Текст книги "История США от глубокой древности до 1918 года"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 72 страниц)

18 ноября был подписан новый договор с панамским представителем Филиппом Жаном Бюно-Варилья, французским инженером, который работал на канале при де Лессеисе и упорно лоббировал его постройку. Условия договора Хэя – Бюно-Варилья оказались куда более благоприятными для Соединенных Штатов, чем в предыдущем соглашении с Колумбией. Полоса земли, арендуемая Соединенными Штатами, должна была составить не 10 километров, а 18, и аренда была указана не столетняя, а вечна я. Взамен Соединенные Штаты гарантировали независимость Панамы[149]149
  Колумбия долго не могла простить Соединенным Штатам их грубые методы решения вопроса. Вплоть до 1921 года обе стороны не выказывали желания помириться. Но к тому времени в Колумбии нашли нефть, и Соединенные Штаты захотели колумбийской дружбы – и нефтяных концессий. Они согласились выплатить Колумбии 25 000 000 долларов компенсации.


[Закрыть].

Соединенные Штаты приступили к строительству 82-километрового Панамского канала 9 мая 1904 года, а первые корабли прошли по нему 15 августа 1914-го.

Борясь с последствиями Испано-американской войны и ведя строительство канала, Соединенные Штаты выиграли несколько битв, которые далеко ушли от тех, что выигрывают пули и снаряды.

Поскольку в основном смертность американцев на Испано-американской войне была связана с болезнями, а не с операциями врага, Соединенные Штаты сделали Уолтера Рида (род. в Белрое, Виргиния, 13 сентября 1851 года) главой комиссии, отправленной на Кубу, чтобы изучить, можно ли контролировать некоторые из этих болезней.

Наихудшей из них была желтая лихорадка – особенно страшное заболевание, и в 1897-м Рид доказал, что оно не вызывается некоей бактерией, которую винили в том раньше. На Кубе он открыл, что лихорадка не передается ни при телесном контакте, ни через одежду, ни через постель, – и вернулся к уже выдвинутой идее, что бактерия желтой лихорадки передается через укус москита.

Способов проверить эту теорию на животных не было, и развернулась возвышенная и ужасающая драма: доктора из комиссии давали себя кусать москитам, чтобы посмотреть, не заболеют ли они. Некоторые заболели, а один из них, Джесси Уильям Лэзир (род. в округе Балтимор, Мэриленд, 2 мая 1866 года), скончался. Точка зрения Рида была доказана.

Таким образом, желтая лихорадка могла быть повержена, если места размножения москитов будут разрушены, а люди станут спать под москитными сетками. Благодаря подобным мерам Гавана и другие центры желтой лихорадки избавились от этого заболевания. После того как центральные точки заражения в Латинской Америке были поставлены под контроль, восточное побережье Соединенных Штатов освободилось от страха болезни, которая иногда навещала такие города, как Нью-Йорк и Филадельфия, выкашивая десятки тысяч. Последняя большая эпидемия желтой лихорадки в Соединенных Штатах поразила Новый Орлеан в июле 1905-го и была наконец остановлена в ходе решительной антимоскитной кампании. Кстати, еще более распространенная болезнь – малярия – тоже, как выяснилось, разносится москитами.

Армейский хирург Уильям Кроуфорд Горгас (род. в Мобиле, Алабама, 3 октября 1854 года) находился в Панаме в период строительства канала. Новые антималярийные методы, вне всяких сомнений, доказали свою ценность. Усилия Горгаса, сдерживавшего желтую лихорадку и малярию, сразившую де Лессепса, дали строительству канала больше, чем работа всех инженеров, вместе взятых.

Карибы

Испано-американская война и ее последствия превратили Карибское море во внутреннее американское озеро. Некоторые острова оставались европейскими колониями (Мартиника была французской, Ямайка – английской, Кюрасао – голландским и так далее), а другие обрели независимость (та же Куба), но американские вооруженные силы держали под контролем море. Британцы, которые доминировали здесь до Испано-американской войны, готовы были сейчас передать эту зону Соединенным Штатам, а взамен сконцентрироваться там, где нужно было опасаться их главного соперника – Германии.

Да и Соединенные Штаты не собирались отказываться от нынешней своей роли. Начать с того, что американские империалисты сожалели о кубинской независимости и всячески старались ограничить эту независимость, как только можно.

После войны американская армия, конечно, продолжала оккупировать Кубу, и для вывода солдат могли быть поставлены условия. 2 марта 1901 года был принят законопроект о финансировании армии с поправкой, внесенной сенатором Орвиллом Хитчкоком Платтом из Коннектикута (род. в Вашингтоне, Коннектикут, 26 июля 1827 года) и сформулировавшей такие условия.

Согласно поправке Платта, Куба не могла заключить с другим государством договор, который, но мнению Соединенных Штатов, повредил бы ее независимости или ослабил ее финансовую стабильность. Более того, если в глазах Соединенных Штатов кубинская независимость или финансовая стабильность оказались бы под угрозой, они оставляли за собой право вмешаться и даже оккупировать остров. Вдобавок Соединенные Штаты получали в качестве военно-морской базы залив Гуантанамо – и он находится в таком статусе и сегодня.

Кубинцы попытались отвергнуть поправку Платта, но тщетно; ясно было, что иначе американская армия не уйдет и что кубинское упорство кое-кому даже понравится как хорошая причина отменить поправку Теллера, которая когда-то пообещала острову его независимость. Так что Куба в конце концов согласилась с поправкой Платта, и Соединенные Штаты, удивив наиболее циничных иностранных наблюдателей, действительно вывели свою армию 12 мая 1902 года.

Бывали случаи, начиная еще с 1906-го, когда Соединенные Штаты посылали войска обратно на Кубу для поддержания порядка, но всякий раз солдаты со временем выводились. В целом, хотя Кубу и нельзя было считать полностью независимой, в пределах, поставленных Соединенными Штатами, она все-таки осуществляла самоуправление. Да и Соединенные Штаты не злоупотребляли поправкой Платта и однажды отменили ее по собственной инициативе. Учитывая уровень морали в международных отношениях, можно сказать, что ничего особо плохого Соединенные Штаты Кубе не сделали.

По поправке Платта, Соединенные Штаты практически взяли на себя ответственность за кубинские финансовые договоренности с другими странами, поскольку новой нации было запрещено занимать больше, чем она сможет выплатить. Это далеко не всегда встречалось у латиноамериканских государств, которые зачастую делали слишком много долгов, а потом оказывались банкротами. Обычно в таких ситуациях правительства, которым должны были деньги, склонялись к мысли высадить войска и самим собирать таможенные пошлины, пока долг не будет выплачен.

Делая подобное, нации-кредиторы были не вполне невинны. Те, кто одалживал деньги, не возражали ублажить коррумпированных латиноамериканских правителей большей суммой, чем их народ смог бы возвратить. Они знали, что когда-нибудь получат ее обратно под угрозой оружия – и, вероятно, со значительно большим процентом, нежели они могли бы рассчитывать в любом другом случае. Единственными, кто проигрывал, были простые латиноамериканцы – жертвы как собственных коррумпированных властей, так и жадных кредиторов.

К примеру, в Венесуэле в 1899 году захватил власть армейский генерал[150]150
  Неточность автора. На самом деле Кастро был плантатором. (Примеч. пер.)


[Закрыть] Сиприано Кастро. Он правил как жестокий диктатор и занимал деньги, совершенно не думая об их возвращении. К 1902-му две наиболее заинтересованные европейские страны – Великобритания и Германия – пришли к выводу, что настала пора расплатиться.

Обе нации приняли меры, чтобы не вступить в конфликт с «доктриной Монро». Они проинформировали американское правительство о своих намерениях и пояснили, что хотя они и планируют собирать деньги самостоятельно, аннексировать территорию в их планы не входит. «Доктрина Монро» запрещала территориальные аннексии, но совершенно точно не утверждала, что европейцы должны мириться с финансовыми потерями.

Поначалу это показалось Соединенным Штатам справедливым, и европейцам разрешили действовать. Но решать свою задачу они начали с чрезмерным пылом, захватывая канонерские лодки, обстреливая форты и блокируя гавани. Американское общественное мнение, привыкшее рассматривать все Западное полушарие как полностью американское, забеспокоилось, и Рузвельт решил, что будет лучше настоять на арбитраже.

На тот момент уже существовала международная организация, созданная как раз с этой целью. «Постоянную палату третейского суда» учредила конференция по разоружению в Гааге, Нидерланды, в 1899 году, и поскольку Палата находилась в этом городе, ее обычно называли «Гаагским судом». Гаагский суд устанавливал процедуры формирования арбитражных советов для рассмотрения конкретных дел, и Соединенные Штаты предложили, чтобы европейские страны и Венесуэла обратились со своим спором в Гаагу.

Как ни странно, это не понравилось латиноамериканским правительствам, которые не особенно хотели, чтобы подобными конфликтами занимался арбитраж, потому что почти всегда их финансовая неправота была очевидной. Они хотели только, чтобы Соединенные Штаты применили «доктрину Монро» и объявили, что европейские страны не имеют права использовать вооруженную силу для сбора денег, которые им должны.

Рузвельту казалось, что в этом что-то есть. Пока использовать силу можно, всегда есть шанс, что ее используют в американских водах. Разгорятся ненужные страсти в американском обществе, появится вероятность неприятных инцидентов с участием Соединенных Штатов или их граждан.

С другой стороны, долги надо платить. «Доктриной Монро» нельзя прикрывать воровство. Поэтому, если европейским странам запрещено применять силу для сбора долгов, Соединенные Штаты выполнят эту работу за них. Таким образом, поправку Платта в каком-то смысле распространили на всю Латинскую Америку, и теперь Соединенные Штаты готовы были самостоятельно собирать пошлины на чужих таможнях, а потом передавать их кредитору.

Этот «вывод Рузвельта из доктрины Монро» сделал Соединенные Штаты полицейским Западного полушария, и первый случай, когда президент успешно применил свой «вывод», произошел в Доминиканской Республике в 1905 году.

Глава 8
ПРОГРЕССИВИЗМ

Политическая реформа

В то время как позиции Соединенных Штатов в мире за первые годы XX столетия претерпели революционные изменения, столь же значительная перемена в стиле американской политики случилась и дома.

Весь XIX век сила политических машин нарастала. В условиях, когда города заполоняли орды иммигрантов, причем не искушенных в искусстве политики и непривычных к применению демократии (всегда за исключением ирландцев), городские боссы могли управлять, как им вздумается.

И пока американское правительство полагало, что должно быть просто безучастным наблюдателем в борьбе между нанимателями и трудящимися, последние были обречены на жизнь, немногим отличающуюся от рабства.

Тем не менее было и движение по направлению к тому, чтобы правительство занялось защитой наиболее слабых классов и стало более ответственным перед гражданами, а не только перед теми людьми и организациями, которые были достаточно богаты, чтобы делать значительные взносы на избирательную кампанию.

Первыми, кто реально предложил обществу перемены, направленные на увеличение роли граждан в управлении страной, оказались популисты. Поскольку Популистская партия была сильна в сельскохозяйственных регионах, перемены в сторону более интенсивной демократии начались на Западе. И поскольку эти перемены казались их сторонникам прогрессивными, их движение стало называться «прогрессивизм».

Яркими примерами прогрессивизма можно считать механизмы «инициативы», «референдума» и «отзыва», которые уже давно использовались в маленькой республике Швейцария.

Под «инициативой» понимается право граждан предложить новый закон, предварительно написав его текст, а затем собрав в его поддержку определенное число подписей. Получивший должное число подписей законопроект выносится на голосование законодателей. Если те его отклоняют, он может быть отправлен прямо на общее голосование граждан, и это будет «референдум». Законопроект, внесенный самими законодателями, тоже можно представить избирателям и провести референдум. Таким образом, корпус избирателей в целом в каких-то случаях может работать как законодательное собрание, минуя постоянных представителей.

И инициатива, и референдум принимались на уровне штатов то здесь, то там. Инициативу первой одобрила Северная Дакота в 1898-м, а Южная Дакота в тот же год одобрила референдум. Первым штатом, который 2 июня 1902 года согласился и на то и на другое, стал Орегон. Его примеру в ближайшие двадцать лет последовали многие другие штаты.

«Отзыв» представлял собой более непосредственную атаку на законодателей, поскольку он позволял снять с должности любого законодателя или иное официальное лицо путем подачи петиции, имеющей достаточное число подписей, которая затем могла быть вынесена на всеобщее голосование. В масштабах города отзыв был впервые одобрен в Лос-Анджелесе в 1903-м, а в масштабах штата – в Орегоне в 1908-м.

Ни один из этих механизмов не является простым в применении, но они возникли и иногда будут работать. Еще важнее, что сама угроза их использования, сама подобная возможность приводили к тому, что законодательные собрания сделаются если и не пристанищем ангелов, то уж, по крайней мере, чем-то более ответственным перед волей общества.

Еще один способ приблизить политический процесс к избирателю состоит в том, чтобы разрешить выбирать кандидатов на должности, а также и тех, кто их получит. То есть должны быть «первичные» выборы кандидатов, а потом уже окончательные – тех, кто займет должность.

Многие американцы не видели большого смысла голосовать, если голосовать можно только за кандидатов, выдвинутых по решению нескольких партийных боссов через механизм съезда. Слишком часто выбор сводился к двум продажным политиканам. Если само население, разделенное на партии, определит способных людей, тогда последующие выборы будут иметь значение.

Первый закон штата о первичных выборах («праймериз») был принят в Висконсине в 1903-м, и многие другие штаты постепенно сделали то же самое. К несчастью, такие выборы в целом оказались бесполезными. Слишком часто избиратели проявляли к ним так мало интереса, что политиканов выдвигали в любом случае, а теперь – еще и с дополнительной легитимностью в результате голосования. И все же благодаря первичным выборам иногда среди кандидатов возникали те, кто никогда бы не преодолел коварных испытаний обыкновенной политики.

«Праймериз» начали использовать и в президентских кампаниях. Их результаты были не всегда обязательны для делегатов съездов, так что они порой превращались просто в «конкурс красоты», но неожиданные победы или поражения на первичных выборах, случалось, оказывали решающее воздействие на отдельных кандидатов.

Чернокожие и женщины

Стремление усилить участие граждан в управлении имело, однако, свои границы даже в головах наиболее воинственных популистов.

Одной из групп американцев, которая не учитывалась в либеральных переменах прогрессивизма, были чернокожие, чья судьба на самом деле к концу XIX века постоянно ухудшалась. В штатах, которые когда-то отделились от Союза, гражданские права у чернокожих постепенно изымались.

Это делалось различными способами, например проведением сложных тестов на грамотность, которые должен был пройти любой чернокожий, осмелившийся попытаться проголосовать, тогда как столь же необразованные белые таким тестам не подвергались. Еще были первичные выборы, к которым чернокожие просто и без затей не допускались, поскольку, в конце концов, в Пятнадцатой поправке ничего о «праймериз» не говорилось.

В общем, чернокожие были лишены честного шанса найти свое счастье из-за политики систематического террора. Полиция и суды открыто и зачастую жестоко их дискриминировали, а когда даже этого не хватало, их могли убить из-за расовой принадлежности или линчевать (то есть казнить без какой бы то ни было законной процедуры). Более того, даже если белые оказывались под судом в связи с убийством черного, каким бы жестоким оно ни было и какими бы пустяковыми ни оказались мотивы, жюри, состоящее из белых (чернокожие, конечно, исключались), ни при каких обстоятельствах не вынесло бы обвинительного вердикта. Между 1890 и 1900 годами в бывших штатах Конфедерации безнаказанно линчевали в среднем по 166 чернокожих в год.

Большинство населения на Севере и Западе не подозревало о судьбе чернокожих. Они сделали свою часть работы, покончив с рабством в ходе Гражданской войны, и этого им казалось достаточно. Для точности нужно сказать, что за пределами бывших штатов Конфедерации никто не призывал применять к чернокожим жесткие меры, но это потому, что в остальных штатах черных по-прежнему было довольно мало по сравнению с белыми, и их возможное голосование не представляло политической угрозы.

В социальном смысле на Севере и Западе их дискриминировали так же, как на Юге, и в экономическом тоже – однако вне Юга это не было официальной политикой властей и не подкреплялось законами, в чем и состояла разница. Это означало, что чернокожие могут улучшить свою жизнь, и, какими бы ничтожными ни были их шансы, вряд ли их ждало наказание в виде прихода линчевателей[151]151
  Однако иногда ждало. 14 августа 1908 года обвинение чернокожего в изнасиловании белой женщины (как позднее было доказано, ложное) привело к двум дням бунтов в Спрингфилде, Иллинойс, – родном городе Линкольна. Тогда были убиты восемь ни в чем не повинных чернокожих.


[Закрыть].

Наиболее известным лидером черных в тот тяжелый период их истории был Букер Тальяферро Вашингтон (род. в Хэйлсфорде, Виргиния, 5 апреля 1856 года у рабыни). Он получил образование благодаря сильному желанию своей матери увидеть сына грамотным и, учась, зарабатывал на жизнь чернорабочим.

В 1881 году его предложили на пост главы школы для чернокожих в Таскиги, Алабама. С единственного здания и нулевого бюджета она постепенно разрослась до ста домов, двухсот учителей, 1500 учащихся и пожертвований на 2 000 000 долларов (в основном делались северными промышленниками, впечатленными красноречием Вашингтона) к моменту его смерти в Таскиги 14 ноября 1915 года.

Вашингтон придавал особое значение профессиональному образованию. Он не был мечтателем и понимал, чего нельзя сделать. Ему казалось, что чернокожие не победят в восстании, а будут убиты, что они даже пассивно не смогут противостоять социальным обычаям Юга без того, чтобы их не начали избивать и убивать. Также он не считал, что наиболее амбициозные чернокожие должны уезжать с Юга и покидать в их несчастье менее смелых братьев.

А лучшее, что могут сделать чернокожие, как полагал Вашингтон, – это смириться со своей участью, оставить надежду на гражданские права, изо всех сил стремиться к лучшей жизни с помощью образования и не очень престижной работы, которую им разрешат, и попытаться извлечь экономическую выгоду из сотрудничества с теми белыми Юга, которые были сравнительно милосердны.

Это была грустная политика, которая сводилась к просьбам о небольших уступках в обмен на обещание «знать свое место». Она означала: всегда «проглатывать» свою обиду, всегда мириться с отсутствием правосудия и бесконечно откладывать свои мечты об обыкновенных человеческих правах, которые были якобы гарантированы всем американцам. И все же, какими бы минимальными ни оказались цели осторожного Вашингтона, он дал чернокожим вдохновляющую идею, которая провела их через период большого страха к лучшим временам, когда постепенно стала возможной более позитивная политика[152]152
  Эти времена пришли, когда Букер Т. Вашингтон был избран в Национальный зал славы (в 1945-м), а конгресс объявил место его рождения национальным мемориалом (в 1957-м).


[Закрыть].

И эта более позитивная политика вышла на передний план еще при жизни Вашингтона – защищали ее те чернокожие, которые полагали, что взгляды Вашингтона гарантируют вечную неволю, и которые не желали до бесконечности ждать гражданских прав. Самым видным из этих более воинственных чернокожих был Уильям Эдвард Беркхардт Дюбуа (род. в Грейт-Баррингто-не, Массачусетс, 23 февраля 1868 года), мулат, чье северное происхождение позволило ему в 1895-м получить степень доктора философии по историческим дисциплинам в Гарварде. 31 мая 1909 года он стал одним из основателей Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (КААСР) и неуклонно боролся за гражданские права для чернокожих[153]153
  Он смог увидеть, какие гигантские шаги были сделаны, но сам он становился все радикальнее и в 1961-м вступил в коммунистическую партию, а потом эмигрировал в Африку. Он умер в Аккре, Гана, 27 августа 1963 года в возрасте девяноста пяти лет.


[Закрыть].

Как ни странно, другой группой населения, которая была лишена всех политических и большинства экономических прав повсюду в Соединенных Штатах, оказались миллионы белых, и даже многие богатые белые из высшего класса. Их лишили прав только потому, что они были женщинами, и не по какой иной причине.

К примеру, в Декларации независимости Томас Джефферсон писал, что «все люди[154]154
  Дословно: «все мужчины…» («all men…»). (Примеч. пер.)


[Закрыть] сотворены равными». Сомнительно, чтобы ему приходило в голову подразумевать в этой фразе и женщин. На самом деле на протяжении почти всей истории женщины рассматривались как этакие промежуточные существа, может, стоящие и выше четвероногих животных, но явно значительно ниже мужчин.

Женщинам отказывали не только в праве голосовать, им обычно запрещалось любое образование, кроме самого элементарного, и они не допускались к большинству работ, но даже когда они ухитрялись найти рабочее место, они получали приблизительно треть от того, что платили мужчинам за такую же работу.

И все-таки иногда встречались мыслители, задумывавшиеся о правах женщин. Среди них была парочка таких, которые еще до Гражданской войны страстно боролись с рабством чернокожих и порой высказывались и насчет рабства женщин.

Гораздо важнее то, что сделали некоторые женщины. 19 и 20 июля 1848 года группа женщин и мужчин собралась в Сенека-Фолс, Нью-Йорк, и приняла декларацию о том, что «все мужчины и женщины сотворены равными». Декларация требовала для женщин права учить, читать проповеди и зарабатывать на жизнь, равно как и права на одинаковое образование с мужчинами. С целью всего этого достичь она требовала права голосовать, так что появление декларации стало рождением движения суфражисток[155]155
  От английского «suffrage» – «избирательное право». (Примеч. пер.)


[Закрыть].

Одной из тех, кто организовал эту встречу, была Элизабет Кэди Стэнтон (род. в Джонстауне, Нью-Йорк, 12 ноября 1815 года). Она смогла получить хорошее образование, хотя ни один колледж не принимал женщин. Она также изучала юриспруденцию, несмотря на то что практиковать юриспруденцию она не имела права.

Аболиционистка перед Гражданской войной и атеистка с детства, она не только требовала допускать женщин на избирательные участки, но и защищала их право не расцениваться как собственность при браке. Она хотела, чтобы женщины сами управляли своим имуществом и могли развестись, если семейные условия были невыносимыми, например, когда ее избивает муж или когда ее муж алкоголик. (Стэнтон выступала за «сухой закон».)

Несмотря на раздражение, которое вызывали у нее несчастливые браки и беспомощность в них женщин, она не испугалась самой попытать счастья в замужестве. Ее брак оказался счастливым и привел к рождению семерых детей. Тем не менее влиятельность ее имела пределы, потому что из-за своих бескомпромиссных взглядов ее считали опасным радикалом и адвокатом «свободной любви» (то есть той, кто допускает сексуальные отношения между любыми двумя людьми, которые этого хотят).

Однако самым важным делом Стэнтон, возможно, стало преображение Сьюзен Браунелл Энтони (род. в Адамсе, Массачусетс, 15 февраля 1820 года), с которой она познакомилась в 1851-м.

Энтони, более консервативная и нравящаяся публике, чем Стэнтон, сделала борьбу за права женщин несколько респектабельнее. Но и она была довольно воинственной. За женские права она боролась, читая лекции и выступая как писатель. В 1872-м зарегистрировалась на выборах вопреки закону, а потом отказалась платить стодолларовый штраф (и ей это сошло с рук). Она выдержала непонимание и насмешки и в итоге превратилась в почтенную гранд-даму движения. Ее уважали все, даже те, кто был с ней не согласен. Умерла она в Рочестере, Нью-Йорк, 13 марта 1906 года в возрасте восьмидесяти шести лет, активная и решительная до самого конца.

Люси Стоун (род. в Вест-Брукфилде, Массачусетс, 13 августа 1818 года) прославилась не столько из-за своей активной деятельности в пользу прав женщин, сколько потому, что после свадьбы с Генри Б. Блэкуэллом (аболиционист из Огайо) в 1855-м она сохранила девичью фамилию и называла себя миссис Стоун (так она боролась за равные права). До сего дня любую замужнюю женщину, оставившую девичью фамилию[156]156
  Как, например, поступила моя жена.


[Закрыть], могут прозвать ее именем.

Более молодым членом той группы, которой пришлось подхватить знамя борьбы после смерти первого поколения суфражисток, была Кэрри Чепмен Кэтт (род. в Рипоне, Висконсин, 9 января 1859 года). Она перепробовала несколько профессий, которые тогда обычно считались подходящими лишь мужчинам. Например, она работала школьным инспектором, газетным репортером, а потом и редактором.

Когда она вышла замуж в 1890-м, ее муж согласился с тем, что четыре месяца в году она сможет посвящать исключительно своей борьбе. Он поддерживал ее усилия финансово, а когда он умер в 1905-м, оставил ей достаточно средств, чтобы обеспечить ее независимость и возможность беспрепятственно продолжать бороться.

Первых реальных результатов движение добилось в западных штатах, где женщин было немного и, возможно, поэтому они ценились выше. Территория Вайоминг позволила женщинам голосовать на территориальных выборах в 1869 году, а когда территория стала штатом в 1890-м, женское избирательное право вошло в его конституцию, так что женщины, по меньшей мере, могли голосовать на местных выборах и выборах в органы штата. Колорадо допустил женщин на избирательные участки в 1893-м, а Юта и Айдахо – в 1896 году.

Прошло время, прежде чем к ним добавились другие, но в любом случае суфражистки не довольствовались победами в отдельно взятых штатах, а стремились к конституционной поправке, которая позволила бы женщинам голосовать повсюду в Соединенных Штатах по тем же поводам, что и мужчины, без исключений.

За такую поправку боролась Энтони, и однажды, уже в 1878 году, ее действительно внесли в Сенат. Конечно, тогда ее отвергли, и первое поколение активисток борьбы за женские права не дожило до победы суфражисток. А вот Кэтт дожила до преклонного возраста и скончалась в Нью-Рошели, Нью-Йорк, 9 марта 1947 года в возрасте восьмидесяти восьми лет.

«Сухой закон» и охрана природы

Многие из защитников женских прав также страстно выступали за законодательный запрет продажи алкогольных напитков, и движение «прогибиционистов»[157]157
  От английского «prohibition» – «запрет». (Примеч. пер.)


[Закрыть] в начале XX века считалось одной из граней прогрессивизма.

Не было спора о том, что употребление алкогольных напитков может вызвать серьезное привыкание и что алкоголизм приносит огромные несчастья и самим больным, и их родственникам или тем, кто должен поддерживать с алкоголиками социальный или профессиональный контакт. Еще в 1840-х появились сражающиеся со спиртным «крестоносцы», которым казалось, будто единственное эффективное средство борьбы – государственное принуждение. В 1846-м вступил в силу первый в американской истории прогибиционистский закон на уровне штата, когда Мэн взялся контролировать производство и продажу алкогольных напитков.

После Гражданской войны федеральное правительство обнаружило, что налоги с алкоголя – это отличный источник дохода. На какое-то время это ослабило движение за «сухой закон», но сбор налогов вызывал новые злоупотребления. В сельских районах люди делали дешевое виски по ночам, сбраживая и дистиллируя спиртосодержащую смесь в секретных местах. Поскольку работали они при лунном свете, их называли «муншайнерами»[158]158
  От английского «moonshine» – «лунный свет». (Примеч. пер.)


[Закрыть]. Когда федеральные агенты по доходам выслеживали их, чтобы собрать налоги, или разрушали их бизнес, случались жестокие инциденты.

А затем более традиционные производители алкоголя наряду с остальными ударились в политику и начали давать взятки, чтобы еще больше сэкономить на налогах, и не проигрывал никто, кроме общества. Собственно, один из крупнейших скандалов при участии администрации Гранта так и назывался – «Кольцо виски».

По этим причинам в 1869 году была основана Прогибиционистская партия, чьей основной целью стало принятие законов против изготовления и продажи спиртного. В съездах этой партии впервые на равных условиях с мужчинами участвовали женщины; и это было естественно, ведь женщины в гораздо большей степени, чем мужчины, составляли костяк партии.

В 1872-м партия впервые выдвинула кандидата в президенты. Он набрал только 5600 голосов, но в последующие годы прогибиционисты добились большего. В 1892-м, во время второй кампании Кливленда – Гаррисона, Джон Бидвелл из Калифорнии (род. в округе Чатоква, Нью-Йорк, 5 августа 1819 года) шел как кандидат от Прогибиционистской партии с платформой, где поддерживался не только «сухой закон», но и женское избирательное право. Он получил 271 000 голосов – 2,25 процента от общего их числа, максимум, которого когда-либо достигали прогибиционисты.

Потом способность этой партии притягивать голоса уменьшилась. В 1896 году, когда от демократов шел Брайан, он привлек многих из тех, кто голосовал за прогибиционистов, потому что он и сам был прогибиционист.

Тем не менее политическое влияние партии было куда мощнее, чем показывали цифры, полученные ими на выборах. Многие избиратели, которые никогда бы не стали голосовать за «партию одного вопроса», в то же время симпатизировали ее целям, а еще было огромное количество женщин – страстных прогибиционистов не имеющих права голоса.

Немало прогибиционистских активистов организовались не в партию, а в социальные институции. Одной из них стал Женский христианский союз трезвости (WCTU). Он был основан в Огайо в 1874 году, а в 1879-м его возглавила харизматичная Франсис Элизабет Каролина Уиллард (род. в Черчвилле, Нью-Йорк, 28 сентября 1839 года). К моменту ее смерти в Нью-Йорке 18 февраля 1898-го WCTU насчитывал 250 000 членов и поддерживал не только «сухой закон», но и всевозможные гуманитарные и прогрессивные цели. На дело борьбы за женские права он действительно оказал большое влияние.

Еще более многочисленной труппой оказалась Антисалунная лига, основанная в 1893 году. С 1902-го ею руководил динамичный методистский священник Джеймс Кэннон (род. в Солсбери, Мэриленд, 13 ноября 1864 года).

В результате начиная с 1880-х постоянно росло число штатов, которые либо ввели прогибиционистские законы и стали «сухими», либо разрешили своим округам или городам вводить такие законы у себя, если захотят («местный выбор»).

Еще одной задачей прогрессивизма, выявившейся на грани веков, стала охрана природных ресурсов, и она нашла пылкого ревнителя в самом президенте.

Теодор Рузвельт был прогрессивистом. Он даже смог отыскать в себе желание сделать некий приветственный жест чернокожим. 16 октября 1901 года, через месяц после начала его президентства, он пригласил Букера Т. Вашингтона на ужин в Белом доме. Символическое значение этого жеста оказалось огромно, потому что социальная приемлемость хотя бы одного черного была таким образом продемонстрирована на самом верху. (Это вызвало бурю протестов, а чернокожим на Юге пришлось вытерпеть нападки тех, кто боялся, что человечность Рузвельта вызовет у черных опасные идеи.)