Текст книги "Дорога в Эсхатон (СИ)"

Автор книги: Борис Миловзоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц)

– Рок?

– Рок.

– Но разве не мечтает каждый быть избранным?

– Конечно же, мечтает, потому что это придает смысл и жизни, и смерти, – Проквуст обнял сына за плечи, – пойдём, сын, ужинать, завтра рано вставать.

Георг давно уже был готов к этому неизбежному разговору, десятки раз проигрывал в уме всевозможные варианты: от полной откровенности до краткого и ущербного изложения. И то и другое ему не нравилось, с одной стороны негоже отцу полностью раскрываться перед сыном-подростком, у того просто может не хватить жизненного опыта, чтобы всё принять и всё простить, а с другой стороны, и врать не хотелось, вроде как выгораживая и обеляя самого себя. Поэтому после многих раздумий Проквуст принял решение рассказать подробно, но только часть своей жизни.

– Пап!

– Что? – Георг вернулся из своих глубоких раздумий обратно в уютный полупустынный ресторанчик.

– Ты обещал после горячего начать рассказ, я жду.

– Да, сын, конечно.

Подошёл официант, поставил перед Проквустом кружку с пивом и тут же ушёл.

– Артём, ты что-нибудь ещё хочешь?

– Из еды? Не хочу. Ну, же, пап, не тяни!

Георг отхлебнул пива и принялся рассказывать.

Он начал с того момента, когда очнулся безымянным посредине вселенной, не понимая, кто он, откуда, как долгое время наблюдал за жизнью вселенной и медленно подступал к началу нового пути.

– Пап, – воспользовался Артём паузой связанной с очередным глотком пива, – так ты был приведением?!

– Что? – удивлённо переспросил Проквуст, ставя кружку на стол. – Ах, ты об этом? Не знаю, как это классифицировать, скорее я бы назвал себя духом, то есть, душой без тела.

После того, как Георг рассказал о звезде, названной им 'Близкой', о её невероятных обитателях и о планете хоравов, Артём слушал затаив дыхание. Проквуст остановился перевести дух и отхлебнул тёплого пива

– Пап, кто такой, этот Друг?

– Толком не знаю, сынок. Я видел его рождение среди протуберанцев 'Близкой', видел его огромных почти прозрачных или даже призрачных родителей.

– Они создали его специально для встречи с тобой?

– Он так сказал.

– И часть его осталась в тебе?

– И это он сказал.

– Ты ощущаешь эту часть?

– Если честно, ничего не ощущаю.

– Вам надо чаще общаться!

– Думаю, это не очень хорошая идея.

– Но почему?! Он же родился ради тебя!

– Даже если это так... – Проквуст задумался. – Понимаешь, Артём, у меня осталось смутное впечатление, что во вселенной все занимаются своими делами и там не принято беспокоить друг друга по пустякам.

– А может быть, ты просто оправдываешь себя? Что ж получается, ты зовёшь Друга только тогда, когда не можешь без него обойтись, разве это можно назвать дружбой?!

– Хм, действительно, как-то неудобно получается. Давай порассуждаем?

– Давай!

– Допустим, я позову Друга, он откликнется, и я полечу для встречи на наше Солнце, это ведь ближайшая к Земле звезда. Кстати, даже на астральное перемещение требуется время.

– Много?

– В данном случае недели три. Так вот, прибываю я на солнце и говорю, здравствуй, Друг, давно тебя не видел, соскучился. А он для встречи может быть, с другого конца вселенной пришёл, хорошо ли получится?

– Да, нездорово. Пап, а я с Другом смогу общаться?

– Ну и вопрос! Думаешь, я на него ответить могу? Теоретически в тебе есть часть от части Друга, которая мне досталась при общении с ним, но даёт ли она тебе право на, скажем так, дружбу, я не знаю. Жизнь покажет, сынок, ответы придут.

– Или не придут?

– Или не придут. Ну, что, двинемся дальше или спать пойдём?

– Ну, уж нет, какой теперь сон?!

*****

Спать они легли далеко за полночь, поэтому неудивительно, что Артём, которого Проквуст утром еле добудился, в машине тут же сладко уснул. Георг спокойно и без лишних вопросов добрался до знакомого холма и подогнал машину ближе к кустам, почти под крону сосны, с которой прошлый раз разговаривал. Он вышел, тихо прикрыл дверцу машины и осмотрелся. Судя по ощущениям, его прежнее пребывание здесь никого не обеспокоило, да и посторонних следов на тонком слое дорожной пыли не нашлось. Проквуст повеселел, это хорошее начало. Он подошёл к сосне, положил на ствол обе ладони и погрел его своим огнем.

– Ты уж не подведи и на этот раз, – зашептал он, – ладно?

– Пап, ты чего с деревом обнимаешься?

– Не обнимаюсь, а договариваюсь.

– Как это? – удивился Артём.

– Откуда я знаю?! Попросил вежливо, и всё.

– Ты что, всерьёз думаешь, что сосна тебя слышит?

Проквуст улыбнулся и пожал плечами.

– Эх, молодость, всё-то ей по полочкам разложи. Тебе что, жалко?

– Да, нет, пожалуйста, – засмущался сын, – просто странно как-то.

– А то, что я тебе вчера рассказывал, не странно?

– Сдаюсь! Готов сыграть с сосной в шахматы.

– Зря шутишь. Ты, например, знаешь, что в слоях пространства дольше всего из живого остаются деревья?

– Да?! Ничего себе! А почему?

– Знаешь, сынок, поищи на некоторые вопросы ответы самостоятельно, ладно? Будет чем заняться в жизни. Давай-ка, хватай с заднего сидения свой рюкзак и держи меня за руку, нечего время терять.

Они вышли на площадку призрачного Баальбека. Он огляделся, здесь ничего не изменилось, да и меняется ли здесь что-то? На Артёма пространственный переход произвел впечатление, он крепко вцепился в руку отца и изумленно смотрел по сторонам.

– Здорово! Пап, это что?

– Скорее где.

– И где?

– Где-то между параллельными мирами, сынок.

– Здорово! А как это место называется?

– Давай будем звать его туманной площадкой.

– Здорово! – прошептал Артём в очередной раз.

– Артём!

– Что?

– Перестань повторять одно и то же слово!

– А, извини. Пап, значит, это Баальбек?

– Скорее его пространственная тень.

– Как это, тень?

– Сын, нет у меня на всё ответов! Ну, что, идем дальше?

– Пап, подожди, видишь, там, на колонне надпись.

– Надпись? Я ничего не вижу.

– Зато, я вижу. Пап, я быстро, посмотрю и назад! – крикнул Артём уже на бегу.

– Вот мальчишка, – проворчал Георг, глядя вслед. Делать было нечего и он направился за сыном.

Только теперь Проквуст заметил, что колонны стоят не на краю храмовой площадки, как в 'нормальном' Баальбеке, а посредине и почему-то не имеют нижних постаментов, буквально вырастая из каменных блоков. Артём уже стоял возле крайней левой колонны и водил пальцем слева направо, видимо вычитывая какой-то текст. Георг уже удивился: что мог здесь читать его сын?! Он подошёл и с изумлением уставился на выбитые на колонне строчки клинописи. В голове щёлкнуло: текст, язык шумерский.

– Пап, помоги, я не вполне понимаю смысла.

– Что значит, не вполне?! ... Артём, тебе доступен смысл этих слов?!

– Да, – сын оглянулся на отца и виновато улыбнулся.

– И ты все эти годы молчал?!

– Угу. Это мой секрет. Особенный кайф был в школе: всегда отличные отметки.

– Артём, но откуда в тебе это?!

– Это мне дракон подарок сделал. Я нашу встречу смутно помню, но слова об обещании подарка ясно помню. И ещё помню свою обиду, за то, что он этого обещания не выполнил. Уже много позже я понял, почему понимаю разные языки и даже ирийский, хоравский, арианский и межгалактический.

– Ого! Ну, Чар! – усмехнулся Проквуст. – Со мною он не был таким щедрым, некоторые языки пришлось самому добывать. А я-то тебя ирийскому языку обучаю, успехам твоим радуюсь!

– Так ведь приятно поболтать на родном языке?

– Приятно, только дураком теперь себя чувствую. Кстати, сын, но как же ты умудрился не проболтаться и даже вида не показать, а?!

– Не знаю, пап, прикольно было. Это же мой подарок, правильно?

– Ну, конечно.

– Вот я его и приберёг себе. Ты уж прости.

– Прощаю, – усмехнулся Проквуст. – Так что тебе в тексте не понятно?

Артём повернулся к тексту.

– Здесь написано: 'Только люди допускаются за эти колонны. Только чтящий Ахура-Мазду способен словом творить дело и поразить приспешников Ангра-Маиньи'. Пап, о ком здесь речь?

– Я кое-что почитал об огнепоклонниках. Насколько я помню, Ахура-Мазда это главный бог шумеров и его проповедовал Заратуштра, а Ангра-Маинья – типа демона зла.

– Теперь понятно, – Артём собрался шагнуть мимо колонн.

– Стой! – строго крикнул Проквуст. – Запомни, спешка нужна при....

– Пап, я понял, жду.

Георг закрыл глаза и мысленно выплеснул из себя волну света. Она пронеслась через колонны, попрыгала над беспорядочно лежащими каменными глыбами и большими осколками колонн и утонула в окружающем тумане. Вроде бы опасности нет. Проквуст открыл глаза и с удивлением встретил восторженный взгляд сына.

– Пап, ну, ты гигант!

– Ты что-то видел?

– А то! Ты как полыхнул голубым светом, он как рванет вперед! Супер!

– Невероятно, – прошептал Георг, – обычный человек этого не видит.

Сын опять удивил его, похоже, совет Пилевича был правильный. Проквуст шагнул вперед, благополучно прошел между колоннами. Ничего не изменилось, он поманил к себе Артёма.

– Ты ничего здесь необычного не ощущаешь? – спросил он сына, когда тот радостно подскочил к нему.

– Можно я тоже просканирую?

– Чего?! Хотя, давай, пробуй.

Артём посерьёзнел, прикрыл глаза и начал выделывать руками замысловатые пасы. Георг с улыбкой смотрел на игру сына. Тот открыл глаза и заметил эту улыбку.

– Зря смеёшься, папочка!

– Да? Так ты не придуривался?!

– Ещё чего! Я сканировал.

– Да-а? Ну, и что разузнал?

– Что это полигон для магов.

– ??!

– Тренируются они тут, пап.

– А с чего ты делаешь такой вывод?

– Я увидел тени людей в белых узорчатых рубахах, они вон те камни и осколки колонн руками передвигали.

– Эти глыбины руками?!

– Не, ты не понял. Они их на расстоянии двигают. Телекинез это по научному называется.

Проквуст внутренне вздрогнул. Нет, его сын, не шутил, откуда он мог знать, как выглядят местные огнепоклонники? Значит, и впрямь видел?! Тени прошлого?! Ничего себе!

– Молодец, сын! Я тобой горжусь.

– Правда?!

– Честно, честно! Только давай договоримся, ты в следующий раз рассказывай, что делать собираешься.

– Так я ж тебя удивить хотел!

– И удивил, но в большей степени напугал.

– Тебя, напугал? Пап, ты чего?

– Артём, включи мозги! Я не тебя испугался, а за тебя! Дары – дело не шуточное, ими сюрпризы не делают, а вот ошибок наворочать можно. Понимаешь меня?

– Да, – Артём почесал затылок, – теперь, кажется, доходит.

– Понимаешь, сын, ни ты сам, ни я, ни кто-либо на всей Земле не знает, какая сила сидит внутри тебя и для чего она предназначена, поэтому, проявляй её поаккуратнее. Договорились?

– Договорились.

– Тогда в путь?

Артём кивнул и крепко взял отца за руку. Проквуст вспомнил код перехода и легко открыл переход в соседнее пространство, они одновременно шагнули внутрь пятна клубящегося воздуха и сразу же зажмурились от яркого солнца.

*****

Перемена была разительной: ярко-синее небо с ослепительным желтым пятном солнца, невысокие мохнато-зеленые от густых кедровых лесов горы по сторонам. Даже древние плиты словно бы помолодели, впрочем.... Георг присел и ладонью потрогал их поверхность. Нет, это не те камни! Это огромные плиты, судя по всему аналоги мегалитов Баальбека, только их не три штуки, а десятки! Они безупречно точно уложены друг к другу и сверху нет ни греческих, ни римских руин! Но должен же быть храм или алтарь?

– Пап! – дёрнул его за рукав Артём. – Назад посмотри.

Проквуст оглянулся. Метров в пятидесяти от них стояла огромная золотая чаша, в которой ровно горел огонь. Чуть поодаль виднелись поленницы дров. Сбоку от чаши на гранитном трёхступенчатом постаменте стоял человек с поленом в руках одетый во всё белое: с шапочки на голове до тапочек на ногах, даже его лицо скрывала белая маска. Он видимо, готовился подбросить бревно в чашу, да так и застыл, глядя на пришельцев. Внезапно из-за чаши вышел тот самый жрец или колдун, которого Георг видел на площадке перехода. Он на мгновение застыл, но потом направился к ним, постукивая посохом по камню. Проходя мимо огнепоклонника в белом, он что-то повелительно крикнул ему и тот спешно возложил полено на край чаши и принялся медленно продвигать его к огню. Вот оно занялось ярким сполохом, огнепоклонник сделал последний толчок, и вскинув руки вверх, что-то радостно прокричал.

Жрец на крик не оглянулся, он подошел к ним, а посох выставил перед собой, крепко держа его обеими руками и сверкая на солнце самоцветными камнями в перстнях.

– Демоны, изыдите! – прорычал он.

От посоха пахнуло волной энергии, но она беспомощно стекла к ногам Георга и его сына, натолкнувшись на заранее выставленную защиту.

– Мы не демоны, дастур! – сказал Проквуст на древнеперсидском.

– Всё равно, вы должны покинуть наш мир!

– Я сам решу, что должен, а вот ты ответь, жрец, поклонник Заратуштры, почему не дождался меня в туманном переходе и зачем забрал то, что тебе не принадлежит?

– Кто ты? – спросил жрец, в его глазах мелькнул страх.

– Я человек, это мой сын и нас не надо бояться. Я хочу говорить с тем из вас, кто решает.

Жрец закрыл глаза и напрягся. Артём незаметно толкнул отца в бок.

– Что-то важное? – тихо спросил Проквуст, скосив глаза на сына.

Артём повернулся и быстро дунул ему в ухо несколько слов:

– Он телепат, говорит с начальством.

– О чём? – также тихо спросил Георг.

Артём замолчал, напрягся, тут же едва заметно кивнул и опять склонился к отцовскому уху:

– Всё нормально, нас доставят в город.

– Хм, нормально, доставят? Посмотрим, – прошептал Проквуст.

Жрец открыл глаза, очень внимательно посмотрел на Артёма, потом перевёл взгляд на Георга.

– Я доставлю вас в зиккурат.

– Хорошо. Нас примет главный жрец?

– Энси сообщит вам своё решение. Следуйте за мной, – жрец призывно качнул посохом, и резко развернувшись, зашагал к противоположному краю мегалитической площадки, делая при этом широкий полукруг относительно золотой чаши.

– Пошли, сын, – Проквуст не стал спорить, идти, так идти, дорога подскажет.

– Пап, что такое зиккурат!

Георг заметил, как тут же едва заметно дрогнули плечи жреца, неужели он понял вопрос сына на русском языке?! Или ему показалось? Вот бы проверить. Так сложилось, что в их семье языком общения стал русский язык, Проквуст к нему привык, но чтобы здесь в иномерьи кто-то владел русским?! 'А что мы, собственно, знаем об этих людях?' – спросил он себя и не смог дать вразумительного ответа. Разве не могли они скрытно следить за их цивилизацией?

– Пап! – опять донёсся требовательный голос сына. – Ты чего молчишь? Я же тебе вопрос задал!

– Зиккурат? Это такой храм в виде высокой башни.

– Вавилонской? – съязвил Артём

– Бабилонской, – машинально поправил Проквуст и опять заметил, как дрогнула спина жреца и чуть сбился его шаг.

– Знаешь, мы с тобой потом поговорим, ладно?

В это время они миновали пылающую огнём золотую чашу. Огнепоклонник вытянувшись застыл возле гранитного постамента, держа вдоль груди в правой руке странной формы меч, напоминающий не до конца разогнутый серп, и сопровождал их пристальным взглядом.

– Ух, ты! Папа, смотри! – восторженно зашептал Артём.

– Вижу, не отставай! – Проквуст слегка подтолкнул сына под локоть, одновременно чуть придвинув его к себе.

– Да, иду я!

– Знаешь, – шепотом едва слышно сказал Георг, – давай дальше говорить на межгалактическом.

– Ладно, – также шепотом отозвался Артём.

Они прибавили шаг, в точности копируя путь, который прокладывал жрец. Он лишь раз оглянулся, когда чаша с огнём и ровные ряды поленниц остались далеко позади, а перед ними открылась широкая лестница, полого ведущая вниз на большую мощеную площадь. Внизу стояла повозка, запряженная парой низкорослых лошадей. Бросалась в глаза угловатость повозки, больше похожей на телегу с бортами, и странная конструкция колес: они были сколочены из толстых досок, скрепленных деревянными поперечинами. Рядом с повозкой стоял молодой человек в белой по колено рубахе с красными узорами по нижней кромке, на поясе у него висел меч в прямых ножнах. Едва жрец ступил на первую ступеньку, молодой воин обнажил меч и взял его наизготовку, как винтовку в воинском карауле. Треугольное обоюдоострое лезвие меча хищно блеснуло на солнце. Жрец поднялся в повозку и призывно качнул посохом. Георг пропустил Артёма, а сам следил за застывшим в карауле воином. Тот, однако, не обращал ни на что внимания. Проквуст сел рядом с сыном у заднего борта, а жрец напротив лицом к ним, поставив посох между колен. Между тем воин вернул меч в ножны, залез на повозку за спиной жреца, и натянул вожжи, лошадки послушно тронулись. Судя по всему, сидение ему не полагалось или оно было складным.

Повозка шла ровно, дорога была выложена длинными каменными плитами с настолько плотно подогнанными стыками, что лишь лёгкое постукивание говорило об их наличии. Мимо проплывали огромные кедры, воздух невероятно свежий, наполненный букетом замечательных ароматов вливался в лёгкие живительным нектаром. Артём задремал, прислонив голову к плечу отца, а Проквуст зорко посматривал вокруг, не выпуская из виду вроде бы задремавшего жреца. Не верил он этой идиллии, похожей на затянувшийся костюмерный спектакль, где-то во всём этом крылся подвох. Георг всегда доверял своей интуиции, а она горячо шептала ему изнутри: 'Берегись, опасность близка!'

После очередного поворота впереди показалась пологая гора, на склоне которой раскинулся город. Одно– и двухэтажные постройки из бело-желтого кирпича ровными рядами спускались с самой вершины по трём широким улицам. Наверху горы невероятным зрелищем высилось монументальное пирамидальное строение в семь ярусов. Оно опиралось на площадку, сложенную из мегалитов, накрывших всю вершину. Седьмой ярус ярко сверкал золотом. Георг глянул мельком на жреца, тот сидел также как и прежде, только не дремал, вон он, пытливый взгляд сквозь едва приоткрытые веки. Проквуст толкнул сына.

– Артём, – сказал он ему на межгалактическом языке, – смотри на это чудо!

Сын открыл глаза и уставился вверх, на лице застыло восхищенное выражение, Проквуст краем глаза заметил движение, повернул голову и наткнулся на застывший в изумлении взгляд. Жрец медленно сполз со скамьи и встал на колени, продолжая опираться руками на посох, его голова склонилась ниже плеч и застыла.

– Пап, – восторженно воскликнул Артём на межгалактическом, – обалдеть можно! Это ж.... – тут Артём тоже увидел коленопреклонённого жреца и запнулся.

– Спокойно! – произнес Проквуст сыну и насколько возможно мягко обратился к жрецу: – Жрец, почему ты встал на колени, почему не смотришь на нас?

– Я не смею, – глухо ответил тот и склонился ещё ниже.

– Ты услышал нечто важное?

– Ты говорил с сыном на языке богов. Только жрецы знают, как звучат молитвы на этом священном языке, но никто никогда не смел говорить на нём просто так, как вы.

– И что же это значит?

– Если вы демоны, мне нельзя смотреть вам в глаза, а если вы боги, то тем более!

– Ты ж час назад на меня смотрел!

– Я не ведал. Незнающий греха – безгрешен.

– Ого, серьёзное заявление.

– Пап, – не вытерпел Артём, – у христиан, кажется, не так?

– Артём, помолчи, а?

– Позвольте мне остаться согбенным, – глухо донёсся до них дрожащий голос жреца.

– Ладно, оставайся, – пожал плечами Георг. Он вновь взглянул на башню и заметил, как лёгкое облачко задело последний ярус. – Скажи, жрец, ваш зиккурат похож на бабилонскую башню, которая описана в ветхом завете?

– Это её копия, пришелец.

– А почему последний ярус сверкает, словно покрыт золотом?

– Потому что он покрыт золотом. Это наш главный храм и жилище энси.

Георг удивлённо покачал головой и хотел что-то спросить, но внезапно на него нахлынуло ощущение скорой опасности. Проквуст перестал обращать внимание на коленопреклоненного жреца и настороженно прислушался. Дорога круто свернула, чудесный город скрылся за высокими кронами деревьев, за поворотом сразу же начался крутой подъём.

– Пап, – шепнул Артём, – птиц совсем не слышно.

– Сынок, – также тихо ответил Георг, – сядь, пожалуйста, на пол.

Артём кивнул и сполз вниз. Проквуст сосредоточился и поставил защиту вокруг себя и сына, потом подумав, расширил её, спрятав и жреца. Возница занимался строго своим делом, за всю дорогу он ни разу не обернулся. 'Ну и дисциплина!' – мелькнуло у Георга в голове. Дорога вышла на относительно открытое место: справа в глубоком овраге, поросшем колючим кустами, продирался сквозь камыш ручей, а слева на обширной площадке высились руины большого здания, возможно дворца, судя по осколкам лепнины на камнях и остатках колонн. Неожиданно из-за камней показались десятки воинов в блестящих на солнце пластинчатых доспехах и шлемах. Раздалась зычная команда командира из-за ближайшей стены и тут же в воздух взвились стрелы. С жутким свистом они устремились к повозке, вскрикнул возница, пронзённый сразу несколькими стрелами, вскрикнул жрец, с ужасом выглядывающий из-за борта повозки, но остальные стрелы натыкались на защиту и со стуком опадали вниз.

– Жрец, прикажи им остановиться! – приказал Георг, напряженно держа защиту.

Жрец обречённо покачал головой.

– Нет, пришелец, если энси приказал нас убить, то нам нет спасения!

– А тебя за что?

– Такова моя судьба, – горестно отозвался жрец, – я смиряюсь.

– А вот я, нет! – крикнул Проквуст и толкнул стену, из-за которой слышал командирский клич. Стена рухнула, раздались крики, но обстрел не прекратился. – Ну, всё, пеняйте на себя!

Георг вскинул руки в стороны, потом свёл их медленно вместе, между ладонями засияло ослепительное голубое пламя. Он подтянул пламя к себе, а затем резко бросил в сторону нападающих. Словно ударная волна прошлась по руинам, обрушивая все, что ещё можно было обрушить, раздались крики ужаса, грохот, в воздух рванулись клубы пыли. Обстрел мгновенно прекратился. Когда пыль осела, взорам пассажиров повозки открылась почти ровная площадка, густо усеянная каменными осколками и щебнем, с проглядывающими из-под них телами воинов.

– Пап, ты их убил? – тихо спросил Артём, посмотрев на отца широко раскрытыми глазами.

– Убил, сынок, – Проквуст перевёл взгляд на жреца, тот смотрел на него с ужасом. – Ты, понимаешь, что ты должен был умереть и я тебя спас?

– Да, – кивнул тот.

– Теперь твоя жизнь принадлежит мне. Сбрось мёртвого возницу и займи его место.

Жрец послушно исполнил приказание и медленно повернулся лицом к Проквусту. Не сводя с него глаз, он кинул на дорогу свой посох, потом неспешно снял с себя черный халат с золотыми узорами и кинул его вслед за посохом. Туда же отправил свой колпак и шарф с бахромой. Теперь жрец остался в узорчатой рубахе, перетянутой поясом с небольшим кинжалом в дорогих ножнах. Быстрым движением он выхватил кинжал, и крепко схватив левой рукой свою бороду, одним движением отхватил ее, чуть ли ни под самый подбородок. Артём хихикнул, Георг строго на него посмотрел, хотя и сам едва сдержал улыбку: с торчащими в стороны остатками бороды, жрец выглядел весьма комично, но при этом помолодел лет на десять.

– Теперь я твой раб, хозяин, – сказал бывший жрец, – приказывай!

Проквуст невольно улыбнулся: смешно было смотреть на раба, у которого чуть ли не каждый палец был украшен дорогими перстнями. Жрец перехватил взгляд Георга и принялся поспешно снимать перстни, роняя их в дорожную пыль.

– Приказывай, хозяин, – повторил он.

– Сначала скажи, как тебя называть?

– Ты можешь дать мне любое имя, хозяин.

– Первый раз, когда я тебя видел, молодые люди называли тебя дастур, это имя?

– Нет, так в Шумерии зовут учителя.

– И как же твое имя?

– Рукагин, но я обязан предупредить, хозяин, это имя предназначено для свободного человека.

– Ты им будешь, Рукагин. Послужишь мне, а потом станешь свободным. Согласен?

– Как будет угодно хозяину.

– Скажи, Рукагин, как энси узнал, о нас?

– Я ему мысленно сообщил, хозяин.

– А сейчас ты можешь связаться с энси? – неожиданно вмешался в разговор Артём.

– Нет, не могу, молодой хозяин, моя связь без посоха невозможна.

– Артём, – строго остановил сына Проквуст, – помолчи! Рукагин, почему энси принял решение убить нас?

– Язык богов великая тайна, мысли энси тоже тайна.

Артём дёрнул отца за рукав.

– Что?

– Пап, позволь спросить?

– Ну, спроси.

– Скажи, бывший жрец, ты знаешь русский язык, на котором мы разговаривали между собой в начале?

– Нет, но мне знакомо его звучание. Около гор живет племя, разговаривающее на похожем языке. Мы называем их русичи.

– Артём, – остановил очередной вопрос сына Георг, – сейчас не время!

– Пап, ну ещё вопросик?

– Ладно, давай, только по делу.

– Рукагин!

– Слушаю, молодой хозяин.

– А откуда же энси узнал о том, что мы знаем язык богов?

– Возница, – коротко ответил бывший жрец.

– Позволь, – удивился Проквуст, – ты хочешь сказать, что возница передавал информацию энси?!

– Информацию? – Рукагин удивлённо посмотрел на Георга. – Нет, жрецы огня и возницы храма ничего не передают, просто энси смотрит их глазами и слышит их ушами, когда пожелает.

Проквуст и Артём удивлённо переглянулись.

– Пап, тогда для энси мы мертвы.

– Пока, да, – кивнул Проквуст, – но это ненадолго: если нас убили, то где тела? Рукагин, когда сюда прибудут чиновники энси?

– С учетом ожидания гонца – часа через четыре, – Рукагин смиренно склонил голову, – Хозяин, позволь совет?

– Слушаю, Рукагин.

– Пока не поздно, возвращайтесь назад. К концу дня вся Шумерия объявит на вас охоту.

– А русичи, о которых ты говорил, они кто?

– Они другие, Хозяин.

– Что значит, другие?

– Они верят в своих богов и почитают Заратуштру без очищения огнём.

– Вот как? Но ведь они не враги?

– Нет, не враги.

– Рукагин, ты знаешь, где они живут?

– На севере, в двух-трёх днях пути, Хозяин.

– Вот тебе мой приказ, Рукагин: правь к русичам.

– Повинуюсь.

Повозка тронулась и через полкилометра свернула с каменной дороги влево, на малоприметную, поросшую травой колею. Громадные кедры обступили их вплотную и сопровождали разноголосым птичьим гомоном. Солнце забралось на самый верх синего неба, но здесь на дне леса было прохладно. Проквуст не заметил, как задремал, разбудил его Артём. Он протягивал ему бутерброд и бутылку с водой.

– Спасибо, – Георг взял из рук сына еду и воду и взглянул на спину бывшего жреца. – Рукагин!

– Да, мой господин.

– Останови повозку.

Повозка остановилась, Рукагин обернулся.

– Возьми, поешь.

– Благодарю, Хозяин, – склонил голову Рукагин, – но я прошу позволить мне ехать дальше.

– Ты не хочешь?

– Дело не в этом. Примерно через час мы достигнем озера, там лошади отдохнут и я приму твои дары еды и воды.

– Хорошо, Рукагин, поезжай.

*****

Они пробыли у озера часа три, лошадки долго пили, потом щипали густую траву на берегу, потом опять пили воду. Проквуст уже хотел здесь и заночевать, но Рукагин так красноречиво покачал головой, что даже обсуждать этот вариант не стали и так было ясно, что им надо оторваться подальше от возможного преследования. На ночевку они встали уже глубоким вечером. Скамейки в повозке оказались съёмными, так что Артём удобно расположился на её полу и мгновенно уснул, согретый курткой Георга. На траве на тонкой циновке спал бывший жрец, недалеко сонно фыркали сытые лошадки. Проквусту не спалось, он ворочался рядом с сыном, пытаясь ответить на вопрос – имеет ли он право рисковать жизнью сына в чужих мирах, может быть, надо было вернуться? Сомнения мучили, не давали спать. Проквуст тихо поднялся и прошёл к костру. Он до сих пор не понимал, что он ищет в этом мире. Раньше у него была внутренняя уверенность, что его ведет рок, а теперь ему казалось, что он ходит кругами вокруг чего-то важного. Зачем он едет к русичам? Какие они? Помогут ли? Вопросы, вопросы, а ответов нет. Язычки пламени бегали по почти прогоревшему полену, отвлекая от хмурых мыслей.

Сзади раздался шорох, Георг с тревогой обернулся и увидел выходящего из темноты кустов бывшего жреца, оказывается его циновка была пуста, а Проквуст и не заметил. Рукагин подошёл к костру с круглым деревянным туеском, почтительно остановился в паре шагов.

– Присаживайся, Рукагин.

– Благодарю, Хозяин, – Рукагин сел рядом с Георгом, открыл крышку туеска. – Хозяин желает пить?

– Нет, спасибо.

Рукагин поднёс к губам туесок и сделал несколько глотков.

– Рукагин, ты можешь идти спать.

– Нет, не могу, Хозяин.

– Почему?

– Я должен служить тебе.

– Служить? Хорошо, тогда давай поговорим. Ты готов без утайки ответить на мои вопросы?

– Моё тело и знания принадлежат тебе, Хозяин, всё, кроме души.

– Тогда скажи, Рукагин, зачем вы забрали тот небесный металл и куда его дели?

– Мы собрали все осколки, попавшие к нам, в том числе и этот последний, и сбросили их в пропасть демона. Так нам приказал энси и мы не могли ослушаться.

– Что за пропасть демона, Рукагин?

– Под Баальбеком.

– Под этими гигантскими камнями?!

– Да, Хозяин. Туда ведет широкий подземный ход, так что это не составило труда, у нас есть способные маги.

– Перемещаете предметы усилием мысли?

– Скорее верой.

Проквуст кивнул и подумал: 'Прав был Артём на счёт телекинеза!'.

– Рукагин, расскажи мне о Шумерии.

– Повинуюсь, – склонил голову Рукагин, – но я не очень много знаю. Бывший жрец сделал паузу, но Георг молчал, и он продолжил: – Шумерия небольшая страна, в ней три города: главный город Эридус с копией бабилонского Зиккурата, который ты видел, на юге – город Урма и на востоке – город Лагам. Есть ещё пара десятков поселений разной величины и множество поместий. Величина Шумерии примерно семь дней пути с востока на запад и шесть дней пути с юга на север. Мы растим хлеб, пасём скот, плавим металл, рождаемся, живём и умираем.

Рукагин замолчал.

– Это всё?

– Прости, Хозяин, но мне будет легче, если ты будешь задавать вопросы.

– Хорошо. Ваших воинов я вчера видел, они умелы и дисциплинированны, мне очень жаль, что пришлось их убить.

Рукагин молча кивнул.

– Вы часто воюете с другими странами?

– Иногда воюем, но не со странами. Здесь кроме нас есть только русичи, мы не очень любим друг друга, но живём мирно.

– Тогда с кем воюете?

– С нагами.

– Наги? Что за народ?

– Наги не люди.

– Не люди?! – заинтересовался Проквуст, тут же вспомнив рассказ динозария о чужих. – Как они выглядят?

– Ростом чуть ниже человека, трёхпалые, с хвостом и змеиной головой.

– Так получается, это их мир?

– Нет, предания гласят, что они пришли в этот мир после человека.

– Откуда?

– Из твоего мира, Хозяин.

– Но у нас нет нагов!

– Есть. Просто они умело скрываются и живут под землёй. Они обладают завораживающим взглядом, от которого спасает только молитва.

– Ничего себе новости! – покачал головой Проквуст. – Постой, а сами вы, когда сюда пришли?

– Две тысячи пятьдесят три года назад.

– Ого! Такая точность?!

– Да, Хозяин, мы ведём подробные хроники нашего пребывания в Шумерии.

– Как же вы попали сюда?

– Нас привёл Заратуштра.

– Сам Заратуштра?! Но зачем?

– Мы хранители Авесты. В последние годы правления великого ассирийского царя Ашшурбанапала язычество пало в самые глубины пропасти греха и разврата, наши храмы осквернялись и разрушались. И вот свершилось второе пришествие Заратуштры.