Текст книги "Сирахама"

Автор книги: Артур Прядильщик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)

– А?

– Как я вас нашла? – Улыбнулась Миу, высвободилась, расстегнула молнию на кармане своего комбинезона и продемонстрировала мне навигатор для поиска домашних животных. – Вот!

– Я лохушка! – Взвыла Мисаки, вырвалась из моих рук и ринулась потрошить свой рюкзачок… через минуту вытащила оттуда аккуратно свернутый ошейник и на секунду стала Миской-Плаксой. – Кенчи! Мне так стыдно! Меня провели, как желторотого курсанта! Ну, это ж классика!

– Фуриндзи-сан! – Позвал Ниидзима, когда наша троица подходила к двери в банно-ванную комнату. – Я восхищен! Это было великолепно!

– Благодарю, Ниидзима-сан! – Царственным кивком ответила Миу. – У вас еще все впереди!

– А? – Удивился Ниидзима, а потом подозрительно посмотрел на Дайю, ответившую ему честным вопросительным взглядом.

* * *

– Ну, кого там…? – Сонный голос в трубке. – Если это Беника-сан или Балалайка-сан, то меня нет дома, и с вами говорит автоответчик. А если это Викуля, то до следующей пятницы старый, но по-прежнему бодренький старичок Хакуби совершенно свободен!

– Это я! – Голос Балалайки не поддержал игривый тон собеседника.

– Сейчас-сейчас! – В трубке что-то зашуршало. – Это я валидол принимаю, если вы вдруг не поняли… Потому что в час ночи вы бы просто так звонить не стали… Ого! Какой «час ночи» – полтретьего уже! Что у нас на этот раз?

– Во-первых, «Счастливчик» сегодня был в ударе и запустил новые композиции. Во-вторых, он это сделал без звонка или сообщения от Шкета… или вообще кого-то другого… Просто поставил мелодии и отключил микрофоны ведущих – им пришлось потом выкручиваться. Правда, справились: судя по нашему форуму, никто ничего не понял. Надо будет вручить им премии.

– Сколько? – Вздохнул Хакуби. – И я не про премии, как вы понимаете…

– Вас по-прежнему интересуют эти смешные деньги? Миллион пятьсот, мелкая китайская душонка!

– По-божески. Особенно, если сравнивать с предыдущим ультиматумом выкупить у него права на сто композиций. Хм… – Хакуби спохватился. – А что меня должно интересовать, если не деньги? Скажи, щедрая русская душа!

– К этому я подбираюсь. Искусственный интеллект начал полностью соответствовать своему определению…

– Балалайка-сан, ви таки хорошо умеете делать эти паузы и нагнетать… и таки у вас получается… А теперь, пожалуйста, перейдем к сути!

– Сразу видно, что вы еще не проснулись, Хакуби-сан… В-третьих, «Счастливчик» взломал информационную систему клуба «Тагашима» и запустил трансляцию радио на аудиосистему Арены. Они прислали нам свои журналы – действительно, взлом шел с наших серверов… и вряд ли это развлекались наши «якуты» – мы только что закончили проверять их алиби – в этот момент они и клавиатура были отдельно, внешний подключений не было… ну и еще десять страниц аргументов, из которых я ничего не поняла!

– Сейчас-сейчас, Балалайка-сан! Дайте-ка я угадаю. В этот момент на Арене дрались… И один из «драчунов»…

– Вы не смотрели трансляцию? – Искренне удивилась Балалайка.

– Не люблю я эти гладиаторские бои!

– Мой вам совет – посмотрите.

– Я не могу не прислушаться к вашему совету – посмотрю. Что-то еще?

– Еще? У меня подозрение, Хакуби-сан, что вы совсем не спали и некто «Викуля» просто не могла вам позвонить по причине своего нахождения в вашей спальне…

– Тц… Балалайка-сан, я же не рассказываю всем…

– Прошу меня простить. Я не собиралась лезть не в свои дела, Хакуби-сан – всего лишь хотела поддержать вас дружеской шуткой в вашем же стиле. Я призываю подумать вот о чем: сегодня это был клуб «Тагашима», а завтра – это может быть наша серая бухгалтерия или какая-нибудь другая отчетность. И это, как ни странно, только первое из того, о чем нам с вами следует подумать.

– Есть и второе? – Осторожно поинтересовался напрягшийся Хакуби.

– Даже не знаю, стоит ли это беспокойства, Хакуби-сан. – Задумчиво проговорила Балалайка. – В эфир ушли две композиции. Права на вторую мы получили без проблем. Как и на двадцать композиций того же исполнителя. А вот первая…

– Балалайка-сан… – Было понятно, что Хакуби морщится. – Эти ваши паузы…

– Первую композицию, Хакуби-сан не удалось записать даже с помощью микрофонов, установленных возле колонок. Даже на записи трансляции боя, если вы его посмотрите, будет «белый шум», никак не похожий на музыку. Повезло только тем, кто сидел в зале или смотрел прямую трансляцию.

– «Повезло»? Настолько хорошая мелодия?

– Ничего необычного… Миленький качественный эмбиент с женским вокалом. Ну и картинка… Лично я видела совсем не то, что демонстрировалось затем на записях. И не я одна. Мы опросили нескольких зрителей, бывших в зале. Они на полном серьезе утверждают, что противником Дикаря была переодетая женщина. Их теперь даже не убеждает запись, на которой противник Дикаря разделся по пояс.

– О… – Заинтересовался Хакуби. – В поединке участвовал Дикарь? Каков же результат боя?

– Хакуби-сан. – Вздохнула Балалайка. – Вы сильно отстали от жизни. Сегодня на Арене во время поединка Дикарь… – Балалайка с удовольствием сделала одну из тех пауз, которые так раздражали Хакуби. – …был убит!

– Ну, наконец-то кто-то смог прикончить этого мясника!

Глава 32

Наверно, до группового секса нужно… дорасти. Возможно, групповой секс – более высокая ступень сексуальных взаимоотношений!

Или просто нужно закинуться химией или алкоголем?

Но тогда придется признать, что групповой секс – вовсе не «более высокая ступень», а – атавизм первобытнообщинного строя, а то и вовсе – животного мира… Раз уж его надо растормаживать химией и выпивкой…

Ни в душе, ни в сауне, ни в маленьком бассейне – НИЧЕГО у нас с девушками не было. Я неожиданно и, наверно, некстати почувствовал себя тем, кем являлся Сирахама Кенчи – подростком и обывателем. Закомплексованным подростком и закомплексованным обывателем.

Девушки, кстати, тоже не настаивали – ни та, ни другая.

Смелые заявления Миу, видимо, были бравадой и выпендрежем перед Дайей Ниони. Более того, судя по их эмоциям, они тоже почувствовали себя стеснительными барышнями. Не исключено, что за компанию.

Даже Мисаки, которая была такой смелой и циничной… на словах… резво натянула на себя купальник, и показала мне руками «кыш-кыш», когда Миу стягивала с себя комбинезон и нижнее термобелье. Когда они обе вышли из предбанника, Миу была обернута в огромное махровое полотенце. И была красной, как рак.

Ну и – мелочь – как ЭТИМ заниматься в душе или на полках сауны, в жаре и духоте – я себе не очень представлял. Как-то не было соответствующего опыта. Ни там, ни, тем более, здесь.

А в бассейне… Простейшая логика, кое-какие знания физиологии и ма-а-аленький давний опыт хором говорили мне, что в бассейне девушкам заниматься этим будет как минимум, неприятно. А, скорее всего, больно.

М-да… пришла проблема совсем не с той стороны, с которой ждали. Впрочем… все бы проблемы были такими!

* * *

Мотоцикл пришлось оставить у клуба и ехать на такси – двух пассажиров на заднем сидении я бы не потянул.

У Редзинпаку нас уже встречали.

Ренка в традиционном брючном китайском костюме салатового цвета, уперев кулачки в пояс, стояла в воротах. А на лавочке сидели рядочком мастера – Акисамэ, Кэнсэй и Сакаки. И тянули чай. Перед ними на раскладном стульчике стоял термос и какие-то бумажные пакетики…

Акисамэ и Сакаки, видимо, только что закончили тренироваться – первый был в тренировочном хакама, второй – в своем многострадальном кимоно-лохмотьях. От обоих поднимался пар. Кэнсэй сидел между ними… грелся.

«А как же управление Ци и дух Страждества?»

«Ну, Малыш, может быть на это энергия требуется… И количество ее зависит от массы тела. Вот мастер Ма и не тратит ее попусту. Энергосбережение!»

Неясное ощущение-приветствие сверху. Я поднял голову – на заборе над лавочкой огромным филином сидел Апачай… А рядом сверкал глазами Точимару. Вылизывался. Сигурэ должна быть где-то совсем рядом.

– Так-так-так… – Начала было Ренка.

«Будут бить, Старик?»

«Если попытаются – придется давать отпор. А то ведь цундере к такому и привыкнуть может! И тогда все вопросы в семье будет колотушками решать».

Это будто послужило сигналом. Мастера после этого зловещего «так-так-так» дружно разобрали бумажные пакетики со стула-раскладушки, и запустил пальцы внутрь… Три пакетика отправились наверх, к Апачаю. И к Сигурэ, предположительно находящейся где-то рядом с ним.

Что еще хотела сказать Ренка, я так и не узнал – Миу и Мисаки подобрались к шипящей Змее Ордена Феникса с двух сторон, повисли на руках и что-то горячо зашептали в уши… скорее всего, вариации на тему «ничего-у-нас-не-было-успокойся» и «я-тебе-потом-все-расскажу». При этом требовательно смотрели на меня. Ну, догадаться, что от меня, начинающего гаремовладельца-любителя, нужно в такой момент – было нетрудно.

А мастера уже вовсю хрустели… попкорном!

«Ну, была – не была!»

Два быстрых шага вперед и, пока девушка отвлеклась на подруг…

– Раз… Два… Три… – Начали считать хором Акисамэ, Сакаки… и Апачай.

– Пять… Кенчи, руки! Берегись рук! – Сакаки

Ренка на чистом автомате выдернула руки из захвата Миу и Мисаки и попыталась ударить… Столь же рефлекторно я ткнул ее пальцами в плечи, временно отключая обе руки. И крепко обнял, прижав ее руки к телу… потому что через пару секунд паралич пройдет.

– Протесту…! – Дернулся было Кэнсей, но Акисамэ и Сакаки стиснули его с двух сторон.

– Шесть… Кенчи, следи за нижним уровнем! – Сакаки.

– Доченька, не сдавайся!

Я чуть сместился вбок и колено Ренки вскользь, но все равно чувствительно, прошлось по бедру.

– Так его, охальника! Так!

Любую из моих девушек с их растяжкой можно завязать узлом. Так что нога Ренки в сгибе была подхвачена снизу и прижата коленом к ее же груди…

– Восемь… Кенчи, грамотное решение! – Сакаки.

– Согласись, Кэнсэй – отличный ракурс! – Акисамэ. – Как в танго!

– Как… в порномультиках… китайских… – Поправили сверху, из-за спины Апачая.

– Реночка, ты сможешь! Орден Феникса смотрит…

Ренка, наконец, смогла освободить руки… и мертвой хваткой вцепилась в мою куртку на спине.

– Десять! Апачай научился счет десять! Апа-па!

– … на тебя с надеждой… Реночка, ну, что же ты… Эх!

– Насильник… потаскун… – Донеслось одобрительное из-за спины Апачая. – Моя… школа. Две чистки… оружия… внеочередных! Пусть «Дягтерева»… так же… разберет.

Судя по слабому эмоциональному всплеску, мастера были удивлены такой длинной тирадой мастерицы оружия. Даже потреблять попкорн перестали… или их пакетики опустели.

Мисаки и Миу, снова с двух сторон, легко поцеловали меня в щеки, с трудом оторвали-отлепили (чпок!) от меня откровенно «поплывшую» Ренку и с легкостью уволокли девушку с затуманившимся взглядом вглубь поместья, помахав мне на прощание ручками.

«Надо с ней что-то делать, Старик! Приятно, конечно, что я ее чуть ли не сознания лишаю одним-единственным поцелуем, но… как-то это все равно неправильно!»

«Можно слюну на анализы сдать. Может, какой-то ферромон выделяется?»

– Таки сплошной разврат! Содом с Геморроем! – Возмутился Кэнсэй. – Ученик, так таки нельзя!

– Посидишь, Кенчи? – Спросил Акисамэ, убирая со стула перед лавочкой термос.

– С удовольствием, Акисамэ-сэнсэй!

– Нет… с удовольствием не надо. – Акисамэ снова сделал лицом «хитрую лисицу», подсмотренную им в том самом мультике. – Просто посиди…

– А что это у вас?

– Чай. Сам готовил. По своей рецептуре. До твоего чая или до чая Миу не дотягивает, конечно. Уж извини…

– Можно?

– На твой страх и риск, Кенчи.

Акисамэ, видимо, очень уж понравился персонаж, потому что «хитрую лисицу» он продемонстрировал мне еще раз.

– Вы не пробовали носить белое хаори с цифрой «пять», Акисамэ-сэнсэй?

– С цифрой «три», Кенчи, – Поправил Акисамэ. – Ты невнимательно смотрел. «Пятый»… это для меня крутовато. «Пятый» – это, скорее, к одному из твоих ближайших родственников. А «третий»… Видишь ли… Для большей аутентичности мне придется тогда сбривать усы и красить волосы в белый цвет… И если с белым цветом волос – все нормально, то боюсь, что против сбривания усов выступит Кисарочка – ей очень нравятся мои усы. К тому же, она тоже смотрела это произведение, и ей может почудиться намек на предпочтительность пышнотелых рыжеволосых женщин! А это не соответствует действительности, так как я предпочитаю изысканные и стройные формы…

– Ханжа… – Послышалось сверху. – Лицемер. Святоша!

– На всякий случай предупреждаю, Кенчи… – Один глаз Акисамэ выглянул из щелочки «хитрой лисицы»… и это, действительно, нагнало жути! – Маленький совет, Кенчи: НЕ НАДО дарить Старейшему узловатую деревянную клюку и хаори с цифрой «один»… НЕ НАДО! Одного Карабаса-Барабаса нам в Редзинпаку более чем достаточно!

– Вкусный чай, Акисамэ-сэнсэй! – Я улыбнулся.

– Спасибо, Кенчи! Я старался!

– Мряу! – Сгусток темноты приземлился мне на колени и требовательно подставил спину. – Мр-р-р-р…

* * *

– Кенчи? – Отец удивленно смотрел мне вслед из-за открытой дверцы холодильника. – Что-то случилось?

– Акисамэ… – Сдавленным голосом объяснил я. – Мать его изысканные и стройные формы!

Я пулей летел в туалет… Пулей, но – очень-очень осторожно! Одно неосторожное движение – и можно было уже… не торопиться и направляться сразу в душ.

С моего прихода домой прошел уже час. Я успел тихо пробраться в свою комнату, раздеться, залезть под одеяло, сладко-сладко заснуть… И чуть не обделаться прямо в кровати!

В туалет я бегал еще несколько раз. До трех часов ночи.

Во второй мой проход в столовой (во время недавнего ремонта стену между кухней и гостиной пробили и совместили два помещения) рядом с отцом уже сидела Хонока и азартно уплетала какой-то бутерброд.

На второй или третий – глазами меня в туалет проводила уже вся семья – Хонока, отец и мать… Все трое что-то жевали.

– Аники, не сдавайся!

– Сынок… – Отец, зевая. – Клан Сирахама с надеждой смотрит на тебя…

Засранцы! Хотя, нет – в данный момент засранец-то как раз я…

– Дорогой… а почему «клан»?

Не знаю, что на это ответил отец – следить за дальнейшей дискуссией из туалета было затруднительно.

* * *

В воскресение девушек я ждал внутри Редзинпаку. В главном здании в гостиной-столовой. Я сидел за огромным столом, а передо мной стоял традиционный «гостевой» чай… На который я, по понятной причине, смотрел очень-очень подозрительно.

– Какой-то ты хмурый сегодня, Кенчи! И невыспавшийся! А ведь уже почти полдень!

«Акисамэ, козел!»

«Не торопись с выводами, Малыш… мастера Редзинпаку почти никогда не издеваются просто так – всегда есть ожидаемый тренировочный эффект!»

«Вот именно – почти. Какого хера надо было вчера подмешивать нам слабительное?!»

«Вот сейчас и выясним… Не кипеши»

– И пробежку почти проспал! Пришлось с постели поднимать! – Наябедничала Ренка, первой появляясь в столовой и повисая у меня на шее.

Это да… Девушки, пользуясь полной поддержкой Сирахамы Саори, ворвались в мою комнату ровно в шесть…

– Плохо спишь, Кенчи? – Забеспокоился Акисамэ.

– Акисамэ-сэнсэй… А что включала в себя рецептура вашего вчерашнего чая?

– Понравился?

– Вначале – да… А потом я что-то животом маялся.

Акисамэ сделал вид, что сильно удивился… артист. И хлопнул себя по лбу:

– А-а-а… Кенчи, ты ж, наверно, натощак этот чай пил! Вот он так на тебя и подействовал! А мы – после ужина… Еще и воздушной кукурузой закусывали! А я потом нашел коробку от него – это, оказывается, какой-то чай для похудания…

Это он так типа «выкрутился»?! Ну, кому… кому в Редзинпаку мог понадобиться «чай для похудания»?! И ведь даже не скрывает злого умысла!

– Реночка, а кто этот чай делал? – Спросил я у девушки, все так же обнимавшей меня за шею и прижимавшуюся к спине.

– Миска-сосиска!

– Это хорошо… – Я осторожно попробовал чай… Вроде, нормальный. – Я заметил, что и на пробежке ты была очень энергичной…

– Ты ж Дикаря вчера завалил! – Объяснили мне причины бодрого настроения. – И Рююто теперь только так завалишь! Му-же-нек!

– Ренка-чан! – Строго вмешался Акисамэ. – К противникам, даже поверженным, нужно относиться уважительно! И – самое главное – нельзя делить шкуру неубитого медведя! Это я про Асамия Рююто. И непойманного! Это, если ты не поняла – про Сирахаму Кенчи.

– Кенчи! Куда сегодня идем? – На Ренке повисла Мисаки… и вся эта «конструкция» – на мне.

– Сегодня идем смотреть на маму Ренки… на вторую маму.

– Ты достал билеты на «Печать Ветра-2»?! – Радостно спросила Миу, повисая на Мисаки. – Девочки, я трейлеры смотрела – там такие бои!

Сила силой, но есть такая штука, как механика и физика… Вся наша «конструкция» завалилась на бок и превратилась в небольшую кучу малу.

– На воскресный сеанс? – Ренка. – Дневной? Как тебе это удалось?

– Потому что знает расценки! – Наставительно поднял палец Ма Кэнсэй, рассматривая свалку.

– Хо-хо-хо! Кен-чан! Как хорошо, что ты к нам заглянул! Приготовь старику чайку, Кенчи, пока не ушел! А то эти отравители… о-хо-хо!

* * *

Фильм был интересный. Но я этого не видел. Я сидел в туалете кинотеатра. Операция по исчезновению из зрительного зала прошла успешно – только через полчаса девушки, увлеченные происходящим на экране, поняли, что куда-то подевался их спутник, и стали мне названивать.

Испуганная Мисаки клялась и божилась, что ничего эдакого в чай не подмешивала. Я ей верил – кроме меня, этот чай пил еще Акисамэ и Кэнсэй, сидевшие в гостиной-зале Редзинпаку.

Не могу понять: чего они, мастера, добиваются? Чтобы я перестал пить чай? Или перестал пить чай конкретно в Редзинпаку? На фоне того, что Старейший постоянно требует приготовить ему «моего чая» – выглядит, как провокация – дескать, обидься, Кенчи, и подмешай что-нибудь Старейшему…

Бред! Я ж не самоубийца!

* * *

Утром в понедельник в вагоне монорельса царил полный духовный дуализм – аудитория разделилась на два лагеря: мужчины генерировали жгучую ненависть, а женщины – столь же жгучее любопытство. И оба этих лагеря объединились под флагом ЗАВИСТИ.

«Малыш! А представь, если бы перед тобой-прошлым вот так же в метро прошел бы альфо-мачо, на котором висит аж три красавицы, а? Одна из которых, между прочим, уже даже не скрываясь, носит значок с золотым драконом, а другая – подозрительно похожа на поп-идола Японии Ма Ренку… и тоже особо этого не скрывает? При этом альфо-мачизм подкрепляется исключительно фактом наличия трех девушек… А так – заурядность заурядностью…»

«Урыл бы!»

«Ты-то? Ты-прошлый? Ха-ха-ха!»

Мисаки ежилась – она воспринимает эмоции не хуже меня. Миу тоже – я был почти наверняка уверен, что она тоже может ощущать чужие эмоции, слишком уж легко она прятала от меня свои… правда, делала это только тогда, когда надо было неожиданно и эффектно появиться. А у Ренки… у Ренки, видимо, чутье настоящего поп-идола на чужие взгляды.

– Сынок! – Перед самой станцией Дорогава к нам подошел тот самый служащий, который – единственный! – за меня радовался. В глазах пожилого человека стояли слезы. – Молодец, сынок! Я горжусь тобой! Не сдавайся, сынок! Мы, натуралы Токио, с надеждой смотрим на тебя!

Они сговорились, что ли?!

– Рен-чан! – Зашептала Миу, когда мы покинули вагон. – Правильно ли я поняла, что все остальные мужчины в вагоне – НЕнатуралы?

– Миу! Ты – глупая нэка! – Шепнула Ренка. – Если натуралы с НАДЕЖДОЙ СМОТРЯТ, то это не натуралы, а вуайеристы!

– Кое-кто чешуйчатый, – Вмешалась Мисаки уже в полный голос. – Очень хорошо разбирается в вуайеристах! Видимо, это наследственное!

Я уже проходил турникет. Девушки щебечущей стайкой, как положено, следовали сзади:

– Кое-кто чешуйчатый, прошедший без очереди, видимо, забыл, что без очереди у нас обслуживают только инвалидов! И я не только про турникет, кстати, говорю!

– Ара-ра… когда кое-кто сможет заставить Сигурэ-сэнсэя накраситься, вот тогда и будет рассуждать тут об очередности!

Миу, если судить по эмоциям, наслаждалась:

– Кстати, я тут подумала: змеи и ящерцы – из подотряда чешуйчатых отряда пресмыкающихся… Но ящерицы находятся на более высокой ступени развития, так как у них есть конечности!

– Ага! Слышала? Слышала? – Обрадовалась Мисаки. – А если еще учесть, что я не ящерица, а дракон, то вы все – пыль на моих стопах!

– Но-но-но! – Погрозила пальчиком Миу. – Во-первых, кошки – млекопитающие и находятся на голову выше и ящериц, и змей! Во-вторых, кошки – это высшие существа! И это еще круче, чем хомо сапиенс! Не говоря уж про каких-то там драконов! Эволюция, девочки! Эволюция!

– Кха! – Задохнулась от возмущения Мисаки.

«Кажется, Малыш, роли в гареме более-менее распределились: чешуйчатые пресмыкающиеся грызутся между собой, а млекопитающие кошки следят за этим с забора, время от времени сбрасывая косточку и наблюдая за сварой! Главное, чтобы нас…»

– Кенчи! Кенчи! – Меня задергали за рукав. – А кто лучше? Мелкие ящерицы, драные кошки или изящные грациозные змейки?

«Ксо!»

– Да-да, Кенчи! Скажи свое веское слово этим противным ядовитым змеям и наглым нэкам!

– Кенчи! Кенчи-ня! Ты ведь ничего не имеешь против кошек-ня? Очень-очень теплокровные кошечки-ня с надеждой смотрят на тебя-ня!

«Поторопился ты радоваться, Старик! Ну, теперь – выкручивайся! Без твоего опыта дипломатического словоблудия нам будет худо!»

* * *

Мы подходили уже к самым воротам Института, когда я сообразил, что же казалось мне неправильным и странным…

– Стоп!

Девушки послушно остановились и в ожидании воззрились на меня. Студенты огибали нас с двух сторон. Кто-то здоровался, кто-то проходил мимо. Но косились все.

– Змейка! А ты, случайно, на свою работу не подзабила ли? – Подозрительно спросил я. – И не шифруешься сегодня, опять-таки…

– Что заставляет вас так думать, аната? – Насупилась та. – Вообще-то, я тоже учусь. Получаю высшее образование! Я, да будет вам известно, будущий управленец в области ИТ-бизнеса!

«Рояли, рояли, чертовы рояли! Малыш, давай заспорим на пару онигири: я знаю, что сейчас будет сказано!»

«Не, Старик! Не буду я спорить. Я уже и сам знаю. Удивительно, что этого не произошло раньше! Что-то подзадержался местный блюститель законов жанра!»

* * *

– Слышала? Слышала? На факультет «Управления» перевелась Ма Ренка!

– Ренка-сама?! Ведущая «Счастливчика»!

– Ага!

– Сейчас, в конце февраля… с чего бы вдруг?

– А вот спроси меня… ну, вот спроси!

– Ну? Спрашиваю…

– В нашем институте учится ее жених…

– Только не говори мне…!

– Ага! Он самый! Наша локальная секс-машина массового поражения!

– Глупость! Такого не может быть, потому что такого не бывает! Ренка-сама не могла…

– Еще как могла! На обеде их уже видели вместе. Они совершенно не скрываются! Ма-сан просто висит на нем, представляешь?! А эти две даже не возражают! Еще и улыбаются! Все!

– Да что они в нем нашли! Ренка-сама достойна гораздо большего, чем какой-то там недоделанный дракон!

– Кхе-кхе… Ну ты, конечно, имеешь полное право говорить о своих родственниках все, что тебе вздумается! А уж о Сирахаме Кенчи – тем более. Но мне кажется, ты слишком уж к нему пристрастна… К тому же он такой… активный… А ты слышала, кстати? Слышала? Он, поговаривают, уже и Асамия Рююто… того! Сирахама Кенчи – он такой… разносторонний! Вот бы попробовать… Интересно, он тэнши илиакума?

– Тьфу!

– Наверно, все-таки акума! Очень уж его невесты довольные ходят…

– Не раздражай меня, яойщица!

– Муа-ха-ха! Вы ничего не понимаете в высокохудожественном переплетении мужских мускулистых тел, усыпанных красными лепестками роз!

– Ни-ни-ни! Даже не подходи ко мне – я боюсь заразиться этим непотребством!

– Муа-ха-ха! Презренные ханжествующие натуралы!

– Так-так-так… Рю-сан, Ишики-сан… Как только вы закончите идеологический спор, вас не затруднит помочь мне в оптимизации вот этого цикла?

– (хором) Да, сэнсэй!

– Отлично! Кстати, лично я предпочитаю сёнен!

– Прекрасный выбор, сэнсэй!

– Ой! А у нас с вами, оказывается, одинаковые вкусы, сэнсэй! Я тоже люблю этот жанр… особенно, с приставкой «-ай»!

* * *

Опять туалет. Правда, туалет кафе, а не института.

– В твою победу над Дикарем никто не верил, – Ниидзима поводил руками под краном, чтобы сработал датчик и полилась вода. – Так что ставки были не в твою пользу. Поэтому я не то, чтобы озолотился, но поднял прилично. Это – твоя доля.

Конверт перед этим был положен на столешницу с рукомойниками. Почему, интересно, не из рук в руки? Наверно, чтобы даже под полиграфом на вопрос «Передавали ли вы деньги Сирахаме Кенчи?» ответить с честными глазами «Нет!» И ведь, действительно, не передавал – просто положил на столешницу. И забыл. Типа. Ага.

– Только, Сирахама, давай без этих глупостей о перечислении денег семье убитого. Ладно?

– «Убитого»? Ниидзима-сан, вы меня все чаще разочаровываете! Я даже подумываю сделать своим агентом Ниони-сан, как более компетентного специалиста. К тому же мне будет приятно встречать в раздевалке ее приветливое милое личико, а не вашу вечно недовольную мор… физиономию.

– Вот как… – И Ниидзима мгновенно стал делать выводы, не обратив никакого внимания на угрозу. – Значит то, что Дикаря все-таки откачали, вам известно… А узнать вы этого не могли – поскольку ушли раньше нас… видимо, сказалось отсутствие презервативов по двести тысяч. Следовательно, та техника была использована вами сознательно… Оч-ч-чень интересно… Оч-ч-чень…

«Ой-ой, Старик! Мы, кажется, перестарались с откровенностями и желанием подколоть! Ты смотри, в какие дебри этот проныра полез!»

«М-да… лопухнулись мы. Одно утешение: парень для нас совершенно безопасен! И по смыслу, и по этому чертовому канону!»

– Кто следующий, Ниидзима?

– Боец Яма. Боевое сумо. И убивать его нельзя, Сирахама-сан. Ни вообще, ни так, как вы это проделали с Дикарем.

– Я и не собирался. А почему нельзя-то?

Ниидзима гадливо поморщился:

– Сынок второго советника Наместника. Никто этого не знает, но все это знают. Такой вот парадокс Арены.

– Уж не второй ли советник «крышует» нашу лавочку? Оч-ч-чень интересно… Оч-ч-чень…

– Не ставьте вопросов, от которых может скатиться голова, Сирахама-сан! Насчет головы, кстати, я вполне серьезно! Всякие нехорошие слухи ходят про второго советника… Всякие! В утешение могу сказать, что данный конкретный персонаж для вас неопасен – за ним нет ни одного поединка со смертельным исходом и сколько-нибудь серьезными травмами. И побеждать его все-таки можно и нужно! Но – без членовредительства! Мягко. Бережно. Нежно. Ну а если хотите подзаработать, то можете под него лечь… не интересует? Ну, как хотите…

– Адепт боевого сумо не умеет убивать?

– Боевое сумо на то и боевое, Сирахама-сан, чтобы убивать противника! Просто данный конкретный экземпляр… далеко ему до мастерства. Впрочем, под удар все равно лучше не подставляться – он им кирпичные стены проламывает. Просто делает это… медленно. Ну, «медленно» – для вашей реакции и реакции большинства участников Арены. Ну и жировой каркас, конечно…

Ниидзима поправил прическу, полюбовался на свое смазливое личико в зеркале, и добавил:

– Хотя, зачем я вам все это рассказываю? К вашим услугам целых шесть мастеров Редзинпаку! Они расскажут вам о боевом сумо много интересного! И еще больше покажут!

Мы возвратились за наш столик. Девушки, о чем-то шушукались. В кафе стало многолюдно… Судя по тому, что присутствующие косились на наш столик – причиной повышенной выручки этого кафе сегодня вечером станет поп-идол Ма Ренка! Которая ОПЯТЬ совершенно не скрывается!

– Кенчи! – Заметила Ренка. – Мы никогда не задерживаемся в туалете дольше трех минут! Ты решил компенсировать это наше достоинство?

– Сирахама-сан, действительно, так нельзя! – Серьезно добавил Ниидзима. – У тебя идеальные подруги! Дайя-сан обычно тратит на это мероприятие от десяти до пятнадцати минут…

– Вы так долго отсутствовали… – Ничуть не обидевшись, поведала Дайя. – Что это кого-то могло натолкнуть на всякие глупые мысли, чем это вы вдвоем занимались в туалете – А, нет… таки обиделась немножко. – А за наш столик уже девять раз подсаживались молодые люди, желающие скрасить наше одиночество…

Кстати, без своего коронного «Если мне будет позволено заметить»…

– Причем, восемь них из озвучили одну и ту же фразу: «Девушки, позвольте скрасить ваше одиночество»… И только один решил подкатить молча… наверно, надеялся на ореол загадочности. – Фыркнула Мисаки. – И подсаживались, не получив разрешения… представляешь?! Хамло!

– Только мимо стульев промахивались, болезные. – Ренка.

– Ловкость ног – никакого мошенничества! – Миу.

– Девять раз подряд? Почему так мало? – Удивился я. – О! Наш заказ уже принесли!

– Только что! Даже нагреться не успел. – Миу подвинула мне мой бокал. – А почему ты заказал себе не чай, а коктейль? – Ехидно улыбнулась она. – Чай ты уже не любишь? Смотри, на улице холодно и до цветения сакуры еще далеко!

Девушки уже были в курсе «чайной травли», устроенной мне мастерами. Но все равно не упускали случая подколоть. Наверно потому, что не знали, чем помочь. И не знали, в чем причина этой «травли».

Я удобно устроился между Ренкой и Миу. Тихий печальный вздох от Мисаки… у них там опять какая-то «очередь». И ей не позволили «пролезть». И если в кинотеатре у меня на коленках сидела она («Потому что я самая маленькая из вас, дылды!»), то сегодня, видимо, не ее день… Ну и что, что высидеть там я смог минут десять… Засчитано – и точка!

А еще меня окатило ненавистью… Пошарив глазами по кафе, нашел источник. М-да…

«Палево, Старик?»

«Ну, не палево, конечно – ты все-таки правильно в следующий раз подбирай терминологию… Но где-то близко к нему».

Аика Рю. Как там она сказала: «Надеюсь, в этот раз ты не будешь поддаваться сестрице Аике?» Девушка, которой я проиграл на соревнованиях. Поддался. Хотя, это она должна была мне поддаться… Но я поддался первым. То есть в поддавки выиграл я, хотя должна была выиграть она.

Зато теперь Аика – абсолютный чемпион института… Ха!

И будет вынуждена теперь участвовать в Весеннем Чемпионате между институтами в мае. Ха-ха!

Как и вся троица, занявшая первые три места… включая Рююто! Три раза «Ха»!

А ведь на ее «вызов» я тогда равнодушно кинул болт… Обиделась девушка. Злится. Как там Ренка сказала: «Наш Кенчи никого не оставляет равнодушным!»?

Может, подраться с ней? Это будет полезно и познавательно – на соревнованиях она была куда сильнее того парня – то ли брата, то ли кузена – который, в свою очередь, побил Рююто!

«А если изувечит, Старик?»

«До боя с Ямой еще две недели – заживет, если что…»

«Ну, что? Пошли, сдаваться, что ли? А как к этому наши девушки…?»

«Малыш, ты все время забываешь, КТО наши невесты! Они отнесутся к этому с пониманием! Они еще и поболеть за нас придут!»

«А потом будут нам синяки и шишки нашим компрессиком обрабатывать… Настоящие японские женщины!»

* * *

Аика разошлась. И дралась со мной основательно с большим, глубоким и искренним чувством… причину которого я смог понять только потом. И то – понять я смог только то, что ни черта ни в жизни, ни в женщинах не понимаю!