Текст книги "Помни"

Автор книги: Дини Ши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 38 страниц)

– Да... мой мир... и твой.... – Пауза. Взгляд Дэйны не отрывался от неяркого пятнышка света, связанный с ним незримыми узами. – Иди ко мне... вернись ко мне...

В его голосе звучала безумная надежда и боль, такое невероятное страдание, что она невольно вздрогнула. Она все еще не знала, кто он такой, хотя и подозревала, что многое в ее жизни без него было бы иначе. Изредка он подбрасывал ей подсказки, но никогда не осмеливался говорить о себе в открытую. И тем не менее она чувствовала притяжение... его притяжение, полузабытое чувство из мира снов. Ее взгляд по-прежнему был прикован к звезде, и, думая о том, кто был ее второй жизнью, она вдруг ощутила, как становится странно легким ее тело, а звездная бездна – о, в ней мерцало теперь так много звезд! – распахивается ей навстречу. Она больше не была непреодолима, эта пропасть, разделявшая их так долго, и в это мгновение истины она знала – знала, кто он такой, и кто она такая. Она инстинктивно потянулась к звезде – ее душа, владевшая необходимым знанием, похороненным теперь слишком глубоко, была готова оставить этот мир. В лицо ей пахнуло холодным ветром, полузабытым ароматом каких-то трав, она была готова сделать шаг в эту манящую бездну... но прежде, чем Путь полностью открылся, она неожиданно вспомнила, кто она, Дэйна Райен, вспомнила о том, что ее тело, такое хрупкое человеческое тело, не предназначено для этого Пути... и с ужасом отпрянула от перил. Мглистый поток унесся прочь, смывая звездный свет, и все ее воспоминания. Она посмотрела вниз, и ее затрясло. Под ней раскинулся сверкающий словно драгоценность на темном бархате ночи мегаполис. А за ее спиной, в доме, отдыхала ее семья, семья по крови, если не по духу... нет, она не могла сделать того, о чем он молил ее!

Она не смогла... она не знала, куда ведет этот Звездный Путь, а знание о том, что она могла бы пройти по нему, наполняло теперь ее душу холодом. Развернувшись, Дэйна влетела в комнату. Дверь за ее спиной плавно скользнула на место, и она пожалела, что невозможно захлопнуть ее с грохотом.

– Хей, – ее брат, Кристиан, сидевший, по обыкновению, болтая ногой на краю письменного стола, усмехнулся ей. – Что случилось, малышка? Вампир пролетел?

– Да иди ты, – буркнула Дэйна, которую все еще била дрожь.

– Тринадцатый день рождения, – пропел Крис со смехом. – Тринадцатый. Чувствуешь? Воздух полон нечистой силы...

– Воздух полон кошачьих воплей, которые ты почему-то принимаешь за пение, – огрызнулась она беззлобно.

– Не в духе, – прокомментировал Крис, спрыгивая со стола. – Стало быть, ночная прогулка отменяется? А нас ведь ждут... день рождения... и все такое...

– Да ладно, – фыркнула Дэйна, стряхивая разную мелочь со стола в сумочку. – Идем уже, герой-любовник. Обольстим твою драгоценную Хелен... но потом не говори, что я не предупреждала.

Брат, рассмеявшись, легонько ткнул ее в плечо, и они в обнимку вывалились в холл, на ходу здороваясь с попадавшимися навстречу соседями, большая часть которых провожала их неодобрительными взглядами.

...Этой ночью ей снились кошмары. Зеленоглазый маг умирал у нее на руках, истекая кровью, и она ничем не могла ему помочь.

Голос ночи молчал. Крис обнимал ее и гладил по волосам, лежа поверх одеяла.

...Пальцы Наблюдателей порхали над мигающими тревожными огнями пультами...

11. Этравен, Станция Наблюдения Авеста, Временная Линия (ВЛ) -1

– Ей почти удалось! – в голосе Зорла недоверие мешалось с ужасом и восхищением.

– О да, – в голосе Второго слышалось скрытое недовольство. – Ты вовремя вмешался.

– Что было бы, если бы нас здесь не было? Еще пара минут... она уже открыла Путь... а ведь считается, что память о том, как это делать, стерта – стерта даже память о памяти! – и что эту способность нельзя вернуть, как и многие другие!

– Возможно, она одна из тех, кто все же сохранил эту "память о памяти".

– Не похоже... по крайней мере, это никак не проявляется, разве нет? Разве что, сегодня... – в голосе Зорла прозвучала неуверенность.

Элевьен поднял голову и с любопытством посмотрел на напарника. Неуверенность... надо же, оказывается он все же способен сомневаться.

– Да уж. Не проявляется, – он вновь повернулся к пульту. – Мы оборвали им крылья, но они все еще пытаются взлететь. Этот ее ангел-хранитель из Матрицы говорит с ней с самого детства – и она его слышит, несмотря ни на что. А теперь еще этот маг... Ты прав, ему больно – даже она знает, что эти беседы причиняют ему боль – но он все же продолжает являться сюда. Это могло повлиять на нее... на ее память. Кайли всегда были слишком чувствительны к чужим эмоциям, особенно к боли. Да и вообще, многие из них, вопреки нашей уверенности в обратном, осознают свои возможности. Пусть не до конца, но все же. Они даже научились использовать свою целительную силу.

– О да! – Зорл саркастически усмехнулся. – Но гораздо раньше они вернули себе способность вредить. Здесь у них появились новые способы. Порча, надо же! Внедренные вредоносные программы! И зачем? Да просто от любви к искусству! А психотроника?! А лингвистические процессы?

– Это мир демонов, не забывай, хоть и в человеческом обличье, – белоснежный лоб прорезала тонкая морщинка. – Мир изгнанников и отщепенцев всех мастей, и большинство из них находятся здесь против собственной воли. Чего ты хочешь? Нашим предкам нужно было хорошенько подумать, прежде, чем они решились на подобный шаг, но теперь уже поздно об этом говорить. А кайли... не все они смирились, хоть мы и лишили их памяти.

– О чем ты говоришь? Смирились, не смирились... откуда им это знать? Элевьен, мы выяснили, что Хранители пытаются вернуть им память, но они ее еще не вернули.

– Им и не надо. То, с чем они когда-то родились, нельзя вытравить никакими средствами. Не бывает Магии Белой или Черной. Этот мир был избран нами, их тела были сотворены такими, потому что нам было угодно сотворить их именно так. Мы отняли у них божественный дар Творения, потому что считали это верным решением... и потому что нам повезло, и мы сумели вырвать у них победу. Но их души не созданы для этих тел и не поддаются нашему контролю. Они страдают. Это мир агрессии, мир подавленных желаний и забытых возможностей. И если когда-нибудь они вырвутся на свободу, если хоть кто-нибудь из них узнает – или вспомнит – о том, что мы с ними сделали, если они вспомнят Охотников... вселенная содрогнется. Тут ты прав.

– Они не вспомнят, – проговорил Зорл хрипло.

Упоминание об Охотниках наполнило его душу холодным ужасом – никто из иттри до сих пор не мог слышать о них без содрогания. Охотники были самым жутким из их созданий... вполне достойным дополнением демонов-кайли. А Атрайя, кибернетическая колыбель Охотников, до сих пор оставалась самым загадочным из информов.

– Не будь наивным, – голос Элевьена звучал уверенно, гораздо более уверенно, чем ему самому хотелось бы. – Они помнят, – произнес он, и Первый вновь содрогнулся. – Их души помнят – и будут помнить, сколько бы мы ни возвращали их туда. – Он ткнул пальцем в экран. – Посмотри туда, – приказал он. – Вспомни, что за книги они пишут, какие фильмы снимают; посмотри, как они живут! Эта их магия, астрология, парасенсорика, эти странные религии и культы – все это остатки знаний, которые они пытаются вернуть, их искаженное представление о мире, где все их знания, относившиеся совсем к другим мирам, бесполезны, а они пытаются применять их здесь, порой даже не понимая, что именно делают. Понятно, что многое не срабатывает, но есть ведь и универсальные приемы! А эти открытия во сне и мифы об исчезнувших расах и богах? А их стихи? Они не могут творить или разрушать, не испытывая сильных эмоций. Мы отняли у них эту способность, ограничив в развитии их физические тела. Но они постепенно изменяют их. У них есть столько способов убивать, что их хватит на весь Универсум. Они живут в аду – мы создали для них этот ад – и ты сомневаешься, помнят ли они?!

– Но они надежно заперты здесь, – голос Первого невольно дрогнул. – Надежно.

– Надежно? О да, у нас есть наши способности, наша магия и наши умные машины... наши всемогущие информы... но достаточно ли этого? Бессмертные души заперты в смертных телах... а без них, без их присутствия и вмешательства, заставлявшего нас развиваться и развивать наш дар, мы слабеем! Мы были созданы в равновесии, но мы нарушили его – и это не может продолжаться вечно. Это ясно даже без твоих хитроумных расчетов в Матрице. Настанет день – и они уничтожат нас.

12. Иллиарн, Временная Линия (ВЛ) -1

– Дэйна, ты идешь? Дэйни? Дэйна! Ты меня слышишь или нет?

– Да, Элайна, да, – Дэйна со вздохом повернулась к подруге.

– В чем дело? – насторожилась Элайна. – Ты в порядке?

– Да, да. Идем, – Дэйна бросила последний взгляд в зеркало и направилась к двери.

Она неплохо выглядит, но что с того? Он все еще там, а она все еще здесь. И он молчит. Вот уже две недели, как он молчит.

Элайна проводила подругу задумчивым взглядом, и молча пошла следом. Очередной приступ меланхолии наступил что-то слишком уж быстро. Они делили много больше, чем просто комнату в общежитии Академии, но Элайна все еще не могла понять этих настроений.

За всю жизнь у Дэйны не было лучшей подруги, чем Элайна, но даже ей она не могла рассказать, в чем причина такого ее отношения к этому миру. И зачем делать это сейчас? Их ждет вечеринка, возможно новые знакомства... кто знает?

Настроения танцевать – и флиртовать – у нее, однако, не было. Было настроение напиться... и забыть. Было настроение позвонить Крису и попросить его приехать. А присутствие Элайны, обычно умевшей вернуть ее к земным проблемам, в этот вечер навевало совсем иные мысли. Эта дружба, как и многое другое в ее жизни, началась очень странно. Собственно, она просто поняла, что рядом вдруг оказался очень близкий человек – не по крови, но по духу. Поняла, даже не осознав этого. Истинное понимание придет лишь через много лет... У них было разное мировосприятие, они вообще были разные, и все же это произошло – одно-единственное мгновение, словно удар молнии, и мир изменился. Она не могла бы сказать точно, когда это произошло.

Тот период ее жизни казался каким-то туманным. Разлука с братом, уехавшим учиться в Университет на другом конце страны, оказалась тяжелее, чем они предполагали, и Дэйна была словно не в себе... Она знала, что Крис испытывает то же самое – он звонил ей чуть не каждый вечер. С самого детства они никогда не расставались. Возможно, она неосознанно пыталась найти того, кто мог бы его заменить... и не было никаких сомнений или раздумий – встретив Элайну, она просто почувствовала это – такое знакомое ощущение... она – или та ее часть, которая, не поддавалась порой контролю, застилая ей взгляд багровой пеленой ярости или размывая потоком слез, та ее часть, которая не подчинялась никому и знала эту оказавшуюся рядом душу слишком хорошо и слишком давно. И думая об этом, глядя в светлые глаза Элайны, Дэйна вдруг переменила мнение об этом вечере.

...Много позже они сидели за одним из столиков, в окружающем Академию огромном парке. Дэйна слегка затуманенным взглядом безуспешно пыталась различить звезды сквозь густо переплетенные ветви деревьев, а Элайна нервно курила, с беспокойством поглядывая на подругу и все еще пытаясь понять, что же именно произошло примерно с полчаса назад. Она видела, какой нечеловеческой яростью зажглись глаза Дэйны, когда увязавшиеся за ними парни отказались оставить их в покое. Она слышала ее голос – но голос этот был странно чужим и до ужаса холодным. И она видела, как ее достаточно хрупкая подруга оттолкнула от себя здорового парня так, что тот пролетел несколько метров и врезался в дерево. И как оба приятеля слиняли... опасаясь, пожалуй, того, что увидели в этих глазах, утративших на какое-то мгновение свой истинный цвет и горевших расплавленным янтарем... всего лишь мгновение, но и этого оказалось достаточно. Затушив сигарету, Элайна подлила вина в бокалы.

– Все-таки это странно, – Дэйна задумчиво поболтала темную жидкость в бокале.

– Что именно? – поинтересовалась Элайна осторожно, отпивая глоток.

Сейчас в Дэйне не было нечего сверхъестественного... но иногда... иногда...

– Все эти совпадения, – пояснила Дэйна нехотя. – Дежа вю, разные случайности, книжки, вовремя подворачивающиеся под руку... мы с Крисом часто это обсуждали.

– Да, но это обычный мир, – заметила Элайна резонно. – Если у тебя есть какие-то способности, то они твои. К тому же, вы с Крисом близнецы...

– ...а все близнецы немного странные, – договорила Дэйна с усмешкой.

– Объяснение, наверное, имеется, – обронила Элайна, – но лично я не знаю, что все это такое и как действует. И, говоря по правде, не очень-то хочу знать.

– Так оно спокойней, – хмыкнула Дэйна, понимающе кивнув. – Но все же... вот скажи, у тебя разве никогда не возникало чувства, что мы слишком давно друг друга знаем? Я имею в виду, действительно давно. Слишком давно... для этой жизни.

– Ну... возможно. Иногда мне кажется, что была и другая жизнь. Совсем другая... жизнь воина. Но все это так, фантазии, – Элайна улыбнулась. – На самом деле я ничего не помню. И ты тоже. Все это фантазии. И вообще... ты встретишь кого-нибудь, и я тоже встречу кого-нибудь, и все это покажется просто сном, – она пожала плечами и допила свой бокал. – Будешь жить земными чувствами. Лично мне нужен человек из плоти и крови. Желательно, здесь и сейчас.

– Но я слишком давно слышу эти голоса – голоса из снов, чтобы все было так просто. И не только у меня есть ангел-хранитель. У тебя тоже есть, знаешь ли.

...Тарьен действительно говорил ей, что есть, и что он уже встречал раньше эту сущность в Матрице...

– Да? – Элайна приподняла брови. – Ну, мой со мной не говорит. Вообще-то знаешь, дети часто придумывают себе друзей, а у тебя фантазия богатая...

– Думаешь, это я и есть? Моя вторая половина? Может ты и права. Иногда я и сама так думаю... для поддержания душевного равновесия. А уж Крис...

– Ладно, у тебя будет семья, карьера, что-то для себя – и тебе будет некогда об этом думать. А все эти воспоминания... на самом деле их нет, ведь так? Сны – это просто сны. Нет никаких доказательств...

– Но что-то должно же быть? Там, – Дэйна ткнула пальцем вверх.

– Бог? Не знаю, мне сложно поверить, что там кто-то есть. Все же я материалист. Мне сложно все это представить. Хотя, конечно, легенды... и все такое... это заставляет, порой, задуматься.

– Почему-то мне кажется, что тебя всегда это отличало... э-э... здравый смысл... да, – пробормотала Дэйна, задумчиво разглядывая подругу.

– Ну, вообще-то я слышала одну теорию, в которую могу поверить.

– Какую? – спросила Дэйна заинтересованно.

– О том, что этот мир служит местом ссылки для преступников.

– Интересная мысль, – проговорила Дэйна, ощутив вдруг какое-то смутное беспокойство.

...для преступников... для тех, кто отличается... для тех, кто... кто...

– В эту теорию многое укладывается, – голос Элайны вывел ее из задумчивости.

– Я знаю, что тот, кого я любила, погиб из-за меня, – сказала Дэйна, неожиданно для себя самой.

– Это что еще за ерунда? – Элайна удивленно уставилась на нее. – Кто... когда?

– Я видела это много раз... и почему-то мне кажется, что вряд ли я такой уж хороший человек... если вообще человек, – закончила Дэйна еле слышно. – Так что... твоя теория...

– Видела! – возмутилась Элайна. – Во сне? Забудь! Я знаю тебя, и знаю, что этого не может быть.

– Ты меня не знаешь, – прошептала Дэйна.

– Ну да, конечно. Совсем не знаю, – хмыкнула Элайна, но тень сомнений все же омрачила на миг ее взгляд... уж больно странным был этот вечер. Она тряхнула головой. – Я – не я, и песня не моя... идем уж, нелюдь... завтра рано вставать.

13. Этравен, Станция Наблюдения Авеста, Временная Линия (ВЛ) -1

– Она не контролировала себя! Ты видел?! Видел, что она сделала?!

– Не совсем она, Зорл, не совсем она.

– Что значит, "не совсем она"?! – рявкнул Зорл зло.

– Ты понял, что произошло не хуже меня, – отозвался Элевьен спокойно.

– О да! Я знаю, куда ты клонишь! Это все твое расследование, да? Твои раскопки в архивах!

– Зорл... – Элевьен болезненно поморщился. – Ты слишком эмоционален даже для Наблюдателя.

– А ты... ты... Ты что, правда думаешь, что она – Шарн?! Та самая таинственная убийца, Святой Грааль для наших золотоглазых уродов?!

– Ши'нтар Илварин была чистокровной кайли, ее меч подчинялся только ей и был одним из Истинных Творений, обладающих сознанием. Есть свидетельства о том, что во время Великой Битвы на Озамене именно она – или ее инкарнация – закрыла порталы, уничтожив капсулу врека. Программы, заключенные в мече, обладают таким потенциалом, что вполне способны вызвать те изменения в информ-полях, которые ты принял за изменения, вызванные рождением Темного Лорда.

– Все это лишь предположения! – отрезал Зорл. – К тому же, есть ведь еще ее брат... они родились вместе. Возможно, это он – Падший... я не мог настолько ошибиться! Да и врек... я в это не верю.

– А ты можешь придумать какое-нибудь другое объяснение? Кто еще мог бы проникнуть внутрь находящегося в активной фазе врека? Каким образом? Меч Измерений – все равно, что универсальный пароль. Он помог ей вскрыть капсулу. Я в этом уверен.

– И ты считаешь, что Дэйна – это она? Ши'нтар? – Зорл иронично усмехнулся. – Она, и ее меч – в ней?

– Да. И ты знаешь, почему она утратила контроль. Такие колебания энергии человеку вынести не под силу.

– Полукровки... у них с самого начала не все в порядке было с головой! Каждый третий – полный псих – это официальная статистика, между прочим! Она гибрид... или ты считаешь, что это ее душа в чистом виде?

– Вполне возможно, что так. Она связана с мечом, меч мог хранить ее все это время, не допуская потерь информации. Он вполне мог сохраниться в Матрице, как часть ее души, потому что таковой изначально и является. Я считаю, что возможны новые всплески. Чем дальше, тем больше. Да еще этот ее Хранитель... что-то в нем не дает мне покоя. Послушай, Зорл... мы должны вернуть ей возможность говорить с магом. И с Хранителем тоже.

– Они и без того уже слишком многое вернули ей! Мы обязаны были вмешаться. Если у нее будет тот, кого она сможет любить в реальном мире, она забудет про этого сумасшедшего! Про них обоих – про того, что в Матрице и про того, что на свободе... они словно близнецы, тебе не кажется? Оба упрямы до невозможности. Да еще ее братец... у него тоже есть Хранитель. И он не так прост, как кажется.

– Ты уже пробовал, ты вмешался и почти заставил ее забыть – и что из этого вышло? Что хорошего, я тебя спрашиваю?! – Элевьен мрачно посмотрел на экран. – Здесь и без того достаточно зла, чтобы еще умножать его!

– На этот раз я не ошибусь, Элевьен.

– Ладно, Зорл. Ты сам этого хотел. Оставь их в покое! Сними блокировку, вот решение Совета! – он сунул крошечный диск под нос Первому Наблюдателю.

– Ты запросил Совет?! – Зорл расхохотался. – Но и я тоже. И вот его решение! – еще один диск полетел на пульт. – Я уже говорил тебе, Совет... они просто... они вообще нас не слышат! Не желают слышать. Не желают ничего признавать... до тех пор, пока не станет слишком поздно. Говорю тебе, на этот раз все будет по-другому. Мы об этом позаботимся, если только ты не упрешься, как осел. Можешь сам выбрать, кто подойдет твоей драгоценной находке. Пусть это будет мужчина ее мечты... раз уж ты так переживаешь.

– Хорошо, – процедил Элевьен, просматривая диск. – Я поищу. Но ты откроешь все частоты! И внешние, и Матрицу!

– Ладно, – Зорл, покосившись на него, раздраженно забарабанил по сенсорам. – Если ты настаиваешь. Но, попомни мои слова, мы об этом еще пожалеем. Вот увидишь.

14. Иллиарн, Временная Линия (ВЛ) -1

«В том, что с нами произошло, нет твоей вины. Думаю, в тот момент мы бессильны были что-либо изменить.»

Но голос в ее сознании звучал не слишком уверенно.

"Ты откровенен, как всегда, друг мой," – Дэйна, отшвырнув щетку для волос, со злостью уставилась на свое отражение, но перед глазами у нее стояло совсем другое лицо. Его лицо.

"Я не могу, ты же знаешь."

"Ты так говоришь."

"Ты мне не веришь? Это навредит нам обоим. Если б я только мог..."

"Да-да, если б мог, рассказал бы все, – она тряхнула головой, избавляясь от наваждения, от взгляда изумрудных глаз, пронзающих пространство и время. – Но ты не можешь. Не можешь. Или не знаешь?"

"Прости. Я слишком много раз терял тебя, чтобы рисковать."

"Ненавижу эти приемы, – Дэйна мрачно оглядела себя в зеркале. – Столько времени придется терпеть этих тупиц... "Ах, ваша новая книга... она такая... такая... а как вам это в голову пришло?.. а почему вы пишите про то, а не про это?.."

"Тогда не ходи туда. Останься, поговори со мной. Я расскажу тебе историю, если хочешь."

"Не могу. Я обещала Кристиану. Но ты останься со мной."

"Если сумею."

"Да... если б только ты мог быть рядом..."

"Я рядом. Всегда. И всегда далеко."

"Да, но... Этот сон сегодня..." – она тяжело вздохнула, по-прежнему глядя в зеркало, но не видя больше своего отражения.

Ах, этот сон... и ведь никаких деталей – только ощущения, звуки, запахи – разрозненные кусочки головоломки. Да она всю жизнь ее собирает, эту чертову картину... Почему, ну почему все устроено именно так, а не иначе?! Эти глаза, эти руки, эти губы – ну почему они не могут существовать в этой реальности?! И почему она все еще пытается отыскать их?

Оторвавшись, наконец, от зеркала, Дэйна подхватила со стула вечернюю сумочку, всунула ноги в узкие туфли на высоких каблуках и решительно направилась к выходу. Кристиан, должно быть, уже давно ждет в машине. Еще бы – если бы он зашел за ней, она, возможно, так и не собралась бы.

Контакт с ее странным собеседником внезапно оборвался, заставив ее замедлить шаг. Она рассеянно потеребила ожерелье. Всегда с ним так. Сколько уже лет она его знает? Много... Да, много, но все же недостаточно долго, чтобы узнать. Временами она душу готова была продать за возможность быть с ним. Конкретно – в те моменты, когда переставала его ненавидеть.

Выскочив из подъезда, она налетела на брата, поднимавшегося по ступеням ей навстречу.

– Дэйна! – Кристиан рассерженно сдвинул брови. – Мы опоздаем не меньше, чем на полчаса!

– Какая потеря, – буркнула она, обойдя его и направляясь к его машине.

– Беатрис настаивает, чтобы мы появлялись на подобных мероприятиях. Ты же знаешь...

– Да, да, да, – перебила Дэйна, – "полезно для бизнеса" и все такое... Ей самой нравится. Но ты мог бы ее куда-нибудь в другое место пригласить... и избавить нас от этого кошмара.

Кристиан пожал плечами и пошел следом.

– Я знаю, что ты не любишь все это, но Тед Уильямс устроил этот прием специально для презентации "Сумерек".

– Господи, да ведь она еще даже не написана! – возмутилась Дэйна. – И потом, мы нужны ему не меньше, чем он нам. Я не люблю "делиться творческими планами", ты, насколько мне известно, тоже, так что он мог бы это учесть и оставить нас в покое, если ему действительно нужна эта книга!

– Она будет написана – никогда еще я не был ни в чем так уверен, – проговорил Кристиан задумчиво. – Знаешь, если тебе снова хочется удрать ото всех – поезжай в загородный дом. Мы же для этого его покупали. И я тоже приеду... через пару дней.

– Один? – уточнила Дэйна, приподняв бровь.

– Да. Не беспокойся, – Кристиан улыбнулся.

– Ты уверен? Что-то у меня нехорошее предчувствие, – Дэйна нахмурилась.

– Не беспокойся, – повторил он, скосив глаза на сестру. – У тебя всегда предчувствие. Что такого может случиться?

– Не знаю, – отозвалась Дэйна, – Потом обсудим.

Кристиан молча кивнул, затормозив у парадного входа особняка Уильямса. Он вышел из машины и, обойдя вокруг, открыл сестре дверь и подал ей руку. Щурясь от яркого света, Дэйна дежурно улыбнулась обступившим их репортерам. Рука об руку они поднялись по ступеням, и дворецкий распахнул перед ними двери. Они переступили порог и окунулись в суету вечеринки.

«Ты все же не остался,» – Дэйна, сбросив туфли, с наслаждением прошлась по ковру, разминая ступни.

Во всей квартире горела одна единственная настольная лампа, создавая уютный полумрак.

"Не получилось. Иногда моих сил и умений недостаточно для того, чтобы удержать канал открытым."

"Да, знаю, – она методично раскладывала украшения по коробочкам. – Но все никак не привыкну."

"Я тоже. К этому невозможно привыкнуть", – голос его прозвучал непривычно глухо. Хотя, конечно, голоса она не слышит – просто она слишком хорошо научилась улавливать его настроение... и состояние.

"А когда-то ты позволял мне верить, что наша встреча возможна", – буркнула она.

"Она возможна..."

"Да, но не здесь. Не теперь. Не в этой жизни. Будь ты проклят!"

Стянув узкое черное платье с низким вырезом, она набросила на плечи просторный шелковый халат и направилась в ванную. От выпитого шампанского у нее кружилась голова. От шампанского и от воспоминаний... воспоминаний о том, кто был всего лишь бесплотным голосом, звучавшим в ее голове – и был для нее реальнее всех остальных. Она видела его – в своих снах. Но и там его образ всегда ускользал, оставался каким-то размытым, незавершенным... М-да, впору обращаться к психоаналитику. Давно пора.

И все же мгновения иной реальности, проведенные с ним, вызывали к жизни такие чувства, о существовании которых она прежде и не подозревала. Его голос, так часто окрашенный тоской и болью, во сне звучал совсем иначе, заставляя ее терять контроль над собой, стирая все мысли, кроме одной единственной – мысли о нем... все чувства, кроме безумной жажды его прикосновений. Ей были знакомы его тонкие сильные руки с длинными пальцами, такой совершенной формы, что вызывали дрожь... его глаза, затуманенные печалью или страстью, когда он смотрел в ее глаза... его губы...

Дэйна со вздохом закрыла воду и, добравшись до спальни, без сил рухнула на кровать.

"Ран?.."

Нет ответа. Его здесь нет и никогда не было. Все это лишь вымысел, плод ее больного воображения. Ну скажите, что это правда, эй, кто-нибудь... Скажите, что все это ложь... верните покой этой сумеречной душе, заблудившейся в чужих мирах... которых тоже нет!

Маг Рангольд Савьер, Проклятье Озамены, виртуальной земли. Смешно, ей Богу! Она даже Кристиану об этом не может рассказать. Рангольд... о, если б только знать, кто он такой на самом деле! А она...она... его бессмертная любовь, его безрассудное желание, несбыточная мечта... его вечная боль... Были ли они хоть когда-нибудь вместе?..

И, как всегда, она не заметила, когда и как реальность сменилась сном...

...Выжженная земля, засохшая грязь цвета запекшейся крови... да это, похоже, и есть кровь. Трещины под ногами сплетаются в замысловатый узор. Вдали высятся опаленные солнцем горы. Снег на их вершинах словно издевательство над этой изнывающей от жажды пустыней.

Зачем она здесь? Нет ответа... Есть только непреодолимое желание найти... отыскать его. Он должен быть здесь. Это его земля. Это его битва стерла с ее лица все живое. Он сделал это возможным. Ах, Ран...

Ну где же ты? Солнце по капле вытягивает из нее жизнь. Его свет не поддерживает силы, а убивает. В глазах темнеет... она слышит далекий голос – его голос, зовущий ее по имени, но не в ее силах удержаться на грани... миры расходятся, и она срывается во тьму...

Дэйна со стоном приоткрыла глаза и с трудом сфокусировала взгляд на будильнике. Одиннадцать. Ого! Ночной дурман отступил, оставив после себя такую привычную тень тревоги и сожаления об утраченном. Во сне он звал ее по имени... но это имя было ей незнакомо и не желало сохраняться в памяти.

Вздохнув, она встала и добрела до окна. На улице шел дождь. Она застыла, глядя на искажающие пространство потоки воды, струящейся по стеклу. Дождь всегда завораживал ее, заставляя сознание отправляться в путешествие по мирам, которые, казалось, были когда-то ей знакомы. Но теперь они скрывались за туманной пеленой, отделенные от нее реальностью нынешней жизни. Жизни, о которой она не просила.

То, что происходило с ней, было противоестественным, она была уверена в этом, хотя и вряд ли могла бы объяснить, на чем основана эта уверенность. Она чувствовала, что ее руки были когда-то способны на большее, что тот поток, что струится сквозь ее сознание, неизменно ускользая от ее неуклюжих попыток ухватить его, был когда-то послушен ее воле, что ее память не может принадлежать одной жизни, и что было время, когда она знала, что делает... но и это состояние неизбежной реальности, обреченной, и такой размытой, также было ей знакомо. Она успела прожить не одну жизнь в этом странном искаженном мире, и теперь они наслаивались одна на другую, словно память больше не в состоянии была удерживать разделявшие их границы. Возможно, виной тому был бесплотный голос в ее голове, но так или иначе, ей тяжело было поверить в то, что окружающая ее действительность не имеет под собой никакой основы и что все случайные совпадения и воспоминания, которыми была полна ее жизнь могли и в самом деле быть случайными. Иногда она чувствовала в себе огонь, силу, которую она могла бы попытаться разбудить и вернуть к жизни, если бы не боялась, что эта сила разорвет ее на части.

Это тело, этот мир – все вокруг – все это не было ее миром. Ее душа способна была оценить его красоту, но это была красота умирания. Даже цвет небес напоминал ей о смерти, как о неизбежной границе, которую она пересекала столько раз, что уже не могла об этом забыть. Пространство, которое простиралось за этой жизнью, было математической абстракцией, системой, способной изменяться по прихоти мастеров, но лишенной этой возможности силой, равной которой не было и не могло быть в этом искалеченном абсурдном мире. Удовольствия плоти почти заменили здесь удовольствия души – да и как могло быть иначе, если души здесь просто не могли увидеть своих истинных возможностей? Это был мир ограничений, не помнящий своего прошлого. Ее реакция была реакцией астронавигатора или воина, ее руки могли бы быть руками целителя, но она была тем, кто она есть и ничем более, и даже тот единственный выход, что мог бы принести освобождение от этого существования был для нее закрыт. Нет, возможно, она смогла бы вскрыть себе вены – но что из того? Все это было бессмысленно. Круг замкнется вновь и, возможно, в следующей жизни она будет еще более несчастлива, лишенная даже той частицы памяти, что сохранилась в этой жизни. Эта память была болью, но лишиться ее означало лишиться себя, стать бездумной куклой, проживающей жизнь за жизнью, даже не задумываясь над тем, что происходит.

Тяжело вздохнув, она провела рукой по холодному стеклу, и ручейки воды устремились вслед за ее пальцами... Вздрогнув, она закрыла глаза. Все это лишь иллюзия, игра воображения, так же, как и весь этот мир. Иногда, в минуты, подобные этим, иллюзия теряла свое совершенство, и ей казалось, что стоит посмотреть под правильным углом, поймать верный ракурс, и мир откроется перед ней таким, каким он был – набором переменных и пустоты, связанной потоками энергий, где каждый из его обитателей был всего лишь уравнением, записанным с божественной точностью. Но были и ошибки в расчетах, землетрясения и болезни, разрывы в ткани реальности и напряжения там, где неведомые создатели этого мира попытались замуровать пути, ведущие в другие измерения. Там по-прежнему исчезали люди и их творения, и энергетика пространства была такой искаженной, что не позволяла долго находиться поблизости без опасности для здоровья.