Текст книги "Помни"

Автор книги: Дини Ши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

– И вам страшно.

– Да. Несмотря ни на что, иттри не желают считать себя убийцами. Но на них лежит ответственность за потерю невероятного количества уникальной информации, которая могла бы уже вывести Универсум на качественно новый уровень, изменить его, а теперь, благодаря их – нашим – предкам, может оказаться потерянной. Эта информация заперта в Матрице, но доступа к ней нет.

– Значит, они выпускают нас погулять внизу. Но что будет, если ни они, ни вы так и не найдете выхода?

– Не знаю.

– Но есть ведь и еще кое что, да? Одна-единственная причина для того, чтобы продлевать эту агонию. До тех пор, пока все записи Хранилища целы и невредимы, все-таки остается шанс вернуть их, да? Всех тех, кого когда-то иттри убили или отдали Охотникам? Призрак прошлого не отпускает их, да?

– Если бы!.. Возможно, они рискнули бы... Но дело-то в том, что даже если изъять память, хранящуюся в Матрице, возврата к прошлому не будет. Нельзя восстановить тех, кто хоть однажды прошел сквозь Врата, даже если бы мы – или иттри – могли воссоздать их прежние тела.

– Но личный образ должен хранится в памяти...

– Да, но этот образ уже искажен новыми инкарнациями... и, даже если бы это было не так – пойми, в Матрице нет ни одной неизмененной личности.

– Но все же вы приходите сюда. Вы, живущие во Вратах, и иттри... Говорить с призраками... это привлекает вас? Вы до такой степени больны нами? Или, может, вы жаждете, чтобы те, кого вы предали и продолжаете предавать, отпустили вам грехи?

– Можно и так сказать. Мы одержимы вами... о да. Иногда я думаю, что наши предки заперли вас здесь совсем по иным, глубоко личным причинам, а вовсе не потому, что желали, чтобы их творения оставались неизменными.

– А зачем ты пришел ко мне? Кто ты?

– Я... мы ведь говорили с тобой и прежде... много раз... но ты не помнишь этого, да? Даже сейчас?

– Сейчас... – смятение. – Кто я сейчас... кем стану... все словно в тумане. Скажи мне, кто ты?

– Я – часть Матрицы... твой Хранитель.

– Хранитель... И ты – один из Охотников?

Вздох...

– Каждый раз ты задаешь мне один и тот же вопрос... Возможно, ты знаешь даже больше, чем я...

– И почему у меня такое чувство, что каждый раз ты лжешь в ответ? Почему ты не говоришь со мной, когда вся моя память служит мне?! Почему сейчас?!

– Потому что это... это правда. Да... я один из Охотников.

– Значит, ты убийца... мой Хранитель.

Еще один долгий вздох...

– Так было предначертано... но послушай... я провел рядом с тобой уже много веков... многие жизни мы были рядом... ты, конечно, забываешь об этом, перерождаясь, но все же... я хочу сказать – я ведь всего лишь хотел любить – разве это преступление? Разве я должен отвечать за то, что сотворили иттри? Сотворили со мной и с другими? Да, я их создание, я знал о том, что мое прикосновение принесет смерть тому, кто осмелится полюбить меня... я знал об этом, но не смог убить себя сам – наши тела слишком совершенны для этого, практически неуязвимы... и я оказался здесь, сохранивший себя благодаря твоему мечу, мертвый благодаря моей программе...до того, как две части твоей души были распознаны и объединены Матрицей, до того, как твой зеленоглазый илар, переродившись, перевернул вверх дном весь Универсум в поисках своей тье-шан... О, я понимаю, что никогда не смогу его заменить... но неужели я не заслуживаю хотя бы капли твоего сочувствия? О, мой демон... Так же, как и ему, твоему тье-шан, в целом мире мне нужна лишь одна душа. Быть твоим Хранителем – единственное, что я мог для тебя сделать. Я связал наши сущности, отыскав тебя впервые, чтобы Матрица воскрешала меня вместе с тобой. И каждый раз ты забываешь, а я помню! Там, на Иллиарне, ты можешь любить других, забывая обо мне и о том, кто ищет тебя... Это... это тяжело даже для настоящего ангела, понимаешь? А я даже не ангел... ты понимаешь? Можешь ты меня понять? Я был более откровенен с тобой, чем когда-либо позволял себе прежде... но у меня тоже есть предел, и я слишком близко подошел к нему. Я люблю тебя так, как, возможно, не любит даже он, люблю, зная, что ты никогда не будешь принадлежать мне – ни телом, ни душой...

– Ты!.. – резкий вздох, от которого, казалось всколыхнулось пространство вокруг. – Ты... ты...

– Что...

– Ты... ты... я знаю тебя... знаю! Тар... Тарьен! Тарьен!!!

Имя, которое никак не могла вернуть ей заключенная в Матрицу память, громом пронеслось по переливающемуся лихорадкой огней пространству, ограниченному призрачными контурами силовых полей. Многоголосый стон наполнил Матрицу, вызвав резкий скачок уровня энергии. Пробой был так силен, что наверняка отразится на Иллиарне...

– Тарьен... Тарьен... Тарьен!!! – если бы у него было физическое тело, этот безумный зов разорвал бы его в клочья. – Не смей оставлять меня!!! Не смей от меня скрываться!!!

– Успокойся...

– Ты расскажешь мне все! Все! Ты не посмеешь мне отказать!!! ...Хранитель... Убийца... ... Тарьен... Тарьен... Тарьен!..

– Я расскажу... буду рядом... тише... тише, мой демон... смири свой гнев... я твой...

– Кто... он... такой... Кто... меня... ищет?!

Он... всегда только он... вздох... если бы только были силы молчать...

– Кто он сейчас я не знаю... но он всегда был магом... иларом... потом человеком, прошедшим Путь... он и теперь маг, и он о многом догадывается... в том числе и о моем существовании. Я уверен, что он найдет тебя... и, может быть, ты даже поверишь его словам больше, чем моим.

– Но о ком ты говоришь? – новые колебания полей. – Кто он такой? Будь оно все проклято... я ведь знаю, кто он, да? Это все лежит там, – переливы света озарили Матрицу ярким каскадом, – вместе со многим другим! Это из моей памяти ты извлек его образ! Верни мне ее! Верни!!!

– Увы... при всем желании я не могу этого сделать... это не в моей власти. Прости.

– Прости... Прости! Всегда только "прости"... – разочарование... горечь... если бы у него было сердце, оно остановилось бы...

– Скажи... на что это похоже? Жить там?

– На что похоже? Разве ты не знаешь, Живущий со мной? На сон... на сон, от которого можно очнуться, лишь умерев. Очнуться здесь... – отвращение... – О да... там есть свои радости и даже любовь... и боль... но иногда это может быть ужасно. Там живет наша память, которую вы не смогли уничтожить полностью. Там есть книги, есть легенды, от которых кровь стынет в жилах, и душа рвется из тела – оттого, что ты понимаешь – это возможно, это было возможно! – и к этому нет возврата. Нет возврата! Это чувство нельзя сравнить ни с каким другим. Чувство потери, невосполнимой утраты и бесконечной тоски – тоски по тому, что нельзя выразить словами, но что когда-то было более ясным, чем солнечный свет... – ...страдание... – Иногда это цвет или запах... случайный взгляд... что-то в порыве ветра... тебе не понять, что это значит... быть потерянным, знать, что ты не принадлежишь этому миру, в то время как все твои физические чувства говорят об обратном... Знать, что ты никогда не узнаешь... и видеть сны... видеть сны...

– Знаешь... были ведь среди кайли и такие, кто пошел на это заключение добровольно – по каким-то своим причинам. И были среди иттриан такие, кто не выдержал расставания и чувства вины и последовал за своей половинкой, несмотря на то, что это было бессмысленно. Только случай может свести вместе их души там, внизу, но и тогда они не узнают друг друга. Потерянные... разделенные... всегда рядом... всегда порознь...

– Легенды... легенды... ностальгия по будущему, ставшему прошлым. Или прошлому, которому никогда уже не стать будущим... но время слито в кольцо. Скажи мне... эльфы... друиды... маги... гоблины, тролли... духи стихий... лешие, водяные... баньши? А привидения? Что они такое?

– Остатки Первой Волны. Перворожденные... они вновь были перворожденными, Старшей Расой этого мира... светлые и темные эльфы... ангелы и демоны, смешавшие кровь, терзаемые чувством вины... иттри и кайли, свет и мрак, слитые воедино... Другие, неразумные, – результаты неудачных попыток создать идеальное физическое тело... иттри не сразу пришли к единому мнению. А привидения, духи... знаешь, некоторым удается после смерти ускользнуть из ловушки Врат. Им удается избежать перерождения, но они обречены оставаться там, внизу, а их душа... та часть, что хранится в Матрице... обречена на смерть. Часто это самоубийцы или жертвы катастроф, или те, кто был убит. Внезапная смерть иногда вызывает сбои Врат...

– А Дитя Света? Кто Он был такой?

Дрожь... неуверенность... страх...

– Этого никто не знает... Он был недоступен для нас, и Он ушел тогда, когда счел нужным, и ни мы, ни иттри никак не могли ни помешать Ему, ни даже поговорить с Ним. Он ни разу не ответил нам... но Он вбирал в себя чужие страдания и исцелял. Исцелял даже души. Подобный уровень понимания нам вообще недоступен. И никогда не был доступен даже перворожденным. Его учение, со временем, привело к последствиям, которых Он вряд ли мог ожидать. Но и оно, и все другие течения, внедренные в информационные поля иттрианами, в основе своей есть выражение фундаментальных законов Универсума. Другое дело, что позднее их толкование было искажено.

– Но ни вы, ни иттри ничего не делаете для того, чтобы прекратить это безумие?

– Ничего. Мы стараемся вообще не вмешиваться в естественный ход событий. Это приводит к непредсказуемым последствиям... трагическим...

– Ну да, за исключением тех редких случаев, когда требуется стереть очередную цивилизацию с лица земли! Я... я не хочу возвращаться туда!

Боль... такая острая, что сияние полей Матрицы тускнеет...

– Если бы я мог... о, если б только я мог! поверь, я освободил бы тебя... но убить тебя – убить окончательно – ведь это единственный возможный способ – выше моих сил. Я... не могу расстаться с тобой. Я знаю, это эгоистично, но ничего не могу с этим поделать. И... как бы ты не называла меня... я не убийца.

– Но ты приходишь ко мне словно на исповедь... а я не священник, чтобы отпускать тебе грехи. Просить прощения у демона – это по меньшей мере странно... Охотник... Ангел...

– И у тебя нет желания прощать, да? Конечно... ярость кайли рвется на свободу, когда ты слышишь меня? Но убивая меня, ты меня любила...

Молчание... тревога... переливы огней...

– Значит ли это, что я ошибаюсь?

– Может, тебе просто доставляет удовольствие дразнить меня, зная, что этот разговор, который вскоре исчезнет из моего сознания, ни к чему не обязывает...

– Не обязывает тебя. – ...боль... обида... как же это больно!.. – Но я буду помнить каждое слово. И даже те, что ранят больней любого оружия. Те, что произносит кайли. Мой... возлюбленный демон.

Вздох... и...

– Прости.

Боль... так больно...

И вновь...

– Прости... Ты воспринял мои слова слишком серьезно, и это заставляет меня задуматься о многом, мой Ангел-Хранитель, у которого связаны руки... что ж, оставайся со мной на Пути... и прощай.

– Прощай...

Шепот, растворяющийся в тускнеющем мерцании... во всплеске яростного света, открывающего перед ней новый путь... путь через Врата. Крик...

Боль... тоска... вспомнишь ли ты обо мне?.. Заплачешь ли обо мне?..

5. Вверх по Линии. Этравен, Зал Совета.

– С помощью Акрона нам удалось отследить изменения уровней энергии Врат, и эти вычисления достаточно точны для того, чтобы позволить нам утверждать, что в Матрице имеются комплексы связанных душ, которые покидают Врата и отправляются на Иллиарн одновременно – или, по крайней мере, в интервале одного срока жизни. По нашим предположениям, на Иллиарне они встречаются.

– Недоказуемо!

– Почти, Советник. Почти.

– Не понимаю, как можно это проследить. Количество изменений уровня каждую микросекунду таково, что...

– Количество изменений, связанных с перерождением и смертью... и все они контролируются Акроном. А это означает, что мы можем исключить из расчетов именно эти колебания уровней. Но есть и другие изменения. Менее стремительные. Менее заметные. Но достаточно регулярные.

– Вы имеете в виду... – Советник привстал от удивления.

– Да. Мы наблюдали не за перерожденными, а за теми, кто называет себя Хранителями. Мы обнаружили, что отдельным Хранителям соответствуют определенные изменения полей Матрицы. Группы Хранителей связаны с группами перерожденных на Иллиарне... а ведь нам давно известно, что они нашли способ связать себя с определенными личностями. Хранители активизируются и засыпают в соответствии с рождением и смертью их подопечных на Иллиарне. Нам удалось проследить несколько подобных групп. И одна из них сейчас находится в активной фазе.

– Вы также согласны с этим, Элевьен?

– Да, Советник, – Второй Наблюдатель склонил голову. – Такие выводы кажутся... наиболее вероятными.

– И каковы же, по-вашему, их цели, Зорл? – Советник Мион вновь повернулся к Первому Наблюдателю.

– Помимо очевидных?

– Очевидных?.. Ну-ка, поясните.

– Они хотят быть рядом и сделать жизнь своих драгоценных демонов более... удобной. Мы не против. Они стараются не вмешиваться в происходящее на планете слишком явно и не обнаруживают своего присутствия. Но есть и еще кое-что.

– И что же?

– Мы подозреваем, что они пытаются вернуть им память. В полном объеме. У них есть для этого множество возможностей. Мы отметили периодические колебания и общий экспоненциальный рост уровня эсхонов в информ-поле Иллиарна. Если Хранителям удастся осуществить задуманное, а именно к этому все идет, это приведет нас к катастрофе. Потому что, как минимум двое из нынешней группы перерожденных – Темные Лорды, судя по тому, какие изменения они внесли в систему уже самим своим рождением. Вернуть им их способности – значит уничтожить Иллиарн!

– Но их тела не позволят...

– Это Лорды Хаоса! Оставьте, Советник! Их тела будут первым, что они изменят, обретя память о том, как это делается! Исходя из известных нам данных о работе Врат, Лорды вообще не должны были встречаться на Иллиарне. Но современные средства связи позволяют им познакомиться даже если их разделяет океан! А их Хранители закрепляют такие связи в Матрице, не позволяя им потеряться вновь.

6. Вверх по Линии. Иллиарн, Хранилище Врат.

...Шепот над бездной... еще одна жизнь... еще один Путь... Он придет сюда вновь, воскрешенный Матрицей... ее жизнь – это его жизнь... ее боль – его боль... но никогда наоборот. Вопросы... ее вечные вопросы... его вечные ответы... И вновь о нем... всегда о нем... я отвечу... как всегда...

...– Почему же страдание так притягивало меня? Почему завораживала способность устранить его, особенно тогда, когда другим это казалось невозможным? Почему, чем сильнее он страдал, тем сильней меня тянуло к нему?

– Страдание? Что ж... сострадание – дар или проклятье, в зависимости от твоей точки зрения – это свойство твоей демонической природы. Так же, как и чувство справедливости.

– Демонической? Но... но это же...

– Тебе кажется, что это парадокс? Но кто, как не те, кто способен разрушать, знает все о страданиях? Кайли всегда были и все еще остаются более чувствительны к чужим страданиям, чем кто бы то ни было в Универсуме. Для того, чтобы знать, как причинить боль, нужно знать ее природу – так же как и для того, чтобы исцелить ее. Так что они упиваются этой болью – или своим сочувствием, потому что порой именно в этом и состоит их цель – ударить и исцелить... о, только они могут оценить это. Ударить, для того, чтобы исцелить... а, исцеляя, они получают такой мощный заряд энергии, что не просто компенсируют все свои затраты, но получают возможность Творить. Можно подумать, что это эгоизм... но это правда лишь отчасти... – ...кому и знать, как не мне... ударить и исцелить... и снова ударить...

– Но эта энергия... энергия сострадания, дарующая наслаждение едва ли не более чувственное, чем физическая близость... откуда она берется?

– Эта энергия... и это наслаждение... угодно Универсуму, если можно так выразиться. Вселенная генерирует ее, даря наслаждение тем, кто осмеливается ею пользоваться. Таких немного, потому что это должно быть действительно сострадание, эмпатия, а не жалость, очень чистая эмоция без примеси других, без мыслей о собственной выгоде, потому что именно из этой кристальной чистоты рождается новая энергия, способная исцелять, разделяя боль, и именно ее рождение дарует наслаждение... все взаимосвязано, как ты видишь, без одного нет другого, и это кольцо невозможно разомкнуть. Таких связей мириады, на каждое действие – противодействие, и всегда есть награда, и всегда есть наказание, пусть даже они различаются по силе и времени.

– Но все же я не понимаю... те, кого считают злом – как они могут сострадать?

– Но кто считает их злом? Те, кто считает благом неизменный порядок вещей? Изначально они были равны в своих возможностях, ангелы и демоны. Ваше сосуществование было равновесием. Абсолютное добро может быть не менее ужасно, чем абсолютное зло. Наши предки, гораздо более могущественные, чем мы можем себе представить, не сошлись во взглядах на устройство мира. Мир, не знающий страдания, не может познать и счастья – так считали те, кого называют демонами. И те, кого могли бы назвать ангелами, создали для них мир, полный страдания, и заперли их в нем. Тот мир, который так хорошо тебе знаком.

– Но все же... если кайли способны причинять боль, то почему они так же способны и исцелять?

– А как ты думаешь? Они знатоки боли... ведь исцелить можно лишь пережив боль вместо другого, забрав ее себе и уничтожив. Еще раз говорю тебе – это эмпатия. Сопереживание столь глубокое, что способно исцелить или убить. Убить, передав собственную боль.

– Значит, убивая, они испытывают боль?

– Убивая таким экзотическим способом – да. Но есть ведь и другие... правда, истинные кайли предпочитают именно этот.

– Так значит, иттри ошиблись в них? Ведь освобождение от боли есть благо, и если они несут в себе этот дар, то как можно осуждать их?

– Ошиблись? Благодаря иттри, очень многие расы считают их носителями зла. Но, я снова повторюсь – все зависит от точки зрения. Да, они способны избавить мир от боли. Но после этого они создадут ее вновь. Добро многолико, также, как и зло. Задумайся – ведь то, что мы называем совестью – это тоже боль. И если она исчезнет... если не останется эталона, то с чем же будут сравнивать? Мир был создан двойственным для того, чтобы дать ему возможность развиваться. Абсолютное добро или абсолютное зло – это застой, когда впереди нет цели. И потому маятник непременно качнется в обратную сторону. Так что... чем меньше амплитуда, чем дальше от крайностей, тем лучше для Универсума и для всех, кто его населяет. Не даром же говорят: не делай добра – не увидишь зла. Равновесие, вот единственно возможный Путь. Ангелы и демоны когда-то были единым целым. Иттри были порядком, кайли и Падшие – хаосом, без которого некому было бы оценить порядок.

– Едины... Мы были едины, – пробормотала она вдруг. – Этот маг... скажи мне, почему я вижу его смерть, если он никогда не проходил сквозь Врата, а его физическое тело находится в сотнях световых лет отсюда?

– Насчет расстояний я бы не был так уверен... но сквозь Врата он действительно не проходил.

– Тогда как это возможно? Расскажи мне, прошу тебя! Нас слишком многое связывает с ним... многое, но я не знаю что именно! Я все еще не понимаю – неужели это я убиваю его?

– Хорошо, – он покорно вздохнул... как всегда. – Множество раз он пытался связаться с тобой – через Матрицу. Он пытался войти во Врата, не умерев при этом, он проделывал это не однажды, даже не понимая, что именно делает, в безумной надежде отыскать тебя. Иногда ему удавалось это – только много выше по Линии Времени. Прикоснуться к твоему разуму... прошептать тебе о своей любви... Ниже, ближе к нынешним временам, энергетика Врат многократно возрастает и не позволяет этого.

– Значит, он действительно горел на том костре... и стрелы... кровь на моих руках... – у нее вырвались рыдания.

– Он никогда не был на Иллиарне... успокойся... Просто он много раз был ранен в прошлом... в вашем общем прошлом... кажется, вдвоем вы умели исцелять даже от смерти...

– Но... он отыскал меня... раз я помню...

– Да. И он страдал – он ведь надеялся найти свою тье-шан, а не осколок ее души, лишенный даже смутной памяти о нем. Мы оба чувствовали боль его разочарования... Но он не мог отказаться от тебя... даже платя слишком высокую цену. И он остался – и напомнил тебе о сострадании кайли. О ярости и любви. И об иттрианском понимании прекрасного, с которым он знаком ближе, чем ему хотелось бы. И о возможности летать... ты... помнишь эти сны?

– Так это сны кайли... мои сны...

– О да. Сны об исчезнувшей памяти. Мираж... И сны о том, что были те, другие жизни, те, в которых вы любили друг друга. И твоя душа стала старше, много старше, чем может когда-либо стать человек на Иллиарне... но из всех чувств ты сохранила лишь ярость демона, понимая, что он недоступен для тебя... и я сожалел о том, что позволил этому случиться, потому что пути назад уже не будет. Теперь ты будешь помнить о нем в каждой своей инкарнации – даже не осознавая этого. Этого Матрица стереть не может. Утраченные знания... связь тье-шан относится к ним.

– Значит свет истины наконец достиг моего сердца, после того, как столько лет было прожито во мраке! И это так... так больно! И я... я не помню... я снова все потеряю...

– Свет истины горит всегда, но так же, как любой свет, он обжигает тем сильней, чем ближе ты осмелишься подойти к его источнику. А тьма милосердна, ибо подобное знание не приносит ни счастья, ни успокоения в этом мире ограниченных возможностей и подрезанных крыльев...

– Хранитель...

– Конечно, даже здесь ты все еще можешь использовать силу этого знания, но это лишь бледная тень того могущества, что было даровано Детям Начал, тем кто объединил в себе демоническое и божественное. Ты жаждешь смерти, как избавления... как откровения... но она всего лишь шаг на пути к следующей жизни. И еще... и еще... этому нет конца...

– Замолчи... замолчи...

Но он не мог молчать...

– Да, мы сейчас говорим с тобой о многом, и свет сияет как никогда ярко, но, вновь пройдя через Врата, ты забудешь все, о чем мы говорили. Из ловушки, в которую иттри загнали вас и себя, нет выхода. Иттри и Хранители привязаны к этому миру так же прочно, как и те, чьи души отправляются во Врата Перерождений, потому что мы никогда не осмелимся оставить эти души без присмотра, а вы никогда не смиритесь с тем, что мы сделали.

...стон...

– Если бы только ты мог вернуть мне мою память – всю мою память... или, хотя бы, память о моей любви к нему... Или уничтожить эту проклятую запись в Матрице Врат... но ты не посмеешь, да? Ты не посмеешь! Будь ты проклят...

...вздох...

– Я и без того уже проклят, Шиа... Иди же, проживи еще одну жизнь. Забудь обо всем. И пусть тьма будет милосердна... к нам обоим.

Но он знал, что если маг не прекратит своих попыток, вечные сумерки их существования так и не станут мраком – и никогда не озарятся светом. И, к своему ужасу и отчаянию, он был уверен, что так и будет. Так же, как и он сам, до тех пор, пока жив, ее Разделенная Душа будет пытаться отыскать свою потерянную половинку...

7. Иллиарн, Временная Линия (ВЛ) -1

...– Вернись ко мне, – горящие зеленые глаза смотрели сквозь нее, вглядывались во мрак в тщетной попытке отыскать кого-то. – О, вернись ко мне, умоляю!

– Я слышу тебя, – пятилетняя Дэйна прерывисто вздохнув, перевернулась во сне на другой бок, не подозревая о том, что прошептала это вслух.

– Ты слышишь? Ты меня слышишь?! Где ты?! О, скажи мне, где же ты?! – глаза засветились ярче, полные надежды и недоверия, лучась таким знакомым светом, что Дэйна, не понимая, что за чувства переполняют ее крохотное сердечко, застонала во сне. Она столько раз смотрела в эти глаза, такие знакомые глаза... и вдруг они расширились от изумления, а потом лучистый свет погас, сменившись тоской и разочарованием... и ужасом. – Ребенок... – долетел до нее далекий шепот из глубин пространства. – Так ты ребенок... но ведь я так давно... о, что же я наделал, что я наделал!

Дэйна, внезапно ощутившая, что летит куда-то в темную бездну, вздрогнув, проснулась и села на кровати, сонно вглядываясь в предрассветный полумрак, и не понимая, что ее разбудило. Горький шепот и бездонные зеленые глаза медленно таяли в глубинах памяти, слишком древней для этого крошечного тела, минуя ее сознание, оставляя после себя лишь неясное ощущение потери. Изумрудные глаза, полные слез.

– Дэйни? – пробормотал ее брат-близнец сквозь сон.

– Это просто сон, Криси... – прошептала она, засыпая вновь.

Просто сон...

8. Иллиарн, Временная Линия (ВЛ) -1

...Семилетняя Дэйна медленно шла вдоль транспортной магистрали, уткнувшись носом в карманный компьютер с очередным фантастическим романом. Ничего вокруг не замечая, она добрела до перехода – и, не глядя, шагнула на полотно трассы. Ее мысли были в этот момент слишком далеко, в открытом космосе, рядом с тем, кому мог бы, наверное, принадлежать этот тихий голос, являющийся к ней во сне и иногда, очень редко, наяву. На светофоре горел красный, но Дэйна не видела этого и не слышала испуганных криков за спиной. Словно наваждение стояли перед ней знакомые глаза, глаза, цвет которых наяву она не могла вспомнить. В последние мгновения своей жизни она не осознавала, как близка к смерти, вглядываясь в эти невероятные глаза. И несущийся на полной скорости флаер, которому просто некуда было деться – над ним и слева от него другие транспортные потоки и ни одного просвета – неожиданно рухнул вниз, высекая фонтаны искр из дорожного покрытия. Ужасающий скрежет стекла и металла заставил Дэйну инстинктивно отпрыгнуть назад, мгновенно вернув ее к реальности. Мимо нее с грохотом пронеслись две столкнувшиеся машины. Дэйна в ужасе вжалась спиной в ограждение, ее сердце колотилось как бешеное, по спине стекали ледяные капли. Все еще не понимая, что произошло, и как это могло случиться, Дэйна повернулась и бросилась бежать. Потрясенные свидетели столкновения молча расступились перед ней, и никто не попытался ее задержать. Никто из них, включая водителя злополучного флаера, не понимал, почему она все еще жива. Абсолютно исправный флаер – будь по-другому, техконтроль трассы просто не допустил бы его на линию – не мог упасть, не мог затормозить... а ограждение трассы не могло открыться до того, как освободиться переход... Никто из случайных свидетелей произошедшего не услышал всколыхнувшего пространство стона разочарования и ярости.

А на другом краю вселенной, где-то на другом краю вселенной, погасли серебристо-зеленые глаза, отразив разрывающую разум боль... И ни в этот вечер, ни во многие другие, последовавшие за этим, Дэйна не слышала голоса своего странного друга.

9. Этравен, Станция Наблюдения Авеста, Временная Линия (ВЛ) -1

– Ты видел это? Нет, ты это видел?! Подумать только! – Первый Наблюдатель ударил ладонями по столу.

– Успокойся, – отозвался Второй, подгоняя настройки аппаратуры слежения под новые параметры. – Совет решил не принимать это всерьез, так чего тебе неймется? В конце концов, такие вещи и прежде случались. Да и сейчас он не один такой умный. Совет...

– Да что ты заладил – Совет, Совет! Посмотри лучше туда! Этот маг... он только что изменил ход истории! Он вмешался и спас ей жизнь, и причем он проделал это раньше, чем успел вмешаться наш старый знакомый из Матрицы!

– О да. Но прежде ты вмешался и попытался ее убить! Хочешь, чтобы я доложил об этом на Совете?

– Ты же все видел! Ты видел расчеты! Ты хочешь сказать, что тоже не веришь?! Это же демон! Кайли!

– Кайли? На Совете ты говорил, что она – одна из Падших...

– Да какая разница?! Она не иттри и не человек. А он... кто он такой? Этот маг? Что, спрашивается, им движет? Зачем ему все это?

Элевьен окинул Зорла задумчивым взглядом.

– Он нашел новый путь, – буркнул Зорл. – Упрямства ему не занимать.

– И терпения, – Элевьен сощурил светлые глаза. – Новая линия... новая лазейка в программах... думаю, ему было нелегко, – Второй Наблюдатель посмотрел на контрольные панели, чувствуя какое-то мрачное удовлетворение от того, что их защита вновь оказалась недостаточно эффективной.

– Удивительно, что у него все еще хватает сил. Но он умрет, если будет продолжать в том же духе. И скоро.

– Он будет, не сомневайся.

– Этот парень тратит уйму времени и сил на то, чтобы его душа оставалась в поле Матрицы и информ-поле Иллиарна, – продолжил Первый Наблюдатель Зорл, не дождавшись ответа. – Каждый раз он вынужден преодолевать нашу защиту – защиту Матрицы и пространства вокруг Иллиарна – а это больно, знаешь ли! Я как-то попробовал ради интереса – еле жив остался. Притом он, наверняка, понимает, что все это бессмысленно – она останется здесь, а он – там, где он есть... где бы он ни был. И так будет вечно! Так зачем истязать себя?!

– Ты и правда не понимаешь? – усмехнулся Второй.

– Не понимаю. К тому же она всего лишь ребенок.

– Ребенок, да. О, полагаю, он был сильно удивлен, обнаружив человеческого ребенка вместо той, кого искал. Но это ее душа заключена в человеческом теле, и он не способен от нее отказаться... даже от ее части.

– Но он никогда ее не получит! Он даже не может рассказать ей о том, кто она такая – и кто он такой – потому что это необратимо изменит ее разум. Может, даже убьет.

– Да.

– Так объясни мне, Элевьен, как можно настолько любить демона?

– А разве ты не знаешь, что именно их мы и любили больше всего на свете? И любили именно так! В Ночь Отчуждения наша жизнь необратимо изменилась. Без наших демонов она пуста.

– Что ты несешь?!

– Мы были созданы как единое целое. Мы изменили это, избавились от них, от нашей переменчивой половины. Но мы все еще не можем жить без них. И если бы ты не чувствовал этого, – Элевьен невесело усмехнулся, – тебя бы здесь не было. Не понимаю только, почему ты упорствуешь, отрицая это...

На скулах Первого выступили багровые пятна, и он отвернулся. Сказать ему было нечего.

10. Иллиарн, Временная Линия (ВЛ) -1

Взгляд Дэйны скользил по усыпанному звездами небу. Недавно миновал ее – их с братом – тринадцатый день рождения, и ночи стали уже достаточно теплыми для того, чтобы проводить их на лоджии... а кроме того, ей казалось, что далекий голос звучит яснее здесь, под открытым небом. Взгляд ее внезапно остановился на крошечной ничем не примечательной звезде на краю небосклона.

– Да, это она... – прошелестел бесплотный голос в ее голове – и что это послышалось ей в нем? Надежда?

– Она? Твоя звезда? Твой мир? – губы Дэйны не шевелились, ее ответ звучал лишь в ее мыслях, но тот, кому он предназначался, слышал ее.