Текст книги "Черное племя. Война (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

Луис часто заходил к альфе, сначала со страхом, затем, убедившись, что Аскольд настроен миролюбиво, и вовсе прибегал поболтать. От омеги оборотень узнавал последние новости, начиная от строительства стены, заканчивая настроениями среди сторонников Арена. Оборотни обсуждали события племени, но никогда – друг друга. Тактичный Луис не хотел неосторожным вопросом задеть и без того пострадавшее самолюбие волка, а Аскольд, зная, что омега был самым горячим поклонником Герольда, и вовсе боялся что-то спрашивать. Ведь просто так от своих возлюбленных не отрекаются, вдруг красный оборотень сильно переживает?

А Луис и правда переживал. Он постоянно думал о Герольде, и чем больше думал, тем меньше хотел встречи с ним. Поэтому мальчишка передвигался по поселению очень осторожно, стараясь не попасться колдуну на глаза. Омега чувствовал свою вину, считал себя предателем. Однако, исправлять что-то было поздно, да Луис и не хотел. Этот невзрачный красный волк нес в себе нерушимые принципы, которые оказались сильнее личного отношения. Оборотень и сейчас был влюблен в Герольда, влюблен так, как не каждый омега мог любить, и страдал, понимая, что рядом с таким подлецом делать ему было нечего.

Также омега страдал еще и от того, что перешел на сторону Арена молча, ничего не сказав, никак не объяснившись. Но что говорить Герольду? Что тот предатель и стервятник? Луис старался не думать о том часе, когда все-таки придется сказать что-то подобное и, чтобы максимально оттянуть этот момент, оборотень как можно меньше времени проводил на улице.

Маршрут омеги за день обычно состоял из посещения Аскольда, Арена и Энджи. Но особенное внимание красный волк уделял вождю и, как ни странно, выхаживать альфу у мальчишки неплохо получалось. Феофил заметил, что руки Луиса обладают удивительным свойством: смазанная ими рана гораздо быстрее заживала, нежели если это делал кто-то другой. При этом омега не понимал свою целебную силу, искренне думая, что он ничем не отличается от прочих. Таланта Луиса не замечали и остальные.

Арен постепенно шел на поправку. Он уже открывал глаза, тихо разговаривал, но подняться с постели еще не мог. И так как вождь был еще слишком слаб, никто не решался рассказать ему о последних событиях в племени. Альфа не знал ни о предательстве сыновей, ни о вече.

– Где мои дети? – Часто вопрошал Арен, замечая, что ни Герольд, ни Роджер не являлись к нему в шатер. Вождь помнил, что средний сын пытался его убить, неужели и наследник перешел на сторону брата? Оборотень не хотел в это верить, но, глядя на молчаливые, мрачные лица Кайлина и Феофила, догадывался, что, скорее всего, произошло что-то подобное.

Между тем у братьев-узурпаторов одна за другой начали назревать проблемы. Мало того, что омеги, не получая достаточно еды, стали голодать и открыто проявлять недовольство, так еще и внезапно выяснилось, что в новом племени нет ни одного лекаря. Точнее, об этом и так все знали, но до определенного момента ни Роджер, ни Герольд не думали о таком упущении.

А этот момент настал в одно солнечное утро, когда к братьям-узурпаторам явился альфа Нил и потребовал повитуху. Это был черный оборотень, который сразу же после объединения племен женился на белом волке. Юный омежка довольно быстро забеременел, и теперь, когда подходило время разрешения от бремени, кто-то должен был принять роды.

– Сегодня ночью у Родиона начал болеть живот… – Нил смотрел то на одного, то на другого брата, от волнения кусая губы. – Он сейчас катается по земле, ему нужна помощь.

– Он омега! А раз омега, то сам и разродится! – Колдун не был настроен сентиментально. – Это омежьи проблемы, а не наши.

Роджер во время разговора молчал, с ужасом думая, что делать и не находя никакого выхода.

– Так он не может, что-то не так… Мучается, но не может.

– А если не может, то и не жалко, значит, это плохой омега! – Неожиданно выдал Герольд, отчего повисла неловкая пауза.

– Мне нужна помощь… – Бесцветным голосом повторил альфа, умоляюще глядя на обоих братьев.

– Может, ты все-таки посмотришь что там с этим Родионом? – Прошептал Роджер, обращаясь к брату. – Ты же колдун.

– Я колдун, а не повитуха!

– А Энджи умел принимать роды… – Неожиданно вставил Нил, и эта фраза на Герольда неожиданно подействовала. Уверенности, конечно же, у альфы не прибавилось, но страх, что оборотни захотят вернуться к Арену, появился.

– Хорошо, идем! Что там с твоим мужем?

Когда Герольд и Нил зашли в шатер, Родион лежал, держась за живот, бледный как снег, и стонал. На оборотне не было одежды, он елозил ногами по земле, затем сжимал их в коленях, пытаясь принять удобную позу и не мог. Не надо было быть лекарем, чтобы понять, что у омеги слишком крупный плод и он никак не может разродиться.

Увидев эту картину, Герольд почувствовал приступ тошноты. Лечить он не умел и вообще не представлял, что надо делать. Да и сам вид беременного вызывал у него глубокое отвращение. Ему было противно касаться этого тела, не то чтобы как-то помогать.

– Не думаю, что он выживет. – Сухо сообщил колдун, стараясь не смотреть на омегу.

– Нет! Он должен выжить и должен разродиться! Мне нужен сын! – Нил схватил Герольда за руки и рухнул на колени. – Прошу тебя, сделай что-нибудь!

– Не трожь меня! Я не умею лечить и не буду! Сам лечи своего муженька! – С этими словами альфа оттолкнул волка и выскочил на улицу.

Нил несколько мгновений смотрел в след Герольду, переваривая информацию, затем вскочил и бегом кинулся к стене. Никто и отреагировать не успел, как альфа уже был на стороне, контролируемой оборотнями Арена. Он хотел было помчаться к шатрам, но его тут же окружили воины.

– Что, в гости пришел? – Раздались насмешливые и враждебные голоса, однако Нилу было не до страха.

– Мне нужен лекарь, мой муж умирает! Пожалуйста… Позовите Феофила!

– Кто-кто нужен? – В толпе раздавались смешки, отчего Нил чувствовал полное отчаяние. Но сдаваться альфа не собирался.

– Мне нужен Феофил! Пожалуйста! Муж не может разродиться! Вы не понимаете, Родион может умереть!

– Так попроси Роджера о помощи! Он же знатный умелец во всех областях! Зря что ли, ты к нему перебежал?

Оборотни дружно хохотали. Ситуация с Нилом была смешна своей глупостью и предсказуемостью.

– Там некому мне помочь! Они отказались, сказали чтобы я сам лечил Родиона, а я не умею!

– Значит, когда ты предавал Арена, ты про Феофила не вспомнил. Когда насиловали Аскольда, сына Феофила, ты тоже радовался, а теперь, когда беда постучалась в твое жилище, так ты примчался? – Раздался мрачный голос. Из толпы воинов вышел оборотень Ланзо, тот самый альфа, который едва не стал мужем Давида.

– Я глупец, я знаю, но мне нужна помощь… – Нил упал на колени перед оборотнями и стал кататься в пыли. Разговаривать с волком дальше было бессмысленно.

– Ладно. – Вздохнул Ланзо. – Кто-нибудь, позовите Феофила. Пусть сам решает что делать.

После отказа жениться на Давиде к Ланзо в племени стали относиться без особого уважения. В скорости альфа женился, жизнь налаживалась, но презрение Арена, которое не уменьшалось с годами, действовало на воина угнетающе. Впрочем, как и на его репутацию. И что бы оборотень ни делал, как бы ни проявлял себя, на него смотрели как на предателя. Ни успехи в войне, ни богатая добыча с охоты не меняли ситуацию.

И только теперь, после раскола, к Ланзо, который без разговора встал на сторону законного вождя, стали относиться с возрастающим уважением.

– Что у вас тут? Кто на сносях? – Феофил протиснулся сквозь широкие спины оборотней, не слишком понимая, кому нужно помогать при родах. Среди последоватей Арена беременных почти не было, а кто и был, все на ранних сроках. – Это кто? Нил? Нил, а ты как здесь оказался? Ты ж не на нашей стороне. Забыл что ли?

В толпе снова послышались смешки, но Феофил поднял руку и воины тут же затихли.

– Мой муж умирает… – Не встававший с коленей альфа пополз к лекарю.

– Родион? Что с ним? И где он?

– Там. – Промычал оборотень, кивая в сторону стены. – Всю ночь мучился, пытается родить и никак, я попросил Герольда помочь, он оттолкнул… – Нил говорил это сквозь накрывающую его истерику, не глядя на лекаря. Но тот и так все понял.

– У нас мало времени. Кто-то должен пойти со мной в ту часть. Если Герольд и Роджер позволят помочь, я помогу. – Феофил оглядел оборотней. – Мне нужен помощник при родах. С этого дурака толку мало.

Несколько секунд все стояли, не шелохнувшись, затем Ланзо вышел вперед. Не то чтобы он так горел желанием спасать какого-то чужого омегу, скорее, рассчитывал, что помощь Феофилу окончательно восстановит его репутацию в глазах Арена.

– Идем. Хотя можно предателям и не помогать.

– Родион не виноват, что Нил перешел не на ту сторону. Не хочешь идти, не иди. А пойдешь, я буду только рад.

– Конечно пойду, куда я денусь. – Усмехнулся Ланзо.

– Ну вот и отлично. Понесешь мой сундук с инструментами. А то у меня совсем уже сил нет.

========== Глава 100. Сон наяву ==========

Первое время Давид не вспоминал о поселении, наслаждаясь прелестью своего вынужденного одиночества. Целыми днями он охотился, гулял, смотрел на волны и, главное, постоянно общался с сыном. Волки частенько играли, смеялись, вместе готовили еду и даже иногда ходили на охоту. Правда, случалось это обычно ближе к вечеру, когда результат звериной ловли не имел особого значения. Алард был счастлив, и вскоре он даже и не вспоминал, что раньше жил в другом месте.

Единственный вопрос, который тревожил Давида, это с кем играл его сын по утрам, пока омега отсутствовал на охоте? Оборотень чувствовал, что рядом кто-то еще есть, и этот кто-то живет, судя по всему, под толщей воды, но только что это за существо? Да и есть ли оно на самом деле? Ведь как ни старался Давид, ему ни разу не удалось увидеть никого, кроме мелких рыбешек. И только плеск воды по ночам, сопровождаемый какими-то странными звуками, похожими на пение, да яркий морской запах, исходящий от Аларда, убеждали омегу в том, что море кем-то обитаемо.

Прошло недели две, погода на побережье стала резко портиться, похолодало, подул сильный ветер, а море уже больше не казалось таким спокойным. Изо дня в день волны бились все сильнее, выкидывая на берег водоросли и ракушки, и, глядя на это, омега радовался, что поставил шалаш ближе к лесу, куда прилетали только самые мелкие брызги. Также Давид заметил, что Алард перестал общаться со своим другом-“рыбкой” и даже по нему немного заскучал. Омега сообразил, что неведомое существо решило прятаться на дне, пока не утихнет ветер, и поэтому не показывалось волконку.

Иногда целый день шел дождь, и в такие моменты, сидя в укрытии, Давид начинал вспоминать племя. Оборотень скучал по Арену, с сожалением думая о том, что судьба несправедлива – стоило впервые за много лет помириться с отцом, как пришлось бежать, и неизвестно, когда они опять смогут увидеться. От этих мыслей волку становилось совсем тоскливо. Но еще хуже было от осознания, что возвращение в Племя не будет гладким. Вроде только все улеглось, так нет. Опять начнутся унижения, смешки и вечное ощущение неловкости. Да еще и неизвестно, что там придумает Аскольд. Вряд ли он обрадовался исчезновению Аларда. Давид в такие моменты выходил из шалаша и, опустошенный, часами бродил под дождем. Только долгие прогулки могли его хоть немного успокоить.

Омега все чаще думал о том, что делать с Аскольдом. Оборотень прекрасно понимал, что изнасилования как такого не было, поэтому и убить обидчика будет несправедливо. Точнее, для самого Давида такое развитие событий стало бы решением проблемы, однако окружающие его за такое осудят. А волк рассчитывал вернуться в племя и продолжать в нем жить, воспитывать Аларда. Только вот у волчонка был уже законный отец, пусть и приемный. Ну не спать же с Аскольдом ради каждой встречи с сыном? От этой мысли Давида передергивало. Он вспоминал то злосчастное утро и его охватывала целая гамма эмоций. Это была и ненависть, и брезгливость, и почему-то – обида. А еще омега испытывал разочарование. Как ни презирал оборотень своего поклонника, но все-таки считал его альфой честным и добрым. А теперь получалось, что Аскольд – обыкновенный мерзавец. И все-таки, надо было найти решение.

Пару раз Давид ловил себя на мысли, что обдумывает, как бы подстроить смерть оборотня. И эти мечты вызывали у омеги тихую радость и удовлетворение. Но, стоило Давиду осознать свои фантазии, как он гнал их прочь, понимая, что решить проблему можно только на общем собрании – вече. Уговорить соплеменников позволить общаться с Алардом. Попросить, покаяться. Омега не рассчитывал на усыновление. Пусть позволят хотя бы просто подходить к волчонку, касаться его, играть. И ради этого оборотень был готов пойти на любое унижение.

А еще Давид чувствовал возрастающее волнение и страх. Создавалось впечатление, будто происходит что-то плохое, и причину этого плохого оборотень как будто знает, но почему-то забыл. Омега тогда перебирал в голове все, что с ним происходило в последние месяцы, но зацепиться было не за что.

В один из дней, когда дождь лил как из ведра, Давид улегся в шалаше и, прижав к себе Аларда, провалился в сон. Омега и сам не заметил как задремал – шум дождя и звуки бьющихся волн сморили Давида. Волчонок также сладко спал рядом.

Сначала оборотню ничего не снилось, убаюканный странными звуками, теми самыми, что раздавались над морем в самую первую ночь, оборотень отдался блаженной дреме. А затем начался кошмар.

Давид увидел отца, всего избитого. Арен сидел на постели, держал в руке клинок и касался острием горла. Лицо альфы было совершенно несчастным, отчаявшимся, таким, каким Давид его никогда не видел. От этой картины оборотень почувствовал липкий ужас. Он кинулся к Арену и начал что-то кричать, стараясь выхватить кинжал из рук отца, но вдруг осознал, что он совершенно прозрачен, и альфа его попросту не видит. Но Давида это не останавливало. Омега продолжал кричать, пытаться убрать лезвие, пока отец вдруг не вздрогнул и не посмотрел на него. Арен наконец-то увидел сына. Клинок выскользнул у оборотня из рук.

Давид проснулся в холодном поту, с лицом, мокрым от слез. В углу шалаша дрожал обратившийся в волчонка Алард, которого тот напугал до полусмерти своими криками. Омега сел на постель, растерянный и удивленный, бесконечно задавая себе вопрос: что это было? Сон или видение? Сердце билось, едва не выскакивая из груди. Однако, волнение, которые мучило Давида предыдущие несколько дней, немного утихало и, чтобы хоть немного взбодриться, омега улыбнулся через силу волчонку и притянул его к себе. Тот неуверенно прижался к папе, но было видно, что мальчишка до сих пор сильно напуган. Вскоре Давид сообразил, почему – омега, пока метался в своем кошмаре, случайно снял с себя повязку, обнажив пустую глазницу. Поняв это, оборотень сначала хотел надеть ее обратно, но потом махнул рукой. Сын и так все увидел, а перед кем еще ему красоваться? К тому же, руки продолжали предательски дрожать. Кое-как успокоив малыша, Давид вышел из шалаша. Нужно было прогуляться и развеяться.

========== Глава 101. Жуткая находка ==========

Давид прогуливался по берегу, раздумывая над странным сном. Его мучила мысль, а вдруг это и не сон вовсе? Что, если Арен нуждается в помощи? Но, как ни ломал голову омега, он все никак не мог понять, как в таком случае его отец оказался в столь плачевном положении? Мало того, что вождь был сильным и опытным оборотнем, ведь он еще имел хороших друзей, которые никогда не оставили бы его в беде и одиночестве. Может, на племя напали? Но кто? В округе никого не было. Давид постоянно ходил по лесам, много охотился, но никогда не видел следов присутствия других оборотней, по крайней мере поблизости.

Омега так крепко задумался, что не заметил, как дошел до дальнего леса. Там на острых камнях, омываемых холодными волнами, росли сосны. Оборотень почти не смотрел под ноги, его взгляд был прикован к серому небу, по которому бежали тяжелые тучи. Дождь прекратился, но море не успокаивалось. Волны становились все больше, били сильнее.

Осмотрев лесок, состоящий из деревьев, довольно далеко стоящих друг от друга, Давид хотел уже вернуться обратно, когда под ногой услышал неприятный хруст. Омега опустил глаза и в ужасе и отвращении отпрыгнул в сторону. Волк наступил на скелет, и этот скелет принадлежал какому-то неведомому существу. Верхней половиной оно напоминало оборотня, нижней – рыбу. И что казалось самым удивительным, так это то, что нижняя и верхняя часть составляли единое целое.

Смачно плюнув в сторону и выругав себя за страх, Давид присел на корточки и начал внимательно изучать находку. Омега заметил, что у существа был сломан позвоночник. Из чего волк сделал вывод, что это и послужило причиной смерти. Так вот, значит, что это за рыбка! Только если эти существа живут в воде, как же этот оказался на берегу, на камнях, довольно далеко от воды? Может, его выкинуло волной?

Скелет был небольшой, чуть больше Аларда и, судя по тому, что кости уже побелели, то, видимо, пролежало тело года два или три. А может, и больше. Давид покачал головой. Получалось, что совсем рядом кипит жизнь. Это пугало омегу, хотя он и понимал, что если бы эти существа хотели навредить, то давно бы уже это сделали.

Оборотень не стал трогать мертвое тело и пошел к шалашу, где его уже вовсю ждал малыш.

Алард увлечённо играл, когда Давид, потрясённый жуткой находкой, вернулся обратно. Омега не знал, стоит ли допытываться у сына, что же это за твари со дна пучины? Или, может, стоит просто спешно уйти с этого места? Оборотень в раздумии смотрел по сторонам, прикидывая, сколько ещё времени осталось до первого снега. Однако, хоть погода и начала портиться, до зимы ещё было ой как далеко. Давид хорошо чувствовал погоду. Не придя к какому-то определенному выводу, оборотень принялся жарить остатки мяса.

Прошло ещё пара дней. По-прежнему было холодно и ветрено, часто шел дождь. Сидя подолгу в шалаше, Давид попытался узнать у сына что-то еще про друга-рыбку. Волчонок рассказывал пространно и не совсем ясно, и единственное, что омега смог понять, так это то, что таинственное существо было примерно того же возраста, что и Алард, а взрослых “рыбок” малыш ни разу не видел. И разговаривали они языком жестов и звуками.

Между тем к вечеру третьего дня море разыгралось ещё сильнее чем прежде. Огромные волны почти доставали до шалаша, из которого Давид и Алард практически не выходили. Ночью погода стала ещё хуже. Дождь зарядил с такой силой, что крыша уже не спасала, да к тому же от сильного ветра хлипкое строение начало разваливаться. Понимая, что шалаш сейчас рухнет, оборотень вылез из него, прижимая к себе волчонка. Но где спрятаться, Давид не имел представления. Над головой сверкали молнии, дождь лил стеной, огромные волны бились о берег, ломая деревья. Это была самая настоящая буря.

Тогда омега вспомнил, что как-то раз видел в скале небольшую пещеру. Недолго думая, оборотень сгреб в охапку Аларда и отправился через лес к подножию гор. Стихия сбивала с ног. Давид прорывался сквозь разыгравшуюся бурю, молясь о том, чтобы не заблудиться и чтобы молния не ударила в него и сына. Идти было по-настоящему страшно, но поступить иначе он не мог, где-то надо было спрятаться. Наконец, омега добрался до пещеры и влез внутрь вместе с Алардом.

Внутри оказалось очень тесно, но сейчас, во время ливня, ветра и бури, только здесь Давид чувствовал себя хоть в какой-то безопасности.

Испуганные и замерзшие, оборотни прижались друг к дружке, стуча зубами, не имея возможности уснуть. Малыша колотило от холода и страха. Его пугали молнии, грохот грома и треск падающих совсем рядом деревьев. Казалось, волки находились в эпицентре бури.

А ещё Давид слышал чьи-то крики. Это не был язык оборотней. Тонкие голоса, оглушающие, переходящие в звук, от которого хотелось биться головой о стену. Волк уже проклинал это место, злясь на себя и Мертена, что послушался и явился сюда. Да, пусть здесь не было диких зверей, но неведомые существа пугали своей неизвестностью. А что уж говорить про эту ужасную бурю, равной которой Давид никогда не видел до этого?

Между тем звуки становились все пронзительней, это уже были не голоса, а нечто похожее на скрип, от которого голова готова была лопнуть. Оборотень больше не сомневался, кому принадлежат эти крики. Странные существа, видимо, не меньше чем он испуганные бурей, пищали и скрипели о чем-то.

Наконец, совершенно измучившиеся, Давид и Алард незаметно уснули.

========== Глава 102. Спасение Родиона ==========

Роджер и Герольд уже знали, что Нил отправился к врагам за лекарем. Знали об этом и все остальные. Вот только как реагировать на помощь врага, братья-узурпаторы не имели представления. Ситуация была двоякой. С одной стороны, если лекарь спасет омегу, то авторитет Роджера и Герольда упадет ниже уровня пола. Братья буквально распишутся в собственном бессилии. Но и не пускать Феофила было нельзя. Гибель беременного омеги повредит репутации еще больше.

Оборотни толпой собрались на границе территорий, когда Феофил и Ланзо перемахнули через забор, оказавшись в поселении предателей.

– Да у нас гости! – Герольд вышел вперед, скрестив руки на груди, с ненавистью глядя на Феофила. – Что, твоему сыну показалось мало моей рукоятки, ты решил меня пригласить для продолжения? Или, может, хочешь сам попробовать?

Окружающие волки разразились смехом. Лекарь, за эти несколько дней сильно постаревший, без страха оглядел соратников узурпатора и спокойно произнес.

– Ну что, нравится вам этот шарлатан? Сам не может ни лечить, ни женить. Учтите, у вас у всех омеги. Что, хотите остаться без мужей и потомства? Или меня все звать будете?

Смех быстро стих. Герольд, сверкая глазами, подошел к Феофилу совсем близко и прорычал.

– Пришел лечить такой добрый, так лечи! И закрой рот, а то пожалеешь о своих словах!

– Пожалею? А может, ты пожалеешь? – Феофил сжал в руке меч и уставился на противника. – Сразимся один на один?

– А вот и ошибаешься. Я не буду с тобой сражаться. На тебя нападет вся толпа и порвет. Так что заткнись и идем к этому недоомеге. И еще. Вякнешь еще раз про то что я ничего не умею, Ланзо тоже отправим к праотцам!

– А ты все-таки редкий подлец… – Усмехнулся Феофил. Спорить с Герольдом смысла не было.

Родион лежал на земляном полу шатра. Бледный, едва в сознании, он тихо стонал, согнув колени и сжав кулаки. Под омегой уже набралась небольшая лужица крови. Увидев, в каком состоянии мальчишка, Феофил кинулся к нему, переложил на постель и провел рукой по огромному животу.

– Волчонок еще жив, будем резать.

Ланзо, все это время демонстрирующий редкостное хладнокровие, открыл сундук с инструментами и лекарствами, а сам побежал за водой. Феофил же принялся снимать с Родиона рубашку. Почувствовав, что его раздевают, оборотень застонал громче.

– Нил…

Омега приоткрыл веки, однако, увидев Феофила, испуганно вскрикнул. Испытывая панический ужас перед оборотнем, Родион начал хватать лекаря за руки. В глазах волка отразился дикий испуг.

– Не надо, я беременный…

– Так поэтому я здесь! Успокойся, мальчик… – Лекарь провел рукой по волосам омеги. Тот выглядел крайне жалобно.

– Ты на стороне Арена, а мой муж на стороне Роджера. Как же ты здесь оказался, зачем ты здесь?

– Нил позвал меня. Я пришел помочь. – Волк старался говорить ласково, чтобы расслабить Родиона. Однако тот не верил. Он мотал головой, хватался за живот и махал руками, пытаясь бороться. В этот момент подошел Ланзо.

– Он что, жить не хочет? – Как бы между прочим обронил оборотень, ставя чан с водой возле койки. Увидев еще одного сторонника Арена, да еще и альфу, Родион зарыдал.

– Слушай, я что, разбираться буду что он хочет?! – Рыкнул Феофил. – Держи его. Вольем в него снадобье, он уснет. И надо срочно резать.

Услышав слово “резать”, Родион завыл еще громче, но тут почувствовал железную хватку Ланзо. Оборотень силой открыл ему рот, а Феофил заставил сделать несколько глотков.

– А теперь держи руки ему, пока я готовлю инструменты. Он скоро отключится.

Как и говорил Феофил, от лекарства Родион стал вялым, а вскоре и вовсе уснул. Нужно было действовать быстро, и альфа начал операцию. Он вскрыл живот беременного и без труда достал крупного волчонка. Однако тот, вопреки ожиданиям, не подавал признаков жизни. У Ланзо сердце сжалось при мысли, что новорожденный погиб раньше, чем они смогли что-то сделать. Однако опытный Феофил взял волчонка за заднюю ногу и начал трясти. Затем сделал искусственное дыхание, пошлепал по попке и снова затряс. И наконец новорожденный захрипел и начал “крякать”. Ланзо выдохнул, обрадованный и пораженный, что удалось, как он считал, сделать невозможное: фактически оживить мертвого.

Феофил передал волчонка альфе и вернулся к Родиону. Тот лежал со вспоротым животом. Надо было его срочно спасать. И оборотень начал зашивать живот омеге. Лекарь ненавидел операции, из-за высокого риска смерти пациента. И сейчас он боялся, что Родион не выживет, но у мальчишки прослеживался пульс, он был достаточно сильным и еще очень молодым. Так что надежда оставалась.

Когда Феофил закончил операцию, возле шатра уже собрались оборотни во главе с Герольдом и Роджером. Всем было как минимум интересно, выживут ли омега с волчонком. А новоявленные правители еще и тайком молились, чтобы все окончилось неудачно. Не то чтобы братья ненавидели Родиона или Нила… Дело было в авторитете, который оборотни стремительно теряли. Все громче раздавался ропот соплеменников.

Феофил вышел из шатра и внимательно обвел глазами собравшихся. Узнать о здоровье Родиона и его малыша явились практически все, даже омеги с маленькими сыновьями. Впереди всех стоял Герольд, по своему обыкновению скрестив руки на груди, чуть позади – Роджер.

– Я сделал все что мог. – Громко сообщил лекарь, прямо и бесстрашно обращаясь к толпе. За его плечом стоял менее бесстрашный Ланзо с пищащем комочком на руках. Альфа чувствовал напряжение толпы, а еще свою беспомощность. Ведь держа на руках слабенького малыша, никак не защитишься. – Волчонок будет жить. Родион – пока неизвестно. Но скорее да, чем нет. За ним нужен особый уход. Поэтому, если вы хотите, чтобы Родион выжил, я должен забрать обоих.

– Обойдешься. Ты тут останешься! – Крикнул Герольд, нагло улыбаясь. – Нам нужны лекари.

– Я здесь не останусь. – Спокойно, но твердо ответил Феофил. – Я не собираюсь тебя выгораживать. Назвался шаманом и лекарем, так лечи и колдуй.

– Я только шаман, а не лекарь!

– А это не мои проблемы, кем ты там себя называешь. – Тут уж рассмеялся Феофил. – Когда вы переворот чинили, ты подумал, как лечить волков будешь? Нет? Так что закрой рот и организуй перенос Родиона на сторону Арена.

– Я планировал тебя заставить лечить, и заставлю. Нам нужен лекарь!

– Герольд, я всегда знал, что природа обделила тебя умом. Но откуда столько самоуверенности? При твоих-то данных?

– Ты никуда не уйдешь! – Раздраженно крикнул Герольд. Однако Феофил стоял на своем.

– Уйду. И вы меня здесь не удержите. А если и удержите, помогать я вам не стану, хоть все сдохните!

– Останешься. Иначе я убью Ланзо! – Альфа вытащил меч и сделал пару шагов в сторону оборотня, глядя на реакцию Феофила. Однако, тот лишь пожал плечами.

– Да убивай. Он мне никто. Но если убьешь, я лечить никого не буду даже если потом вы меня отпустите, хоть что вы со мной сделаете.

Разговор заходил в тупик. Однако, вперед выступил Роджер. Новому вождю не хотелось никого убивать, более того, он рассчитывал договориться с Феофилом, чтобы тот периодически приходил и лечил соплеменников.

– Я благодарю вас за то, что вы спасли двух членов нашего племени! Если вы считаете, что нужно их забрать к себе, забирайте. Мы не будем препятствовать вашему уходу.

Герольд от неожиданности аж рот открыл, однако, спорить с официальным вождем было нельзя. Скрипнув зубами, он вложил меч в ножны и отступил назад.

Феофил был удивлен не меньше поведением оборотня, но лицо его продолжало быть непроницаемым.

– Нам нужны носилки. Родиона нужно переносить аккуратно, иначе мы ему повредим свежие раны.

– Хорошо. – Роджер повернулся к стоящим рядом волкам. – Сделайте носилки и помогите доволочь омегу до стены. На той стороне пусть сами несут.

Отдав распоряжения, вождь отправился к своему шатру. Он был доволен собой. Альфа считал, что мало того что решил проблему, да еще и продемонстрировал мудрость доброго правителя. Герольд же шел следом в самом мрачном настроении. Он захлебывался от ненависти к Феофилу, к Роджеру и даже к Родиону, который вот взял и не умер!

Когда оба зашли внутрь шатра, Герольд приблизился к брату и вдруг со всей силы ударил его кулаком в лицо. Тот от неожиданности не удержался на ногах и рухнул на пол. Тогда альфа стал избивать его ногами, не давая подняться.

– Если я что-то говорю, ты не споришь, тебе ясно, урод?!

– Я правитель! Я, а не ты! – Плюясь кровью, отвечал вождь, чувствуя ужас перед собственным братом.

– Нет, милый. Ты только кукла. Ты сидишь и киваешь. А правлю я! И не вздумай меня побороть! Я тебя прилюдно казню! А сначала – изнасилую. Как я это сделал с Аскольдом. Только это будет не рукоятка!

– Ты не посмеешь! – Роджер смотрел снизу вверх на Герольда, понимая наконец, что зря доверился брату. Только теперь уже поздно.

– Посмею. Так что закрой ротик. И вытри кровавые сопли!

Закончив экзекуцию и смачно плюнув в лицо лежащему, измазанному кровью Роджеру, альфа покинул шатер. Оборотень понимал, что авторитет и брата и его самого, втоптан в грязь. Соплеменники никому из них не верили и в любой момент могли начать переходить на сторону Арена. И надо было им предложить что-то, что удержит их в подчинении. Герольд уже знал, что именно.

========== Глава 103. Удивительный подарок ==========

Давид проснулся ранним утром, когда шторм утих, и землю озарили лучи давно не появлявшегося солнца. Алард, обращённый в волчонка, еще спал, свернувшись клубочком и прижавшись к теплому папе. Омега ласково погладил малыша. Это был один из тех моментов, когда Давид чувствовал себя необыкновенно счастливым. Оборотень любовался гладкой шелковистой шерсткой сына, слушал его ровное дыхание и вдыхал родной запах. Сначала волк хотел разбудить Аларда, но потом передумал, решив дать возможность волчонку насладиться сладким утренним сном.

Сам себе задумчиво улыбаясь, омега вылез из пещеры. Но то, что он увидел, заставило оборотня помрачнеть. Последствия шторма оказались колоссальными. Половина деревьев было повалено, вывернуто с корнем. Вид у еще недавно райского местечка стал ужасным. Покачав головой, Давид отправился к побережью.