Текст книги "Вечное Лето, Том II: Бессмертные Легенды (СИ)"
Автор книги: Catherine Macrieve
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)
– Хочешь сдохнуть, Барби? – негодует догоняющая её Зара.
– Может, и хочу! – выкрикивает Мишель, отбрасывая назад тяжёлые от воды волосы. – Никто из вас не хотел, чтобы я была здесь, зачем сейчас делать вид, что вам не всё равно? Ведь вы думаете, что Алистер и Крэйг погибли из-за меня!
– Конечно, нет, Мишель, – тяжело дыша, на берегу появляется Джейк, – никто так не думает. Пожалуйста, просто выйди из этой лодки. Мы твои друзья…
Даже при том, что дождь льёт нещадно, я могу видеть слёзы, стекающие по щекам Мишель.
– Нет, вы мне не друзья.
Она заводит лодку. Джейк пытается её догнать – но слишком поздно.
– Твою мать, Мэйбеллин, эта штука всё ещё там! – орёт Джейк ей вслед.
Я вижу, как лодка отдаляется – вижу ужасающе огромную тень в волнах…
– Мишель! – кричит Куинн, понимая, что это происходит на самом деле.
Морское чудовище показывается над водой, извергает электричество – и даже с такого расстояния видно, как всполохи проходят сквозь тело Мишель, а после её поглощают волны.
Я снова в трофейной комнате Рурка – Мишель по-прежнему смотрит на меня, целая и невредимая.
– Надолго я ушла в себя? – спрашиваю я, чувствуя, как сердце болезненно бьётся о рёбра в бешеном ритме.
– О чём это ты? – бормочет Мишель, всё ещё зачарованная статуэткой. Я нервно сглатываю. Значит, это видение не было похоже на другие… Ведь тогда я как будто впадала в транс. Может, дело именно в статуэтке, или же…
– Мари, глянь сюда, – мои размышления прерывает Крэйг. – Как думаешь, что это? – он указывает на багровую перчатку на другой тумбе. Я внимательно вглядываюсь в эту штуку.
– Очень странно, – замечаю я, – она выглядит такой… футуристичной, но при этом старой. – Я нажимаю на кнопку, чтобы опустить стекло, но ничего не происходит – видимо, механизм заело. Крэйг пожимает плечами и разбивает стекло кулаком, не оставив ни единой царапины на своей руке – осколки рассыпаются по всему полу.
– Ты маньячина, – раздаётся из другой части комнаты спокойный голос Зары.
Я беру перчатку. Что-то в ней кажется знакомым – как будто я уже видела её.
– Надень её, – подсказывает Крэйг. Я только вздыхаю – и натягиваю перчатку на свою ладонь. У основания она порванная или как будто даже разрезанная, но на моей руке сидит, словно влитая.
– У меня такое ощущение, – медленно говорю я, касаясь другой рукой разрезанного края, – что человеку, кто её носил, отрезали руку. Вместе с этой перчаткой. Совсем стрёмно, да?
– А ты туда свою запихнула, – гогочет Крэйг. Я торопливо стягиваю перчатку. Дерьмовое замечание.
Джейк поднимает с пола какое-то маленькое устройство, похожее на пульт управления. Несколько раз нажимает кнопки.
– Похоже, батарейка села, – бросает он, и тут стена позади него расходится на две части, открывая нашему взору огромный, от пола до потолка, телевизионный экран. Он включается, показывая нам гигантскую карту. – Снимок Ла-Уэрты со спутника, – зачарованно бормочет Джейк. Он что-то наугад нажимает на пульте, приближая изображение – определяя наше местоположение. Потом отдаляет – и тут на снимке появляются метки.
Одна из них – на западном побережье острова, но значительно севернее, чем мы забирались – подписана как «обиталище местных».
– Местных? Мы… Это… Это о Наблюдателях? – бормочу я, не веря в удачу.
– Похоже, мы только что нашли, куда голубки забрали Диего, – сквозь зубы бросает Джейк, глядя на снимок с пугающей решительностью.
Я поворачиваюсь к друзьям.
– Слушайте, ребята. Я знаю, за прошедшие сутки мы все столько пережили… Я пойму, если кто-то из вас решит остаться в отеле.
– О, заткнись, Марикета, – закатывает глаза Зара. Я в непонимании смотрю на неё, потом перевожу взгляд на остальных. Та самая пугающая решительность отображается, как в зеркале, в каждом лице. – Ты и так знаешь, что все мы пойдём с тобой.
– Пойдёмте спасать Диего! – ревёт Крэйг.
Я благодарно улыбаюсь, и тут над нами раздаются шаги. Кто-то спускается по лестнице.
– Как я погляжу, вы нашли мои игрушки, – с каким-то странным удовлетворением произносит Эверетт Рурк, спускаясь к нам. На нём безупречный костюм-тройка и начищенные до блеска ботинки.
– Что, очухался уже? – резко спрашивает Джейк.
– О, мистер Маккензи… – нараспев говорит Рурк. – Честное слово, я могу понять Вашу враждебность… Но Вы должны понимать, что мы по одну сторону баррикад.
Рурк поправляет пиджак и разминает шею.
– Вы пришли в себя, – констатирую я.
Он отвечает мне долгим взглядом с прищуром.
– А ты существуешь, – как-то не к месту говорит он, – и оба эти факта воистину удивительны. Неизведанное всегда меня привлекало…
– Что бы это значило? – спрашивает Эстелла. Рурк не удостаивает её ответом, выискивая Алистера в нашей маленькой толпе.
– Алистер, мой мальчик. Сколько же времени прошло!
Алистер выглядит так, словно сейчас расплачется. Я вздыхаю. Сейчас, когда все вымотаны до перевозбуждения, нет никакого смысла беседовать с Рурком – как минимум потому, что это неминуемо приведёт к мордобою.
– Ребята, – произношу я, – давайте попробуем разойтись по комнатам и поспать. Завтра утром выдвигаемся в путь. Нужно хорошенько отдохнуть… Встречаемся в семь тридцать на минус первом этаже. Сегодня я нашла там магазин, в котором целая куча всяких примочек для походов. Путь предстоит неблизкий, так что нам понадобятся палатки и всё такое. А теперь – спать.
Все согласно бормочут что-то, расходясь потихоньку – Алистер первый пулей вылетает из подвального музея. Эверетт Рурк стоит, скрестив руки, глядя на меня в упор с каким-то странным, маниакальным любопытством. Заметив это, Джейк закрывает меня собой и поворачивается ко мне лицом.
– Принцесса, и где ты теперь собираешься спать? В твоей комнате погром, – напоминает он. Я льну к нему, утыкаясь лбом в его плечо.
– А что, есть предложения?
Джейк заключает моё лицо в ладони.
– Если только ты не считаешь, что мы слишком торопимся, – хитро улыбается он.
Нет, я считаю, что мы слишком медлим.
Джейк берёт меня за руку и ведёт к лестнице. Рурк всё ещё стоит на месте, провожает нас взглядом, а Джейк старательно его игнорирует. В лобби я подхватываю свою брошенную сумку, и Джейк тянет меня в западное крыло. На лифте мы поднимаемся на последний этаж – к абсолютно нетронутому номеру-люксу.
– Знаешь ли, у меня тоже погром в комнате, так что я решил сменить место обитания, – подмигивает Джейк, открывая дверь магнитным ключом. – Тем более, в твоей компании…
Этот номер исполнен в песочных и голубых тонах, что-то вроде морского побережья. Из окон открывается вид на давно поднявшееся над горизонтом солнце. Я вдруг чувствую, как сильно устала.
– Я в ванную, – бормочу я, обнимая сумку с чистой одеждой. Джейк понимающе кивает, однако долго не выдерживает и присоединяется ко мне в роскошной ванной комнате, когда я едва ли провожу наедине с собой минут десять.
Я лежу в пене, чувствуя, как горячая вода расслабляет ноющие мышцы. Джейк садится на пол рядом с ванной.
– Ты как? – спрашивает он, касаясь ладонью моих влажных волос.
– Плохо, – честно отвечаю я, – но держусь. Боюсь представить, что будет, когда мы доберёмся до них. Как мы отобьём Диего? Ведь Наблюдателей так много…
– Ничего, Марикета. Мы справимся. Обязательно вызволим твоего дружка.
Я знаю, что уверенность в его голосе напускная, но всё же благодарна ему. Он встаёт с пола и включает воду в душевой кабине. Я рассеянно наблюдаю за тем, как он раздевается, и ощущение какой-то одомашненности его действий заставляет моё сердце биться чаще. Прежде, чем зайти в кабину, Джейк бросает на меня задумчивый взгляд – мне кажется, он думает о том же самом. Пока я промываю волосы и привожу себя в порядок, у меня есть время поразмышлять. Джейк… И то, что между нами… это что-то совершенно странное. Куда более странное, чем многие из происходящих с нами на острове вещей.
Потому что, если мы и способны выяснить, как всё это дерьмо произошло – потому что человек по имени Эверетт Рурк наверняка сумеет ответить на многие вопросы – то Джейк и я… Это необъяснимо. Заворачиваясь в полотенце, я прослеживаю контуры его тела сквозь мутное стекло душевой кабинки. Почему даже сейчас, будучи до невозможности уставшей, собираясь меньше, чем через сутки, отправиться в очередную опасную экспедицию, я не могу не размышлять о том, что происходит между нами? Да, конечно, я с первого дня пускала на него слюни и всё такое, но ведь сначала я думала, что это всего лишь притяжение на физическом уровне. Обычная естественная потребность. Желание. Ладно, признаю: очень сильное желание. А сейчас мне кажется, что это так естественно – делить с ним ванную комнату, спотыкаться и об его сумку с вещами, и о свою, бросить в стаканчик свою зубную щётку рядом с его – словно это происходило с нами уже тысячу раз.
Я нащупываю в своей сумке бельё, прихваченное из магазина. Одеваюсь, выхожу из ванной – и падаю на подушки, прямо с мокрыми волосами. Ткань наволочки моментально пропитывается водой. Ну и хрен с ней.
Джейк присоединяется ко мне через минуту-другую. Я не без недовольства отмечаю, что и он умудрился нижним бельём разжиться. У него тоже волосы мокрые, так что мы лежим на влажных подушках и совершенно об этом не беспокоимся.
– А как ты, Джейк? – спрашиваю я, когда он заключает меня в кольцо сильных рук, и я утыкаюсь носом в место, где его шея соединяется с плечом. От наполняющего ноздри запаха кожи я испытываю почти болезненное удовлетворение.
Джейк целует моё плечо и шепчет:
– Вот теперь намного лучше.
Я проваливаюсь в спасительный сон.
========== действие IV – глава 2 – «время на исходе» ==========
Комментарий к действие IV – глава 2 – «время на исходе»
Слушаем тему Алистера https://yadi.sk/d/XiWipWOjXyIr6g
Глава очень уж «игровая», в плане что я себе всю голову сломала, как сделать её похудожественнее. Переборщила, по-моему, но поздно пить боржоми, когда почки там же, где сердешко (угадайте, где)
UPD: в предыдущую главу тоже тему добавила, а то непорядок.
Something’s on my mind,
always in my headspace
Я просыпаюсь часа за полтора до рассвета, судя по слегка светлеющему за огромным окном небу. Будит меня жуткая головная боль и громкое урчание в собственном желудке. Я осторожно, чтобы не потревожить Джейка, выбираюсь из плена его горячих рук. Выползаю из постели, потирая виски, иду в ванную и пью воду из-под крана. Вода невкусная, и чувство голода от неё только усиливается. Зато умывание помогает притупить стук в черепе.
Когда я возвращаюсь в комнату, Джейк уже не спит – полусидит на кровати, укутавшись в сбитое одеяло.
– Ты ушла, и я замёрз, – сообщает он хриплым после долгого сна голосом. Я подхожу ближе, включаю ночник на прикроватной тумбе – Джейк щурится от света. Совершенно взъерошенный, спросонья он больше напоминает великовозрастного ребёнка. У меня сердце щемит от его вида, и я забираюсь под одеяло рядом с ним, льну к нему, в порыве покрывая лёгкими поцелуями его небритые щёки, прижимаясь лицом к его шее, впитывая в себя запах его кожи.
Он обхватывает мою спину ладонями, прижимая ближе к себе. Меня затапливает умиротворение вперемешку с такой яркой нежностью, что от этого почти физически больно – но всё заканчивается тем, что я внезапно начинаю плакать.
– Ну что ты, Принцесса? – Джейк убирает с моего лица волосы, приподнимает мне голову, так что я смотрю в его глаза. Плотину прорывает – я реву так сильно, что слёзы стекают по подбородку. Едва заметно качаю головой и прижимаюсь к Джейку, обнимая его одновременно руками и ногами. Он неловко поглаживает мою спину, явно не зная, что делать с плачущими девушками.
А я всё лью и лью слёзы – меня разрывает изнутри. Я плачу по Диего, по потерянному полугодию, по каждому из друзей. По всему, что нам пришлось пережить за неделю – неделю, которая кажется теперь целой жизнью. По тому, что могло произойти с Диего за двести четыре – нет, уже двести пять – дней. Я плачу от мысли о том, что видение конца света может воплотиться в реальность; от понимания того, что мы сейчас потеряны для всего остального мира; от воспоминаний о родителях – воспоминаний, таких далёких, что кажутся чужими, – и от этого я плачу ещё сильнее.
Успокаиваюсь я, наверное, нескоро. И происходит это от того, что Джейк, склонившись, покрывает мои плечи непозволительно жаркими поцелуями сухих губ, от того, как его руки пускаются в произвольное путешествие по моей коже… Всё случается так быстро, что я даже не осознаю момента, когда оказываюсь на лопатках – в прямом и переносном смыслах. И нет, ничерта мне не показалось тогда, и всё дело не в порыве и не в напряжении между нами: так хорошо, будто я всю жизнь ждала именно этого. Именно его.
Чуть позже, когда одеяло и бельё сброшено на пол за своей ненадобностью, а я чувствую себя зыбко счастливой, Джейк произносит:
– Прости, Принцесса, – в голосе его, конечно, ни капли раскаяния, – просто я не знал, как тебя успокоить, пока ты всю комнату слезами не затопила…
Я шутливо бью его кулаком в плечо.
– Условно прощён, – бормочу я, поднимаясь с постели. В ванной я смотрю в зеркало и ошарашенно отшатываюсь от собственного отражения, не веря глазам. – Джейк! Твою мать, я тебя убью! – визжу я, вихрем выбегая из ванной.
У меня всё плечо покрыто следами от укусов. Хренов волчара!
– Когда ты злишься, да ещё и голая, Принцесса, это бесподобно, – Джейк выглядит довольным собой. Или мной, хрен его разберёт. – Зато так ни одна Рипли и ни один Кэп не будут сомневаться, что территория занята…
– Дурак, – беззлобно огрызаюсь я, кидая в него скомканное полотенце. Среагировать он не успевает, так что ткань попадает ему прямо в лицо. Я с хохотом запираюсь в ванной. Но приступ веселья проходит довольно быстро – как раз когда я натягиваю новенькие капри и футболку, скрывающую цепочку отметин на плече, но настолько короткую, что можно разглядеть края татуировки.
Я вспоминаю, что нам предстоит. Завязывая шнурки на кроссовках, с грустью думаю, что мой такой хрупкий душевный мир рассыплется в мельчайшую пыль, стоит мне выйти за порог номера.
– А вот и минусы проживания с девушкой, – ворчит Джейк, когда я выхожу из ванной, – что вообще можно там так долго делать?
Я показываю ему язык. Пока из комнаты мы не вышли, за душевный мир можно не переживать.
В сумку я укладываю несколько смен белья, пару футболок, носки. Пытаюсь прикинуть список того, что ещё нужно раздобыть для похода. Получается с трудом.
Из ванной Джейк выходит свежевыбритый и полностью одетый, и тут же окидывает меня критичным взглядом.
– Обувь неподходящая, – констатирует он, – нам далеко идти. Кроссовки не выдержат.
– Но они удобные, – возражаю я.
Джейк качает головой, словно посмеиваясь над моими словами.
– Нужны ботинки. А ещё надо раздобыть тебе куртку. Потому что, хоть там и жарко, ночи могут быть зябкими. К тому же уже должны были начаться дожди… Но побери меня чёрт, если на этом острове хоть что-то нормально происходит.
Я жду, пока он закончит, скрестив руки на груди.
– Я, конечно, всегда могу дать тебе свою куртку, – продолжает рассуждать Джейк, – но тогда тебе, возможно, придётся оторваться от экспедиции, чтобы преданно ухаживать за мной, если я заболею. Хотя я не против, вообще-то…
Я плотно сжимаю губы, сдерживая рвущийся наружу смех.
– Сумку заменим рюкзаком, тебе понадобятся свободные руки. И эта майка, Принцесса…
Я закатываю глаза.
– Ты закончил? Я хочу есть.
– Не думаю, что это получится, – ворчит Джейк, безуспешно пытаясь натянуть пониже края моей футболки. – Надо полагать, что припасы наши тю-тю, сгнили.
Я мрачнею. Точно. За полгода вся еда в ресторанах должна была превратиться в не самое аппетитное зрелище… Представив это, я с усилием подавляю приступ тошноты. С другой стороны, и чувство голода от этого чуть-чуть уменьшается.
– Ладно, Принцесса, мамонта добудем, – как-то не очень уверенно говорит Джейк. – Идём, нам уже пора.
Я вздыхаю, потому что звучит это так, словно я его болтовнёй отвлекала. Джейк же обнимает меня за плечи, и это так естественно, что мой мир выдерживает чуть дольше, чем я могла надеяться – до самого лифта.
На минус первом этаже нас встречает Радж – и целая коробка пакетиков с орешками, каких-то консервов, печенья и прочего. В эту минуту я Раджа просто обожаю. Рядом с ним ошивается (видимо, ещё со вчерашнего дня) и Снежок, безошибочно определивший, с кем надо идти, чтобы тебя покормили. Не могу его за то винить.
– С добрым утром, – улыбается Радж. – Мы вчера с Зарой обошли все рестораны в отеле… Повыбрасывали столько всего, запашок на кухнях стоял – просто нечто. Ну, кое-что нашли, вот. Вы, наверное, голодные, а в дорогу мы…
За громким хрустом печенья в своём рту я даже не слышу окончания фразы.
– Так что в дорогу? – переспрашиваю я, с трудом сглатывая. Мне кажется, что печенька растворяется ещё в пищеводе, но вторую я пережёвываю куда как аккуратнее.
– Взяли пеммикан*, Алистер нашёл в том магазине, про который ты говорила.
– А что, все уже там? – вскрывая пакетик орешков, интересуется Джейк.
Радж как-то грустно кивает.
– Мне кажется, почти всем плохо спалось, – сообщает он, и я чувствую укол совести за то, что сама спала, как убитая. – Ждали только вас… и Мишель.
В этот момент двери лифта за нашими спинами открываются, впуская в помещение Мишель. Она безупречно накрашена, волосы заплетены в безукоризненную косу, а её одежда, разумеется, вполне соответствует случаю. Удивительное внимание к деталям.
Мишель здоровается с нами и с удовольствием вытаскивает из коробки печенье.
– Спасибо за завтрак, Большой Р, – произносит Джейк. – Принцесса, пока не разобрали самые лучшие палатки…
– Ты иди, – киваю я, – ты лучше знаешь, что пригодится. А я пойду, – я киваю в сторону «Черепа», – взгляну, работает ли там кофе-машина. Мишель, ты сходишь со мной?
– С превеликим удовольствием, – откликается она, – кофе – это то, что сейчас нужно! – Мы расходимся: Радж увязывается за Джейком, а Мишель идёт со мной. – И о чём ты хотела поговорить? – уточняет она, когда мы добираемся до барной стойки «Черепа», и я оккупирую кофе-машину.
Я в недоумении смотрю на неё.
– Ни о чём, – совершенно искренне сообщаю я, – просто не хотела идти одна. С чего ты подумала?..
Мишель выглядит искренне удивлённой.
– Да ладно, забудь.
Когда я ставлю перед ней стаканчик с американо, она как будто удивляется ещё больше.
– Ну что не так-то? – не выдерживаю я, прикладываясь к собственному стакану.
– Всё так, просто думаю… Ты тогда правду говорила?
– Когда?
– Перед нападением Наблюдателей, – подсказывает Мишель, – тогда, в ресторане.
Я прокручиваю в памяти события «полугодовой» давности и вспоминаю, что именно говорила Мишель.
– А. Да, я говорила правду.
– Спасибо тебе, – мягко произносит она. – Твои слова тогда здорово меня поразили, но… Это приятно.
– Правда не всегда бывает неприятной, – подмигиваю я, заставляя поднос стаканчиками с кофе.
Это слова заставляют Мишель помрачнеть, и она поспешно переводит тему:
– Мари, вчерашняя статуэтка, помнишь? Я её слямзила. И хочу отдать тебе.
– Мне-то она на кой чёрт, – испуганно спрашиваю я, вспоминая про видение.
– Я почему-то думаю, что эта вещь должна быть у тебя, – хмурится Мишель, – предчувствие… Интуиция… Я даже не знаю.
С этими словами она ставит на бар янтарную девушку. Я, пожимая плечами, кладу статуэтку в сумку. На этот раз при прикосновении к янтарю ничего не происходит – и это буквально камень с души.
Когда мы с Мишель подхватываем два подноса с кофе и выходим из клуба, лифт неожиданно открывается, являя нам Эверетта Рурка.
– Доброго утра, девушки, – улыбается он так радушно, будто мы старые друзья. – Я не опоздал?
– Вы-то тут какого хрена забыли? – презрев правила приличия, спрашиваю я.
– Предполагаю, что отправляюсь с вами, – сообщает Рурк, и я испытываю желание запустить в него подносом. Хочу сказать ему, что его предположения он может запихнуть себе в жопу, но Мишель ловит мой взгляд и едва заметно качает головой.
Он увязывается за нами, пока мы доходим до магазина с походным оборудованием. Все внутри, это видно через стёкла огромных витрин. Подносы с кофе встречены восторгом, который длится ровно столько, сколько времени нужно ребятам, чтобы увидеть чуть отставшего Рурка.
Когда он входит в магазин, ожидаемо наступает мёртвая тишина. Алистер буравит отца взглядом.
– Ты не собираешься сказать папе «привет»? – внезапно спрашивает Рурк, уставившись на сына.
Алистер замирает, как статуя, его глаза сверкают. Грейс ободряюще касается его руки своей маленькой ладошкой.
– Я много чего собираюсь тебе сказать, – говорит Алистер с такой откровенной ненавистью в голосе, что у меня перехватывает дыхание, – и «привет» в этот список не входит.
– Как так вышло, что ты не унаследовал ни одного моего качества – и говоришь в точности, как твоя матушка? – с восхищением произносит Рурк. – Просто… удивительно.
Атмосфера, по-моему, искрит.
– Всё это так неловко, – вдруг замечает Крэйг, и Рурк поворачивает к нему голову.
– Представьте, насколько неловко мне, мистер Чао, – пожимает он плечами. – Кто может объяснить мне, что мой сын вообще делает здесь?
– О чём ты говоришь? – злится Алистер. – Ты ведь пригласил меня. Я получил электронное письмо после того, как написал тебе.
Рурк вскидывает брови на мгновение, а потом его лицо расслабляется.
– Да, разумеется. Извини, сын. После анабиоза память ещё восстанавливается.
– Я прошу прощения за состояние отеля, мистер Рурк, – неожиданно Лейла выходит из-за спины Шона. – Я…
– Не стоит, – жёстко произносит Рурк, поднимая руку в красноречивом жесте, – в конце концов, главное, что наши самые дорогие гости остались целы. Кстати, сколько времени вы здесь провели? Какой сегодня день?
– Двадцать седьмое декабря две тысячи семнадцатого года, – произносит механический голос Ирис, когда голограмма внезапно материализуется перед своим создателем. Лицо Рурка странным образом смягчается, когда он смотрит на неё.
– Ирис? – в изумлении спрашивает он.
– Здравствуйте, сэр, – говорит она, – время названо по внутренним часам, поскольку доступа к Интернету и более точным атомным часам нет.
– Двадцать седьмое декабря, – Рурк слегка склоняет голову, обдумывая что-то. – Так долго. И ты… ты жива. Как? Назови свою версию.
– 0.9.1, – сообщает Ирис.
– Старенькая бэк-ап копия, – говорит он, как мне кажется, с облегчением. – Как вы её нашли? И как вы остались в живых… на протяжении такого длительного времени?
– Слушай, ты, – Крэйг выходит вперёд, – ты, походу, не всекаешь. Это ты должен отвечать на наши вопросы, а не мы, иначе…
– Иначе что? – быстро спрашивает Рурк, глядя на Крэйга с любопытством.
Крэйг делает ещё шаг к нему, проходя прямо через Ирис, хватает его за грудки, приподнимая над полом, и прижимает к стеклянной витрине. Рурк только улыбается, глядя на него сверху вниз.
– Хочешь это выяснить, а? – продолжает кипеть Крэйг.
– Пожалуйста, Крэйг, опусти его на пол, – вмешиваюсь я, – он же едва очнулся после чёрт знает какого долгого сна в капсуле. Логично, что ему нужно прояснить ситуацию, прежде чем он ответит нам на все вопросы, – я не могу сдержаться и смотрю на Рурка с плохо скрытой угрозой.
– Ладно, Мари, – легко соглашается Крэйг и ставит Рурка на пол. Тот оправляет одежду с таким видом, словно ничего такого не случилось, и я даже немного жалею, что остановила Крэйга, и тот не выбил из него дерьмо. Тем не менее, глубоко вздохнув, я очень кратко рассказываю Рурку про то, как мы прибыли на пустой остров, как на нас напали Наблюдатели – и о временном портале.
Остальное ему знать совершенно не обязательно.
– Так, теперь становится яснее, – бормочет Рурк. – Тогда отправляемся в путь.
– И теперь ваша очередь, – напоминаю я. – У нас есть вопросы…
– Разумеется, они у вас есть, мадемуазель, – произносит Рурк, снова глядя на меня с каким-то странным выражением в его холодных глазах. – И у нас будет время обо всём поговорить. Вы ведь не хотите быть здесь, когда наши друзья из джунглей вернутся сюда? Как я уже сказал – отправляемся…
Я поджимаю губы. Он ещё и командовать удумал!..
– Отправляемся куда? – негодует Эстелла. – Вы что, собрались с нами?
– Разумеется, – в притворном изумлении округляет глаза Рурк, но я вижу, что при взгляде на Эстеллу в нём что-то неуловимо меняется. – Ваш друг – такой же мой гость, как и все остальные. Не могу же я оставить его в беде! И сейчас самое время – если местные отправят своих воинов забрать вас, то их поселение останется практически без защиты.
– Знаете дорогу? – уточняю я на всякий случай.
– Я знаю остров, как свои пять пальцев, – он пожимает плечами без тени самодовольства, – собирайтесь скорее. Жду вас всех в лобби. Время на исходе.
С этими словами Рурк выходит из магазина, оставляя нас всех молчаливо переглядываться.
– Чёрт побери, Принцесса, мне совершенно не нравятся взгляды, которые бросает на тебя недоделанный Тони Старк, – жалуется Джейк. Я киваю, потому что мне тоже неуютно от этого всего. – Не могу поверить, что мы действительно собираемся взять ублюдка с собой.
– Он знает дорогу, – напоминает Шон, подходя к нам ближе. – Есть идеи получше?
– Ты же не хочешь сказать, что мы можем доверять этому… ну, короче, ему? – хмурится Джейк.
– Я хочу сказать, что он нам нужен, – парирует Шон.
– Мне кажется, что мы нарываемся на проблемы, позволяя ему идти с нами, – вздыхаю я. – Даже не так: я чувствую это. Но Шон прав – у нас действительно, кажется, нет идей получше. Я не спущу с него глаз, – шепчу я, обращаясь, скорее, к самой себе. – Не хватало ещё, чтобы кто-то ещё пострадал.
Джейк ободряюще касается моего плеча ладонью, а Шон удовлетворённо кивает.
Немногим позже, когда я перекладываю вещи в найденный Джейком рюкзак, добавляя к ним новёхонькую куртку, и переобуваюсь в массивные ботинки на достаточно толстой подошве, мы все поднимаемся в лобби. Новые ботинки кажутся неудобными – они слишком тяжёлые, и мне кажется, я неизбежно в них навернусь. Ещё в мой рюкзак отправляется обёрнутый огрызком брезента пиратский клинок, оставленный тогда на крыше – его подобрал Крэйг и благоговейно вернул мне. Помимо этого, я добавляю в свой багаж запасы пеммикана, охотничий нож в футляре да фляжку с водой. Не слишком много, учитывая, что Джейк поставил меня перед фактом об одной на двоих палатке и одном же спальном мешке, и тащит всё это в одиночку. Мой рыцарь.
На улице, на самом деле, ужасная парилка. Я жалуюсь, потому что в новых ботинках не только неудобно, но ещё и невыносимо жарко ногам. Джейк, подмигивая, советует мне раздеться, как когда-то, кажется, целую жизнь назад, рекомендовала ему я. На самом деле, я, конечно, понимаю, что мы в тропиках – но всё же мне казалось, что в декабре на Карибских островах должно быть существенно прохладнее.
Вскоре знакомые тропы по дороге на запад остаются позади. Мы проходим мимо убежища, где впервые повстречались с саблезубым тигром, и почти зажившая рана на моей руке слегка ноет в напоминание об этом знаковом событии. Ещё спустя, может быть, два или три часа пути я останавливаюсь, чтобы сделать глоток воды. Чуть отстаю от остальных, и тут происходит нечто из ряда вон выходящее. Мир расплывается яркими красками, боль зажимает мою голову в тиски.
Куинн оборачивается к остальным; её длинные волосы влажные от пота.
– Река слишком глубокая. Как мы переберёмся на другую сторону?
Рурк смотрит на меня с прищуром, словно подбирая слова.
– Мои люди искали тебя по всему миру и не могли найти.
Облегчение отражается на красивом лице Мишель.
– Марикета, ты даже не представляешь, насколько только что спасла мне жизнь.
Шон выныривает из воды, капли стекают по его коже.
– Нашёл! Ты это искала?
Синие глаза Джейка сияют, перекрывая всё остальное.
– Чёрт, почему мы не можем остаться здесь навечно?
Головная боль отступает так же резко, как началась. Все спокойно идут вперёд – очевидно, никто ничего не заметил.
– Ты в порядке, Марикета? – спрашивает Ирис, материализуясь передо мной.
– Я…
– Река слишком глубокая. Как мы переберёмся на другую сторону? – раздаётся голос Куинн, и я беспомощно хватаю ртом воздух.
Мы действительно добрались до бурной реки, но дело не в этом – я же только что уже слышала эти слова от Куинн!..
– Ирис, как я могла знать, что Куинн скажет это? – тихо спрашиваю я. – У меня были видения, но…
– Сканирую, – сообщает голограмма, – зафиксированы помехи тахионного поля. Очевидно, мы вошли во временную петлю. Подобный феномен обычно не заметен для людей. Удивительно, что ты можешь это ощущать.
– Подожди, что ты имеешь в виду под временной петлёй? – недоумеваю я. Значение слов мне, конечно, понятно, но это уж слишком.
– Временной промежуток из приблизительно, – Ирис сверяется со своими данными, – двадцати пяти минут, который будет повторяться до бесконечности. Даже наш нынешний диалог будет воспроизводиться заново… Если ты захочешь.
– До бесконечности? – ошарашенно шепчу я. – Мы что, застряли здесь навеки? Есть какой-то способ выбраться?
– Не могу определить точно, но где-то здесь должен быть источник помех. Если тебе удастся его найти и разрушить – возможно, у нас есть шанс. И я хотела бы предостеречь тебя от того, чтобы сообщать о временной петле остальным. Это может вызвать панику и вряд ли поможет кому-то выбраться из петли.
Я киваю. Придётся справляться с задачей самостоятельно.
Снова тайны!..
– Смотрите, там поваленное дерево, – раздаётся голос Эстеллы, когда я подхожу ближе. – Можем использовать его, как мост.
Один за другим ребята цепочкой передвигаются по покрытому мхом толстому стволу. Я иду сразу за Мишель, с восхищением наблюдая, как легко она идёт – словно танцует на импровизированном мосту.
– Ах, чёрт, линза! – оказавшись на противоположном берегу, внезапно произносит Мишель, останавливаясь. – Выпала…
– Нужна помощь? – с готовностью предлагаю я.
Она кивает, и мы вдвоём шарим в высокой траве, покрывающей берег.
– Это невозможно, – с грустью сообщает Мишель.
– Погоди-погоди… Вот же, – я аккуратно поддеваю пальцами прозрачную контактную линзу, и глаза Мишель расширяются.
– Марикета, ты даже не представляешь, насколько только что спасла мне жизнь.
Я вздрагиваю, второй раз слыша эту фразу, но она, занятая поисками раствора для линз и промывкой находки, даже не замечает этого. Внезапно мои пальцы натыкаются на что-то ещё – что-то маленькое, неуместное на ощупь. Я в удивлении смотрю на оружейную гильзу, поднятую из травы, и мне становится совсем погано. По джунглям расхаживает кто-то с огнестрельным оружием – почему бы и нет… Нет.
Я собираюсь уже выбросить находку в реку, как к нам подходит Джейк и опускается на корточки рядом со мной.
