Текст книги "Помни"

Автор книги: Дини Ши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 38 страниц)

– Если только я нацеплю это на нее! Это лишило бы ее возможности использовать магию и любые псионические способности. Но я предпочел бы убить ее, если только смогу добраться! Я в безопасности во дворце, но я же не могу все время здесь торчать! Оставаться в стороне, когда сам и являюсь причиной! Невыносимо! Но это правда, будь оно все проклято... только здесь я недосягаем для ее атак.

– Во дворце... или рядом со мной, – произнесла Ши'нтар медленно.

– Рядом с тобой... – он удивленно посмотрел на нее. – Но...

– Я учусь, – сказала она, отводя взгляд. – Это достаточно просто, как и говорил Джаэль. Медитации.

– Видел я тебя после этих простых медитаций! – возмутился Рангольд, чувствуя, как сердце сжимают ледяные тиски тревоги. – Медитации... самоубийство!

– Но они весьма эффективны, – Ши'нтар одарила его долгим взглядом.

– Ты когда-нибудь себя прикончишь этими уроками, – сказал он чуть более спокойно.

– Тебе не нужен советник, не способный даже защитить себя.

– Мне не нужен советник... то есть, я хочу сказать, мне нужна ты! Живая и здоровая.

– О да. Но эти силы часть меня, Ран. Я просто... я должна знать, должна научиться ими управлять. Не волнуйся, твой драгоценный Джаэль следит за мной строже, чем когда-то мой наставник в Академии.

– Джаэль тебе в этом потакает?! – брови Рангольда сошлись на переносице. – Я с ним поговорю! Хиар побери, почему мне об этом ничего не известно?

– У тебя и без того достаточно забот, – Ши'нтар с улыбкой кивнула в сторону его заваленного письмами и бумагами стола.

– Эт-то... да, дел полно. Все эти посольства, переговоры, все эти споры и суды... не могу дождаться, когда, наконец, Совет соизволит избрать судей и избавить меня хотя бы от этого! Но восстановление городов Изанны уже почти закончено, наместники наконец-то начали делать хоть что-то самостоятельно...

– Набивать карманы, например, – хмыкнула Ши'нтар.

– О-о! – простонал Рангольд. – Не напоминай мне! Столько организационных вопросов... все это крючкотворство, сметы, протоколы... я и не представлял...

– Прошло всего лишь полтора года. Дворец готов, город почти достроен... дальше должно быть легче.

– Должно быть! Должно быть, да, но теперь мы будем вынуждены воевать!

– На этот раз мы ее уничтожим.

– Твоими бы молитвами... но ты со мной не поедешь. Не поедешь – и все! Медитации там или нет – я не желаю рисковать тобой!

– Что-о?! Иди ты к дьяволу! Ты не можешь мне приказывать! Я поеду! И не отойду от тебя ни на шаг!

– Ты мой советник, а не телохранитель...

Воздух вокруг нее опасно заискрился.

– Ши'нтар! – простонал он, понимая, что спорить бесполезно.

– Ты не убедишь меня, Рангольд! Нет такого способа и нет силы, чтобы меня удержать! Я до сих пор вижу трупы по ночам... я не желаю видеть рядом с ними тебя! Никогда!

В его зеленых глазах промелькнула тень – снова это выражение... Ши'нтар тряхнула волосами, не сводя с него горящего золотом взгляда...

– Хорошо, – проронил Рангольд, отвернувшись. – Я не стану больше возражать.

– Где император?! – Ши'нтар в ярости уставилась на Марра-Ихель Эвара, невольно съежившегося под ее пылающем взглядом. Как всегда в минуты гнева, кожа Ши'нтар медленно меняла цвет от светло-кофейного до угольно-черного, а глаза горели, источая золотое свечение. Аура силы, исходящей от нее, сбила бы Эвара с ног, если бы советник заранее не приказала ему сесть. Но даже так, воздух вокруг него дрожал, мешая смотреть. – Где он, я спрашиваю?! Его нет во дворце, нет в Дайне... где он?!

– Он... уехал, – проговорил Эвар хрипло.

Сам он не был магом и магов, вследствие рода своей деятельности, недолюбливал. Слишком многое им удавалось, слишком многое из того, о чем он желал бы никогда не знать. Ши'нтар же, по его мнению, была куда опаснее любого мага... и куда лучше осведомлена.

– Куда уехал?! Проклятье, командор, не заставляйте меня тянуть из вас слова клещами!

– Вы же знаете, Советник, что ни я, ни даже самые лучшие из моих людей не в состоянии удержать Императора, если он пожелает...

– Если он пожелает удрать от вас и ваших хваленых людей! Мне это известно, Хиар побери! Так что? Вам есть, что сказать?!

– Вот, – он протянул ей короткую записку. – Мы нашли вот это в его покоях. Похоже, он получил это сегодня утром.

Ши'нтар выхватила у него бумагу и, пробежав ее глазами, заметно побледнела. Даже ее кожа перестала меняться, приобретя цвет мокрого пепла. Эвар, глядя на это, почувствовал, что, несмотря на всю свою подготовку и выдержку, вот-вот хлопнется в обморок – зрелище было то еще. Не говоря уже о том, что он вообще не знал ничего такого, что могло бы довести Советника до подобного состояния. Он знал ее еще по тем временам, когда она и Рангольд сражались вместе с Аруной и Дамиром Соланом против азалидов, и Рангольд Савьер еще не был императором... он видел ее в бою... Если уж она боится, остальным впору просто лечь и умереть.

– "Будь один у ворот Меркипа сегодня вечером", – повторила она, холодея, и бумага выпала из ее рук. – "Если желаешь прекратить войну..." Кто мог ему это прислать?! И как?! Как?!

– Мы допросили всех во дворце, – голос Эвара заметно дрожал. – Никто не видел посланца. Выяснилось только, что слуги нашли это в саду нижнего яруса и принесли в покои императора, поскольку на пергаменте стояло его имя...

– В саду... Кто-нибудь поехал следом за ним, когда вы это нашли? Что вы вообще предприняли?! Прикажите оседлать Равьена! Поскорее!

Озадаченный Эвар махнул рукой одному из гвардейцев, застывших у дверей его кабинета, и тот мгновенно испарился.

– Мы отправили десятку, но они не успеют, – сказал он, теперь уже с откровенным ужасом глядя на окаменевшее лицо Ши'нтар. – У него слишком хороший конь и фора во времени. Вы действительно полагаете, что ему грозит опасность? Но ведь он сильнее любого из...

– Полагаю, он может быть уже мертв, – бросила Ши'нтар, вылетая из кабинета и чуть не сбив главу службы безопасности с ног. – Если не хуже, – добавила она про себя.

– Какого черта он вообще отправился туда без сопровождения?! – спросил Эвар зло, обращаясь к пустой комнате. – Мы практически уже победили этот проклятый Северный Союз... какого демона он это сделал?!

А Ши'нтар летела по коридорам дворца, забыв о подъемниках, расталкивая с дороги слуг... обычный пергамент, письмо как письмо... но, зная Лилиан, можно предположить, что текст или бумага несли в себе нечто большее, чем просто чернила. Приказ прибыть в Меркип, крошечный городок в дне пути от Дайна... приказ, которому невозможно не повиноваться... на этот раз Ши'нтар была твердо намерена положить этому конец.

Черный конь летел как ветер, а впереди летела незримая волна силы, заставлявшая людей, всадников и повозки шарахаться в стороны, освобождая ей путь... Никто не узнал бы в ней сейчас Советника. Тугие струи дождя с ветром хлестали ее по лицу, одежда промокла насквозь... она ничего не чувствовала. Если она успеет, это не будет иметь значения... если же нет – смертельный холод пронзал ее каждый раз при мысли об этом, заставляя сердце сбиваться с ритма – если нет, тогда тем более...

Его кровь смешивалась с дорожной грязью, окрашивая дождевую воду в розовый цвет... Что заставило его приехать? Что заставило согласиться на эту встречу, назначенную анонимным письмом? Он не знал ответа на этот вопрос... И ему не хотелось даже думать о том, как Лилиан удалось проникнуть практически в самое сердце Империи.

Реальность дробилась на обрывки картин и ощущений... яд сковавший его тело и разум, сведенные болезненной судорогой мышцы... жидкий огонь, растекающийся по его обнаженной спине... Сапоги Дамира, окованные железом... его ребра навсегда запомнят их удары... Кто это был на самом деле? Он уже никогда не узнает точно... Издевательский голос Лилиан, зовущий его по имени... мокрый алый шелк, бесстыдно облепивший ее фигуру... и смех. Он попытался шевельнуться, но не смог. Смех... Слишком медленно, Рани... ты забавлял меня какое-то время, но больше ты мне не нужен. Умри для меня. Умри... И вдруг горячие липкие струи хлынули ему в лицо – он не мог отвернуться, не мог даже глаз закрыть. Тело ударилось о землю рядом с ним. В широко раскрытых глазах Лилиан застыло безграничное изумление... Он видел, как сияющий ультрамарином клинок пронзил ее насквозь, вырвав душу из тела и уничтожив ее, а смерть сорвала покров иллюзий, безжалостно обнажив страшные шрамы на казавшемся таким совершенным теле... На этот раз Ши'нтар не колебалась.

– Рангольд! Ран... ну пожалуйста... – меч полетел на землю, и Ши'нтар упала на колени рядом с ним. – Только не умирай... пожалуйста, не умирай...

Объятие и слезы, капающие ему на лицо, за каждую из которых он и правда мог бы умереть...

Лилиан промахнулась всего на полдюйма – ей так хотелось самой вонзить в него свой отравленный клинок. Рядом с сердцем... Как же ему было больно! Он тут же понял, что ее рука вовсе не дрогнула – она и не собиралась убивать его сразу. Яд парализовал его, но не лишил способности чувствовать, а напротив, усилил ее. Когда появилась Ши'нтар, он был близок к тому, чтобы начать молить о смерти. Но она все же пришла за ним! Он не смел даже надеяться...

Он видел теперь, лежа у нее на руках, что от того, кто бил его ногами, остались лишь кровавые лохмотья. И еще два мертвых тела валялись рядом – он не знал, кто они такие и где были до сих пор. Но взгляд Ши'нтар, скользивший по изуродованным телам, оставался холоден. Она видела, во что превратилась спина Рангольда под их плетью. Она видела выражение жестокого удовлетворения на лице того, кто избивал его, парализованного ядом, не способного сопротивляться. Она видела злобную радость в глазах Лилиан, когда ведьма смотрела в его искаженное болью лицо. Она все еще помнила, что сделал огонь азалидов с Катриэлем, и залитое кровью лицо Арнвар, преследовавшее ее в кошмарных снах, где они умирали снова и снова. Она убила Лилиан, ее рабов и ее приятеля – она надеялась, что это тот самый подонок Ардан, о котором упоминала ведьма – без малейшего сожаления.

Но Рангольд лежал в луже крови у ее ног, и их смерть не могла этого исправить. Увы, Ши'нтар так и не научилась исцелять без его помощи. У нее была сила, но не было его потрясающего дара, позволяющего видеть, что и как нужно сделать. Она звала его по имени, прижимая его голову к своей груди, но он не мог ответить ей, не мог даже подать знака, что слышит. Его глаза оставались открытыми, но уже не видели ее. Она пыталась прикоснуться к его сознанию, но яд не позволял даже этого... И тогда, в отчаянии, она закрыла глаза и прокричала другое имя. И ее безмолвный призыв не остался без ответа.

Марайе эрДжаэлю были известны тайны жизни и смерти, хранящиеся в ее памяти, у него были необходимые знания, которые у нее не было времени вспоминать. Физический переход дался ему нелегко, но, как и любой кайли во все времена, он готов был пожертвовать собой ради своего симбионта. Ши'нтар удивило, что он явился в облике мужчины, но в тот миг ей некогда было раздумывать над этим. Марайе потребовался всего лишь один взгляд, чтобы оценить степень опасности. Его рука оставалась твердой, выдергивая кинжал из груди императора Озамены. Но даже их объединенных сил едва хватило на то, чтобы действительно помочь ему. Джаэлю не составило большого труда справиться с раной – это могла бы сделать и Ши'нтар, но против яда он был практически бессилен. Слишком сложным было его действие на организм мага, слишком много клеток было поражено одновременно...

Транс, в который они погрузились, унося с собой и Рангольда, длился почти всю ночь... а потом Джаэлю пришлось покинуть Озамену – прежде, чем он закончил все, что собирался, и все равно это путешествие едва не стоило ему жизни. Люди Эвара, которых Ши'нтар обогнала на пути сюда, охраняли их в течении этой долгой ночи. И ни один из них не осмелился задавать вопросы.

Сарга

– Ты не дал мне времени! – Дамир Солан в ярости метался перед троном.

Рангольд следил за ним сквозь кровавую пелену, застилающую глаза – поддержание необходимых погодных условий в провинции Сарга требовало от него невероятного напряжения сил.

– Ты просил отправить тебя туда, – проговорил маг, с трудом выговаривая каждое слово, – но я предупреждал тебя, что это не имеет смысла.

Рангольд действительно позволил ему отправиться в этот поход, но, в отличии от Дамира, он не слишком надеялся, что власти провинции Сарга прислушаются к его словам. Но прежде, чем Дамир и его люди успели преодолеть хотя бы половину пути, в провинциях вспыхнул самый настоящий мятеж, к которому одна за другой присоединились почти все северные области Вендора. Продолжать путь не было никакого смысла – открытого неповиновения Рангольд не терпел, и они повернули назад. Дамир был абсолютно уверена в том, что Рангольд начнет действовать даже прежде, чем они вернутся – и не ошибся. И еще он был уверен в том, что наказание превзойдет все самые худшие ожидания.

Война с азалидами и Северным Союзом Лилиан изменила Рангольда настолько, что не будь Дамир свидетелем происходивших с ним перемен, он вряд ли поверил бы в то, что это один и тот же человек. Попытка Лилиан убить его, не увенчавшаяся успехом лишь благодаря вмешательству Ши'нтар, и осознание того, как легко он подчинился, получив письмо, наполнило его душу такой ненавистью к Северу, что она могла бы, пожалуй, уничтожить все живое на планете. Ши'нтар по-прежнему оставалась рядом с ним в качестве советника, помогая управлять огромной империей, так же, как Дамир и Аруна. То, что было поначалу военным союзом, превратилось в процветающую страну, занимающую половину континента. Маги завершили строительство великих трактов, начатое пять лет назад, разоренные магией земли Изанны и Каданги возвращались к жизни, и вдоль Поющих Трактов, как окрестили жители империи магические пути, уже начали появляться новые поселения.

Но после смерти Лилиан Рангольд, погрузившийся в апатию, практически устранился от принятия решений, что и привело к нынешнему плачевному состоянию. Теперь, однако, он, похоже, вновь обрел вкус к жизни, медленно, но верно выпивая жизнь из земель Сарги – утолив, наконец, свою жажду мести. Ши'нтар стояла за его плечом безмолвной тенью, принимая и разделяя с ним волны ненависти и ужаса, летевшие к Дайну из самой дальней его провинции.

– Ты не позволил мне даже добраться до места! – прошипел Дамир.

– Хиар побери, Дамир! – Рангольд повысил голос и тут же застонал от боли. – Послушай, я просто спас твою тупую башку, ничего более.

– Спас? От чего?!

– На, – Рангольд швырнул ему под ноги пергаментный свиток, – почитай на досуге. Я получил это вскоре после твоего отъезда. Я просил их по-хорошему, я отправил к ним своих людей – ты ведь был не первым, а они... они захватили их, пытали, а потом распяли на столбах вдоль тракта в Ваэндоре и выпустили им кишки. А магов заклеймили!

– Ты их вынудил!

– Я их вынудил?! – Рангольд приподнялся, но тут же рухнул обратно на сиденье. – До тебя я послал к ним три делегации, и ни один человек не вернулся ко мне живым! Будь оно все проклято, я не позволю так поступать с моими людьми!

– Ты превратишь эти земли в пустыню?

– Я всего лишь плачу им их же монетой. Они ненавидят магию и магов – весьма любопытные взгляды для бывших сторонников Лилиан Хема. Они присягнули на верность империи в обмен на свои жалкие жизни, присягнули на верность мне, а потом предали и империю, и меня! Во время войны они сами разрушили свои города, а за стены оставшихся швыряли чумные трупы... знаешь, чего стоили попытки вылечить хотя бы тех, кого еще можно было спасти?! Маги империи отдавали жизнь за этих людей, а теперь они распяли их?!

– Эти исцеления почти целиком твоя личная заслуга, и это не повод...

– Они подняли восстание против меня и втянули в это других. Убили наместника. Я предложил им сдаться.

– Но условия! Пять лет работы в рудниках?

– А что, мне нужно было их расцеловать?!

– Ты просто чудовище! – Дамир в бешенстве взлетел по ступеням к трону, и мгновенно оказался в окружении четверых рослых гвардейцев, подчинявшихся одному лишь командору императорской службы безопасности. – Ты что, вообще не разбираешь, кто перед тобой?! – продолжал орать Солан, не обращая на них внимания.

Рангольд махнул рукой и гвардейцы отступили, но остались у подножия трона.

– Я и не буду, – сказал он тихо. – Они не разбирали, убивая собственных женщин и детей, лишь бы досадить мне. Уничтожая города. Предавая. С меня довольно.

– А ты выжигал периметр городов огненным кольцом, убивая всех, кого не мог спасти.

– Это была мгновенная смерть, без мучений. Милосердие... по сравнению с их болезнью.

– Милосердие... как ты его понимаешь. Ты не был таким, когда мы встретились, – произнес Дамир с горечью. – Скажи мне, император... скажи, твой Советник с тобой согласен? Ши'нтар подтвердила все это? Или ты и на ее мнение наплевал?

– Послушай, Дамир... саргианцы ведь не просто отказались платить налоги. Они нападали на торговые караваны, на мирные поселения... убивали всех, до кого могли дотянуться. Они дошли до того, что их священники... Хиар побери, их священники, прикрываясь именем Дионара, побывали в землях Гордеи, объявив их проклятыми и употребив свою силу вовсе не для исцеления. Кланы Гордеи просили меня о помощи. Просили о помощи Ши'нтар, свою дочь.

– Ч-что?!

– Выслушав рассказ их посла... впрочем, ты ведь не желаешь этого знать, да? Ладно. Ши'нтар была со мной полностью согласна и помогла мне, использовав свою силу для необходимых преобразований.

– Она... сильно изменилась, да? Так же как и ты... – Дамир опустил голову. – Что ж... Полагаю... мои услуги больше не нужны тебе, мой император, – развернувшись, он начал спускаться вниз по ступеням.

– Я сохраню Ваэндор, но Сарга будет уничтожена, – проговорил Рангольд ему в спину. – Твой уход ничего не может изменить.

Дамир замедлил на мгновение шаг, но не обернулся, пересекая огромный зал.

– Итак, он уезжает? – Ши'нтар подняла на него свои янтарные глаза.

– Он так сказал, – Рангольд устало опустился в кресло и помассировал виски, безуспешно пытаясь избавиться от боли.

– Ты плохо выглядишь, – Ши'нтар подошла ближе, с тревогой вглядываясь в его лицо. – Изменения в Сарге отнимают у тебя слишком много сил. Оставь это.

– Через пару месяцев изменения станут необратимы, – прошептал он. – Тогда, но не раньше. Я выдержу. Ты поговоришь с Дамиром?

– Да. Ты понимаешь, что он заберет с собой Аруну, если сможет ее уговорить?

– Я... понимаю.

– Половина мира оценивает каждый твой поступок, каждый твой шаг... Ты поступил так, как должно было поступить с убийцами и предателями. Им не на что было жаловаться.

– Орден ведет их, пылая ненавистью. И, несмотря ни на что, они продолжают следовать за этими мнимыми святошами. Что, интересно, они станут делать, когда перебьют всех магов в Сарге... если только они уже этого не сделали? Неужели отправятся дальше?

– Если я правильно понимаю историю этого мира, Дионар сам был магом, да к тому же еще кайли. Он остался здесь после своей смерти, чтобы наблюдать и помогать, потому что любил этот мир и был одним из его создателей. Он ни за что не допустил бы ничего подобного.

– Значит, теперь он покинул этот мир, а его именем прикрывается кто-то другой!

– Другая, сказала бы я. Ей вполне могло хватить для этого упрямства и ненависти. Нужно было истребить их всех сразу после ее смерти!

– Возможно... но что нам делать теперь? Мы практически уничтожили Саргу, но Орден уничтожить не так-то просто. Люди верят Дионару, и, боюсь, мы не сможем объяснить им, в чем дело.

– Они поймут со временем... слишком поздно, скорее всего. Но у нас еще будет время подумать об этом. Я вижу, разговор утомляет тебя. Если я не нужна тебе сейчас, я пойду, попытаюсь отыскать Солана.

– Ши'нтар...

– Мой император, – она поклонилась, и исчезла прежде, чем он смог возразить ей.

Однако поговорить с Дамиром ей не удалось. Ни с Дамиром, ни с Аруной. Нисса, поселившаяся во дворце вместе с хозяйкой, сказала ей, что Солан пытался ее отыскать, но безуспешно и просил передать, что он и Аруна уезжают и больше не будут служить Империи. Аруна передала все дела своему заместителю, Лимре Эрестину. Шел четвертый год правления Рангольда.

3. Вверх по Линии. Доминион. Озамена, Империя, Дайн, двенадцать лет спустя.

– Помнишь, как это было? Помнишь?

– Как они направили свою силу на портал азалидов?

– Как твой наставник показал нам на сияющую искру у подножия хребта Танн и спросил: "Ты не собираешь проложить здесь дорогу, ксанти?" Как они подняли руки, и на месте гор образовалась долина?

– Кайли тоже способны на такое, – Рангольд обернулся, прищурил свои светлые глаза и поднял руку к лицу, спасаясь от яркого солнца. – Разве нет?

– Еще и не на такое, – усмехнулась его спутница, разглядывая уходящую вдаль прямую стрелу тракта и белые башни-близнецы по обеим его сторонам.

– О да, – маг сверкнул глазами, – и не на такое.

– Мог ты подумать тогда, что станешь императором? Построишь все это?

– Ну конечно, – фыркнул Рангольд, пришпоривая коня, – конечно! Помню, трое из нас едва держались на ногах, оборванные, окровавленные, все в ожогах после взрыва защитного периметра... конечно, только об этом я и думал! И потом, когда ты и Инатрион вынудили меня... ладно, не стоит об этом.

Ей было известно все, что он думал о своем правлении – лучше, чем кому бы то ни было. У него действительно не было выбора.

– И как ты думаешь, обрели мы теперь смысл жизни? – Ши'нтар посмотрела на его четкий профиль, подсвеченный солнцем, и все еще думая о том, как пятеро магов-иттри, вернувшихся вместе с ними на Озамену, в буквальном смысле стерли азалидов в мелкую пыль вместе с выстроенным ими порталом, ведущим на их родную планету. Собственно, иттри уничтожили вообще весь их лагерь... не слишком при этом напрягаясь. И лишь один из прибывших не прятал от них свое лицо. Она понимала в чем причина. На Инатриона было больно смотреть – его красота ослепляла и была холодна, как лед горных вершин.

– Что это за вопросы? – Рангольд повернулся к ней. – Мой великий визирь смущен? Взволнован? Что случилось?

– Я просто думаю о том, что для них это было легко, – Ши'нтар вздохнула. – Если бы иттри не взяли с нас слово, основали бы мы Империю?

– Конечно, нет. Но что с того? Это действительно было необходимо. Они уничтожили азалидов, но азалиды уничтожили нашу цивилизацию. Мы должны были создать что-то новое взамен. Ты была права, настаивая на том, чтобы я согласился... хотя это было нелегко для меня.

– Меня не оставляет ощущение, что иттриане не просто так помогли нам. Им это тоже было... необходимо.

– Ну... Шиа, неужели тебе обязательно нужно обсуждать это именно сейчас, когда мы решили отдохнуть? Именно сегодня?

– Рангольд... – она помолчала, не зная, как продолжить. – Ран, – проговорила она наконец, – да, все это далось нам нелегко... много крови, много страданий, все эти восстания... и Лилиан...

Он вздрогнул и мгновенно отвернулся, пряча от нее выражение глаз. О да, Лилиан Хема основала свою собственную империю далеко на севере... в землях, которые теперь называли Пустынными. Лилиан... ему до сих пор становилось не по себе, когда он вспоминал о ней.

– Так о чем ты хотела сказать? – спросил Рангольд, стряхивая оцепенение.

– О том, что несмотря на все, что с нами происходило, наш долг перед Этравеном все еще не оплачен. Все это время мы решали наши собственные проблемы. До сих пор иттри не вмешивались в наши дела. И ни о чем не просили.

– И теперь ты чувствуешь, что время пришло? – уточнил Рангольд, привыкший за эти годы доверять ее предчувствиям.

– Что-то в этом роде, – Ши'нтар со вздохом прищурила свои янтарные глаза. – Ты же знаешь, я ничего не могу сказать с уверенностью, но...

– Ладно, – маг опустил голову. – Я запомню твои слова. Мы будем готовы, когда они придут. А теперь – не пора ли нам ехать? Или ты предпочитаешь провести ночь под открытым небом?

– Нет, – прошептала она, прикрыв глаза, – только не эту ночь... не сегодня.

– Сколько тебе лет, Рангольд?

Они сидели на широкой открытой террасе на самой вершине опаловой пирамиды императорского дворца в личных покоях Рангольда. Дворец представлял собой четырехгранную пирамиду, составленную из трех частей. Основания средней и верхней частей были меньше площади верха усеченной пирамиды предыдущей части, и две получившиеся в результате широкие террасы опоясывали дворец по всему периметру. На террасах были разбиты великолепные сады. У верхней пирамиды, в которой располагались комнаты Рангольда, недоставало одной из граней. Ее заменяла ровная стена с панорамными окнами, выходящими на террасу второго этажа, а на самом верхнем этаже, на открытом балконе располагался личный сад императора. Никто не смел входить сюда без особого разрешения, кроме самого императора и его Советника.

Мраморную плитку у резного парапета покрывал толстый фронесский ковер, сотканный специально для императорского дворца. На ковре были разбросаны шелковые и бархатные подушки и меха.

– Тебе интересно? – маг поднял на Ши'нтар свои светлые глаза, слегка затуманенные большим количеством выпитого – после того, как они вернулись в столицу сквозь созданный им портал, он позволил себе расслабиться... потому что это была особая ночь. – В самом деле, Шиа? Прежде ты никогда не спрашивала.

Ши'нтар плотнее закуталась в просторную накидку из мягкого серебристого меха – поздняя осень в Дайне редко радовала теплом, а лучи заходящего солнца, освещавшие одетую в золото и багрянец террасу почти не грели. Но холодно ей было не только от прикосновений вечернего ветра. Она чувствовала разлитое в воздухе напряжение. Что-то должно было произойти в эту ночь.

– Мне интересно, Ран, – сказала она, отпив глоток из высокого бокала тончайшего стекла, покрытого искусной резьбой. – Скажи мне.

– Ну... – он покачал свой бокал в пальцах, – в моем родном мире прошло сто восемнадцать лет с момента моего рождения, – маг сощурил глаза, глядя на опускающийся за горизонт багровый диск, перечеркнутый темными полосами облаков. – Из них я действительно прожил чуть больше пятидесяти.

Брови Ши'нтар чуть заметно приподнялись. Благодаря Рангольду она успела достаточно хорошо познакомиться с наукой и технологией его родной планеты. Но ничто в них не объясняло его слов, а одурманенный вином мозг отказывался извлекать ответ из ее собственной памяти. Они сидели в саду уже довольно долго... это сказывалось.

– Когда я отправился в свои путешествия по мирам, я думал только о расстоянии, но не о времени, – пояснил Рангольд, небрежно махнув свободной рукой. – В различных областях пространства время течет по-разному. Это следует учитывать. Я был молод и неопытен... и очень удивлен, когда узнал об этом.

– Ты выглядишь на тридцать, – сообщила Ши'нтар, задумчиво разглядывая его. – Это в лучшем случае. Слишком молод для императора.

– А ты? – Рангольд расхохотался, в его глазах заплясали озорные искры. – Кто даст тебе больше двадцати? Ну, может, двадцать пять... в лучшем случае. Не маловато ли для великого визиря? – Ши'нтар запустила в него подушкой, и он умолк. – У меня будет лет семьсот-восемьсот, если никто не убиет меня раньше, – проговорил он после паузы, и в его голосе не было и следа веселья. – Но у тебя – намного больше, мой драгоценный демон.

– Не смей говорить мне об этом! – золотые глаза полыхнули гневом – у нее внутри все похолодело при мысли о том, что ей предстоит пережить его и остаться одной. – Не смей, – повторила она тихо, отпив большой глоток густой, как кровь, темной жидкости, способной свалить человека с ног после первого же бокала. Для организма кайли "Сиграэн" был всего лишь легким вином, но его количество уже превысило все мыслимые пределы, а ведь вечер еще не окончен...

– Двенадцать лет, Ши'нтар, – пробормотал Рангольд неожиданно. – Прошло двенадцать лет, а ты все еще не можешь смириться и отпустить его.

Он был пьян не меньше, чем она сама, а может и больше, иначе никогда не сказал бы ничего подобного. Ши'нтар побледнела. Двенадцать лет назад, в этот день... Ее рука потянулась к синталю, но тут же бессильно упала на подушки. Она закрыла глаза. Катриэль... имя отозвалось глухой болью в сердце. Двенадцать лет, неузнаваемо изменившие их... Рука коснулась струн... и вновь упала.

Трижды ее синталь крали, полагая, что именно в нем заключена ее сила. Рангольд каждый раз дарил ей новый – лучше прежнего. Этот последний, из темного, почти черного дерева, инкрустированного серебром и черными алмазами Гордеи, был красив настолько, что ее первыми словами, когда она увидела его, были: "Этот украдут просто так!" Рангольд тогда опешил, а потом, рассмеявшись, сказал, что подарит ей новый – такой, чтобы никто не осмелился притронуться к нему, опасаясь осквернить совершенство своим прикосновением. Рангольд... Какой красивый у него смех... и как редко его можно услышать. Ши'нтар незаметно посмотрела на задумавшегося мага, отметив едва заметную морщинку между бровей. Что его так огорчило? Она вновь перевела взгляд на синталь... нет, она не станет играть для него сегодня. Темные ресницы опустились, скрыв золото глаз.

– Двенадцать лет, – повторил Рангольд тихо. – Подумать только.

– Мне до сих пор кажется, что это было лишь вчера, – сказала она, вздрогнув.

Рангольд протянул руку и коснулся ее пальцев. Они были холодны как лед.

– Тебе холодно? – он придвинулся ближе, словно собираясь обнять ее, но она открыла глаза, и его движение осталось незавершенным. – Может быть, вернемся в комнаты?

– Какая разница? – по ее щеке неожиданно скатилась алмазная капля, сверкнув в свете загорающихся звезд. – Разве смогу я когда-нибудь согреться?

– О да, – проронил он, – сможешь.

Удивленная, она посмотрела на него... его глаза сияли как звезды.

– Двенадцать лет, – прошептал Рангольд, – вполне достаточный срок.

– Достаточный для чего? – спросила она внезапно пересохшими губами, понимая, что с ним творится что-то странное. Сколько он успел уже выпить своей янтарной отравы? Сколько выпила она сама, пытаясь забыть о том, какой сегодня день?

– Для этого, – отозвался он, и голос его дрогнул.

Не отрывая от нее глаз, он осторожно обнял ее и привлек к себе. Она слишком удивилась, чтобы сопротивляться. Его губы были горячими и сухими. Всего один поцелуй... но они балансировали на грани того, чтобы разрушить все, что создали за эти двенадцать лет.

– Назовешь ли ты меня его именем? – спросил Рангольд, отстраняясь.

Буря, бушевавшая в этот миг в его душе, отразилась в глазах, заставив Ши'нтар содрогнуться. Он тяжело дышал, пытаясь справиться с собой.