Текст книги "Черное племя. Война (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

– И кого мне убить первым?! – Альфа с ненавистью смотрел то на Энджи, который, не шевелясь, сидел на постели, то на Кайлина, который, сообразив, что произошло, забился в угол, сжавшись.

– Себя убей, придурок, – Зеленоглазый оборотень уселся удобнее и теперь смотрел прямо в глаза альфе.

– Ты, мразь, – Арен готов был порубить Энджи на куски, но сначала хотелось высказаться, – Я тебя спасал…

– А я трахаю твоего мужа. Течного. Я, омега, – мальчишка усмехнулся, – У Кайлина неделю течка. За это время ты ни разу не коснулся его, у твоего мужа начались боли.

– И ты его спасти решил? – вождь бледнел от гнева, с трудом себя контролируя.

– Ну если у него муж импотент… – договорить Энджи не успел, потому что Арен со всей силы ударил его по лицу. На губах мальчишки появилась кровь.

– Я импотент?! – Альфа был в бешенстве.

– А кто ты? – Энджи пожал плечами, – Ты стоял и смотрел, как Кайлин кончает подо мной, и ничего не делал. Я бы конкурента тут же бы выкинул и сам бы мужа трахнул, будь я альфой. Хотя, ты ведь тоже не альфа…

Арен отбросил меч, взял за грудки Энджи и, приподняв его, ударил о стену, отчего у мальчишки потемнело в глазах. Кайлин подлетел к Арену и, опустившись на колени, вцепился ему в ноги.

– Я сам его попросил, сам! Мы оба виноваты, прости… Не убивай его!

– Он виноват, – Энджи сделал над собой усилие, чтобы заговорить, но от удара голова сильно болела, – Он тебя не трахал…

– Защищаешь любовника? – Арен дал пощечину Энджи, которого сейчас ненавидел больше, чем кого бы то ни было.

– Он не любовник! Я попросил его, я не могу себя ублажить, у меня ничего не получается, я себя царапаю… – у Кайлина снова началась истерика.

– Я всё расскажу Феофилу, чем вы тут занимаетесь! – Арена теперь брала досада, – Посмотрим, что он скажет!

– Скажешь, я убью тебя… – прошептал Энджи. Арен в ответ ударил омегу о стену еще раз и отпустил. Мальчишка рухнул на пол.

– Мразь… – Арен сел на постель и обхватил голову руками. Его ненависть снова переходила на самого себя. Он смотрел на плачущего Кайлина, на находящегося в полубессознательном состоянии Энджи и понимал, что докатился. Что делать, он не знал. Спросить тоже было не у кого. Он подумал еще минуту, затем приподнял Кайлина и выставил его за дверь, коротко произнеся, – Нам с Энджи поговорить надо.

Затем Арен взял лежащего омегу и перенес его на кровать.

– Ну и зачем ты полез к моему мужу?

– Я не хотел к нему лезть, – Энджи сглотнул, глядя на Арена, – Я люблю Феофила.

– Я знаю. А Кайлин любит тебя, а не меня, – вождь сжал зубы, – Почему?

– Он меня любит, но другой любовью. Ты идиот… Ты у него на первом месте. – Энджи закрыл глаза, казалось, голова болела от солнечного света.

– Но почему он попросил тебя ублажить себя?

– Потому что ты никогда не был течной омегой, которую не трахает находящийся рядом альфа. Его тело просило соития, расслабления. А ты… Ты не подумал, что мог чувствовать твой муж. Тебе даже в голову не пришло, что помимо физических мучений он испытывает, – Энджи не открывал глаза. Так, казалось, было легче, – Он бился в истерике, когда я пришел, волчата тоже плакали, а он был не в состоянии их успокоить. Ты заставил почувствовать его нежеланным, отвергнутым. А еще у него внутри всё горело. Ты не понимаешь, как это, когда внутри всё горит и болит.

Арен молчал, не зная, что возразить. Злость на Энджи и Кайлина уходила.

– Я просто недостоин его… Он меня не уважает.

– А кто тебя уважать будет, если ты ведешь себя как омега? Ты принес ему шкуру. Ну и что? Да лучше бы ты его трахал эту неделю, – Энджи с трудом открыл глаза, – Будь я сейчас свободен, я бы к тебе не полез. Ты перестал быть привлекательным.

– Это почему? Такая шлюха как ты, и не полезла бы к вождю? – Замечание Энджи задело Арена, поэтому он постарался уколоть бывшего любовника. Однако омега и не такого наслушался за всю жизнь.

– Такие как я тянутся к сильным. А ты слабый.

– Я шкуру принес! – Альфа встал и прошелся по комнате, – Я тебя из плена вызволил!

– Арен… – омега потрогал себе лоб, – А где твой стержень? Помню, твой отец, Беон… Он, конечно, бешеный был… Но он был настоящий альфа. Он всегда знал что делать, всегда член у него стоял… Беон отважный был, уверенный в себе и очень желанный. Я никогда не видел, чтобы он был грустный или в чем-то сомневался. Ему хотелось отдаться. А тебе не хочется.

– И что мне делать?!

– Будь как Беон…

– Но я не такой.

– Чем не такой? – Энджи посмотрел на вождя, – Ты даже похож на него, одно лицо практически.

Арен сел на постель и замолчал.

– Феофил, которого ты за старика держишь, удовлетворяет меня. Слышишь? Он меня удовлетворяет, хотя мне двоих нужно! А он трахает меня даже тогда, когда мне не хочется. А ты не можешь неделю залезть на своего течного омегу. Ты вообще должен лизать ему пятки за то, что он попросил соития у меня, а не пошел к первому попавшемуся альфе. И ты еще говоришь, что он тебя не любит и не уважает? Такое терпеть?

– Я понял, – недовольно протянул Арен, – Но тебя мне всё равно убить хочется…

– Ты расскажешь Феофилу?

– Нет… – Арен вздохнул и открыл дверь, за которой стоял Кайлин, весь напрягшийся, с ужасом думая, что же там происходит. То, что Энджи жив и лежит на постели, омегу порадовало, но Кайлин, не желая провоцировать мужа, лишь встал посреди комнаты, опустив глаза.

– Вы с Энджи пошли гулять за опушку и Энджи упал и ударился головой о камень. Всем ясно?

Кайлин кивнул, а Арен позвал кого-то из оборотней и отправил Энджи в шатер к Феофилу. Младший вождь так и стоял посреди комнаты, даже не плача. Лишь немного дрожал, не смея посмотреть на мужа, не смея ничего сказать. Арен подошел вплотную к омеге и, запустив пальцы ему в белоснежные волосы, впился в его губы долгим, влажным поцелуем. Кайлин отвечал, но Арен чувствовал напряжение мужа.

– Боишься? – альфа стянул с мужа рубашку, полностью обнажив его.

– Да… – прошептал Кайлин.

– А чего ты боишься? – Вождь провел пальцами по подбородку мужа.

– Не знаю. Что ты со мной переспишь, а потом…

– Что потом?

– Ты меня прилюдно казнишь за измену. Или отправишь к отцу. – Кайлин начал плакать, но альфа снова поцеловал его.

– Глупый… – Арен покачал головой, – Я ведь сам виноват, но… Я прошу тебя, не делай больше подобного. А я в ответ могу пообещать, что не буду тебя отвергать больше.

Кайлин кивнул в ответ, всхлипывая. Арен снова коснулся губами приоткрытого рта мужа, запуская туда язык и, властно проведя ладонью между ягодиц мальчишки, завалился с ним на постель.

========== Глава 19. Разговор с Феофилом ==========

Феофил был в шатре с волчонком и как раз уложил его спать, когда принесли Энджи. Оборотень вскочил, вмиг подлетев к мужу, чувствуя, как колотится его сердце.

– Что с ним? Что произошло?!

– Не знаю, мы его забрали таким из комнаты вождей… – с этими словами оборотни, принесшие Энджи, удалились. Феофил провел рукой по лбу мальчишки и невольно принюхался. Запах течного Кайлина… Почему от рук? Мальчишка молчал, никак не комментируя свое состояние.

– Энджи, что с тобой произошло? – Феофил сел на постель к мужу, с тревогой глядя на него, – Что болит?

– У меня голова болит… И от света болит, – мальчишка приоткрыл глаза. К счастью, в полутемном шатре было находиться легче, чем у Арена в комнате.

– Ты ударился головой?

– Да… – Энджи закрыл глаза, боясь дальнейших вопросов, а Феофил начал копаться в своем сундуке, пока не нашел пучок каких-то трав. Сварив из него зелье, он заставил его выпить Энджи, после чего продолжил расспросы.

– Кто тебя избил и за что?

Мальчишка молчал. Ему не хотелось врать мужу, но и правду сказать он не мог. Альфа между тем начал закипать. Он обнюхал Энджи еще раз, уже с нехорошим предчувствием замечая сильный запах Кайлина.

– Я тебя слушаю.

В ответ мальчишка закрыл лицо руками, было страшно и стыдно.

– Так… Ты сам виноват в случившемся, что ли?

– Да…

– И что ты сделал? – сердце Феофила болезненно сжалось.

– Я помог Кайлину получить удовольствие. А Арен застал нас за этим.

Феофил молчал, отчего Энджи стало еще страшнее. Он лег на бок и свернулся в клубочек. Наконец, альфа заговорил.

– А чем тебя я не устраиваю?

– Нет, у меня ничего с ним. – Энджи кусал губы.

– А зачем ты доставлял ему удовольствие? Вы целовались, обнимались… А он тебе тоже доставил удовольствие или просто не успел? – В голосе лекаря звучала обида.

– У него течка, шла уже который день. А у Арена с ним не было близости. Когда я зашел, чтобы поговорить, Кайлин рыдал в истерике, не обращал внимания на волчат, – Энджи не смотрел на Феофила, – Я его начал поглаживать по спине, чтоб успокоить, чтобы он не плакал. А он попросил его удовлетворить. Мне стало его жалко. Я не ласкал его, мы не целовались. Просто я знаю, как быстро удовлетворить омегу. Я сделал это пальцами… И тут нас застал Арен.

– Который дал тебе по морде? – мрачно произнес Феофил.

– Да…

– А я бы тебя убил. – Лекарь тяжело дышал, злость на Энджи овладевала им. С одной стороны, он понимал, что как таковой измены-то и не было, но с другой стороны… Некоторое подобие соития всё-таки было. С омегой.

– Шлюха… – прорычал Феофил. Чаша весов перевесила в сторону измены. Лекарь дико ревновал, – Значит, тебя и с омегами наедине оставлять нельзя?! Тебя ни с кем нельзя оставлять, ты везде найдешь с кем потрахаться!

– Прости… – Энджи сейчас боялся больше всего, что муж бросит его, а вот лекарь с ужасом думал о том, что омега слишком легко находит себе пару и его по возможности надо бы не выпускать из дома. Больше всего Феофил хотел сейчас устроить экзекуцию ветреному супругу, но тот и так лежал умирающий, и, против воли, лекарь еще и жалел Энджи. Точнее, он разрывался между этими двумя чувствами.

– Я тебя отмыл, простил все прошлые грехи, женился на тебе, а ты, дрянь, от меня гуляешь… Не зря надо мной всё племя издевалось, когда я на тебе метку поставил!

Энджи в ответ начал плакать, на что лекарь схватил мужа за рубашку и приподнял.

– Хватит рыдать! Это я должен делать, а не ты!

– Мне жаль… Мне так стыдно.

– То есть трахать Кайлина было не стыдно, а сейчас. Это всё виной твоя половая распущенность! Ты привык спать со всеми подряд, ты не понимаешь, что есть такое понятие, как муж! Тебе плевать!

– Нет, но я просто хотел помочь другу…

– А Арену ты не хотел помочь? Спасти от недотраха? Или еще кому-нибудь, а? Может, я зря и Лабберта решил наказывать? – Феофил встал и прошелся по шатру, – Может, ты и его спровоцировал?

– И сам себя избил плетью… – протянул Энджи, поднимаясь с постели.

– Куда собрался?! – лекарь подошел вплотную к мужу, скрестив руки.

– Феофил, я не хотел изменять тебе. Просто мне было жаль Кайлина, ты не понимаешь, что такое течка, особенно в его случае. Он родил, к тому же постоянно чувствует запах альфы, – Энджи смотрел вниз, – Я просто избавил его от физического недомогания, я не вижу в нем партнера, ты знаешь, я люблю тебя…

– Ты любишь меня, а трогал его!

– Накажи меня…

Возникла пауза. Вдруг Феофил повалил Энджи на землю, резким движением разрывая рубашку на спине и беря в руку увесистую плеть. Мальчишка уткнулся лицом в пол, готовый принять на себя удары. Альфа уже почти замахнулся, скрипя зубами, глядя с ненавистью на мужа, но… замер.

Феофил стоял и смотрел на обнаженную спину мальчишки, на которой было и так бессчетное количество длинных глубоких шрамов. Сколько его били в этой жизни? Сколько наказывали? Лекарь понял, что не может поднять на него руку. Альфа опустился на колени и провел ладонью по спине Энджи, отчего тот вздрогнул и еще сильнее уперся лицом в пол. Феофил же отложил плеть, раздумывая над тем, что прекрасно знал, на ком женился и что можно ожидать от мальчишки. К тому же, он был слишком нетипичный омега и разве не за это Феофил его любит и ценит? Альфа просто не мог наказывать любимого. Вместо ударов он растянулся на земле и прижался грудью к спине мужа, обнимая его за талию и вдыхая запах его волос. Мальчишка, который перестал плакать на какое-то время, вновь залился слезами. Давно омеге не было так стыдно.

– Почему ты меня не наказываешь? Я виноват…

– Я не могу тебя бить. К тому же, я сам тебя выбрал, я знал, что с этой стороны могут быть проблемы. – Альфа перевернул мужа лицом к себе.

– Прости меня, Феофил…

– Энджи, у меня к тебе просьба. Не делай так больше. Не вступай в близость ни с кем: ни с альфами, ни с омегами. У тебя есть муж, это я.

– Прости… – Энджи закрыл лицо руками, но лекарь убрал их.

– Посмотри на меня и пообещай мне, что больше не будешь никому доставлять удовольствие и из жалости в том числе.

– Обещаю…

– Хорошо. Энджи, я не твой папа, я не могу тебя связывать. Да это и смешно. Скажи, я могу тебе доверять?

– Да. – Хрипло ответил мальчишка, и Феофил жадно припал к губам омеги, поглаживая ладонями его тело. Альфа хотел и совокупиться с мужем, но понимал, что после встречи с Ареном у Энджи будет еще долго отсутствовать не только желание близости, но и вообще общее желание подняться с постели.

– Болит голова?

– Очень… – Энджи не открывал глаза. Тогда лекарь переложил его на простынь и начал переодевать в другую, целую рубашку. В это время в шатер заглянул Арен. Он имел весьма довольный вид, вот только альфе было тревожно за Энджи.

– Я не отвлекаю? – Вождь появился на пороге, когда Феофил стаскивал одежду с мужа. Посреди шатра валялась плеть. Арен напрягся.

– Нет, заходи, – лекарь был абсолютно спокоен, – Хорошо ты Энджи избил…

Арен покосился на мальчишку, который лежал на спине, в одном нижнем белье.

– Он упал.

– Да знаю я про его шашни с Кайлином, он признался, – Феофил поднял глаза на Арена, – А ты что-то хотел?

– Ну… – вождь пожал плечами, – Ты когда Лабберта наказывать будешь?

– Ах, да… – Феофил отложил рубашку, которую хотел одеть на Энджи и начал искать другую, – Сейчас мужа переодену. Ты будешь смотреть же, Энджи?

– Да. – Тихо произнес мальчишка, хотя идти ему никуда не хотелось. Это понимали и оба альфы, но отсутствие мальчишки будет непонятно для племени.

– Мы скоро придем.

– Ну хорошо… – Арен стоял на месте и не уходил.

– В чем дело? – Феофил кивнул вождю, видя, что тот хочет что-то еще сказать.

– Я не хотел калечить Энджи, просто злой был и не рассчитал силу.

– Я тебя понимаю, спасибо, что не убил его, – Феофил сел на постель и взял прядь волос мужа в свои руки, – Он слишком добрый и глупый.

– Да… – Арен кивнул и поспешно вышел из шатра, а лекарь продолжил одевать Энджи, который всё это время с опаской поглядывал на мужа, при этом испытывая огромное чувство вины. Но Феофил не мог долго злиться на мальчишку, слишком он любил его.

========== Глава 20. Наказание Лабберта ==========

Поляна, на которой обычно происходило публичное вече, наказания или чествования, постепенно наполнялась народом. В центре стоял абсолютно обнаженный Лабберт. Он был привязан к сооружению, которое фиксировало его руки и ноги в виде звездочки. Оборотни подходили к белому лекарю, недоверчиво поглядывая на него и тихо переговариваясь, обсуждая причину наказания. Конечно же, все знали, что произошло: Лабберт выпорол и изнасиловал Энджи. Просто так. И это возмущало. И хотя еще пару лет назад никто бы не вздумал осуждать белого оборотня, то теперь народ был на стороне омеги. Да и память о войне была еще слишком свежа.

Вскоре появился Кайлин в обществе Арена, который придерживал мужа за талию, постоянно касаясь его и не выпуская из виду. Младший вождь выглядел абсолютно счастливым, от утренней истерики не осталось и следа. На плечах омеги висела шкура белого тигра, которая прекрасно сочеталась с его белоснежными волосами.

Еще через несколько минут появился Феофил и Энджи. Омега шел, с трудом не показывая, как у него болит голова. Лекарь знал, что муж плохо себя чувствует, поэтому планировал сделать всё быстро. Феофил подошел к Арену, что-то шепнул ему на ухо, тот кивнул, вышел в центр и вскинул к небу руки, требуя тишины. Оборотни вмиг замолкли и встали в круг. Феофил усадил Энджи на камень, напротив Лабберта. Таким образом омега мог видеть лицо своего обидчика.

– Сегодня мы судим оборотня Белого племени, который нанес оскорбление нашему Племени, изнасиловав и избив нашего омегу, – Арен замолк на минуту, а в толпе пронесся возмущенный ропот. Оглядев всех, вождь продолжил, – В качестве наказания я надеваю на его шею черную метку, которую он будет носить три дня. Это значит, что в течение этого времени каждый может нанести любое оскорбление наказанному, заставить его претерпеть моральное или физическое унижение. Лишь только нельзя лишать его жизни.

Арен замолк, одевая метку на альфу и отходя в сторону, а в центр вышел Феофил, держа в руке плеть. Оборотень был зол, но при этом его беспокоил Энджи, который с трудом сидел, силясь не упасть. Лекарь уже готов был замахнуться, но тут подал голос Лабберт.

– Что, Феофил, ревнуешь, что я твою шлюху оттрахал? Тебе вообще как, не стыдно в доме держать честных давалок? – Лабберт повернул голову, косясь на черного оборотня, который тут же вскипел.

– Заткнись, мразота…

– Кстати, я бы и сейчас твоего Энджи попользовал. Посмотри, у меня на него стоит!

Лекарь отошел чуть в сторону, увидев, что Лабберт не врал. Член белого оборотня практически прилип к пупку, и смотрел альфа на Энджи. Феофил сжал зубы, жалея, что нельзя убить врага, которого ненавидел каждой клеточкой тела. Альфа замахнулся плетью, так сильно, как только мог. Последовала череда звонких ударов, которые оставляли на широкой спине насильника кровавые полосы. Но Лабберт молча терпел боль, по-прежнему глядя на Энджи, и член у альфы не падал. Даже в момент наказания белый оборотень наносил оскорбление обоим. Омега готов был сквозь землю провалиться, к тому же от головной боли темнело в глазах и мальчишка делал усилия, чтобы не упасть в обморок.

– Энджи, отсоси мне! – Лабберт вскрикнул это, перекрывая звук ударов плети. Омега был готов расплакаться, ситуация накалялась, по племени прошелся ропот, и Арен уже с тревогой смотрел на оборотней, которые в любой момент времени готовы были кинуться на Лабберта. Вдруг в центр вышел Хорст – муж красноглазого омеги Ингарда. Он положил руку на плечо Феофилу, который остановился на миг перевести дух, и кивнул ему, давая знак отойти в сторону. Тот повиновался, с непониманием глядя на соплеменника. Лекарь протянул плеть Хорсту, но тот с улыбкой покачал головой. Все как-то замерли, включая самого Лабберта, который всей своей сущностью почувствовал реальную опасность, хотя он и не понимал, в чем она может заключаться.

Между тем Хорст обнажил свой член и, поиграв с ним рукой, быстро привел его в боевое состояние. Оборотни молчали, не веря в реальность происходящего. Всё-таки насилие над альфой – это было хуже убийства, но в рамках того наказания, которое отвел Лабберту Арен, это было допустимо. Белый лекарь попытался посмотреть, что происходит за его спиной, когда Хорст сделал шаг вперед и, вцепившись ладонью в горло альфе, начал вводить в него свой член. Лабберт сопротивляться не мог, да это было и бесполезно. Хотя разведчик и был мелковат, но по силам не уступал матерым альфам.

– А теперь ты получишь настоящее удовольствие, – оборотень перешел на жесткий ритм, врываясь в тугую, девственную плоть, – Давай, кончай!

Теперь Лабберт не смотрел на Энджи. Он дергал руками, пытаясь порвать веревки, а его лицо, обезображенное шрамом, теперь выражало ужас и отчаяние. Между тем племя радовалось. Со всех сторон раздавались смешки, улюлюканье и одобрительные крики. Лабберт понимал, что после такого ему не жить. Он погиб как альфа, как самец, как оборотень. Его растоптали, и обратной дороги нет. Лабберт перевел тяжелый взгляд на Энджи, который, наверно, единственный, сидел с лицом, на котором отпечатался ужас от происходящего и… самая настоящая жалость по отношению к насильнику. Лекаря это взбесило. Он ненавидел жалость по отношению к себе, Энджи должен был трепетать перед ним, ненавидеть, хотя бы смеяться, но это сочувствие… Губы Лабберта зашевелились. Сперва тихо, потом громче и громче. Феофил, который стоял сбоку от белого оборотня, услышал, что он что-то шепчет и повернул голову.

– Будь ты проклят, Энджи, будь ты проклят…

Феофил мгновенно зачерпнул песка в ладонь и запихнул его в рот Лабберту, затем быстро подошел к мужу, который был уже готов упасть, подхватил его и, придерживая за талию, повел в шатер. Энджи вырубился только на пороге, просто не позволив себе показать свою слабость на глазах у всего племени. Феофил уложил омегу на постель и стал прикладывать холодные тряпки ко лбу мальчишки. Энджи застонал и приоткрыл глаза.

– Что говорил Лабберт?

– Ничего, милый, это не важно. – Феофил провел рукой по волосам мужа.

– Важно, скажи…

– Он говорил, что проклинает тебя, – лекарь провел рукой по щеке Энджи, – Это опасно?

– Еще не знаю… Надеюсь, что у него не получится, – мальчишка поцеловал ладонь Фефила, – У меня есть защита, я позаботился заранее.

Энджи развязал рубашку, показывая мужу одетый на шее небольшой талисман, изображающий деревянную фигурку волка с крылышками.

– Это Божество защищает омег, на которых покусился чужой альфа или может это сделать, – Энджи снова прикрыл глаза, – Я выбрал его, потому что я омега, и имею маленького волчонка. Оно поможет, всё хорошо будет.

Феофил с улыбкой покачал головой и лег рядом с мужем, слушая, как он засыпает.

========== Глава 21. Убийство ==========

Феофил в тот день полностью сосредоточился на лечении Энджи, который не поднимался с постели и почти не открывал глаза. Видя, как мужу плохо, на место наказания Лабберта альфа решил не возвращаться, а провести всё время с мужем.

Что же касается Арена, то после того, как Хорст приступил к изнасилованию белого оборотня, вождь на какое-то время удалился, решив, что должен отвести Кайлина в крепость. Видеть унижение одного из самых влиятельных оборотней Белого клана было слишком тяжело для омеги, который лекаря знал с глубокого детства и всегда очень уважал. Но сказать что-то против Кайлин не мог, разрываясь в душе между двумя племенами, понимая, что с момента брака с Ареном он принадлежит черному клану и должен отстаивать его интересы. Кайлин шел рядом с альфой молча, раздумывая над поступком разведчика, понимая, что Хорст прав и страдая от мысли, что после такого удара Лабберт никогда не оправится. Наконец, младший вождь остановился возле стены и произнес, глядя на мужа.

– Как бы миру не пришел конец после такого оскорбления… Мой отец не простит.

– Лабберт сам виноват, он дерзил. – Арен коснулся рукой щеки омеги. В глубине души он понимал чувства Кайлина, но говорить об этом не хотел, интуитивно чувствуя, что омега сам не желает делиться своими переживаниями. В конце концов, тут уже ничем нельзя было помочь.

– Я знаю, просто будь готов к тяжелому разговору…

– Буду, – альфа кивнул и поцеловал Кайлина в губы, – Иди к волчатам, а я должен проконтролировать, что там дальше. Хотя, лекаря не убьют, я в этом уверен.

– Да, конечно… – омега ответил на поцелуй и отправился в крепость.

Когда вождь вернулся к месту наказания Лабберта, Хорста уже сменил какой-то другой оборотень. Стало очевидно, что жертву решили пустить по кругу. Ну не то чтобы решили, оно само как-то получилось так. Хотя, Арен ожидал этого.

Вождь подошел к соплеменнику, который сейчас насиловал Лабберта. Это был бета, Освальд, огромный широкоплечий мужлан, едва ли не крупнее всех в племени. Он был почти полностью раздет, и Арен видел, как играют его рельефные мышцы на животе, как от каждого движения напрягаются упругие ягодицы. Оборотень двигался резко и жестко, не щадя свою жертву, причем, как отметил про себя Арен, в отличие от Хорста, Освальд ни капли не думал мстить Лабберту, а искренне получал удовольствие.

Для вождя беты всегда были немного непонятны. Вроде и похожи на альф, а по сути могут спать со всеми, только вот по идее они не должны получать удовольствие как омеги. Арен знал, что природа бет позволяла влюбляться в альф, но чтобы в такой форме. Вот уж извращение… Хотя… Арен обошел Лабберта и встал напротив, разглядывая его лицо и лицо Освальда. К своему удивлению, вождь увидел, что бета явно пытается возбудить свою жертву, выкручивая соски и периодически теребя член, который всё равно висел и не думал подниматься. Арен, конечно, знал, что в его племени не все бойцы умные, но чтоб так. К тому же, Освальд что-то говорил лекарю, явно, ласковое, но в шуме, криках и улюлюканье соплеменников голоса слышно не было.

Что же касается самого Лабберта, то он смотрел перед собой, вниз, а его лицо напоминало восковую маску. По широкому мускулистому бедру стекала кровь и сперма. Наконец, Освальд дернулся и, прижавшись грудью к широкой спине Лабберта, яростно поцеловал его в шею, оставляя темный след кровоподтека. На лице лекаря в этот момент появилось отвращение и стыд, к тому же, бета зажал в руке яички оборотня, с наслаждением поигрывая ими.

– Я требую тишины. – Арен встал рядом с лекарем, косясь на бету, который никак не хотел выходить из белого оборотня, уж слишком Лабберт ему понравился. Наконец, проведя ладонями по упругому телу лекаря, Освальд аккуратно вышел, продемонстрировав еще не упавший огромный член. Как на прощание, бета провел головкой по ягодице альфы и, наконец, отошел в сторону, довольный собой.

Арен отвернулся, не желая видеть всю эту картину и обратился к племени.

– Я снимаю с Лабберта черную метку! Досрочно! Отныне он такой же как мы, и никто не имеет права его коснуться хоть пальцем! Ему возвращается его одежда и оружие.

– Которым он ночью перережет кому-нибудь горло. – тихо и вкрадчиво прошептал Хорст, подойдя к вождю и недоверчиво глядя на связанного оборотня.

– Лабберт отправляется сегодня в свое племя, – не менее громко произнес Арен, как будто не замечая комментария соплеменника, затем подошел к лекарю, который наклонил голову и безучастно смотрел перед собой, и снял метку с его шеи, – Развяжите его!

Несколько оборотней пошли выполнять приказ альфы, однако основная часть племени была недовольна, что экзекуция закончилась слишком быстро. Оборотни молчали, и Арен чувствовал их немое негодование, однако выступить против воли вождя никто не смел. Арен усмехнулся и снова повернулся к Лабберту. Освобожденный от веревок, лекарь невольно покачнулся и завалился на четвереньки, вызвав дружный хохот Черного племени.

– Что, тебе мало, еще хочешь? – В сторону оборотня донеслись крики и плевки. Арен снова попытался успокоить толпу, которая не желала лишаться такого шикарного развлечения. Но вождь понимал, что ситуация и так критична, и что надо будет поговорить с белым оборотнем, в целостности ума которого Арен начал сомневаться. Слишком уж странным и отсутствующим было его лицо, обезображенное шрамом.

– Хватит! – вождь с беспокойством поглядывал на Лабберта, мысленно задаваясь вопросом: “Уж не сошел ли он с ума?”. Белый оборотень по-прежнему стоял на четвереньках, только немного покачивался. Арен кивнул разведчику, – Хорст, подними лекаря, обмой и отправь к шаману. Оружие ему пока что не давать. Всё ясно?

Разведчик кивнул и, закинув руку Лабберта себе на шею, поднял его. Казалось, альфа не понимал что происходит. Равнодушный к происходящему, обессилевший, он не вызывал никаких опасений. В это поверили все: и Арен, который снова повернулся к толпе, требуя успокоиться, и Хорст, для которого белый оборотень был тяжеловат, а нужно было его дотащить до шамана. Вдруг разведчик почувствовал у себя в районе пояса какое-то шевеление, и в следующую секунду в руке Лабберта блеснул небольшой кинжал.

– Берегись! – Арен кожей почувствовал что-то неладное и резко повернулся, попутно вытаскивая свой меч. Хорст дернулся, но рука, которую он положил себе на плечо, в один миг плотно сжала горло. Разведчик с ужасом взглянул на Арена, понимая, что просто не успевает защититься. Вождь в доли секунды оценил ситуацию. Перед альфой встала дилемма: либо позволить Лабберту убить Хорста и тем самым избежать обострения отношений с Белым племенем, либо убить лекаря, зная, что это грозит серьезным конфликтом.

Вождь не думал. В голове всплыли слова Беона, его отца, который учил Арена, что прежде всего нужно защищать своих, а с чужими потом разберешься.

Клинок вошел в живот Лабберта как раз в тот момент, когда кинжал коснулся груди Хорста.

Белый оборотень захрипел, вмиг ослаб и, выронив кинжал, рухнул на землю, сначала на колени, а потом плашмя, лицом вниз. Толпа смолкла. Казалось, в создавшейся тишине было слышно, как где-то далеко, за опушкой, скрипит старое дерево, раскачиваемое ветром.

Арен сглотнул, наклонился и перевернул белого оборотня, под которым начала растекаться черно-красная густая лужа. Вождь посмотрел на смертельную рану, затем в изуродованное лицо Лабберта. Лекарь же в ответ как-то страшно улыбнулся и тут же замер с открытыми глазами.

Арен поднялся и поднял глаза на Хорста.

– Ты цел?

Оборотень кивнул, не сводя глаз с трупа Лабберта.

– Спасибо, что защитил… – разведчик посмотрел на вождя, понимая, насколько высокой может быть цена спасения, – Только что скажет Михаэль?

Между тем толпа начала шушукаться, подбираясь ближе к трупу и его рассматривая. Оборотней раздвинул Освальд, который, не глядя ни на кого, склонился над Лаббертом и закрыл ему его страшные мертвые глаза. Что чувствовал сейчас бета, понять было невозможно. На его лице не было ни одной эмоции. И только одно выдало оборотня: легкое прикосновение ладонью, почти невесомое, по щеке, изборожденной застаревшим шрамом.

Арен убрал клинок в ножны, демонстрируя полное хладнокровие, хотя душу вождя сжимал липкий ужас. Что потребует Михаэль за смерть соплеменника?

Конечно же, лекаря не надо было убивать, но не защитить своего оборотня вождь не мог. Арен искренне надеялся, что его брак с Кайлином удержит племена от новой войны, но он не был в этом уверен.

Дав распоряжение сообщить Белому племени о смерти Лабберта, Арен отправился к мужу. А еще нужно было собрать вече. Ситуация складывалась слишком уж серьезная.

========== Глава 22. Приезд Михаэля ==========

Михаэль явился в тот же день, когда Арен сообщил о смерти Лабберта. Приехал вождь в окружении сотни телохранителей, так что альфа, когда увидел тестя, ощутил крайнюю степень тревожности. Но так как черные оборотни догадались заранее, что Михаэль будет в гневе, первым вышел встречать вождя Белого племени его сын Кайлин.

– Здравствуй, отец, – омега обнял Михаэля, держа в одной руке волчонка, – Жаль, что причина твоего приезда так печальна, – Кайлин старался по возможности смягчить ситуацию, но Михаэль был настроен рвать и метать. Поэтому он бесцеремонно отодвинул сына вместе с внуком и шагнул к Арену.