Текст книги "Вечное Лето, Том II: Бессмертные Легенды (СИ)"

Автор книги: Catherine Macrieve

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

– Что? – шелестит Куинни, оглядываясь на Тетру, всё ещё наносящего удары по льду.

– Точно! – подхватывает Зара, поняв задумку Джейка. – Видишь, он всё ломает!

Красивое лицо Куинн искажает гримаса ярости.

– На этот раз я сломаю тебя!

Голос отдаётся эхом от скал. Она ведёт рукой перед собой, и механические перчатки слетают с рук Тетры, взрываясь в воздухе прямо перед ним. Он бежит прочь, и Куинн устремляется за ним.

Но, чёрт его подери, Тетра всё-таки добился своего – трещины на льду раскалывают поверхность на части прямо под нашими ногами.

– Быстро, к скале! – командует Джейк, указывая в сторону Мишель, Грейс и Раджа, которые – даже с расстояния видно – смотрят на разворачивающиеся на озере события с ужасом.

С ужасом, наверняка отображающимся и на наших лицах… Потому что мы всей группой оказываемся на широкой льдине без каких-либо путей к отступлению.

Снежок выдыхает плотную струю льда, соединяющую льдину с соседней. Не медля ни мгновения, ребята бросаются по спасительной тропинке, пока лисёнок бежит впереди всех и обеспечивает нам относительно безопасный путь к скале.

…Шон поскальзывается и падает в воду. На долгих несколько секунд паники и собственного сдавленного визга я теряю его из виду, пока он не выныривает и не выбирается на льдину с помощью Джейка. Его всего трясёт от холода, губы кажутся совершенно посиневшими…

Зара оказывается у скалы первой, и, взбираясь, оступается и падает, поранившись о каменистый выступ – её куртка и кофта оказываются разорванными, а из глубокой царапины на боку течёт кровь. Алистер – кто бы мог подумать, Алистер! – помогает ей подняться и подсаживает, позволяя Раджу втащить побледневшую Зару на небольшое плато. От этого плато незаметная снизу извилистая, узкая тропа ведёт куда-то наверх, и мы движемся по ней, не имея других вариантов… Все мои мысли должны быть направлены на то, чтобы не сорваться вниз со скалы, но всё, о чём я могу думать – мы отделались малой кровью. В какой-то момент, видя Шона, срывающегося в воду, и падающую с уступа Зару я почувствовала что-то странное. Словно эти картины уже разворачивались перед моими глазами, только Шон так и оставался в ледяной воде, а Зара, не в силах самостоятельно вскарабкаться по отвесному выступу, соскальзывала обратно в озеро, и её уносило бурным потоком, озеро окрашивалось в алый цвет от её крови…

Это было похоже на дежавю, на страшное, вызывающее дрожь в ослабевших коленях дежавю, и даже понимание того, что Шон и Зара по-прежнему живы и двигаются, хотя и с трудом, вперёд вместе со всеми, не приносит облегчения. Картинка в моей голове не сходится, потому что я даже не вполне осознаю, что это было – видения? Очередные? Вполне возможно, потому что моя голова раскалывается, как почти каждый раз от этих сраных галлюцинаций, только в этот раз всё было несколько по-другому… Я видела эти страшные картины параллельно с тем, что происходило на самом деле.

Я даже не замечаю, как мы выбираемся на обширное плато на самой вершине скалы. Шум, казалось, заполнявший всё пространство в моей голове, на деле оказывается рёвом водопада с другой стороны горы. С плато открывается вид на небольшой остров, отделённый от нас проливом; с первого взгляда понятно, что этот остров и есть пункт нашего назначения. На нём расположена футуристичного вида лаборатория, а к ней ведёт канатная дорога. Я пытаюсь отдышаться, немного прийти в себя после резкого восхождения на гору, когда перед нами появляется Куинн.

Она по-прежнему парит в воздухе, её глаза всё ещё сияют зелёным, а выражение лица такое, словно что-то изнутри причиняет ей боль.

– Сломана, – шепчет Куинн, и этот шёпот неожиданно кажется оглушительным даже по сравнению с шумом водопада.

Она опускается ниже, парит всего лишь в футе от земли, и я, воспользовавшись этим, делаю к ней шаг и мягко беру её за запястье.

– Куинн! – зову я, пытаясь достучаться до неё.

Это ничерта не работает!

– Я никогда не стану целой! Никогда!

В её голосе, таком чужом и родном одновременно, явственно слышится отчаяние, и это отчаяние передаётся мне, проникает в каждую клеточку моего тела.

– Куинн, это я. Пожалуйста, борись с этим… Вспомни, кто ты. Обо всём, через что мы прошли. Куинн, – уговариваю я её, – я знаю, что ты там. Ты слышишь меня. Помнишь, что случилось на мосту в Элистель? Я никогда не чувствовала такого отчаяния, как в тот момент, когда думала, что потеряла тебя. Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать это снова. – Я ощущаю, как по моим ледяным щекам стекают дорожки горячих слёз. Не знаю, зачем я говорю это всё существу, взявшему контроль над Куинн, но я так и не рассказала ей, что ощутила, когда она умирала, и теперь… Какая-то часть меня хочет верить, что это поможет вернуть мою подругу в нормальное состояние. – Мы… победили. Выжили тогда. И я думала… Думала… – мой голос надламывается, прерывается судорожными вздохами, с трудом сдерживаемые рыдания душат изнутри. – Вместо того, чтобы всё наладилось, ты просто… Один из моих самых страшных кошмаров вдруг воплотился в реальность, и я ничего не могла сделать…

– Но ты сделала.

Я вздрагиваю и поднимаю глаза. Её радужки по-прежнему сверкают изумрудами.

– Куинн?

– Ты спасла меня, Марикета.

Её веки опускаются, она мягко становится на покрытую снегом землю и открывает глаза.

Свои удивительные аквамариновые глаза.

В следующую секунду она падает вперёд – прямо в мои объятия.

Кто-то – кажется, Эстелла – поднимает с земли выроненное Куинни Сердце острова.

– Что произошло? – слабым голосом спрашивает Куинн, отстраняясь от меня.

– Ты не помнишь? – удивляется Грейс, с опаской подходя ближе. Куинни качает головой.

– Ну… – мнётся Эстелла, старательно выбирая слова. – Ты…

– Ты летала в небе и использовала клёвые суперспособности! – выпаливает Радж и для верности громко повторяет: – СУПЕР! СПОСОБНОСТИ!

– Тише! – восклицает Мишель, обхватывая плечи Куинн и разворачивая её лицом к себе. – Дайте мне её осмотреть. Ты в порядке?

– Кажется, теперь в порядке, – кивает она, и я ощущаю её неловкость и смущение так остро, словно все эти испуганные взгляды наших друзей направлены на меня, а не на неё. Она мнётся, оглядываясь по сторонам, и вдруг, словно цепляясь за возможность отвлечь от себя всеобщее внимание, восклицает: – Смотрите! Это та лаборатория?

– Видимо, да, – осторожно отвечает Алистер.

– Значит, мы действительно отправляемся домой, – шепчет Куинн, и из её глаз текут слёзы облегчения. – Наконец-то это кончится.

========== действие VI – глава 12 – «последний шанс передумать» ==========

Комментарий к действие VI – глава 12 – «последний шанс передумать»

Тема Вэйрина и Диего от Пиксельберри: https://yadi.sk/d/-kRzX1IEgzWX5w

Тема Мишель от меня: https://yadi.sk/d/USBH4nTcos9DVg

з.ы. НЕНАВИЖУ ПАУКОВ

You gotta know for you I’ll fight

Море бурлит в двух тысячах футов под обрывом. До канатной дороги, ведущей к лаборатории, идти по меньшей мере милю. Я стою на краю обрыва, скрестив руки на груди и пытаясь представить, что там, в этой лаборатории, лежит наш путь домой.

– Комплекс МАСАДА, – произносит Алистер, подходя ко мне и прослеживая направление моего взгляда.

– Малфой, мы все и так знаем, что у твоего отца есть комплексы, и вот он это подтверждает, – это Джейк пытается дурацкой шуткой развеять напряжение, повисшее между друзьями с того момента, как Куинн пришла в себя. Я поворачиваюсь к нему, вскинув брови. – Ладно, Принцесса, на этот раз я сморозил ху…

– О, пожалуйста, Арагорн, – я перебиваю его, закатывая глаза, и снова разворачиваюсь к лаборатории. – Если Ирис говорила правду… Где-то там наш билет домой.

– Ага, эти Лернанские врата или как их, – фыркает Джейк.

– Лернейские, – поправляет Алистер. – В греческих мифах в озере Лерна обитала гидра, убитая Гераклом.

– Да пофиг. Так, нам нужно проникнуть в эту лабораторию, найти эту Лернейскую фигню, и, если Сердце острова всё ещё может её запустить…

– …мы отправимся домой, – заканчиваю я за него, заметив, что он осёкся.

– Я всё ещё думаю, что это ловушка, – вздыхает Джейк.

– Это твоя чёртова интуиция, Джейкоб? – вскипает Алистер. – Та самая, которая ещё ни единого раза не доводила нас до беды?

– Ребята, – терпеливо говорю я, хотя у самой внутри скребут кошки, – что бы там ни было, мы будем к этому готовы.

Мне бы хоть каплю той уверенности, с которой я это произношу! Потому что единственная причина идти в эту дрянную лабораторию – крохотный шанс на то, что Лернейские врата действительно там и работают именно так, как описала Ирис. И помимо этого, нас может ждать там буквально что угодно.

– Нам нужен чёткий план действий, – говорю я жёстко, разворачиваясь к парням. – Не то, что мы делаем обычно. Задолбало меня тыкаться, как слепые котята, и попадать во все эти неприятности только потому, что мы постоянно пренебрегаем составлением планов и тупо разбираемся по ситуации. А ситуации эти в последнее время нравятся мне всё меньше и меньше.

– И что, Мари? Ты считаешь, мы напрасно поверили ма… Ирис? И что там может быть ловушка? – раздражённо спрашивает Алистер.

– Расслабься, Малфой, она просто пытается быть осторожной, – обманчиво-спокойным тоном – отчётливо слышу в нём угрозу – осаждает его Джейк. – Главный вопрос, как нам туда добраться?

– Похоже, канатная дорога – единственный путь, – замечаю я.

– Ага. Классно, Мари, – фыркает Алистер, – просто постучимся в двери… И это, конечно, сработает.

Джейк бросает на него недовольный взгляд.

– На самом деле, – нехотя говорит он, – если Арахниды и Рурк там, они увидят нас буквально за милю до того, как мы прибудем. Так что план действительно нужен. Есть идеи?

Я снова отворачиваюсь от парней и подхожу к самому краю обрыва.

– Не знаю. Никаких других путей нет, только канатная дорога… Нужно понять, как добраться на другую сторону и не позволить себя поймать.

– Мы что-то придумаем, – обещает Джейк, беря меня за руку и заставляя отойти от края. – В любом случае, сейчас у нас есть проблемы посерьёзнее.

Я киваю, переводя взгляд на друзей, кучкующихся около кромки покрывающего часть горы леса. Мишель зашивает разорванный бок Зары, матерящейся так, что слышно, наверное, даже в лаборатории. Хотя, конечно, нет.

Шон, завёрнутый в плед, дрожит так сильно, что у него, кажется, стучат зубы.

– Ты как, Кэп? – озабоченно спрашивает Джейк, когда мы подходим к ребятам.

– Я-я уж-же ссказал, вс-сё в пор-рядке.

– Заметно, – раздражённо бросаю я, сама не понимая, на что злюсь. – Мишель! Он в порядке?

– Кажется, он пробыл в воде недолго, – с готовностью отвечает Мишель, но я слышу в её голосе плохо скрываемую панику. – Но… Озеро было таким ледяным. Я боюсь, у него может быть гипотермия.

– Сказ-зал же! Всё в пор-рядке! – злится Шон, поднимаясь на ноги и кутаясь в плед. – Пр-росто надо пр-ройтись!

И он действительно это делает – расхаживает вдоль кромки леса, и я вижу, как Мишель смотрит на него со странной смесью тоски, страха и раздражения.

Быстро осматриваю остальных. Кажется, видимых повреждений нет. Но что во всём этом самое худшее – так это то, что Куинни сидит в стороне от друзей, избегая смотреть на них.

Я пересекаю разделяющее нас расстояние и протягиваю ей руку.

– Куинн, пойдём к остальным.

– Ты… уверена, что это правильно? – она поднимает на меня заплаканные глаза и берёт мою протянутую ладонь. Я киваю, помогая ей встать, но, когда мы подходим ближе к друзьям, Грейс отшатывается, я отчётливо вижу страх в её взгляде. Крэйг хмурится, и даже Радж посматривает на нас с опаской. – Видишь, Мари? – с болью бормочет Куинн. – Они теперь боятся меня. Кто может их винить за это?

– Знаете, что? – злюсь я, глядя на друзей. – Я понимаю, всё это было жутко и всё такое, но Куинн по-прежнему наша подруга! После всего, что произошло… Как вы можете так вести себя? Она буквально спасла наши жизни! И вы думаете, ей было легко? Уверена, её это пугает ещё сильнее, чем всех нас, вместе взятых!

– Ты права, Мари, – стыдливо опустив голову, произносит Грейс. – Куинн, иди сюда. Садись рядом.

– Спасибо, Грейс, – Куинни вымученно улыбается, но всё-таки подходит к Грейс, которая, всё-таки чуть замешкавшись, обнимает её за плечи. – Я даже не помню толком, что произошло, – признаётся она.

– Ты взяла в руки Сердце острова, и в тебя вселился дух, – говорит Вэйрин. – Я никогда не видел ничего подобного.

– Одну минуту, – вмешивается Алистер. – Я видел, как Куинн и Мари переглядывались перед тем, как Куинн взяла это Сердце… Мари головой крутила. Ты знала, что это будет, да?

Все взгляды, как один, обращаются ко мне.

– Ты знала, Мари? – ошарашенно произносит Грейс.

– Я…

– Да, – вместо меня отвечает Куинн. – Мы обе знали.

– Что-о-о? – громко переспрашивает Радж. – Как это?!

– Это уже происходило, – очень тихо говорит Куинни. – Как раз после того, как я проснулась после… комы. Мари рассказала мне, что случилось, хотя Укжааль пытался её остановить…

– И почему вы двое решили, что будет круто скрывать это от остальных? – хмурится Зара.

– Мы не понимали, что произошло. И не хотели вас пугать.

Я не понимаю, что происходит, и не хочу вас пугать. В точности те же слова, что я сказала бы остальным, решив раскрыть все карты.

Но я на это не решаюсь, хотя момент самый что ни на есть подходящий.

– Но когда Арахниды окружили нас, – продолжает Куинн, – у меня был выбор. Либо продолжать скрывать всё от вас, либо попытаться спасти вас… Вы понимаете, что на самом деле я даже не раздумывала.

– Вэйрин, что с ней происходит? – обеспокоенно спрашивает Диего. – Что Сердце сделало с ней?

– Я не знаю, – поникшим голосом отвечает вождь. – Сердце – самый могущественный артефакт из легенд ваанти. Оно представляет собой сам дух острова Ваану… Возможно, оно даже содержит в себе некую часть духа.

– Погоди, – изумляется Шон. Его зубы больше не стучат, но кожа так и не утратила синюшного оттенка. – Ты хочешь сказать, что сам остров управляет Куинн?

– Это возможно, – кивает Вэйрин, – когда Сердце вернуло её к жизни, произошёл выброс энергии невиданной силы.

– Но она становится такой, только когда прикасается к сфере, да? – с опаской интересуется Крэйг.

– Мы точно не знаем, Крэйг, – вздыхаю я, – но, по-моему, нет. Вспомните йети… Куинн контролировала его. Это было похоже на то, что происходило при прикосновении к кристаллу, как мне казалось… Видимо, Сердце действует, как спусковой крючок, но этот дух или что бы то ни было, живёт в Куинн и без кристалла.

– Боюсь, что каждый раз, когда она прикасается к сфере, – говорит Вэйрин, – духа Ваану в ней становится всё больше. В следующий раз – или когда-нибудь потом – возврата назад может не быть.

Куинн опускает голову, её руки сжимаются в кулаки. Я сажусь рядом с ней.

– Я понимаю, – шепчу я, – это сложно переварить, но…

– Всю жизнь, – бормочет Куинн, перебивая меня, – я боролась с болезнью внутри моего тела. Которая брала надо мной верх и буквально могла стереть меня с лица земли. И когда я решила, что всё позади… Что теперь я – это я… Оказалось, что ничего толком не изменилось.

Между нами повисает гнетущая, болезненная тишина. И длится она до тех пор, пока Крэйг, широко улыбнувшись, не подходит к Куинни и не хлопает её по плечу.

Я даже морщусь, поскольку на себе знаю силу дружеских похлопываний Крэйга.

– Слушай, ну твоя болезнь не давала тебе способностей летать и останавливать пули, – жизнерадостно говорит он. – А теперь взгляни-ка на себя!

– Не время для шуток, – злится Зара, посылая в сторону Крэйга убийственный взгляд.

– Да нет, всё в порядке, – улыбается Куинни, – он прав. Я должна видеть в этом светлую сторону… Я всегда зависела от кого-то, с самого рождения, нуждалась в заботе других. Так что, если то, что произошло со мной, значит, что я могу вам помочь, что я могу позаботиться о ком-то впервые в своей жизни… То мне нужно использовать это по максимуму.

Мишель смотрит на Куинн, чуть прищурившись.

– Значит, мы не можем использовать Сердце, чтобы вылечить раненых, так?

– Да, – киваю я, – это опасная затея.

– Так и думала, – Мишель задумчиво жуёт губы, запускает пальцы в волосы. – Тогда нам нужно найти медикаменты.

– Но, Мэйбеллин, – возражает Джейк, – ты же таскала с собой аптечку.

– И я сказал уже, что всё в порядке! – рявкает Шон.

– Заткнись уже, – трясёт головой Мишель, – ты не в порядке. И не только ты пострадал. Заре нужны антибиотики. А моя аптечка, – она поворачивается к Джейку, – я… я оставила её в «Элизиуме». Ненароком.

Заметно, что признание даётся Мишель с трудом. В её голосе звучит что-то большее, чем сожаление – кажется, она действительно чувствует себя виноватой, а то, что она что-то забыла, по-настоящему выбивает её из колеи. И меня тоже это выбивает из чёртовой колеи, потому что это так странно – Мишель можно бы приписать много минусов, но рассеянность и забывчивость в этот список бы точно не вошли. В порыве я подхожу к ней и крепко обнимаю.

– Эй, Миш, всё хорошо, – говорю я очевидные глупости, – ничего страшного.

Мишель едва слышно всхлипывает, но тут же берёт себя в руки, высвобождаясь из моих объятий.

– Мы тут посреди ледникового периода, – раздражённо бросает Алистер, – в милях от «Элизиума». Где, по-вашему, мы можем раздобыть медикаменты?

– Я видела следы шин у края леса, – замечает Эстелла, – полагаю, они остались от машин Арахнидов. Большинство из солдат провалились под лёд, другие, э-э, – она осекается, бросая взгляд на Куинн, – в общем, я думаю, если спуститься вниз, мы могли бы найти в их машинах аптечки первой помощи. Это же, вроде как, стандартная комплектация? – Эстелла поворачивается к Джейку, и тот кивает.

Идея мне не нравится. Как минимум потому, что придётся разделяться, а это ещё ни разу не кончилось ничем хорошим. Добавить сюда ещё возможность того, что не все Арахниды действительно подохли выведены из строя, – так что да, идея доверия не внушает.

– Так, Рипли, – произносит Джейк, – пойдём тогда, надо успеть туда-обратно до заката.

– Я пойду с вами, – говорю я прежде, чем успеваю подумать.

– И я пойду, – кивает Вэйрин.

– Тогда вперёд, – всплескивает руками Мишель, закидывая на плечи рюкзак.

– Мэйбеллин, ты уверена, что…

– Серьёзно, Маккензи? – Миш округляет потемневшие глаза, её голос звенит от ярости. – Ты точно знаешь, какие медикаменты нам нужны? По-моему, в этот раз не я – балласт, а ты, надутый индюк!

Почему-то мне так неуместно хочется заржать, когда я вижу ошарашенное лицо Джейка. Очевидно, он не ожидал такого от Мишель. А кто, собственно, ожидал? И хотя мне совершенно не по нраву, что Мишель использовала моего мужчину в качестве жертвы для своего раздражения, ради такого выражения на лице Джейка я готова на неё не сердиться. Почти.

– Окей, – кивает Джейк, – твоя правда.

Мы выдвигаемся в путь, хотя я чувствую тревогу за тех, кто остаётся в нашем импровизированном лагере. Бросив на друзей взгляд на прощание, я чувствую, как у меня щемит сердце при виде Крэйга – как бы он ни пытался казаться беспечным, невооружённым взглядом видно, насколько он обеспокоен. Его лучший друг пострадал от переохлаждения, и ещё Зара с её раной – на фоне снега её кожа кажется серой. Это до ужаса неправильно – видеть Крэйга таким встревоженным… Слишком много неправильного для одного дня, даже учитывая все странности Ла-Уэрты.

Прокладывая тропинку через лес вместе с Джейком, Мишель, Вэйрином и Эстеллой, я чувствую себя, как в дерьмовом фильме ужасов. Голые деревья темнеют на фоне снега, стремительно сгущающиеся сумерки окрашивают окружающий нас пейзаж в оттенки сизого.

Ещё и снегопад вновь начинается. Прекрасно.

– Джейк, я могу задать тебе вопрос? – вдруг прерывает молчание Вэйрин. – Ты ведь был одним из врагов раньше? А… Арахнидом, правильно?

Джейк внимательно разглядывает снег под своими ногами.

– Ага, – после паузы отвечает он. – Отряд «Арахниды». Мой позывной был «Волк». Ну, как бы, в честь паука-волка. Нас там всех в честь пауков называли. У Лундгрена вот позывной «Тарантул».

– И? Вы были… как это? Наёмниками? Воевали исключительно за самих себя, ради выгоды?

Джейк останавливается и оборачивается к Вэйрину. Его лицо перекошено яростью, а в голосе явно слышится угроза.

– Это не было так, – выплёвывает он. – Мы помогали людям. По крайней мере, – он осекается, – мне так… казалось.

Я инстинктивно разрываю контакт наших с Джейком ладоней, но лишь для того, чтобы обнять его одной рукой. Он, словно на автомате, прижимает меня к себе, и мы идём бок о бок, как будто на какой-то прогулке. Я совершенно не знаю, что можно сказать в этой ситуации, и от невесёлых мыслей меня отрывает тихий всхлип в наступившей тишине.

От удивления я отстраняюсь от Джейка и поворачиваю голову к источнику звука. Мишель плачет, со злостью утирая слёзы.

Прохожу разделяющие нас несколько шагов. Она смотрит на меня с каким-то вызовом, и я удивлённо вскидываю брови.

– Миш, ты…

– Я не плачу, – врёт она, безуспешно вытирая слёзы, льющиеся из её красивых глаз.

– Это из-за Шона, да? – настаиваю я, раскрывая руки для объятия – и Мишель, вздрогнув, прижимается ко мне. Её спина трясётся от рыданий.

– Когда он… сорвался… в озеро, – она прижимается к моему плечу, так что её слова звучат приглушённо, – я боялась, что мы потеряем… его. И если бы Джейк не… То Шон мог бы… он бы был м…

– Но он жив, – перебиваю я, – он крепкий, Мишель. Он прорвётся.

– Просто… Он всё ещё… Важен для меня, Марикета. Мы были вместе два года, и это не проходит просто так. Мы больше не встречаемся, но я всегда буду переживать за него. А сейчас… Когда он смотрит на меня… Всё, что я вижу в его взгляде – это отвращение и ненависть. И если бы он погиб, думая, что… Думая, что я…

Она снова захлёбывается рыданиями.

– Мишель, – осторожно говорю я, – я знаю, что всё это было ложью. Что твои подруги по сестринству оболгали тебя. Почему ты не скажешь Шону правду? Ты должна объяснить, что никогда не изменяла ему.

– Что? – Мишель отстраняется от меня, на её лице отображается потрясение. – Но откуда ты… Как ты… – она хмурит брови, качает головой и тихо говорит: – Я не могу, Мари. Не могу. Это слишком унизительно. Если я скажу… Чёрт, ты понимаешь, мне придётся признать, что у меня нет ни одного настоящего друга во всём мире. Если даже они предали меня…

Я мягко улыбаюсь, стирая слёзы с щёк Мишель.

– Миш, мы – твои настоящие друзья, – искренне говорю я. Она всхлипывает и коротко кивает.

– Знаю, – шепчет она, – ты права, я расскажу ему.

– Чёрт! – Эстелла подходит к нам и раздражённо бросает: – Пока вы тут разводили мокроту, снег засыпал почти все следы от шин. Поздравляю, блин! Мы потерялись!

– Спокойно, Рипли, думаю, что мы почти пришли, – бросает Джейк. – Просто продолжаем идти – здесь всё ещё достаточно широкое расстояние между деревьями, чтобы их машины могли здесь проехать. Так и дойдём потихоньку.

Мы в молчании продолжаем двигаться через лес, пока в сумерках чуть буквально не врезаемся в массивный военный джип. Джейк обходит машину со всех сторон.

– Чисто. Никого.

– Замечательно, – ухмыляется Эстелла. – Осмотрите всё внутри, мы с Вэйрином постоим на стрёме.

Джейк кивает, забираясь на водительское сидение джипа, Мишель залезает вперёд с пассажирской стороны, а я – назад. Внутри джипа просторно, и повсюду куча всяких технических примочек, явственно чувствуется рука Эверетта Рурка.

– Вот! – Мишель, тут же наложившая лапы на содержимое обширного бардачка, издаёт восторженное восклицание. – Аптечка! Так, посмотрим… Этого должно быть достаточно!

Я нахожу рычаг, с помощью которого спинка заднего сидения отходит в сторону, давая доступ в багажник.

– Класс! – восхищённо бормочу я. – Тут одеяла. И съестное. Слава богам, а то от вяленого мяса меня уже тошнит. И – о, ребята! Тут даже палатки есть, надо захватить, вдруг кому-то не хватит того, что мы взяли в «Небожителе»…

– Отличный улов, – ухмыляется Джейк, оглядываясь на меня. – Теперь надо оттащить это всё обратно к ребятам. Хм, – он поворачивает какой-то рычаг, и мотор джипа заводится. Большой дисплей на передней панели загорается, и Джейк что-то нажимает на сенсорном экране.

– Ты что делаешь, Джейк? – возмущается Мишель. – Нам надо возвращаться обратно, пока совсем не стемнело.

– Тихо, – он цокает языком, – я просто хочу кое-что проверить…

Он нажимает на какую-то строчку на дисплее, и из колонок раздаётся голос, искажённый плохим качеством записи.

«Вам нужен Джейк Маккензи? Так придите и заберите его. Первое июня. Пятнадцать градусов, одиннадцать минут, семнадцать секунд северной широты, семьдесят три градуса, двадцать минут, шестнадцать секунд западной долготы».

– Пятнадцать градусов северной широты, семьдесят три градуса западной долготы? – повторяет Мишель. – Это должно быть… Это…

– Да, – кивает Джейк, – это здесь. Это Ла-Уэрта.

– Кто-то дал Лундгрену твои координаты? – шепчу я. – Но как же…

– Более того, они знали дату, когда я привезу вас сюда. Чёрт, Лундгрен ждал меня здесь всё это грёбаное время! – Его кулак врезается в приборную панель. – Кто-то сдал меня! Когда я выясню, кто…

Он осекается, прерванный стуком кулака Эстеллы в дверь. Она распахивает дверь рядом со мной, и я спешно отодвигаюсь, впуская её и Вэйрина.

– Пригнитесь! – шипит она, и мы все подчиняемся. Выглядывая из-за спинки водительского сидения, я вижу, как к машине спереди приближаются четверо Арахнидов. Джейк осторожно опускает боковое стекло на пару дюймов, чтобы мы могли слышать, о чём говорят солдаты.

– Вперёд, – командует один из них. – Они пошли сюда.

Двое солдат идут сзади, один поддерживает другого, раненого, помогая идти вперёд.

– Мы идём так быстро, как можем, сэр, – произносит тот, кто ведёт раненого товарища.

– Оставь 2817, – раздражённо бросает идущий впереди, – нам нужно идти вперёд.

– Блядь, – бормочет себе под нос Джейк, – ублюдки пережили озеро.

– И они идут прямо сюда! – шепчет Мишель, и даже в шёпоте слышатся истеричные нотки.

– Маккензи, жми на газ! – раздаётся свистящий шёпот Эстеллы. Джейк оглядывается на мгновение, и что-то, наверное, в её взгляде придаёт ему уверенности в том, что это – единственно правильный выход. Он кивает, и, повинуясь нажатию на педаль газа, джип устремляется вперёд, прямо на солдат. Я слышу четыре удара тел об капот, и меня наполняет какое-то мрачное удовлетворение. Это неправильно… Нехорошо. Очень нехорошо. Я кладу ладонь на плечо Джейка, ощущая, как его бьёт мелкая дрожь, тут же передающаяся и мне. Чуть сжимаю руку, пытаясь дать ему понять, что это действительно было нужно, но, конечно, не помогает, ведь я сама до конца не верю в это.

Мишель выскакивает из машины, и её рвёт на снег. Эстелла выходит следом и обходит четыре неподвижных тела.

– Живы, – говорит она с отвращением на лице, а Джейк, всё ещё тупо смотрящий вперёд, выдыхает так шумно, словно всё это время ему приходилось сдерживать дыхание. Он перехватывает мою ладонь, по-прежнему сжатую на его плече, и притягивает меня к себе. Мне неудобно, но я послушно придвигаюсь ближе, перегнувшись через водительское кресло.

– Марикета… – Он смотрит на меня так, словно чего-то боится.

– Всё в порядке, Арагорн, – твёрдо говорю я, – у нас не было другого выхода. К тому же, они живы.

Правда, вряд ли надолго.

Не думала, что он так отреагирует на произошедшее, но, в конце концов, пытаться убить людей из своего бывшего отряда – это… действительно выбьет кого угодно из колеи, даром что эти самые люди сами не прочь были бы убить нас. Я крепко прижимаюсь губами к щеке Джейка, пытаясь этим простым действием успокоить его, и он едва заметно расслабляется.

– Есть идея, – говорит Эстелла, когда мы выбираемся из джипа. Я обречённо прикрываю глаза. Почему-то в эту минуту идеи Эстеллы меня пугают.

Чуть позже, когда мы возвращаемся к остальным с медикаментами, пледами и палатками, она озвучивает свой план остальным – и друзья смотрят на неё в шоке.

– Ты реально предлагаешь проникнуть в лабораторию Рурка в этих костюмах? – уточняет Крэйг, кивая на одежду, снятую с полуживых Арахнидов, которых мы оставили в джипе.

– Канатная дорога – единственный путь, – терпеливо произносит Эстелла. – Четверо из нас притворятся солдатами, которые захватили нас в плен. Есть другие идеи?

– Это настолько безумно, – бормочет Радж, глядя на Эстеллу с нескрываемым восхищением, – что обязательно должно сработать.

– Очень небезопасный план, – замечает Шон. – Но, за неимением лучшего…

– Класс, – я закатываю глаза, потому что «небезопасный план» – это самое цензурное, что я думаю об идее Эстеллы, но, в действительности, никто больше ничего не предлагает, и я сама тоже не имею ни малейшего понятия, как ещё попасть в лабораторию. – Давайте разведём костёр. Нужно отдохнуть, прежде чем мы… Отправимся в путь. Мишель, займись Зарой и Шоном, – тихо говорю я, – а ты, Шон, позволишь ей сделать всё необходимое, чтобы поставить тебя на ноги. – Заметив, что он собирается возражать, я вскидываю брови. – Это не обсуждается. Ты меня услышал.

– Мари, – подаёт голос Грейс, – думаешь, развести огонь – такая уж хорошая идея?

– Думаю, да, – отрезаю я и тут же добавляю более мягким тоном, – ночь холодная, Грейс. Если мы все перемёрзнем к чёртовой матери, ничего хорошего не выйдет. А если они заметят нас… Что же. Им же хуже. – Я мрачно перевожу взгляд на винтовки, забранные у сбитых Арахнидов.

Ребята разбредаются по окрестностям, разбивая лагерь, а я, не найдя, чем себя занять, подхожу к Мишель, которая ставит Заре укол антибиотика и с улыбкой отправляет её восвояси. Зара, скривившись, благодарит нашего штатного медика, а Мишель обращает своё внимание на Шона – он пялится в пространство со странным выражением лица.

– Что не так? – спрашиваю я, готовая в случае чего заткнуть ему рот, если вздумает опять пререкаться с Мишель.

– Просто это всё странно, – пожимает он плечами. – Всё это время мы шли вперёд, не зная, что ждёт нас впереди… А теперь мы наконец-то знаем. Завтра в это же время мы будем либо дома, либо… мертвы.

От того, каким обречённым тоном он это говорит, у меня по коже бегут мурашки. Я поднимаю голову наверх, глядя на загорающиеся на небе звёзды. Вокруг нас ребята ставят палатки, и в этот момент меня затапливает безумная любовь к каждому из присутствующих. К Раджу, который перебирает найденные нами припасы с восторженными комментариями. К Крэйгу, который спорит с Зарой по поводу спального мешка (так, кажется, эти двое официально вместе?) и к самой Заре, всё ещё бледной после кровопотери, но от того не менее саркастичной, чем обычно. К Диего, который, следуя ценным указаниям Вэйрина, занимается костром. К Куинн и Эстелле, которые, справившись с собственными палатками с помощью парней, сидят в сторонке и о чём-то переговариваются. К Алистеру, который устанавливает палатку под терпеливыми указаниями Грейс. К Шону и Мишель, которые…