Текст книги "Ключ от рая"

Автор книги: Атаджан Таган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 34 страниц)

5

В аэропорту Атаев даже ради приличия не попрощался, сразу же и стремительно вырвался вперед, к очереди на такси. Ягмур-еген пошел следом. Такси ему, конечно, незачем брать, он и на автобусе доедет. Такси вроде не собака, а кусается. Он лучше лишний подарок домой купит. То-то обрадуется Бостан, а с ней и он сам тоже… Людям дарить – себе дарить.

Атаев между тем тяжелой рысцой протрусил до очереди и стал в хвост, тяжело дыша и вытирая большим платком неостановимо струившийся пот, – жарко туркменское солнышко… Неподалеку от очереди стояла черная лаковая «Волга» с государственным номером, пустая, пожилой шофер в белой рубашке и при галстуке почитывал какую-то книжонку, ожидая… Да, Атаев, не тебя ждет эта шикарная машина, не тебя. Была и у него когда-то «Волга» – не такая, конечно, но все же… Да и не в машине дело, а в том, где она ездит. Одно дело – проселки районные, колдобины, и совсем другое – ашхабадский асфальт. Великая, знаете ли, разница. И он отвернулся, стал следить за очередью, чтобы не лезли всякие там нахалы… Не залезете, на нахалов и мы нахалы.

А Ягмур-еген неторопливо дошел до очереди, поставил чемоданчик и стал осматриваться – автобусная остановка, он помнил, должна быть где-то здесь, неподалеку. И вдруг услышал свое имя:

– Ягмур-еген, ты?

На него удивленно и радостно глядел из кабины черной «Волги» Нуры-джан, сосед по квартире и один из лучших друзей дяди. Вот оба они при технике, но какая разница: у Ягмура машинную грязь из морщин на руках кислотой не вытравишь, а этот вот с книжкой, при галстуке сидит, ковер на сиденье не хуже, чем у Ягмура дома на стене. В прошлый его приезд они втроем чуть не всю ночь просидели, хорошо поговорили, замечательный мужчина этот Нуры-джан.

– Я, Нуры-джан, я! И долго ты меня тут ждал?

– Пока твой самолет сел, я тысячу раз протер свою машину! – шутливо говорил шофер, выходя и обнимая Ягмура, похлопывая его по спине. – Хорошо долетел, дорогой еген? Как там сын у тебя, жена?..

– Спасибо, дорогой, все в порядке. Привет тебе передавали. Ну, а дядя как мой?

– Садись в машину, еген, дядя ждет. Еще позавчера получил твою телеграмму, очень тебе рад. Он, правда, занят сегодня, ну, это ничего, отвезу прямо домой. Хозяин отпустил, я сейчас свободен как ветер, могу даже по столице покатать… Садись, Ягмур-еген!

Стоявший неподалеку в очереди начальник районного отделения Сельхозтехники, стреляный административный воробей, бывший экономист, бывший секретарь, бывший председатель и прочая и прочая, товарищ Атаев ушам своим не верил… Как, этот механизатор, рабочий этот ишак, провинциал глубокий с землей под ногтями, и в самом деле чей-то племянник?! Этого самого дяди, о котором талдычил он в самолете?.. Сомнений не могло быть, он слышал все от первого до последнего слова. Высокий дядя… Да уж, видно, не низкий. Ах, черт, надо же так…

Подъезжавшие такси расхватывали клиентов, как рыбешка приманку. Атаева подтолкнули сзади, и он словно очнулся.

– Яшули, ваша очередь! – крикнул ему из кабины старенького, помятого такси шофер. – Куда едем?

Атаев сначала не понял, а потом кивнул сзади стоявшим – можете, мол, ехать, я пока подожду… Надо было обязательно дослушать этот разговор, разузнать точнее, что же это за птица такая этот племянник…

Ягмур-еген уже сидел в машине рядом с шофером; и Нуры-джан говорил, заводя машину, мягко фыркнувшую:

– Да… часа два ждал, самолет прилетел, а товарища того все нету. Отложил, наверное, на завтра. Я уж собрался уезжать, а тут ты. Рад, что ты приехал, еген.

– Я тоже, Нуры-джан! – Тут он увидел через ветровое стекло Атаева, который топтался впереди очереди и будто поглядывал на них. – Слушай, дорогой, нельзя ли взять с собой вон того?.. Вон стоит, впереди, с портфелем. Земляк, высокий человек, районной Сельхозтехникой руководит… неловко как-то. У нас на попутную всегда берут на дорогах.

– Да почему ж нельзя, дорогой, можно.

Ягмур выбрался из машины, подошел к присмиревшему в городской толпе начальнику.

– Яшули, если хотите вместе со мной поехать, садитесь в машину, подвезем. Мы, земляки, не должны забывать друг друга.

Это было так неожиданно для Атаева, что он даже растерялся. Он еще думал, стоит ли унижаться перед этим «племянником», сесть ли в машину с государственным номером или, может быть, с достоинством отказаться, вежливо так и холодновато, а сам сорвался с места, почти побежал к дверце, но споткнулся и перешел на торопливый шаг – нет, нет, неприлично ему бежать, он тоже… Ну и что, что государственная, без него же не уедет. Вот так, спокойнее сесть. Вот.

Он впервые в жизни садился в машину с государственным номером… Да, живут люди. «Волга» была, скорее всего, обычная, серийная, но ему почему-то показалась она и более мягкой, комфортабельной, ковры вон какие, и тихой в работе, словно они без мотора ехали… А почему ты думаешь, что серийная? Не-ет, не так все просто, как видишь глазами.

На перекрестке недалеко от аэропорта шофер нарушил, кажется, правила движения, проскочил чуть ли не на красный и даже глазом не моргнул… «Ишь ты, нахал какой! – с неожиданной злобой подумал про шофера Атаев. – Как по собственному двору разъезжает… Да, когда за спиной гора, любое дело можно делать».

– Яшули, куда вас отвезти?

Нет, он сразу же понял смысл заданного вопроса. Но этому шоферу указывать он как-то не мог, не решался.

– Если это по пути, уважаемый, то высадите меня, пожалуйста, возле универмага центрального. А если…

– Нет, нет, яшули, вы не стесняйтесь, говорите, куда вам надо! – опередил племянника шофер, смотревший на сидящего сзади Атаева в зеркало.

– Ай, как-то неудобно…

– Если вы товарищ Ягмур-егена, я отвезу вас в любое место.

– Ничего, ничего… – поощрительно сказал и Ягмур-еген. – Говорите, яшули.

– Буду очень признателен, если к началу сорокового микрорайона…

– Сороковой так сороковой. Никаких проблем, яшули.

Его зовут Ягмуром, теперь-то он не забудет этого имени, как забыл, не придал ему значения несколько дней назад. Везет же дуракам…

– Ну, как там все-таки дядя мой поживает? Как у него дела?

– Дела у дяди? – переспросил шофер, поглядывая в боковое окно, быстро ориентируясь в уличной машинной давке. – Да нормально идут… Человек он, сам знаешь, занятой, забот у него хватает. Помощника нового ему дали, еще одного… Работы хватает, успевай только поворачиваться. Недавно с курорта вернулся, так с обоими помощниками и ездил. Люблю, говорит, когда рядом свои люди.

– Да, это половина дела, когда хорошие помощники под рукой, – решился подать с заднего сиденья голос Атаев. – Ба-альшое дело помощники.

– Ничего не скажешь, подручные у него молодцы, – кивнул Нуры-джан. – Главное дело – уважают очень его, боготворят прямо-таки. Нынче это не так уж и часто встречается. Ни одного человека не знаю, еген, кто бы твоего дядю не уважал. Удивительный человек! Ну, вот и сороковой, яшули.

– Спасибо, товарищ, большое спасибо! А вы, Ягмур-еген, когда собираетесь это… домой возвращаться?

– Долго не задержусь, яшули, ну, дня через два-три.

– Конечно, конечно… дела нас там ждут, много дел. Хлопок растим, товарищ шофер, вместе вот с ним. Половину страны, понимаете, одеваем. В дороге земляками, а на чужбине вот друзьями стали, это всегда так. Теперь, я думаю, нам не надо забывать друг друга, встречаться надо… общаться, так сказать.

– Обязательно, товарищ Атаев, встретимся непременно. Дороги в районе тесные, рядом живем.

– Вот-вот… Я как-нибудь заеду, Ягмур-еген, сам все найду. Разобьюсь, но уж аккумуляторы эти привезу, зачем и приехал сюда. Много будет с этим хлопот, но так надо. До встречи, дорогой… рад был, спасибо вам от души!

– Счастливого вам пути, яшули!

В последний раз отразив его, изогнутого, в своем черном благородном лаке, «Волга» мягко и сильно взяла с места и скоро скрылась в общем потоке, унесла своих счастливых в неведенье седоков в другую совсем, какую-то высокую жизнь… Хорошо, Атаев, молодец, сумел провести разговор. Особенно закончил хорошо, выправил ошибку. Атаев еще многое может, вы еще узнаете. Не в таких передрягах бывал, чтобы оружие складывать, загибаться в этом районе.

6

Атаев еще тыкал ключом в замочную скважину своего кабинета (вставал он рано, потому что был убежден, что главные дела делаются с утра), когда пришел к нему другой Атаев, друг-приятель его, по имени Чакан. Родственниками они не были, сроднило их волей-неволей другое: Чакан был тоже, если можно так выразиться, потерпевший деловой человек.

Не сказать, чтобы они были неразлучными друзьями. Атаев уже давно раскусил этого вечного заместителя, в настоящее время заместителя директора районного универмага, и в лучшие времена, пожалуй бы, даже побрезговал такой дружбой, хотя старинная мудрость гласит, что всякая дружба хороша, кроме дружбы раба. Вполне возможно, что то же самое думал про коллегу и вечный заместитель. Ну, такова жизнь, которую оба представляли себе довольно-таки бурной речкой, в которой, в свою очередь, немудрено порой и утонуть. На собственном опыте зная, как пускают пузыри, они вовсе не хотели копить этот самый опыт до бесконечности. На том и сошлись.

Чакан был очень деятельным человеком, другое дело, что не всегда находил достаточно достойное этому своему качеству поприще. В этом было основное затруднение, несмотря даже на поистине неистощимые запасы энергии в этом человеке – как раз то, чего не хватало порой начальнику районной Сельхозтехники. Товарищ Атаев зато слыл осторожным руководителем, именно руководителем, а не каким-то там человеком с вечным клеймом зама, и среди людей ходил так, как ходит кошка по грязи… Минус на плюс дает норму, на том и сошлись.

– Мимо шел, – сказал Чакан, опускаясь на застонавшее под ним кресло, поглядывая на приятеля маленькими, неожиданно быстрыми на его спокойном обвисшем лице глазками, – и вот зашел: во-первых, поздороваться с тобой, а во-вторых, узнать, что ты надумал по поводу вчерашнего разговора нашего. Надо решать, друг.

– Ты понимаешь, Чакан-ага, нельзя это так вот, сразу… не то что неприлично, а неловко как-то. Не надо торопиться, ни к чему. Нужно сначала все узнать, разведать, понимаешь… Да и утопией попахивает. Я люблю, когда дело можно руками пощупать.

– Что это еще за разговоры, друг?! Неприлично, неловко… какая утопия, где? Вот он, этот барашек, под руками, щупай сколько хочешь! А курдюк какой, ай-я-яй!..

Пустишь этого в стадо, а потом дохлятину будешь есть… вспомнишь тогда мои слова!

– Нет, зря я, видно, тебе об этом племяннике сказал…

– Я так и знал, что ты это скажешь! – торжественно проговорил Чакан, откинулся в кресле. Это было его любимым приемом, которым он пользовался где надо и не надо. – Сказал, ну и сказал, я же тебе не враг. Хорошо сделал, что сказал. Но только дурак спугивает птицу счастья, которая села ему на голову. Ты, друг, сам того не понимая, нашел ключ от райских ворот. Завладей им – и ворота будут распахнуты! А иначе он ведь так и заржавеет в этом селе Гуджук, в пыли валяться будет, дураки наступать будут, не зная, от чего это ключ. Мы этот ключ нашли, надо попробовать, вдруг получится. А потом, что мы теряем? Ничего. Но раз ключ найден, то им надо открывать то, что положено открывать, понял меня, друг?!

Атаев все понимал, тем более что мысль подружиться с дядей через племянника, первой пришла именно ему еще там, в государственной этой машине, но…

– Да попытаться можно…

– Не попытки надо делать, друг. Попытка – это заранее составленная капитуляция… Дело надо делать, дело! Как ты думаешь, потянул бы ты… ну, положим, республиканскую Сельхозтехнику?

И хотя неожиданно это Чакан сказал, ни один нерв не дрогнул в Атаеве, – потянул бы! Не боги горшки обжигают. А там бы… Атаев знает, как эту занятость и лоск на себя нагоняют, в руководителях, слава богу, походил, не то что этот… А вслух сказал:

– Сначала надо потрясти дерево, а потом собирать плоды.

– Ну, так в чем дело?! Говорят, утопающий хватается за соломинку… а мы считаем ниже своего достоинства за лодку схватиться, которая мимо плывет. Да нет, не считаем – ленимся… Это ли не глупость?!

Настойчивый человек Чаган-ага, энергичный, этой самой энергии у него не то что на Атаева – на десятерых Атаевых хватит и еще останется. Долга жизнь, много энергии требует.

7

Утверждение людей, что нет ничего быстрее худой вести, страдает односторонностью, как, впрочем, и всякие поспешные утверждения. Добрая весть тоже легка на ногу. Больше того, она движется с той же необычайной скоростью, что и худая; так, скорость звука остается постоянной, независимо от того, гремит ли гром вдалеке или выводит свою нежную, дрожащую мелодию зурна.

Весть о том, что Ягмур-еген поставил на свой трактор новый аккумулятор, и особенно то, что сам товарищ Атаев привез его к Попушгуму и собственноручно вручил без всякой там, даже государственной, цены, весть эта с необычайной, как уже было сказано, скоростью распространилась не только среди механизаторов и их жен, это еще неудивительно, но буквально везде… Хотите, верьте, хотите, нет, но, когда Ягмур-еген после пятнадцатиминутного дружеского разговора с товарищем Атаевым (разговора, полного взаимных благодарностей и одобрений, разумеется) примерно за пять минут установил аккумулятор и завел свой тракторишко, а потом минут через двадцать ехал мимо фермы, сторож этой фермы, почтенный аксакал Агахан-ата, сидевший одиноко на лавочке у ворот, приветственно потряс посохом своим и изо всех старческих сил прокричал:

– Мир тебе, Ягмур-еген! Поздравляю тебя с новым аккумулятором, дорогой, и пусть он подольше не садится!..

На другой день, стоило только чуть-чуть подняться солнцу над горизонтом, явился на его делянку хлопчатника Медет-ага. Несмотря на видимое его административное косноязычие и будто бы робость с начальством, заместитель предколхоза был сугубо деловой и хваткий мужчина, правая рука Арапа-ага. К тому же он сейчас исполнял обязанности главного инженера, ушедшего в отпуск, и вмешивать дипломатию в свои отношения с подчиненными явно не собирался.

– Вот что, Ягмур-еген, – сказал он ему без всяких восточных хитростей, – ознакомься-ка вот с этим списком, а я пока закурю.

Ягмур взял из его рук листок, начал читать, понимающе кивая головой:

– «Коленчатый вал – 2 шт., аккумуляторы – 5 шт. (лучше больше)… рессоры для «ГАЗ-69»…» угу, так, угу-м… Да это же список драгоценностей, Медет-ага!

– Надо его реализовать, дорогой еген.

– Как это?

– Атак. Я даю тебе завтра на день – понимаешь? – на день вот эту машину с шофером, ты едешь к товарищу Атаеву и…

– И что?

– Ну, ты что, маленький, что ли?! Ясное дело, ты привозишь все, что в этом небольшом списке написано. Потом мы устраиваем маленький… э-э… той.

– Да вы что, Медет-ага, я же…

– Ничего, ничего. Кому привезли аккумулятор на дом – мне или тебе? Кто привез его – какой-нибудь левак, пьяница или сам товарищ Атаев?! Товарищ Атаев лично, сам привез тебе, а ты говоришь, еген, возражаешь тут!.. А теперь скажи такую маленькую вещь, еген, которая называется правдой: как это вы… э-э… сошлись так?

– Сам не знаю, уважаемый. Летели вместе в Ашхабад, ну и понравились, должно быть, друг другу…

– Хм… понравились. Скажи еще – любовь с первого взгляда… Не понимаю, тем более после разговора того на Попушгуме… И все?

– И все, а что ж больше… Ей-богу, он, по-моему, замечательный человек. Когда сойдешься вот так с людьми, без всяких там… Нет, он хороший человек.

– Ну ладно, хороший так хороший. Эй, Ковсы, – крикнул он шоферу, – завтра ты с утра в полном распоряжении вот у этого уважаемого человека. Куда он скажет, туда и поезжай. А ты, еген, пустым не отправляйся, заезжай в правление и возьми там в бухгалтерии все нужные бумажки. Да, и напомни еще о гусеничном тракторе, уже третий месяц как в капиталке у них стоит, без движения. Не знаю, как ты, а я бы им… Ну, ладно.

8

Товарищ Атаев еще раз доказал свои высокие человеческие качества, во всяком случае гибкость их. Когда Ягмур-еген и молоденький, недавно демобилизовавшийся Ковсы подкатили к крыльцу конторы районного отделения Сельхозтехники, Атаев уже заносил ногу, собираясь садиться в свой «уазик». Заносил ногу человек, находящийся по разным причинам в одном из самых сквернейших своих настроений, но так и не занес, увидя дорогого гостя: и когда поставил ее опять на грешную землю, это уже был совсем другой человек, счастливейший из смертных или что-то вроде этого…

– Ягмур-еген, дорогой, какими судьбами?

– Здравствуйте, яшули!.. Да вот по делам всяким ездил, попутно с Ковсы вот… в магазины заскочил, туда-сюда… Попутно, так сказать.

«Хороша попутка – персональная машина Медета-ага… Не-ет, этим глаза мне не засоришь, не старайся, – с досадой думал товарищ Атаев, расспрашивая между тем неожиданного гостя о жене и детях, о здоровье их, пусть крепким оно будет, как… – Не одни мы видим ключик, не одни… Да, куда ни кинь, а прав Чакан – энергия нужна, и еще раз энергия! Ничего, все окупится, главное – не упустить».

– Знакомься, дорогой Ягмур-еген, вот все хозяйство мое! – Атаев широко повел рукой, показывая. – Ба-аль-шое хозяйство, глаз да глаз нужен… Если у тебя ко мне есть дело, можешь говорить прямо, Атаев все сделает для своего друга!

– Спасибо, яшули, большое спасибо!.. Неудобно, конечно, просить, вы и так заняты…

– Ничего, ничего, говори! Мы должны помогать друг другу, иначе какие мы друзья?

– Мы тут, товарищ Атаев, в тракторной бригаде… это… посоветовались и решили попросить вас как нашего… Очень, товарищ Атаев, просим!

И Ягмур-еген полез в карман, вынул и с неловкостью подал ему перечень… А что, если на смех подымет, в Совет Министров пошлет с этим списком?! Ишь, чего захотели, скажет. Вы бы еще икорку сюда записали, скажет, импортные дубленки… Бывший начальник Сельхозтехники всегда так говорил просителям, и ответить ему было нечего. Самому главному инженеру колхоза и даже Арапу-ага так говорил, а кто такой Ягмур по сравнению с ними? Никто.

Но товарищ Атаев, небрежно пробелов перечень, даже бровью не повел.

– Это? Моджек-ага! – крикнул он. Из открытой двери склада выглянул сумрачный всегда, видавший виды кладовщик, перед которым заискивал весь цвет технократии района. – Моджек-ага, исполни-ка нужду этого человека без вопросов, понимаешь? Я потом сам распишусь.

Кладовщик принял бумаги, прочитал список один раз, другой и уставился на своего начальника, не понимая.

– Позвольте, товарищ Атаев…

– Не позволю, – твердо сказал начальник.

– Но это же…

– Это есть то, что надо. Не заставляй меня доказывать это, или я… Иди работать. С товарищем шофером вот иди, выдай, а мы пока поговорим тут о другом. – И обратился к Ягмуру, широко улыбнулся: – В конце концов, дважды в эту жизнь никто не приходит, еген. Но у меня тоже будет… э-э, деловое предложение.

«Верно говорят, что услуга за услугу – это ложка, которая ходит по кругу, – приуныл в душе Ягмур и пожалел, что так быстро согласился с Медетом-ага. – Вот он сейчас попросит чего-нибудь, – что я ему отвечу, чем отплачу?!» А вслух сказал:

– Да, яшули?.. Если ваша просьба колхоза касается, Арап-ага вряд ли откажет.

– Что мне может дать ваш колхоз, хе-хе… У меня предложение: не пообедать ли нам у меня, чаю попить?

– Товарищ Атаев!.. – Ягмуру стало вдруг совсем совестно: как он мог так подумать об этом честнейшем, оказывается, человеке?! Как мы не верим порой друг другу, как не хотим верить! – Спасибо, огромное спасибо вам, яшули, но… Я так благодарен, так… Приезжайте к нам хоть сейчас, мы сами хотим встретить вас у меня или у Медета-ага, поедемте, яшули! Сам Арап-ага…

– Ну, зачем же так официально, еген. С председателем мы и в другом месте можем посидеть, при чем тут председатель, Медет-ага тот же…

– Нет-нет, яшули, я сам сначала хочу вас принять. Неудобно так вот, в середине рабочего дня…

«А племянничек, пожалуй, прав, незачем торопить события, плод должен созреть. Пусть пока переварит мое благодеяние, соком благодарности нальется… а уж мы сорвем его в свое время. Да и с Чаканом посоветоваться надо, расставить силки. Пусть барашек погуляет пока».

– Тогда вот что, дорогой, если смогу, то на этой неделе я буду у вас, заскочу на минутку. Но в воскресенье– слышишь? – в воскресенье я жду тебя к себе… И не спорь, и не говори мне ничего, – закричал он вдруг вроде бы сердито, хотя Ягмур и не думал, попросту боялся возражать, – иначе рассержусь! Хочешь отблагодарить– отблагодари этим, еген!..

– Яшули… – сказал Ягмур. – Ну, конечно, яшули. Спасибо, тысячу раз спасибо вам за все!

– Ну и хорошо! Арап-ага, я думаю, даст тебе машину, подбросит, все шоферы знают, где я живу. А хочешь дорогой, я сам пришлю за тобой.

– Ну, что вы, что вы… я сам, Арап-ага даст!

– Ну и хорошо, – еще раз сказал Атаев, тоже довольный, – Значит, жду, вся моя семья ждет тебя! Будь здоров, дорогой, пусть все твои будут здоровы, как… Скажи председателю, что это моя просьба. А впрочем, не надо, он и так даст… да, не надо. Лишнее это.

– Конечно, даст, товарищ Атаев. Он никогда не отказывает, когда я прошу.

– Кто же в этом сомневается, Ягмур-еген?! – многозначительно улыбнулся Атаев, ему вдруг даже подмигнуть захотелось жертве своей… Но он сдержался. – Я в этом и не сомневался.