Текст книги "Нас немного"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

Соавторы: Джон Ринго
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

Роджер посмотрел на небо, словно ища указаний. Затем он пожал плечами, потянулся назад, чтобы поправить свой конский хвост, аккуратно уложил каждый волосок на место и оглядел каюту.

– Хорошо, – сказал он. – Поехали.

– Привет, Бич, – сказал Роджер.

– Я не могу поверить, что ваши ребята сделали с моим кораблем! – сердито сказала бывший офицер святош. Ее руки и лицо были покрыты сажей, и она как раз вытаскивала голову и плечи из отверстия в переборке левого борта.

Аманда Бич никогда не была святой, истинно верующей. Слишком большая часть философии святош, особенно в том виде, в каком ее исповедует нынешнее руководство, была, по ее мнению, полной чушью.

Империя Каваза стала энергичной, растущей политической единицей вскоре после годов кинжалов, когда Пьерпаэло Каваза унаследовал ее трон. А Пьерпаэло, к сожалению, был приверженцем церкви Райбека, организации, занимающейся устранением "человекоцентрического" ущерба во Вселенной. Ее кредо призывало к возвращению всех людей в Солнечную систему и восстановлению – в первоначальной форме – всех "загрязненных" миров.

Пьерпаэло признавал, что это невозможно, но он верил, что возможно уменьшить ущерб, наносимый людьми, и помешать им продолжать искать новые рубежи и наносить ущерб еще большему количеству "неиспорченных" миров. Таким образом, он начал свою "Новую программу" вскоре после восшествия на трон. Новая программа призывала к резкому сокращению "ненужного" использования ресурсов посредством безжалостного нормирования и ограничений и одновременной агрессивно-экспансионистской внешней политики, чтобы помешать "нечестивым" нанести дальнейший ущерб мирам, которыми они владели, отобрав эти миры у них и передав их в руки более ответственных управляющих.

По какой-то странной причине значительное число его подданных сочли, что это далеко не идеальная политическая инициатива. Их несогласие с его платформой привело к короткой, но неприятной гражданской войне. Которую Пьерпаэло выиграл, попутно доказав, что его особая форма безумия не помешала ему быть таким же безжалостным, как любой из его предков.

С того времени святоши, как их называли все остальные в галактике, стали бичом, постоянно проповедуя "всеобщую гармонию" и "экологическое просвещение", нападая при малейшей возможности на всех своих соседей.

Продвигаясь по служебной лестнице военного флота святош, Бич имела более чем достаточно возможностей увидеть другую сторону их философии. Это сводилось к следующему: "Маленькие люди ничего не заслуживают, но лидеры могут жить как короли". Высшие чины в армии и правительстве святош жили в настоящих дворцах, в то время как их подданные были ограничены во всех мирских потребностях или удовольствиях жизни. В то время как в "святых центрах" проходили экстравагантные вечеринки, людям за пределами этих центров отключали электричество ровно в 9 часов вечера или в любом другом местном эквиваленте. В то время как люди питались рационами "минимальной необходимости", власть имущие устраивали пиры. Люди жили в однотипных блоках из бетона и стальных башен, изо дня в день проживая свою жизнь на грани выживания; лидеры жили в особняках и имели приятные маленькие домики для "изучения и наблюдения" в дикой местности. Всегда в самых очаровательных местах дикой природы.

Если уж на то пошло, она давным-давно решила, что вся философия была ошибочной. "Минимальное использование ресурсов". Все это хорошо, но кто приструнит кошку? Кто решает, что этот человек, которому нужно было новое сердце, заслуживал его или нет? Что этот ребенок – один слишком много – должен был умереть? Кто решил, что у этого человека может быть или не быть дом?

Ответом была бюрократия империи Каваза. Бюрократия, которая гарантировала, что ее руководству сделают пересадку сердца. Что у его руководства было столько детей, сколько они хотели, и дома на нетронутых реках, в то время как все остальные могли идти сосать яйца.

И она побывала на периферии достаточного количества других обществ, чтобы увидеть настоящую черную сторону Райбека. У святош был самый высокий прирост населения среди всех человеческих обществ из шести главных держав, несмотря на якобы строго соблюдаемую программу "только один ребенок". Еще одна из того, что она считала "реальными" причинами, по которым они были такими экспансионистскими. У них также был самый низкий уровень жизни и – что не слишком удивительно; обычно это шло рука об руку – самая низкая индивидуальная производительность. Если не было ради чего работать, то не существовало причин выполнять больше работы, чем необходимый минимум. Если все, что вы видели в конце долгой жизни, – это пара детей, которые тоже были обречены влачить жалкое существование, в чем был смысл? Если уж на то пошло, города Каваза были печально известны своими проблемами загрязнения окружающей среды. Большинство из людей работали на минимуме для выживания, главным образом из-за их дерьмовой производительности, и на этом уровне никого, кто мог что-либо с этим поделать, не заботило загрязнение или присущая ему неэффективность контроля за загрязнением.

Она посетила Старую Землю во время выполнения задания на военной службе и была поражена планетой. Все казались такими розовыми. Такими сытыми, такими счастливыми – такими самодовольно-самодовольными, на самом деле. Улицы были удивительно чистыми, и на них почти не было бомжей. Никаких бездельников, которые потеряли руки из-за несчастных случаев на производстве и были выброшены умирать. Утечка химического вещества становилась главной новостью, и, казалось, никто не работал очень усердно. Они просто делали это, не покладая рук и выполняя тонны работы практически в кратчайшие сроки.

И имперские корабли! Эффективно спроектированные на грани безумия. Когда она спросила одного из их судостроителей, почему, он просто объяснил – медленно, короткими словами, как будто ребенку или слабоумному, – что если они менее эффективны, чем их конкуренты, если их корабли не перевозят максимальный груз при минимальных затратах, как с точки зрения энергопотребления, так и в скорости погрузки / разгрузки, то их клиенты обратились бы к этим конкурентам.

Прекрасные переборки и панели управления, закругленные по соображениям безопасности... которые считались частью накладных расходов. Управление рейсами, которые проходили по кратчайшему возможному маршруту с максимально возможной функциональностью. Двигатели, которые использовали энергию по крайней мере на десять процентов эффективнее, чем любая конструкция святош. Если уж на то пошло, гораздо меньше шансов просто взорваться, когда вы включите туннельный привод или достигнете максимального заряда конденсаторов,. И дешевые. Конечно, сравнительно, любой корабль с туннельным приводом никак не мог быть совсем дешевым.

Корабли святош, с другой стороны, строились на правительственных верфях рабочими, которые большую часть времени были полупьяными, употребляя некачественную контрабандный алкоголь, поскольку он был единственным доступным. Или под кайфом от любого количества наркотиков. На постройку кораблей уходило в три раза больше времени, при ужасном контроле качества и паршивой эффективности.

"Эмерэлд доун" на самом деле был переоборудованным имперским грузовым судном. И он был переоборудован тихой маленькой имперской верфью, которая была довольна проделанной работой и более чем желала избежать ненужных вопросов, учитывая деньги, которые за это платили. Если бы работа была выполнена на одной из верфей "неуклюжих святош", потеря качества была бы заметна.

На самом деле, если бы "Эмерэлд доун" был кораблем святош, эти идиоты-мардуканцы, вероятно, взорвали бы его на пути к "грядущему царству", а не остановились на полдороге.

Аманда иногда задавалась вопросом, насколько это было намеренно. Официальной целью церкви Райбека было обеспечение наилучших возможных условий окружающей среды. Но если бы им действительно удалось быть такими же "чистыми", как имперцы, против которых они так яростно выступали, увидели бы люди такой уровень "заражения" как столь большую угрозу? Будут ли рабочие вообще заботиться об окружающей среде? Могла ли церковь Райбека поддерживать себя в условиях, когда окружающая среда была чистой, а люди каждую ночь ложились спать голодными?

С другой стороны, ее командир на "Эмерэлд доун" Фиорелло Джованнучи был настоящим, честным, истинно верующим человеком. Джованнучи не был глуп; он видел лицемерие системы, но игнорировал его. Люди не были совершенны, и "лицемерные" условия не поколебали его веры в основные принципы церкви. Он был командиром именно потому, что был истинно верующим, несмотря на отсутствие глупости; никто, кроме истинно верующего, никогда не мог командовать кораблем. Конечно, не таким, который проводил столько времени, шатаясь по округе и выполняя странные миссии, как "Эмерэлд доун". И когда атака собственных сил басика явно должна была увенчаться успехом, он включил последовательность автоматического уничтожения.

К несчастью для его готовности принять мученическую смерть, в системе был небольшой изъян. Только истинно верующие становились командирами кораблей, это верно, но командир был не единственным человеком, который мог отключить самоликвидацию. Итак, когда Джованнучи был... устранен всегда услужливыми имперцами, Бич ни в коем случае не хотела помогать ему.

Сам Джованнучи больше не был фактором ни в чьих уравнениях, кроме, возможно, Божьих. Он и его старший сержант после сдачи пытались убить Роджера "одноразовыми пистолетами" – специализированным оружием контактного действия против силовой брони. Сержант тогда погиб, но только пожертвование Арманом Панером собственной жизнью спасло Роджера от единственного выстрела Джованнучи. К несчастью для Фиорелло Джованнучи, весь круиз "Эмерэлд доун" был незаконным актом – фактически пиратством, поскольку между святошами и империей официально был мир, – и это было тяжким преступлением. Точно так же принятые правила войны делали тяжким преступлением его попытку убить Роджера после сдачи в плен. Итак, после скрупулезно честного итогового военного трибунала Джованнучи все-таки принял мученическую смерть, к которой стремился.

Что касается Аманды Бич, то у нее не было семьи в империи Каваза. Она воспитывалась в государственных яслях и даже не знала, кем была ее мать, не говоря уже об отце. Поэтому, когда единственным реальным выбором стала смерть или сжигание мостов с удвоенной силой, она сожгла их с определенной долей ликования.

Только для того, чтобы узнать, в какую кашу превратили ее корабль проклятые имперцы и их подлые союзники.

– Еще шесть сантиметров, – сердито сказала она, поворачиваясь к принцу и поднимая большой и указательный пальцы, подчеркивая расстояние. – Шесть. И один из ваших идиотов-мардуканцев взорвал бы туннельный радиус. Как бы то ни было, магниты поджарились.

– Но он не взорвал его, – отметил Роджер. – Так когда же у нас будет мощность?

– Вы хотите мощности!? Это работа для крупной верфи, черт возьми! Все, что у меня есть, – это несколько техников космопорта, которые были готовы подписаться на это предприятие, несколько ваших неуклюжих солдат и я! И я астрогатор, а не инженер!

– Так когда же у нас будет мощность? – спокойно повторил Роджер.

– Через неделю. – Она пожала плечами. – Может быть, дней через десять. Может быть, раньше, но я сомневаюсь в этом. Нам придется переустановить около восьмидесяти процентов контрольных цепей, и мы заменяем все поврежденные магниты. Ну, самые сильно поврежденные из них. У нас слишком мало запасных частей, чтобы заменить их все, поэтому нам приходится ремонтировать некоторые из тех, которые только обгорели, и я этому, мягко говоря, не рада. Вы понимаете, что если бы это было настоящее грузовое судно, это было бы даже невозможно? Их управляющие микросхемы установлены прямо в базовую конструкцию корабля. Мы, по крайней мере, модифицированы так, чтобы иметь возможность заменять их, чтобы исправить боевые повреждения, но даже в наших самых смелых мечтах мы никогда не ожидали такого количества.

– Если бы это был настоящий грузовой корабль, – сказал Роджер несколько менее спокойно, – мы бы не нанесли такого большого ущерба. И потерь было бы гораздо меньше. Итак, неделя. Можем ли мы что-нибудь сделать, чтобы ускорить это?

– Нет, если только вы не сможете собрать команду с верфей Нового Роттердама, – устало сказала она. – У нас к делу приставлены каждый обученный человек, способный работать над этим, и столько неподготовленных, с чем мы можем справиться. У нас и так чуть не случилось несколько серьезных аварий. Работа с такими уровнями мощности – это не шутка. Электричество нельзя слышать или видеть, у него нет собственного запаха, и каждый раз, когда мы запускаем прогон для проверки целостности, я уверена, что вот-вот поджарим какого-нибудь бездумного болвана, человека или мардуканца, который не знает, что значит "раскаляться".

– Хорошо, неделя или десять дней, – сказал Роджер. – Вы хоть немного отдыхаете?

– Отдых? – сказала она, готовясь к новой тираде.

– Я так понимаю, что это означает "нет". – Роджер снова скривил уголок рта. – Отдыхайте. Это простая концепция. Я хочу, чтобы вы работали не более двенадцати часов в день. Придумайте способ сделать это, и то же самое для всех остальных, кто участвует в ремонте. Более двенадцати часов в день, без перерыва, и люди начинают совершать серьезные ошибки. Разберитесь с этим.

– Это позволит довести дело до конца вовремя, – отметила она.

– Прекрасно, – ответил Роджер. – В любом случае, у нас есть новый проект, который нам нужно проработать, и это будет означать загрузку большого количества... специализированных складов. Десять дней – это примерно то, что нужно. И если вы взорвете корабль, нам придется начинать все сначала. Как вы только что отметили, вы астрогатор, а не инженер. Я не хочу, чтобы вы совершали такого рода ошибки только потому, что слишком устали, чтобы избежать их.

– Я работала инженером, – сказала она, пожимая плечами. – Я могу слышать мелодию, даже если не могу ее спеть. И Винченцо, вероятно, лучший инженер, чем его предшественник. По крайней мере отчасти потому, что он более чем готов сделать что-то, что не по правилам, но работает. Поскольку устав был написана идиотами еще в мире Райбека, он в любом случае, как правило, неверен. Мы это сделаем.

– Отлично. Но сделайте это после того, как немного отдохнете. Составьте расписание на следующий день или около того, а затем запишите его. Ясно?

– Ясно, – сказала она, затем ухмыльнулась. – Я последую за любым, кто скажет мне бросить работу.

– Я сказал вам сократить рабочие часы до двенадцати часов в день, – сказал Роджер, еще раз дернув щекой, – а не отлынивать. Но сейчас, сегодня вечером, я хочу, чтобы вы немного отдохнули. Может быть, даже с пивом. Не заставляйте меня посылать одного из охранников.

– Ладно, ладно. Я понимаю, в чем дело, – сказала бывшая святоша, затем покачала головой. – Еще шесть чертовых сантиметров.

– Промах – это все равно что миля.

– И что же, – спросила Бич, – такое "миля"?

– Понятия не имею, – ответил Роджер. – Но что бы это ни было, это все равно промах.

Роджер продолжал идти по коридору, просто осматриваясь по сторонам, разговаривая со случайными ремонтниками, пока не заметил монотонную ругань, которая переходила в непрерывное богохульное бормотание.

– Трах. Моддерпокерное оборудование моддерпокеров-святош...

Две короткие ноги высунулись в проход, мотаясь взад-вперед, когда рука потянулась за ящиком с инструментами, плавающим вне пределов досягаемости.

– ...достану свой долбаный разводной ключ, и тогда ты будешь делать гребаную работу...

Сержант Хулио Поэртена, оружейник роты "Браво" при высадке роты на Мардуке, был родом с Пинопы, субтропической планеты с архипелагами и одним небольшим континентом, заселенной преимущественно выходцами из Юго-Восточной Азии, и представлял собой нечто вроде аномалии. Или, возможно, неизбежное зло; Роджер никогда не был до конца уверен, кем на самом деле полк видел Поэртену.

В то время как в личный состав императрицы отбирались только самые лучшие солдаты, как с точки зрения боеспособности, так и соблюдения этикета, в своих ментальных рамках полк оставлял некоторое пространство для чуть меньшего соблюдения этикета среди вспомогательного персонала, который можно было держать более или менее вне поля зрения в общественных местах. Персонала, такого как оружейник подразделения. Что было удачно для карьеры Поэртены до Мардука, поскольку в противном случае человека, который не мог произнести и трех слов без того, чтобы одно из них не было ругательством "траханый", никогда бы не допустили к службе.

Однако с момента их прибытия на Мардук Поэртена вместе с остальными прошел весь мир, сотворяя бесчисленные чудеса со своим знаменитым "большим долбаным рюкзаком". И, когда чудес не предвиделось, он добился серьезных изменений в отношении к себе своим не менее печально известным "большим долбаным гаечным ключом". Прямо сейчас, будучи одним из немногих обученных техников морской пехоты, он помогал с ремонтом корабля... конечно, в своей собственной, неподражаемой манере.

Роджер наклонился и легонько постучал по ящику с инструментами, чтобы он подплыл на своей антигравитационной подушке под царапающую руку, как будто сам по себе. Рука нырнула в него и появилась, волоча гаечный ключ длиной с руку. Затем рука – с некоторым трудом и сопровождаемая более монотонными ругательствами – втащила гигантский гаечный ключ в отверстие, и раздалась серия лязгов.

– Вставай на место, моддерпокер! Доведу тебя до долбаного...

Раздался громкий хлопающий звук и вой, за которым последовало еще больше ругательств.

– Что ж, вот как тебе придется...!

Роджер покачал головой и двинулся дальше.

– Поднимайся туда, ты, глупое создание! – крикнул Роджер и нанес сильный удар ногой по широкой голове за бронированным щитом.

Пэтти была флар-та, шестиногим мардуканским вьючным зверем размером со слона, чем-то похожим на трицератопса. У флар-та были широкие бронированные щиты на головах и короткие рога, намного короче, чем у диких флар-ке, от которых они явно произошли. Рога Пэтти, однако, были примерно в два раза длиннее обычных клешней, и "диких" генов у нее, очевидно, было больше, чем у других. Она была не по зубам большинству махаутов, и бронзовые варвары давным-давно решили, что единственная причина, по которой Роджер мог ездить на ней верхом, заключалась в том, что он был таким же кровожадным, как и большая всеядная флар-та. Ее бока были покрыты шрамами, часть которых она заработала, став "главной кобылой" стада флар-та, которых морские пехотинцы использовали в качестве вьючных животных. Но большинство этих шрамов она получила с Роджером на спине, убивая тварей, мардуканцев и животных, которые остановили их там.

Теперь она издала низкий, хриплый рык и попятилась от трапа тяжелого грузового шаттла. У нее уже была одна поездка на шаттле, и это было все, на что она была готова пойти. Длинная, прочная веревка, прикрепленная к ремню безопасности на ее голове, не позволяла ей отойти слишком далеко от люка, но массивный шаттл содрогнулся и заскрежетал на посадочных полозьях, когда она всеми шестью ногами упрямо дала задний ход.

– Слушайте, Роджер, постарайтесь удержать ее от того, чтобы тащить шаттл обратно в Диаспру, хорошо? – Просьбу Джулиана было просто немного трудно понять, из-за того, как сильно он смеялся.

– Ладно, зверь! Если ты так к этому относишься, – сказал Роджер, игнорируя неподобающее удовольствие сержанта.

Принц соскользнул по боку существа, ловко спрыгнул на землю, опираясь на переднюю лапу, и обошел ее, игнорируя тот факт, что она могла раздавить его, как насекомое, в любой момент. Он поднялся по трапу, пока не оказался у передней части грузового отсека, затем повернулся к ней лицом, уперев руки в бедра.

– Я поднимусь на корабль в этой штуке, – сказал он ей. – Ты можешь либо пойти с нами, либо нет.

Флар-та издала низкий, пронзительный звук, как гигантская кошка, попавшая в беду, и покачала головой.

– Поступай как знаешь.

Роджер повернулся спиной и скрестил руки на груди.

Пэтти мгновение смотрела ему в спину. Затем она еще раз взвизгнула и поставила одну массивную переднюю лапу на рампу шаттла. Она пару раз надавила вниз, проверяя свою опору, затем медленно начала подниматься.

Роджер воспользовался слабиной в привязанном к голове Пэтти канате, уверенно протягивая его через кольцо на передней переборке отсека. Когда она полностью загрузилась в шаттл, он закрепил веревку, зафиксировав ее (с надеждой) как можно ближе к центральной линии. Затем он подошел, чтобы хорошенько ее почесать.

– Знаю, что у меня где-то здесь есть фрукт кейт, – пробормотал он, роясь в кармане, пока не достал вяжущий фрукт. Он поднес его к ее клюву – осторожно, она могла бы одним движением оторвать его руку – и фрукт исчез с его ладони.

– Мы просто собираемся немного прокатиться, – сказал он ей. – Нет проблем. Просто короткое путешествие. – Флар-та можно было рассказывать что угодно; они понимали только тон.

Пока он успокаивал ее, мардукские махауты собрались вокруг, прикрепляя цепи к ее ногам и сбруе. Она несколько раз раздраженно дернулась, когда цепи туго защелкали о дополнительные крепежные кольца, но смирилась с унижением.

– Знаю, что в последнее время я не проводил с тобой много времени, – промурлыкал Роджер, продолжая почесывать. – Но у нас будет много времени на пути к Альтару Четыре.

– Что, черт возьми, вы собираетесь делать с ней на борту корабля? – спросил Джулиан, входя в отсек через передний люк для персонала и беря большую плетеную корзину, полную ячменного риса. Он поднес его к носу Пэтти, и она окунулась в него, зачерпнув полную пасть зерна, а затем разбрызгала половину его по грузовой палубе.

– Поместим ее во второй отсек с Уинстоном, – ответил Роджер, используя палку, чтобы дотянуться достаточно высоко и почесать шею зверя за бронированным щитом. Большой кастрированный флар-та был даже крупнее Пэтти, но гораздо послушнее.

– Будем надеяться, что она не откроет пинком герметичную дверь, – проворчал Джулиан, но это, по крайней мере, было ложной проблемой. Герметичные двери грузового отсека были изготовлены из хромстена, самого плотного, прочного и тяжелого сплава, известного человеку... или любому другому разумному виду. Даже защелки и уплотнения были защищены слишком большим количеством металла, чтобы Пэтти могла их разобрать.

– Не думаю, что это будет проблемой, – сказал Роджер. – Теперь накормим ее. С кормежкой проще.

– Не так тяжело, как кормить циванов, – пробормотал Джулиан.

* * *

– Прекрати! – Хонал хлопнул цивана по морде, когда тот попытался откусить кусок от его плеча. Никогда не было мудро позволять одному из вспыльчивых, агрессивных верховых животных забывать, кто здесь главный, но он понимал, почему это было непросто. Весь корабль вибрировал.

Шаттл был перегружен – слишком много груза. Здесь была свежемороженая рыба колл из Бухты К'Вэрна, дианда и фрукты кейт из Маршада, ячменный рис из Диаспры и К'Нкока, а также флар-та, атулы и басики – как живые экземпляры, так и мясные – из Ран Тай, Диаспры и Войтана. Там были артефакты для украшения и торговли из Долины Крат, а также драгоценные камни и обработанные металлы от шинов. Все это было куплено, за исключением материалов из Крата. В случае с Кратом Роджер сделал исключение из своего убеждения, что взимать дань, как правило, не очень хорошая идея, и просто приземлился на шаттле и приказал им заполнить его до отказа. Он все еще был сильно зол из-за их попытки использовать Депро как одну из своих "служанок Бога" – жертвоприношений разумных существ, которые должны быть зарезаны живьем, а затем съедены, – и это было заметно. По его мнению, если бы все их забрызганные кровью храмы / бойни были лишены скульптур и позолоты, тем лучше.

Хонал не мог бы больше согласиться со своим человеческим принцем, за исключением, возможно, того места о "не очень хорошей идее", где речь шла о дани. Но он прекрасно понимал, как непрерывный грохот погрузки со всех сторон, не говоря уже о странных запахах поврежденного корабля и непривычном свете сверху, заставлял нервничать цивана, который никогда не был самым послушным из зверей. И когда циваны начинали нервничать, они, как правило, хотели распространить это повсюду. Как правило, заставляя всех окружающих бояться за свою жизнь.

Циваны были четырехметровыми двуногими верховыми животными, которые чем-то напоминали маленьких тираннозавров. Несмотря на свой внешний вид, они были всеядны, но лучше всего им шла на пользу диета, включавшая немного мяса. И они часто были более чем готовы добавить к этому рациону ногу или руку наездника. С другой стороны, они всегда были готовы добавить в меню лицо или руку врага, что делало их выдающимися кавалерийскими скакунами. Им вообще не было бы цены, если бы вы смогли заставить их отличать друга от врага.

Васины были экспертами в создании этого отличия, которое сделало их самой страшной кавалерией на диаспранской стороне главного континента Мардука. Это было до прихода боманов.

Боманы были проблемой на протяжении нескольких поколений, но только в последние несколько лет они организовались и увеличились в численности до такой степени, что стали реальной угрозой. Лорды васинов, потомков варваров, которые сами пришли с севера всего на несколько поколений раньше боманов, готовились к сдерживанию нового вторжения варваров с северных равнин. Им платили дань из более цивилизованных районов – городов-государств, таких как Синди, Диаспра и Бухта К'Вэрна, – чтобы люди вроде боманов не причиняли вреда югу.

Но когда боманы объединились под командованием своего великого вождя Кни Камсана, они волнами пехотных атак смели с поля боя сильно уступающую им по численности кавалерию васинов. Тот факт, что поставки продовольствия в города васинов систематически саботировались (по причинам, которые, предположительно, имели смысл для собственного извращенного мышления правителя Синди) особенно страдающим манией величия этим правителем одного из городов, которые они должны были защищать, эффективно нейтрализовал традиционную стратегию васинов по борьбе с подобными нашествиями. С их голодающими гарнизонами, неспособными выдержать осады, длительности которых обычно превышали способность боманов поддерживать свою сплоченность, замки и укрепленные города васинов были разгромлены, их войска и граждане уничтожены оружием до последнего младенца. И после этого боманы продолжили завоевание Синди и предали смерти ее просчитавшегося правителя и его многочисленных приспешников в одобренном традициями, затяжном стиле варваров.

Они, несомненно, также разрушили бы Бухту К'Вэрна и древний город Диаспру, если бы не прибытие войск Роджера. Уцелевшее высокотехнологичное снаряжение морских пехотинцев, их тысячелетний военный опыт и "импортные" технологии – сначала пики в сплоченном строю, а затем винтовки, мушкеты, артиллерия и даже ракеты с черным порохом для бомбардировки врага – сумели помочь альянсу против боманов и разбить их в сердце недавно завоеванной ими цитадели Синди.

Вся оккупированная территория была отвоевана, а силы боманов были рассеяны после ужасных потерь и либо вынуждены были поселиться под местным владычеством, либо отброшены назад через северные границы. Были отвоеваны даже замки васинов, то, что от них осталось,. Последние остатки боманов были изгнаны, как только люди захватили космопорт, и, убедившись, что поблизости нет святош, смогли использовать свои боевые шаттлы и тяжелое оружие против варваров.

Хонал и Растар могли бы вернуться в свои дома. Но одного взгляда на разрушенные укрепления, дома, в которых они выросли и в которых погибли их родители, семьи и друзья, было достаточно. Они вернулись в космопорт с Роджером и повернулись спиной к прошлому. Васины – не только силы, которые Хонал и Растар вывели из руин Тердана, чтобы прикрыть эвакуацию немногих женщин и детей, переживших падение города, но и все, что были собраны из всех городов их рассеянного народа – теперь были сторонниками принца Роджера Макклинтока, очевидного наследника трона Человека. Большинство выживших остались на Мардуке, переселились в новые дома близ Войтана и были снабжены развернутыми на месте имперскими технологиями, чтобы обеспечить их выживание и благополучие. Но личные войска Растара были привержены верному служению человеку, который сделал возможным их выживание как народа. Куда пошел Роджер, туда пошли и они. Что в настоящее время означало "на другую планету".

Хоналу пришлось признать, что если бы не обстоятельства, которые сделали отъезд возможным – вся его семья была мертва, как и семья Растара, – он испытывал бы только приятное предвкушение от перспективы последовать за Роджером. У него всегда была некоторая тяга к путешествиям, вероятно, унаследованная от его предков-кочевников, не говоря уже о матери, полученной от боманов в качестве дани. И шанс увидеть другую планету был дан очень немногим мардуканцам.

С другой стороны, это означало размещение циванов на борту звездолета. Это было достаточно плохо даже на тех лодках-ракушках, на которых они пересекали Западный океан, но звездолеты были в некотором смысле еще хуже.

Во-первых, там был этот постоянный фоновый гул. Ему сказали, что это от термоядерных установок – чем бы они ни были – которые подавали энергию на корабль, и что они заряжали "конденсаторы" для "туннельного привода" (еще более странные слова) в течение последних двух дней. И гравитация отличалась от гравитации Мардука. Во всяком случае, она была меньше, что позволило создать несколько новых интересных вариаций боевой подготовки. И, как у большинства мардуканцев, у Хонала развилась настоящая страсть к игре в "баскетбол". Люди, с другой стороны, настояли на том, чтобы мардуканцы использовали корзины, которые были установлены на высоте, в два с половиной раза превышающей общепринятую, в тот момент, когда они увидели, как мардуканские игроки без усилий совершают двухметровые прыжки в условиях пониженной гравитации. Но если мардуканцам нравилась меньшая гравитация, то циванам это не нравилось – совсем, совсем. И они вымещали свою неприязнь на их конюхах и наездниках.

Хонал обвел взглядом большой трюм, где другие наездники расставляли циванов в их стойлах. Эти стойла были изготовлены на заказ "заводом-изготовителем первого класса", который был отправлен из космопорта на Войтан. Они были достаточно большими, чтобы циван мог в них расхаживать или ложиться спать, и сделаны из чего-то прочного, называемого "композитными волокнами". И на полу – палубе – трюма имелись точки крепления, к которым были тщательно прикреплены их конструкции.