Текст книги "Сирахама"

Автор книги: Артур Прядильщик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 48 страниц)

– Будем двигателем подрабатывать… – Объяснила Миу. – Сейчас не до чистоты эксперимента или соблюдения правил соревнований.

– Ренка-онее-сан! Ренка-онее-сан! – Хонока поднималась по лестнице… без Точимару. – А что там в записке аники в пээсах написал? Он что, с тобой не закончил?! – Возмутилась она. – Как он мог?! Совсем мышей не ловит! – И чуть смущенно добавила. – Так мама говорит…

Ренка издала горлом непередаваемое рычание…

– У нас удочки есть. – Заметила Дайя, сверившись с информацией в планшетнике и, поймав недоумевающий взгляд девушек, пояснила. – «Точимару любит свежую рыбку!»

– У нас не удочки, а спиннинги, Дайя-сан… – Поправила Ренка, собираясь спуститься вниз и одеться. – И на такой скорости мы разве что акулу поймать сможем. Хотя, думаю, Точимару и свежей акулой закусит с удовольствием…

– Мяу! – Согласились откуда-то с нижней палубы.

– … Дайя, ты ведь к этой поездке готовилась, в отличие от нас… У берегов Филиппин пираты есть?

– Возможны. – Осторожно ответила Дайя. – А что?

– Это хорошо… это оч-ч-чень хорошо. – Мечтательно улыбнулась Ренка. – Старший помощник! Подготовьте в судовом журнале запись об утверждении маршрута и выдаче экипажу личного стрелкового оружия в связи с прохождением вод, в которых вероятны акты пиратства!

– Йокай!

– Миу-онее-сан, а Точимару от меня убежал! – Пожаловалась Хонока.

– Надо ж! Это – САМАЯ удивительная новость за сегодняшнее утро! – Абсолютно серьезно ответила Миу.

– Кстати! – Крикнула Ренка с нижней палубы. – Занеси Точимару в списки экипажа и поставь на довольствие. А матросу Сирахаме и юнге Охаяси – влепи самовольное оставление судна без разрешения капитана!

* * *

– Вау! – Прижала ладошки к щекам Никодари. – Какой он у тебя рома-а-антик! Как, оказывается, повезло девочкам!

– Да, – Саори мечтательно посмотрела в сторону офиса какого-то турагентства с удовольствием прочтя одно из объявлений: «Туры в Австралию». – Там сейчас тепло, солнышко, песочек…

Женщины сидели в одном из кафе торгового центра. Вокруг столика, занятого двумя красавицами, медленно концентрировалась мужская часть посетителей. Правда, пока никто из них не решался обратить на себя внимание увлеченно болтающих женщин – на лацкане белого брючного костюма Никодари синей точкой выделялся камон Драконов. А золотой рисунок свидетельствовал о принадлежности леди к старшей семье… У Саори такого значка, разумеется, не было, но несомненное семейное сходство говорило само за себя!

К тому же в этом кафе не подавали спиртного – так что смелости мужчины наберутся еще очень нескоро. А там и Сатоши с Мототсуги подойдут, оторвавшись, наконец, от своих железок в автосалоне на первом этаже. И будут с горящими глазами обсуждать друг с другом какие-то стартеры, карбюраторы, фрикционы, передачи и прочие радости автолюбителей.

– А за чей счет банкет-то? – Никодари, казалось, больше интересовала клубничка на пироге, чем ответ на вопрос.

– Ну, не так все печально – пришлось потратиться только на перелет… Яхта принадлежит Фуриндзи-доно – он сам позвонил утром в воскресенье. Извинялся за то, что так внезапно.

– У-у-у… как выгодно, оказывается, ухаживать за Цветком Редзинпаку. – Заговорщицки подмигнула Никодари. – Жаль, я не мужчина!

Саори поморщилась:

– Сама знаешь, как там все сложно, Нико! Мальчик так переживает, так страдает…

– Это – да… Но он же Дракон! Он выдержит! Ты же знаешь, в Семье уже «один к десяти» на него ставят! М-м-м, какая вкусняшка! – Никодари, закрыв глаза, просмаковала кусочек торта. – А правда, что обучением Мисаки занялась эта ужасная женщина?

– Косака Сигурэ? Ну, судя по тому императорскому подарку, что она ей сделала на Новый год…

– А ты видела эти «Сабли»? – Жадно спросила Нико. – Мне Ми-тян только по телефону рассказывала и фотки сбрасывала. Ну и на документах я штампик ставила.

– Я из них даже стреляла!

– Вау! И как?

– Волшебно! Я решила к следующему номеру «Новости оружия» сделать обзор по «Береттам» – Ми-тян очень идут эти пистолеты и фотки с ней будут очень хороши! А то редактор уже замумукал меня подарками и намеками на то, что аудитория, состоящая в основном из мужчин, будет просто в восторге от фотографий такой красавицы, как я… Но Мотто не поймет. Он у меня такой ревнивец и собственник! Прям, как настоящий Дракон! А Ми-тян будет очень неплохой заменой! Помнишь те рекламные плакаты с «Саблями»? Когда их только выпустили на рынок. Какая-то невнятная телка, загримированная под Реви…

– Ужасно! – Согласилась Нико. – Судя по невыразительности и дряблости мышц, она даже физо не занимается! Какая-то манекенщица со своими дурацкими диетами! Талии нет! Попа отвисшая! Бедра со следами целлюлита! Икроножные… их вообще нет! А плечевой пояс – какие-то анорексичные веточки! Бе-е-е!

– Угум… А теперь представь свою девочку с «Саблями» на боках…

– Вау!

– А теперь – в купальнике… ну, в тех, что вы недавно заказывали. С чешуей. Ты мне еще парочку прислала.

– Вау!!

– То-то ж! Я Хоноке уже скинула по сети партийное задание… и намекнула кое-кому… И не переживай за нее! С ней же Кенчик! Он очень заботливый и деликатный мальчик! И опыт обращения с женщинами после Редзинпаку у него – ого-го!

– Да-а-а… – Протянула Нико, посматривая на вход в кафе, от которого уже шли оживленно переговаривающиеся Сатоши и Мотостуги. Сатоши ловко лавировал между столиков, а вот муж Саори неуклюже задевал столы и стулья, поминутно извиняясь… – И романтик, знающий, как порадовать женщину! Не то, что некоторые, которые кроме своих железяк и не замечают ничего вокруг! – Громко сказала она. И очень тихо добавила. – Какой же он у тебя неуклюжий… Как медвежонок. Такой же миленький…

– Угум… – Саори с удовольствием поедала свой штрудель. – Он у меня просто кавайная няшка!

* * *

Слякоть, грязь, влажная духота, постоянно мокрый комбез, и яростно чешущиеся царапины на спине. Пиявки, ядовитые змеи и… КОМАРЫ!

Отличное продолжение пляжного рая! Великолепное окончание морской прогулки под парусами!

В общем, Ками, при случае я обязательно тебя отблагодарю!

Комариха, видимо переварив уже полученную порцию (но явно ею не удовлетворенная), делала новый боевой заход…

Снайперская дуэль длилась вторые сутки.

Хотя, вот сейчас моя позиция была максимально комфортной для данных условий: я сидел на ветке дерева. Минус слякоть, минус пиявки и минус половина насекомых и ползучих гадов. Плюс эта наглая тварь с перфоратором вместо хобота.

Ствол «Выхлопа» смотрел в сторону соседней опушки. Мои «загонщики» сейчас были где-то там.

Представляю, каково сейчас Мисаки – снайперское дело не для юной дракошки! Единственное, что заставило ее принять правила игры, озвученные в вертолете – чуть-чуть отредактированная легенда: Сирахама будет изображать злобного киллера-одиночку, а доблестная Охаяси – честного телохранителя, который должен устранить угрозу охраняемому объекту до того, как…

А еще Сигурэ «пожаловала» своей ученице ЕЕ.

Снайперская винтовка ПГФ, действительно, была красива и устоять перед ее смертоносным высокотехнологичным очарованием начинающая оружейная маньячка не смогла.

Распевшись соловьем и рассыпавшись комплиментами новой игрушке, я заставил обеих девушек слегка порозоветь. Так что винтовку выпустили из рук и передали мне, мило краснея и скромно улыбаясь. Чего я и добивался. Акисамэ отвернулся и подозрительно задрожал плечами.

Посмотрел я в прицел этой чудо-винтовки… м-да-а-а… Каким бы Мисаки ни была чайником-снайпером, а с такой винтовкой ей будет достаточно просто УВИДЕТЬ меня в перекрестье прицела и нажать на кнопку захвата цели – баллистические калькуляторы, лазерные дальномеры, акселерометры, сенсоры давления и температуры, управляемый компьютером механизм спуска – все сделают за нее. Еще и видео на ютубу выложит автоматически, когда в зоне действия сети окажется – вай-фай у этой винтовки тоже есть!

В общем, балует ученицу… Совсем не по-редзинпаковски!

Пули были, разумеется, резиновыми. Но выпущенные из крупнокалиберных винтовок это – переломанные ребра или серьезные гематомы. Как минимум.

И Сигурэ не замедлила нам с Мисаки это продемонстрировать, выстрелив из винтовки в ближайшее – метров пятьдесят – дерево… ну, понятно, что на таком расстоянии это гарантированное увечье – резиновая пуля пробила кору и на несколько сантиметров вошла в древесину. Резиновая пуля!

Интересно, кстати, что резиновые пули такого калибра вообще есть! Получается, ТАКАЯ методика тренировок снайперов достаточно распространена?

После этого нам дали четверть часа на пристрелку и – охота началась!

– Расходитесь, господа! – Принял на себя роль секунданта Акисамэ.

* * *

Я здесь «зажрался» – привык считать себя пупом земли. Да что там – каждый считает себя пупом земли! В этом мире все события так или иначе крутились вокруг меня. Так мне казалось.

Но «тренировка» в филиппинских джунглях целиком и полностью была посвящена Мисаки. Сигурэ натаскивала свою потенциальную ученицу, как мама-кошка – котенка. Позволяя играть с загнанной в угол мышью.

Если кто не понял, мышом был я. С другой стороны, я в накладе тоже не оставался… по остаточному принципу. И по принципу «все, что нас не убивает – делает сильнее».

И понял я это, правда, не сразу…

А сейчас я отвлекся буквально на несколько минут, вспомнив, как мы с Ренкой в каюте не закончили, но могли бы закончить… И не заметил, как Акисамэ зашел во фланг.

Очередь боевыми патронами. Боевыми! Из крупнокалиберного (!) пулемета (!) с четырехсот метров! Основание ветки, на которой я очень удобно расположился – в щепки! Я даже успел представить себе ухмылку на усатом лице снайпера-пулеметчика!

Упал я удачно… для винтовки – я снизу, она сверху. Даже представить страшно, как жалобно будет смотреть на меня Сигурэ, если с винтовкой что-то случится – после такого у нас сразу случится «развод и девичья фамилия». Это если она меня не убьет…

Оставалось констатировать, что «шары» у меня отнюдь не «металлические»: дремучий инстинкт самосохранения запинал ногами теоретические знания снайпера и пинком погнал, как зайца – в овраг. Да-а-а… таких не берут в нагибаторы!

А овраг – штука такая – там только два направления – вправо или влево. А не хочешь вылезать – есть миномет или тактика подавления с подходом.

Дальше уже было понятно – с помощью современной оптической аппаратуры отследить беглеца даже в тропической «зеленке» уже не сложно.

Мисаки мне в ноги выстрелила. Попала в ягодицу. Ей, Сигурэ, оказывается, вводную поменяла – «киллера» надо брать живым. Типа, для допроса.

* * *

Лесистый склон горы. Поляна. Вечер. Поскольку стоянку организовала Сигурэ, то – никакого костра не разжигалось – это же демаскирует позицию! Уж не знаю, от кого мы скрывались – мастера загадочно молчали – но на склоне горы с костром нас, действительно, будет видно за много километров.

– Может быть, сделать компрессик? – Чуть смущенно предложила Мисаки, с любопытством следя за действиями Акисамэ.

Мастер джиу-джицу огорченно вздыхал над моей посиневшей задницей и накладывал какую-то мазь.

– Хм… ну, не в наших условиях… – Покачал головой Акисамэ и застыл… – Хм… ты же – Дракон!

– Да, – Мисаки отвела взгляд и чуть покраснела. – Наш компрессик.

– Акисамэ… что за… шняга? – Заинтересовалась Сигурэ. – Компрессик?

– О-о-о… под «нашим компрессиком» прекрасные дочери Дракона подразумевают компресс со своей уриной… Совершенно напрасно стесняешься, Мисаки! Ранозаживляющие свойства урины известны с древнейших времен! Научно было доказано противовоспалительное, асептическое и антибиотическое действие. А что касается Драконов… внутри клана прекрасно известно, что урина женщин Драконов превосходит по этим параметрам обычную чуть ли не в десятки раз! Как моча Далай Ламы! Где-то в середине прошлого века даже хотели провести научные исследования, но жены тогдашнего главы клана возмутились – дескать, мы вам не ходячие аптечки, а такие же воины, что и наши мужчины! Но… насколько мне известно, какие-то закрытые исследования все-таки провели. «Чисто для себя».

– Ходячие аптечки… – Покачала головой Сигурэ. – Дискриминация. Мужской шовинизм.

Акисамэ аккуратно стер смоченной в спирту ваткой наложенную ранее мазь. После чего протянул Мисаки марлю и упаковку бинтов:

– Готовь свой «компрессик», Ми-тян! Кенчи-кун нам завтра нужен с рабочей зад… э-э-э… здоровыми ягодицами. Хо-хо-хо…

* * *

За огромными во всю стену окнами раскинулся просыпающийся Токио. Отсюда, с пятьдесят второго этажа, вид открывался великолепный! Гора Фудзи, Залив, тысячи крыш, маленькие улицы с двигающимся потоком машин и пешеходов…

– Рю-доно! – Ворвался в кабинет секретарь, разом нарушив утреннее очарование просыпающегося мегаполиса. – Экстренная ситуация!

– Я тебя ща прибью, нах… – Привычно пообещал глава клана, с удовольствием откладывая нудный финансовый отчет. – Давай! Пугай старого немощного динозавра!

– Срочное письмо от компании «Железные дороги Японии». Четыре часа назад на острове Минданао… это Филиппины… была взята в заложники группа из одиннадцати сотрудников этой компании.

– Хм… а мы тут причем? – Удивился Горо.

– А у нас контракт на их охрану, Рю-доно! – Печально объяснил секретарь. – На охрану зарубежных миссий «Железные дороги Японии»!

– Тц… как разрослось хозяйство. – Посетовал глава клана и начал наливаться черной злобой. – Ну и как же могли взять в заложники объект, охраняемый драконами?

– Стечение обстоятельств, Рю-доно! Сломалась машина охраны. А поскольку до ближайшего города было всего ничего, то водитель автобуса с сотрудниками ЖДЯ самовольно уехал, пока ребята копались в машине…

– Это ж явная подстава! – Возмутился Дракон. – У «ребят» из-под носа увели охраняемый объект! Какого хера они хвостами щелкали?! – Горо решительно хлопнул ладонью по столешнице. – Имена этих недоящериц, их начальников до моих непосредственных подчиненных включительно – мне на стол…

– Ваш старший сын, Рю-доно.

– Тц! – «Старый немощный динозавр» был сильно огорчен. – Вот, оказывается, почему я узнаю об этом от клиента, а не от Службы работы с клиентами! Ну и на кого же я хозяйство оставлю, когда стареньким стану, а?! Вот прекрасно понимаю внучка! Прекрасно! Вот сам все брошу и тоже уеду куда-нибудь, где тепло и море! И тоже своих девочек заберу! И ебитесь тут без меня, как хотите!!!

Рю закрыл глаза и сосчитал до десяти:

– Поищи, кто там ближе всех из наших или из друзей… Ну и, разумеется, кто там компетентный есть поблизости… У филиппинцев слишком правильная политика по заложникам – неприятно будет, если наших клиентов… поубивают во время уничтожения террористов. Кстати, о политике. Через десять минут соедини с министром МИДа.

– Слушаюсь, Рю-доно… Насчет тепла и моря… Австралия, Рю-доно… – Тонко улыбнулся секретарь. – Серфинг, пляжи… кенгуру. Официально – на открытие «Восходящих звезд боевых искусств мира»… У нас уже и приглашение есть…

– Отлично! В обед съездим в магазин – я себе доску выберу… А то эти каталоги и интернет-магазины меня огорчают! И надо будет девочкам сказать – дня три будут купальники себе подбирать, хе-хе-хе… И буду рассвет встречать на каком-нибудь частном пляжике… в обнимку со своими ящерками!

* * *

Рассвет я встречал в обнимку с дракошкой на некрутом склоне горы.

И ничего такого! На Филиппинах жарко даже ночью, но вот в горах на высоте двух тысяч метров уже не так тепло и уютно. Под утро так стало вообще холодно, поднялся ветер и легкие спальники уже не спасали… а костер, как я уже говорил, Сигурэ разводить не разрешила… И все наше белье было влажным.

Так что достаточно оказалось положить нас на расстоянии двух метров друг от друга и – вуаля! – в три часа ночи два стучащих зубами организма сами подползли друг к другу с взаимными нескромными предложениями!

И – ну, кто б сомневался! – по «чистой случайности», наши с Мисаки спальники оказались не только однотипными «семейными», но и – левым и правым! – которые можно было состегнуть вместе. Это такой способ мастеров извиниться за облом с Ренкой? Ох, не знаю – не знаю… Уж где «халявы» нет даже на уровне терминологии, так это в Редзинпаку!

Вначале легли «по-братски» – носами в разные стороны. И, кстати, быстро уснули, так как моментально согрелись, а до этого несколько суток спали урывками… Так что ни на что эдакое сил не оставалось… во всяком случае, ночью.

А утром я обнаружил, что Мисаки руками и ногами вцепилась в меня, как коала – в дерево, и отпускать не собирается…

Интересно, как переночевали Сигурэ и Акисамэ? То-то номер будет, если я сейчас увижу второй «семейный» спальный мешок! А если он еще и характерно шевелиться будет…

Осторожно, чтобы не разбудить девушку, я осмотрелся. Ни Сигурэ, ни Акисамэ не было. И не было их вещей. А вот наши вещи, включая оружие, были.

Ну, меня еще вчерашний намек Акисамэ насторожил… Думаю… да что там… Уверен! Уверен, что намек на чью-то потребность в «рабочей заднице» насторожит даже самого толстокожего, апатичного и несообразительного человека! Тем более, если речь идет о его собственных, родных ягодицах!

Так что самого логичного (с точки зрения эволюции) и приятного (с точки зрения физиологии) продолжения пробуждения, увы, не последовало – нам могли устроить подлянку в любой момент, и если мы в этот момент будет заниматься всякими глупостями, от которых характерно шевелится спальный мешок…

Я представил себе эту картину…

Вот медленно и осторожно я бужу Мисаки, и – куда ж она денется! – проснется она в нужном настроении (а настроение в этом деле для женщин – главное, в отличие от…) – вот мы приступаем к самому интересному и…

И вот по мне вдруг, как по земле, начинает разгуливать, заложив руки за спину, допустим, Кэнсэй. И торжественно декламировать целые главы из каких-нибудь пыльных манускриптов!

И это будет явно не «Ветка персика» или «Камасутра»! Это будет «Сунь Цзы» или «Жизнеописание Токугава/Ямомото/Чингисхана». А если он еще и вопросы при этом начнет задавать «усвоение материала для»… Хотя и «Ветку персика» цитировать за ним не заржавеет. И в этом случае вопросы будут выглядеть еще уместнее… если со стороны ухохатываться над этим шоу.

Эта картина подействовала на меня, как какой-нибудь «Гестренол» на мартовского кота: утро, молодой растущий организм, нечто привлекательное, теплое и мягкое, обернутое вокруг – все это как-то… нивелировалось и само собой сошло на нет.

Вставать сразу я не стал. Закрыл глаза и сделал вид, что сплю. Было интересно, что почувствует Мисаки, когда проснется. И как будет действовать.

Долго ждать не пришлось – через пару минут дракошка заворочалась, просыпаясь. Смущение, удовольствие, радость. И никакого желания отодвигаться! Напротив, вцепилась крепче.

Видимо, тоже не испытывает ко мне никаких братских чувств… Ну что за непруха-то, а! Бесит!

Девушка так же, как я, осторожно оглядела место стоянки. Но выводы сделала, судя по дальнейшим действиям, диаметрально противоположные моим. Она осторожно начала покусывать меня за мочку уха, а ручка скользнула под мою майку и поползла вниз…

И что же мне с тобой, дракошка, теперь делать? Нет, концепция-то понятна, но вот ее практическая реализация в обозримом будущем… Не успела ты, девочка, изучить мастеров Редзинпаку. Ой, не успела… Наивно считаешь, что Сигурэ и Акисамэ деликатно устроили нам тут романтический пикник. А меня содрали с Ренки… так это, видимо, исключительно для тебя берегли, угу-угу…

– Не получится, Ми-тян. – Я осторожно придержал шаловливую лапку. – Мастера Редзинпаку таких подарков не делают.

Неудовольствие, сильное смущение и усиливающаяся обида. Мисаки отстранилась и мгновенно врубила женскую логику:

– Я тебе не нравлюсь, да? – Тихо и очень-очень-очень жалобно прошептала она. – Тебе же Ренка и Миу больше нравятся, да? Ну, да – они фигуристые, а я – дохлая! Да?

Кажется, мне собирались закатить семейную сцену. Ну, с почином вас, батенька – первая семейная разборка… в этом мире! Судя по эмоциям и всхлипываниям, девушка даже слезу собралась пустить!

– Миу ты «котиком» называешь! А Реночку – «змейкой»! А меня-я-я – ника-а-а-к!

«Плаксой» ты у меня будешь… Или «Миской». Феноменально плаксивая дракошка. Нетипичная. Интересно, если в моей нетипичной «крови» «виноват» папа-Гасящий, то кто у нас, получается, Сатоши Охаяси?

Ну, давай, султан – действуй! Успокаивай!

Как же мне не хватает едких комментариев Старика! Наверняка, сейчас сказал бы про то, что, дескать, себя с невестами с самого начала «поставить» надо, чтобы у «Миски» даже мысли не возникало «выбивать» из меня что-либо с помощью слез или хныканья!

А у Ренки – с помощью кулаков…

А у Миу…? «А Миу, Малыш, у нас – идеальная! И если не получится победить Рююто честно, то украду я ее, невзирая ни на что!» – так бы сказал Старик…

* * *

Дракошка, что-то напевая, собирала спальные мешки. Словесно обласканная, морально удовлетворенная, успокоенная и убежденная, что они все трое у меня – «самые-самые-самые». На провокацию – «а кого ты больше лю-ю-юбишь?» – я не повелся и выделять ее среди прочих категорически отказался. Пошел только на один-единственный компромисс – они, де, у меня красивы каждая по-своему и люблю я их ОДИНАКОВО!

А я рассматривал оставленное нам снаряжение… и мрачнел. Веселая дракошка повисла на спине и игриво замурлыкала в ухо:

– Ну, чего ты хмуришься?

– Проверь патроны в своих «Саблях», ящерка.

Да… теперь я называю ее «ящеркой» – удивительно, но именно отсутствие ласкового прозвища обижало ее больше всего! Это как бы выводило ее за рамки женского коллектива. У других, де, есть, а у нее – нет! Я, что, неполноценная?! Так оби-и-идно!

Старик в этом месте обязательно ляпнул бы с умудренным видом: «Да, Малыш! Сколько еще тебя ждет открытий! Ты у меня настоящим мастером компромиссов станешь! И специалистом по женской логике, хе-хе-хе…»

Как я и опасался, ВСЕ патроны были боевыми.

А рядом, составленные в козлы, стояли четыре одноразовых гранатомета и рядочком лежали ручные гранаты.

– Ух ты! Боевые! – Обрадовалась Мисаки… наивная-наивная дракошка…

А еще на самой вершине кучки снаряжения лежала гарнитура и тангента радиостанции.

– Внимание, голубки! Раз уж встали раньше времени, то не будем терять времени! Слушаем вводную! – Произнес искаженный помехами и декодером голос, как только я поднес наушник к уху.

Акисамэ, судя по интонациям. Мисаки торопливо схватила наушник от второй рации. Услышав «встали раньше времени», она обиженно посмотрела на меня… Повелась на простейший редзинпаковский развод, глупенькая…

Вводная была проста.

Местные, так сказать, партизаны. Называют себя «Группа Абу Сайяфа». Захватили заложников какой-то японской компании, работающей на Филиппинах. Одиннадцать человек. Среди них – четыре женщины и один ребенок. Заложники к военным или политическим структурам никакого отношения не имеют – технические специалисты и члены их семей. Все – японцы.

Требования «партизаны» какие-то выдвинули, власти на эти требования ожидаемо кинули болт, наплевав на международные осложнения. Видимо, эти партизаны достали местные власти до печенок. Никаких переговоров не будет. С одной стороны, это жестоко по отношению к заложникам, а с другой – более чем дальновидно и прагматично – другие «партизаны» в следующий раз сто раз подумают, прежде, чем брать заложников.

«Партизаны» пообещали начать убивать заложников сегодня в четыре часа дня. Настроены решительно: водителя автобуса и дорожных инспекторов, встретившихся на свою беду им на пути, расстреляли сразу.

Войсковая или полицейская операция по освобождению заложников проводиться не будет – только локальный экстриминатус силами мотострелковой роты. При поддержке с воздуха. Понятно, что вероятность выживания заложников в таких условиях стремится к нулю. Но такова политика официальных властей… и, видимо, конкретно эти партизаны – идиоты – раз на них эта политика до сих пор не подействовала. А таких, действительно – только уничтожать.

Правительству Японии дали по рукам, как только оно попыталось вести переговоры с «партизанами» напрямую – переговорщика до сих пор держат в каком-то полицейском участке. Это тоже понятно. Но японский МИД сумел уговорить местных подождать с началом операции. Так что теперь все официально – мы представляем Японию… Очень удачно оказались рядом, ага, ага…

– Здорово! Правда, Кенчи? Вы уж там не осрамитесь, ребята! Не подведите Редзинпаку! За вашими спинами Страна Восходящего Солнца! Ни шагу назад!

Акисамэ помолчал (видимо, в этом месте ожидалось, что мы вытянемся по стойке смирно и трижды прокричим «Банзай!»). Не дождавшись реакции, он продолжил:

– Задача: освободить заложников до пятнадцати ноль-ноль. Если в пятнадцать ноль-ноль не будет подан условный сигнал, то военные начнут зачистку базы – они опасаются, что заложников начнут убивать раньше, чтобы в шестнадцать выложить материалы в интернет…

… и поэтому они убьют этих заложников сами, во время войсковой операции, не доверяя такое деликатное дело террористам. Впрочем, это уже сарказм – я сильно неправ, предполагая такое.

– …Планирование операции – целиком на вас. Командиром назначается курсант Сирахама. Дополнительная информация: подходы к базе заминированы, численность противника – от двадцати до тридцати человек, есть сторожевые собаки. Пути отхода, условные сигналы, точки эвакуации, карты, спутниковые снимки базы – все это есть на ваших боевых компьютерах – ознакомьтесь. Желательно, до начала операции, хо-хо-хо… У вас семь часов. Целая вечность! Выполнять! Конец связи.

– Хм… это будет непросто. – Мисаки стала серьезной. А я уж испугался, что от возможности пострелять ее начнет клинить… – Какие будут приказы, командир?

– Тут свежее сухое термобелье… – Я кивнул на снаряжение. – Так что перво-наперво мы переоденемся. После этого ты приготовишь что-нибудь вкусное, а я посмотрю, какая у нас информация.

– Йокай!

Мисаки стала торопливо стягивать с себя одежду, ничуть меня не стесняясь. В полном соответствии с Уставом («Сначала выполни, а потом обсуждай»), она тихонько ворчала:

– Кухня, койка, киндер… Шовинист! Как всегда – приготовь, помой, подай, принеси, постирай, постель погрей, компрессик сообрази…

Постепенно ее ворчание затихло, и, после того, как она оказалась полностью обнаженной, то устроила мне, единственному зрителю (хотя, наверняка и учителя следили за нами в этот момент), «обратный стриптиз» – медленное и эротичное… одевание. Вполне сойдет за пытку, кстати. Меня пробрало.

Если она так одевается, то как же она раздевается! А если еще и музыку включить!

– Хм… Сирахама-тайчо… – Промурлыкала уже полностью одетая Мисаки, пристраивая гарнитуру на ухо. – Не положено подчиненному делать замечания своему командованию в боевой обстановке, но устав требует указывать на ошибки, допущенные командиром… Разрешите доложить, что вы собирались ознакомиться с разведматериалами! А не подглядывать за рядовым составом!

Я с трудом «отлип» и даже помотал головой, сбрасывая наваждение…

В наушнике у меня пискнуло. Судя по встрепенувшейся Мисаки – она тоже получила сигнал.

– Шесть. Из десяти. Слабовато. Заснять успела. Расценки мои… знаешь.

Ну… это – Сигурэ! И она… как всегда!

Мисаки рядом возмущенно зашипела. А мастерица оружия добавила:

– Кенчи… В белом… подарок… черный…

Под деланно-равнодушным взглядом Мисаки я открыл белый кейс и достал два кукри. Два матово-черных красавца с короткими красными кисточками на рукоятях. Ножи были соединены друг с другом длинным тросиком в пластиковой оплетке темно-красного цвета. Тросик крепился к кольцам в навершиях. Красивые, серьезные, смертоносные.

– Ой, какие лапульки-ня… – Умилилась Мисаки, заглядывая мне через плечо. Все ее напускное равнодушие куда-то подевалось.

Видимо, Сигурэ понравилось делать подарки из своей очень обширной коллекции оружия. Во всяком случае, сейчас она была непривычно многословна:

– Не обижай их. Будь с ними… нежным. Покорми их… сегодня. Сиротки они. У меня.

– Откуда такие красавчики, сэнсэй? – Нажала на клавишу передачи на своей тангенте Мисаки…

«Сэнсэй»… надо ж.

– Ходят тут… типа того… ночью… всякие… типа того…

* * *

– Кх-х-хенчи-и-и! – Сдавленно выдавила Мисаки, опуская свой бинокль.

Я почувствовал резкую смену ее настроения (там сейчас начиналась эмоциональная буря) и торопливо перевел бинокль туда, куда она только что смотрела – в центр маленькой деревни, превращенной боевиками в свою базу.

Твою ж…!

Четверо боевиков в разномастных камуфляжах за ноги и за руки тащили одну из заложниц к колышкам, вбитым в землю. К колышкам уже были привязаны веревки и, видимо, вбиты в землю эти колышки были уже очень давно…

За деревянной перегородкой загона для животных билась о доски и кричала девочка лет десяти, которую пытались оттащить другие заложники…

Ее оттащили… отодрали от досок. Какой-то толстый мужчина крепко прижал девочку к себе, другой – зажал ей уши…

Вокруг колышков собралось еще примерно десять боевиков, жадными глазами наблюдая… и ожидая начала потехи… и своей очереди. Ублюдки щерились и перебрасывались шуточками, тыкая пальцами в загон. Выбирали следующую жертву, пидарасы хуевы…

А еще знакомое мощное ощущение «железной горы» где-то за спиной заставляло дергаться и нервничать.

Сам Старейший почтил своим вниманием! И не считал нужным скрывать свое присутствие… Это мешало, так как заставляло чувствовать ложную уверенность – когда дело касается мастеров Редзинпаку, рассчитывать на их помощь не приходится. Не соответствует методике обучения в Редзинпаку, знаете ли! Ну, разве что в самом-самом крайнем случае МОЖЕТ БЫТЬ помогут.

Мне оставалось только досадливо морщиться и мысленно ругаться – операция должна была начаться позже.

Правда, удержать сейчас дракошку… нет, не «дракошку» – сейчас это была самая настоящая дракониха – глаза пылали, черты лица заострились, оскаленный рот, из которого разве что огонь не вырывается. Удержать ее сейчас – невозможно.

Были и плюсы – все оставшееся до начала акции время я планировал потратить на уговоры Мисаки открыть стрельбу по ничего не подозревающему противнику. «Подло» и «из засады».

А сейчас все тормоза, запреты и «драконы не нападают со спины» были смыты мощным эмоциональным цунами, как только Мисаки увидела ЭТО.

А еще у девочки начиналась активация – каким-то седалищным нервом я это чувствовал… наверно, теми самыми «здоровыми ягодицами», вылеченными «нашим компрессиком».

Я решился:

– Твои – левые секреты. Мои – правые. Начинаешь стрелять по моей команде. В этих мудаков не стреляй – когда начнется стрельба, они сами разбегутся. Я отстреливаю магазин и иду туда. Ты – переходишь на «точку два» и отстреливаешь гранатометы по среднему периметру вокруг загона. Потом переходишь на «точку три» и зачищаешь всех, кто будет по мне работать с дальних дистанций. Приказ ясен?