Текст книги "Вечное Лето, Том II: Бессмертные Легенды (СИ)"

Автор книги: Catherine Macrieve

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

– О, Алистер, – на лице Рурка отображается фальшивая грусть, – я сожалею, что сложившиеся обстоятельства не позволили мне быть с тобой более откровенным. Но теперь, наконец, завеса открыта… Все тайны Ла-Уэрты вскоре дрогнут перед нашим могуществом. Со всем, что мы изобрели здесь, в этом комплексе, человечество сможет смело шагнуть вперёд, в будущее…

– Смело, – с презрением повторяет Алистер, – человечество… Серьёзно? Отец, не делай вид, что тебя интересует кто-то, кроме тебя самого. Ты превратил свою жену – мою мать! – в рабыню!

– И ты приказал своей сучке пристрелить мою маму! – визжит Эстелла.

– Пожалуйста, – подаёт голос Лейла, – просто позвольте ему объяснить…

Слова Лейлы – словно триггер: изображающие пленников друзья начинают, перебивая друг друга, высказывать всё, что думают о Рурке, его фальшивом благородстве и его методах. Рурк бросает на нас, одетых в форму Арахнидов, скептический взгляд, и, хотя я готова подписаться под каждым словом друзей, я понимаю, что от меня требуется.

Направляю винтовку прямо на Вэйрина – синхронно со всеми остальными, включая настоящих солдат.

– Заткнитесь, – испытывая вину за испуганные взгляды Раджа и Мишель, адресованные мне, командую я, – не то мы накачаем вас свинцом за проявление неуважения к мистеру Рурку.

Давай, ещё больше подобострастия, Марикета, чтобы оно из ушей этого ублюдка полилось!

Ребята подчиняются, а мне становится ещё хуже от этого – я понимаю, что это необходимо, но видеть ужас в глазах друзей, вызванный лично моими, пусть и фальшивыми действиями… Это слишком.

Рурк, убедившись, что все успокоились, прогулочным шагом подходит прямо к Эстелле.

– Эстелла, – тихо говорит он, – я правда сожалею, что Оливия… мешала моим планам. Но она точно поняла бы, что жертвы действительно необходимы… ради всеобщего блага. Что касается Имоджен, – он поворачивается к Алистеру, – ты прав, сын. Я хотел вернуть её к жизни, но смог дать лишь… существование. Но теперь, когда вы все здесь, я могу это исправить.

– Что?.. – Алистер потрясённо отшатывается от отца. – О чём ты вообще говоришь?..

– Видите? – на губах явно осмелевшей Лейлы расцветает широкая улыбка. – Это именно то, о чём я пыталась сказать! План мистера Рурка учитывает интересы всех…

– Если слова, – властный жест заставляет Лейлу замолчать, – не могут убедить вас, возможно, небольшая демонстрация сумеет помочь. Мы достигли многообещающих результатов с одним внеземным минералом, – Рурк достаёт из кармана небольшой осколок кристалла, похожего на те, что мы находили ранее. Подойдя к центру комнаты, он помещает осколок на лабораторный стол и нажимает какую-то кнопку. С потолка опускается механическая пушка, и направленный из неё лазерный луч поглощается кристаллом, загорающимся сюрреалистичным ярким светом. Рурк берёт с другого стола колбу, наполненную какой-то жидкостью, и разжимает пальцы, позволяя стеклянному сосуду, упав рядом с кристаллом, разбиться на осколки, расплескав содержимое.

Прямо на наших глазах колба словно разделяется на несколько… версий? Я вижу пустую колбу, вижу множество вариантов разбитых осколков на разных поверхностях, вижу даже склеенный вариант… И это так странно, что я едва не издаю судорожный вдох, выдавший бы меня с потрохами.

Рурк не сводит напряжённого взгляда с кристалла. Он наклоняется и осторожно поднимает со стола… абсолютно целую и полную жидкости колбу.

– Мы близки к тому, чтобы повторить это в более широких масштабах, – спокойно сообщает он, словно ничего такого сейчас не произошло. – Научившись использовать силу Вечного, мы будем править этим миром!

– Вы не можете, – раздаётся тоненький голос Грейс, с ужасом глядящей на Рурка, – просто взять и изменить то, что уже произошло, если оно вам… не нравится. Как насчёт эффекта бабочки?

– Но, – голос Алистера ломается, – если использовать это в ограниченных условиях… Если…

– Если ты хочешь, чтобы мы помогали тебе с этой твоей хернёй, – со злостью произносит Джейк, – то ты рассчитываешь не на тех людей.

– Точно, – подхватывает Куинни.

– О, я предполагал некоторое сопротивление с вашей стороны, – ухмыляется Рурк. – Очень хорошо. Отвести их на обработку, – это он говорит уже Арахнидам – не нам, а другой части отряда.

Нам остаётся лишь тупо наблюдать, как наших друзей подталкивают к лифту, и вскоре в помещении находимся лишь мы вчетвером – и Рурк, обращающийся к нам.

– Мы потеряли нескольких гостей, не так ли? – задумчиво произносит он. – Храбрец… Здоровяк… Хакер… И загадка. Мне нужно, чтобы вы достали их трупы из озера Тефиды. Для процедуры нам понадобятся все двенадцать. В особенности – эта девочка, Марикета.

Я с трудом подавляю дрожь в коленях и голосе, произнося:

– Есть, сэр.

Он забирает со стола кристалл и выходит из лаборатории.

– Наконец-то, – бормочет Крэйг, – я едва могу дышать в этой идиотской маске.

Он протягивает руки к кнопкам на шее, чтобы стянуть шлем, но Зара перехватывает его руку.

– Постой-ка.

Она проходит к консоли у стены лаборатории – её пальцы танцуют над кнопками и клавишами, словно она играет какую-то ей одной известную мелодию. И спустя пару минут она облегчённо выдыхает.

– Деактивировала камеры наблюдения во всём здании, – говорит она, стягивая свой шлем. Мы следуем её примеру. – Всё чисто.

– Так, круто, – кивает Крэйг, – что дальше-то?

– Фаза два, – говорит Шон, – спасаем остальных прежде, чем их подвергнут… обработке или что он там сказал. Чем бы оно ни было.

– И после этого отправляемся к вратам, – добавляю я, прилагая усилия, чтобы голос не дрожал, выдавая мою панику. Вроде бы и план составили, и, кажется, у нас всё было рассчитано – а на деле оказывается, что все наши идеи – херня собачья, и у нас реально нет права на ошибку.

– Заткнитесь! – шипит вдруг Зара, её глаза округляются в панике.

– Как грубо, Z, – с укором бормочет Крэйг.

– Тихо, – шепчет Зара, – неужели не слышите?

Внезапно со стороны приборной панели раздаётся тихий, едва различимый звук, похожий на жужжание дрона Ирис. Зара осторожно нажимает на эту панель, и перед нами появляется голографический дисплей, изображающий план комплекса. Мерцающая линия, указывающая, видимо, наше настоящее местоположение, ведёт по коридорам карты к помещению, подписанному, как «Оливия Монтойя. Личный кабинет».

– Оливия Монтойя? Мать Эстеллы? – удивлённо спрашивает Шон. – Почему план показывает путь именно туда?

– Не знаю, – хмурюсь я, задумчиво рассматривая указанную точку на карте. Меня словно… тянет туда. И это нечто большее, чем простое любопытство. – Но мне кажется, что надо идти. Интуиция.

Зара смотрит на меня долгим оценивающим взглядом. Словно прикидывает, насколько у меня крыша набекрень. Кто мог бы винить её за недоверие? Я сама не вполне в своих ощущениях разбираюсь. А Зара, прищурившись, кивает:

– Хорошо. Идём.

– Эй, дамы, а вы нас спросить не хотите? – ворчит Крэйг, и Зара отвечает ему таким взглядом, что он моментально тушуется. – Окей, окей. Идём.

Благодаря своей изумительной фотографической памяти, Шон проводит нас точно по указаниям голографической карты – удивительно, но никто не встречается нам на пути. Дойдя до нужного нам помещения, Крэйг просто толкает дверь в кабинет лаборатории – и та подаётся. Ощущение, что нас здесь ждут, отчего-то не пугает, словно всё идёт своим, правильным, чередом.

Все поверхности в офисе пыльные, словно сюда давно не ступала нога человека. На доске в одном из углов – куча набросков каких-то разработок, странного вида роботов, схемы электронных устройств.

– Выглядит заброшено, – замечает Шон, словно этот факт неочевиден.

Со стороны стены, полностью занятой огромной компьютерной панелью, мерцает голубоватый свет. Голограмма Ирис материализуется, и раздаётся её голос:

– Здесь мы можем говорить, не опасаясь, что нас подслушают. За этим кабинетом давно никто не следит, он пустовал многие годы.

– Ты привела нас сюда? – с подозрением спрашивает Зара, и голограмма кивает.

– Это то место, где работала мать Эстеллы, – медленно говорю я, испытывая какое-то странное благоговение перед незнакомой мне Оливией Монтойя. – Над чем она трудилась?

– Сложный вопрос, – полупрозрачные губы Ирис трогает лёгкая улыбка, – она была одним из ведущих учёных, исследовавших возможности Вечного.

– Ваанти говорили, что Вечное способно «беспрепятственно путешествовать» во времени, – замечаю я. – Именно эту «возможность» Рурк пытается изучить, я правильно понимаю?

Ирис кивает.

– Учёные комплекса МАСАДА доказали, что это касается не только времени, но и пространства, – делится она. – Фактически, Лернейские врата были созданы как телепорт в пространстве и времени.

– Ага, – кивает Шон, – так как нам найти остальных и провести их к вратам? Где они, кстати говоря?

– Пленников ведут к капсулам, – говорит Ирис, материализуя перед нами ещё одну голографическую карту, – для того, чтобы погрузить их в гибернационный анабиоз. Лаборатория несколькими этажами ниже, – мерцающая пунктирная линия показывает путь, – но она хорошо охраняется. Там, – голограмма указывает на шкаф справа от себя, – экспериментальное оружие, и оно способно нейтрализовать почти любого… Я подумала, вам может пригодиться.

– Я торчу от всего, что включает в себя понятия «экспериментальное» и «оружие», – ухмыляется Зара.

– Освободив остальных, направляйтесь на уровень девять. Это ещё ниже, чем лаборатория, – пока она говорит, пунктирная линия на схеме перемещается. – Там вы найдёте Лернейские врата. Эверетт долго пытался использовать эти кристаллы, но их возможности довольно ограничены. Уверена, Сердце острова окажется достаточно мощным, чтобы вызволить вас отсюда, и… – Ирис мерцает. – О, нет. Меня… снова… переделывают. Марикета, прошу, пообещай, что Алистер и Вэйрин будут в безопасности, – голос голограммы звучит с помехами.

– Подожди, почему именно Вэйрин? – изумлённо спрашивает Шон.

– Эверетт хочет создать нового… носителя… Протокол 1908 вынудит меня…

Голограмма, моргнув в последний раз, исчезает.

А у меня сосёт под ложечкой: Алистер… Вэйрин… Лаборатория… Диего… Холодный голос Ирис.

«Эта особь останется здесь для продолжения процедуры». «Алистер будет возвращён к жизни, как только процедура будет завершена».

Чёртов идол, который Диего нашёл в окрестностях Элистель!

Да, действительно, нужно позаботиться о том, чтобы завет Ирис неукоснительно соблюдался.

В этом случае видение о смерти Диего никогда не сбудется.

– Это нехорошо, – бормочет Крэйг. – Ладно, что там с оружием? Надо забирать и валить отсюда… – Он подходит к шкафу, на который указала Ирис, и задумчиво смотрит на панель с кодовым замком.

– Погоди, дай попробую взломать, – ворчит Зара, когда мы следуем за ним, но Крэйг, очевидно, слишком устал быть терпеливым – он просто бьёт кулаком в несчастную панель.

Шкаф распахивается, и у меня перед глазами всё темнеет.

– Ах ты!..

В первые несколько секунд я не понимаю, что вообще происходит, словно кто-то резко выключил свет.

– Мари, ты в порядке? – раздаётся голос Шона, словно сквозь стену.

Я поднимаю руки к голове, обнаруживая на ней что-то вроде шлема – пальцы в перчатках скользят по металлу.

– Что за херня? – чувствуя подкатывающую к горлу истерику, визжу я, безуспешно пытаясь стянуть предмет с головы.

– Похоже на шлем виртуальной реальности, – обеспокоенно говорит Зара.

– Ага, который запрыгнул Мари на лицо, как лицехват в «Чужом»! – подхватывает Крэйг, и от этой ассоциации я на несколько секунд забываю, что нужно дышать.

– Снимите с меня это, – пищу я.

– Сейчас, я пытаюсь, – огрызается Зара, – твою… Я что-то нажала…

Перед моими глазами вдруг появляется реалистичное изображение массивного небоскрёба. Я стою у самого его подножия, задрав голову вверх – и опускаю глаза к зеркальному окну рядом со мной.

Вместо моего собственного отражения на меня смотрит человек в красном скафандре, его лицо скрыто шлемом.

Я отшатываюсь, изображение снова пропадает, оставляя меня в темноте; я до конца не понимаю, было ли увиденное мной следствием неосторожного нажатия Зарой на кнопку или же очередным дрянным видением. До меня доносится голос Крэйга:

– Спокойно, Мари! Тут показатели… зашкаливают… Я сейчас!

– Крэйг, нет! – визжит Зара, и тут же слышится звук, с которым что-то ломается, и шлем слетает с моей головы.

Я оглядываюсь, обнаруживая дым, валящий с компьютерной панели. После того, что я увидела в шлеме, сердце всё ещё неровно бьётся, хотя я с трудом понимаю, почему: подумаешь, дурацкая картинка виртуальной реальности! Но что-то было не так… Или так? В любом случае, сейчас у меня нет времени на то, чтобы обдумывать этот вопрос.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает Шон, и я киваю.

– Идиот, – шипит Зара, – зачем ты ударил по панели?

– Эй, я пытался спасти Мари!

– Спасибо, кстати, – слабо улыбаюсь я, и Крэйг ухмыляется в ответ.

– Обращайся, сестрёнка. Кстати, – он достаёт из открытого шкафа оружие, напоминающее винтовку, – наверное, Ирис говорила об этом?

Он направляет пушку, похожу на винтовку, на ближайший стол и нажимает на курок. Из дула вырывается широкий алый луч – и в следующую секунду от стола остаётся лишь горстка дымящегося белоснежного пепла.

Спасибочки, Ирис, ты дала нам ЕБАНОЕ ЛАЗЕРНОЕ ОРУЖИЕ, почему бы и нет, собственно?!

Зара нервно хихикает. У меня руки дрожат от понимания того, что именно Крэйг держит в руках. Не уверена, что направить дуло лазерного ружья на живого человека под силу кому-то из нас… Но точно знаю: при необходимости рука Крэйга не дрогнет.

Это хорошо… и плохо одновременно.

Игры кончились.

Хотя, если быть честной с собой, они кончились уже давно. Если вообще начинались.

Мы покидаем бывший кабинет Оливии Монтойя и движемся к лифту согласно карте.. На панели управления в лифте он нажимает на кнопку нужного нам этажа.

– Шлемы надеть, – командует Зара, и мы молча подчиняемся.

Двери лифта открываются, впуская нас в освещённый яркими белыми лампами коридор. Откуда-то из-за стены слышится знакомый голос, и я застываю статуей, оглушённая произнесёнными словами и собственным сердцебиением.

– Какой позор. Ты мог бы стать героем, Маккензи.

Лундгрен.

Всё, о чём я старалась не думать, когда Арахниды уводили наших друзей, накрывает сплошным потоком, словно прорывает плотину моего напускного спокойствия.

Так ли уж мы все нужны были Рурку живыми?..

От страха за Джейка и остальных друзей меня начинает мелко трясти; я прокусываю губу до крови, пытаясь болью вернуть себе самообладание. На моё плечо ложится огромная ладонь Шона.

– Мари, тише.

Я нервно киваю, хотя меня продолжает колотить.

– Постарайся вести себя сдержанно, – в искажённом устройством передачи голосе Зары слышится странная смесь раздражения и сочувствия.

Мы проходим дальше по коридору, до поворота, за которым открывается просторный холл. Наши друзья стоят у стены, на них направлены винтовки двух Арахнидов – Фиддлер и Мыши. Лундгрен держит Джейка за горло, чуть приподняв над полом, и от этой картины я едва сдерживаю порыв вырвать из рук Крэйга лазерное ружьё и испепелить нахуй этого урода, который посмел… Который…

Твою. Мать.

Паника мешает дышать, двигаться и даже думать, и приходится прилагать титанические усилия, чтобы не выдать себя с потрохами сейчас, когда Арахниды держат моих друзей на прицеле.

Одно грёбаное неверное движение…

Мари, тише.

– Тебе надо было заткнуться, сынок, – с неуместными, почти отеческими интонациями в голосе говорит Джейку Лундгрен. – Так было бы лучше для всех.

– Пошёл… в… пизду… ты… заплатишь…

– Не сегодня, Маккензи.

– Да, – нараспев произносит Фиддлер, опуская винтовку и подходя к своему командиру. – Сегодня заплатишь ты. За свои ошибки.

Фиддлер забирает у Лундгрена зажатую в зубах сигару, делает затяжку и выдыхает струю дыма Джейку в лицо.

Я сжимаю кулаки.

Мари, тише.

– Моей единственной ошибкой было довериться тебе, Фиддлер, – на одном дыхании произносит Джейк.

– О, не разбивай мне сердечко… К счастью, у тебя будет много времени, чтобы пересмотреть свою позицию, пока ты будешь… законсервирован, – она противно хохочет, указывая куда-то в сторону противоположной стены. Я прослеживаю направление её жеста.

Чёрт.

Мари, тише.

Две стены помещения представляют собой огромные панорамные окна, за которыми – точно такие же капсулы, как та, где мы нашли Рурка… И большинство из них заняты.

Обнажённые мужчины и женщины разных возрастов и национальностей…

Гости отеля?..

Нетнуёбаныйтынахуй!

Необходимо что-то предпринять, пока мои друзья не присоединились к этим людям в анабиозе. Срочно. Потому что ситуация серьёзно подтачивает моё намерение держать себя в руках – прямо сейчас мне безумно хочется превратить чёртовых Арахнидов в пепел и сомкнуть пальцы на горле Рурка.

Если бы только друзья не были под прицелом.

– Приступим, командир? – Фиддлер едва не пританцовывает от нетерпения. Лундгрен же впечатывает Джейка в стену, прежде чем отпустить его шею, и выплёвывает:

– Вперёд. Мне надоел этот ублюдок. Поместите их в капсулы… Ты и Мышь. Приходите, когда закончите, – с этими словами он разворачивается и идёт в нашу сторону – в направлении выхода из холла. Когда он проходит мимо нас, едва удостоив взглядом, я с трудом сдерживаю желание всё-таки отобрать у Крэйга чёртову пушку и…

Снова до крови закусываю губу.

Мари, тише!

Фиддлер с выражением крайнего самодовольства на холодно-красивом лице тащит Джейка в центр комнаты, к круглой панели в полу.

– Какой ты милый, когда беспомощен, – усмехается Фиддлер, глядя, как мой мужчина сопротивляется.

Эта сука на втором месте после Рурка в списке тех, кого я хочу грохнуть лично.

И разрыв между первым и вторым местами стремительно, блядь, сокращается.

– Отпустите его! – вдруг кричит Диего.

– Они… поместят нас в эти колбы? – дрожащим голосом спрашивает Грейс у Алистера, который, несмотря на ситуацию, крепко сжимает в руке её ладошку.

– Запускай, – командует Фиддлер, когда Джейка удерживают на платформе посреди комнаты.

– Идёт инициализация, – сообщает Мышь, нажимающий какую-то кнопку на панели управления.

– Мы должны что-то сделать! – шепчет Крэйг, отключив систему преобразования голоса на своём шлеме.

– Камера, – кивает Зара на потолок, – нужно отключить.

Шон поднимает голову к потолку и стреляет из своей винтовки в камеру наблюдения. Та разбивается в мельчайшие осколки, усыпающие всё пространство холла,

и

что

я

там

говорила?

План «Мари, тише» идёт по пизде.

– Что ещё за херня? – визжит Фиддлер.

– Похоже, вас поимели, ребята, – усмехается Джейк, и в его голосе мне чудятся нотки истерики. Или не чудятся. Поднявшись на ноги, Джейк бросается прямо к Фиддлер и сбивает её на землю точным ударом в район солнечного сплетения.

Зара, и мы следом за ней, стягиваем чёртовы шлемы.

– Эти четверо! Это они атакуют! – восклицает Мышь.

Фиддлер нажимает на кнопку на своём костюме, пропадая из виду. Я не могу её разглядеть – но слышу и её припадочный смех, и звук, с которым она достаёт из-за спины свои чёртовы катаны.

– Нет, она точно мне не нравится, – бормочет Зара.

Крэйг вскидывает лазерное ружьё как раз в тот момент, когда Фиддлер внезапно появляется прямо перед ним. Моё сердце совершенно точно пропускает несколько ударов, когда её клинок оказывается прямо рядом с шеей Крэйга. Он нажимает на триггер… И она отшатывается, едва успевая скрестить катаны перед бьющим в её сторону лазерным лучом – видимо, клинки с их излучением не пропускают жар лазера дальше, но тем не менее Фиддлер относит через всю лабораторию прямо в окно, отделяющее холл от помещения с капсулами. Катаны выпадают из её рук, и она без сознания лежит среди осколков.

Мышь, всё это время вводящий какие-то команды на панели управления, бросается в нашу сторону. Шон выступает вперёд, и к нему внезапно присоединяется Эстелла – вдвоём они сдерживают нападение солдата ровно до того момента, пока Зара со всей дури не бьёт его по голове прикладом своей винтовки.

Причём она делает это с таким невозмутимым видом и так естественно, что я испытываю перед ней благоговейный восторг.

– Нам нужно идти, – бормочет она, когда мы все замираем посреди чёртового холла, глядя друг на друга.

И Джейк бросается в мою сторону, притягивает меня к себе и прижимается губами к моему покрытому испариной лбу.

– Вы чертовски вовремя. Это было близко, – замечает он остальным, когда я даю волю своему напряжению и заливаю его куртку слезами. – Ты не ранена? Все целы?

Я только киваю.

– Так мы идём или нет? – слегка раздражённо спрашивает Алистер.

– Следующая остановка – Лернейские врата, – усмехается Шон, делая рукой приглашающий жест в сторону коридора.

Напряжение не проходит совсем, но немного отпускает, когда мы возвращаемся к лифту. Все по-прежнему целы. Мы снова ухитрились выбраться. Мы почти добрались до портала, который приведёт нас домой. Но пальцы, всё ещё затянутые в форменную перчатку Арахнидов, дрожат. Или не только пальцы – возможно, меня всю трясёт. Когда мы набиваемся в лифт, Джейк стягивает перчатку с моей ладони, поднося руку к своим губам и легко целуя кончики моих пальцев. Незамеченный остальными, этот жест странным образом придаёт мне силы – и вместе с этим разламывает что-то внутри пониманием того, что ещё несколько минут назад я могла его потерять.

Лифт привозит нас на этаж со списанным оборудованием, где, по словам Ирис, расположены Лернейские врата. Мы движемся вперёд по коридору, заканчивающемуся огромной комнатой, забитой всевозможной техникой, прототипами… Как в стрёмном фильме про пост-апокалипсис. Складывается ощущение, что никто давно не был в этом помещении – пол местами покрыт мхом, на стенах виднеется странного вида растительность. Видимо, мы действительно очень глубоко под землёй.

От осознания этого мне становится дурно. Мы загнали себя в ловушку. Если что-то пойдёт не так…

– Не уверен, что здесь ещё хоть что-то может работать, – замечает Диего.

Я только качаю головой. Так или иначе, Сердце острова – наш козырь.

Мы идём вперёд, и я отвлекаюсь на рассматривание колонны с синими экранами, на которых мерцает карта Ла-Уэрты, даже не заметив, что Джейк выпустил мою ладонь. Когда я растерянно оглядываюсь на него через каких-то полминуты, я вижу, как он разгибается.

– Шнурок развязался, – просто поясняет он, и я понимаю по голосу, что он врёт.

Мои глаза вылавливают блеск янтаря в его ладони. Сердце в панике пропускает удар.

– Джейк?

Он смотрит на меня с видом преступника, пойманного на месте преступления, и прерывисто выдыхает, слегка качая головой.

– Нет, Принцесса.

– Ты же знаешь, что я должна…

– Ничего ты, нахрен, не должна! – злится он. – Я не хочу, чтобы ты строила из себя сраную героиню, пытаясь предотвратить то, что… там. Не ради меня! Поняла?

Я качаю головой. Понимаю его намерения… Понимаю очень хорошо, что он не хочет позволять мне это видеть. И, если бы я была на его месте, я приложила бы все усилия, чтобы этого избежать. Не дать ему увидеть мою вероятную смерть. Но и он на моём месте настоял бы на своём – если в этой дрянной статуэтке лежит ключ к тому, чтобы спасти его от гибели, я сделаю всё, чтобы добраться до неё.

Мы оба это знаем. Поэтому, когда я, нервно сглотнув, протягиваю ему руку, он крепко обнимает меня, зарывается свободной ладонью в мои волосы, словно защищая. Наши пальцы переплетаются, когда он передаёт мне статуэтку – и перед глазами вспыхивает белый свет.

Я в кабине пилота военного самолёта. Прямо передо мной два кресла: в одном из них сидит одетый в форму Арахнида Джейк – коротко стриженный, на вид куда более юный, чем сейчас, а в другом – красивый молодой человек с ёжиком чёрных волос и глазами насыщенного шоколадного цвета.

– Волк – базе, – скучающим тоном произносит в устройство связи Джейк. – Небо чистое.

– Принято, Волк, – сообщает сквозь помехи чей-то голос, – есть признаки бунтовщиков?

Парень в соседнем кресле забирает у Джейка передатчик и сообщает:

– Ни единого, – он задумчиво почёсывает короткую чёрную бородку, – похоже, мы направляемся прямиком на базу, да?

– Отлично. Держитесь заданного курса. Желаю безопасного полёта.

Парень ставит передатчик на место и откидывается обратно на сидение.

– Итак, мы, двое лучших пилотов, застряли на разведывательной миссии, – недовольно произносит он.

– Да пофиг, – отмахивается Джейк, – иногда, Майк, лучше скучная разведка, чем жестокие бои, разве не так?

Майк ухмыляется.

– Как скажешь, Дедуля.

Джейк подаётся в сторону и шутливо бьёт кулаком в плечо друга.

– Хочешь совет, Майк? Хватит давать всем подряд прозвища. Это такой отстой!

– Ой, да ну тебя. Девчонки в восторге!

– Ага. Сказал тот, кто потерпел неудачу буквально с каждой «девчонкой», когда мы были в увольнении, да?

– Что тут поделать? – смеётся Майк. – Я, скажем прямо, на любителя.

Джейк усмехается, поворачивая штурвал. Спустя пару минут молчания Майк окликает его.

– Эй, – бормочет он, – мне… мне страшно, Дедуля.

Плечи Джейка напрягаются.

– Я знаю, что мы должны это сделать, – продолжает Майк, – знаю, что это правильно. Знаю, что Лундгрена нужно остановить. Но, когда мы посадим самолёт и отправимся к генералу… Наши жизни изменятся навсегда. И если что-то пойдёт не так… Лундгрен безжалостен. Он может пустить людей по нашему следу… Угрожать нашим семьям.

– Послушай, Майк, я тоже боюсь, – вздыхает Джейк, – но я доверяю системе. Верю в справедливость. Лундгрен продавал оружие, принадлежащее армии Штатов, нашим врагам. Он превратил нас в наёмников, гонящихся за вознаграждением. Мы расскажем всем, что он сделал. Они услышат. Нас защитят, а он заплатит.

– Мне бы твою уверенность…

– Мы сделали выбор, брат. Настоящее – всё, что у нас есть.

Майк слабо усмехается.

– «Брат»? Это было прозвище?

– Нет, это – правда, – бормочет Джейк, и мир вокруг превращается в ад.

Сигнал тревоги над их головами оглушает, радар отчаянно пищит; крик Майка: «Это ракеты земля-воздух!», Джейк, отрезающий: «Невозможно, они должны быть с другой стороны склона!»

– Лундгрен, – задыхается Майк, когда к нему приходит запоздалое понимание, – он знал. Вся эта миссия была всего лишь…

Всё содрогается.

– Держись, Майк, просто держись!

Джейк дёргает на себя штурвал, и самолёт уворачивается от одной ракеты – в то время как ещё три летят прямо со стороны ветрового стекла.

– Нужно катапультироваться! – орёт Джейк, перекрикивая рёв мотора. – Я не смогу увернуться от всех! – он нажимает какие-то кнопки, хватается за рычаг – панель напротив него загорается зелёным. – Готов?

Майк смотрит вперёд себя с ужасом. Панель над его штурвалом по-прежнему пылает красным.

– Заклинило, – бормочет он.

– Да ты, блядь, шутишь! – кричит Джейк. Ракеты приближаются. – Вскрой панель, должно быть, провод отошёл!

– Нет времени. Ты должен выбираться.

– Хуй там! Ты точно дебил, если думаешь, что я тебя оставлю!

– Мы сделали выбор, брат, – как-то совершенно спокойно вдруг произносит Майк, подаваясь вперёд и дёргая кольцо катапульты Джейка.

Последнее, что я слышу, прежде чем меня протаскивает сквозь время и пространство – это звук взрыва.

Эта тюремная камера уже знакома мне по видению о Заре. Джейк нервно расхаживает из угла в угол, его руки скованы тяжёлыми металлическими кандалами. Он разворачивается к камере видеонаблюдения, мерцающей красным огоньком в углу помещения.

– Эй, Тони-блядь-Старк! Включил мой персональный канал? Что, полегчало, урод? – Джейк показывает камере средний палец. – Я не собираюсь плясать тут для тебя, сукин ты сын, и не буду одним из твоих прислужников, понял? Но если хочешь поразвлечься, как насчёт встретиться один на один, без пушек, и пообщаться, как настоящие мужчины? Это будет настоящее шоу для твоих лакеев, ты, кусок дерьма…

Внезапный стук чьего-то кулака в дверь заставляет Джейка замолчать.

– Закрой свой рот, гнида! – раздаётся голос охранника.

– Зайди сюда и заставь меня, ублюдок!

– Зачем, если я могу сделать вот так?

С явственно слышным жужжанием по кандалам на руках Джейка проходит электричество, заставляя его упасть на колени.

Из-за двери раздаётся удовлетворённый смех, и охранник произносит:

– Пять лет. Я делаю это уже пять лет, и всё никак не надоест. – Вдруг над головой Джейка раздаётся сигнал тревоги. Повсюду мерцает красный свет. – Что ещё за херня?!

В динамиках раздаётся треск, и по помещению разливается чуть искажённый записью голос Зары.

– Внимание всем головорезам Рурка. Это обращение главы службы безопасности Намаци. Если вы это слышите, это значит, что «Месть королевы мертвецов» активирована. И все вы скоро сдохнете. Через двадцать минут от этого места не останется ничего, кроме огромного кратера. Счастливого дня смерти! Горите в аду!

Голос обрывается, и дверь в камеру Джейка открывается в тот же момент, как кандалы падают с его рук. Он с шипением растирает затекшие ладони, с ненавистью глядя на охранника, который измывался над ним всё это время.

Охранник, шокированный, тянется к своему оружию, но Джейк оказывается быстрее – он бросается вперёд, выхватывая пистолет из руки солдата, и дважды стреляет ему в голову.

– Карма – та ещё сука, – бормочет он.

И бежит по коридору вперёд. Вокруг творится настоящий хаос – звуки выстрелов, крики, предсмертные стоны Арахнидов… Джейк оглядывается вокруг, ища пути к отступлению, и ныряет в лифт ровно в тот момент, когда какой-то из солдат берёт его на мушку. Оказавшись на одном из верхних уровней, он снова прокладывает себе путь по лабиринтам коридоров комплекса МАСАДА, находя, в конце концов, то, что нужно – ангар с вертолётом. Вздохнув с облегчением, он…

Разворачивается и бежит обратно к лифту.

И спускается на этаж с капсулами гибернации. По пути пристреливает ещё одного подвернувшегося солдата Арахнидов, успевшего всадить пулю ему в бедро – это существенно снижает скорость передвижения, но он продолжает с упорством двигаться к лаборатории.

Он судорожно выискивает среди капсул с людьми какую-то конкретную, и, когда находит, резко нажимает кнопку на панели.

Жидкость в капсуле уходит в пол, трубки отсоединяются от моего тела, и Джейк ловит меня, не давая упасть. Я совершенно обнажена – если не считать, конечно, военных жетонов Джейка на моей шее.

– Ну же, проснись, проснись! – бормочет Джейк, похлопывая меня по щекам.

Я открываю глаза, щурясь.

– Джейк… что?.. – мой голос звучит сипло и слабо.

– Вот и ты, моя Спящая красавица.

– Где… Как…

– Ты провела здесь очень много времени, любимая, – нежно шепчет Джейк, убирая с моего лица мокрые волосы, – но всё хорошо. Всё будет хорошо, Марикета. Нам нужно выбираться, – он снимает куртку и заботливо укутывает меня в неё.

– Как много времени? – закашлявшись, спрашиваю я.

– Без малого пять лет. Я объясню позже. Сейчас нам надо уходить. Нас ждёт вертолёт.