Текст книги "Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 55 страниц)

Глава 5
Четвертое главное управление

Самые сложные и неприятные задачи А.И. Шокину пришлось решать на заводе № 192. В докладе[146]146
  РГАЭ. Ф. 8194, оп. 2, д. 18, лл. 1-72.


[Закрыть] директора завода № 192 Духовского по годовому отчету по основной деятельности завода за 1938 год объяснялось, что срыв заводом программы выпуска был вызван:

«а) Вредительским руководством в течение 1937 г. и первой половины 1938 г., что привело к полному развалу основных звеньев работы завода: отдела Главного Конструктора и Главного технолога и Планового отдела.

б) Организацией производства на заводе и планирования, тормозившего выполнение производственной программы. Цеха были построены по замкнутому циклу, без увязки трудоемкости изготовляемой продукции в отдельных цехах с их мощностью, что вызывало систематические простои и штурмовщину.

в) Системой изготовления аппаратуры без отработанных чертежей и технологических процессов».

И одним из первых приказов В.П. Терентьева как начальника 20-го ГУ был приказ о создании комиссии по проверке работы этого завода и его директора. Председателем комиссии был назначен А.И. Шокин[147]147
  РГАЭ. Ф. 8194, оп. 2, д. 8.


[Закрыть]. Четыре члена комиссии из пяти человек провели собеседования, собрали устные и письменные данные о состоянии дел на заводе.

В упомянутом докладе директора приводятся в кратком виде факты, установленные комиссией:

«До 1 августа 1938 г. все цеха завода были построены так, что они являлись маленькими заводами в заводе, выполнение программы без контроля и руководства было предоставлено цехам, все, что требовалось цехам для выполнения, интересовало только цех, который должен был делать все, начиная с получения чертежей, материала, инструмента полуфабриката, составления материальных заявок, кончая выпуском готовой продукции.

Цеха находились на бесконтрольной системе учета, позволяющей начальникам цехов всегда скрываться за объективные причины, творить в цехах произвол, заваливать склады неликвидами, скрывать брак и не отвечать за него, разваливать стахановское движение, бесконтрольно расходовать государственные средства, искусственно создавать удорожание выпускаемой продукции и, как результат, изготовлять продукцию в убыток для завода. <…>

Загрузка завода производилась не подготовленными к производству объектами, программа завода даже в III квартале договорами была обеспечена только на 50 %, так что программа без расчета, по определению на глазок, сознательно была принята на невыполнение. <…>

Запущенные стихийно в производство объекты без надлежащего учета образовали на складе готовых деталей неликвиды, причинившие заводу колоссальные убытки в сумме 4 000 000 руб. (объекты: 2, 10, 14, 3, 6, 20 и др.), в то же время уплачивались значительные суммы премий работникам завода за неотработанную и не сданную продукцию, как то: по объектам № 10 и № 28, а в показателях выполнения программы заводом давались неверные сведения и путем разных операций завод с заказчиков получал огромные суммы за неотработанную и несданную продукцию».

Помимо этого нужно иметь в виду, что продукцией завода (объектами, о которых говорится в документе) в основном была аппаратура для телемеханических катеров, телемеханических танков и прочей экзотике, связанной с именем М.Н. Тухачевского. Неудивительно, что военные заказчики теперь, в 1938 г., старались от своих заказов откреститься, а директор никаких мер не предпринимал.

Приведем еще несколько примеров из доклада:

«Объект № 14. Из числа заданных по плану 1180 приборов завод сдал заказчику только 1030, недовыполнение получилось в силу изменения заказчиком (в сентябре месяце) технических условий, на уже изготовленную заводом продукцию.

Объект № 18. Объект является переходящим с 1937 г. в количестве 3 комплектов, которые в заводских условиях сданы заказчику. Кроме того, завод должен был сдать по дополнительному договору 2 компл. в декабре месяце. Переходящие 3 гр. находились в таком состоянии, что определить их возможность использования в армии было невозможно, т. к. изготовление их производилось без надлежащего технического руководства и контроля, с отступлением от образца ВЭИ, поэтому запуск в производство следующей партии без проверки и отработки чертежей, и испытания в действительных условиях произведен быть не мог. Испытания в действительных условиях будут производиться в 1939 г.

Объект № 28. Объект серийный, в производство был запущен полной серией по неотработанным чертежам, техническим условиям, а также конструктивно измененным против опытного образца, изготовленного заводом в 1937 г.

Объекты № 38 и 39 (опытные). Объекты весьма серьезные, правительственного задания, невзирая на это старое руководство никаких мер к разработке и подготовке производства к выпуску не принимало. <…>

Объект № 45 является Правительственным заказом, чертежи на который были получены вместе с опытным образцом с завода № 209 в феврале месяце 1938 г. По август месяц, кроме переговоров и споров с заказчиками о договоре ничего заводом сделано не было. <…>».

Ну и так далее.

1-й экземпляр акта Комиссии был направлен в НКВД. Исходя из документов и биографии бывшего директора А.М. Бодрова, можно предположить, что органам НКВД акт о его вредительской деятельности был не нужен, и судьба его была уже предрешена.

Андрей Михайлович Бодров с низшим образованием был старый большевик с 1915 г., взаимодействовал тогда с «межрайонцами» (троцкистами), в 1917 г. активно участвовал в революции. Он стал директором завода после того, как несколько лет был начальником треста «Точмех», занимался развитием часовых заводов, много и подолгу в связи с этим ездил за границу. Бодров был арестован 20.06.1938 г., а 26 июля нарком внутренних дел Н.И. Ежов направил И.В.Сталину подготовленный начальником 1-го специального отдела НКВД СССР старшим майором государственной безопасности И. Шапиро «расстрельный список» (арестованных, подлежащих суду Военной коллегии по первой категории), куда фамилия Бодрова была включена под № 17.

В этом списке из 139 государственных деятелей, чекистов, военных, такие известные деятели, как Я.С. Агранов, Я.И. Алкснис, И.П. Белов, A. С. Бубнов, И.М. Варейкис, П.Е. Дыбенко, И.И. Вацетис, Н.В. Куйбышев, И.А. Пятницкий, Я.Э. Рудзутак, И.С. Уншлихт, И.А. Халепский, ТЯ. Чубарь, B. В. Шмидт, Б.З. Шумяцкий, Я.А. Яковлев и др. Из руководителей предприятий – директор авиазавода № 24 им. Фрунзе И.Э. Марьямов и начальник ЦАГИ Н.М. Харламов.

Здесь же и руководители электрослаботочной промышленности В.И. Романовский, Н.М. Синявский, и нарком оборонной промышленности М.Л. Рухимович. Часть из этого списка была приговорена 28 июля к смертной казни на открывшемся 10 июля 1938 г судебном процессе по делу участников военного заговора. Другая часть высоких военачальников, арестованных еще в 1937 г, выслушала свои приговоры 29 июля[148]148
  Романенко К.К. Сталинский 37-й. Лабиринты кровавых заговоров. – М.: Яуза, Эксмо, 2007. – 832 с. – С. 734–735.


[Закрыть]. А.М. Бодров был приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР к расстрелу по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации 19 августа. Расстрелян в тот же день.

Если посмотреть показания подследственных, то, отбросив обвинения в шпионаже, из них проявляется реальная картина результатов их работы. Вот, например, что показывал М.Л. Рухимович о размещении промышленности, договоре с «Радиокорпорэйшн» и др.:

«Вопрос: Вы ничего не сказали о вредительской концентрации предприятий оборонной промышленности на границах СССР.

Ответ: Вы совершенно правы. Свыше 20 % рабочих, занятых в оборонной промышленности, сконцентрировано в Ленинграде на заводах, производящих важнейшую оборонную продукцию. Как, например, все морские приборы, почти вся радиотехника, капсюльное производство, производство оптических приборов и производство изделий точной механики. Как известно, Ленинград подвержен воздушным налетам противника, так как он расположен в непосредственной близости к границе. Таким образом, все эти предприятия находятся под прямой угрозой разрушения, что грозит армии лишением важнейшей оборонной продукции.

Вопрос: Теперь дайте показания о вредительстве в радиопромышленности.

Ответ: Здесь я должен сообщить следствию следующее: вредительство в радиопромышленности имеет место на протяжении ряда лет, но особенно ярко оно вскрылось сейчас при проверке использования технической помощи американской фирмы «Радиокорпорэйшн». За договор с этой фирмой заплатили большое количество валюты и имели возможность на протяжении этого времени перенести на наши заводы самую новейшую последнюю технику по радиоделу. Между тем, хотя договор существует уже около полутора лет и сотни молодых инженеров были посланы в Америку для изучения этого дела, – до сих пор почти ничего не сделано в этой области.

Вначале по линии этого договора вредил ЛЮТОВ – бывший начальник 5-го Управления. После него всю работу срывал нынешний начальник 5-го Управления СИНЯВСКИЙ, привлеченный мною в организацию правых.

За исключением установки некоторых ниток по производству металлических ламп в Ленинграде на «Светлане» и закупки оборудования для Воронежского завода по производству радиоприемников и радиол, ничего не сделано. Достаточно сказать, что договор на конденсаторы (а это существенная часть радиотехники) дополнительно был заключен лишь в июле 1937года, то есть с опозданием больше чем на год.

Но самым важным фактом вредительства по радиотехнике является то, что армия до настоящего времени не имеет боевой радиостанции для истребителей.

Здесь по моим прямым указаниям вредил СИНЯВСКИЙ.

Большое вредительство произведено в области морского судостроения, причем организовано оно МУКЛЕВИЧЕМ совместно с ПЯТАКОВЫМ и УВМС (ОРЛОВ) и выразилось в следующем:

На крейсер [пр. 26 «Киров»] была запроектирована броня бортовая в 50 мм, явно вредительски, и только решением правительства в 1937 году это вредительство было исправлено. На самом крейсере организовано управление стрельбой одновременно из трех пушек, что при заклинивании могло бы вывести из строя сразу все три орудия[149]149
  На итальянском прототипе были сдвоенные в одной люльке 152 мм орудия, а в нашем проекте эту систему улучшили, установив пушки калибром 180 мм и по три в одной люльке.


[Закрыть]. На самом крейсере внутренний барабан башенки от стенок внешнего барабана расположен на расстоянии 20 мм, в то время когда на иностранных судах минимальное расстояние между внутренним барабаном и внешним составляет около 70 мм. Заклинивание этого барабана также выводит из строя башенную систему. Крупным вредительством было строительство эсминцев (миноносцы) [пр. 7], где машинное отделение было расположено линейным порядком, вместо эшелонного порядка, в результате чего эсминец имел вдвое меньшую живучесть, так как при попадании торпеды в машинное отделение весь эсминец выходил из строя. Правительство в 1937 году при рассмотрении этого вопроса предложило дальнейшее строительство вести эшелонным способом для ликвидации последствий вредительства. Еще один вид вредительства, проводившийся МУКЛЕВИЧЕМ за последние годы, сводился к строительству тральных судов, не могущих тралить без балласта».

Сам же Лудри[150]150
  Иван Мартынович Лудри (28 января 1895 г. – 26 ноября 1937 г.) – советский военно-морской деятель, флагман 1-го ранга. Расстрелян в 1937 г. Посмертно реабилитирован 8 сентября 1956 г.


[Закрыть], еще до своего ареста, выступая на заседании Военного совета при наркоме обороны СССР 1–4 июня 1937 г., посвященном разоблачению заговора М.Н. Тухачевского, сказал по поводу вредительства следующее:

«Лудри. Я хотел бы обратить внимание и Политбюро, и Военного совета на одно очень важное звено, которое, на мой взгляд, еще не выкорчевано в смысле вредительства. Это вопрос о научно-исследовательской работе, о конструкторском бюро, которое работает, вернее говоря, работало. Известно, что любимым занятием Тухачевского была его болтовня с авантюристами, которые шатались у него целыми стаями. Среди них два-три изобретателя нашлись. Более конкретный вопрос о работе Особого техбюро. Эта организация являлась монопольной организацией, по существу, для Красной Армии, которая изобретала, конструировала и поставляла, пыталась, вернее говоря, поставлять все новые изобретения. <…> Я считаю, что вся система работы в этой организации ведется вредительским порядком. <…>

Сталин. Неправильно?

Лудри. Не только неправильно, но вредительски. Что там происходит? Эта организация дала много армии, <…> но она могла дать неизмеримо больше и лучше. Благодаря громадному количеству людей, по тому оборудованию и по тем качественным государственным средствам, которые отпускаются, эта организация дает ничтожно мало и плохо. <…> Какая система существует? Во-первых, вот это самое Остехбюро. Создается такое впечатление, что люди выдумывают какую-то работу, создают то, что не нужно. Я, например, лично считаю вот эти маленькие подводные лодки, с которыми все возятся, которые пользуются большими симпатиями и уважением, они никому не нужны.

Сталин. Серьезно?

Лудри. Этим войну нельзя выиграть, но это встречало известное сочувствие.

Сталин. Встречало, пробовали.

Лудри. <…> Те же самые радиоуправляемые торпеды. Ведь Тухачевский возился с этим очень много и очень долго. Выдвинуты они были еще 5 лет тому назад, и вот смотрите, какая была система работы.

Сталин. Не только Тухачевский, но все смотрели и одобряли.

Лудри. И вот, т. Сталин, прошло 5 лет, кроме этого образца дело дальше не пошло.

Голос. На вооружении их нет.

Лудри. На вооружении ничего нет. Даем план на 30 млн. План 1932 г., план 1933 г., план 1936 г. фактически один и тот же план. План остается планом. Работа ведется? Очевидно, нет. Следующий более серьезный вопрос – особой техники.

Сталин. Кто их проверяет?

Лудри. Проверяют все, и [не] проверяет никто. <…> Основной заказчик – Управление морских сил. Я считаю, что вопрос особой техники – вопрос чрезвычайно серьезный. Там делаются и морские мины, и с торпедами возятся. Вопрос же заключается в том, как нам внедрить в Красную Армию вот эту особую технику. Наши специалисты, <…>утверждали в течение 2 лет подряд то, что сейчас дано <…>, в первые же дни войны будет сбито. Я потребовал от нашего начальника Управления т. Берга дать мне докладную записку, насколько это приемлемо. Берг представил записку, в которой пишет: «Все, что подано по линии самолетов, по линии Морских сил, есть не что иное, как очковтирательство и, конечно, как вредительство»[151]151
  Есть свидетельства, что Берг был резко настроен против Орлова и Лудри и, узнав об аресте Лудри, заявил: «У меня сегодня радостный день, одним негодяем стало меньше».


[Закрыть]. Тухачевским тогда была назначена специальная комиссия, которая должна была практически проверить правильность этих заключений. <…> Эта комиссия дело свела вничью. <…> Мое личное убеждение, что это вредительское дело точно так же, как и по многим другим объектам. <…> Тухачевский <…> все перекладывал на Остехбюро, а нас обвиняли в незнании, в неумении и т. д. В ряде случаев, конечно, правильно, в ряде случаев неправильно.

Сталин. Насчет катеров я помню, катеров, которые двигает неведомая сила.

Лудри. Причем у НКТяжпрома были свои, у Остехбюро были свои. Должен еще раз отметить, что специалисты считают, <…> что <…>радио-управляемые торпеды в первые же дни войны будут расшифрованы и сбиты противником. Их система такова, что они не могут быть не сбиты. Это хотели проверить на практике, но т. к. руководил этим Тухачевский, дело свели вничью. По крайней мере, не было подтверждения этого дела. Что нужно для этого? Нужно, по-моему, сейчас учинить настоящую проверку, поскольку эти средства внедрены в массовом порядке» [152]152
  «Стенограмма заседания военного совета при наркоме обороны СССР 1–4 июня 1937 г.» vosovet.narod.ru/html/14.html


[Закрыть].

В выступлении начальника Электротехнической академии РККА Н.Н. Андреева на Военном совете при наркоме обороны СССР в ноябре 1937 г. в отношении военной радиосвязи было сказано такое:

«<…> В отношении выпуска радиоинженеров было вредительство в Военно-электротехнической академии. Там в течение 1936 г. выпустили только 7 радиоинженеров. Выпуск связистов старались свернуть. <…> Но находятся такие люди, как командарм т. Кулик, который ставит под сомнение: а нужна ли нам вообще Военно-электротехническая академия? <…> Я сам занимался морскими объектами и знаю, что в плане существуют и радиоуправляемые корабли, и щиты, и другие хорошие вещи. Но эти вещи, которые необходимы, они по плану не выполнялись. Вместо этого делали такие объекты, как, например, маленькие телемеханизированные подводные лодки. Мы знаем, что радиоволны распространяются метра на 2 на 2,5 под водой, а дальше не действуют. Такие вещи делали, которые нереальны, но никто это не контролировал[153]153
  Англичане для тренировок своих флотских артиллеристов еще в двадцатые годы переделали устаревший линкор в радиоуправляемую цель. В СССР были созданы торпедные катера с «волновым управлением», которые управлялись вполне удовлетворительно, а кораблей – целей не было.
  Ряд историков (в частности, Н.С. Симонов) считали отправной точкой создания советского ВПК период резкого обострения международного положения СССР в 1926–1927 гг., когда военно-политическое руководство страны начало сеять панику, пугая население призраком «военной угрозы» со стороны капиталистического окружения. Однако призывы «крепить оборону» и наращивать военную мощь страны в основном носили характер пропагандистской кампании, они не вылились в крупные капитальные вложения в оборонный сектор экономики.
  Поворот сначала к расширению военных программ, а затем и к созданию разветвленной системы массового специализированного военного производства начался с 1931, а особенно с 1932 года.


[Закрыть]. Хочу остановиться на вопросах вредительства. Здесь начальник Управления связи говорил, что вредительство было в промышленности, но не только в промышленности, а и в системе Управления связи, в институтах связи <…>» [154]154
  Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Ноябрь 1938, 1940 гг.: Документы и материалы. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2006. – 336 с. – С. 241.


[Закрыть].

Вот еще пример из выступления на том же Совете В.В. Хрипина:

«Стоит только вспомнить, что у нас делалось в части конструкций самолетов, в части изобретательства. Тухачевский брал на вооружение 6-моторные, 8-моторные и 12-моторные самолеты и тянул Туполева и других конструкторов на это вооружение. Остехбюро подало мысль о том, чтобы на самолетах перевозить подводные лодки в 18 тонн. И эта мысль поддерживается Тухачевским, и стоило большой борьбы доказать несамостоятельность такой идеи – 18 тонн возить для того, чтобы эта лодка выстрелила одной легкой торпедой. Почему [бы] не взять 18 тонн бомб вместо этой подводной лодки, если [бы] такой самолет был принят на вооружение?

Вот такие идеи проводились в жизнь, забивали нашу промышленность ненужными конструкциями, а нужное нам имущество мы подчас не получали. В самом деле, двухмоторные самолеты когда появились? В самое последнее время, после того, как шесть лет мы были без новых самолетов. Только по настоянию тт. Ворошилова и Сталина эти самолеты стали производиться на вооружение. У нас неплохо пошло дело с истребителями. И в это дело вмешался Тухачевский. Он призвал к себе артиллеристов, окружил себя синклитом ученых; те подсчитали, что для истребителей нужно поставить 12–16 пулеметов, и он с этой меркой начал подходить к новым конструкциям машин, ставил на них такое количество пулеметов…

<…> Бороться было трудно. Трудно было за всем этим делом увидеть руку врага.

Мы видели во всех этих решениях решения ответственных лиц, авторитетных, и не поднимали вопроса, т. к. следовало поднимать дальше, через голову этих авторитетов перед другими инстанциями. У нас не хватило на это мужества. В этом я также виноват, как и многие другие командиры, работающие в нашей Рабоче-крестьянской Красной Армии, к стыду и позору и моему личному»[155]155
  «Стенограмма заседания военного совета при наркоме обороны СССР 1–4 июня 1937 г.» (с. 143) vosovet.narod.ru/html/14.html


[Закрыть].

Так и с заводом № 192 и его директором.

На совете директоров в октябре 1938 г. говорилось о том, что перестройка завода в соответствии с приказом № 103, начатая только в августе 1938 г., еще не была закончена. Чтобы обеспечить загрузку завода и компенсировать сокращение объемов вследствие снятия ряда заказов по телеуправлению, объемы, на завод № 192 в соответствии с постановлением К.О. при СНК СССР переведено производство пеленгации самолетов (звукоулавливатели типа С-2) и приборов ПУ для управления зенитными сухопутными прожекторами на расстоянии. Для этого из отдельных мелких мастерских, во что было превращено производство, было организовано два самостоятельных цеха: цех телемеханической аппаратуры и цех приборов звукоулавливания. Это позволило объединить все мощности завода и правильно организовать производство.

Во втором полугодии 1938 г. на основании приказа Главного управления заводу № 192 с 205-го завода, где производство системы С-2 в 1938 году было закончено, были передано комплекты деталей, полуфабрикатов и покупных изделий на 10 систем и оставшуюся часть деталей. В план разработок 1938 г. приказом по главку было включено проектирование аппаратуры морской связи «Топаз VII» для кораблей проектов 68, 69, 30, 29, 59, и 48.

Очередное задание правительства требовало от главка в самое ближайшее время получить надежно работающую, полностью удовлетворяющую требованиям заказчика систему МПУАЗО для легких кораблей ВМФ. Совместным приказом по 10-му и 20-му Главным управлениям НКОП за 27 августа 1938 г. было предписано «Разработку эскизного проекта новой системы МПУАЗО для легких кораблей организовать на заводе № 212 с 1.IXс.г., для чего:

а) Директору завода № 213 т. Михайлову [К.И.] командировать к 30/ VIII-38 г. на завод № 212 группу проектных работников согласно прилагаемому списку.

б) Директору завода № 212 т. Мартынову [В.И.] и Главному конструктору завода тов. Юрьеву [Б.Б.] к ИХ организовать на заводе группу по эскизному проектированию…»

Еще недавно планировали к 1.06.1938 г. переработать в ГПИ-10 тех-проект завода № 213 в связи с его новой специализацией по производству морских ПУАЗО, но теперь его собирались очистить от излишней тематики, передав ее заводу № 212. Однако по планам нового главка на заводе-212 все большее место должна была занимать гироскопическая техника, и разработки новых ПУС и ПУАЗО стали частично перемещать на московские предприятия. Поэтому приказ был переигран, с тем, чтобы 1.10.1938 по 1.01.1939 г. перевести производство морских ПУАЗО со всем оборудованием и кадрами на строящийся завод № 252 НКОП. Пока же по приказу № 413с от 27.10.1938 г. 10 конструкторов отдела № 27 с завода-213 были переведены на завод № 205, и только в январе 1939 г. 27-й отдел завода был переведен на завод № 252.

Такая неопределенность в специализации предприятий, тем более научных, разрабатывающих не могла не сказываться отрицательно на результатах, а ответственность за это лежала на руководстве промышленностью. А круг разработок все более расширялся. Во исполнение приказа НКОП № 249 сс от 17/июля 1938 г. был выпущен приказ по 20-му ГУ за № 32, которым директору завода № 212 В.И. Мартынову предписывалось включить в план новых разработок 1938 г. и немедленно развернуть работы по проектированию ПУС для кораблей по проектам № 68 (легкий крейсер) и 69 (тяжелый крейсер) со сроками разработки технического проекта 1 ноября т.г. и 15 марта 1939 г.

Директору завода № 205 Шпигову приказывалось включить в план новых разработок 1938 г. и немедленно развернуть работы по проектированию ПУС для кораблей по проектам № 30 (эсминец) и 48 (лидер) со сроками изготовления эскизных проектов 1 ноября 1938 г. и технических проектов 1 февраля 1939 г.

Завод № 206 (директор Мотиенко) обязывался включить в план разработки 1938 г. проектирование гидроакустической аппаратуры (УЗПС, УЗПН и ШП) для кораблей по проектам № 68, 69, 30, 29 (сторожевой корабль), 59 (эскадренный тральщик) и 48 (лидер). С НИМИС необходимо было согласовать к 25 августа тактико-технические задания, а с 5-м Проектно-монтажным трестом – сроки и объем представления последнему необходимых материалов для эскизного, технического и монтажного проектов для этих судов (габаритные размеры, веса аппаратуры и пр.).

Ориентировочные сроки поставки аппаратуры для головных кораблей намечались на 1940 г.

Директору завода № 209 тов. В.И. Голубину поручалось включить в план новых разработок 1938 г. проектирование быстродействующей телеграфной аппаратуры и сигнализации «Птица» для кораблей по проектам 68, 69, 30, 29, 59, 48, уточнив объем имеющихся в плане разработок и согласовав тактико-технические задания с НИМИС. На основе тактико-технических заданий и эскизных проектов ЦКБ-17 разработать технические проекты на телефонную связь, сигнализацию и приборы управления кораблем по пр. 68 к 1 ноября 1938 г. и пр. 69 к 1939 г. Помимо связной аппаратуры заводу поручалось проектирование носовой дымовой аппаратуры.

Требовалось также согласовать с Электромортрестом сроки разработки Элморбюро эскизных и технических проектов на телефонную связь, звуковую сигнализацию и приборы управления кораблем для пр. 30, 29, 59 и 58 и ПУАО системы Гейслера для проекта-59.

Работ по оснащению строящихся кораблей и другой оборонной техники, как мы видим, было очень много. Для их своевременного выполнения использовались разные методы, и отнюдь не последним среди них была материальная заинтересованность. Жестокая требовательность сочеталась с поощрением достижений. Так приказом № 46 по Главку от 15.10.1938 г. премиальный фонд за исполнение морских заказов (как по постройке кораблей, так и по их вооружению) увеличивался с 3 до 4 %, а вот пример приказа о поощрении[156]156
  Приказ № 46 от 15.Х.38 г.


[Закрыть]:

«За успешную регулировку и сдачу заводом № 212 схемы главного калибра артиллерии (шифр «Молния») на крейсере «Киров» объявляю благодарность и премирую руководство завода в размере:

1. Директора т. Мартынова В.И. – 4000 р.

2. Заместителя главного инженера т. Богданова В.П. – 2000 р.

3. Главного конструктора т. Юрьева Б.Б. – 3000 р.

4. Главного технолога т. Титова Г.А. – 2000 р.

И выделяю для премирования коллектива участников регулировки и сдачи схемы 31 000 рублей.

<…>

Начальник ГУ Терентьев»

Головной болью оставались работы по телемеханическим катерам. Для рассмотрения всех имеющихся разработок и составлении предложений о порядке проведения дальнейших работ в этой области на основании приказа наркома оборонной промышленности за № 396 сс совместным приказом 20-го главка и Остехуправления была создана рабочая комиссия из представителей ЛФ НИИ № 20, ЛФ НИИ № 10 и завода № 192. Предложения комиссии нужно было представить в 20-е Главное управление и техническое бюро при наркоме оборонной промышленности к 5 ноября 1938 г. для обсуждения их совместно с представителями НКВМФ и окончательного доклада Народному Комиссару. От 20-го ГУ этим занимался А.И. Шокин[157]157
  РГАЭ. Ф. 8194, оп. 2, д. л. 13.


[Закрыть].

Уже в скором времени после выделения в новом главке состоялся первый совет директоров, вернее собрание актива, как это тогда называлось.

Актив был посвящен итогам выполнения плана 3-го квартала и задачам по выполнению плана 4-го квартала и года в целом. После него должны были проходить активы на заводах. Заседание началось с доклада начальника главка В.П. Терентьева, потом выступали директора предприятий. Все как обычно, но для А.И. Шокина это было все же волнующим событием, так как перед такой большой, серьезной аудиторией ему выступать не приходилось.

А.И. Шокин – заместитель начальника20-го ГУ НКОП

Конечно, это не было тем выступлением, которыми он, годы спустя, восхищал слушателей на заседаниях коллегии Министерства электронной промышленности. Но тем любопытнее прочитать неправленную стенограмму того, что было сказано тогда[158]158
  Вообще-то, наряду с неправлеными стенограммами выступлений участников актива в деле находятся еще два комплекта правленых (дважды) докладов, но выступление А.И. Шокина во всех случаях так и приведено по первичной записи. Возможно, ему некогда было заниматься правкой, возможно, он не посчитал это необходимым. Текст приводится с сохранением орфографии и пунктуации.


[Закрыть].

«Программа 39 г. в том варианте, который мы сейчас намечаем и который представлен Наркомату Оборонной промышленности, имеет громадное увеличение по росту выпуска на заводах 20 Упр. Поэтому Нач. Гл. Управления абсолютно правильно мобилизовал внимание актива на тех основных кардинальных вопросах, которые должны быть разрешены в 4 кв. с тем, чтобы с успехом подойти к 39 г. <…> 4 квартал требует большого напряжения работы с тем, чтобы выполнить программу. Для этого необходимо разработать такие мероприятия, которые дали бы возможность хорошо работать. Самое основное это четкость в вопросах планирования. К сожалению у нас этот вопрос вылился в форму круговой поруки. Оказалось, что на всех заводах плохо поставлено планировании и поэтому некоторые директора к своему удовольствию напустились на это дело и ждут каких-то особых методических указаний от 20 ГУ.

Ведь что значит правильно планировать. Это значит спланировать не только выпуск, но и всю подготовку производства, всю обеспеченность производства и довести план до рабочего места.

Основное, на что мы должны обратить внимание, – это переход к сменно-суточному заданиям.

Люди думают, что если составить такой график, то его трудно проконтролировать. А вот сменно-суточные задания как раз и дают возможность проконтролировать выполнение графика.

Затем следует отметить, что в выступлениях почему-то не нашел отражения такой кардинальный вопрос, как снижение трудоемкости наших изделий. В конце концов могут бесчисленное множество раз говорить о технологии, приводить бесчисленные примеры, говорить о горячей штамповке, о литье под давлением, но если за этим не следует план снижения трудоемкости работ, разговоры будут впустую. Мы имеем очень богатые отчетные материалы, а на самом деле положение скверное. Может быть с болью в сердце но должны признать, что приказ 103 не выполнили. Ведь ни по одному изделию мы не можем сказать, что мы действительно снизили трудоемкость, тогда как приказ 103 говорит о борьбе с браком, об улучшении технологического процесса, сто направлено на снижение трудоемкости. Этот принципиальнейший вопрос, который ставил и Начальник ГУ должен найти отражение в работе активов заводов.

Надо вам сказать, что Наркомат Оборонной Промышленности представляет собой синдикат, который работает без всякой конкуренции. Поэтому получается, что мы армии не даем того, что он должна получать.

Я должен сказать, что мы стоим перед угрозой срыва. Я не могу вам оглашать опытные образцы, но скажу только, что если мы не сдадим, то останемся без продукции. Возьмем 192 завод, он загружается системой, которая была на 205 заводе. В IV квартале 192 завод должен освоить, отработать чертежи, изготовить технологию и пустить на положенные войсковые испытания. Только тогда на эти образцы можно получить заказ. Положение с этими образцами на 192 неудовлетворительное. Такое же положение и на 205 заводе. Основной заказ, который мы делаем для флота, требует исключительного внимания, а между тем он находится под угрозой срыва. И вот завод, который должен изготовлять образцы остается без программы.

Теперь о самих образцах. 205 завод. Там до самого последнего момента ОТК был подчинен Нач. Техн. Отдела, можно ли ожидать отработанный на опытном образце чертеж будет качественный? Нет, потому что сам начальник ОТК покрывает все свои ошибки в чертежном хозяйстве. Несмотря на кажущееся благополучие с чертежами на заводе 205, у меня все же нет уверенности, что они справятся со своей работой, потому что система С-2, которая успешно шла по чертежам ОТК в опытном цехе только потому, что контроль был возложен на сам Техн. Отдел.

Основная политика, которая проводится Главком заключается в специализации наших заводов. Это дает возможность уменьшить номенклатуру, оставить меньшее число деталей, увеличить партии и повысить производительность труда.

Что надо сделать в порядке подготовки к 39 г.?Надо сейчас же все внимание направить на пересмотр технологического процесса. Но здесь опять же нельзя подходить сразу, потому что когда подходишь вообще, то на этом ломаются зубы. Сразу охватить всю систему трудно, тем паче, что технологические кадры слабые. Вот и получается нежелание работать. Вас давят в том, что вы сразу не можете получить эффект. Начальник Главного управления совершенно правильно издал приказ, обязывающий технологию разрабатывать по приборам. Это скорее даст экономический эффект и начнет заинтересовывать людей.

Надо найти эффект тем громадным капиталовложениям, которые мы вкладываем по всем нашим предприятиям. А почти всем предприятиям 20 Управления реконструируются или же строятся новые помещения, во что вкладываются громадные средства.