена сюда, чтобы стать Татрикс?

– Мы хотели выйти за пределы города, – объяснил он, – нужно было найти кого-то со стороны, свободного от всех уз и группировок, кто мог бы управлять нами с мудростью и объективностью.

– Понятно, – протянула я. – Значит я – действительно Татрикс Корцируса.

– Конечно, – кивнул он.

– Тогда почему это, Вы со мной обращались с такой грубостью, и даже теперь, я стою босой в Вашем присутствии? – конечно, я это спросила не для того, чтобы вернуть мои сандалии. Вопрос был в принципе. Да и про обувь я не знала, разрешит ли он её. В конце концов, именно он и приказал мне разуться.

– Ты полезна, – объяснил он, – и у Тебя есть своё предназначение. Однако, Ты и не обязательна. И для Тебя было бы хорошо, вспоминать об этом. Это могло бы поощрить Тебя к более тесному сотрудничеству.

– Я полагаю, что я должна радоваться, что Вы не приказали мне раздеться полностью и пасть перед Вами на колени, – горько усмехнулась я.

– Вы, конечно, – сказал он, – свободная женщина.

– И всё же мне кажется, что пусть и неявно, но Вы угрожали мне.

– Существуют подходящие взыскания и наказания и для свободной женщины, – предупредил он, – подходящий для её статуса и достоинства.

– Не сомневаюсь в этом, – с иронией в голосе согласилась я.

Он вдруг снова шагнул ко мне, и встал вплотную. Я отвернулась от него боясь снова встретиться с ним взглядом.

– И всё же, что-то мне подсказывает, что такие наказания, подходящие для свободных женщин, не будут подходящими для Тебя, – усмехнулся Лигуриус, нависая надо мной.

– И какие взыскания и наказания, по вашему, были бы подходящими для меня? – не выдержала я, но тут мои руки оказались в его захвате, и в который уже раз за сегодня, я почувствовала свою полную беспомощность.

– Те, которые были бы подходящими для рабынь, – ответил он.

Я напрягалась, но освободиться из его рук оказалось не легче, чем из наручников Дразуса.

– Ты столь отличаешься от неё, – прошептал он мне, я почувствовала его тяжёлое, горячее дыхание слева на моей шее. – Твои манеры, Твои реакции, то, как Ты держишься, то, как Ты двигаешься, как говоришь.

Я вновь почувствовала слабость и тепло внизу живота.

– Я чувствую, – продолжал он, – где должно находиться то, что поможет исполнить твоё самое глубинное предназначение. Я знаю то, в чём Ты нуждаешься и чего Ты хочешь, то без чего твоя жизнь никогда не сможет стать действительно прекрасной и полнокровной.

– И что же это? – спросила я с интересом.

– Ошейник, – ответил он всё также шепча мне в ухо.

– Нет! – в ужасе закричала я.

– Борись с этим, отрицай это, если сможешь, – засмеялся он. – Ты можешь посмеяться над этим. Но это правда.

– Нет, – снова закричала я.

– Посмотри на свою невероятную женственность, – кивнул он в сторону зеркала. – У тебя формы, мягкость, инстинкты, беспомощность рабыни.

– Нет! – продолжала отрицать я. – Я попытаюсь быть менее женственной, и таким образом больше женщиной!

– Слова для психиатрических больниц на Земле, – засмеялся он. – Ты на Горе. Тебе просто повезло, что тебя в первый же день не поработили, иначе твоя настоящая женственность, Твоя изумительная мягкость и вся глубина твоей чувственности, уже показали и проявили бы себя, более того, они бы требовались от Тебя, причём во всём их обилии, без компромиссов, и даже при помощи плети, Твоими владельцами.

Лигуриус зарылся своей правой рукой в моих волосах, при этом левой удерживая моё запястье. Затем он оттянул мою голову назад, пока я не застонала от боли, а моя спина не оказалась согнута назад в дугу.

– Всё же интересно, – сказал он, – насколько Вы отличаетесь друг от друга. И в тоже время, Вы кажетесь в разных нюансах настолько похожими.

Я ныла, беспомощно выгнутая его руками.

– А знаешь ли Ты, что такие женщины, как Ты рождены для цепей? – спросил Лигуриус.

– Нет, – простонала я. – Нет!

– Да! И твоя жизнь не будет полна, пока не почувствуешь их на себе.

Я беспомощно плакала, и при этом, мне не давала покоя одна мысль, почему он не тащит меня в кровать и не берёт меня?

Я уже понимала, что такое настоящая женственность. Это не отторжение, и не разочарование в своей природе, но полная сдача ей. Это значит, быть преданной своей сущности и своим потребностям. Женственность не была несовместима с женской природой, но она была её выражением. Какое безумство, какое извращение, какую чушь, мне вбивали в голову на Земле!

– Ах, простите меня, Леди Шейла, – сказал Лигуриус, как если бы обеспокоенно. – Держа Вас этим способом, я почти забываю, что Вы -свободная женщина.

Он, наконец, выпустил меня и убрал свои руки.

Я выпрямилась, и, обернувшись, отскочила от него, как будто это мне самой удалось освободиться. Лигуриус даже поклонился мне в пояс, как если бы в глубоком извинении. Но при этом он ехидно улыбался.

Я был испугана. Я решила, что должна бороться со своей женской сущностью. Я знала, конечно, делать это будет нелегко, и что исполнение задуманного, лежит далеко от моей недвусмысленно выраженной женственности, что оно разбивает и отрицает её. Но именно это, к моему собственному ужасу, я собралась сделать. Просто я ужасно боялась своей женственности, и особенно того, к чему она могла меня привести.

Таким образом, в тот момент я для себя решила, что моя женственность, а значит и моя женская сущность, должны быть отрицаемы и забыты. Я больше не должна быть такой простушкой, чтобы притворяться самой себе, что моя женственность это именно то, что мне нужно. Я больше не верила этой пропагандистской глупости.

Опасностью для меня, и я теперь поняла это предельно ясно, была именно моя женственность.

Отныне, открыто и честно, от этого надо отречься. Именно этого стоило больше всего опасаться, именно это было наибольшей опасностью для женщин – их собственная женственность, то, что спрятано, глубоко в их сердцах и животах. И я боялся заглядывать так глубоко внутрь своего «я», ибо боялась того, что могла бы там найти.

– Я – свободная женщина, – крикнула я. – Я свободна! Я свободна!

– Конечно же, – кивнул Лигуриус.

– Я хотела бы обуться, – решилась я проверить его слова.

– А Вы получили разрешение сделать это? – тут же спросил он.

И я снова испуганно посмотрела на него.

– Вы можете это сделать, – улыбнулся он.

Я стремительно запрыгнула в свои сандалии, и что интересно сразу же почувствовала себя более безопасно. Есть что-то о том, чтобы быть босой перед обутым мужчиной, что-то, что заставляет женщину чувствовать ещё большей рабыней перед ним. Все её чувства усиливаются ещё больше, конечно, если женщина обнажена, или одета лишь частично, каковой, повинуясь его приказу, в этот момент была я. Рабыням, конечно же, часто приказывают раздеваться перед их владельцем, и их одежда, любом случае, всегда является предметом его разрешения.

В обуви, что интересно, я снова почувствовала себя Татрикс Корцируса.

– Есть ли в городе шпионы? – поинтересовалась я.

– Несомненно, у Аргентума хватает шпионов в нашем городе, – признал Лигуриус.

– Наши шпионы, – уточнила я. – Те, кто шпионят за нашими собственными людьми.

– Конечно, – признал он и это. – Это – обычная предосторожность характерная для любого города.

– И кому эти шпионы докладывают? – спросила я.

– Надлежащим органам, – уклонился он от пряного ответа.

– А почему, я не знаю о полученной от них информации, -поинтересовалась я.

– Вы всё ещё обучаетесь управлению Корцирусом, – выкрутился министр.

– Как идёт война? – наконец, задала я наиболее важный вопрос.

– Как я сообщал ранее – хорошо.

– Враги, уже в пределах двадцати пасангов от Корцируса, – воскликнула я возмущённо, но тут же захлопнула рот.

– Эта информация, насколько я знаю, близка к правде, – признал он.

– Но это же слишком близко! – заметила я.

– Такие вопросы находятся скорее в компетенции наших генералов, я не Татрикс, – отрезал первый министр.

– Это слишком близко! – настаивала я.

– Скоро мы перережем их линии снабжения, – отмахнулся он. – Не берите в голову, Леди Шейла. Наши войска одержат победу.

– Но Ар находится в состоянии войны с нами! – возмутилась я.

– Это верно, – напрягся он. – Но мы вскоре ожидаем подкреплений с Коса.

– Я боюсь, Лигуриус, – призналась я.

– Нет ничего, чего бы стоило бояться, – постарался успокоить он меня. – Город в безопасности. Дворец неприступен.

– Я не хочу войны, – заявила я. – Я хочу остановить бои. Я боюсь. Я хочу прекратить это!

– Такие вопросы, вне Вашей компетенции. Оставьте их другим.

– Но враги, конечно же, рассмотрят наше предложение перемирия! – рискнула предположить я.

Лигуриус удивлённо посмотрел на меня и, внезапно, захохотал. Его смех поставил меня в тупик. Я почувствовала, что, возможно, ляпнула что-то невообразимо наивное и глупое.

– Это не будет ими рассматриваться? – спросил я.

– Да, – сквозь смех проговорил Лигуриус.

Неужели враги настолько озлоблены, настолько непоколебимы? В таком случае, что же привело их в состояние такой военной ярости? Чего они хотели потребовать от Корцируса?

– Попросите их о мире! – всё же решилась предложить я.

– Всё идёт строго по плану, – заявил Лигуриус. – Мы просчитали все случайности.

– Я хочу, чтобы мы предложили начать мирные переговоры, – настаивала я.

– Это решение вне Вашей компетенции, – вновь отрезал министр.

– Разве я не Татрикс Корцируса? – потребовала я ответа.

– Конечно, – улыбнулся Лигуриус.

– Разве не я правлю Корцирусом?

– Конечно.

– Я правлю Корцирусом, – сказала я.

– Да, Леди, – сказал Лигуриус.

– А кто управляет мной? – зло поинтересовалась я.

– Я, – усмехнулся мужчина.

Я вздрогнула.

– Надеюсь, Леди Шейла насладилась своим пряным вуло этим вечером? – делая почтительный вид спросил он.

– Да, – прошептала я, тупо глядя на закрывающуюся за ним дверь.

Я подошла в зарешеченному окну, с отчаяньем смотря наружу. Я была заперта в моей комнате. Где-то там, в темноте, за стенами, приближались враги. И, похоже, что эти враги настолько взбешены, что не хотят даже слышать о каком-то там перемирии.

Интересно, что же случалось такого, что они хотели, так отчаянно, и так решительно, попасть в Корцирус.

Сказать, что я была напугана, не сказать ничего. Возможно, конечно, что войска Коса прибудут для нашего спасения. А сейчас мне оставалось только радоваться тому, что я во дворце, и в безопасности.

12. Я сижу на троне. Ожидание в зале.

– Одень её в самые величественные одежды, – скомандовал Лигуриус.

– Да, Господин, – отозвалась Сьюзан, зарываясь в платяной шкаф.

Я стояла перед зеркалом в моих покоях, и смотрела на великолепные представительские одежды, расправляемые на моих плечах.

А всего немного ранее я испуганно прижималась ухом к запертой двери, пытаясь понять причину возникшего переполоха.

– Они в городе! – слышались крики из коридора.

– Невозможно! – кричал гвардеец у двери.

– Как это могло случиться? – изумлено и настойчиво выяснял другой.

– Я слышал, что воз с Са-тарной попытался попасть в город перед приближающимися врагами. Они стремились достичь города прежде, чем их настигнут, – делился слухами какой-то мужчина. – Вначале казалось, что гонка будет удачной для фургона. Вы же знаете, что мы нуждаемся в зерне, вот ворота и открыли, чтобы пропустить его. Конечно, времени ещё было достаточно, учитывая дистанцию до преследователей, чтобы закрыть ворота. Тот фургон, тянули две колонны рабов, по двадцать в каждой, как это обычно и делается. Только это оказались не рабы вовсе. Как только фургон оказался в створе ворот, они сбросили постромки, и выхватив из-под зерна мечи, не позволили закрыть городские ворота. А через какие-то мгновения прибыл авангард врага.

Услышав такое, я поспешила к окну. Мужчина поведал правду, и в подтверждение его слов, я смогла разглядеть клубы дыма, поднимающиеся в разных частях города.

А вскоре после этого в мои покои ворвался Лигуриус, приведя с собой Сьюзан.

На этот раз Лигуриус был одет в военную форму, но такого вида, с которым я ещё не встречалась. Я не смогла опознать этих знаков отличия.

– Надень на неё парадную вуаль, – приказал Лигуриус, и Сьюзан поднесла ко мне длинную, прекрасную вуаль, украшенную замысловатой вышивкой. Она приспособила это поверх моих одежд, на манер одежд сокрытии, но при этом оставляя мои волосы и часть головы открытой. Вуаль была закреплена булавками на своём месте. Эта вуаль была очень красивой. И она была полностью непрозрачной.

Открытыми теперь остались лишь мои глаза и небольшой участок переносицы. Я даже представить себе не могла, что такая вуаль существует. До настоящего времени я вообще носила вуали только, намереваясь пойти в город инкогнито, на служебные мероприятия вуалей я никогда не носила.

– Поёдёмте, – велел Лигуриус, и взяв за руку, практически потащил меня прочь из моей комнаты.

В считанные мгновения мы миновали несколько залов, сопровождаемые пятью или шестью воинами, не моими гвардейцами, одетыми в такую же форму, что и у министра.

Залы, по большей части, казались, подозрительно пустынными. Лишь однажды мимо нас торопливо проскочил какой-то мужчина, да одинокая рабыня упала на колени близ стены коридора, при нашем к ней приближении. Она была чем-то напугана. Эта рабыня была одета не в традиционную тунику, а в шелка, затейливо обмотанные вокруг её тела. Ошейник также был необычен, довольно высокий и украшенный. Такие я уже видела, их часто украшали драгоценными камнями. Вот только ни одного камня не сверкнуло на свету, когда мы проходили мимо. Похоже, что их просто вырвали из их мест.

Сьюзан с нами не было, и я не знала, где она, и что с ней. Скорее всего, её оставили в комнате.

Меня втолкнули в вестибюль, перед входом в зал приёмов. Здесь уже находились пятеро мужчин и одна женщина. Женщина, одетая в скрывающую её одежду с глубоко надвинутым капюшоном, сразу отвернулась от меня. Росту она была такого же, как и я. Что интересно, она была босой, и одежда, которую она носила, заканчивалась чуть ниже колен. Я отметила, что у неё были неплохие икры и лодыжки, но мои, решила я, всё же лучше. Один из мужчин, одетый в форму подобную той, что была на Лигуриусе, поднял полотно ткани оборачивая его вокруг женщины. Она схватила эту ткань, закуталась в неё, натянув даже на голову на манер платка, и сжав полы перед своим лицом, практически полностью скрывая себя. Лишь после этого она повернулась ко мне лицом, но бросив быстрый, оценивающий взгляд, тут же отвернулась. Я успела заметить, что цветом её глаза, не сильно отличались от моих. Но тут Лигуриус повернул меня, лицом к двери в зал приёмов, где, на высоком постаменте, возвышался трон Корцируса.

– Все готово? – спросил Лигуриус одного из находившихся здесь мужчин.

– Да, – кратко ответил тот.

– Тарны? – уточнил Лигуриус.

– Да, – кивнул мужчина. – Всё готово.

Желая утолить своё любопытство, я вновь обернулась, и увидела, что теперь ткань была полностью покрывала женщину, как если бы была просто наброшена на неё. Свисая с головы и скрывая всё тело неизвестной, ткань заканчивалась на середине икр. Я была поражена. Мне вдруг показалось, что под тканью она могла быть совсем голой. Я глубоко вздохнула, разглядев нечто ещё. Нечто закреплённое у неё под подбородком, на горле. Стальное кольцо. И длинный ремень, прикреплённый к нему. Это был рабский ошейник и поводок! Но тут Лигуриус взял меня за руку и повернул обратно, поставив лицом к двери в тронный зал.

Я не знала, кем была эта женщина, но можно было предположить, это могла быть та самая, от кого Лигуриус, по собственному его признанию, был без ума, и с кем я имела некоторое сходство. Мне, признаться, казалось странным, почти непостижимым, что Лигуриус, мужчина, у ног которого должны были пресмыкаться не менее пятидесяти женщин, женщин, таких как Сьюзан, в ужасе падающих перед ним на колени, поскольку он был их полным хозяином, может стать застенчивым, как неоперившийся юнец, может стать настолько беззащитным перед этой женщиной. Разве он забыл, презрительно спрашивала я сама себя, что она, в конце концов, была всего лишь женщиной, и что она, так же как и остальные, нуждалась только в плети и Господине?

Наконец, Лигуриус ввёл меня в тронный зал. Как и во всём дворце, здесь было совершенно пусто. Огромная входная двустворчатая дверь, в дальнем конце, была заперта изнутри тяжёлыми большими засовами, задвинутыми в их скобы. Потребовался бы десяток гвардейцев, чтобы сдвинуть эти засовы. Мне нечего было даже думать о том, чтобы даже пошевелить их.

– Есть ли какие-нибудь новости о подмоге с Коса? – послышался чей-то вопрос у меня за спиной.

– Они не местные, – с надеждой сказал другой мужчина. – Горожане не потерпят чужаков из Ара на своей земле.

– А кто-нибудь сопротивляется врагам? – услышала я, ещё один вопрос.

– Нет, – ответили ему. – Скорее они содействуют им.

В сопровождении Лигуриуса, я поднялась по ступеням постамента, и по его знаку заняла свое место на троне.

– Двери вестибюля запрут за нами, – сообщил мне Лигуриус. – Ты не сможешь открыть их.

– Что происходит? – забеспокоилась я.

– Скоро Ты исполнишь своё предназначение, – туманно объяснил он.

– Какое ещё предназначение? – решилась уточнить я.

– То предназначение, которое как мы опасались, возможно, однажды Тебе придется исполнить, именно это главная причина, по которой Ты и была доставлена на Гор.

– Я ничего не понимаю, – призналась я.

Я припомнила, что вчера вечером он сам заявлял, что все отлично спланировано, что все случайности предусмотрены. И меня волновал вопрос, играла ли я всё ещё какую-нибудь роль, в этих случайностях.

– Это значит, что Вы всё ещё нуждаетесь во мне? – уточнила я. – Я всё ещё фигурирую в Ваших планах?

– Конечно, – успокоил меня он.

Меня несколько успокоили его слова. Я до дрожи боялась того, что могло бы стать моей судьбой, если у мужчины, такого как Лигуриус больше не будет особых планов для меня. Я была привлекательна, и у меня не было никаких сомнений относительно того, что могло бы ожидать меня.

– Слушай, – обратил он моё внимание. – Ты слышишь это?

– Да, – прислушавшись, кивнула я.

Издали, как будто с огромного расстояния доносился гулкий звук ритмичных ударов.

– Это – таран, – объяснил он, – видимо, его оттягивают верёвками, а потом бросают, и, несомненно, при поддержке граждан Корцируса.

– Как будто звук идёт издалека, – предположила я.

– Это у внешних ворот дворца, – сказал он.

– Граждане Корцируса любят меня, – неуверенно пробормотала я.

– Можешь в этом не сомневаться в этом, – сказал Лигуриус. – А сейчас я должен покинуть Тебя. Боюсь, что времени у меня осталось совсем мало.

– Но что делать мне? – испуганно спросила я. – Я боюсь. Вы вернётесь за мной?

– Не бойся, Леди Шейла, – сказал он. – Для Тебя скоро всё закончится.

– Скоро? – спросила я.

– Да, – ответил он, отступая вниз по лестнице, и низко кланяясь.

– Прощайте, Леди Шейла – Татрикс Корцируса, – сказал он.

Он ушёл. А я осталась.

Я услышал приглушённый расстоянием треск, а затем, через очень небольшой промежуток, новые звуки ударов, уже ближе, несомненно, от внутренних ворот.

От двери вестибюля, куда только что вышел Лигуриус, послышался звук устанавливаемых засовов. Всё, дверь была заперта с другой стороны.

Я сидела на троне, сжимая руки на подлокотниках, одна в огромном зале.

13. Золотая Клетка. Разговор с Майлсом

Дрожа от накатившего на меня ужаса, я вцепилась в подлокотники трона.

Вначале я услышала крики толпы за дверями, топот и звуки борьбы, потом дверь содрогнулась от тяжёлого удара тарана, и створки распахнулись, впуская бурлящее море мужчин и женщин, многие из которых были одеты в жалкие обноски, размахивающих ножами и дубинами, смешанных с солдатами влилось в тронный зал. Одна створка входной двери осталась криво висеть на одной петле. Толпа горожан, перемешанная с солдатами, обтекая тяжёлое бревно тарана продолжала заполнять зал, и рвалась к постаменту трона. У самого основания тронной лестницы, грозящие кулаками и оружием, бешено кричащие люди были остановлены солдатами.

– Порвать её в клочья! – слышались призывы из толпы.

– Порвать её!

– Вот она! Шейла – Татрикс Корцируса! – кричали мужчины в толпе.

– Это она! Шейла – Татрикс Корцируса!

– Это – она!

– Это – Шейла!

– Это Шейла – Татрикс Корцируса!

Я застонала. Я был испугана до такой степени, что уже была на грани обморока.