Текст книги "Мой лучший любовник"

Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

– Извините. Обычно я прекрасно помню имена. Вы не могли бы?..

– Ваша сестра, – смущенно объяснила Люсиль.

Сюзи рассмеялась.

– Что?

Ради всего святого, ее сестру звали Джулия. Харри откашлялся и сказал:

– Думаю, нам лучше зайти в дом.

ГЛАВА 4

Входя в дом, Сюзи пропустила Люсиль вперед и тогда поняла, откуда раздавалось звяканье. Сотни крошечных бусин были вплетены в десятки косичек на голове девушки, и при каждом движении головы они соприкасались и издавали эти звуки.

Кожа Люсиль была цвета кофе с двойными сливками. Глаза были карими. Она нервничала, но выглядела потрясающе, как юная модель, впервые вышедшая на подиум.

– Это шутка, да? – Сюзи переводила взгляд с Люсиль на Харри и обратно. – Все подстроил Джез? – Розыгрыш был явно неуместен, но, вероятно, Джез решил, что даже грубая шутка поднимет всем настроение.

Но если это так, разве Люсиль не должна уже заливаться смехом, вместо того чтобы неудержимо дрожать, явно готовая разрыдаться?

«У нее ресницы как у Бэмби», – подумала Сюзи. В чем же тут дело?

Распахнулась дверь, и появилась Джулия. Сначала она посмотрела на ноги Сюзи, а потом на Харри и Люсиль.

– Кто эти люди?

Взглянув вниз, Сюзи вспомнила, что одна нога у нее голая, а другая в чулке. Пошевелившись, она почувствовала, как резинка хлопает по бедру, привлекая внимание.

– Это Люсиль. Очевидно, она наша сестра. Вернее, сестра только наполовину. И все это время мы считали, что наш милый папочка был просто святой. Впрочем, это его дело, вот что я скажу. – Сюзи сделала короткую передышку и указала на Харри. – А это Харри, он полицейский. Боюсь, не представляю, что он здесь делает. Если только он тоже не наш брат. Ой! О боже, ты же не брат? Харри бросил на нее удивленный взгляд.

– Люсиль моя подруга. Я пришел, чтобы морально ее поддержать. Поверь, когда мы направлялись сюда сегодня вечером, я не представлял, что увижу тебя.

– У папы никогда не было любовниц, – дрожащим голосом возмущенно произнесла Джулия. – Никогда. Эта девица врет и не краснеет!

– У вашего отца никого не было, – объяснила Люсиль. – Бланш была моей матерью. Послушайте, простите, но мне тоже нелегко. – Запнувшись, она посмотрела с плохо скрываемым желанием на бокал, зажатый в тонкой руке Джулии. – Я правда думала, что вы знаете.

Когда молчание нарушил Дуглас Хепворт, Сюзи поняла, что это правда. Сжимая в толстых руках портфель и не обращая внимания на Джулию – она стояла как громом пораженная, – он поспешно прошел мимо них в гостиную, погрузился в кожаное кресло и обратился к Люсиль грубоватым голосом: – Рад вас видеть, хорошо, что пришли. Итак, если все в сборе, я бы хотел начать…

Чтение завещания было похоже на молниеносный налет на банк. Дуглас решительно не желал, чтобы его вовлекали в разборки, которые неизбежны, если выясняется, что семья несколько больше, чем ты предполагал; менее чем за три минуты он подтвердил, что Люсиль Эймори действительно является дочерью Бланш Кертис и что наследство будет поделено в равных долях между ее четырьмя детьми.

А затем он исчез – фьюить! – как Супермен.

«Да, как Супермен, – думала Сюзи. – только потолще и без красного трико. Впрочем, кто бы говорил – одна нога у меня в черном тонком чулке, а другая совсем голая. Вот это несоответствие».

– Это нелепо. Не могу поверить, что такое происходит с нами, – всхлипывала Джулия.

– Я тоже. – Люсиль прижимала сплетенные пальцы к коленям. – Хочу сказать, я не ожидала слишком радостного приема, но… – Ее голос стих.

– …вы не думали, что мы впервые услышим это от вас, – подсказала Сюзи, пожалев ее. – Взглянем правде в глаза: вы нам сообщили довольно необычную новость. – Впрочем, это было очень типично для Бланш. – Э… не хочу задавать бестактные вопросы, но – сколько вам лет?

– Двадцать шесть. И несколько месяцев.

– Вы родились, когда мне было восемь. – Рори был из тех, кто все фиксировал в дневнике, с тех пор как научился писать. Он на секунду задумался. – Тогда мама уезжала в одно из своих путешествий. Помню, она отсутствовала шесть месяцев.

– Она рассказывала о приключениях в джунглях Южной Америки. – горько отметила Джулия. – Она вообще не была в Амазонии, верно? Она нас обманула. О, ради всего святого, Рори, ты собираешься наполнить мой бокал или мне придется пить прямо из бутылки?

Сюзи казалось, что ее мозг стал слишком большим и не умещается в черепной коробке. Она хотела задать миллион вопросов.

– Где вы живете?

– Здесь. – Ища поддержки, Люсиль сжала руку Харри. – То есть в Бристоле. В Бишопстоне.

Всего в нескольких милях.

Боже, трудно вообразить!

– Вас удочерили, – решила Сюзи.

– Нет. Меня вырастил папа. А мама… иногда нас навещала.

– Ваш отец черный? – Джулия была в ужасе.

– Нет, бледно–зеленый. Конечно, он был черным.

– Наш отец знал? – спросил Рори.

Люсиль отрицательно покачала головой.

– Но вы считали, что мы знаем. – Сюзи пыталась понять.

– Мне было любопытно. Когда умер ваш отец, я спросила маму, можно ли мне с вами встретиться. Мама ответила, что рассказала вам обо мне, – она бросила взгляд в сторону Джулии, – но вы решили, что для всех будет удобнее, если мы не станем встречаться.

Сюзи возмущенно заявила:

– Но это все неправда. Мы понятия не имели!

– Простите, но я не хочу, чтобы это происходило. – Джулия в расстройстве всплеснула руками. – Мы говорим о двойной жизни. Наша мать последние бог–знает–сколько–лет имела связь с…

– Черным мужчиной, – ровным голосом продолжила Люсиль. – Тридцать лет назад папа приехал в эту страну с Маврикия.

– А почему он не потрудился прийти на похороны, а? – обиженным голосом упрекнула Джулия.

– Потому что он умер. Иначе, – сказала Люсиль, немного воодушевившись, – я уверена, он бы «потрудился».

– Слушайте, извините мою сестру, – поспешила вмешаться Сюзи. – Она у нас как нежный цветок гиацинта. И ее слишком волнует, что решат соседи.

– Ты считаешь меня снобом? Я не такая. – К этому моменту Джулия уже дрожала от негодования.

– Ты именно такая. – Сюзи улыбнулась Люсиль. – Она сноб, ужасный сноб. Джулия пыталась дать взятку съемочной группе теленовостей, потому что они ее засняли выходившей с распродажи в «Си энд Эй». Она чуть не умерла от стыда, когда в местных новостях появился этот сюжет.

– Я просто зашла, чтобы срезать путь, – возразила Джулия сквозь стиснутые зубы. –Ты же не считаешь, что я действительно покупаю вещи в «Си энд Эй»?

Сюзи улыбнулась.

– Видите, что я имею в виду.

– Это нелепо. Мы здесь не для того, чтобы обсуждать меня. – Джулия явно злилась; она ненавидела, когда над ней смеялись. – Давайте говорить напрямик. Люсиль явилась сюда только с одной целью. Как только она заберет деньги, все будет кончено. Мы больше ее никогда не увидим, верно?

Именно на это Джулия очень надеялась. Рори было неудобно из–за напора сестры, поэтому он смущенно заметил:

– Перестань. Люсиль сама решит.

– Если вы этого хотите, – жестким тоном проговорила Люсиль, – так и будет. Я никогда не ставила перед собой цель мешать вам и позорить вашу семью. – Когда она произносила последние слова, ее голос стал срываться. Глаза наполнились слезами. Она поднялась, чтобы уйти, Сюзи инстинктивно взяла ее руку.

– Подождите, вы не можете так нас отставить. Джулия не хотела быть с вами грубой.

– Вообще–то, наверное, хотела.

– Это был шок для всех нас. И я даже не знаю, почему мы так удивлены, все это чертовски типично для Бланш. Немного драмы с детективной развязкой – разве не этого она всегда хотела? Тем более что в этой ситуации она уже не услышит гадостей в свой адрес.

– Не смей говорить о ней в таком тоне! – взорвалась Джулия. – Нельзя отзываться плохо о мертвых.

– Почему нет? Это правда. Если она нас сейчас видит, она получает огромное удовольствие. И почему она нам не сказала, что у нас есть сестра? – с жаром спрашивала Сюзи.

Впрочем, они уже знали ответ на этот вопрос. Реакция Джулии являлась тому подтверждением. Бланш всегда мечтала быть в центре внимания, но только при условии, что это будет лестно для ее самолюбия.

– А потом она ушла, – закончила рассказывать Сюзи, сидя с Джезом и Мейв на кухне на следующее утро. Наклонившись над столом, она взяла целую гроздь винограда. – Все завершилось довольно нелепо. Я попыталась ее обнять, чтобы загладить грубость Джулии, и тогда одна из моих серег зацепилась за бусинки в ее волосах. Харри пришлось нас распутывать. – Сюзи состроила физиономию. – В результате мы почувствовали себя совсем неудобно, как после неудачного свидания. Я попросила у Люсиль ее номер телефона, но она сказала: «Слушайте, не надо быть со мной милой. Предоставим адвокату разбираться с нашими делами.

– Напоминает один из моих неудачных браков, – с усмешкой заметил Джез.

– Но мне правда хочется снова ее увидеть. Представляете, все это время у меня была сестра, а я о ней даже не знала! Я всегда мечтала о милой сестре, не похожей на мою старшую – нудную, истеричную Джулию. А подумайте, как было тяжело Люсиль: она росла в нашем городе и считала, что мы не желаем с ней встречаться.

– Какая она? – поинтересовался Джез.

– Красивая.

– Значит, вы не похожи.

Сюзи толкнула его ногой под столом.

– Ой!

– Ты знаешь, что я прекрасна. Просто она унаследовала другие черты. Она выше, тоньше, у нее настоящие скулы, все в таком роде.

– А этот парень. Харри, тот, который тебе так понравился, он ее жених? – Мейв стояла во главе стола и умело шинковала целую груду помидоров.

Сюзи отрицательно покачала головой.

– Очевидно, он просто друг. Они росли вместе, жили по соседству в Стоквуде. Я успела ему сказать, что не сбежала от него тогда из «Эйвонского ущелья», я объяснила, что меня похитили, и мимоходом упомянула, что сейчас ни с кем не встречаюсь. Я надеялась, он меня пригласит куда–нибудь. – Сюзи забросила в рот еще одну виноградину. – Но он только нахмурил брови и сказал: «Не думаю, что сейчас подходящее время и место». Это было немного неприятно. Но ничего, – закончила она жизнерадостно, – он может взять номер моего телефона у Люсиль.

– Так унижена, так скромна, так скучна. – Джез глядел на нее, забавляясь. – Агент по недвижимости – эта работа тебе подходит.

Сюзи взглянула на часы.

– Кстати о работе, мне пора ехать. Надо показать гинекологу ту новую квартиру на Гатри–Плейс, девятьсот пятнадцать.

– Чем она зарабатывает на жизнь? – спросил Джез.

– Я же сказала. – Сюзи торопливо заправляла розовую кофточку в белую юбку. – Она гинеколог. Смешная работа для женщины. – Она изобразила, как пытается что–то рассмотреть с помощью фонарика. – Но, вероятно, врачи бывают разные.

– Я имел в виду Люсиль.

– А! – Сюзи быстро расправила юбку на бедрах и схватила пиджак. – Без понятия. Она не сказала.

* * *

Сюзи сама больше других удивилась, что занялась продажей недвижимости – это произошло так же быстро, как шотландцы перешли на овсянку. В свое время она с треском провалилась на выпускных экзаменах–кому нужны экзамены? Она выходит замуж за рок–звезду! А через два года, оставив позади обломки неудачного брака с Джезом, оказалась весьма плохо подготовленной к… вообще к жизни. Рори ее пожалел и, хотя не был уверен, что поступает по–деловому, предложил ей работу в агентстве; Сюзи сомневалась, подходит ли ей это, но все же была тронута его заботой и согласилась.

К счастью, оказалось, что они оба ошибались. Она встречалась с потенциальными клиентами и подбирала идеально подходящие им дома, и это получалось у нее так естественно, что через три месяца она перекрыла показатели старшего агента по договорам – он вышел из себя и хлопнул дверью. Рори повысил Сюзи в должности, скрестив на удачу пальцы и надеясь, что ей не станет скучно.

Все обошлось. Сюзи вошла во вкус, увлекшись удачными сделками. Она заставляла клиентов смеяться, иногда поражала их своей честностью, очаровывала их с такой легкостью, что половина из них в нее влюблялись, и никогда, ни на секунду не теряла желания работать.

– Ну? – спросил Рори, когда в пол–одиннадцатого она ворвалась в офис.

– Продан гинекологу в ужасных резиновых перчатках. – Торжествующе размахивая мобильным, Сюзи уселась на ближайший вращающийся стул и сделала победный оборот вокруг своей оси. – Она предложила двести тридцать пять, а Кларксоны согласились.

– И даже ничего не сказала насчет ванной? – Рори был поражен – убогая ванная Кларксонов отпугнула многих клиентов. – Я думал, ей больше придется по вкусу квартира на втором этаже на Пемброук–роуд.

– Все к тому и шло, но я ее предупредила, что если она поселится на Пемброук–роуд, то будет жить над семьей с тремя подростками. Ей не нужна огромная ванная, ей хочется покоя и тишины. – Сюзи улыбнулась. – Я сказала «ладно», эта стоит на пару тысяч дороже, но представьте, сколько вы сэкономите на затычках для ушей и дорогом лечении у психиатра. Она рассмеялась и предложила поработать у нее администратором.

– Доктор Витертон? – Донна оторвалась от компьютера. – Она рассмеялась? Моя подруга Хейзел работает у нее в одном из филиалов в Френчей. Она говорит, что Эзми Витертон до ужаса серьезна. По слухам, она не смеялась с семьдесят шестого года.

– Только потому, что никто ей не рассказывал хороших анекдотов. Ей очень понравилась моя история о Билле Клинтоне и чайных пакетиках.

Рори посмотрел на нее с ужасом, а Сюзи скромно пожала плечами.

– Я гений, вот и все. Ну, – она перешла на нарочито–небрежный тон, – кто–нибудь оставлял для меня сообщения?

– Инспектор из Галифакса просил тебя перезвонить. – Донна сверилась со своим блокнотом. – А Феррисы с удовольствием посмотрят дом на Белл–Барн–роуд сегодня днем…

– Я имела в виду приятные сообщения, – прервала ее Сюзи. – Интересные сообщения. Просьба о свидании от красавца мужчины, желательно полицейского. С яркими синими глазами. По имени Харри. Давай же, – потребовала она, – он должен был позвонить!

– Э, нет. Впрочем, подожди… – Сердце Сюзи на секунду остановилось. – Инспектора из Галифакса зовут Барри. – Выражение лица у Донны было самое невинное. – Это почти одно и то же, верно?

– Нет, не то же. У Барри Бэгшоу прыщи, от него пахнет потом, а брови как у убийцы. Он красив, как ведро с помоями, и у него весьма односторонние интересы.

– Секс? – спросила Донна.

– Хуже. Структурные сдвиги почвы.

– О! А почему ты так уверена, что этот твой сексапильный полицейский свяжется с тобой?

У Сюзи не было сомнений.

– Обязательно. Я знаю, что он позвонит. Он должен, ведь он мой новый парень.

У Рори была назначена встреча с потенциальным продавцом с Джулиан–роуд; взяв свой портфель и ключи от машины, он сухо произнес:

– Бедняга, он этого еще не знает.

Было уже семь часов, а Харри все еще не позвонил. Сюзи не могла этого понять.

– Я не понимаю, – обиженно говорила она Фи. – Ведь я ему нравлюсь. Как я могу ему не нравиться? Что с ним такое? Почему же он мне не позвонит и не пригласит куда–нибудь?

Фи так и не вернулась на работу в банк. Джез хотел ее отблагодарить за заботу об их группе и настоял на том, что будет по–прежнему выделять ей деньги, а она сможет делать все, что пожелает. А Фи очень многого хотелось, например заниматься благотворительностью и снова учиться, поэтому она была все время занята и вовсю наслаждалась новой жизнью.

Фи собиралась на свои любимые курсы археологии, что было видно по тем книгам, которые она запихивала в матерчатый рюкзак.

– Может, он работает.

– Все равно он мог бы позвонить.

– А ты почему ему не позвонишь?

– Слишком рано. Я не хочу, чтобы он считал меня навязчивой. – Сюзи нахмурилась. – И потом, он не дал мне свой номер телефона.

– Я исчезаю, – сообщила Фи, закидывая рюкзак на плечо. – Так какие у тебя планы на вечер?

– О, я не знаю. – Сюзи на секунду задумалась, потом ее осенило. – Может, я позвоню моей новой сестре.

ГЛАВА 5

– Привет, Люсиль. Это я, Сюзи! Хотела спросить, не хочешь встретиться сегодня вечером, может, сходим куда–нибудь, поедим, узнаем друг друга?..

Нагнувшись вперед и зажав телефон между ухом и плечом, Сюзи тщательно перекрашивала ногти на ногах в вызывающий фиолетовый цвет. Она остановилась, чтобы послушать, что ответит Люсиль.

– О, понимаю. Очень жаль, но ничего страшного. А завтра? Ясно, завтра ты тоже занята, да? Может, тогда в выходные. Э… у тебя, случайно, нет под рукой телефона Харри, а? Прошлый раз он мне его записал, но я потеряла.

Сюзи почувствовала на другом конце провода плохо скрытую усмешку.

– Нет, ты его не потеряла, – проговорила Люсиль, – потому что он тебе его вообще не давал. – Она посомневалась секунду, неуверенная, стоит ли выдавать секрет. – Слушай, не говори ему, что я тебе сказала, но Харри поспорил со мной, что ты обязательно спросишь у меня его номер телефона.

– Ты шутишь! Какая самоуверенность! – воскликнула Сюзи.

– Да, вот так он ведет себя с девушками. Он привык, что они вешаются ему на шею… ты знаешь, какими бывают некоторые мужчины.

Все интереснее и интереснее.

– Хочешь сказать, он симпатичный подлец, который смешивает женщин с грязью. – Желудок Сюзи что–то сжало. Симпатичные подлецы всегда были ее слабостью, с ними так интересно иметь дело.

Вот, например, Джез.

Ну кому нужна посредственность?

– Харри может вести себя немного… самоуверенно, – Люсиль как будто извинялась. – То есть он очень милый, но…

– Просто дай мне его номер. – Сюзи улыбнулась, тронутая ее заботой. – И не беспокойся, я могу о себе позаботиться.

«Нельзя винить девушек за то, что они вешаются ему на шею». – подумала Сюзи, через час открывая ему дверь.

Тут уж никуда не деться – он был красавцем.

– Извини, – обратилась она к Харри, – но я должна тебя спросить. Твои глаза… Они настоящие?

– Похожи на настоящие, верно? Но на самом деле это не так. – Он открыл их пошире, вращая ими. – Они сделаны из папье–маше, поливинилового клея и крышек от бутылок со стиральным средством. Я сам видел, как их делали в художественной мастерской.

Сюзи изучала его глаза с более близкого расстояния. Он не носил контактных линз. Ух, слава богу, она бы не смогла иметь дело с мужчиной, который использует цветные линзы.

И – дважды ура! – он был гораздо веселее, чем вчера вечером.

– Надеюсь. Люсиль не подумала, что я звоню ей только из–за твоего номера телефона, – сказала ему Сюзи. – Думаешь, это могло прийти ей в голову? Я действительно хотела с ней встретиться. Она говорила, что занята сегодня и завтра вечером… Не знаешь, это правда?

Сюзи сильно сомневалась на этот счет. Если честно, Люсиль говорила уклончиво. Но Харри кивнул.

– Да, она работает.

– Что же, уже неплохо. Какое совпадение, – выпалила Сюзи, – ведь я хотела тебя спросить, чем занимается Люсиль. Подожди, вечерняя работа, дай угадаю… она няня?

– Знаешь, я в затруднении, – ответил Харри после паузы. Он провел пальцами по темным волнистым волосам. – Дело в том, что Люсиль не хочет тебе говорить, чем занимается.

– Но это просто безумие! Я торгую недвижимостью, черт возьми. – Сюзи выглядела озадаченной. – Более унизительных занятий не так уж и много.

Вуп–вуп, проурчал «ровер», когда Харри направил на машину ключи–брелок.

– В работе Люсиль нет ничего унизительного. Но она ужасно боится, что ты подумаешь, будто она познакомилась с тобой только с одной целью. – Взяв Сюзи за руку, Харри перевел ее через улицу. – Слушай, она будет на меня злиться, но почему бы нам не навестить ее? Тебя не бесит, – продолжил он, – что ты не можешь припарковаться около собственного дома, потому что какие–то придурки оставляют свои идиотские машины и загораживают подъездную дорожку? – Говоря это, он указывал на ярко–красный «роллс», небрежно оставленный у поворота на подъездную дорожку. – Знаешь, это безобразие. И вообще, какая выскочка решила кататься по городу в подобной машине?

«Серебряный призрак» был подарен Джезом на ее девятнадцатилетие – хотя потом он так и не вспомнил, как ее купил.

Сюзи относилась к своей машине, как к любимому ребенку; она произнесла:

– Я знаю, кто этот придурок. Вообще–то она моя.

– О, профессиональная ошибка, – объяснил Харри. Сверкнув глазами, он показал на ботинки. – Когда у тебя такие большие ноги, время от времени попадаешь не туда, куда следует.

Большие ноги? Сюзи сохранила невинное выражение лица. Она много слышала о мужчинах с большими ногами.

Сюзи не была завсегдатаем бара «Ананас», который находился недалеко от берега. Значительно обновленное старое здание состояло из многих уровней, и его окна были обращены на Балтийский причал. Нижний этаж заполняли подростки – зал содрогался от звуков клубной музыки. «Кошмар», – подумала Сюзи, чувствуя себя ужасно старой – двадцать четыре года – и следуя за Харри вверх по лестнице.

– Люсиль работает барменшей? Не понимаю, почему она не хотела, чтобы я об этом знала. Не вижу ничего плохого в такой работе.

– Перестань болтать, – сказал Харри через плечо. – И не отставай.

На втором этаже народу было еще больше. Воздух, наполненный с сигаретным дымом, звенел от визга пятидесяти, или около того, возбужденных девиц, собравшихся на девичник со стриптизером. В воздух взвилась расшитая стразами набедренная повязка, что было встречено одобрительным ревом.

– Не смотри, – приказал ей Харри.

– Очень надеюсь, что в свободное время Люсиль не работает стриптизершей. Сколько еще ступенек? – жалобно спросила Сюзи, когда он снова направился вверх по лестнице.

– Извини. Раньше здесь был склад.

Она начала пыхтеть, как сенбернар.

– Люсиль правда там или это жестокая шутка?

– О, она там. Я ее слышу.

Сюзи слышала только оглушительные визги веселящихся девиц этажом ниже и их крики стриптизеру: «Давай, снимай, снимай!» Но ведь он уже все с себя снял?!

Сколько набедренных повязок, расшитых стразами, может быть на одном мужчине?

Они поднимались все выше и выше. Сюзи решила, что ей бы не помешали альпинистское снаряжение и кислород. Не говоря уже об удобных кроссовках.

– Вот она, – наконец сказал Харри, указывая на одинокую фигуру в глубине зала. Он был прав, это действительно была Люсиль, она сидела на стуле с гитарой в руках, играла и пела что–то в стиле Шерил Кроу.

Нельзя сказать, что это был сенсационный успех. Никто на четвертом этаже не обращал на нее внимания. Когда Люсиль допела песню, Сюзи и Харри оказались единственными, кто ей аплодировал.

– У меня сейчас перерыв, – сказала Люсиль, откладывая гитару и глядя на Сюзи будто защищаясь. – Полагаю, это была идея Харри.

Она была в черных рваных джинсах и в алой хлопковой кофточке. Косички с бусинами были стянуты в хвост на макушке и напоминали ананас, соответствуя названию заведения. Харри вернулся из бара с напитками:

– Это «Ночь Малибу». Я взял для вас обеих «Малибу» с кока–колой.

– Почему? Два напитка продавались по цене одного? – Сюзи негодовала. – Надеюсь, это не значит, что ты скряга и жмот.

– Это значит, что в этом баре продают только «Малибу», – терпеливо объяснил ей Харри. – Если хочешь что–то другое, надо спуститься вниз.

Тогда все в порядке. Сюзи его простила. Хотя она терпеть не могла «Малибу».

– Да, – сказал Харри, обращаясь к Люсиль, – это была моя идея – привести ее сюда.

– Не понимаю, почему ты сделала из этого секрет?! – воскликнула Сюзи. Хотя, конечно, она понимала.

В общем, это было вполне очевидно.

– Слушай, и так все получилось плохо, когда я выскочила на тебя из кустов, – признала Люсиль. – Заявила: «Привет, знаете что, я ведь ваша сестра!» – и забрала у вас часть наследства. – Она пристально посмотрела на Сюзи. – И вряд ли стало бы легче, если бы после этого я достала гитару и сказала: «О, кстати, я певица… а ты, кажется, была замужем за Джезом Дрейфуссом? Может, представишь меня своему бывшему?»

– Ты бы этого не сделала, – удивленно произнесла Сюзи.

О боже, неужели сделала бы?

Люсиль была немного раздражена.

– Я знаю, что не сделала бы. Но ты меня совсем не знаешь, верно? Ты могла решить, что я веду к этому, напрашиваюсь на знакомство… знаешь, как это бывает, некоторые люди все отдадут за такой шанс. В общем, – продолжала она, – я хочу, чтобы ты знала: я не такая. И будет лучше, если ты не скажешь Джезу, чем я занимаюсь. Не будет двусмысленности.

Сюзи пожала плечами.

– Хорошо, раз ты так хочешь. Конечно, это имело значение. Из прошлого опыта она знала, что большинство музыкантов стремились встретиться с Джезом и таким образом осуществить мечту всей своей жизни. Как ни странно – с точки зрения Сюзи, – они не считали его вышедшим в тираж бывшим алкоголиком. Для них Джез по–прежнему был гением, который записал один из самых продаваемых альбомов в истории рока. Это было очень трогательно. Даже теперь не проходило дня, чтобы новички и дебютанты не присылали по почте или просто не подсовывали под дверь по крайней мере пару демо–записей.

Конечно, они зря теряли время, потому что Джез никогда не слушал их записи. Теперь его жизнь была зоной–свободной–от–музыки.

– Она себя не рекламирует, – заявил Харри, – в этом ее проблема. Она чертовски хорошо поет.

– Так хорошо, что меня не хотят слушать ни в одном пабе города. – Люсиль говорила бесстрастно.

В следующее мгновение у их столика появился лысеющий тип – вероятно, менеджер – и сурово постучал по часам.

– Мы платим тебе не за то, чтобы ты сидела и болтала.

Очевидно, перерывы длились здесь не более трех минут. «Вот безобразие», – подумала Сюзи.

Люсиль допила содержимое стакана и встала. Увидев, что Сюзи снимает жакет и усаживается поудобнее, собираясь смотреть, Люсиль сказала:

– Боже, не старайся быть вежливой.

– Дело не в этом, – радостно сообщила Сюзи. – Уверяю тебя, я бы не осталась, если бы не хотела. Но я не представляю, откуда у тебя это, от кого музыкальный талант – никто в нашей семье не заработал бы пением и конфеты. Вообще–то я всегда считала, что могу петь, но все остальные меня уверяют, что это не так. Джез говорит, что я пою, как Лили Сэвидж, которую душат ее собственными чулками.

Люсиль подняла гитару с пола.

– Мой отец пел.

– Правда? – На Сюзи это произвело впечатление. – Значит, он был знаменит?

Люсиль улыбнулась.

– Нет, у него была другая работа. Он пел для души. Вообще–то он водил такси, этим и зарабатывал.

Таксист. Боже. Как ни старалась, Сюзи не могла представить, как многие годы ее мать вела двойную жизнь, разрываясь между состоятельным, серьезным ученым и, очевидно, не слишком богатым, поющим водителем такси.

Не прошло и пятнадцати минут, как благодаря Сюзи весь четвертый этаж «Ананаса» очистился от посетителей. Каждый раз, как Люсиль заканчивала песню, Сюзи аплодировала и приветствовала ее с бурным энтузиазмом, при этом бросая на всех остальных многозначительные взгляды, негодуя, что они не поддерживают ее овации, поэтому посетители стали толкать друг друга в бок, отставлять в сторону стаканы и торопиться к выходу.

К десяти часам аудитория сократилась до Харри, Сюзи и двоих слегка удивленных барменов.

– Разве она не замечательная? – Сюзи засунула пальцы в рот и пронзительно засвистела, выражая Люсиль свое одобрение, когда та закончила печальную песню Пи Джей Харви. Песня совсем не соответствовала вкусу Сюзи, но сейчас было не время для критики. – Знаете, она моя сестра! Представляете, у меня есть сестра, которая умеет так петь!

– Представляете, у Люсиль есть сестра, которая умеет так распугивать публику, – заметил высокий бармен. – Обидно, ведь она еще не успела пустить шляпу по кругу.

– Как же это произошло? – Сюзи в ужасе закрыла рот ладонями. – Боже, боже, я не хотела! Быстрее, где шляпа? Давайте я в нее положу… Сколько она обычно получает?

– Не волнуйся. – Когда Сюзи уже искала кошелек, рядом с ней появилась Люсиль. – Они тебя разыгрывают. Мне платят зарплату.

Казалось, Сюзи сомневалась.

– Много?

– Нет. Вообще–то очень мало. Но мне хватает. А со следующей недели я выступаю в баре «Обруч» на Уайтлейдиз–роуд.

– Тебе хватает? – с сомнением повторила Сюзи. Если честно, оставалось еще много вопросов, которые ей хотелось задать. Ее так и подмывало составить вопросник на двести страниц, на манер анкеты для возврата налогов, упомянув все мелочи, которые ей не терпелось узнать. – Ты занимаешься чем–то еще кроме пения?

– Я выгуливаю собаку, – ответила Люсиль. – Это неплохо, не напрягает.

– Она выгуливает собаку моего брата, – объяснил Харри. В кармане его пиджака зазвонил телефон. – Черт, надеюсь, это не с работы.

– Выгуливаешь собаку, – повторила Сюзи, тряся головой. – Знаешь, я этого никогда не понимала. Как люди заводят собак и называются собачниками, а сами даже не способны выгуливать своих питомцев? Каким же лицемерным надо быть? – Она продолжила разглагольствовать, все больше увлекаясь: – Что происходит с людьми? Если бы они любили своих собак, они бы хотели с ними гулять, верно? Но нет, для них это слишком тяжело! Зачем напрягаться и выгуливать животное, если можно сидеть на жирной заднице и платить кому–то, чтобы за тебя выполняли всю грязную работу? Они настоящие лентяи…

– Верно. Да, – говорил по телефону Харри, кивая. Он протянул трубку Сюзи: – Тебя.

Сюзи удивленно посмотрела на телефон.

– Как может кто–то звонить мне по твоему телефону?

Он не улыбался.

– Поверь, это тебя.

Она неохотно взяла у него телефон.

– Алло?

– Имя? – потребовал властный мужской голос.

О боже, только не старший констебль!

– Майфенвай. Э… Майфенвай Шаффлботтом, – сказала Сюзи. Она посмотрела испуганными глазами на Харри, который только пожал плечами и сел поудобнее, глядя на нее с жалостью.

– Ладно, а теперь слушайте меня. Каждое утро я беру моего пса на пробежку в район Холмов. Он пробегает не меньше трех миль. А каждый вечер я снова вывожу его, и мы бегаем, возможно, мили четыре или пять. Но в течение дня я должен работать, а так как мой пес – ирландский волкодав, ему нужно почаще упражняться в беге. Вот почему, мисс Шаффлботтом, я нанял человека, чтобы кто–то навещал собаку во время ланча и выгуливал его около часа. – Он сделал паузу, затем добавил: – Кроме того, у меня не жирная задница.

– Что тут скажешь? – сказала Сюзи, – я извиняюсь. От всей души.

Мужской голос медленно выговорил:

– Я тоже думаю, вам следует извиниться. И после этого повесил трубку. Не веря своим ушам, Сюзи слушала гудки в трубке.

– Он повесил трубку.

– Не может быть, – с улыбкой проговорил Харри.

– Кто это был?

Но Харри, явно получая от всего этого удовольствие, только пожал плечами.

Сюзи нашла последний номер и нажала «Ответный звонок». Ответили после второго гудка.

– Алло?

– Кто вы?

Она услышала, как он засмеялся.

– Любитель собак, мисс Шаффлботтом. Или я могу называть вас Майфенвай?

Ее пальцы покрепче сжали трубку.

– Слушайте, я скажу вам мое настоящее имя, если вы назовете свое.

Снова смех. Черт возьми, думала Сюзи, как раздражает, когда люди так себя ведут.

– Вы похожи на мышь, которая говорит слону: «Я на тебя не буду наступать, если ты не наступишь на меня», – сказал мужчина на другом конце провода. – Дело в том, что я уже знаю, кто вы.