Текст книги "Вечное Лето, Том II: Бессмертные Легенды (СИ)"
Автор книги: Catherine Macrieve
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
– Этот кабель должен быть где-то здесь, – бормочет Зара, отодвигая тумбу под телевизором.
– Ты что, не можешь сделать свой собственный кабель, с твоими-то навыками? – смеётся Крэйг.
– Эй, я хакер, а не магазин оборудования!
– Ну и что вы тут творите? – интересуюсь я, прислонившись к дверному косяку.
– О, Мари, – гогочет Крэйг, – глянь-ка, что мы нашли!
И он демонстрирует мне игровую приставку.
– О, – улыбаюсь я, – рада за вас.
– Ты не понимаешь, – ворчит Зара. – Это… – она называет какое-то страшное длинное и, наверное, крутое название, – я даже не видела таких в продаже уже несколько лет, приставка нашей юности!
– Понятия не имею, о чём ты говоришь, – усмехаюсь я. – Должно быть, я это пропустила.
– Значит, ты была самым несчастным ребёнком на планете, – поддевает меня Крэйг. – Зара притащила свою приставку в универ, и на первом курсе мы ночами напролёт рубились в неё.
– Только если под словом «рубились» ты подразумеваешь, что я постоянно надирала тебе задницу, – хихикает Зара.
– Так что мы… Это тот кабель, Z? – спрашивает Крэйг. – Так вот, решили оживить некоторые воспоминания. Присоединишься?
Зара подсоединяет приставку к телевизору, и, хотя последний вопрос был адресован мне, я чувствую себя третьей лишней. Но любопытство пересиливает, так что я киваю, подходя ближе. Моё внимание привлекает клочок бумаги под тумбой, и я поднимаю с пола газетную вырезку.
«8 мая 1994. Трагедия в Куинсе: ранним утром пьяный водитель грузовика превысил скорость и проехал на красный свет, врезавшись в минивэн. Несчастный случай унёс жизни сорокадвухлетнего Арджуна Сети, его жены Субану и двоих детей. Единственный выживший – их старшая дочь, которая в критическом состоянии…»
На этом текст обрывается, и я задумываюсь, как эта вырезка оказалась здесь.
– Работает! – восклицает Крэйг, когда Зара заканчивает подключать приставку к телевизору.
– Реально, это самый счастливый момент в моей жизни, – бормочет она. На экране появляется логотип производителя. По-моему, ребята забывают о моём присутствии здесь, начиная рубиться в какую-то аркаду, а я сажусь на диван и, поджав под себя ноги, просто наблюдаю. В компании Крэйга и Зары находиться так легко и приятно, что я заметно расслабляюсь, лениво следя за происходящим на экране. Они сидят на полу, не сводя взглядов с телевизора, так близко, что я уже готова принимать ставки на то, как долго они будут продолжать ходить вокруг да около.
В какой-то момент Крэйг проигрывает, издавая разочарованный стон, а Зара оглушительно хохочет, отбрасывая в сторону джойстик и принимаясь щекотать Крэйга. Он заваливается на спину и тянет Зару за собой, и я явственно чувствую, что лишняя здесь, когда замечаю, что их лица в паре дюймов друг от друга, и когда слышу, как Крэйг бормочет:
– Я скучал по тебе, Игрок1.
Я тихонько перебираюсь за спинку дивана и выхожу из комнаты, спускаясь вниз, в подвальное помещение. Здесь находится целое чёртово казино – и за столиком для игры в покер я обнаруживаю Джейка, Шона и, кто бы мог подумать, Грейси, вокруг которой ошивается Алистер.
– Повышаю, – равнодушно сообщает Грейс, постукивая пальцами по столу.
– Согласен, – кивает Джейк. – Повышаю ещё.
– Надеюсь, играете не на раздевание? – интересуюсь я, подходя ближе и кладя руки на плечи Джейка. Он тут же откидывается назад, упираясь затылком мне в грудь, и поднимает глаза, подмигивая:
– Игры на раздевание я приберегу для тебя, Принцесса.
Я усмехаюсь, подглядывая в его карты. Повышая ставку, он бессовестно блефует.
Шон докидывает необходимое количество фишек, а Грейс пасует.
– Нет, слишком, – замечает она. И Джейк заявляет:
– Олл-ин, Кэп.
Шон задумчиво смотрит на пилота, прикидывая, блефует тот или же нет, но, видимо, не может ничего понять по выражению лица Джейка.
– Ладно, ладно. Пас.
Джейк с улыбкой сгребает фишки.
– Ты блефовал, – замечает Шон, и Джейк усмехается.
– Ну, этого ты никогда не узнаешь, да, Кэп?
В этот момент в казино вваливается Радж, он выглядит совершенно перевозбуждённым.
– Так, все! Слушайте меня, ребята!
Я вздрагиваю, боясь услышать что-то страшное.
– Я должен сказать вам что-то совершенно невероятное! Это очень важно!
– Знаешь, как выбраться с острова? – предполагает Джейк.
– Нашёл что-то важное о моём отце? – вздрагивает Алистер.
– Ты разгадал истинную природу Ла-Уэрты? – округляет глаза Грейси.
– Э-э, – Радж кривится, – кажется, у нас с вами разные понятия о «важности»…
– Радж, говори уже, – усмехаюсь я.
– Ребята, ребятушки, ребятоньки, – вдохновлённо начинает Радж, – ребятулечки, ребятушечки. Вы знаете, какой сегодня день?
Я считаю в уме, но Грейс меня опережает.
– Тридцать первое декабря! Сегодня канун Нового года!
– Серьёзно? – удивлённо переспрашивает Шон. – Кто бы мог подумать…
– Как странно, – замечает Алистер. – Мы упустили шесть месяцев. Это значит, что я пропустил свой день рождения в этом году.
– Мы не отпраздновали твой день рождения! – восклицает Грейс. – Я упустила такую возможность подарить тебе «объятие для именинника»! – и она крепко обнимает Алистера. – Прости, что без подарка!
– Честно говоря, думаю, это лучший подарок, – выдыхает Алистер.
– Да, мы пропустили несколько дней рождения, – широко улыбается Радж. – Мой был в октябре. Короче, значит, единственное, что мы должны сделать в этой ситуации – это закатить вечеруху и наверстать упущенное! Новый год – новое начало!.. Чего-нибудь…
– Я в деле, – усмехается Шон. – Отличный способ отвлечься.
Не могу сдержать изумлённого восклицания. Что-то охренительно новенькое – Шон Гейл не против вечеринки!
– Я нашёл заначку со всякими закусками, – говорит Радж, – ничего особенного, конечно, нормального застолья не получится, но мы компенсируем бухлом. Да?
– Мне нравится этот парень и его здоровый подход к делу, – замечает Джейк.
– Ладно, надо сказать остальным, – улыбаюсь я и иду к выходу из казино, – и…
– Да все уже знают, – отмахивается Радж, – я рассказал всем, кого нашёл. Так что…
– Ну хорошо. Тогда я пойду морально готовиться к пьянке века, – замечаю я и выхожу наружу. Было бы неплохо занять себя чем-то, пока мы не зафестивалились до полусмерти.
Когда я прогуливаюсь по холлу, неожиданно раздаётся истошный вопль Мишель с верхней площадки.
– Марикета, немедленно сюда! Ты должна это увидеть!
С замирающим сердцем я стремглав несусь вверх по лестнице, напуганная тем, что именно Мишель хочет мне показать. Что, если случилось что-то страшное? Я просто не могу себе представить…
А Мишель тянет меня за руку в одну из комнат на втором этаже.
– Тут такое, ты просто… Охренеешь!
И она буквально заталкивает меня в помещение, где Куинн сидит по-турецки на толстом ковре. Вдоль стен просто нереальное количество… шмоток. Длинные футляры для одежды на вешалках, полки с обувью – это буквально девчачий рай!
– Ты только посмотри, – Куинни указывает рукой на это изобилие тряпок, и я со свистом выдыхаю.
– Напугали. Девчонки, я вас грохну. Думала, случилось что-то сверхъестественное…
– А это и есть что-то сверхъестественное, – возмущается Мишель. – Слушай, я пойду соберу остальных девчонок, потому что у нас есть потрясающий шанс всем вместе собраться на эту вечеринку Раджа. А ещё я принесу косметичку… В общем, ждите!
И она, подобно вихрю, уносится прочь.
– Не думаю, что Зара разделит её восторг, – замечаю я, улыбаясь Куинни. – Нашла что-то интересное?
– Я да, – кивает она, указывая на лежащий в кресле чехол. – Не могу дождаться. Возможность и повод красиво одеться – разве не причина почувствовать себя счастливой?
Я молча киваю, проходя к вешалкам и расстёгивая ближайший чехол. Шёлк алого платья приятно холодит пальцы, и внезапно эта игра захватывает и меня.
Когда к нам присоединяется Грейс, а после – Эстелла, я успеваю снять чехлы с доброй половины вешалок. Мишель приходит чуть позже – с ворчащей себе под нос Зарой и косметичкой наперевес.
– Это что, реально необходимо? – стонет Зара, и Мишель с готовностью отвечает:
– Ну конечно же!
И достаёт из сумки с косметикой бутылку вина.
– Вот теперь я на это готова, – ухмыляется Зара.
Спустя пару кругов, в течение которых бутылка передаётся от одной из нас к другой, наш импровизированный девичник набирает обороты. Мишель перемеряет одно платье за другим, Куинн копается в её косметичке, Эстелла задумчиво крутит на пальце туфельку с открытым носом, Грейс листает найденный на полке журнальчик, а Зара с мрачным выражением лица наблюдает за всем происходящим.
– Вот это! – восклицает Мишель, снимая с тремпеля короткое чёрное платье-футляр. – Зара, по-моему, это именно то, что тебе нужно.
– Ни за что в жизни! – возмущается Зара.
– Ну, пожалуйста, примерь, – канючит Мишель, прикладываясь к бутылке, – я страшно хочу хоть раз в жизни увидеть тебя в платье!
Зара обречённо вздыхает и идёт за ширму с протянутым платьем. Когда она выходит, я не могу сдержать изумлённого вздоха – ну кто бы мог подумать, что одежда может так кардинально изменить человека?
– Мишель, у тебя намётанный глаз, – с искренним восхищением говорю я, и она польщённо улыбается.
Грейс останавливает выбор на платье с расклешённой юбкой из оливкового атласа. Когда Эстелла надевает серебристое платье в пол с воротом под горло, длинными рукавами и открытой спиной, Куинн принимается умолять её позволить сделать ей причёску. Эстелла мнётся, но в конце концов соглашается, и я наблюдаю, как под умелыми пальцами Куинн преображаются блестящие каштановые волосы Эстеллы.
– Марикета, – зовёт меня Мишель, – а вот это…
Я скольжу взглядом по золотому шёлку в её руках и киваю. Когда я надеваю платье, оказывается, что оно сидит просто идеально. Тонкая полоска ткани с застёжкой сзади обвивает шею, оставляя спину обнажённой; спереди шёлк спускается к поясу-цепочке, и разрез на ткани слегка приоткрывает ложбинку на груди. Длинная юбка в пол составляет контраст скромности по отношению к такому открытому верху, и золотистая ткань переливается, когда я выхожу из-за ширмы к девочкам.
– О, да, – восхищённо шепчет Мишель, – то, что надо. И вот эти туфли… – она протягивает мне пару открытых босоножек в тон платью.
– Не-ет, – протягивает Зара, – нельзя выпускать её отсюда в таком виде. Иначе они с Маккензи начнут сношаться прямо на обеденном столе.
Мне хватает совести залиться румянцем, поскольку я уже успела представить, как руки Джейка будут сминать этот золотистый шёлк.
– Зара! – возмущается Грейс. – Как… неприлично.
– Нет, ну нормально? То, что они спариваются, как кролики, при любой удобной возможности, это что – прилично?
– Завидовать нехорошо, – хихикает Куинн.
– Кстати, об этом, – Мишель усаживает меня в кресло силой и начинает что-то агрессивно размазывать по моему лицу, – хотела спросить, а чем ты предохраняешься?
Я вырываю голову из хватки её цепких пальцев.
– Мишель! Не уверена, что…
– Если ты не уверена, выпей ещё вина, – она протягивает мне бутылку, и я послушно делаю глоток. – Ты не подумай, я не просто так спросила. Не из, так сказать, праздного любопытства.
– И почему же ты спросила? – с интересом спрашивает, кто бы мог подумать, Грейс. И отбирает у меня вино, отпивая глоток.
Мишель снова берёт моё лицо в плен и начинает что-то рисовать на моих веках.
– Кроме шуток. До острова я пила таблетки, вы же знаете, что они корректируют цикл и всё такое. Так вот, таблетки кончились, я ведь рассчитывала только на неделю приёма. И… ничего не произошло. У меня задержка уже три дня, а на таблетках такого быть не должно.
– У меня тоже задержка, – нехотя сообщает Зара, – я таблеток не жру, но по идее уже больше недели… Я подумала, что это от смены климата и бла-бла-бла.
– Не могу ничего сказать на этот счёт, – бормочет Куинн, – из-за болезни мой цикл всегда был нестабильным.
– Возможно, дело во всех временных аномалиях на острове, – замечает Грейс, – у меня должны были бы начаться месячные со дня на день, но я не чувствую симптомов ПМС, обычно у меня очень ярко они выражаются. Я даже думала… Э-э… Но это же не проявилось бы так скоро, да?
– О, Грейс, – округляет глаза Мишель, – кто бы мог подумать. Так что, Марикета, чем ты предохраняешься?
– Какое это имеет отношение к делу? – ворчу я. – Правда, Мишель. Если хочешь знать, я вообще не помню, когда у меня должны прийти месячные, так что не могу быть уверена, что… О, ладно, – фыркаю я, заметив выражение её лица. – Хорошо, я не предохраняюсь ничем.
– Собираешься наплодить десяток маленьких маккензят? – любопытствует Эстелла.
– Господи, нет, – спешу я откреститься, – просто так… вышло. Мы как-то не, э-э, вспоминали о вопросах контрацепции, – вообще-то, это реально доходит до меня только сейчас. Марикета, вроде бы взрослая девочка, а совсем забыла, что от секса бывают дети! – Чёрт, ведь действительно не думали, – я хмурюсь. – Вот же хрень, а что, если я беременна?
– Не думаю, что это возможно, – вздыхает Мишель. – Я услышала то, что хотела. Цикл прервался у всех… Ну или во всяком случае у тех, кто может быть в этом уверен. Вряд ли в этом случае ты можешь быть фертильна, Мари.
– Ты меня успокоила, – бормочу я, не сдерживая язвительности, – этот чёртов остров сделал нас всех стерильными? Это, конечно, удобно, но…
– Вот именно, «но», – подхватывает Грейс, – а вдруг это будет иметь какие-то последствия?
– Какая сейчас разница? – искренне изумляется Эстелла. – Надо вернуться на материк, здесь вы всё равно не поймёте, будут ли последствия и всё такое.
– Ты права, – кивает Мишель. – Просто это так странно, да? Итак, Мари, ты готова, – она протягивает мне зеркальце, и я придирчиво рассматриваю собственное отражение. Я боялась, что Мишель одарит меня боевой раскраской, но она лишь немного подвела мне глаза и накрасила мои губы тёмно-красной помадой.
– Ух ты, – искренне говорю я, – Мишель, это… Прямо круто. Спасибо.
Не думаю, что когда-нибудь я выглядела так хорошо, как сейчас. Или, может быть, всё дело в вине?
В конце концов Куинн приносит ещё пару бутылок, и к назначенному часу мы спускаемся в столовую весьма нарядные – во всех смыслах. После выпитого – и после разговоров, которые мы начали вести с девочками во время второй бутылки – мои щёки пылают.
– Ух ты, девочки! – восклицает Диего, вместе с Вэйрином расставляющий на столе закуски. – А вы времени даром не теряли.
– Ты тоже, – замечаю я, оценивающе оглядывая его светлые джинсы и выпущенную белую рубашку. – Класс.
Судя по взгляду Вэйрина, ему вид Диего тоже доставляет удовольствие. Вэйрин, конечно, своей манере одеваться не изменил, да и не думаю, что во всей гостинице нашёлся бы хоть один комплект одежды подходящего размера.
– Ого, – Крэйг заходит в столовую с ящиком шампанского в руках и едва не роняет его на пол. У Крэйга натурально отвисает челюсть, когда он пялится на обнажённые ноги Зары.
– Фигли вылупился? – хмурится Зара, щуря густо подведённые глаза.
– Э-э, Z, ты… Ты, э-э… бомбезно выглядишь?
Зара заметно расслабляется.
– Мог бы тоже позаботиться о своём внешнем виде, – ворчит она, тем не менее я вижу на её губах лёгкую улыбку.
– Ох и ни… Ничего себе, – раздаётся голос Джейка, – Принцесса… Эм… Дамы, вы все просто сногсшибательны.
Я поворачиваюсь к нему и замираю. Вместо привычной футболки, куртки и джинсов на нём костюм. Белоснежная рубашка, обтягивающая его широкие плечи, чёрная жилетка, чёрные же брюки и начищенные до блеска туфли; его обычно растрёпанные волосы аккуратно зачёсаны назад. Вообще-то, я рассчитывала ошарашить его своим платьем и всё такое, но, по-моему, моя затея обернулась против меня.
Или нет.
Потому что у Джейка такой взгляд, словно он меня впервые увидел. Он медленно подходит ко мне и касается моего плеча рукой так осторожно, будто ему кажется, что от прикосновения я могу исчезнуть; в это мгновение я забываю, что мы здесь не одни.
– Ты и вправду настоящая принцесса, – шепчет он, и я улыбаюсь.
– Да и ты выглядишь достойным особы королевской крови, – поддеваю я его, и он подмигивает.
– Нашёл в шкафу в нашем номере. Очень удачно, не находишь?
– Ну разумеется, – я легко целую его губы, оставляя слабый след помады.
– А я говорила, – вдруг замечает Зара, и я вздрагиваю, вспоминая, что в комнате кто-то ещё есть помимо нас, – ещё немного, и они начнут трахаться прямо здесь.
– Скриллекс, не рассчитывай на подобное шоу, – бросает Джейк, по-прежнему не сводя с меня взгляда, и в это мгновение мне почти жаль, что у нас какие-то там планы на вечеринку и всё такое прочее.
Радж ставит на стол рядом с нами бокалы как раз в тот момент, когда в столовую заходят Шон, Лейла и Алистер. Радж откупоривает бутылку с шампанским и щедро разливает напиток по бокалам.
– Итак, мы собрались в канун Нового года, – говорит он, – чтобы отметить пропущенные дни рождения! Давайте же выпьем за меня, Алистера, Крэйга, Эстеллу, Куинн и Зару!
– Подожди, – прерываю я его, – ты забыл… Да и я совсем забыла. Сегодня ведь день рождения у Мишель!
– О, Мари, ты вспомнила, – польщённая, шепчет Мишель, – неожиданно.
– Я не забыл! – протестует Радж. – Я только собирался сказать, ведь формально твой день рождения мы не пропустили, Мишель… К тому же, в полночь начнётся днюха Мари.
– Точно, – ухмыляюсь я. – Я как-то не подумала.
От шампанского щекотно в носу. Радж включает музыку на стереосистеме, и я расслабляюсь, оглядывая друзей.
Ещё пара глотков шампанского. Мелодии из колонок смешиваются с шутками и смехом, когда я сажусь за стол с остальными.
Чувствую привкус солода виски на губах, когда Джейк мимолётно меня целует.
Эйфория закручивается в горле вместе с пузырьками шампанского, а Куинн тянет меня танцевать под какую-то старую песню.
Пьянею не то от алкоголя, не то от атмосферы, не то от всего и сразу, двигаясь под музыку, растворяясь в ритме. Я – мелодия, звучу из каждого собственного жеста, сливаясь с окружением и теряясь в самых близких мне людях, каждом из них.
В смехе Грейс, изгибе губ Эстеллы, взгляде Мишель и усмешке Алистера.
В блеске волос Куинн, повороте головы Зары и сияющих глазах Шона.
В голосе Диего, в хохоте Крэйга и улыбке Раджа.
В Джейке – в кончиках его пальцев, под его кожей, внутри, так сильно, так ярко, так глубоко, когда он ловит меня в танце, прижимая к себе чуть сильнее, чем позволяют приличия. В его горячих губах, легко скользящих по моей щеке. В блуждающей по обнажённой спине ладони, в пахнущем виски дыхании, в бьющейся на шее жилке.
Это длится долго… Или нет. Но совершенно точно проходит какое-то время и какое-то количество выпитого, прежде чем Радж делает музыку тише и орёт:
– Время!
Бросаю взгляд на большие старинные часы в столовой – без одной минуты полночь. Мы собираемся в кучу в ожидании наступления Нового года, замираем – нас словно завораживает этот момент, и это мгновение чистейшего единения вдруг становится таким сильным, что я смаргиваю невольные слёзы. С первым ударом часов очарование момента кратковременно рушится, но тут же возобновляется, когда Джейк притягивает меня к себе и чувственно целует. Не могу вспомнить, когда хоть один традиционный новогодний поцелуй так захватывал меня. С трудом подавляю разочарованный стон, когда он отстраняется от меня на несколько дюймов.
– С Новым годом, Принцесса, – шепчет он, и от его голоса по моей коже бегут мурашки.
– С Новым годом, Арагорн, – с трудом подавляя дрожь, откликаюсь я.
Я бросаю взгляд на друзей. Грейс целует Алистера, приподнявшись на цыпочки, Мишель кутается в пиджак Шона (сильно сомневаюсь, что она замёрзла, вообще-то в столовой достаточно жарко), а Вэйрин смущённо говорит Диего:
– Эта твоя традиция целоваться на Новый год…
– Это не совсем «моя» традиция…
– Я могу тебя поцеловать?
Ох.
Я отвожу взгляд, когда Диего, залившись краской, кивает, и смотрю на Зару и Крэйга. Они стоят рядом, плечом к плечу.
– Ты только посмотри, как эти придурки сосутся, – бормочет Зара.
– До чего идиотская традиция, – кивает Крэйг.
– Совершенно нелепая.
– Абсолютно, – с готовностью соглашается он.
Зара поворачивает голову к нему, и они оба замирают на потрясающе долгое мгновение.
– А, нахуй всё, – и она подаётся вперёд, целуя Крэйга с таким пылом, что они едва умудряются остаться на ногах.
– Я знал, что рано или поздно это произойдёт, – усмехается Шон.
Да-да, мы все это знали.
О, и я не позволю Заре об этом забыть. Теперь у меня есть мощный козырь против её подколок.
Краем глаза я замечаю, что Лейла выскальзывает из столовой. Я выхожу следом за ней в холл, а потом и на улицу, и от холода алкоголь слегка выветривается. Лейла смотрит в чистое ночное небо, раскручивая в пальцах бокал шампанского.
– Лейла? – окликаю я, и она вздрагивает, поворачиваясь ко мне.
– О, – она выглядит чем-то опечаленной, – Мари. Извини, я просто… хотела побыть одна минутку. Ты что-то хотела?
– Я просто, гхм, хотела… поблагодарить тебя.
– За что? – Лейла вскидывает брови, делает глоток шампанского и кажется по-настоящему заинтригованной.
– За всё, что ты сделала. Ты здесь потому, что это твоя работа, но ты рисковала жизнью, чтобы спасти нас… Вряд ли бы мы долго продержались, если бы не ты, – я протягиваю к ней руку, не решаясь прикоснуться. – Так что спасибо. Серьёзно.
– Ох, – Лейла хмурится и закусывает губу, и это совершенно не та реакция, какой я могла бы ожидать в ответ на благодарность. В её глазах блестят слёзы. Она чуть подаётся вперёд, перехватывая мою протянутую ладонь, и меня ослепляет яркий свет.
Я всё ещё здесь, в «Элизиуме», рядом с Лейлой, только она одета иначе и выглядит немного моложе. Из дома раздаются звуки скрипки и голоса людей. Дверь в гостиницу открывается, выпуская на холод одетого с иголочки Эверетта Рурка.
– Этот остров не похож ни на что в целом мире, не так ли? – произносит он, и Лейла подскакивает на месте, оборачиваясь.
– Да, – соглашается она, – это нечто совершенно особенное.
– Знала бы ты, насколько. Моя дорогая, я просмотрел твои отчёты. Это впечатляет. Ты проделала огромную работу в минувшем году. И заслужила мою благодарность.
– Не стоит благодарить меня за то, что я принимаю свою миссию всерьёз, мистер Рурк, – смущённо опускает глаза Лейла.
– Любопытно, – не слушая её, продолжает Рурк. – Ты далеко не самая сильная из сотрудников отдела безопасности. И не самая умная. Но ты самый смелый и верный человек из всех, кого я когда-либо нанимал. Все мои сотрудники хотят чего-то добиться, достичь каких-то высот, работая на меня, но не ты. Ты другая. Скажи мне, почему? Что отличает тебя от этих прихлебателей?
– Я… Я… Хочу сказать, я… Просто… – Лейла закусывает губу. – У меня не было другой жизни, сэр. Я потеряла всю семью, когда была ещё ребёнком. Детский дом был ужасен, по-настоящему ужасен, и я… подростком я была очень плохим человеком, связалась не с той компанией, я… причиняла людям боль… – Рурк кивает, давая знать, что в курсе всего этого. – А потом ваш менеджер по персоналу нашёл меня, мне было всего восемнадцать, и… И вы предложили мне работу мечты. Я думала, это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но это не имело значения. Если бы на одном из ваших заданий я бы умерла, никто бы даже не узнал и не побеспокоился бы. И когда я узнала о том, как вы видите мир… О том, как вы хотите изменить его… Я поняла, что в моей жизни появился смысл, – от эмоций у Лейлы дрожит голос, она смаргивает слёзы и продолжает говорить. – Я поверила, сэр. Я поверила в вас. В то, что ваши действия помогут построить лучшее будущее. Лучший завтрашний день. Ваш проект и этот остров… Вы как будто чините этот разрушенный мир, спасая каждую заблудшую душу, как те, какой была я.
Рурк делает шаг вперёд и с несвойственной ему нежностью смахивает слезинку с щеки Лейлы.
– Всё, чего я хотела – иметь цель в жизни, – вздыхает она. – И вы дали её мне.
– Я тронут, моя дорогая, – кажется, совершенно искренне говорит Рурк. – Я не так часто говорю это, но это так. Я задал тебе этот вопрос, потому что у меня будет для тебя одно весьма щекотливое предложение.
– Сэр?
– Человек в моём положении нуждается в ком-то… В некоем особенном помощнике. Ком-то, кто не будет бояться сделать то, что необходимо. Чья рука не дрогнет. Ты понимаешь, о чём я говорю? Если ты согласишься, твоя работа станет существенно более опасной. Ты станешь моим оружием. Если будет нужно, тебе придётся по локоть окунуть руки в кровь тех, кто ставит палки мне в колёса. Но я могу доверять тебе только в том случае, если ты сама будешь доверять мне безоговорочно. Ты доверяешь, Лейла?
– Да, мистер Рурк, – без тени сомнения отвечает она. – Доверяю.
С ещё одной вспышкой я возвращаюсь в реальность. Лейла поддерживает мои плечи, а голова раскалывается.
– Мари? Что случилось?
– Ничего, – с трудом выдавливаю я, – просто… закружилась голова. Я пойду в дом.
Я разворачиваюсь на каблуках и под шуршание юбки влетаю в гостиницу. Возвращаюсь в столовую, хватаю свой бокал с шампанским и залпом его осушаю.
– Принцесса, что такое? – Джейк ловит меня за руку. – Выглядишь так, словно встретила привидение.
– Нет, всё в порядке, – выдыхаю я, не собираясь портить никому праздник. Это подождёт до завтра, ведь правда?
– Одно плохо, – сокрушается Радж, – не можем запустить фейерверк. Что за новогодняя ночь без салюта?
– Да уж, салют был бы неуместен, учитывая, что мы тут пытаемся затаиться, – ворчит Эстелла. – У нас дома никто никаких салютов не запускает.
– Как вы там вообще живёте! – возмущается Радж.
– В любом случае я предпочитаю наши особенные фейерверки, – шепчет мне на ухо Джейк, и от его голоса у меня по шее бегут мурашки.
– Звучит как план, – замечаю я наигранно равнодушным тоном. Джейк смотрит на меня с хитрым блеском в глазах и увлекает за собой, прочь из столовой – Мишель бросает замечание о том, что это должно было произойти существенно раньше, и я её за это когда-нибудь стукну, потому что благодаря ей наше исчезновение не прошло незамеченным.
Джейк говорит, чтобы я не обращала внимания.
Периодически останавливается, чтобы прижать меня к стене или к колонне в холле. Льну к нему, нарочно провоцируя на ещё больше прикосновений и поцелуев.
Где-то по пути теряю обувь.
В номер Джейк меня уже практически заталкивает, а я смеюсь, опьянённая моментом, шампанским и его поцелуями.
– Слишком много на тебе одежды, – цокаю я языком, ослабляя узел на галстуке Джейка. Мои пальцы пробегают по пуговицам на его жилетке, потом распахивают рубашку, и я прижимаюсь губами к его гладкой мускулистой груди. Джейк сгребает в кулак мои волосы, и я наконец-то могу не сдерживать стоны, когда он целует меня именно так, как мне хотелось весь вечер. Удивительно, как ткань не трещит под моими руками, когда я порывисто стягиваю с Джейка рубашку.
Чуть подталкиваю его вперёд, заставляя лечь на кровать. Теперь раздеть его совсем просто – я стою, любуясь открывшимся передо мною видом, когда он бормочет:
– Мы не на равных.
Я смеюсь и поднимаю руки к застёжке на шее. Та поддаётся сразу, и золотистый шёлк с нежным звуком скользит по коже, оставляя меня в одних трусиках. Но вместо того, чтобы снять их, я склоняюсь над Джейком, покрывая поцелуями его торс, сползаю с кровати и становлюсь на колени.
Когда мои губы обхватывают его член, Джейк судорожно выдыхает.
– Испорченная девчонка, – шепчет он, и я с наигранным недовольством отстраняюсь.
– Тебе что-то не нравится? – я медленно вожу ладонью по его члену, не сводя с Джейка взгляда.
– Марикета…
Я только улыбаюсь, прежде чем снова накрыть его губами. Обвожу языком каждую венку и впадинку. Спускаюсь влажными поцелуями от головки к основанию, потом обратно – боги, он… совершенен. Он запускает ладонь в мои волосы, его пальцы сжимаются, когда он отстраняет от себя мою голову, приподнимаясь на локте – его взгляд пускает по коже рой мурашек. Тянет за волосы почти больно, на грани с удовольствием, я от этого чуть с ума не схожу – свободная ладонь инстинктивно скользит к белью. Чёрт возьми, я настолько влажная, что через ткань чувствуется.
– Ты издеваешься, – выдыхает Джейк.
Нахожу в себе силы только кивнуть, да, может быть, немного издеваюсь. Тянусь вперёд и вновь обхватываю его ртом – это превращается в какое-то наваждение. Его член между моих губ, мои пальцы под тканью трусиков, ни о чём думать не могу, и вдобавок мой мужчина начинает… Говорить.
Не стесняясь в выражениях, рассказывает, как ему нравится то, что я делаю. Его луизианский акцент проникает под кожу, словно словами можно трахнуть. Особенно, когда он описывает всё, что собирается со мной сделать. Обещает… Или угрожает.
– Марикета – твою… Сейчас…
Голос сдавленный, низкий и хриплый – знаю, что сейчас, я стремлюсь именно к этому. Джейк вскидывает бёдра навстречу моему рту, рука в волосах сжимается ещё сильнее, и я расслабляюсь – мои пальцы двигаются отрывисто, и этого недостаточно. Жар и терпкий вкус его спермы в моём горле – я жадная, мне мало, я хочу большего, хочу всё, что он может мне дать.
Откидываюсь назад, на ковёр, нуждаясь в собственной разрядке отчаянно – и по-прежнему не могу отвести взгляда от Джейка. Он, тяжело дыша, садится на кровати и смотрит, как я неистово себя ласкаю, чёрт-вот-оно-почти – выгибаюсь, ворс ковра царапает лопатки. Джейк соскальзывает на пол, отнимая мою руку, нет, в самом деле, ты не можешь так со мной поступить! Сжимаю бёдра, будто это поможет, а Джейк только усмехается так порочно, подносит мою ладонь ко рту и облизывает мои пальцы – медленно, смакуя, не сводя взгляда с моего лица. Всё-таки угрожал, а не обещал.
– Сладкая, – замечает он хрипло. – Мне тебя мало.
Почти поскуливаю – возбуждение болью во всём теле отдаётся, когда Джейк поддевает пальцами ткань моего белья и разворачивает меня спиной к себе, а я – покорная, делай, что хочешь, только, умоляю, быстрее. Он ставит меня на колени; оглядываюсь на него через плечо – выражение его лица такое, словно прикидывает, с чего начать. Его пальцы на моём горле; касается мягко, притягивает меня к себе и обжигает мою кожу дыханием.
– Чертовски мало, Принцесса.
Его руки беспощадны и, кажется, сразу везде – на моей груди, на бёдрах, на шее, в волосах, уже ничерта не понимаю, от желания низ живота сдавливает тугой болью. Звонкий шлепок ладони по ягодице заставляет вскрикнуть и завалиться вперёд, опираясь на руки.
В следующее мгновение я ощущаю, как его член резко скользит в меня на всю длину, давно бы так – из глаз искры, как от удара. Руки дрожат, и я стираю локти о ковёр, а Джейк замирает. Со стоном пытаюсь качнуть бёдрами, но он удерживает меня слишком крепко.
Выходит из меня, нет, было так хорошо, вернись обратно, и тут же агрессивно вбвивается в моё тело. Ещё раз, и ещё, и я так остро нуждаюсь в его бешеных движениях, что кружится голова. Что-то говорю, наверное, прошу большего, и в конце концов Джейк откликается на мои мольбы. Пламя по венам так быстро захлёстывает, что я теряюсь и забываю обо всём на свете.
