Текст книги "Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 55 страниц)

А.И. Шокин и С.А. Векшинский в НИИВТ

Еще одним применением ионной технологии стал метод сухого травления, то есть снятия фоторезиста, нанесенного на кремниевую пластину, с помощью плазмы – облака заряженных ионов.

Кстати, Научно-исследовательский вакуумный институт, как он первоначально назывался, был создан в 1947 году на основе Центральной вакуумной лаборатории Министерства электротехнической промышленности. И лабораторией, и институтом руководил тогда выдающийся ученый академик С.А. Векшинский. С 1946 года здесь велись огромные работы не столько в интересах электровакуумной промышленности, сколько уранового проекта. Особо следует отметить роль института в создании специальных электровакуумных приборов для подрыва ядерных боеприпасов. В начале 60-х годов институт был подключен к созданию специальных электровакуумных приборов для атомной промышленности и оснащения ими в первую очередь создаваемых в Свердловске-44 и Свердловске-45 заводов по разделению урана газодиффузионным и электромагнитным методами.

Твердотельные и газовые лазеры, разработанные и выпускаемые предприятиями министерства, широко применялись для подгонки номиналов резисторов, как дискретных, так и на микросхемах, для ретуши фотошаблонов, для разделения пластин ИС на кристаллы, для заварки корпусов ИС, в инструментальном хозяйстве и для многого другого. В отдельные годы оборудования лазерной обработки материалов выпускали в МЭП едва ли не столько же, сколько во всем остальном мире (по осторожной оценке!).

Созданное в электронной промышленности собственное, высококвалифицированное электронное машиностроение обеспечило полное техническое перевооружение всех предприятий и институтов отрасли. Только за первые десять лет работы МЭП было разработано, изготовлено и внедрено свыше 1400 технологических линий и комплектов высокопроизводительного оборудования и приборов.

Какие плоды приносила политика А.И. Шокина уже в первые годы ее практического воплощения, можно показать на двух примерах.

Известно, что ни один вид радиоаппаратуры не может работать непосредственно от сети, всегда имея в своем составе источник вторичного электропитания, а в каждом таком блоке питания есть трансформатор. В номенклатуру изделий электронной техники трансформаторы малой мощности попали вместе с образованием МЭП. К этому моменту в народном хозяйстве СССР применялось 10 тысяч различных конструкций трансформаторов при 43 тысячах типономиналов. Их производством было занято 176 заводов различных ведомств, работавших по кустарной технологии. В МЭП, приступая к производству трансформаторов, первым делом разработали параметрический ряд, состоящий всего из 224 конструкций с возможностью получения 5180 типономиналов. Это позволило создать крупные специализированные заводы с использованием прогрессивной технологии и высокомеханизированного оборудования. В 1970 году таких трансформаторов выпускалось несколько десятков миллионов штук. Позже производство трансформаторов перешло на принцип технологической специализации, и в результате без строительства новых предприятий в следующей пятилетке их выпуск возрос еще в 2,5 раза.

Это пример комплексного решения проблемы в масштабе отрасли, а в масштабе страны такого подхода не было, и одни и те же электромагнитные компоненты продолжали выпускать по полукустарной технологии предприятия радиотехнической, электротехнической, авиационной, судостроительной, оборонной промышленности, общего и среднего машиностроения и др. Предприятия МЭП выпустили в 1974 году 80 миллионов магнитопроводов для трансформаторов при средней себестоимости 2 рубля за штуку, а предприятия Судпрома – 2 миллиона аналогичных магнитопроводов при средней себестоимости 17 рублей за штуку. Казалось бы, передай производство 2 миллионов магнитопроводов из судостроения в электронную промышленность, и без каких-либо затрат государство получит экономию 30 миллионов рублей в год. Но когда правительство рассматривало вопросы по устранению параллелизма в решении одних и тех же задач, каждый из министров обычно заявлял, что отдаст «свое» производство только после своей смерти. Ведь уже действовала реформа с ее оценкой результатов не по реальному эффекту для общества, а по прибыли. Предприятия стали отвечать за планы по номенклатуре лишь формально.

Другой пример связан с кинескопами. В результате работ по унификации их конструкций и концентрации производства была разработана и внедрена на заводах оптимальная типовая технология, созданы современные комплексные полуавтоматические линии по всему процессу производства. Это позволило увеличить гарантированную долговечность приборов в 4 раза, с 750 до 2000 часов, а фактическая их долговечность доведена до 8—10 тысяч часов. Себестоимость их была снижена в 2,9 раза. Структура производства кинескопов изменилась в сторону увеличения выпуска крупногабаритных электронно-лучевых трубок.

Работы в области параметрических рядов, базовых конструкций, стандартизации и типовых технологических процессов, организация в министерстве собственной машиностроительной базы были необходимыми условиями проведения в отрасли глубокой специализации предприятий. Первым шагом на этом пути стала специализация предметная, которая в основном сводилась к организаторской работе по рациональному перераспределению продукции по действующим заводам в соответствии с конструкторско-технологической однородностью изделий, освобождению предприятий от несвойственной отрасли продукции, четкой специализации вновь строящихся заводов. После первых десяти лет работы МЭП уже 94 % заводов были полностью специализированы только на выпуске изделий, закрепленных за отраслью. Три четверти из них изготовляли изделия, относящиеся к одному техническому направлению электронной техники, причем большая часть этих заводов производила однородную по своим конструктивно-технологическим признакам продукцию.

Результаты предметной специализации особенно хорошо видны на примере производства постоянных сопротивлений. Концентрация и специализация их производства позволила оснастить заводы десятками высокомеханизированных и автоматизированных линий, и хотя технология изготовления сопротивлений требует около 40 сложных операций, их прейскурантные цены, основанные на себестоимости, составляли от 1,5 до 4 копеек за штуку. Сопоставьте это с оптовой ценой гайки-барашка (ГОСТ 33032-66) под четырехмиллиметровый винт около 16 копеек за штуку, при том, что ее изготовление по сравнению с производством резистора элементарно просто. Недаром работа в области автоматизации производства углеродистых сопротивлений была отмечена в 1969 году Государственной премией СССР.

Кстати, переименование сопротивлений в резисторы было небольшой хитростью электронщиков: вероятность получить у государственных чиновников средства на решение проблем с изделиями, по созвучию как бы стоящими в одном ряду с транзисторами, была чуть-чуть выше.

4-е ГУ МЭП, возглавлявшееся Ю.П. Поцелуевым, высокими темпами стало наращивать выпуск резисторов, решая вопросы механизации и автоматизации производства в основном своими силами. Уже в 80-х годах серийные заводы начали оснащаться автоматизированными спутниковыми линиями повышенной производительности, а под такие наиболее массовые резисторы, как МЛТ, были созданы автоматические линии с производительностью в десятки миллионов резисторов в год, работающие по принципу «безлюдной» технологии. В этот период в подотрасли уже действовали 486 автоматизированных и поточных линий. К 1984 г. уровень производства в СССР резисторов превысил американский (11 млрд шт. в год). Правда, Япония выпускала в тот момент уже около 50 млрд резисторов в год.

Предметная специализация предприятий позволила по-другому подойти к принципам их организации. А.И. полагал, что основой концентрации производства для электронной промышленности СССР не должны были быть только крупные предприятия. Здесь он опирался на свои знания зарубежного опыта, и в первую очередь США. Там при объеме производства радиоэлектронной промышленности в 1970 году около 25 миллиардов долларов наряду с крупными предприятиями, как правило, сборочными, имелось более 2 тысяч небольших, узкоспециализированных заводов, кооперированных в системе фирм. Подобное положение имело место и в радиоэлектронной промышленности Японии.

Исходя из этого, и в МЭП наряду с большими заводами создавались и развивались средние и даже относительно малые предприятия. Их характеризовала наиболее высокая степень специализации: подетальная и технологическая, то есть по выпуску не только определенного вида продукции, но и ее отдельных частей. Подетальная специализация и еще более высокая форма – технологическая – дали самые лучшие технико-экономические показатели, так как предприятия, построенные по их принципам, не требуют больших производственных площадей и большого числа рабочих. Создание таких заводов дало возможность быстрее переходить на выпуск новой продукции или перестраивать производство на более прогрессивные технологические процессы. Небольшие заводы не требуют громоздкого производственного и управленческого персонала, а их специалисты быстро получают высокую квалификацию в объеме требуемых от них знаний. Создание специализированных производств с организацией устойчивых кооперированных связей с высокопроизводительными головными сборочными предприятиями шло быстрыми темпами.

А.И. Шокин с молодых лет помнил важную роль вспомогательного производства. В электронике, как и в целом в машиностроении, в инструментальных и ремонтных цехах в силу их специфики были заняты десятки тысяч рабочих. И здесь он тоже рискнул (и удачно) пойти по пути централизации производства специального инструмента и оснастки, различного вида нестандартного оборудования, запасных частей для капитального ремонта специального технологического оборудования. Так были высвобождены многие дополнительные рабочие руки без увеличения численности.

К началу семидесятых годов централизованное производство стандартных деталей и узлов было организовано уже на 34 предприятиях отрасли. Так, 90 % потребных отрасли катодов, подогревателей, геттеров, эмиссионных составов для приемно-усилительных ламп, 70 процентов катодно-подогревательных узлов для кинескопов и видиконов изготовлялось всего на двух заводах (московском «Эмитроне» и Богородицком заводе технохимических изделий). Это резко улучшило качество продукции, снизило ее себестоимость и позволило ликвидировать самостоятельные цеха по выпуску этих деталей на 26 заводах.

Страна остро нуждалась в резком увеличении выпуска изделий электронной техники, а действующих предприятий поначалу было крайне мало. Требовалось как можно быстрее вводить в строй новые мощности, так что капитальное строительство всегда было среди главных забот министра. Непосредственно работу по строительству новых предприятий и расширению старых организовывало главное управление капитального строительства, первым начальником которого был В.И. Павлов.

Проводимая А.И. в министерстве научно-техническая политика позволила подойти по-новому и к строительству предприятий. Все большее их число создавалось на основе модульного принципа, сущность которого заключалась в автономном строительстве и эксплуатации специализированных производственных мощностей (отдельных корпусов-модулей). Повышение уровня специализации позволяло значительно уменьшить пределы площадей таких предприятий, а это, в свою очередь, открывало возможность рассредоточения строительства и более широкого использования резервов рабочей силы в небольших городках и поселках, одновременно обеспечивая сокращение сроков строительства и резкое повышение экономической эффективности капитальных вложений. Исходя из модульного принципа, были выработаны три основных направления строительства предприятий:

– крупные заводы оптимальных мощностей площадью 40–60 тыс. кв. м, строительство которых осуществлялось единовременно поточным методом с поочередным вводом в эксплуатацию отдельных секций-модулей. Начало производства устанавливалось максимум через 1,5 года после начала строительства;

– небольшие заводы площадью до 25 000 м² с перспективой дальнейшего расширения их до заводов оптимальных мощностей (в ходе строительства второй и третьей очередей с более длительными временными разрывами);

– микропредприятия узкоспециализированного профиля в зданиях павильонного типа площадью 5000 м² для производства комплектующих изделий.

Для последних был разработан проект корпусов-модулей, собиравшихся на месте строительства из готовых деталей. Поставка комплектов деталей для модулей велась со специально созданного завода во Фрязине.

Здесь будет новый завод. Псков, 1966 г.

Многие местные руководители мечтали разместить у себя небольшое электронное предприятие: современное, чистое, несшее культуру, с преимущественно женским трудом. Одно из таких микропредприятий было создано в городе предков Шокина – Инсаре. Здесь построили модуль для производства неоновых лампочек. Завод был включен в состав Рязанского научно-производственного объединения во главе с НИИ газоразрядных приборов.

Как-то, демонстрируя Косыгину достижения электроники, А.И. посетовал, что в Москве нет ни одного предприятия с современной электронной технологией, которое стало бы образцом достижений в области современных высоких технологий и было достойно показа на любом уровне. Косыгину видимо тоже надоело каждый раз предлагать гостям посетить ЗИЛ, и он, хотя и не с первого раза, согласился с тем, что такой завод надо в Москве создать.

Так, на окраине Москвы, у самой кольцевой дороги (Щелковское шоссе, 100) в 1969 году был заложен новый, очень сложный завод цветных кинескопов, получивший название «Хроматрон». В соответствии с общей концепцией развития отрасли, «Хроматрон» был включен в состав объединения МЭЛЗ, и это позволило ввести его в эксплуатацию в течение немногим более двух лет. Срок просто фантастически короткий, потому что ничего, подобного «Хроматрону», у нас в стране еще не было. Завод был оснащен по последнему слову техники с автоматизированной системой управления производством. Все технологическое оборудование было связано непрерывными грузонесущими конвейерами. «Хроматрон» – 4 смены. 453 чел., т. е. почти без людей. ЭВМ, роботы. Перегрузка деталей и узлов кинескопа с подвесок конвейера на рабочую позицию технологического агрегата осуществлялась манипуляторами. Были комплексно механизированы трудоемкие погрузочно-разгрузочные, складские и транспортные операции, а в основном производстве уровень механизации и автоматизации составил 87 %!

За всеми технологическими процессами изготовления цветного кинескопа на заводе строго следила электронно-вычислительная техника. Вся автоматика была связана с центральным заводским пультом АСУТП, оснащенным управляющей машиной «Электроника УМ-1-НХ»[319]319
  Управляющая мини-ЭВМ УМ-1-НХ была создана в КБ-2 (НХ – народнохозяйственная, главный конструктор Ф.Г. Старос).


[Закрыть].

Система позволяла оперативно управлять технологическим циклом на различных этапах производства, обеспечивая его ритмичность и снижая потери от брака. Помимо кинескопов для цветных телевизоров с размером по диагонали до 61 см на «Хроматроне» выпускали светильники и другие товары народного потребления. Продукция завода шла и на экспорт. В ходе кампании за превращение Москвы в «Образцовый коммунистический город» в 1977 году заводу было присвоено звание образцового предприятия столицы.

Число предприятий электронной промышленности в шестидесятые годы быстро росло, появлялись все новые ее крупные центры. Помимо Москвы и Ленинграда ими стали Воронеж, Минск, Киев, Новосибирск, Саратов, Горький и др. Электронная промышленность захватывала все больше таких мест, где, казалось бы, об электронике и понятия не имели.

Например, город Богородицк Тульской области. Тридцать с небольшим тысяч жителей проживало в этом ранее чисто шахтерском городе Московского угольного бассейна. Подмосковный уголь, как известно, имеет низкое качество, и развивать его добычу начали по крайней нужде в годы войны. В мирное время необходимость его добычи постепенно снижалась, и шахты стали закрывать. Чтобы занять население, в городе стали развивать промышленность, в том числе электронную. Всего в городе было семь промышленных предприятий, среди них два самых крупных завода были электронными: резисторный («Ресурс») и технохимических изделий, на которых работников было больше, чем на всех остальных заводах, вместе взятых. С кадрами было непросто, квалифицированных работников в городе поначалу не было – бывшие шахтеры не годились, а заманить туда из других городов тоже было особенно нечем.

Богородицкий завод технохимических изделий (БЗТИ) возглавлял директор, ранее бывший главным инженером на баянной фабрике, так что его опыт был в основном связан с тульскими трехрядками. Но работа в электронной промышленности была так поставлена, что попадавшие в ее сферу кадры могли быстро впитать все лучшее, что было в отрасли. Начали на БЗТИ с выпуска катодов и подогревателей для электровакуумных приборов, переданных сюда с московского «Эмитрона». Затем были освоены электронные пушки для кинескопов, в том числе для цветных, а когда сбыт технохимической продукции стал падать, завод был включен в состав НПО «Полюс», и в Богородицке было начато освоение серийного производства изделий квантовой электроники. Здесь начали выращивать кристаллы ниобата лития прекрасного оптического качества и изготавливать из них элементы для электрооптических затворов. Далее последовали: алюмоиттриевый гранат и высочайшего качества активные элементы из него для лазеров, первые в стране акустооптические устройства, фильтры на поверхностных акустических волнах для цветных телевизоров и др.

Или объединение «Ала-Тоо» в Советской Киргизии, выпускавшее большую номенклатуру соединителей. Головное предприятие во Фрунзе – прекрасный инструментальный завод, оснащенный первоклассным оборудованием, освоивший самые передовые технологии. Его достижения по выпуску инструмента и оснастки с большим успехом демонстрировались на ВДНХ на специализированной выставке. Работали, кстати, на этом заводе русские, украинцы, немцы из переселенцев с Поволжья, заместитель главного инженера – единственный, пожалуй, с восточной внешностью – оказался крымским татарином. А местное население успешно трудилось на небольших сборочных заводах, располагавшихся в райцентрах и чуть ли не в кишлаках.

Создание производственных и научно-производственных объединений стало еще одним проявлением министерской политики специализации и концентрации производства. В этой работе МЭП опережал другие отрасли не количеством объединений, а их качеством и эффективностью. Для А.И. главной целью, которой следовало добиваться при новой организации управления предприятиями, было улучшение планирования. Он неоднократно отмечал в своих выступлениях, что технология планирования в СССР недалеко ушла (если не стала хуже) от того, что было в 30-х годах. По-прежнему все исходило из так называемой базы неизменных цен и вала, если не считать введенного в рамках экономической реформы показателя реализации продукции.

15 октября 1968 г. прошла Конференция по квантовой электронике. Академик А.М. Прохоров заявил в выступлении, что только МЭП может и должно делать оборудование для роста кристаллов. И лампы накачки – тоже только МЭП. Пролейко в дневнике охарактеризовал это выступление как «крестьянское». Однажды, уже где-то в нулевые годы, мы приехали поздравить Александра Михайловича с днем рождения, и когда зашла речь об Александре Ивановиче, он высказался о нем так: «Он не любил науку». Я только возразил, что все же он науку любил и уважал, но не стал развивать мысль в том направлении, что не любил он не науку, а систему Академии наук с ее стипендиями. Как признавал академик Анатолий Алексеевич Дородницын: «АН ничего не сделала для ИС, нужен фундаментальный бросок по квантовой ЭВМ, особо память голографическая»[320]320
  Пролейко В.М. Дневники, запись от 8 мая 1973 г.


[Закрыть]. К сожалению, и этот бросок так и не состоялся.

Главным недостатком действовавшей системы в глазах А.И. был остававшийся разрыв между планированием производства и планированием науки, а решение задач научно-технического прогресса в электронике было немыслимо без комплексности этой работы. Министр понимал, что сверху, аппаратом министерства, с этим по мере усложнения техники можно справиться лишь в малой степени и на избранных направлениях. Решение этой проблемы в широком масштабе он видел в воплощении распространявшейся тогда идеи создания научно-производственных объединений, куда входили бы институты, конструкторские бюро и заводы. А.И. Шокин считал, что в этом случае не потребуется придумывать различные формы стимулирования за внедрение всего нового на заводах. Это будет закономерный процесс, который решающим образом повлияет на все технико-экономические показатели производства. В свою очередь, будут лучше востребованы знания ученых, а результаты их работы будут быстро воплощаться в промышленной продукции. Во многом эти расчеты оправдались, и без научно-производственных объединений электронная промышленность СССР вряд ли достигла бы своих результатов.

В марте 1969 года одним из первых в стране было создано крупнейшее научно-производственное объединение «Позитрон» с головным НИИ «Гириконд»[321]321
  Более 90 процентов всей отечественной номенклатуры конденсаторов и нелинейных полупроводниковых резисторов разработаны в НИИ «Гириконд».


[Закрыть]. В его состав кроме института и его опытного завода «Реконд» вошли четыре серийных завода («Мезон», «Кулон», «Видеотон» и «Лаконд») и Центральное конструкторское бюро технологического оборудования. В результате этого объединения сроки создания и освоения большинства изделий сократились с 3–5 до 1,5–2 лет.

К 1970 году в отрасли в различных районах страны уже действовало 14 объединений, в том числе 6 производственно-технических, 6 научно-производственных и 1 проектно-конструкторское. Положительные результаты их деятельности стали довольно заметны. Так, доля объема реализуемой продукции объединений в общем объеме министерства составила уже 26,6 процента при том, что доля численности их промышленно-производственного персонала – всего 21,2 процента. Среднегодовые темпы роста производительности труда в объединениях составляли 14,6 процента против 12,8 в целом по отрасли.

Министерство не стремилось подгонять организационные формы производственно-технических объединений под какой-то шаблон. Первоначально при создании объединений больше исходили из территориальной близости предприятий, но уже с 1970 года в основу их образования был заложен отраслевой принцип, при котором предприятия могли размещаться в различных экономических районах.

Постепенно опыт работы объединений различных типов, различной внутренней организации и различных уровней управления накапливался, и на его основе шло совершенствование организации производства и управления им. Из этого опыта вытекало, что объединение нельзя измельчать. Крупное производственное объединение способно нести ответственность за целое техническое направление, здесь легче решаются проблемы специализации, появляется возможность сосредоточить объединенные ресурсы и средства там, где это дает наибольшую эффективность.

Следующим шагом в развитии объединений было наделение их правами главка. В этом случае объединение должно было уже самостоятельно решать многие научно-технические, производственные и экономические вопросы, которые решались раньше министерством. Надо налаживать прямые связи с заказчиками, формировать портфель заказов, следить за изменяющимися потребностями народного хозяйства, предвосхищать их, вести перспективные работы. Это было возможно только при условии, что объединение достаточно крупное, способное решать комплексные задачи, имеет сильные научно-технические подразделения и квалифицированный административно-управленческий персонал. Первым объединением электронной промышленности, наделенным правами главка стало ПО «Светлана», созданное на базе прославленного завода.

Поначалу в объединениях МЭП, как и других министерств, действовало положение, по которому при определении объема товарной, реализуемой и валовой продукции внутрифирменный оборот исключался из счета. Передача деталей и полуфабрикатов внутри объединения производилась по себестоимости, т. е. прибыль, которая раньше начислялась на внутрифирменный оборот, также исключалась из счета. При таком положении себестоимость и цена конкретных изделий в большей мере отражали общественно необходимые затраты. Исключение внутрифирменного оборота из валовой продукции позволяло также учесть реальную производительность труда на каждом из заводов, входящих в объединение.

Однако положение, существенно затруднявшее накрутку вала для выполнения плановых заданий, не вызывало удовольствия у руководителей заводов и объединений. Еще большее противодействие стали оказывать местные органы власти: районные, городские, областные, в первую очередь партийные, для которых при исключении из сводок показателей предприятий, входивших в объединения, сужались возможности приписок. На предприятия стали оказывать давление, лишая их определенных местных льгот, в первую очередь по жилью, и т. д., те стали жаловаться в министерство, и в результате двойной (а то и тройной, четверной и до бесконечности) зачет одной и той же продукции был повсеместно восстановлен.

Уже первые результаты программы развития электронной промышленности на основе специализации производства и повышения уровня его концентрации подтвердили правильность заложенных в ней подходов. Основные идеи программы и практические результаты ее осуществления были изложены А.И. на прошедшем в августе 1970 года в Ленинграде Всесоюзном семинаре партийных работников и хозяйственных руководителей по изучению опыта организации и работы хозрасчетных объединений в промышленности Советского Союза. Доклад назывался «Специализация и концентрация производства в электронной промышленности». Позднее свое видение организации работы отраслей промышленности, подтвержденное практикой развития электроники, он решил развить и обобщить в докладной записке в Совет Министров.

В те годы по инициативе А.Н. Косыгина была организована специальная школа, преобразованная вскоре в Институт управления народным хозяйством, где проводилась учеба министров. Косыгин воспринял мысли академика В.М. Глушкова о построении автоматизированной системы управления государством – так называемой ОГАС. Но руководители страны психологически не воспринимали ЭВМ, что самым отрицательным образом влияло на развитие и использование даже той немногочисленной вычислительной техники, которая имелась. Надо было обучить верхние эшелоны власти вычислительной технике, показать ее возможности, повернуть руководителей лицом к новой технике. Глушков долго и безрезультатно писал об этом в ЦК КПСС и Совет Министров СССР, пока наконец это не было доложено непосредственно Косыгину.

В первом составе слушателей были союзные министры, и лекции на первом потоке открыл сам Косыгин. Лекторами были и ученые, и сами министры. Лекция А.И. Шокина как ни удивительно, дожила до нашего времени. Вот ее текст с оригинальными иллюстрациями.

* * *

Шокин А.И.

НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС В ЭЛЕКТРОННОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ

(1 июня 1970 г.)

В развитии научно-технического прогресса особое место принадлежит электронике, темпы развития которой, с учетом областей ее применения, не имеют себе равных.

Электрон играет фундаментальную роль в строении вещества. Электронные оболочки атомов определяют оптические, электрические, химические и структурные свойства атомов и молекул.

Титульный лист лекции министра электронной промышленности СССР А.И. Шокина «Научно-технический прогресс в электронной промышленности»

Высокие температуры, световое облучение и электрические поля, разрывая внутриатомные связи, могут сделать электроны свободными. Малая масса свободного электрона дает возможность относительно легко разгонять его до больших скоростей (благодаря чему на электроне и был обнаружен эффект зависимости массы от скорости, что объяснил в теории относительности Эйнштейн). Все это, а также возможности получения электронных пучков и точного управления ими при помощи электрического и магнитного полей привело к появлению обширной области науки и техники – электроники.

В.И. Ленин первый увидел начало грандиозной научно-технической революции, свидетелями которой мы являемся. В труде «Материализм и эмпириокритицизм» В.И. Ленин, исходя из всей истории развития науки, формулирует чрезвычайно глубокое положение о неисчерпаемости электрона, т. е. неисчерпаемости материи, которое было подтверждено всем дальнейшим развитием науки.

Величайшее значение радиотехники и электроники отмечено В.И. Лениным в первые же годы Советской власти.

В 1918 г. по его инициативе в Нижнем Новгороде создали радиолабораторию. Советский Союз начал строить мощные радиостанции. Это стало возможным в результате изобретения генераторной электронной лампы с охлаждаемым анодом, предложенной Бонч-Бруевичем в 1919 г. Наши ученые, создавая фундаментальные основы радиотехники и электроники, всегда занимали ведущее место. К сожалению, необходимость концентрации сил и средств на развитии в первую очередь тяжелой индустрии в годы первых пятилеток не позволила нашей стране одновременно развивать и радиоэлектронику.

Говоря об электронике, всегда следует иметь в виду два ее аспекта.

Первый аспект – собственно электроника, развитием которой и занято Министерство электронной промышленности. Предприятия министерства разрабатывают и выпускают электровакуумные и электроннолучевые приборы, сверхвысокочастотные и полупроводниковые и газоразрядные приборы, квантовые генераторы (кроме твердотельных), радиодетали, электронные компоненты, изделия пьезотехники, ряд специальных химических, металлических, керамических и стеклома-териалов, а также разнообразное электронное технологическое оборудование.

В настоящее время особое значение имеет разработка и производство микромодулей и интегральных схем, представляющих собой законченные функциональные схемы.

Всего промышленность выпускает около 6000 наименований, 1 700 000 типономиналов электронных изделий.

Современные электронные приборы генерируют колебания с частотой от одного за 10 сек. до многих тысяч миллиардов колебаний в секунду. Генерируются мощности до 50 тысяч мегаватт в импульсе, что превышает мощность любой электростанции мира (например, лазер при длительности импульса 10^-13 сек.).

Стабильность частоты электронных приборов характеризуется величиной 10^-13. Если бы часы с такой точностью хода включили в дни основания Москвы, то сейчас они ошибались бы не более, чем на 4 тысячных доли секунды.