Текст книги "Дорога в Эсхатон (СИ)"

Автор книги: Борис Миловзоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Миловзоров Борис Валерьевич
Рок-4 Дорога в Эсхатон

Последний четвертый роман цикла «Рок» и одновременно окончание «Хроник пяти планет».

Рок-4 Дорога в Эсхатон

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Пролог

Меня зовут Георг Проквуст, во вселенной меня знают как Гора, что означает идущий к солнцу. Я родился на далёкой от Земли планете, пережил невероятные приключения, получил могущественные дары, вовсе не заслуживая ни того, ни другого, но однажды я выполнил своё предназначение, потеряв при этом жизнь.

Я был безымянным духом, но меня нарекли именем и я стал духом блуждающим по космосу, затем хоравом, и наконец, человеком. Теперь я живу на Земле, здесь моя любовь, семья, сын. Я счастлив и я думал, что все мои приключения позади, но я ошибался.

*****

Георг любил приезжать на виллу Пилевича. Огромное поместье в вековых деревьях на скалистом морском берегу, дорожки вдоль ухоженных кустов, одинокие статуи, грустно провожающие слепыми глазами посетителей. Человеческий рай в отдельно взятом кусочке Земли. Впрочем, собственное поместье Проквуста тоже было шикарным, но его роскошный модерн бледнел в сравнении с почтенной стариной и изысканностью поместья Станислава Львовича.

Георг безошибочно определил, где находился хозяин дома: в беседке, у самого обрыва. Пилевич сидел в кресле, и прикрыв глаза, грел лицо под заходящим солнцем. Его седые волосы волновал легкий бриз. На столике стояла бутылка вина и два наполненных бокала.

– Заходи, Георг, – сказал Пилевич, не оборачиваясь, – давно не виделись, рад тебя видеть.

– Здравствуй, Станислав Львович, – Проквуст сел на свободное кресло. – Ты меня тоже увидел?

Пилевич посмотрел на своего гостя, улыбнулся и взялся за бокал.

– Выпьем?

– С удовольствием.

Они чокнулись, сделали по глотку вина.

– Да, Георг, когда ты искал меня, я тебя почувствовал.

– Станислав Львович, тебе не кажется, что твои способности растут?

– Заметил, – кивнул Пилевич. – Как Елена прекрасная?

– Воюет с Артёмом.

– Что так?

– Переходный возраст.

– Понятно. Ты с ним занимаешься?

– Конечно.

– И что?

– Не знаю, что сказать. Очень чувствительный слух и способность дальнего видения, больше ничего пока не проявляется.

Пилевич задумался.

– Странно, даже мои скромные способности ощущают внутри твоего сына нечто мощное.

– Это 'нечто' меня пугает. Представляешь, если оно вдруг пробудится и вырвется наружу?!

– Георг, тебе надо отвезти Артёма к Чару.

– Не могу, мой сын не повод, чтобы беспокоить великого дракона.

– Не думал, что он столь недоступен для своих друзей.

– А с чего ты взял, что он мой друг?

– Из твоих рассказов и взял! Как же иначе можно расценить ваши отношения?!

– Как почетную службу. Понимаешь, все мои рассказы не могут передать специфику отношений с этим мифическим существом, – Проквуст вздохнул, – к тому же и полететь к нему не на чем. Хоравов в системе нет, а арианцев я просить не могу.

– Почему?

– Не люблю я их. Знаю, что всё в прошлом, что неспроста они гонялись за мной по всей вселенной, а всё равно не могу до конца простить. Да, и не верю им до конца.

– Почему? Даже Чар....

– Чар далеко, Станислав Львович, а арианцы близко. У них и раньше не было чётких позиций, нет и сейчас, вечно они между 'нет' и 'да' топчутся. Не удивлюсь, если арианцы и с Богом продолжают играть в прежние игры.

– Отдаю должное твоей интуиции, Георг.

– Так они на прекратили переселение в тела диких арианцев?

– Конечно, нет! – Пилевич усмехнулся. – Только теперь у них дикие самцы и самки перестали давать потомство. За тех, что остались идёт настоящая охота. Хочешь, не хочешь, а придётся им размножаться, как положено.

– Зато, – усмехнулся Проквуст, – скоро благородные арианцы вновь смогут заселить свою родную планету.

– Это точно! – Станислав Львович хитро прищурился и глотнул вина.

– Позволь, – спохватился Георг, – а ты откуда всё это знаешь?!

– Арианцы рассказали.

Георг лишился дара речи. Чтобы эти гордецы контактировали с презренным землянином, да ещё и делились с ним такой интимной информацией?! Пилевич с улыбкой посматривал на своего гостя.

– Друг мой, я и сам был в шоке, когда побывал на их корабле.

Проквуст встал.

– Станислав Львович, мне это не нравится!

– Да не всовывали они в меня своих чипов.

– Можно проверить?

– Проверь.

Георг закрыл глаза, вспомнил зелено-голубое свечение арианского корабля. Вот оно, плавает перед ним призрачным облаком. Он мягко совместил его с полупрозрачной фигурой Пилевича.... Чисто.

– Ничего нет.

– Вот видишь!

Георг сел на кресло и строго посмотрел на Пилевича.

– Станислав Львович, как же тебя к ним в гости угораздило?!

Пилевич отставил в сторону бокал и встал.

– Пошли, друг мой, сначала тебе надо кое на что посмотреть.

Они подошли к лестнице, огибающей скалу и ведущей на небольшой галечный пляж. Примерно на её середине Пилевич остановился и приложил к плоскому кругу на камне ладонь, часть скалы бесшумно ушла внутрь, открыв проход. Узкий коридор с грубо обтесанными стенами и цепочкой тусклых светильников привёл их к крутой лестнице. Пилевич толкнул внизу ничем не примечательную дверь и они неожиданно оказались в круглом, шикарно обставленном алькове. Огромная кровать, напитки, кресла, толстые ковры на полу и стенах, стойка с современной аппаратурой, просторный душ за матовой перегородкой.

– Станислав Львович, ты хоть раз эту комнату использовал по назначению?

– Ещё чего! У меня места и поуютнее имеются!

Пилевич подошел к бару, просунул в него руку, чем-то щелкнул там и потом призывно махнул рукой. Огромное зеркало на стене, едва приняв его отражение, тут же уехало в сторону. Пилевич и Проквуст зашли в ярко освещенный просторный коридор, зеркало встало на место, свет в алькове погас.

*****

Проквуст огляделся. Он и предположить не мог, что здесь прячутся такие обширные подземелья. В широкий длинный коридор выходили несколько массивных круглых стальных дверей.

– Ого! – восхитился Георг.

– Это всё Смит сконструировал.

– Шикарное наследство тебе от него досталось!

– Здесь его самые важные лаборатории были.

– И сотрудники через зеркало на работу ходили?

– Нет, конечно, есть проход попроще.

– А сейчас почему пусто?

– Места мало, я в горах новый исследовательский центр построил. Мы же с тобой там были.

– Ах, вот ты о чём? Значит и там есть подземелья?!

– Георг, зачем тебе моей рутиной голову забивать? Я же от Смита не только наследство получил, но и кучу исследовательских программ, вот ими и занимаюсь. Всё, пришли.

Они остановились у последней двери. Пилевич поколдовал над маленькой панелью на стене, внутри что-то лязгнуло, дверь медленно отворилась и оказались на пороге круглого зала с огромным прозрачным кубом посредине. Больше здесь ничего не было, даже мебели. Внутри куба на треноге стояла большая металлическая коробка, а над нею висело черное пятнышко, от которого веяло тьмой. Были в нём и следы арианского зелено-голубого свечения, но задавленные, едва заметные.

– Что это?! – внезапно осевшим голосом спросил Георг.

– Предполагаем, что кусочек обшивки арианского крейсера, который буквально испарился во время погони за тобой.

– Нашли в Израиле?

– Нет, в Ливане, недалеко от Баальбека. Кстати, ты не находишь символичным, что одна тайна притягивает к себе другую?

– Не нахожу, – Проквуст повернулся к Пилевичу. – Станислав Львович, а почему Ливан?

– Что значит почему? Ведь крейсер потерпел крушение над Баальбеком.

– Ты не ошибаешься? – Георг удивлённо посмотрел на Пилевича. – Я ведь в Израиле был.

– Я твой рассказ помню, только в Израиле полная тишина, а в Ливане мои люди получили кучу свидетельств о красно-огненных сполохах над Баальбеком.

– Как такое может быть?! Ничего не понимаю... надо посмотреть карту. Потом.

Проквуст подошел к кубу и принялся вглядываться в толстую продолговатую пластинку. Сзади за ним наблюдал Пилевич. Пластинка висела без подвески внутри прозрачного колпака.

– Магнитное поле?

– По свойствам похоже, но нечто другое, от хоравов досталось.

– Станислав Львович, – сказал Проквуст, медленно обходя куб, а ведь ты скучаешь по хоравам!

– Не скрою, скучаю, – кивнул со вздохом Пилевич. – Они были так обворожительно наивны.

– И щедры?

– И щедры.

– Станислав Львович, пластину исследовали?

– А как же, только бестолку. Ток она не проводит, на магнитные поля не реагирует, такое впечатление, что она вообще всё экранирует.

– Спектральный анализ?

– Так не царапается же! А нагревать я запретил.

– Хоравские приборы применял?

– Не стал, вдруг во взаимодействие войдут?

– Понятно, что ничего непонятно. Скажи, Станислав Львович, а на человека как эта штука реагирует?

– Очень избирательно, только к единицам тянется.

– Тянется? А были случаи, чтобы отталкивалась?

– Не было. Ты же понимаешь, условия эксперимента ... не в толпу же тащить это инопланетное чудо.

Проквуст кивнул.

– С тобой как?

– Неоднозначно: то не видит, то вздрагивает.

– Что ж, продолжим эксперимент? – Проквуст весело глянул на Пилевича.

– Я бы не советовал.

– Что так?

– Есть основания. Пойдём отсюда, расскажу.

– Нет, дорогой Станислав Львович я должен зайти, а за заботу, спасибо.

– Ну, смотри, Георг, я предупредил, – буркнул Пилевич и приложил ладонь к красному кругу на кубе.

Часть стенки, размером с большую дверь, уехала вниз. Толщина стекла поражала – больше стопы человека.

– Георг, колпак поднимать не буду.

– Хорошо, и так сойдет.

Как только Проквуст вошёл, пластина вздрогнула и повернулась к нему боком.

– Обалдеть! – прошептал Пилевич.

Георг пошёл по кругу и синхронно крутилась пластина, чтобы оставаться боком. Проквуст медленно потянул к ней руку, пластина шарахнулась прочь.

– Невероятно, она тебя боится!

– Ничего она не боится, – Проквуст опустил руку и пластина вернулась на место. – Это всего лишь отторжение света.

Проквуст вышел из куба.

– Станислав Львович, пошли на воздух?

– Давно пора!

*****

Они сидели в креслах и следили за гаснущим у горизонта закатом. Проквуст поставил пустой бокал на столик, Пилевич наполнил его.

– Станислав Львович, неужели от всего огромного корабля арианцев осталась эта маленькая пластинка?

– Вряд ли, свидетели видели много падающих обломков.

– И я видел, они ярко горели налету, – Георг наклонился к Пилевичу, – Где же тогда они?

– Мои люди ничего не нашли. Арианцы тоже искали и с тем же результатом.

– Не верю я им!

– А я верю. Они ведь пытались тебя захватить после разрушения крейсера?

– Ну, пытались.

– А зачем ты им, если столь желанная тьма свалилась бы им в руки?

– Ну, ради прикрытия иных целей или из мести.

– Тебе конечно, лучше знать, но зачем тогда они меня на свой корабль таскали?

– Тебя, зачем?!

– Для беседы с какой-то арианской шишкой.

– Зовут не Аор?

– Нет, его имя Смарл. Он сказал, что обломков они не нашли и попросил меня включиться в поиск.

– И ты бесплатно согласился?

– Ещё чего! Обещали три слитка золота.

– Обманут.

– Хрен с ними, мне и так интересно.

– Что ж получается, Станислав Львович, выходит, обломки кто-то прихватил?

– Не исключено, но кто?

– Я выясню. Мне давно надо было об обломках подумать, а я расслабился, размяк. Спасибо, хоть ты напомнил!

– Георг, что ты себя винишь, может крейсер действительно весь сгорел?

– Да? А пластина? Кстати, как она к тебе попала?

– Георг, ты даже представить себе не можешь, насколько огромна армия моих агентов. Люди живут в самых различных точках Земли, занимаются своим делом, но всегда помнят, что если что-то необычное попадет им в руки, неважно, информация, камень, похожий на метеорит или древняя рукопись, то это можно продать. Я щедро плачу.

– Представляю, сколько хлама тебе притаскивают.

– Ну, не мне же его тащат. На меня работают лучшие профессионалы, так что до меня доходят реальные артефакты.

– И как же ты определил, что пластина арианская?

– Это ты определил, а я лишь установил, что она внеземная.

– И как же?

– Мои ребята специальный детектор смастерили. Мы через него метеориты пропускаем, надёжность сто процентная.

– А твои люди руками находки не трогали?

– Нет, я сразу приказал соблюдать максимальную осторожность.

– Ну и чутьё у тебя, Станислав Львович!

– Да, уж, Бог не обидел.

– Но ведь всё равно были люди, которые пластину руками брали, ну агенты, торговцы, что с ними?

– А ничего, – Пилевич развел руками. – Такое ощущение, что пока пластину не замечаешь, она вроде бы тебя тоже не видит.

– А если замечаешь?

– Вот об этом, – Пилевич горестно кивнул, – я и хотел рассказать. Один мой ученый, Алфий, очень способный был мальчик, взял пластину в руки.

– И что?!

– Внешне ничего не изменилось, но у меня во всех лабораториях скрытая сигнализация и наблюдение имеется. Охрана успела перехватить парня, он с пластиной наружу торопился. Хорошо и я был на месте.

– Охрана не заразилась?

– Парня усыпили дротиком, потом меня дождались. Я пластину в ту хоравскую коробочку и поместил.

– А с парнем что было?

– Проснулся, сел на табурет и замолчал, словно все слова забыл. Мы к нему по динамику и так и этак, молчит. Живой истукан. Вот я и принял решение засунуть его в камеру анабиоза. Мне хоравы оставили парочку. Хочешь посмотреть?

– Парня? Нет, потом. Ты лучше скажи, что, кроме поведения заметил?

– Аура у него серая стала.

– Вся?!

– Вся.

– Станислав Львович, арианцам говорил о пластине?

– С какой стати? Я же не знал, что она арианская.

– И даже не догадывался? – усмехнулся Проквуст.

– Подозревал. И раз пластина арианская, ты и решай.

– Спасибо за доверие, Станислав Львович, тогда пока молчим. Сначала я должен срочно побывать на месте гибели крейсера. Как можно скорее я должен вылететь в Израиль, а потом попасть в Ливан. Поможешь?

– Я всё организую. Отель, где заказать?

– Отель ты знаешь.

– 'Парк', это старьё?

– Обнюхаю старые следы.

– Понятно, сделаю. Завтра, скажем, в семь утра за тобой придёт машина. Устроит?

– Станислав Львович, ты что, волшебник?

– Нет, волшебником Смит был, а я только учусь. Но секрет уже знаю: большинство людей любят деньги, особенно, если это большие деньги.

– Спасибо, тогда я домой, с твоего позволения.

– Удачи, Георг.

*****

За машиной Проквуста автоматически закрылись ворота, он приехал домой. Вот он, блистающий стеклом и металлом, даже ночью в них отражаются звезды и пологие звуки прибоя. Разве ж это не сказка? Ему так хорошо здесь со своей семьёй. Георг много раз спрашивал себя: и это всё? Все его страдания, потери и невероятные приключения, это всего лишь прелюдия вот к такой спокойной жизни? Награда герою состоялась? Но почему тогда от этой мысли холодно на душе?

Сыну уже почти шестнадцать. Взрослый, настолько, что сам рассказал отцу, что с друзьями ему не везет. Георг очень серьёзно ему тогда ответил, что школа не имеет права занимать в жизни человека слишком большое место. Она очень скоро станет воспоминанием, приятным или не очень, но всего лишь воспоминанием. И если при этом даже самые невероятные успехи школьных лет останутся вершиной всей жизни – это катастрофа. Кажется, Артём понял. Он очень разумный, не по годам.

Проквуст хлопнул дверцей машины и посмотрел наверх. Так, ну, конечно же, сын внеурочно смотрит телевизор, а Леночка, наверное, читает при ночнике. Георг вздохнул, жаль, что господь больше не дает им детей.

Он шёл по коридорам дома и никак не мог избавиться от ощущения скорых перемен. Неужели конец счастливой и спокойной жизни?

– Георг!

Проквуст вздрогнул и растерянно посмотрел на свою Леночку. Та сидела в постели под ночником и что-то сжимала в руках.

– Георг! – вновь позвала мужа Елена.

– Леночка, привет.

– Мы с тобой сегодня уже виделись, – Елена озадаченно покачала головой. – Кажется, у тебя что-то стряслось?

– Да, то есть, нет. Просто мне надо срочно съездить по делам на несколько дней.

– И куда же?

– В Израиль.

– Опять?!

– Лена, – Проквуст сел на краешек кровати и взял жену за руку, – встреча с Пилевичем меня расстроила.

– Я это вижу.

– Возникли некоторые сомнения, даже опасения... и я обязан их разрешить.

– Георг! – Елена сердито сняла пальцы Проквуста со своего запястья. – Я бы поспорила с тобой на счет твоих семейных обязанностей, но у меня есть кое-что поважнее.

– Извини, Леночка, я не понимаю.

– Георг, ну почему ты всегда уезжаешь тогда, когда должен быть рядом со мной?! – Елена вдруг заплакала.

– Леночка, – Проквуст обнял жену, – я тебя и Артёмку так люблю! Что случилось, пока я был у Пилевича?

– А то и случилось! Беременная я!

– Что?!

Проквуст вскочил и вдруг повис под потолком комнаты. Елена вскрикнула, а потом вдруг безудержно захохотала. Дверь спальни распахнулась и в ней предстал долговязый Артём в спортивных трусах и с пультом от телевизора. Он с изумлением уставился на отца, который медленно опускался вниз.

– Папа, разве ты умеешь левитировать?!

– Только спонтанно, сынок, во время стресса.

– Стресса? – сын недоуменно посмотрел на маму, которая вжавшись в подушку, продолжала смеяться. – Мам, у вас тут чего, скандал или...

– Или, сынок, или, – Елена опять прыснула смехом.

Георг медленно опустился на пол.

– Артём, заходи, раз уж пришел, поговорим.

– Да, ладно, мне спать надо.

– С пультом в обнимку?

– Ладно, предки, говорите, что стряслось?

– Артём, у тебя скоро будет брат или сестричка...

– Ну, вы блин даёте! Круто! Пап, я бы на твоём месте тоже взлетел.

– Ага, хорошо, что потолок есть.

– Слушайте, а давайте отпразднуем?!

– Ничего мы не отпразднуем! – сердито отозвалась Елена. – Папа твой собрался по делам. И это в такой день!

– Ну, Леночка!

– Всё, всем спать! Артём, положи пульт от телевизора на комод!

– Ну, вот, всё испортила! Спокойной ночи! – Артём стукнул пультом по комоду, и хлопнув дверью, вышел.

Проквуст встал на колени перед кроватью.

– Леночка, любовь моя, наконец-то господь ответил на наши молитвы!

Елена вдруг всхлипнула.

– Леночка, ты чего, радость-то какая!

– Я боюсь! – из глаз Елены вдруг полились слёзы. – Я не хочу, чтобы ты уезжал! Молчи! Я знаю, что ты должен, что ты обязан, но такое совпадение...

– Да, это так, мне тоже не по себе, но мы не можем сойти со своего пути.

– Опять рок?

– Не знаю, очень может быть.

– Я буду молиться за тебя, Георг.

– Спасибо, родная.

*****

Проквуст вышел из машины. 'Парк' отель стоял на том же месте, даже не обветшал.

– Господин Проквуст! – из машины выскочил сопровождающий Юрий. – Позвольте, я донесу ваши вещи?

– Нет, спасибо, я сам.

– Вы извините, мы сняли лучший номер на шестом этаже, но отель старый и всего три звезды...

– Юрий, я знаю, куда я приехал. Документы на аренду автомобиля в отеле?

– Да, вам передадут вместе с ключами от номера.

– Всего хорошего, Юрий, послезавтра утром я вас жду, как договорились.

– Не извольте беспокоиться.

'Ох, много болтает', – подумал Проквуст, входя в стеклянные двери отеля. К его удовольствию, заселение прошло спокойно, документы на машину вот они, лежат на журнальном столике. Георг вышел на угловатый балкон, солнце клонилось к горизонту, скоро стемнеет. Он размышлял, сейчас ехать, или завтра утром? В прошлый раз они с Леночкой убежали поздним вечером. На рецепшен ещё вредная старуха сидела. Проквуст усмехнулся: 'А теперь молодая сидит. Так что же делать? Нет, не усну, поеду сразу'.

Как он и просил, его машина ничем не выделялась среди других машин на стоянке, обычный Опель Астра. Проквуст хлопнул дверцей, вполне уютно, перекусим по дороге.

Автомобиль плавно тронулся и перед Георгом словно обратный отсчет включили. Вот здесь они с Леночкой встретили долговязого парня на старом Мерседесе, чуть подальше поворот к выезду из города. Вот она улица, переходящая в шоссе с пальмами.

За окном быстро темнело, машин становилось всё меньше. Дорога постепенно забирала вверх, на фоне темного горизонта просматривались силуэты невысоких гор. После поворота должна появиться заправка, за нею начиналась пробка, полицейские проводили досмотр.... Проквуст резко нажал на тормоз, за поворотом, посверкивая красными огнями стояли две колонны машин. 'Они что, всегда здесь машины досматривают или только в мою честь?' – подумал Георг. Впрочем, теперь он ни от кого не убегал, поэтому умиротворенно и покорно нажимал на газ-тормоз, приближаясь к посту полиции.

– Здравствуйте, прошу предъявить документы.

– Иврит, – сработал переводчик в голове Проквуста, но он не стал демонстрировать свои лингвистические способности, просто протянул документы.

Полицейский быстро просмотрел их, и пожелав счастливого пути, исчез в ночи. Георг медленно поехал вперед, вглядываясь в обочину. Он боялся пропустить стоянку, но почувствовал её раньше, чем увидел дорожный знак. Проквуст остановился, вышел из машины. Ничего не поменялось, та же ночь, тот же одинокий дорожный туалет и машины, пролетающие мимо по дороге. Проквуст пошел в дальний конец стоянки, глаза адаптировались к темноте. Вот и тропинка, никуда не делась, теперь вверх по ней, к плоской каменистой вершине холма. Всё, он на месте.

Георг закрыл глаза и охватил собой окружающее пространство: лес, камни, облака, через которые медленно пробирался авиалайнер, чуть в стороне ещё один... всё спокойно и буднично. Проквуст лёгким прикосновением прошёлся по едва ощущаемым слоям пространства, ничего примечательного, ни одного арианского оттенка. Столько лет уже прошло, что он хотел найти здесь? Проквуст открыл глаза, посмотрел сквозь ночь. После первой атаки он убегал дальше, надо пройти этот путь. Зачем, задавал он себе вопрос, петляя по тропинке, то ныряющей вниз, то карабкающейся вверх, но ответить, не мог. Он остановился и огляделся, кажется, здесь он начал безуспешный бой с арианским крейсером, а потом пятился в пространстве до самой границы вселенной. За спиной дохнуло холодом, Проквуст вздрогнул и шагнул вперед, воспоминания были слишком яркими, так недолго вновь увязнуть. Он уселся на камень.

И дальше что? Что, что, вспоминай, думай. Итак, крейсер подошел к нему чуть ли не вплотную. Что значит, вплотную, он же огромный? Георг стоял и сбоку от него почти отвесно вздымалась скала. Вот и она. Он напрягся, ему очень нужно было, чтобы получилось. 'Господи, помоги', – прошептал Георг и его тело медленно поплыло вверх. Он приземлил себя на корявую вершину, расставил покрепче ноги и осмотрелся. Ниточка шоссе внизу с огнями машин, за ней вновь высокие холмы. Где же крейсер висел? Примерно там, Проквуст уперся взглядом в плотную тучку километрах в шести от него. Тьма рванулась сквозь него и растворила огромный корабль арианцев, без взрыва и пламени, оставив лишь отдельные тускнеющие искорки и ошмётки черноты. Георг судорожно вдохнул, он только сейчас понял, что не дышит. Что-то всё время ускользало от его внимания, важное и нужное. И тут он вспомнил! После того, как Друг спас его, он открыл глаза и успел заметить, как сквозь ночь вниз опадали сполохи алого света.... Это было не дальше, а чуть ближе висящей неподвижно тучки. Надо немедленно туда попасть! Только как бы, не заблудиться? Проквуст подвесил перед собой искрящийся голубоватый шарик и тихо сказал: 'Лети, укажи место'. Он дунул и шарик поплыл, всё быстрее набирая скорость, вот он уже через шоссе перемахнул и по идее, не должен был бы заметен, но Проквуст его ясно видел. Или ощущал? Шарик остановился сам, как раз под тучкой, над вершиной пологого холма, о чём бессловесно сообщил своему хозяину. Георг мысленно сказал шарику, жди и открыл глаза, теперь надо было спуститься вниз. Благо, с другой стороны скала оказалась более-менее пологой, и позволяла это сделать, не переломав ноги.

Проквуст вёл машину по шоссе и всеми силами удерживал в себе ощущение ждущего шарика. Ему повезло, развязка, где можно было развернуться, оказалась всего в нескольких километрах, теперь он медленно ехал вдоль обочины обратно и искал съезд. Почему-то он был уверен, что дорога будет и когда съезд появился, он просто свернул на малоезженую колею и поехал по ней, звонко выбрасывая камешки из-под шин. Георг не стал запоминать дорогу, это было ни к чему, она явно вела его к оставленному шарику. Через несколько километров машина благополучно вползла на плоскую вершину холма, поросшего кустами, над одним из них висел его голубоватый шарик. Проквуст протянул ладонь и тот радостно юркнул в неё. Георг поднял голову, тучка висела недвижимо в этом абсолютном штиле, кажется, он попал туда, куда наметил.

Небо на востоке уже начало светлеть, а он всё бродил по вершине, поднимая и разглядывая камни, но ничего интересного не нашёл. И арианское зелено-голубое свечение здесь отсутствовало, он уже проверял несчетное количество раз. Проквуст беспомощно сел на камень и с безнадегой посмотрел на розовеющий горизонт. Скоро яркое солнце зальет здесь все своим благодатным огнем, под ним искать слабые сигналы бесполезно. Как же быть?! Не может он уйти отсюда с пустыми руками, ведь он явственно видел алые сполохи, опадающие вниз... Стоп! Алые? От отчаянья Проквуст мысленно совместил алый цвет сполохов и арианское зелено-голубое свечение и получил странную тускло переливающуюся коричнево-бурую смесь. Он осторожно плеснул в неё энергией, та стала ярче, ещё добавил, та разбухла, обрела внутреннее свечение. Проквуст подвел под неё ладони и рывком подбросил вверх, одновременно разбивая её на миллиарды крохотных капель, они вскипели и взорвались во все стороны, заиграв в первых лучах встающего солнца. Георг сидел на камне, закрыв глаза, и напрягал все свои силы, чтобы ощущать каждую капельку, вот они медленно оседают вниз, ложатся на листву, траву, камни и исчезают, исчезают.... Есть! Внизу расщелина, в ней подобное встретилось с подобным и ярко вспыхнуло. Проквуст бросился к краю, здесь под большим кустом густой клок травы, а под ним... Он сунул руку, даже не подумав о возможной опасности, и схватил тускнеющее бурое пятнышко. На его ладони лежала ещё одна пластина – копия той, что находилась в заточении у Пилевича, только в ней не было тьмы, он это сразу определил. Проквуст прищурился и принялся пристально разглядывать находку. Абсолютно черный цвет, ровная полированная поверхность и едва ощутимый зелено-голубой арианский оттенок. Не мудрено, что он не смог её найти обычным сканированием. Всё, можно уезжать, впрочем, сначала надо поспать.

*****

Проквуст проспал в машине до обеда и проснулся с жутким ощущением голода. Он полюбовался на свою находку и достал мобильный телефон.

– Станислав Львович, добрый день, это я.

– Судя по голосу, что-то нашёл?

– Нашёл. Приеду, изучим, а пока есть вопрос.

– Задавай, я к твоим услугам.

– Я смотрел карту, Баальбек от места моего сражения километров в двухстах с лишним. Станислав Львович, как такое может быть?

– Георг, я много думал об этом, думаю, что во всем виноваты подпространственные фокусы. Ты ведь забрался на край вселенной, буквально оставаясь на месте.

– Да, и арианцы ползли вслед за мной.

– Вот-вот, именно, а что мы с тобой знаем о других измерениях?

– Да, пожалуй, ничего. Я всего лишь пользуюсь способностями, но не понимаю их сути.

– Георг, советую принимать всё так, как оно есть.

– Да уж, придется. До встречи.

Проквуст отключил телефон и задумался. Как же он упустил из виду, что проходя через измерения земного пространства, он всегда территориально смещался? Может быть, это можно использовать для перемещения? Вот было бы здорово! Но страшно, а вдруг занесет куда-нибудь в небо или в действующий вулкан, например? Бр-р, жуть! Но одно ясно, надо здесь ещё поработать. Георг достал из бардачка пластину, с сомнением посмотрел на неё, подкинул пару раз на ладони и положил во внутренний карман куртки, так надежнее будет. Он вышел из машины, и спустившись к одинокой сосне, похлопал её по стволу.

– Будешь мне вместо якоря, – сказал он сосне без тени улыбки.

Проквуст развел руки в стороны и ощутил ладонями плотность пространства. После сражения с арианским крейсером он навсегда усвоил, что между измерениями можно не прыгать, как это делали хоравы, а медленно ходить, перелистывая слой за слоем. Именно это он и принялся делать. Если бы рядом был посторонний наблюдатель, он бы с изумлением видел, как постепенно бледнеет фигура человека, словно растворяясь в дышащем утренним солнцем воздухе.

Каждый свой шаг Проквуст сопровождал сканированием. Он терпеливо и тщательно поливал окружающую местность коричнево-бурой взвесью энергетической измороси, но пока безрезультатно. Работа требовала значительных усилий и кропотливости, напряжение вызывало усталость и пораженческие мысли, мол, зачем так мучить себя, и без того видно, что здесь ничего нет. Но Георг гнал прочь эти мыслишки, он никогда бы себе не простил, если бы сделал такую работу наполовину. Словно в награду за его терпение и усердие, когда привычный окружающий ландшафт размылся, оставив только камни и тени отдельных деревьев, почти под его ногами появилась тень, пахнуло холодом. Проквуст замер, неужели нашёл?! Затаив дыхание он буквально полз из слоя в слой, поэтому чётко определил именно тот тонкий участок подпространства, в котором тень превратилась в рваный кусок обшивки арианского крейсера, от которого фонило холодом тьмы. Примерно с метр куска лежал на камнях, а одна из сторон, наиболее широкая, выглядела размытой. В следующих слоях кусок не проявлялся, лишь бледнел с каждым следующим шагом. Георг быстро понял что случилось: странным образом часть обшивки прошила соседнее пространство. Он сосредоточился и шагнул следом за ней.

Всё поменялось вокруг, вместо пустых каменистых склонов, Георг оказался на широкой каменной площадке перед древними руинами старого античного храма. Шесть колонн, выщербленных временем, торжественно высились сквозь множество слоев пространства, словно вросли в прошедшие тысячелетия. Они были до боли знакомы. Проквуст задрал голову вверх: на колоннах лежит массивное перекрытие – остатки портика некогда величественного храма... как же его название? Он же много раз видел фотографии этих колонн. Название всплыло из глубин памяти: храм Юпитера в Баальбеке – одна из загадок древней истории человечества! Георг огляделся. Он стоял в центре площадки диаметром метров в триста, которую окружал и покрывал сверху густой туман. Сквозь него не было видно неба, да и было ли оно здесь? И ещё здесь очень одиноко, словно он один во всём мире. Или не один? Проквуст закрыл глаза и на грани восприятия почувствовал некое присутствие. Он принялся очень медленно перелистывать пространство, слой за слоем, тонкими полупрозрачными страничками. Скоро появились темноватые фигуры и отголоски разговоров, переводчик тут же подсказал: язык древнеперсидский. Проквуст подкрался (именно так можно обозначить то, что он сделал) поближе. Ему удалось остаться незамеченным и наблюдать за происходящим. Четыре человека в длинных до колен белых рубахах, расшитых цветными узорами и подпоясанных кушаками, возились с ломами в руках вокруг осколка обшивки. Рядом стоял бородатый человек в небольшом колпаке с красным верхом и в свободном черном халате с золотыми узорами. Видимо, это жрец, подумал Проквуст. Халат доходил жрецу почти до пят и внизу был оторочен красной бахромой, на шее висел длинный золотисто-красный шарф с золотыми нитями, а в правой руке находился черный посох. Старик хмуро смотрел на старания своих молодых спутников, видимо, ему уже была ясна тщётность их попыток. Один из молодых людей вытер пот со лба и выпрямился.