Текст книги "Черное племя. Война (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)

Арен был в целом спокоен, хотя иголочка липкого страха нет-нет, да и покалывала в сердце. Не то чтобы альфе было плевать на сына, скорее, он чувствовал, что, во-первых, Герольд жив, а, во-вторых, вождь надеялся, что отсутствие сына связано с какой-нибудь полезной деятельностью. Хоть с ловлей перепелок. Должен он хоть когда-нибудь взяться за ум?

Однако некоторая тень дурного предчувствия преследовала вождя, поэтому Герольда упорно искали. Волки прочесывали окрестности, пытались напасть на след по запаху.

Когда это не дало результатов, Арен явился к Энджи, в надежде, что тот уже пришел в себя и сможет с помощью своих выдающихся способностей помочь в поисках, используя тот ритуал, что и в случае с Давидом. Однако, омега лежал пластом.

– Ты хотя бы можешь посмотреть, жив он или нет? – Вождь сидел на подушке рядом с ложем шамана, разглядывая его осунувшееся лицо.

– Я перестал видеть список мертвых. Я очень слаб. Неужели ты сам не чувствуешь, жив твой сын или нет? Ты же сам ответ знаешь. И Кайлин знает.

– Кайлин истерит, винит себя, что резко поговорил с ним, и тот теперь пропал. – Арен покачал головой. – Понимаешь, я уверен, что он жив! И при этом что-то внутри так тревожно, тянет. Будто беда какая. Не знаю как сказать.

Вождь поднялся и стал прохаживаться по шатру. Энджи молча наблюдал за другом, не зная, что предпринять. Он-то знал где Герольд, но был слишком слаб, чтобы рискнуть собой и выдать тайну оборотня. Шаман по-настоящему испугался угроз альфы, к тому же чуйка подсказывала, что если и говорить все как есть, то лучше тогда, когда он сможет подняться с постели. Нет никаких гарантий, что по возвращению Герольда не придется спасаться бегством.

– Тебе надо прислушаться к себе. У тебя на удивление сильная связь с детьми.

– И как мне к себе прислушаться? Это ты шаман, глаза закрыл и видишь все, что есть и чего нет. У меня так не получается. – Арен остановился, поглядывая на Энджи.

– Ляг, расслабься и просто думай о Герольде. Только думай не о том, плохой он или хороший, не пытайся представить, чем он сейчас занят. А слушай себя. И думай о нем, как о личности, не оценивая.

– То есть мне лечь? И начать думать о нем?

Энджи кивнул.

– Именно. Попробуй прочувствовать. Даже если тебе покажется, что это все глупости.

Арен не стал спорить. Он лег на голый пол, чуть сбоку от Энджи и сделал все то, что советовал шаман. Результат получился не сразу. Сперва разные мысли и предположения лезли в голову, но потом он почувствовал, как дремота начинает окутывать его. И в этом состоянии полусна-полуяви вождь ясно увидел Герольда. Тот стоял на какой-то поляне, не двигаясь, когда появилась странная фигура. Фигура человека, абсолютно обнаженного, с красной кожей и черными рисунками на ней. Позади него колыхались черные крылья. Это существо было совершенно без волос и имело красные глаза, без бровей и ресниц. Оно подошло к Герольду и вдруг… Вошло в него, слилось с оборотнем. И как только это случилось, волк раскинул руки, задрал голову к небу и издал жуткий звук, от которого желтые листья на деревьях засохли и начали осыпаться. После чего тело Герольда охватил огонь, и через мгновение оно исчезло.

Арен вскочил. Холодный пот градом лился с его лица, смешиваясь с неконтролируемыми слезами. Но вождь не чувствовал ни пота, ни слез. Альфа растолкал Энджи, задыхаясь от тошнотворного запаха, который чувствовал только он.

– Ну что? – Шаман по лицу друга понял, что тот увидел что-то совсем плохое.

– Там был какой-то бог, с крыльями. Я думаю, что бог.

– Как он выглядел? – У Энджи округлились глаза. – Бог был в образе волка?

– Нет. В образе человека. Красный. С рисунками. И он вошел в Герольда. И сжег его и себя. – Арен смотрел на омегу, шокированный увиденным. – Это ведь сон? Я просто заснул и мне приснился кошмар, да?

– Не знаю. – Прошептал Энджи, не ожидая услышать подобное. И неуверенно добавил. – Похоже на символ какой-то…

– Не знаю. – Передразнил шамана Арен и вытер мокрое от пота и слез лицо. – Ты шаман, расшифровывай. Он умер, да?

– Боюсь, как бы чего похуже не случилось. – Омега с трудом сел на постель. У него тут же потемнело в глазах, однако усилием воли Энджи удержался чтобы не упасть. Слабой рукой он потянулся и открыл шкатулку, где лежали кубики.

– Кинь их все. На правах отца.

Арен повиновался. Кубики с вырезанными на них символами в последние годы шаман почти не использовал и даже забыл про них. Он давно обрел силу видеть будущее без посторонних предметов, но теперь ситуация поменялась. Энджи с трудом сфокусировал взгляд на картинках. Луна, колесо, мертвец.

– Расшифруй. – Арен переводил взгляд с кубиков на Энджи, который с каким-то сожалением смотрел на них. – Даже если плохо, скажи.

– Плохо. Арен. – Шаман покачал головой. – Луна – это безумие, колесо – нечаянная удача, а мертвец – это смерть. Он убьет кого-то. Или его убьют. Или он убьет сам себя.

– А изменить это можно? – Тихо произнес вождь.

– Мор уже слился с Герольдом. Теперь твой сын его слуга. – Энджи пожал плечами, продолжая смотреть вниз. Он ненавидел сообщать о несчастьях или предсказывать их.

– Кто такой Мор?

– Тот бог, которого ты видел. Он работник смерти. Забирает души убитых с поля боя. Он живет среди могил и стережет покой погибших воинов. А в праздники солнцестояния он зовет всех лучших бойцов на пир, и они смеются, пьют и едят, потом дерутся и снова умирают, удовлетворенные очередной битвой. Я однажды случайно видел его, забирающего душу поверженного оборотня.

– Но почему он рядом с Герольдом? Герольд ведь… Он же жив?

– Я не знаю, Арен. Я и так сказал тебе очень много. – Энджи лег обратно на подушки. – Я знаю о Море только как о проводнике мертвых. Я слышал, что можно напроситься ему в слуги, но больше мне ничего неизвестно.

– Ты же шаман!

– А еще я омега. Я не знаю и не имею права знать такие вещи. Мое дело – жизнь, а темы смерти я не касаюсь. Иначе буду проклят.

– Прости. – Вождь поднялся. – Спасибо, что помог.

– Арен. Одна просьба. Когда Герольд вернется, не давай ему понять, что ты о нем узнал, не касайся этой темы, пока он сам тебе обо всем не расскажет. Иначе он решит, что это я тебе все рассказал.

– Ты боишься этого? Почему?

Энджи сжал губы и посмотрел в сторону. Однако, вождь не унимался. Он сел на колени перед омегой и коснулся ладонью его лица.

– Скажи, что у вас произошло?

– Обещай только держать в тайне, что я скажу тебе. Хорошо? Герольд накануне заходил ко мне, угрожал убить.

– Убить? За что? – Арен не верил своим ушам. Он уже почти жалел, что пришел к Энджи. Но и прятаться от правды было нельзя.

– Я не понял. Но он требовал объяснить, где могила сына Арне, которого тот носил под сердцем.

– И что особенного в могиле сына Арне?

– Особенное в том, что волчонок должен был стать великим шаманом. – Энджи посмотрел в лицо вождю, с болью наблюдая, как оно в один миг стало каким-то осунувшимся и серым. – Только я не очень понимаю, что хотел Герольд.

– Зато я знаю. – Альфа кивнул, горько усмехаясь. – Так как ты не можешь колдовать, Герольд решил найти могилу того, кто должен был стать твоим преемником. Волчонка, чей путь был предначертан, но был оборван в самом начале. Он решил, что сможет заставить сына Арне работать на себя и за счет этого станет шаманом.

– Видимо, так. Я и не знал, что такое возможно. – Произнес Энджи и вдруг побледнел. – Странно, что он меня не убил.

– Решил, что ты уже не шаман, а значит, убивать тебя нет никакого смысла. И пошел искать душу настоящего, действующего великого шамана. Не пойму, откуда он только знает про это? Мне по секрету об этом в свое время рассказал Адриан. Но я больше никому не говорил. – Арен задумался, но вспомнить, что в этот момент, много лет назад, сын присутствовал в комнате, он не мог. – Значит, он вернется великим шаманом…

– Нет. Он вернется слугой Мора, хоть и не знает этого. – Твердо произнес Энджи.

– Почему? Значит, предание врет?

– Может, врет, может, нет. Причина не в этом. – Шаман говорил теперь очень тихо и был на удивление очень испуганным.

– А в чем? – Арен и сам не заметил, как тоже перешел на шепот.

– Герольд опоздал. В могиле души волчонка уже нет.

– Правда? И где ж тогда эта душа? – Вождь посмотрел на друга и вдруг почувствовал, что начинает о чем-то смутно догадываться. Впервые за весь разговор он едва заметно улыбнулся. – Так где душа волчонка, Энджи?

Шаман сдавленно вздохнул и шепотом произнес. – Во мне. Я беременный.

========== Глава 87. Правда ==========

Герольд пролежал целый день, почти не шевелясь, находясь в странном состоянии полусна-полуяви. Он дремал на краю разрытой им могилы, видя перед собой фигуры, от которых шли языки пламени. У оборотня не было сил подняться. Он смотрел на непонятных существ сквозь полуопущенные ресницы, совершенно не понимая, происходит ли это на самом деле, или волку это все кажется?

Когда же наступил вечер, Герольд, наконец, нашел в себе силы подняться. Он чувствовал, как от него разит тухлятиной, да и тело, казалось, было покрыто отвратительной вонючей слизью.

Желая смыть с себя все это, оборотень пошел на еле слышный плеск воды, даже не задумываясь о том, что еще накануне никаких звуков от находящегося рядом водоема он не слышал. Да и не плод ли это воспаленного воображения? Но Герольд плелся на шум воды, не думая ни о чем.

Уже полностью стемнело, когда он, наконец, добрался до озера. Волк посмотрел на черную поверхность, в ценре которой отражалась круглая луна, и кинулся в воду. Раздался плеск, и зеркальная гладь покрылась рябью. Герольд с наслаждением нырнул, коснулся илистого дна, затем выплыл и, откинув волосы назад, открыл зажмуренные глаза. Стояла необыкновенная тишина. Яркие звезды ласково мигали, и оборотень засмотрелся на небо, когда услышал рядом с собой тихий неразборчивый шепот. Он повернулся и увидел как над водой появилась чья-то голова с раскиданными по плечам волосами. Оборотень замер, разглядывая пловца. В следующее мгновенье Герольд с криком кинулся из озера. В воде был труп, причем в не самом лучшем состоянии. Альфа разглядел синюшную гнилую кожу на разбухшем теле. Выбравшись на берег и оглянувшись, оборотень не обнаружил никого. Гладь озера была по-прежнему спокойна.

“Неужели, я схожу с ума?” – Герольд смотрел воду во все глаза, чувствуя, как ужас сковывает сердце. Ждать пришлось недолго. На поверхности снова появилась голова, и не одна. Их было не менее десяти. Тела то выныривали, то прятались под водой, вот только от их движений почему-то не шла рябь, не было слышно плеска.

– Он нас видит! Видит! – Одно из тел уже стояло на берегу водоема, рядом с Герольдом. Утопленник был без одежды, с длинными черными спутанными волосами. Он сделал шаг в сторону оборотня, но тут альфа кинулся со всех ног от озера, слыша хор насмешливых криков: “Иди к нам, красавчик! Поиграй с нами!”.

Герольд мчался без оглядки, спотыкаясь, бежал в ночи, не разбирая дороги, не видя ничего перед собой. Если бы альфа в этот момент мог соображать, он бы от души пожалел о своем желании стать шаманом. Но паника охватила оборотня. Он летел вперед, пока не увидел, что оказался на знакомом перекрестке со сломанным дубом, рядом с ямой. Волк остановился, согнулся напополам и раскашлялся, чувствуя, как по щекам струятся слезы. Герольд хотел покинуть это место как можно скорее, но будто что-то мешало. Навалилась усталость. Он сел на землю и решил дожидаться рассвета, чтобы с первыми солнечными лучами отправиться в поселение.

Оборотень прислонился спиной к дубу и задремал, видя во сне эту же поляну в тонкой пелене тумана, освященную лунным светом, где на бревнах сидели воины, пили и ели и среди них – хорошенький рыжий Арне, в объятиях мрачного оборотня – Мертена. Среди пировавших сидела красная фигура с огромными черными крыльями, и Герольду было очень тревожно смотреть на это торжество мертвецов, он пытался проснуться и не мог. Это не было сном.

Когда забрезжили первые лучи рассвета, и жуткие полупрозрачные фигуры растаяли вместе с ночным туманом, Герольд поднялся и медленно поплелся в Племя. Он был изможден и голоден. За эти дни у него во рту не побывало ни крошки. Он хотел есть и пить, но, как на зло, по пути не было даже ягод. Зато рядом он видел постоянно снующие полупрозачные фигуры. Большие и маленькие, красивые и жуткие, в образе животных и людей. Они проходили, проплывали, пролетали мимо, не обращая на него никакого внимания. Оборотень видел как существ, полностью похожих на тех, что существуют на самом деле, так и совершенно необыкновенных, мистических. С крыльями, с клювами и хвостами с кисточкой. Герольд уже почти научился не обращать на них внимания. Он шел весь день, и в голове билась только одна мысль: “Я сошел с ума или прозрел?”

Добрался до поселения волк только к закату. И сразу понял, что что-то не так. Оборотни, которые встречались ему на пути, смотрели на него во все глаза и отчего-то шарахались в сторону. Вскоре навстречу выскочил Арен. Он бежал к сыну, желая обнять, но, приблизившись, вдруг резко остановился и уставился на него.

– Да что вы все на меня так смотрите? – Герольд чувствовал напряжение и ужас ситуации, которую никак не мог понять. – Что со мной не так?

– От тебя ужасный запах мертвечины. – Серьезно и спокойно произнес вождь, скрывая пожирающую изнутри тревогу. – Ты в трупе валялся?

Герольд не ответил. Он не знал, как объяснить, что с ним произошло. Не рассказывать же правду? Вдруг он с ужасом вспомнил, что забыл сделать одну важную вещь – зарыть могилу Арне и Мертена. И отчего-то ему подумалось, что запах тухлятины – это не запах от него самого, а запах их тел, которые теперь догнивают, не укрытые землей. И теперь вонь трупов преследует его. Герольд вдруг почувствовал необходимость сообщить об этом отцу, но тут перед его глазами пролетела бабочка с головой рыси, и он рухнул без сознания на землю.

Оборотень проспал почти сутки. Ему ничего не снилось, он отдыхал. А когда проснулся, то ощутил себя выспавшимся и довольным. Герольд лежал с закрытыми глазами, не желая подыматься. Вскоре послышались голоса. В шатер, где он находился, зашли Арен и Феофил. Оборотень притворился, что до сих пор спит, и прислушался к тихому разговору, из которого узнал, что пока он был без сознания, его вымыли и переодели, однако запах тухлятины хоть и притупился, но никуда не ушел, что достаточно сильно взволновало родителей. Кайлин очень боялся, что Герольд чем-то болен, но как лекарь ни осматривал его со всех сторон, никаких гниющих ран не смог обнаружить. Единственное, что было не так, и о чем Феофил тихо сообщил Арену, что член оборотня был неестественно покрасневшим. Что косвенно свидетельствовало о том, что альфа теперь не только не девственник, но и умудрился заразиться от партнера какой-то болезнью, а это в племени было большой редкостью. Но, при этом, запаха омеги, а, значит, по мнению Феофила, и совокупления, не было.

– Но отчего-то член красный? – С раздражением напомнил Арен. Вождь между тем вспоминал свой сон, понимая, что приключения у Герольда были самые нетривиальные. Вот только вряд ли он о них расскажет.

– Я не знаю. – Лекарь разводил руками. – Если бы переспал с омегой или с каким-то животным, он бы носил на себе его запах.

– Ну, а он пахнет тухлятиной. – Вождь вскинул брови, догадываясь о связи между Мором и трупами.

– Да ты с ума сошел! – Феофил с испугом посмотрел на вождя, затем замотал головой. – Это ж надо трахнуть разложившийся труп… Но зачем ему это делать?

– Послушай меня. – Отчеканил Арен. – Я не спрашиваю тебя зачем и почему. Это не твоего ума дела в данный момент. Я хочу знать у тебя как у лекаря, как будет пахнуть альфа после того как совокупит мертвеца. Был бы Энджи во вменяемом состоянии, я бы с ним поговорил, он по крайней мере не начинает кудахтать.

Феофил сжал губы, с трудом сдерживая гнев, но замечание вождя было верным. Нужно было понять, что же могло произойти. А потом уже рассуждать о мотивах.

– Хорошо. – Лекарь кивнул. – Если бы Герольд переспал с трупом, то у него был бы именно такой запах.

В этот момент Арен и Феофил услышали, как оборотень зашевелился. Вождь кивнул другу, и тот протянул проснувшемуся волку чашу с бульоном. Герольд жадно выпил и сел на постель. Арен стоял не шелохнувшись, изучая сына, который поглядывал по сторонам, раздумывая, как теперь себя вести. Он чувствовал исходящую от отца угрозу.

– Так где ты был? – Вождь стоял, сложив руки на груди, с растущей тревогой глядя на Герольда. Он уже о многом догадался, но хотел узнать всю правду полностью, из уст оборотня. Однако, тот не желал делиться своими приключениями.

– Я заблудился в лесу и провалился в овраг, где лежали трупы упавших до меня животных. Я рухнул сверху, потерял сознание, лежал в них. Поэтому и пропах мертвечиной. А когда очнулся, с трудом выбрался.

Герольд произнес это скороговоркой, не глядя на своих собеседников. И Феофил, и Арен видели, что оборотень врет.

– На тебе нет ни одного синяка. Даже кожа не содрана. – Холодно произнес Арен. – Зато член красный. Я даю тебе еще один шанс сообщить правду. Иначе мне придется провести собственное расследование.

– Ты правду хочешь? – Герольд прищурил глаза, глядя куда-то в пустоту, затем перевел взгляд на Арена. – То есть ты хочешь, чтобы я озвучил правду, да, отец? – Альфа оскалился и прямо посмотрел на вождя. От резко изменившегося тона сына Арен почувствовал неприятный холодок. – Тогда мне, может, рассказать, что на самом деле произошло с Давидом? Что во-первых, его никто не насиловал, а во-вторых…

Герольд рассмеялся и притянул ноги к себе, с удовольствием наблюдая, как меняются лица и у отца, и у лекаря. Арен побледнел, а Феофил нахмурился и теперь с тревогой поглядывал то на одного, то на другого.

– Не неси чушь. – Прорычал вождь, понимая, что сын никак не мог узнать правду. Если только не с помощью своих новых способностей, подаренных Мором.

– А во-вторых… – Протянул Герольд, наслаждаясь реакцией собеседников. – Ты не убил ведь Давида. И его волчонка никто не убил. Зато обвинил в их смерти Аскольда. А потом помог им сбежать. Давид всегда был твоим любимчиком.

– Это ложь! – Арен был в бешенстве, но его злость его же и выдавала. – Они мертвы!

– Тогда покажешь их могилу? Только не говори, что забыл, где она!

– Сволочь! Это же твой брат! – Вождь уже было кинулся с кулаками на Герольда, но тут его сбил с ног Феофил. Лекарь, сообразив, что его сын все это время нес на себе вину за смерти, которых не было, обезумел от вспышки ненависти к собственному другу. Повалив на землю не ожидавшего нападения Арена, он начал бить его ногами. Вождь попытался подняться, однако оборотень ударил его со всей силы по голове, отчего альфа на мгновение отключился.

Бешенство придавало сил лекарю. Ему хотелось уничтожить обидчика, отомстить. Заметив, что Арен почти не реагирует на удары, Феофил сел на него сверху, достал меч и коснулся лезвием его горла. От охватившей злости он практически себя не контролировал. Почувствовав холод стали, волк приоткрыл глаза. Лицо Феофила было перекошено от ненависти.

– Я думал, ты мне друг. – Прорычал альфа, с презрением глядя на вождя. – А ты, оказывается, вот значит как поступил. Выгораживал своего сына! Свою шлюху!

– Аскольд изнасиловал Давида! – Рыкнул Арен, но тут же почувствовал сильный удар в челюсть.

– Заткнись! Аскольд вечно ходил за твоим Давидом, даже взял на воспитание волчонка, которого тот едва не утопил! Он спас твоего внука! А ты… – Феофил откинул меч и вытащил тонкую веревку, из которой тут же сделал петлю. Арен попытался сбросить с себя противника, но при любой попытке пошевелиться на него обрушивались удары, от которых вождь терял сознание.

– Он забрал волчонка для шантажа. А не потому что любил. – Прохрипел Арен. Изо рта оборотня сочилась кровь. – Пусти меня.

– Нет, ты поплатишься за то что решил сломать жизнь моему сыну, за то, что опозорил его! – Феофил накинул петлю на горло Арена и затянул ее, затем встал и отошел назад, давая возможность волку слегла приподняться. Вождь, у которого от ударов по голове перед глазами вспыхивала темнота, попытался ослабить веревку, но почувствовал, как Феофил тянет ее на себя. Арен задыхался. Он хватался пальцами за шею, изгибался, но все было бесполезно. Осознание, что его убивает лучший друг, да еще на глазах у спокойно наблюдающего за этим всем сына, вызвало приступ черной тоски и ужаса. Это был конец. Вождь чувствовал, что его сознание уплывает, когда петля резко ослабла. Он рухнул навзничь, болезненно вдыхая в себя воздух.

– А что ты улыбаешься? – Донесся до ушей Арена голос Феофила. – Ты, подлюшонок! Тебе весело, что я убиваю твоего отца? Тебе весело?

Герольд, сообразив, что Феофил передумал душить Арена, вскочил с места и выскочил из шатра. Лекарь дал возможность сбежать альфе, он не знал, как теперь быть. А еще оборотень не понимал, как же так получилось, что он едва не убил своего друга. Еще никогда он не впадал в такую слепую ярость.

Феофил снял веревку с горла товарища.

– Ты жив? – Лекарь и сам удивился своему спокойному голосу. Еще секунду назад он был готов убить друга, а теперь нет и следа от той ярости. Лицо Арена наливалось синяками, из носа и разбитых губ шла кровь. Казалось, на вожде не было ни одного живого места. Феофил взял друга на руки и перетащил на постель, где до этого лежал Герольд. Арен молчал.

– Эй, ты жив? – Повторил альфа, но тут волк закрыл лицо ладонями и покачал головой. – Дай, посмотрю лицо. Опусти руки.

Феофил жалел о своей вспышки ярости и теперь с ужасом думал, чем бы все обернулось, доведи он дело до конца. Что бы тогда было? Смута, скубеж между Роджером и Герольдом, война. И почему он захотел убить Арена? За что? За то, что тот спрятал своих сына и внука? Но ведь вождь тоже родитель, он тоже любит своих. А вот Герольд… Спокойно сидел и смотрел на то, как Феофил убивает его собственного отца. И улыбался. Это не умещалось в голове.

– Арен, скажи что-нибудь. Я не повредил тебе горло? – Лекарь изучал тонкую полоску, оставшуюся от петли. Альфа посмотрел на Феофила, отчего тот, встретившись с ним взглядом, отвернулся.

– Мне не хочется жить. – Альфа произнес это просто и четко. Феофил с ужасом слушал своего товарища, не веря своим ушам. Уж кто-кто, а Арен никогда не впадал в такое отчаяние. – Я бы хотел покончить с собой, но я представляю, что тогда начнется в племени. Я проклят богами. За все, что я когда-то сделал, за то, что обижал тогда Кайлина, я проклят.

– Успокойся, я сам не знаю, почему так вспылил. – Лекарь пожал плечами. – Я могу понять тебя, я бы сам озверел, если бы моего сына-омегу принудили к сексу и бросили, опозорили.

Однако, Арен его почти не слушал.

– Почему ты не довел дело до конца?

– В смысле?

– Не придуривайся. Почему ты меня не задушил? – Альфа произнес это как-то отстраненно, но Феофил почувствовал, что Арен очень хочет знать ответ на этот вопрос.

– Я поднял голову и увидел, как Герольд улыбается. Мы с ним встретились глазами. И тут… С меня как пелена упала. Вся ярость ушла…

Вождь в ответ молчал. Молчал и лекарь, раздумывая над случившимся. Все это было как-то странно и жутко. Наконец, Арен снова заговорил.

– Феофил. Что мне делать с сыном? Он ведь специально сказал про Давида, рассчитывая, что ты в припадке ярости меня убьешь.

– Запри в крепости.

– А как я это объясню остальным? Тогда надо будет тебя тоже спровадить в крепость, потому что ты меня душил, а не он. А заодно и самому туда отправиться, потому что я скрыл, что помог бежать Давиду. А Герольд всегда может сказать, что был слишком слаб, чтобы помешать тебе меня убить.

Феофил задумался. Вождь был прав, но вот что делать, все равно было непонятно.

– Пока что будем отрицать что Давид жив, а там посмотрим. – Произнес лекарь, понимая, что понадобится несколько дней, чтобы поставить друга на ноги.

========== Глава 88. Новое проклятие ==========

Феофил осматривал Арена, с сожалением видя, что в процессе драки повредил вождю горло, правую руку и сломал ребро. Волк говорил с большим трудом, удушение не прошло даром. Но не успел лекарь сообразить, как именно лечить товарища, как в шатер ворвалось с десяток оборотней. Их мечи были обнажены.

– Что с вождем? – волки были взволнованы, их глаза сверкали, а жилы на руках надувались, готовые в любой момент пустить в ход оружие.

– Феофил хочет убить моего отца! – Герольд пролез вперед, на его лицо был написан ужас.

– Хорошо играешь! – Феофил поднялся, зло скалясь. – Что ж ты тогда не защитил его? А смотрел и улыбался, когда мы боролись?

– Я пытался, но я слишком слаб! И что ж это за драка такая, что на тебе ни одной царапины, а вождь избит? Ты подло напал на отца, чтобы убить! Потому что он тебе солгал! Давид жив и Алард тоже!

Феофил и Арен потрясенно смотрели на альфу. К тому, что Герольд начнет рассказывать соплеменникам, что его младший брат жив, никто не был готов. Среди оборотней раздался ропот, ложь вождя возмутила волков. Герольд стоял с постной миной, изображая страдальца и продолжал обличать Феофила.

– Он теперь только и мечтает, как лишить вождя жизни! Его надо в темницу! Запереть!

Ситуация принимала дурной оборот, и Арен, хоть и едва мог пошевелиться от боли, сделал над собой усилие и, прежде чем волки принялись выполнять команду Герольда, присел на кровать и прохрипел.

– Я тут вождь, а не ты! Феофила не трогать.

Воины замерли на месте, однако Герольд не успокаивался.

– Его нельзя оставлять наедине с лекарем! Посмотрите, как он его избил! А что, если мы их оставим наедине, а вернемся, вождь будет уже мертв?!

Оборотни переминались с ноги на ногу, не зная, как лучше поступить. Арен, видя, что волки его не слушаются, превозмогая боль, решил подняться, чтобы никто из племени не подумал, что он всерьез болен. Однако, как только он встал с кровати, в глазах Арена потемнело, и он едва не рухнул на пол, вовремя подхваченый волками.

– В темницу Феофила! – Прокричал Герольд. Несколько оборотней навалились на альфу, однако один из воинов поднял руку, призывая к спокойствию.

– Если мы упрячем лекаря, кто будет лечить вождя?

– Энджи. – Произнес чей-то голос.

– Так Энджи не поднимается с постели…

– Я буду его лечить! – Герольд выступил вперед, – я овладел искусством врачевания и ворожбы.

Феофил дернулся, с ужасом понимая, что сейчас его действительно бросят в темницу, а это значило, что Арен останется наедине с этим ублюдком. И вот тогда вождю точно конец. Волки недоверчиво смотрели то на Герольда, то на Феофила, то на лежащего Арена.

– Я хочу поговорить с Кайлином! У нас есть младший вождь! – Феофил пытался бороться до конца, не ради себя, ради друга.

– В темнице и поговоришь. – Фыркнул Герольд и перевел взгляд на оборотней. Лекарь заметил, что в лице сына Арена что-то поменялось. Взгляд, ставший тяжелым и каким-то магнетическим. Волки отреагировали на слова Герольда действием, мгновенно скрутив Феофила и связав его. Альфа не сопротивлялся. Слишком неожиданным и нереалистичным казалось происходящее. Его, второго оборотня племени, ведут в темницу, связанного. Это не укладывалось в голове. И помочь было некому. Оставалось только надеяться, что Арен окажется сильным, очень сильным.

Когда Феофила увели, Герольд подсел к постели отца, внимательно его разглядывая. Тот все еще был без сознания. Альфа раздумывал над тем, как поступать дальше. В идеале нужно было убить отца прямо сейчас. Конечно, это вызовет подозрения, но всегда можно будет сказать, что он просто не пришел в себя. Мало ли, что повредил вождю Феофил. Герольд осмотрел оборотня, потом взгляд его скользнул на пол, где валялась веревка, след от которой красовался на шее альфы. План возник сразу: задушить лежащего без сознания отца той же веревкой, стараясь это сделать так, чтобы новый след от веревки приходился поверх старого. Внутренне улыбнувшись своим мыслям, Герольд поднял удавку и, распутав, натянул ее, намереваясь привести свой план в исполнение. Однако как только веревка коснулась горла вождя, Арен очнулся. Его черные глаза встретились с глазами сына. Тот отпрянул, продолжая держать удавку в руках. На спине Герольда выступил холодный пот.

– Будь проклят. – Прохрипел Арен, не сводя свинцового взгляда с сына.

– Ты, ты меня проклинаешь?

– Будь проклят. Ты жил, как животное и сдохнешь как животное. Я твой отец, и я тебя проклинаю.

Герольд смотрел на Арена, умом понимая, что должен его задушить сейчас. Но не мог найти в себе силы выйти из оцепенения.

– Прочь, выродок! – Рыкнул оборотень, и Герольд, бросив, веревку, выскочил из шатра.

Оставшись наедине с собой, вождь закрыл левой ладонью себе глаза и застонал. Отчаяние овладело Ареном. Волк хотел плакать, но не мог. Оставалось только выть, от тоски и безысходности. Казалось, жизнь закончена. Когда собственный сын берет в руки веревку чтобы хладнокровно убить отца… Арен ненавидел себя за детей которых не смог воспитать, за проклятие, которое так легко сорвалось с его уст. Вождь с трудом сел на постель, вытащил клинок и коснулся лезвием горла. Оставалось сделать небольшое движение, и все закончится. Арен знал, что самоубийцы теряют душу, что после этого не пировать ему с Мором, что не летать с Семарглом, что тело его будут есть звери. Но желание наказать себя овладело альфой. Вождь прикрыл глаза. И в тот момент, когда рука уже готова была совершить непоправимое, перед глазами ярким видением вспыхнул Давид, держащий на руках маленького Аларда. Лицо младшего сына было наполнено отчаянием, а по щекам струились слезы. “Отец!” – Раздался в ушах крик Давида, и Арен уронил клинок, не успев причинить себе вреда.

========== Глава 89. Побочный эффект ==========

Герольд сам не ожидал от себя такой прыти. Волк даже себе не мог толком объяснить, как это он, никогда не отличавшийся особенной решительностью, умудрился наворотить столько дел за какие-то полдня? Оборотень стоял недалеко от шатра, раздумывая над дальнейшим планом действий. Было ясно одно: если сейчас не взять инициативу в свои руки, то в подвале будет находиться уже не Феофил, а он сам. В подвал Герольду не хотелось.

Его раздирали противоположные друг другу желания. С одной стороны, жажда власти, требовавшая идти к цели по пути смут и убийств. С другой, страх наказания. Ведь можно же, пока не поздно, пойти к отцу и покаяться, рассказать, что это не Герольд хотел смерти вождя, это кто-то внутри… Подселившееся нечто. Оборотень осознавал, что после ритуала у могилы Арне с ним что-то случилось. Мало того, что он стал видеть странных существ вокруг себя, да еще его обуяла странная жажда разрушительной деятельности. И это пугало. Но было еще кое-что, что волку нравилось. Во-первых, самые сокровенные тайны и секреты раскрывались перед ним. А во-вторых… Глаза оборотня, раньше способные только на то, чтобы привлекать глупеньких омежек, теперь оказывали магнетическое влияние на всех соплеменников. Еще немного поразмыслив над своими новыми способностями, Герольд решил, что обратной дороги нет. К тому же, он уже не мог стоять на месте, внутри росло желание действия, бессмертный бог войны и смерти овладел волком.