Текст книги "Вечное Лето, Том II: Бессмертные Легенды (СИ)"
Автор книги: Catherine Macrieve
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
– Джейкоб, хотя я был бы не прочь вспомнить старые добрые времена, мне нужно, чтобы ты пошёл со мной. Если не хочешь, чтобы твои новые, – он кривит губы, – друзья пострадали.
– Марикета, мы должны постараться одолеть его, если он один, – шепчет Эстелла, делая полшага в мою сторону.
Не успеваю я даже осознать смысл её слов, как Лундгрен командует громоподобным голосом:
– Арахниды! На исходную!
И откуда-то из-за ближайшего покрытого снегом холма вдруг появляется пара военных вездеходов. Из них вылезают солдаты с винтовками… Всего человек пять, но они вооружены, в отличие от нас. Я даже не успеваю толком испугаться, когда Джейк поворачивается ко мне.
– Я нужен ему. Я пойду. Бери остальных и выбирайся, Принцесса.
– Я не могу просто… – За моей спиной матерится Мишель, но я стараюсь не обращать внимания на её панику, поскольку едва могу справиться со своей. – Я тебе не позволю, – твёрдо говорю я. – Даже не рассчитывай. Мы выбираемся вместе – или никак.
– Блядь, блядь, блядь, – бормочет Джейк, сжимая моё плечо ладонью – настолько ледяной, что даже через куртку чувствуется. – Почему ты заставляешь меня чувствовать себя слабым в такой неподходящий момент?
Я перевожу взгляд на вооружённых солдат, замерших в ожидании приказа командира… Кажется, в этот раз мы попали по-крупному: в самом деле, отряду врагов с огнестрельным оружием мы ещё не противостояли. Я судорожно обдумываю пути отступления – едва ли это занимает несколько секунд – и тут, словно по мановению волшебной палочки, поднимается настоящая снежная буря… Вокруг наших недругов. Не около нас. Словно остров впервые за всё время вместо того, чтобы подложить нам подлянку, решил протянуть руку помощи.
Вот спасибочки, охренительно своевременно.
– Бежим! – орёт Шон.
– Прикрыть им спины! – командует своим людям Вэйрин.
С оружием наперевес ваанти бросаются к границе бури. Воспользовавшись этим отвлекающим манёвром, мы бежим в сторону ближайшего оврага и ныряем в него, проскальзываем дальше – и оказываемся на обледенелой тропе, змеящейся вдоль горного склона. В совершенно страшный и невообразимый миг нога Диего соскальзывает с тропы, и он, как в замедленной съёмке, начинает заваливаться под собственным весом в пропасть, когда его ловит Вэйрин.
Меня трясёт. И не только меня: Куинн вдруг шмыгает носом, а Мишель так и не перестаёт материться. Грейс бормочет под нос что-то, похожее на молитву.
Твою мать, твою мать, твою мать!
Ненавижу этот грёбаный остров!
За неимением других вариантов мы осторожно, но максимально быстро двигаемся по тропе. Она достаточно широкая, но при этом вместе с тем опасно скользкая. Это существенно снижает скорость передвижения – потому что за обрывом минимум сотня футов свободного падения. Джейк то и дело оглядывается туда, откуда мы пришли.
– Они пойдут за нами, – бормочет он. – Нужно идти быстрее.
А снегопад с ветром тем временем усиливаются: чертовски вовремя буря настигает наш отряд. Вскоре перед моими глазами появляется вполне себе целый небольшой пассажирский самолёт, похожий на тот, на котором мы прилетели – его крылья лежат на уступах двух соседних скал, образуя что-то вроде моста. Пока я рассматриваю это подобие дороги, на тропе между самолётом и нами внезапно словно из ниоткуда появляется ещё одна фигура.
– Опа, – произносит прохладный женский голос, – кажется, сегодня я – крысолов.
– Ты! – Джейк произносит это местоимение сквозь зубы и очень тихо, но незнакомка его прекрасно слышит.
– Её ты тоже знаешь, да? – не особенно рассчитывая на ответ, интересуюсь я.
Что, нахрен, тут происходит? Откуда столько старых знакомых Джейка появились на этом сраном острове?
И где они были до этого?
И, хотя я не рассчитывала на ответ от Джейка, мне внезапно отвечает незнакомка, делая полшага в нашу сторону. Мой взгляд вылавливает заплетённые в тугую косу платиновые волосы, смуглую кожу и надетые на ней защитные очки; она одета в странный металлический костюм, а за спиной у неё совершенно не внушающее доверия оружие.
– Знает. У нас с Волком долгая история, но какая теперь разница?
Она притворно вздыхает и молниеносным движением обнажает спрятанные за плечами катаны.
БЛЯДЬ, КАТАНЫ!
Меня вот-вот вырвет.
Лезвия её оружия даже на расстоянии нескольких шагов излучают жар. Странная высокотехнологичная херня. Покрывающий склон лёд рядом с женщиной стремительно тает.
– Идите ко мне, ребятишки.
– Она мне не нравится, – заявляет Зара таким тоном, как будто это решает всё.
Ближе всех стоящий к дамочке Радж каким-то совершенно неуловимым жестом лезет в собственную сумку, достаёт из неё бутылку шампанского, и, встряхнув хорошенько, откупоривает пробку так, что та, вместе со струёй алкоголя, устремляется прямо в лицо нашей незнакомке.
Сдерживать тошноту становится всё сложнее.
Хотя глаза женщины и защищены, попавшая прямо в лоб пробка шампанского явно не доставляет комфорта, к тому же жидкость всё-таки попадает под край очков. Пока она оглушена, мы ухитряемся быстро пройти мимо, и подгоняют нас чёртовы звуки ударов позади. Я оборачиваюсь, чтобы увидеть массивного мужика в каких-то механических перчатках, которой он выбивает дерьмо из горы – сверху уже сыпется лёд и снег.
От ударов земля под нашими ногами буквально трясётся. Чёртчёртчёртчёртчёрт.
– Быстро, к самолёту! – ору я. – Нужно перебраться на ту сторону…
– Похоже, он может в любую минуту рухнуть, Мари, – возражает Диего.
– Он бы уже упал, если бы мог! – кричит Шон. – Давайте, все, быстрее!
– Уже уходите? – дамочка с катанами приходит в себя окончательно. Я бросаю на неё взгляд – как раз вовремя, чтобы увидеть, как она касается какого-то диска на нагруднике своего костюма, и… Становится практически невидимой. Контуры её тела можно угадать благодаря снегопаду, но в сложившихся обстоятельствах вглядываться в колючую белую дымку совершенно нереально. Однако её голос продолжает звучать. – Не беспокойтесь. Когда я вас убью, вы даже не заметите.
Я вижу лишь оголённые клинки, когда мы добираемся до правого крыла самолёта.
Прямо над пропастью, склоны которой отражают эхо выстрелов – на вершине горы, откуда мы пришли, ещё больше солдат.
– Мы охуительно лёгкая мишень! – восклицает Крэйг, оглядываясь на наших преследователей.
Эстелла тем временем взбирается на кабину самолёта и ударом каблука своего ботинка распахивает ведущий внутрь люк.
Напомнить себе не попадаться Эстелле под горячую… ногу.
– Внутрь! – командует она, и ребята безропотно подчиняются. Впрочем, после такого… вряд ли кто-то вообще сможет возражать Эстелле, разве нет?
Шон подпирает люк изнутри, замуровывая нас в кабине пилота. Снаружи доносится голос Лундгрена.
– Выкури их, Мышь*.
В следующее мгновение фигура в красно-чёрном костюме и шлеме спрыгивает на нос самолёта и принимается мощными ударами таранить фронтальное стекло кабины пилота, отделяющее нас от внешнего мира. Когда стекло так легко поддаётся его (её?) ударам, в образовавшуюся дыру человек проталкивает пару небольших канистр, тут же начинающих источать пурпурного цвета газ, стремительно наполняющий кабину.
– В этот раз у нас нет пушки, – бормочет Грейс, и я вдруг чувствую, что она, Грейси, не так близка к панике, как я. И снова – никакой стабильности.
Джейк нажимает какую-то кнопку на панели, и сзади нас – в салоне – над пассажирскими креслами открываются выемки, и из них выпадают кислородные маски. Ребята без слов бросаются в ту сторону, быстро рассаживаясь на сидения и прижимая маски к лицам ради глотков спасительного кислорода.
Когда я делаю то же самое, моё внимание вдруг привлекает Крэйг. Он машет мне рукой с сидения чуть впереди, и, когда я вопросительно приподнимаю брови, бросает мне что-то. Я ловлю предмет совершенно машинально, отмечая лишь блеск янтаря в полутёмном салоне самолёта.
Внутренности коротко сворачивает в узел, и я оказываюсь в зале ожидания аэропорта Кеннеди. Шон и Крэйг стоят у огромного окна, любуясь открывающимся видом на взлётную полосу.
– Чёрт возьми, бро, – Крэйг буквально светится от счастья, – грядёт крутой отдых на тропическом острове, прикинь?
– Не могу дождаться, – усмехается в ответ Шон. – Кстати, тебе уже сообщили?
Улыбка Крэйга гаснет внезапно, как перегоревшая лампочка.
– М-м. Не. По-любому отправят мне письмецо завтра или послезавтра.
– У тебя получится, друг. Я говорил с теми ребятами из НФЛ* о тебе…
– Э-э, ты серьёзно?
– Ну да, – Шон широко улыбается, – они такие типа «Что думаешь о шестьдесят восьмом номере? Он хорош?»
– И-и?
– И я сказал им правду. Что они не сумеют найти лучшего полузащитника в любом университете штата.
– Вау. Спасибо, бро, – Крэйг выглядит явно польщённым, – думаю, у меня действительно есть шанс.
– Ого! Это Зара Намаци? – вдруг бормочет Шон, подталкивая Крэйга локтем в бок. – Не знал, что она тоже летит.
Крэйг бросает взгляд в ту сторону, куда указал его капитан – действительно, Зара садится в кресло, достаёт из сумки ноутбук и начинает что-то остервенело печатать.
– Я едва ли видел её пару раз с самого… – продолжает Шон, но Крэйг, мрачнея, заканчивает фразу за него:
– Второго курса. Да.
Выражение лица у него совершенно несчастное, и Шон старательно отводит взгляд, тактично делая вид, что ничего не заметил.
– Серьёзно? Шон Гейл тоже летит? – звучит неподалёку знакомый голос. Я слежу за взглядами вздрогнувших ребят и вижу Диего.
– Да неужели? – округляет глаза стоящая рядом с ним Грейс.
В этот момент у Крэйга вибрирует телефон. Он разблокирует экран, и я вижу уведомление о новом входящем электронном письме.
«Уважаемый мистер Чао!
Наши рекрутеры были рады возможности ознакомиться с Вашей игрой во время футбольного сезона в Хартфилде!
Поскольку Вы, несомненно, осведомлены об ограниченности мест, которые мы можем предоставить во время национального сезона в 2017 году, мы с превеликим сожалением сообщаем, что у нас нет возможности включить Вас в наши списки.
Желаем Вам удачи во всех начинаниях!»
Цвета смешиваются в один, и я уже стою в незнакомой мне лаборатории. Некоторые члены нашей группы столпились у компьютерной зоны, Крэйг же ошивается у металлических двойных дверей.
– Дракс, ты идёшь или как? – окликает его Джейк. – Портал почти готов к использованию.
– Мне незачем возвращаться домой, – вдруг произносит Крэйг, уголки его обычно широко улыбающегося рта опущены.
Прежде, чем кто-то успевает ответить, комната дрожит, как от землетрясения, за её пределами явственно слышен взрыв. Двери чуть прогибаются вовнутрь.
– Они вот-вот прорвутся, – равнодушно сообщает Эстелла, нажимая на какую-то кнопку.
В полу открывается люк, и ребята быстро скользят вниз. Мишель ныряет последней, и её голос, обращённый к Крэйгу, раздаётся эхом:
– Какого чёрта? Ты идёшь?
Крэйг подходит к компьютерам, щурится, разглядывая что-то на экране, и вводит какую-то команду.
– Всё это было по-настоящему круто, ребята.
– Крэ… – голос Мишель прерывается, когда люк захлопывается следом за ней.
Ещё один звук взрыва, и двери в лабораторию разбиваются. Несколько солдат вваливаются в помещение.
– Сдавайтесь или будете уничтожены, – раздаётся механически искажённый голос одного из них.
– А пошёл бы ты на хуй, – бросает Крэйг, кидаясь на врага – он буквально раскидывает в стороны солдат, прорываясь к выходу, когда дорогу ему преграждает высокий мужчина в механизированных перчатках.
– Мне нравится твой стиль, пацан, – ехидно замечает он, подмигивая Крэйгу.
– И ты тоже иди на хуй, мудила, – выплёвывает он.
– Это была моя реплика, – усмехается мужчина, резким ударом впечатывая оба своих кулака в грудную клетку Крэйга. Он падает на пол, и от этого падения из его рта вырывается кверху тоненькая струйка крови. – Сообщи своим друзьям, чтобы выбирались навстречу своей смерти, или я отправлю тебя в полёт по всему центру…
– Ты опоздал, – Крэйг сплёвывает кровь, – передай Рурку, что снова провалил задание, урод. Думаю, он даже не станет тратить свою криокапсулу на такого, как ты. Просто разорвёт тебя на пару частей, да?
Эти слова внезапно задевают атакующего, и он, потрясённый, поднимает его за грудки одной рукой и направляет ещё один удар свободным кулаком в его рёбра – удар такой силы, что Крэйг пролетает пару десятков футов до ближайшей стены и впечатывается в неё с оглушительным треском.
Навеки застывшая усмешка на губах Крэйга – последнее, что я вижу, прежде чем водоворот красок возвращает меня в реальность.
Пурпурный газ продолжает наполнять салон, и у меня нет ни мгновения, чтобы подумать, что в видениях только что было не так. А что-то определённо было. Я торопливо прячу в карман куртки статуэтку – медведя с человеческим торсом. Проходит несколько минут, прежде чем газ начинает рассеиваться.
– Если мы не можем заставить эту штуку взлететь, – снимая маску, замечает Диего, – нам нужно выби…
Меня оглушает скрежет металла по металлу. Эстелла смотрит в иллюминатор, и её глаза расширяются от шока.
– Эта сука отрезает крыло!
– Внимание, говорит капитан! – орёт снаружи блондинка с катанами. – Займите свои места и пристегните ремни. Посадка будет жёсткой.
– Дверь, – коротко бросает Лейла, кивая на выход на противоположной от покорёженного крыла стороне салона. Она молниеносно оказывается около этой самой двери и с помощью подоспевшего Шона отпирает её.
От двери до крыла, ведущего на другую сторону склона, пара футов, а под нами – пропасть. Снежная буря сильно ограничивает видимость, но от того, что я не вижу, куда упаду в случае чего, легче ни черта не становится. Я жду, пока все переберутся на крыло, держа друг друга за руки и образуя цепочку, а салон самолёта под моими ногами тем временем ходит ходуном.
Когда я оказываюсь на крыле, удерживаемая только ладонью Джейка, буря, кажется, ещё больше усиливается – снег кусает щёки, вынуждает прикрывать глаза – что, конечно, совершенно не улыбается в сложившихся обстоятельствах. Крыло покатое и скользкое, но каким-то уму непостижимым образом мы все вместе добираемся до твёрдой земли.
Как только я ступаю на заснеженное плато, девица с катанами достигает успеха – и самолёт падает в пропасть. Я с облегчением выдыхаю, хотя сердце бьётся где-то под горлом, и тут град пуль вокруг нас возобновляется.
– Чёрт, мы не можем перебраться на ту сторону! – орёт тот здоровенный мужик с механическими перчатками.
– Буря – наше спасение, – бормочет Грейс, – мы должны бежать, ребята. Так быстро, как только можем, видимость всё равно почти нулевая.
– Согласен, – вворачивает Алистер.
– Да, – киваю я, пытаясь унять панику, – бежим.
Мы все несёмся вперёд сломя голову – я то и дело бросаю на друзей обеспокоенные взгляды, опасаясь, что кто-то может потеряться в этой метели. От ледяного воздуха лёгкие горят, и я почти задыхаюсь, но страх за себя и друзей заставляет машинально переставлять ноги с максимальной скоростью, на которую я способна в этом состоянии.
– Идите на мой голос! – бросает через несколько минут Вэйрин, и я вспоминаю, что его сверхчеловеческое зрение куда острее, чем у любого из нас. Боги, он даже не запыхался. – Просто продолжайте бежать.
И мы бежим, бежим, бежим… Пока буря не начинает утихать. Это приносит одновременно страх и облегчение, потому что, становясь не такой интенсивной, метель больше не может скрывать нас… С другой стороны, мы, кажется, умудрились действительно убежать достаточно далеко.
Постепенно, не в силах больше двигаться с такой скоростью, мы замедляемся и в конце концов тупо бредём по бескрайним белоснежным просторам. Снегопад продолжается, но ветер постепенно стихает. Я чувствую во рту кислый привкус, вызванный обилием холодного воздуха. Ноги едва передвигаются, и мне хочется безвольно грохнуться на снежное покрывало, лишь бы меня никто не трогал.
– Посмотрите-ка туда, – вдруг замечает Вэйрин, и я смаргиваю настойчиво залепляющие глаза снежинки, пытаясь понять, куда он указывает.
Прямо впереди по курсу на краю плато, под самым горным склоном, уютно расположился четырёхэтажный дом, выглядящий странно гостеприимным в этих обстоятельствах – и при этом таким неуместным в этом диком пространстве снегов и метелей.
«КУРОРТНЫЙ КОМПЛЕКС „ЭЛИЗИУМ“». Именно это написано на наполовину засыпанном снегом указателе.
– Ещё один курорт? – недоумевает Шон. – Прямо здесь?
– Да, – кивает Лейла, явно потрясённая. – Конечно, я не могла понять, в какую сторону мы движемся, но… Да. Мы спасены, ребята. Спасены.
– Если только это не ловушка, – бормочет Эстелла.
– Да мне похер, ловушка ли это, – стонет Зара. – Мы немедленно идём туда. Иначе я сдохну прямо здесь.
Я совершенно с ней согласна, и, полагаю, не я одна.
Перспектива оказаться в условиях цивилизации после всего пережитого за последние пару часов слишком заманчива.
Так что я первая становлюсь на дорогу, ведущую к этому «Элизиуму».
И будь что будет…
__________________________
*Автор оказался слишком тупым, чтобы перевести это нормально. Дело в том, что Арахниды, отряд Лундгрена, логично носят позывные, произошедшие от названий различных пауков. Это причиняет мне боль, потому что при отсутствии арахнофобии за последние дни мне пришлось посмотреть на слишком много разных членистогоних в гугле, и далеко не все они были симпатичными, поверьте. Так вот, в оригинале упомянутый персонаж – Mouse, что, разумеется, переводится как «мышь», но мышь не потому, что грызун, а потому, что паук (я понятно объясняю? Нет, конечно). Словом, есть такой паучок, Missulena, который (если верить авторитетному источнику, в смысле, Википедии, haha, so sarcastic) исключительно в английском языке порой называется «mouse spider», цитирую: «в связи с ошибочными представлениями о том, что они, подобно мышам, способны рыть глубокие норы». Если честно, попахивает наркоманией, но кто я такая, чтобы спорить с Википедией. И с Пиксельберри. Помимо этого, в позывном солдата имеется определённая игра слов, которая, извините, тоже окажется нелокализованной, потому что я не очень умная. И, кстати, с бывшим позывным Джейка («Волк») точно такая же ерунда: пауки-волки остаются пауками-волками и в русском языке, но это капец как нелепо звучит. Как известно, человек-паук человеку-пауку волк-паук.
*НФЛ – Национальная футбольная лига, если кто не знал. Потому что я не знала.
========== действие V – глава 10 – «новое начало» ==========
Комментарий к действие V – глава 10 – «новое начало»
не хочу ничего говорить
финал главы писался под это: https://yadi.sk/d/fEy66vNl3nIjuw
и это: https://yadi.sk/d/xilFzz3BOSwmag
за вдохновляющую музыку спасибо моей бете – моей Эмили – моему сердцу
не только за это, но остальное успеется
I’ll be the Sun, I’ll be the waves
I’ll be the one you love the most
Вечер проходит мимо.
Все мы слишком вымотаны, выбиты из колеи произошедшим – настолько, что нет сил даже обсуждать минувшие события.
К счастью, в «Элизиуме» есть горячая вода и электричество, и уже одно это делает курорт самым желанным для меня местом пребывания. Отель, разумеется, не так грандиозен, как «Небожитель», но очень уютен. Когда я закидываю сушиться свои несчастные ботинки и одежду и переодеваюсь в гостиничный халат, сцапанный в выбранном для нас Джейком номере, меня совершенно не смущает перспектива прогуляться на первый этаж в одноразовых тапочках. Настолько по-домашнему выглядит это место.
Совместный ужин с ребятами проходит в почти полной тишине, прерываемой лишь периодическими просьбами передать чайник и не чавкать (Зара – Крэйгу, разумеется). Вяленое мясо кажется безвкусным. Когда я возвращаюсь в номер, волоча за собой полы халата и хреновое настроение, и заныриваю в ванную, становится самую малость полегче. Мне необходимо поговорить с Джейком, понять, что он чувствует сейчас, когда прошлое настигло его в самый неподходящий момент. Но усталость берёт своё, и я вырубаюсь прямо в ванной ещё до того, как он возвращается с ужина.
Просыпаюсь я в кровати и объятиях Джейка, бережно укутанная одеялом и будто родившаяся заново. Хотя мышцы немного побаливают после вчерашнего снежного кросса, ощущение безопасности перевешивает все остальные эмоции. В моих ногах, свернувшись клубочком, дрыхнет Снежок, и отчего-то мысль о том, что Джейк пустил лисёнка в комнату, несмотря на свою очевидную неприязнь к зверьку, разливает под кожей тепло. Джейк спит крепко – когда я осторожно выбираюсь из его рук и постели, он только что-то бормочет во сне и переворачивается на другой бок. Я одеваюсь, натягивая всё ещё немного влажные брюки и чистую футболку, нахожу вчерашние одноразовые тапочки, без зазрения совести делаю их многоразовыми и тихонько выхожу из комнаты.
В столовой, где мы накануне ужинали, витает аромат кофе – от этого запаха у меня рот наполняется слюной, и ощущение такое, будто кофейное амбре способно проникать под кожу. Во главе большого стола Зара сидит, уткнувшись в какую-то книгу, а за её спиной в огромном окне я вижу, что метель окончательно утихла, оставив после себя только бескрайние белоснежные просторы.
– Утро, – сообщает Зара, не поднимая глаз от книги.
– Ага, – соглашаюсь я. – Где, во имя всего святого, ты раздобыла кофе?
Зара смотрит на меня так, словно я сморозила глупость, и показывает на капельную кофеварку на барной стойке.
– Я сварила слишком много, так что на здоровье, – великодушно предлагает она.
– Спасибо, – бормочу я удивлённо, с каким-то исступлением наливая кофе в чистую чашку и делая глоток. – Крепкий, – замечаю я. – Класс. То, что доктор прописал.
– Доктор, кстати, действительно прописал горячее питьё, – ухмыляется Зара, – я про Мишель. Надо бы спросить её, что насчёт горячительного питья, да?
Я смеюсь. Кто о чём, а Зара о бухлишке.
– Ты хотя бы спала? – спрашиваю я, замечая её болезненную бледность и залегшие под глазами тени.
– Не очень много, – честно говорит она. – На самом деле, я вообще мало сплю. Потому что мой сон обычно беспокойный. Но… Спасибо, что спросила, я полагаю?
Отвечаю улыбкой – Зара, пытающаяся вести себя мило с окружающими, это что-то новенькое и абсолютно необыкновенное.
– Просто хотела убедиться, что ты в порядке, – замечаю я, садясь рядом.
– Да, я в порядке, Марикета… В бессоннице есть свои преимущества. Я тут рыскала по гостинице… Ну, знаешь, осматривала территорию, – ухмыляется Зара. – Нашла вот список, состоящий из имён идентификационных номеров сотрудников «Rourke Industries», – она достаёт из страниц книги сложенный пополам лист, исписанный мелким шрифтом. – Это может быть довольно… любопытно. Если здесь тусовались ребята Рурка… Не просто же так они тут веселились, как считаешь?
– Угу, – мычу я, жадно глотая кофе. – Интересный курортик только для «своих». Ладно, главное, что мы можем побыть в безопасности некоторое время. Лишь бы эти солдаты нас не нагнали.
– Буря почти наверняка сбила их со следа, – раздаётся голос со стороны входа в столовую, и я вздрагиваю, когда совершенно взъерошенный Джейк со следами подушки на лице подходит ближе к нам и накладывает лапы на мой кофе. – Полагаю, мы действительно в безопасности.
– Я натыкалась в Интернете на слухи об этих «Арахнидах», друг, – с нервным смешком произносит Зара. – Они… Это нечто серьёзное. Ты был одним из них?
После слегка затянувшейся паузы Джейк кивает.
– Да. Я был одним из их пилотов, и полагал, что мы помогаем людям. Кто же знал, что Лундгрен делал за нашими спинами?
– Как они вообще нашли тебя? – интересуюсь я, мягко накрывая пальцы Джейка своей ладонью.
– Хрен их знает. Я всегда понимал, что это только вопрос времени… Но как, чёрт возьми, посреди всего этого безумия…
– Джейк, – терпеливо говорю я, – они собираются навредить нашим друзьям. Чёрт, мы правда должны понять, как они могли попасть на Ла-Уэрту!
– Марикета права, – бормочет Зара, – нужно узнать, как они тебя отследили.
– Я хотел бы и сам это узнать, честно, но не имею ни малейшего понятия.
– Не повезло тебе, чувак, – постукивая пальцами по столу, сообщает Зара, и поясняет в ответ на вопросительный взгляд Джейка: – Я-то думала, что у меня есть враги…
Он качает головой, и я замечаю в его глазах неподдельную боль.
– Мне жаль, что они нас нашли. Никогда не собирался ставить под угрозу кого-то из вас.
Он сжимает мою ладонь, и я кладу голову на его плечо, пытаясь без слов успокоить его, но судя по тому, как напрягаются его мышцы, нихрена у меня не получается. Даже Зара смотрит на нас с несвойственным ей сочувствием.
– Я не позволю им причинить боль тебе, – шепчет Джейк и тут же исправляется, – вам всем. Клянусь. Смотрите, – он явно смущается демонстрации своих эмоций и пытается перевести тему, – курорт скрыт горным хребтом, так что здесь мы должны быть в безопасности. С воздуха нас будет крайне сложно заметить, так что мы можем залечь на дно на пару дней.
– И что мы будем делать пару дней? – спрашивает Зара.
– Отдохнём, – отвечаю я, – подготовимся к предстоящему путешествию. Думаю, после пережитого нам действительно надо немного… перезагрузиться.
– Точно, – кивает Зара, – «предстоящее путешествие» уже не звучит так весело с Арахнидами на нашем хвосте.
– Проницательное замечание, – ворчит Джейк.
Спустя короткое время наши друзья постепенно стекаются в столовую, кофеварка работает практически безостановочно. Когда собираются все, кроме Лейлы, Джейк повторяет для всех замечание о том, что мы в безопасности, и это существенно разряжает обстановку. Зара же делится своими наблюдениями о том, что «Элизиум» использовался для собраний сотрудников Рурка. Когда она это говорит, я замечаю, как вздрагивает Эстелла, и это очень странно и неправильно – видеть её, обычно такую невозмутимую, в потрясении. Когда она молча забирает у Зары список и выходит из столовой, я выскальзываю следом за ней.
– Эстелла? Что происходит?
Она замирает, вздрогнув, и, не оборачиваясь, холодно бросает:
– Марикета, возвращайся к остальным.
– Нет.
Эстелла разворачивается ко мне, и я отшатываюсь, увидев, что в её глазах сверкают слёзы.
– Ладно. Хорошо. Наверное, я должна рассказать хоть кому-то…
Эстелла прислоняется к стене коридора и оседает на пол. Я опускаюсь рядом с ней, рефлекторно перехватывая её изящную ладонь.
– Ты можешь рассказать мне всё, – искренне замечаю я. Она поворачивает голову и слабо улыбается.
– Знаю. Знаю. Просто… Мари… Всё сложно.
– А что вообще просто на этом острове? – невесело усмехаюсь я, сжимая в ладони её длинные пальцы. – Ты ведь доверяешь мне, – я хотела, чтобы это звучало, как вопрос, но на деле звучит, как утверждение.
– Доверяю, – соглашается Эстелла. – После всего этого было бы странно, если бы не доверяла. Но… Это не делает ситуацию легче. Дело в том, что… А, чёрт, – она быстро просматривает список и находит что-то, что срывает с её губ изумлённый выдох и заставляет глаза расшириться. – Вот, смотри, – она указывает пальцем на нужную строчку, протягивая лист мне.
– «Монтойя, Оливия», – читаю я вслух. – Эстелла…
– Это моя мать, – резко произносит она.
– Твоя мать работает на Рурка? – шокировано спрашиваю я. – Но как…
– Работала, – жёстко поправляет меня Эстелла. – В прошедшем времени. Старшим исследователем. Детям нельзя было находиться на острове, так что я жила с дядей в Паломино и помогала с… м-м… семейным бизнесом.
– Каким это бизнесом? – осторожно уточняю я.
– Ты не захочешь знать, – выдыхает Эстелла. Я сверлю её тяжёлым взглядом, и она бормочет: – Ты всё равно не поверишь мне, но дядя, он… В общем, он, как бы, был снайпером на службе у революционеров, довольна?
Я нервно сглатываю. Что же, это очень многое объясняет в навыках Эстеллы, но поверить в это действительно нелегко. Как и представить, как именно Эстелла «помогала» дяде.
– Ладно, неважно… Мама посылала мне письма каждую неделю. Рассказывала о результатах своих исследований, писала, как сильно любит меня и скучает. Последнее письмо… Пришло шесть лет назад. Оно было сумбурным. Написанным от руки. Она говорила, что обнаружила нечто опасное. Спустя неделю она… Её не стало. «Несчастный случай». Никаких подробностей.
Я сжимаю руку Эстеллы сильнее, не зная, что можно сказать в такой ситуации.
– Ты считаешь, что это сделал Рурк? – спрашиваю я наконец.
– Я знаю, что это сделал Рурк, – выплёвывает Эстелла. – Я поклялась отомстить. Когда я узнала, что у него есть сын, учащийся в Хартфилде под фальшивым именем, дядя сделал так, чтобы я якобы перевелась туда учиться. Я собиралась достать Рурка через Алистера, понимаешь? А потом эта поездка, настоящий подарок судьбы, я просто не могла поверить в свою удачу. Но на самом деле это не было удачей, – она сжимает лист со списком, и я вижу, как по её лицу текут слёзы, оставляя на щеках блестящие дорожки. – Она была здесь, Мари. В этой гостинице. Я должна узнать, в какой комнате она останавливалась, – Эстелла всхлипывает.
– Ты хочешь найти что-то, принадлежавшее ей? – догадываюсь я. – Что-то… на память?
– Наверное, да, – выдыхает Эстелла, выпуская из руки список и вытирая слёзы. – Я знаю, что шанс невелик, конечно, ведь Рурк заботится о чистоте в отелях, – она презрительно усмехается, – но если есть хоть малейший шанс… Я думаю… Если бы я нашла её комнату, смогла бы я почувствовать её присутствие?..
– Я понимаю, Эстелла, – мягко говорю я, отпуская её ладонь и обвивая рукой её плечо. Она склоняет ко мне голову, и какое-то время мы сидим вот так, и мне хочется верить, что это приносит ей облегчение.
– Я пойду, – произносит она наконец, поднимаясь на ноги. – Спасибо, что выслушала, но… думаю, мне нужно немного побыть одной.
– Конечно, иди, – киваю я.
Вместо того, чтобы вернуться в столовую, я бреду в номер и заваливаюсь на кровать. Не могу себе представить, что я бы чувствовала на месте Эстеллы – не могу и не хочу. Очевидно, её жизнь была далека от лёгкой и радужной. С дядей-снайпером… У меня замирает сердце, когда я представляю себе её детство. Потерять мать – это так тяжело, что мне даже думать не хочется. Если бы моя мама… Моя…
Нет-нет, даже думать нельзя.
Я прикрываю глаза, пытаясь представить мамино лицо, но вместо этого под веками вижу только пустоту. Это очень странно и страшно, так что я пробую снова и снова; ничего не происходит. Я вздрагиваю. Что-то не так. Что-то неправильно. Я совершенно не могу вспомнить лиц родителей, да и все воспоминания о родном доме как будто частично стёрты из моей головы.
По всему телу проходит неприятный холодок, словно меня бьёт током.
Вскочив с кровати, я врываюсь в ванную и врубаю холодный душ. Ледяные струи приносят мимолётное облегчение, и, выбравшись из кабины, я чувствую себя намного лучше. Не стоит думать об этом сейчас, когда есть более насущные проблемы.
Приведя себя в относительный порядок, выхожу из комнаты и бесцельно брожу по коридорам. Моё внимание привлекает смех из приоткрытой двери в один из номеров, и я бесцеремонно вламываюсь к Крэйгу и Заре, рыскающим по комнате в поисках чего-то.
