Текст книги "К свету"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

Соавторы: Крис Кеннеди
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 44 страниц)

Оу позволило своему голосу затихнуть, и Миркал покачало головой в притворном сочувствии к его точке зрения.

– Это всегда обоснованное беспокойство, – признало оу. – Но, судя по поведению посла Абу, я боюсь, что они неуклонно сближаются с дайантийцами. Если это правда, мы должны найти способ обратить это вспять. Считаю, что операция "Гром" может быть нашим лучшим способом сделать это, но если мы собираемся продвигаться вперед, возможно, нам придется сделать это в ближайшее время...

XI

НОНАГОН,

ГОРОД ЛИЗАН,

ОСТРОВ РИЗАК,

ПЛАНЕТА САРТ

Дэйв Дворак окинул взглядом огромное девятистороннее помещение.

За прошедшие месяцы он стал более привычным зрелищем для сартийцев, особенно здесь, на Лизане, где он основал официальное посольство Земли. Его выступления перед Нонагоном были не такими уж частыми, но они были достаточно частыми, чтобы невероятная давка, которая плотно заполнила зал наций во время его первого выступления, значительно ослабла.

Но сегодня не настолько, – сухо подумал он. – Что ж, это было справедливо. Он ясно дал понять, что сегодняшний день ознаменуется важным политическим заявлением Планетного союза, и журналисты из всех сартийских стран яростно боролись за места. Очевидно, у Сарта не было эквивалента концепции "пула прессы". Он не думал, что кто-то прибегал к прямому насилию, чтобы заполучить место, но и не был готов рисковать деньгами, ставя на это.

Супруг повелителя меча Симка завершил свое вступительное слово и отступил назад, предлагая возвышение своему земному гостю, и Дворак глубоко поклонился, поднимаясь с кресла в человеческом стиле. Он взошел на помост и спрятал улыбку, когда трибуна, с которой его представил Джирдан, плавно поднялась скрытыми электродвигателями на более подходящую высоту. Он слегка оперся на нее руками и несколько секунд молча осматривал помещение. Затем он расправил плечи и вдохнул.

– Спасибо вам за это представление, спикер Джирдан, – сказал он вначале, повернув голову, чтобы одарить сартийца человеческой улыбкой, а затем повернулся обратно к остальной аудитории.

– Благородный народ Нонагона, я рад сообщить, что мы добились большого прогресса за время нашего пребывания здесь, на Сарте, – начал он. В конце концов, нужно было быть вежливым. – Не все наши дипломатические миссии смогли сообщить о равном уровне успеха, но в целом мы установили, как я считаю, отличные отношения с нашими хозяевами, и я полагаю, что наше понимание друг друга значительно выросло.

– Отчасти из-за того, как выросло это понимание, я попросил у спикера Джирдана разрешения обратиться к вам сегодня днем.

– Как вы знаете, мы сохранили наше официальное посольство здесь, на Лизане, чтобы подчеркнуть, что наша миссия направлена на вашу планету в целом, а не на какую-либо отдельную сартийскую нацию. Я совершил визиты по воздуху в отдельные столицы каждого члена Нонагона и имел возможность лично встретиться практически со всеми главами ваших государств, и на каждой из этих встреч я снова подчеркивал, что мы здесь для того, чтобы вести переговоры с вашим миром в целом. Очевидно, что когда у Сарта нет официального всемирного правительства, как у нас в Планетном союзе, это означает, что мы должны говорить – и слушать – со всеми вашими нациями в отдельности, и это то, что мы делали в течение последнего сартского года или около того.

– Мы считаем, что за это время достигли лучшего взаимопонимания с некоторыми из ваших стран, чем с другими. Вероятно, это неизбежно, поскольку у нас разные уровни контакта и доступа, и поскольку большинству существ удобнее всего взаимодействовать с теми, кто больше всего похож на них самих. Мы со своей стороны очень усердно работаем, чтобы помнить об этом, потому что один из великих уроков нашего собственного, часто жестокого, прошлого заключается в том, что предположение, что другая сторона в споре думает и понимает вещи так же, как вы, – отличный способ создать своего рода недопонимание, которое приводит к кровопролитию и разрушениям. Однако верно, что то, что можно было бы назвать ... совместимостью, всегда является фактором успеха или неудачи переговоров.

– В нашем случае нам, откровенно говоря, удобнее иметь дело с теми из ваших стран, правительства которых наиболее похожи на наши собственные. Я бы добавил, что при формировании правительства, которое мы имеем сейчас, многим нациям с очень разными традициями и формами правления было необходимо достичь понимания и согласия с конституцией, которую мы в конечном счете приняли для нашей планеты. Таким образом, мы полностью понимаем, что это не всегда – или даже часто – вопрос правительств, которые являются высшими или низшими; это просто вопрос правительств, которые отличаются друг от друга. Как я уже сказал, мы очень усердно работаем над тем, чтобы держать это в центре нашего внимания, и мы просим вас на Сарте сделать то же самое, что касается нас.

– Я говорю это, потому что мне стало ясно, что произошло некоторое недопонимание относительно того, как мы подходим к Сарту.

Он сделал паузу, чтобы дать осознать это, и позволил своим глазам обвести зал, пока ждал. Он намеренно не смотрел на квернскую делегацию, но в этом и не было необходимости. Земные камеры, которые были установлены для освещения зала наций с одобрения Нонагона, позаботились об этом за него, и его персональный компьютер спроецировал окно в угол его зрения, показав ему реакцию Йердаз НорЙерДар. Судя по темному красно-желтому наложению, она точно знала, о ком он говорил. Что ж, это было хорошо. Он не собирался называть имен или специально выделять и ставить в неловкое положение министра Миркала или правителя клана Джужира, но им обоим было важно понять, почему Абу Бакр отреагировал так, как он отреагировал ... и что Дэйв Дворак был с ним полностью согласен.

– Мы поставили перед вами чрезвычайно сложную проблему, – продолжил он через несколько секунд. – Мы осознаем это, и это не является нашей целью – никогда не было и никогда не будет нашей целью – дестабилизировать ваш мир. Прежде всего, у нас нет намерения разжигать существующее национальное соперничество, и поддержка одной сартской нации или альянса против другой не является частью нашей миссии по отношению к вам. Один из наших великих целителей однажды сказал, что первая обязанность врача – "не причинять вреда", и именно так мы подходим к Сарту. Как бы нас это ни огорчало, мы не сделали бы ни одну из наших технологий доступной ни одному сартийцу, если мы не можем сделать ее доступной для всех сартийцев.

– Более того, мы на собственном горьком опыте – ценой бесчисленных войн и миллионов человеческих смертей – убедились в том, что обязательные международные соглашения должны заключаться открыто. Нам потребовалось гораздо больше времени, чем следовало бы разумным существам, чтобы усвоить этот урок, точно так же, как нам потребовалось слишком много времени и слишком много крови, чтобы понять, что бесполезны те обязательные международные соглашения, которые не содержат эффективного механизма обеспечения соблюдения. Если нет такого механизма, то вместо того, чтобы рассматривать соглашение как торжественное, имеющее обязательную силу международное право, оно рассматривается как нечто, чему следует следовать только до тех пор, пока это целесообразно. Это, к сожалению, фундаментальный аспект человеческого мышления, и, исходя из наших наблюдений здесь, на Сарте, я бы сказал, что это одна из общих черт наших видов.

– Пожалуйста, поймите, что я никогда бы не стал отрицать, что стороны переговоров имеют полное право разговаривать друг с другом в условиях конфиденциальности. Если кто-то хочет достичь взаимопонимания, приемлемого для всех сторон, то все участники этого взаимопонимания должны иметь право выражать свои мысли полностью, свободно и откровенно, не беспокоясь о том, что их слова могут быть искажены, вырваны из контекста, неверно истолкованы или использованы против них на каком-либо публичном форуме. Это было частью нашего фундаментального подхода к этим переговорам с самого начала.

Он взглянул на окно, за которым виднелась квернская делегация. Йердаз, по крайней мере, казалось, лучше контролировала себя, и он надеялся, что она уловила его резкий акцент на том, что ни он, ни кто-либо из членов его делегации не собирались бежать к дайантийцам, чтобы рассказать о наглой попытке Миркала завоевать республику от имени Планетного союза.

– Мы приветствуем и приглашаем к продолжению бесед – бесед, которые не будут переданы какой-либо другой стороне без разрешения и предварительных консультаций – по мере продвижения нашей миссии здесь, – продолжил он. – Однако любые условия, которые в конечном счете будут приняты, будут раскрыты открыто и полностью здесь, на площадке Нонагона, где весь Сарт сможет засвидетельствовать все, о чем было достигнуто соглашение. Нет никаких других условий, никакой другой основы, на которой могло бы быть достигнуто окончательное соглашение.

– Благородный народ Сарта, мы пришли к вам, потому что считаем, что сталкиваемся с общей угрозой. Мы попросили вас взять на себя риск и присоединиться к нам в союзе против этой общей угрозы. Чтобы этот союз был успешным, он должен быть прочным. Он должен опираться на фундамент, и этот фундамент может быть создан только на основе взаимопонимания и взаимного доверия. Более того, это понимание и это доверие должны быть достаточно сильными, чтобы выстоять перед лицом урагана и землетрясения. Это не может быть – никто из нас не может себе этого позволить – основано ни на чем, кроме открытости и честности, потому что мы все можем быть уверены, что если есть какая-либо слабость, какой-либо изъян – если когда-нибудь в будущем какой-либо член этого альянса обнаружит, что ему когда-либо лгали или предавали другие его члены – этот альянс распадется. Мы все обнаружим, что он покоился не на скальной породе, а на песке, и последствия будут катастрофическими для всех нас.

– Для Сарта – и для нас – будет гораздо, гораздо лучше не заключать окончательного союзнического договора, чем заключить тот, который насильно навязан извне или достигнут путем предательства изнутри.

– Наши миссии останутся в ваших столицах, служа нашим связующим звеном со всеми вашими странами, но поймите, что они не будут занимать никакой обязательной позиции, которая не была бы открыто раскрыта здесь, перед Нонагоном. Мы хотим, чтобы вы продолжали говорить с нами откровенно, уверенные, что вы говорите конфиденциально, и я обещаю всем вам, что ничто из того, что какая-либо сартская нация скажет какому-либо представителю человечества, не будет раскрыто без предварительного согласия этой нации, но никакое соглашение не будет окончательным, пока оно не будет раскрыто всем нам и вашим соседям.

– Я еще раз благодарю вас за возможность поговорить с вами и прояснить нашу позицию в этом отношении. Поверьте мне, мы понимаем... сложность ситуации, с которой вы сталкиваетесь, но наша настоятельная обязанность – быть настолько открытыми, беспристрастными и честными, насколько это возможно.

– Если мы не можем дать вам эти вещи, тогда любой другой "подарок", который мы могли бы вам сделать, был бы хуже, чем предложить вам еду и передать вам яд, а основа нашей миссии – "сначала не причинять вреда".

Он позволил этим словам раствориться в тишине, затем выпрямился и слегка поклонился.

– Спасибо, – еще раз сказал он и отступил с трибуны.

XII

КАБИНЕТ ПРЕМЬЕР-ДИРЕКТОРА И КАБИНЕТ ВЫСОКОПОСТАВЛЕННОГО МАЙКЕЙРА,

ГОРОД ДАЙАНЖИР,

РЕСПУБЛИКА ДАЙАНТО;

ГОРОД КВИЗО-НАР-КВЕРН,

ИМПЕРИЯ КВЕРН;

И

ДОМ СВЯЩЕННИКА СОКИРА ЧЕЛСО,

ГОРОД МИРКОС,

РЕСПУБЛИКА ДАЙАНТО,

ПЛАНЕТА САРТ

– Что ты об этом думаешь, Жор? – спросило премьер-директор Квелт, полузакрыв носовые щитки в явном недовольстве.

– Я тоже совсем не умею читать мысли инопланетян, Квелт, – заметило Жор ЖорСалДир. Директор иностранных дел выглядело не намного счастливее премьер-директора, но оу удалось вложить в свой тон хотя бы немного юмора. Квелт посмотрело на оу, и оно пошевелило носовыми клапанами. – Мне кажется, что кого-то поймали при попытке проникнуть в курятник силдака. И, если бы мне пришлось гадать, кто это был, то, вероятно, это было Миркал. Или, во всяком случае, его идея.

– Но секретарь Дэвид, – Квелт научилось гораздо лучше обращаться с земным именем, – ничего не сказал об империи.

– Конечно, он этого не делал, – ответило Жор. – Это не по-земному. Он пытается сохранить лицо Миркала, одновременно посылая сообщение о том, что земляне действительно не собираются подписывать ни с кем никаких секретных побочных сделок.

– Я бы хотел, чтобы они подписали с нами контракт, – пробормотал супруг меченосца Бардин. Квелт взглянуло на него, и носовые щитки директора разведки скривились. – Я не доверяю Миркалу – или Джужиру, если уж на то пошло, – насколько я могу судить. Эта 'болезнь' канцлера Эрилка возникла в действительно неподходящее время, с нашей точки зрения. Все наши источники сходятся во мнении, что на данный момент оу полностью исключено из уравнения, и это оставляет за рулем Миркала. Мы все знаем, каково это ... и что бы там ни происходило, их военные что-то замышляют.

– Что? – резко спросило Квелт.

– Если бы я знал, что они задумали, я бы не назвал это "чем-то", – парировал Бардин. – Мы не знаем. Но мы точно знаем, что в последнее время они передают много сигналов. На самом деле, если бы я был подозрительным человеком – а Челт знает, что я им не являюсь, – я бы сказал, что вся сигнальная активность началась примерно в то время, когда что-то явно разозлило госсекретаря Дэвида.

– Ты же не думаешь, что они планируют нападение на землян? – спросило директор иностранных дел Жор с заметной тревогой в голосе.

– Сомневаюсь, что даже Миркал настолько глупо, – ответил Бардин. – Земляне были ужасно осторожны, чтобы не размахивать оружием у нас под носом, но вы знаете, что они прибыли не без гораздо большей безопасности, чем они демонстрировали нам до сих пор. Если уж на то пошло, я разговаривал с некоторыми стипендиатами академии. Если бы они захотели, они могли бы просто забросать нас камнями.

– Камнями? – непонимающе повторило Квелт.

– Да, камнями. Или вы можете называть их так, как мы называем их, когда один из них падает на нас без чьей-либо помощи: метеориты. Мы до сих пор не обнаружили ни одного из их кораблей, даже визуально, но мы знаем, что они должны находиться на орбите вокруг планеты. Это означает, что они находятся на вершине "гравитационного колодца", и все, что им действительно нужно сделать, это сбросить что-нибудь с этой высоты, чтобы поразить с большей мощностью, чем самая большая бомба, которую мы когда-либо создавали. По данным академии, всего один "кинетический снаряд", летящий достаточно быстро, может полностью уничтожить Дайанжир.

– Челт, – прошептал кто-то.

– Больше похоже на молнию Тайсар, – сказал Бардин. – Я не знаю, вели ли Миркал и Джужир подобный разговор со своими учеными, но даже если они этого не делали, любой, кто достаточно умен, чтобы приподнять килт перед тем, как отлить, должен понимать, что не стоит ссориться с кем-то, кто может путешествовать между звездами и у кого есть посадочные корабли размера одного из наших линкоров. Если так велики их пассажирские суда, я не думаю, что мы даже хотим думать о том, на что похожи их боевые самолеты! Честно говоря, именно это меня и беспокоит. Если квернийцы замышляют какие-то военные действия, я не думаю, что они могут быть направлены против землян. Что оставляет только одну цель, насколько я могу судить.

– Но зачем им нападать на нас? – спросило первый командир морей Хиртах. – Сейчас, я имею в виду, – пояснило оу, когда все посмотрели на него.

– Не знаю, – признался Бардин. – Единственный маловероятный сценарий, который я смог придумать, заключается в том, что они могут надеяться на молниеносную победу, которая уберет нас со стола как потенциального соперника за любовь землян.

– Не думаю, что Дэвид потерпел бы это, – сказало Квелт.

– Я тоже так не думаю, – согласился Бардин. – К сожалению, то, о чем мы говорим, – это то, что думают Миркал и Джужир. Возможно, они неверно истолковали акцент Дэвида на том, что он не выбирает чью-либо сторону и не ввязывается в местные политические дрязги, как означающий, что он будет относиться к любым ... изменениям на местах – это чисто сартийское дело, и его это не касается. Я думаю, они должны быть не в своем уме, чтобы поверить, что он и другие земляне согласятся с их планом, но это не значит, что они так не думают.

– Замечательно, – пробормотало Квелт. Оу злобно уставилось на Бардина. – Все, что я могу сказать, это то, что лучше бы тебе, черт возьми, ошибаться. Но, тем временем, – оу обратило свое внимание на первого военного директора Минсаро, – вам лучше привести наши пограничные формирования в боевую готовность. Но, ради Челта, сделайте это тихо! Последнее, что нам нужно, – это подливать масло в огонь, который решило разжечь Миркал.

– Думаю, пришло время отправить письмо Сокиру, – сказало Майкейр ЧелМайк своей старшей секретарше Найкар ЧелНай нор Челт. Выражение лица верховного носителе не было веселым, и Найкар вопросительно приподняла один носовой клапан.

– Письмо, ваше святейшество? А, так какого рода письмо вы имели в виду?

– Как ты думаешь, что я имело в виду? – едко спросило Майкейр.

– Ну, ваше святейшество, я была совершенно уверена, что оно не для того, чтобы пожелать ему счастливого дня рождения.

– Ты такая читательница мыслей, – сказало Майкейр чуть более веселым тоном. – И нет, это не открытка с днем рождения.

– Конечно, ваше святейшество, – сказала Найкар гораздо более серьезным тоном. – Вы хотите продиктовать его или хотите дать мне представление о его содержании и попросить меня набросать для вас черновик?

– Я продиктую это лично. – Майкейр загнуло носовые щитки. – Но, прежде чем я это сделаю, я хочу, чтобы ты просмотрела всю мою предыдущую переписку с оу. А потом я хочу, чтобы ты принесла мне папку с файлами всех этих проклятых "манифестов", которыми ты разбрасываешься. Все-все, заметь. Я хочу просмотреть их и хочу разозлиться по-настоящему, когда дойду до того, чтобы действительно обратиться к оу.

– Конечно, ваше святейшество, – сказала Найкар, но ее хлопки носом достаточно ясно свидетельствовали о ее собственном удовлетворении. Она была едва не вдвое моложе Майкейра и всего лишь помощницей носителе, но она провела с оу почти половину своей жизни и была беззаветно предана ему. Более того, у нее было место в первом ряду, чтобы наблюдать, как Сокир и остальные челтисты заставляют оу страдать. Остальную республику, конечно, тоже, но Найкар придерживалась мнения, что остальная республика может сама о себе позаботиться. Это была ее работа – присматривать за Майкейром.

– Не волнуйся, Найкар, – сказало верховное носителе, протягивая руку и легонько кладя ее на плечо. – Наш друг Сокир скоро узнает, что даже моему терпению пришел конец.

– Хорошо, ваше святейшество. – Найкар даже не пыталась скрыть своего удовлетворения, и носовые щитки Майкейра улыбнулись ей.

Она почтительно склонила голову и удалилась, и, несмотря на то, что она не пыталась скрыть свое удовлетворение от Майкейра, никто из других священнослужителей и клерков, мимо которых она проходила по пути в свой кабинет, по выражению лица не смог бы догадаться о ее восторге. Решения верховного носителе были не их делом, пока оу не решило обнародовать их, и Найкар отнеслась к этому серьезно.

Но внутри, за этой невыразительной внешностью, мстительное одобрение пело гимн победы. Она так долго ждала, когда верховное носителе, которому она служила – и которого любила, – воздаст Сокиру по заслугам! Носителе приняло терпение Майкейра и чувство челтского милосердия за слабость, и оу давно пора было понять, насколько оно ошибалось.

Найкар не сомневалась, что в конце концов подтолкнуло Майкейра к решительным действиям. Она могла бы догадаться об этом даже без его запроса файла манифестов. Сокир и его круг сочувствующих и подхалимов становились все более и более яростными в своих обвинениях землян как демонов и агентов Шейморка. Это было так, как если бы они осознали, что их противодействие любому "примирению со злом" обречено, и осознание этого только подогрело их отчаяние. Было достаточно плохо, когда Сокир просто провозглашало анафемы и извергало красочные проклятия, но за последние несколько дней оу все чаще переходило к менее утонченным призывам к "прямым действиям".

Найкар сомневалась, что мятежный знаменосец командовало чем-то большим, чем несколько раз по шестнадцать последователей, так что вряд ли они смогли бы причинить большой вред, даже если бы прислушались к нему. Но это не означало, что они не могли попытаться, и Майкейр серьезно относилось к своей ответственности за защиту землян. И, возможно, на менее возвышенной ноте, верховное носителе не собиралось позволять кучке безумцев-челтистов унижать церковь Челта, демонстрируя свою глупость и фанатизм на глазах у всего Сарта.

Что было просто замечательно для Найкар ЧелНайк и Челта.

– Это не что иное, как оскорбление, правитель клана! – воскликнуло Миркал МирФарЗол нар Кверн, плотно закрыв носовые щитки от гнева, когда оу ворвалось в конференц-зал.

– Что это? – спросило Джужир. В то время как Миркалу в последнее время было из-за чего расстраиваться, Джужир также хорошо знало, что министр иностранных дел живет на грани постоянного возмущения и склонно рассматривать события с этой точки зрения. Иногда к вспышкам гнева оу приходилось относиться с долей серьезности.

– Только что поступила последняя телеграмма из Нонагона, правитель клана. Главный землянин запросил и получил разрешение обратиться ко всему собранию. Вся его цель в этом обращении состояла в том, чтобы сделать нам двусмысленный выговор!

– Притормози, Миркал, и начни с самого начала. Упрек с какой целью?

– Дэвид поднялся на трибуну с одним-единственным сообщением – что земляне ни с кем не будут заключать никаких секретных сделок.

– Да, – ответило Джужир, медленно качая головой. – Но это не новое сообщение. Они говорили это с самого начала. Это было даже послание Абу нам, когда вы обратилось к нему по поводу одной из них здесь, в садах.

– Но созывать специальную сессию Нонагона с единственной целью повторить это послание, правитель клана? Даже недалеким дайантийцам будет очевидно, что у него должна была быть причина для этого. Очевидно, произошло что-то такое, что заставило его почувствовать, что ему нужно обратиться ко всему Нонагону. И что произойдет, когда дайантийцы опросят весь свой дипломатический персонал и выяснят, что никто из них не был ответственен за предложение такого соглашения? Будет ясно, что именно мы должны были это сделать. Будет ясно, что мы пытались заключить тайную сделку с землянами, и что она была отвергнута. То, что Дэвид делает это заявление столь очевидным образом, является для нас огромной потерей лица.

Носовые щитки Джужира плотно закрылись, когда оу довел рассуждения Миркала до логического завершения. Квернская империя – и, соответственно, само Джужир – определенно потеряли лицо из-за заявления Дэвида. И с их стороны было неправильно, недипломатично так явно и вопиюще унижать империю.

Джужир поймало себя на том, что хочет, чтобы старое Эрилк было здесь, еще сильнее, чем обычно, когда эта мысль пронзила его. К сожалению, врачи канцлера сомневались, что оу когда-нибудь сможет снова приступить к своим обязанностям. В его отсутствие Миркал осталось исполняющим обязанности канцлера, а также министра иностранных дел, и часть разума правителя клана напомнила оу, что для любого министра может быть опасно иметь слишком большое влияние. Проблема была в том, что Миркал, очевидно, было право, и Джужир пыталось сдержать свой гнев.

– Как вы думаете, почему Дэвид почувствовал необходимость сделать это заявление? – спросило оу.

– Не знаю, правитель клана, но могу догадаться. – Миркал провело рукой по своему гребню и с отвращением закрыло носовые щитки. – Мы долго задавались вопросом, почему не было достигнуто никакого прогресса по этим длинным триадам. Что, если ... что, если прогресс был достигнут, но земляне делали это с дайантийцами? Что, если земляне решили, что у них больше общего с дайантийцами, и строят с ними тайные планы ... и это заявление – не более чем обман, призванный заставить нас потерять лицо и дать им повод обнародовать свои закулисные отношения с дайантийцами? Унижая нас, они могут сказать: – Поскольку вы нарушили правила, мы решили работать в первую очередь с Дайанто.

– Вы думаете, это так? – спросило Джужир. – Оу чувствовало, как кровь приливает к его гребню, и должно было сопротивляться желанию ударить Миркала – ударить кого угодно или что угодно – в своем гневе.

– К сожалению, да, правитель клана. На самом деле, собственные слова Дэвида проклинают его. В своей речи перед Нонагоном он сказал: "В нашем случае нам, откровенно говоря, удобнее иметь дело с теми из ваших стран, правительства которых наиболее похожи на наши собственные". Это прямая цитата из его речи. Мы точно знаем, что они имеют дело не с нами ... так с кем же они имеют дело? Ответ может быть только один – они тайно имеют дело с дайантийцами!

– Дэвид действительно так сказал? Именно эти слова?

– Да, правитель клана; это были его точные слова. Мало того, он также сказал, что земляне передадут нам свои технологии только в том случае, если мы все согласимся – они не передадут их только некоторым из наших стран.

– И что? Что это значит?

– Думаю, это означает, что они заставляют нас занять позицию подчинения дайантийцам. Они пытаются унизить нас, чтобы, когда они объявят о соглашении с дайантийцами, у нас не было иного выхода, кроме как согласиться с ним. Если мы не будем пресмыкаться у них в ногах, они заберут все у Сарта и вернутся в свой родной мир, оставив нас ни с чем! Они поставили нас в невыносимое положение, правитель клана! Когда их секретное соглашение выйдет наружу, нам придется либо подчиниться ему, либо стать известными как нация, которая отказалась быть стороной соглашения и навсегда изгнала землян – и все их невероятные новые знания – с Сарта.

Джужир плотно закрыло носовые щитки и попыталось подумать. Хотя бывали случаи, когда проявление гнева было уместно, чтобы помочь мотивировать его подчиненных, этот был не из их числа. Что им требовалось, так это план. Им нужно было ... им нужно было, чтобы земляне пошли в новом направлении. Но каков был лучший способ показать землянам, что необходимо новое направление, когда они уже показали, что не заинтересованы в нуждах и желаниях Квернской империи? Когда они бросили заигрывания Миркала обратно в лицо самому Джужиру? Новое направление могло исходить только из одного места – от самого высокого уровня их делегации.

– Возможно, землянам пора сменить руководство, – медленно произнесло Джужир. – Очевидно, им мог бы пригодиться кто-то более открытый к тому, как должна вестись дипломатия. – Оу на мгновение задумалось, затем спросило: – Если бы секретарь Дэвид потерпел... досадный несчастный случай, кто бы его заменил?

– По словам Йерназ, советник Артур является их вторым, и она считает, что у нее с ним особое взаимопонимание.

– Интересно, – сказало Джужир, вопросительно изогнув нос. – Как она определяет это 'особое понимание'?

– Она несколько раз встречалась с ним наедине, правитель клана, и нашла его человеком, более открытым нашему образу мышления. И кем-то, менее склонным слепо следовать правилам дайантийцев. Она считает, что он понимает, как работает дипломатия, и был бы гораздо более открыт для наших достижений, если бы он был главным.

– И ты говоришь, что он уступает только Дэвиду? Если он такой важный, почему он остается в Нонагоне? Если он действительно их второй, почему он не здесь, не разговаривает с нами? Или даже с дайантийцами, если они золотые дети землян?

– Он, несомненно, остается в Лизане по тем же причинам, что и Дэвид – этого требует дипломатия. Точно так же, как вы не хотели бы, чтобы старшие члены вашего служения непреднамеренно подтолкнули вас к какому-то образу действий, я уверено, что то же самое верно и в отношении Дэвида. Это может быть единственной причиной, по которой он держит Артура рядом – Дэвид не хочет, чтобы он посвящал землян в план действий, от которого Дэвиду позже пришлось бы публично отказаться. Если посол Абу говорит или делает что-то не так, его действия легко отвергаются как некорректный бред подчиненного.

Джужир покачало головой, насмешливо пошевелив ноздрями при упоминании Абу Бакра. – В этом есть смысл, – сказало оу. – Я бы тоже не хотело быть привязанным к действиям кого-то, кто так явно не разбирается в дипломатии или переговорах. – Все кусочки мозаики выстроились в сознании оу. Оно давно задавалось вопросом, почему подписание соглашений занимает так много времени. Если эта "Гегемония" действительно существовала, и она была такой плохой, как говорили земляне, зачем им было откладывать так долго? Очевидно, что они не стали бы откладывать – они хотели бы прийти к выводу как можно быстрее, чтобы двигаться вперед. Соглашение с нацией, которая больше всего походила на их собственную. Собственные слова Дэвида прокляли его. Они работали с дайантийцами.

Они также, очевидно, приближались к тому, что, по их мнению, было соглашением, если они пытались унизить Квернскую империю. Речь Дэвида перед Нонагоном была не более чем прозрачным сообщением Джужиру о том, что вы проиграли; земляне продвигались вперед вместе с дайантийцами, и они ставили оу в положение, в котором оу было вынуждено принять это. Они поставили Джужира в положение, когда его спина была обращена к морю; дальнейшего отступления не было, и оставался только один вариант.

– Пришло время, Миркал. Земляне сделали это сами с собой. Начинайте операцию "Гром".

– Триго, ты отправил в типографию последний манифест? – спросило Сокир ЧелСо нор Челт, когда лидер инициативных групп вошел в его кабинет.

– Я так и сделал, носителе, – ответил Триго, почтительно склонив голову.

– Хорошо!

Сокир встало и подошло к окну, вглядываясь в сумерки конца второй половины дня. Плечи оу были напряжены, носовые щитки плотно сжаты, и все его тело излучало ярость и возмущение. И, возможно, страх. Оу могло чувствовать, как все, во что оно верило, ускользает у него из рук. Чем крепче оу сжимало свою хватку, тем быстрее она утекала, и оно ничего не могло с этим поделать.

Вот что по-настоящему мучило оу. Это был его долг, его ответственность – вернуть Челту его законное место, и оу не могло этого сделать. Они не слушали оу. Все эти сартийцы, все эти дети Челта, просто отказались слышать его голос в словах Сокира. Они проигнорировали оу. Они смеялись над оу, настолько очарованные чудесами и лживыми обещаниями проклятых землян, что даже не заботились о своих бессмертных душах.