Текст книги "Перебирая наши даты"

Они ясны:

1. Он по темпераменту, по натуре – кулачный боец, мятежник, Пугачев; его стремление – месть, расправа; он откровенно всем этим любуется: насилие против насилия. А революцию отрицает.

2. Он за свободу. Но считает, что свобода еще не по росту русскому народу. Следовательно – против свободы, против демократизации.

А за что же? За мягкую диктатуру? За падение свободы сверху?

3. Он христианин. Но без терпимости, без любви, без свободы совести.

Это все очень заметно «элитарному» читателю. И он готов спорить с А. И., даже отказаться от него, осудить. Так спокойнее.

А надо принимать его не как учение (учение не годится), а как личность, то есть как писателя. И тут уже измерять его размахи и масштаб..

Из подённых записей

1971

5.2. Жалею, что год не писал. Вчера приезжали Толя и Муза. Т. пересказывал манифест русских фашистов.

Преодоление одиночества – не присоединение к множеству, а выделение из множества (патриархальный быт– семья, нация, класс, партия).

У Гитлера партия и нация совпали. Мы отличаемся от него тем, что нация и партия у нас совпасть не могут. Попытка их свести – гражданская война, восстание наций.

Читал Авторханова. Первая часть – весьма интересна. О второй мы знаем больше.

Вообще мы много стали знать.

У нас с Г алей выработался стиль и новое понятие о жизни. Инородные элементы отпадут.

Опалиха. Пьяный ко мне:

– Эй, басурман!

Другой пьяный:

– Это не басурман. Это писатель….

10.2. Кирсанов один за столиком в ЦДЛ – ском баре. Перед ним рюмка коньяку. Ни друзей, ни собутыльников, ни учеников:

– Я горжусь тем, что не приобрел учеников. Почему, собственно? Кирсанов мог учить только версификации и эгоизму. Этому и без него научился Вознесенский.

– Дотянуть как‑нибудь до десяти вечера. А там домой, спать.

Он идет за новой рюмкой.

Так почти каждый вечер. Когда же он пишет свои длинные поэмы?

Слегка оживившись, читает мне куски из поэмы о дельфинах.

Я быстро напиваюсь, глупею. И в тумане отправляюсь домой на такси.

12.2. Когда мы ничего не знали, казалось, что никакой оппозиции не было, что партии были безнадежно разгромлены к 22–му году: что все это выдумки. А кое – какое движение было. Были идейные троцкисты, правые, эсеры и пр.

Кровавая трагедия была трагедией с сюжетом и действующими лицами. Победили в ней не бесстрашные, а кровь.

Мы забыли, что революция еще была рядом, что существовали ее кадры.

Надо вернуться к истории и пересмотреть ее. Интегральное отрицание революции, ее массовости и реальности – причина неофанатизма и политическая глупость.

Другое дело – борьба за справедливость невозможна у нас на почве политики. Ибо коренной вопрос российской политики – власть.

Властительство – один из стимулов творчества. Властительство, а не власть. Только бескорыстие науки и особенно искусства могут привести к распространению в обществе достойных понятий о нравственности и демократизме.

Национализм в идеологии и власть мафии в политике – вот к чему пришло человечество. И то и другое рухнет не скоро и лишь тогда, когда остальное общество соединит свои интеллектуальные усилия в борьбе с этими явлениями и почувствует невозможность сосуществования с мафией и национализмом.

15.2. …Письмо Льва Толстого Николаю II (в «Былом»). Даже в Толстом «клоповщина». «Клоповщина» – явление не русского рабства, а русского идеализма. Вот смысл пьесы. Я это чувствовал, но не формулировал так точно.

Долго ли будет вызревать «Клопов»? Почти все есть. Нет конструкции. Нет «прохождения времени».

Мой доклад о рифме в ЦДЛ. Человек 100 чудаков. Докладывал полтора часа.

Разговор с Куняевым.

Я: Кожинов, как Огнев в начале 60–х годов, пытается выстроить новый Ренессанс поэзии. Глава его – Соколов. Поэт тонкий, но без мысли и сверхзадачи.

Наши Ренессансы все говеннее. Мы становимся провинциальны, как Бразилия.

Грибанов сказал, что моя книга вернулась из Комитета печати с одобрением. С ней обращаются, как с миной замедленного действия.

18.2. Замысел «Повести о Московском сражении».

Московское сражение – победа русского идеализма.

Подспудное содержание этого идеализма, при всей неприглядности

мирной действительности, – ощущение громадного, вселенского потенциала русской культуры и русского гения. Особенность нашей истории в том, что деспотизм не может задавить гения. Это суть Пушкина, Достоевского и Толстого.

Русский Атлас держит на плечах весь груз русского деспотизма. И надежда в нем не иссякает.

Истинную русскую культуру ничто не свернет с вселенского пути.

Нельзя с либеральным пижонством снисходительно относиться к героизму народа в 17–20 г. г. и в 41–м.

Эгоизм «нового класса» не может уничтожить идеализма народного, т. е. несознательной, но сущей идеи сверхзадачи национального существования. Германский фашизм основан на исключении, русское чувство (Мы – русские – дураки) на включении в круг культуры….

О Моск. сражении. Интересно и важно: ощущение поражения не связано с необходимостью капитуляции (как у французов – дважды! – Наполеон III и Петэн!).

20.2. Читал для «Московского сражения» мемуары Жукова, Рокоссовского, Лелюшенко. Зайончковского об эпохе Александра III. Акимову о Вольтере.

Делал поправки к прелестным балладам Александри.

Приезжал Арво Мете, методичный эстонец, практик и теоретик свободного стиха.

Единственно, что можно об этом сказать: русский верлибр пока еще не состоялся. Едва ли Бурич и Мете сдвинут его с места.

Впрочем, перспективы его недурные, вследствие инстинктивной неприязни к традиции у молодых.

Приезжал Юра Ефремов с маленькой литовской женой.

В его повести – сочетание политики с сексом. Сочетание делает и то и другое неприятным. Политическая незрелость и половая перезрелость.

Такова общая формула юного суперменства. Желание свободы и непонимание народа, неуважение к нему.

25.2. Дискуссия о верлибре в «Вопросах литературы».

Бурич, Мете, Куприянов защищают. Первый показывает таблицы. Тарковский отрицает.

Я не возражаю против хороших верлибров. Бог с ними.

26.2. Дочитал книгу С. А. с величайшим интересом. И все же комплекс принцессы, неудержимость пристрастий и желаний. Где‑то абсолютная твердость. Обаяние откровенности и правды. Неприятный рекламно – политический душок (восхищение «ихней» свободой) во второй части.

27.2. Приехала Аня Наль.

Потом Толя.

Его книга о Блоке

Мои возражения:

1. Недопустимый, задиристый, петушащийся тон полемики.

2. Только автор знает истину.

3. Банальные идеи: образ многозначен, Блок двойствен.

4. По – моему, Блок целен. «12» и последующее – тому доказательство. Причина гибели Блока – цельность, а не раздвоение.

5. Слабо о Христе. Христос «12» – высшая художественная идея, а не философский или политический замысел. В Христе – художественная идея – причастность всего этого мира к высшему.

Это Христос Блока, но и 12–ти. В нем есть интимное, от иконки в скромном храме – белый венчик (не венец) из роз.

6. Неправомерное разделение поэзии и публицистики Блока. Произвольный термин – романтическая идеология – идеологии насилия.

Блоковское неприятие цивилизации – идея русская, а не ницшеанская, она сродни Толстому.

7. Политика слепит глаза. Злость мешает эстетическому анализу.

Шингарев в последнем дневнике ближе к Блоку (рассуждение о революции), чем Якобсон.

8. Нельзя ставить знак равенства между народом и чернью, революцией и большевизмом.

Вывод: попытка создать кредо не удалась.

Да и не могла удаться.

Як. спорил слабо. Видимо, он устал, разочарован в своей работе, которую мыслил как взрыв и славу….

Христос в «12» – иррациональное, возникшее помимо замысла, на взлете вдохновения, как завершающая нота. Он вытекает из интонации, возвышает ее. Он – композиционная точка. Он – подсознание художника.

5.3. Перевожу Незвала.

Лучшее уже переведено. Все прочее – раскованная болтовня. Они там становились поэтами по очкам, великими по количеству написанного, по самоощущению, по отсутствию препон. Наши поэты в XX веке, кроме Маяковского, писали мало, доходили до читателя трудно.

Поэтому и становились великими без скидок: Пастернак, Ахматова, Мандельштам….

10.3. Идиотское пьяное мальчишество на дискуссии в «Иностр. литературе». Подкатило под горло, я сказал грубость Федоренко и ушел.

Вечер памяти Али Орловской, милой поэтессы и переводчицы.

12.3. Два дня дома. Не работается. Нужно упорно реализовывать состояние ума и понимания мира, которое окрепло во мне за этот год.

Поэма – лишь перелом и начало. Многие главы ее уже мне неинтересны.

14.3. …Читаю Рильке – письма, эссе. Книга хорошо сделана Ваней Рожанским. Переводы Богатырева и Микушевича мешают ощущению того, что перед тобой великий поэт.

Русская поэзия должна навалиться скопом на Рильке и перевести.

Берви – Флеровский пишет (об эпохе Александра II): «Главная причина слабости либеральной партии заключалась в отсутствии корней в народе. Невозможность опираться на народ отдавала ее в распоряжение правительства со связанными руками… Они (либералы) хотели бы проповедовать замену власти бюрократии властью имущего класса; но народ ненавидел такой же жгучей ненавистью имущий класс, как и бюрократию».

Наши либералы хотят заменить бюрократию технократией.

С тем же успехом и в тех же условиях

15.3. …К «Моск. сраж.». Русский идеализм всегда проверяется кровью.

31.3. Вечер моих стихов в Музее Пушкина. Читал Смоленский. Несколько новых стихов – я.

10.4. Почти все эти дни дома.

Укреплялся в мыслях о книге опыта. Галя меня глубоко и серьезно понимает. Наши с ней разговоры – самые важные в жизни, ибо обобщают всю жизнь.

Хорошо было бы, если бы не деньги, не заботы. Славный апрель….

Поэма юного Юры Ефремова о доме умалишенных. Весьма талантливая. Он поэт….

12.4. С РКлейнером работал над композицией об Эйнштейне. Очень интересно все – и содержание, и компонирование, и режиссирование. Надо упорно учиться драматургии.

13.4. …Ношу новое ощущение, но никак не засяду за работу.

10.8. Для «Записок». Шолохов– гениальный пластун. Пишет по– пластунски….

18.8. Приезжала на час Лидия Корнеевна. Почти слепая. Впечатляющая.

19.8. Записки Л. Чуковской об А. А. Ахматовой. Замечательная проза. Жаль, что у Пушкина не было своей Л. К.

Читали с Галей весь день и ночь.

Катастрофически не работается….

27.8. Смутное нерабочее настроение. Переводить катастрофически невозможно. К бумаге, к машинке отвращение.

Читал эти дни роман Корнилова. Володя меряется с Солженицыным и с самим Львом Николаевичем. Но его роман мизантропический, без отдыха и искусства. Все люди мелки и отвратительны по самой своей природе.

Реальность сквозь предстательную железу. Положителен только сам автор, едва прикрытый фамилией героя.

Нет ни любви, ни прощения, ни надежды. Роман злой и потому лишен пластики и обаяния. Сюжет жесток и кажется искусственным, потому что в нем нет ни внутреннего, ни внешнего оправдания. Герои сходятся не на одной войне, не на одном форуме, а в одной постели.

Позавчера приезжал Женя Шифферс, христианский проповедник. Он шарлатан или псих или и то и другое вместе.

Однако неординарная, необычная личность, рожденная потребностью в пророке, учителе, отпускателе грехов, молитвеннике.

Разговаривали, хорошо обедали и пили водку. Я, подобрев, стал его жалеть, чем привел, видимо, в ярость и негодование….

Читаю новую книгу Слуцкого….

12.9. Приезжал Даниэль с Толей Я….

Главное впечатление от Даниэля – развитое чувство собственного достоинства. Всякое отсутствие самоутверждения и учительства….

17.10. Работа. Прочел «Узел» Солженицына. Пишу об этом.

19 октября. Болею. Приезжал Даниэль. Читал хорошие переводы из Готье. Приятный, достойный человек.

20.10. Читал памфлет двух Медведевых о психиатрической провокации.

Должно произойти размежевание умов среди оппозиции. Процесс может быть долгий и наверняка болезненный. Уже «грубое» размежевание есть. Но тут затрагивается уже тонкая область фрондерской морали, область тактики: можно ли своих побивать?

Этот вопрос привносит много затруднений в мою статью о новом романе Солженицына.

5.11. «Памятные записки» и «Вопросы к Солженицыну» движутся слабо. Работа и вовсе стоит. Устал, видно.

Маячат деньги за Альфиери – стимула для работы нет.

6.11. У Копелевых. Чтение стихов. Приятный, умный Эйдельман….

7.  II. Читали воспоминания Копелева. Весьма интересно, особенно о наших в Восточной Пруссии.

Сейчас время мемуаров. Наверное, это самое интересное из того, что пишется сейчас.

Происходит глубокое отдаление от прежних друзей. Они меня не хотят видеть в новом качестве. А мне с ними скучно.

8.11. Приезжала Е. Боннэр со своим новым мужем – академиком Сахаровым. Чудаковат, добр, необычен.

– У националистов нет перспектив. Они сходят на нет.

(В разговоре о двух реальных мировоззрениях: технократы и националисты.)

О романе Солженицына:

– Не думаю, чтобы мне понравилось.

10.11. …Прогон «Гамлета» у Любимова. Поверхностно, без идеи.

5.12. Много пустых дней….

Приезжал Толя. Трудный, но полезный разговор с ним и о нем. Масштаб его не огромен, звездные часы прошли. Он растерян. С Галкой пытались поддержать его. Для дела….

21.12. Умер Твардовский. В русской журналистике он равен Некрасову. С ним вообще хотел равняться. Его начало – «Муравия» – поэма о хитром мужицком страхе. «Теркина» будут изучать в школах, покуда не выветрится русский солдатский дух. «За далью даль» – поэма о русском пространстве. Хороша лишь кусками. Лучшая поэма – «Дом у дороги».

Жаль его.

22.12. Похороны Твардовского.

С трудом пробились сквозь вежливый кордон.

Казенные речи. Корреспонденты щелкают Солженицына, забыв о покойном. Девушка в зале: «Как вам не стыдно!»

В ЦДЛ много писателей. Вокруг много милиции. А народу мало.

Вечером в ЦДЛ разливанное пьянство. В зале, где лежал Твардовский, обычный концерт….

1972

7.1. Были с Галей у Лидии Корнеевны. Читал ей половину письма С – ну. Она огорчена, но не может не оценить правоты. Просит лишь подчеркнуть, что я не сомневаюсь в его чувстве чести.

У нее ясный, честный ум и талант дружбы.

Говорит, что до сих дней не может привыкнуть к Москве.

В Ленинграде – друзья 37–го года, т. е. главного переживания.

Они – поколение 37 года. Неизлечимая рана.

Мы – война. Но война не сплотила, а разделила нас.

Военное поколение существует только как самое худшее единство.

Исключены из СП А. Галич и Маркин в Рязани.

Начало наступления?

Слух о высылке, грозящей Солженицыну. Если начнется, то с него. Вчера кожей почувствовал мрачность будущего.

Скорей надо писать.

12.1. Приезжал Кома.

Славный разговор с взаимным пониманием. Читал ему поэму….

23.1. Мой большой вечер в ЦДЛ. Полно народу. Много молодежи. Полный состав друзей.

Сахаров. Кома.

Мило выступил Слуцкий.

Говорят – триумф.

24.1. У нас И. Крамов. Превосходный разговор….

26.1. Приезжал Толя Як.

Дурные вести. Арест Дзюбы и Светличного в Киеве. Вызов Некрасова в ГБ.

Обыск у Якира.

Решились, что ли?

28.1. У Лидии Корнеевны. Очень хорошо.

С Галей провели вечер у И. Крамова. Он читал весьма интересные наброски.

Интереснее всего в наше время – мемуары.

4.2. Приезжал Володя Максимов. Последнее слово Буковского. Высокое мужество. Наступательная позиция. Молодец Швейский, адвокат.

Вечером у нас Шуплецовы.

5.2. Приехали Даниэль, Лариса и верный Личарда их – Якобсон. Читал об Эренбурге.

Даниэль судит мягче.

Лариса понравилась. У нее ум, характер – личность. Некрасивое, измученное и немолодое лицо вдруг освещается изнутри. Забываешь о внешнем. Она хороша.

Якобсон мучается бесплодным честолюбием и все время тщится выбиться на первый план. Это раздражает и его и окружающих….

7.2. Запись музыки к «Пиквику». Я написал тексты баллад. Блистателен Ролан Быков.

10.2. У нас Симисы.

Им, как и многим, трудно привыкать ко мне – писателю и отвыкать от меня – поэта.

12.2. Старые друзья – Рожновы, Зигели, Бабичков.

Приятный вечер.

Володя переполнен своей статьей о Фрейде (в «Коммунисте» № 2). Зигель – сторонник жесткого христианства. Моя мысль о преднравственностилибо была не понята, либо не нашла сочувствия.

Галя верно говорит, что даже «моего» читателя надо уметь убеждать….

18.2. У нас обедал Кома.

Долгий, хороший разговор.

Потом поехали с ним и с Галей к Копелевым.

Там – Бёлль. Смотреть на него – одно удовольствие. Он с мужеством и с юмором выдержал двухчасовую «пресс – конференцию», где с вопросами о свободе печати на него наскакивали, почему‑то похоже петушась, русские кавказцы – Булат Окуджава и Фазиль Искандер.

Добрый Лева выковырял именно этот изюм из сайки, чтобы попотчевать Бёлля. Остальное общество благоговейно внимало.

Мы с Борисом Биргером мирно глотали водку в кухне.

Потом я прочитал «Поэта и гражданина». Лева переводил. Бёлль сказал, что хотел бы это перевести….

22.2. Разговор с Г алей о бесплодности последних месяцев. Она во многом права. На общение и пьянство уходит много сил.

Но ведь я всегда общался и пил. А когда не пил и не общался, все равно не писал лучше и больше.

Тут какой‑то иной механизм. А может быть, мы оба преувеличиваем мои возможности.

Выход из круга прежних друзей, создание нового круга, новое самосознание и прочее, что происходит со мной, требует тоже много сил и не может происходить безболезненно, как бы естественно все это ни происходило.

Может, в этом гвоздь….

8.3. У нас Бёлль с женой, Копелевы и Кома Иванов с Таней. Прекрасный день. Гуляли и фотографировались в лесу. Долго разговаривали и обедали.

Разговор о возможности вхождения наших писателей в Пен – клуб, о сельском хозяйстве в Западной Германии, о меняющейся структуре нашего общества, о потребности нравственного идеала у нас и о религиозных исканиях.

На мой вопрос, сходны ли процессы, происходящие в нравственной сфере у нас и у них, Бёлль ответил отрицательно. Их тема – разобщение.

О студии фильмов, основанной Бёллем. О возможности организации независимого издательства русской литературы на русском и немецком языках.

Бёлль заметил у нас (по сравнению с предыдущим приездом) нервозность. Как в официальных, так и во фрондерских кругах.

Кома: «Наше правительство было бы необычайно прочно, если бы не думало о своей непрочности».

Копелев переводит гениально.

Бёлли – чудесные.

9.3. …Повесть Марка Харитонова «Золушка». Весьма талантлива. Линия Набокова, но очень мягко, добро….

7.6. В мае – приезд Л. К. Чуковской. Солженицын вызывает на полемику об «Августе».

Читаю «Москва – Петушки» В. Ерофеева.

«Факультет ненужных вещей» Домбровского.

2– ю, 3–ю ч. и эпилог книги Ф. Светова.

Интервью Солженицына, ответ на его письмо Патриарху, и т. д….

1973

6  апреля. Был Петрос Антеос, честный, добрый, несчастный бывший догматик, желающий только Греции и правды.

У нас нет ни того, ни другого.

9.4. Какой‑то темп утрачен. Душевная лень. Писать могу только о рифме или чепуху. Переводы надоели до тошноты….

24.4. …В ЦДЛ. Разговор с Корниловым.

Я: Тебя интересует деструкция жизни, а меня конструкция. Тебя – почему жить нельзя, а меня – почему можно.

Он согласился.

– Поэтому мы и не можем понравиться друг другу.

У Юры Ефремова (годовщина свадьбы) – «тот» свет, Даниэль, старуха Олсуфьева, прекрасная, как всегда (читала), старый. чудный Богораз, Толя Якобсон. «Тот» свет мил

29 апреля. Пасха. У нас Леня с дочкой. Марина А., Городницкие. Приезжали Эйдельман, Крелин, В. Смилга. Приятный треп.

Эйдельман – способный историк и талантливый литератор.

16 мая. Болшево.

Я здесь, в Доме киношников, с Чухраем. Уже десять дней. Чухрай неглупый, волевой, способный человек. «Свойский», но и с ощущением своей славы и значения. С солдатским матерком. Незлой и то, что в наше время называется – честный. Т. е. поносящий бесчестность, тупость и т. д. Но он «конструктор жизни». Абсолютно же честным может быть лишь «деструктор» или таракан запечный.

Вкус у Чухрая дурной. Работа с ним над «Аэлитой» не ладится.

Считаю рифмы, скучаю по дому. Смотрю кино. Здесь семинар редакторов. Есть знакомые. Я уже несколько знаменит.

23.5. Фильмы:

Убийца на первой полосе.

Механический апельсин.

Правящий класс.

Если…

Кабаре.

Ужасное искусство….

5 июня. Подряд выслушал трех молодых поэтов.

А. Бердников привез поэтессу Олю, двадцатидевятилетнюю, опытную, самоуверенную интеллигентную даму. Стихи ее бесполы.

У самого Алеши – головные, «современные», с не нашей конструкцией, не нашей школы. Он поинтереснее ее….

Никогда бы не подумал, что Фет может стать самым читаемым, во всяком случае – почитаемым поэтом молодого поколения.

Черты этого поколения:

1. «Всезнание», отсутствие иллюзий.

2. Политический конформизм, отсутствие интереса к государству.

3. Честолюбие. Сознание элитарности.

4. Культура.

5. Современный стих вне «острой формы».

6. Желание мыслить категориями добра и зла, жизни и смерти.

7. Усложненный ассоциативный аппарат. «Знаки» культуры в стихах. Иногда все это нарочито.

6.6. Слепну. На обоих глазах катаракта.

Радуйся, Мильтон! …

1974

7.1. Ходасевич пишет о Маяковском исступленно – зло, как мы бы писали о Фирсове, Чуеве или Асадове – «певец при храме благополучном».

Литература от Маяковского отвернулась. Его выставка в Москве и Ленинграде провалилась именно от этого….

8.1. Был в городе. Завтра Л. К. собираются исключать из Союза. Кто– то, где‑то глухо шевелится. Слуцкий считает, что исключение – дело опасное для начальства: вызовет цепную реакцию. Только не у писателей….

9.1. Дома. Читал Ходасевича. Диктовал ответ на анкету о Пушкине.

Чувствую умение писать стихи и удовольствие от писания, от умения. Но до стихов себя часто не допускаю. Не распускаю в себе поэта. Стих должен созреть и сам лопнуть.

10.1. В городе. Л. К. исключили. Она на это шла, ожидала и т. д. Все же каждый раз тревожно и неприятно. Каждый раз вопрос: правильно ли выбрана линия? Не пора ли возопить? Но сейчас за вопление что‑то обретается. В воплении и злость, и безнаказанность, и какая‑то корысть. Иногда и не высшая.

Не хочется быть ни с теми, ни с другими. Неприятное чувство усугубилось от разговора о стихах в «Дружбе народов» с Баруздиным и Лав– линским.

13.1. Приезжали Лена и Изя. Долго, хорошо разговаривали. История с «Архипелагом» Солженицына надолго. Новый повод для цепной реакции. Как она проявится.

Этот человек очень впечатляет, когда не учительствует. Но уж больно соблазнительна давно пустующая в России вакансия учителя жизни….

17.1. Солженицын в одиночку борется с многомиллионным аппаратом и политической полицией только средствами слова – и небезуспешно. За это стоит простить ему все недостатки. До того момента, пока он не придет к власти. Слава Богу, это ему не грозит.

Приезжал Рафик….

Потом дотошный Арво Мете, теоретик верлибра. Если свободный стих – система, то должны быть признаки системы: своя тема, язык, т. е. главное.

Современный русский верлибр – разные структуры обычного стиха, ибо отталкиваются от него, существуют в «сравнении». Верлибр – «крайние» структуры – справа и слева: до рифмы и после нее….

21.1. У Лидии Корнеевны. Внешне спокойна и тверда. В воздухе дома – возбужденное напряжение, ожидание.

На секретариате Л. К. произнесла несколько блестящих реплик (на обвинение, что сравнила Кожевникова с собакой: собака не способна на провокацию) и одну историческую фразу: «Я уверена, хотя и не доживу до этого, что скоро в Москве будет площадь Солженицына и проспект Сахарова».

Грибачев в раже: что это за писатель! Ну есть у него несколько талантливых страниц!

Наровчатов вел заседание, не произнося речей, только как председатель.

– Последний раз я видела вашего друга в этой комнате, при жизни Анны Андреевны, когда редактировали письмо в защиту Бродского.

– Что это за мужчины! Скоро не будет от кого рожать детей! Не подали мне стула и не подняли бумаги, которые я уронила!

Ее заключительная речь сильно и благородно написана.

Пришел Корнилов.

– Вступил на тропу войны?

– Да. Вроде.

– У тебя есть план?

– Нет. Просто не выдержал. А у кого есть план?

– Наверное, у Исаича….

2.2. Выступление на студенческом вечере в ЦДЛ. Скучно и неудачно. Интересен один Солоухин. В нем есть содержание, хотя и плебейски грубое.

3.2. Приезжал Шура. Говорит: Корнилов ходит довольный тем, что подписал письмо в защиту Лидии Корнеевны. Душу облегчил. Дай Бог – подобреет.

5.2. …Друзья, оказавшие тебе услугу, всегда как бы требуют частицы власти над тобой, похищают свободу. Кроме самых подлинных друзей.

Не стоит испытывать друзей «на услугу». Слишком много разочарований.

Один из главных принципов жизни – ничего ни у кого не просить. Самостоятельность….

10.1. Сказал речь в Музее Пушкина в честь 137–й годовщины его смерти. О том, что Пушкин – образец способа мыслить и характера для современного цивилизованного русского человека; что при Пушкине не было бы распри славянофилов – западников; что честь выше совести….

13.1. Юлик и Костя приезжали рассказать о Солженицыне. Его вызвал прокурор. Он не явился. Вчера человек восемь вломились в дом и его насильно увели. Жене сообщили, что он задержан. Лидия Корнеевна, Сахаров, Юлик явились к его жене. Сегодня утром сообщение западного радио, что Солженицын в ФРГ. Заявление Белля. Вечером наше телевидение сообщило, что он «выдворен» по указу Верховного Совета.

14.2. Начал писать о Солженицыне.

15.2. Шоферы такси говорят о Солженицыне. Это свидетельство величайшей популярности. Для русского правосознания его высылка – акт необходимой обороны. Вообще же – свидетельство ослабления власти и зависимости ее от Запада. Беззаконие на уровне убийства сменилось беззаконием на уровне мелкого хулиганства.

Галя разговаривала по телефону с Л. К.

Та потрясена.

Для Солженицына окончился период кулачного боя с правительством. Теперь выдающееся мужество должно дополниться выдающимся учением. Тогда он действительно будет великой личностью современной истории….

18.2. В Москве. Разговоры все о Солженицыне. О письме Евтушенко и пр.

19.02.74. Высылка Солженицына означает не только «слабость» власти, связанность ее мировым общественным мнением, а скорей продажу русского интеллигентского движения правительствами «демократий», «свободу рук внутри» за контакты вовне. Все это стратегия страха перед Китаем, Азией и пр. Возможно вообще развязывание рук внутри страны, выявление оппозиции путем прямого требования высказаться за или против, путем применения мер против выявлений оппозиции – мер, которые переполнят чашу терпения и дойдут до последних пределов чести. Возможна опасная игра распоясавшейся власти и расправа над инакомыслящими.

Получил ключи от квартиры.

20.2. Приезжала Л. К. Разговоры о Солженицыне. Несмотря на ее обожание – рассказ о характере жестком, рациональном. Вилы за шкафом.

С такой властью такой только и может тягаться.

1– 3.03….Был у Копелевых. Как всегда– проходной двор. Милый Кома. Те же разговоры о Солженицыне, об отъездах.

Уже поднадоело. Эту тему надо решить раз и навсегда. И скоро она решится и перестанет быть предметом светского трепа.

Солженицын продолжает играть председателя земшара. Он написал план переустройства России и отправил его правительству. Вечная «клоповщина». t

Копелев считает, что Евтушенко своей к<нрзб.>прикрыл других и отвлек внимание начальства. Может быть….

9.3. В России великий гражданин обязательно – ругатель. А чтобы ругательство его было услышано, должен и ругать‑то на уровне ругаемых. Кто кого переплюет. Хуже всего, когда такой герой выступает с положительной программой, да еще и посылает ее ругаемым.

Тут и лезет «клоповщина».

«Клопова» надо писать в виде повести.

Теперь все ясно….

23.3. Галя привезла Коневского. Приходил Шуплецов.

Отъезд Артамоновых типичен для наших «Рахметовых на пуху».

В. Лукин рассказывал о защите докторской….

31.3. Приходил Юлик. Рассказывал об отъездах семьи Солженицына и Шрагина.

Я: Отношение к этому эмоциональное.

Он: У меня чисто эмоциональное.

Я: Не пора ли выработать отношение аналитическое?