Текст книги "Академия пурпурной розы (СИ)"
Автор книги: Анна Снегова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)
Я понизила голос до шепота.
– Понимаешь, не хочу, чтобы на меня пялился кто-то из той компании… которая вчера уже достаточно нашутилась.
Малкольм просиял и с готовностью выполнил мою просьбу. Ну вот! И человеку муки совести смягчила, и между неприятным взглядом мелкого менталиста и собой щит установила. Такое широкое препятствие он вряд ли перешибет.
Прозвенела тихая трель первого звонка – всего перед занятием давалось три. В дверном проеме, наконец, показались Дженни и Сол. Я увидела ее боковым зрением и не стала поворачиваться. Не хочу на нее давить. В конце концов, сейчас не время и не место выяснять отношения, а видеть всю лекцию обиженное лицо сестры и чувствовать, как она на меня дуется… это очень мощный отвлекающий фактор. Лучше потом поговорим, в нашей комнате – без свидетелей… особенно без Сол.
Дженни застыла в двери, колеблясь.
– Пойдем туда! Наверху интереснее сидеть – весь зал на ладони.
Сестра ответила Солейн тихим голосом:
– Да… пожалуй, пойдем. Я тоже не хочу сидеть на первом ряду… на этой лекции.
И Дженни ушла со своей новой лучшей подружкой.
А все-таки, это больно.
Но мотивы поступков Джен стали мне чуть яснее, когда я вспомнила, кто именно ведет эту лекцию.
Со вторым звонком на кафедру вышел Олав Шеппард.
Лекция была интересная. Олав вел ее с воодушевлением, я даже заслушалась. Не верилось, что наш всегда такой скромный друг может так преобразиться – но хотя поначалу он явно стеснялся и зажимался, рассказ о любимом деле в конце концов заставил его говорить с огнем в глазах.
После лекции я решила все-таки сама подойти к Джен, чтобы не длить нашу глупую ссору. Мне было просто-напросто плохо без сестры и ее успокаивающего присутствия рядом – даже половины дня не прошло порознь, но этого было достаточно, чтобы понять.
Правда, пришлось ждать, пока иссякнет толпа страждущих уйти на обед на длинном перерыве, и зал опустеет. Меня воодушевило то, что сестра осталась там, наверху, и даже Сол ушла без нее. Она просто сидела, уткнувшись взглядом в раскрытую тетрадь… в которой, кажется, не было написано ни строчки.
– Джен! Джен, мы идем на обед? – пропыхтела я, одолев все бесконечные ступеньки наверх, которые разделяли ряды длинных столов амфитеатра точно посередине.
Сестра бросила на меня странный извиняющийся взгляд.
– Иди… без меня, пожалуйста. Мне… надо задержаться.
Я так удивилась, что даже не нашлась, что ответить. Только пожала плечами, мол, «как знаешь».
Когда принялась медленно спускаться вниз, осторожно, чтобы не споткнуться, заметила, что Олав тоже до сих пор за кафедрой – заполняет какие-то бумаги с задумчивым и хмурым видом.
Ох.
На обед Дженни не пришла. В первый день занятий больше не было, так что я просто вернулась в комнату. Сестра явилась туда вскоре – с отсутствующим видом и покрасневшими глазами.
Я вскочила из-за стола.
– Дженни, ты чего?..
Она скинула туфли, которые пролетели через полкомнаты, и не глядя на меня прошла мимо, к своей кровати. Упала на живот, обняла подушку… отвернув от меня лицо.
– Ничего, Эм. Все в порядке. Я просто устала.
Я почувствовала, как внутри закипает злость и обида. Ну и ладно! Ну и как хочет. У меня как раз была интересная книга, которую я захватила с книжной полки внизу, в гостиной для девушек. Я с удовольствием улеглась на свою постель, уткнувшись взглядом в страницы.
Джен лежала молча и неподвижно, только временами вздыхала. Видимо, крепко что-то гложет мою всегда такую жизнерадостную сестру. И она даже не хочет со мной поделиться. Со мной! От обиды у меня книга прыгала в руках и никак не получалось сосредоточиться.
Все стало еще хуже, когда ближе к вечеру к нам в комнату явилась Солейн и позвала погулять по дорожкам в парке, разбитом вокруг Замка. И Джен согласилась! Я назло не пошла. Раз ей больше нравится компания этой без году неделя знакомой – пожалуйста! Мне и одной неплохо. Может даже посекретничать с ней без лишних ушей.
Насчет «неплохо одной» я думала примерно час. Потом я начала думать о том, что хорошо бы Джен уже и вернуться. Через два я дошла уже до низшей точки отчаяния, потому что начала жутко скучать по дому и задумываться, а не зря ли вообще приехала в эту Академию пурпурной розы.
Чтобы отвлечься, распустила и расчесала волосы. Стало полегче, но ненамного. Серое форменное платье снимать пока не стала – благо, кастелянша заверила нас, что на одежду наложены особые заклятия бытовой магии, благодаря которым ее не нужно каждый день гладить. Стирать, правда, все равно необходимо время от времени – но для этого тоже есть специальные заклинания в прачечной, а нам выдали сразу и по запасной паре.
Да уж… предчувствую, что скоро в Королевстве Ледяных Островов наступят перемены! Если раньше эллери скрывались и о существовании магии большинство нормальных людей даже и не подозревало, страшась ее как чего-то непонятного и злого… то после того, как магия и ее возможности станут общеизвестными, за магами-выпускниками Факультета Бытовой магии точно начнется самая настоящая охота… со стороны богатых хозяек знатных домов. Да и вообще, я думаю, в ближайшее время породниться с магом-эллери станет самой настоящей модой, ведь тогда дети тоже наследуют магические способности, а это в любом случае профит для семейства.
Медленно сгущались сумерки, Джен все не было. Я решила подождать немного, и пойти все-таки искать непутевую младшенькую, и пусть потом сердится на меня, сколько влезет.
На душе тоже стало совсем тоскливо и сумрачно. Я колебалась и не знала, идти уже сейчас или не выставлять себя в глупом свете, а просто подождать – потому что по закону подлости Джен заявится именно тогда, когда я решусь идти.
Мои сомнения разрешились самым странным образом. Сверху раздалось знакомое попискивание.
Я задрала голову. Так и есть. Висит себе ушастое чудо на потолке, хвостом с кисточкой помахивает… вот уж кто не знает забот, аж завидно!
– Уйди! И без тебя полно хлопот, голова раскалывается, – отмахнулась я. Тушкан недовольно застрекотал и в один прыжок плюхнулся на пол. Хорошо, что не мне на голову.
Я снова погрузилась в свои нелегкие думы. Наглое зверье, обиженное невниманием, сделало пару кругов вокруг меня, а потом притопнуло длинной задней лапой и пропрыгало прямым курсом к моей кровати. Еще один вскок – и бесцеремонный нос уже суется мне под подушку.
Я же там зеркало забыла!! Осознание заставило меня покрыться мурашками с ног до головы.
И я понятия не имею, как у него это получилось – но прежде, чем я успела добежать, Тушкан вытащил зеркало из-под подушки, плюхнул его на покрывало, и в воздухе над ним сам собой распахнулся портал.
– Ну, погоди! Ну, я тебе устрою головомойку, дай только догоню! – пропыхтела я, бросаясь к нему.
Тушкан победно прострекотал… и юркнул в портал.
Я опешила. И что прикажете делать?!
Осторожно приблизилась и заглянула. Увидела знакомый темный зал с огнями меж квадратных колонн черного камня… сейчас в просветах меж ними виднелись небольшие прямоугольные окна, прорубленные высоко над полом. И небо в них было… странное такое небо. Нездешнее. Цвета пламени – в нем свивались оранжевые, багряные, алые вихри.
Значит, все-таки иной мир. Причем мир, где явно очень не любят магических тушканчиков!
– Цыпа-цыпа-цыпа… да иди ж сюда, зараза меховая!
Если бы можно было перевести на человеческий язык мимику этой ушастой морды, то больше всего это было бы похоже на глумливое хихиканье. Тушкан прогулочным прыгом пропрыгал вглубь зала, еще дальше от портала. По счастью, сейчас в зале никого не было – но ведь с минуту на минуту кто-нибудь может появиться и его заметить!
Между тем гадкая животина подскочила… и уселась хвостатой задницей прямо в ближайшую чашу с огнем. Причем Тушкану, судя по блаженству, написанному на усатой морде, было хоть бы хны – а вот бедной чаше повезло не так сильно! Негасимый огонь в ней погас, укоризненно шипя.
– Ты что творишь!! Может это у них там… храм какой-нибудь! Да они из тебя за такое знаешь что?.. барбекю сделают!
Тушкан невозмутимо перепрыгнул на соседнюю чашу, давая понять, что он думает о моих наставлениях. Огонь в ней постигла та же участь.
Так… спокойно, спокойно… дышим… Никаких сумасшедших поступков, Эмма! Ты взрослая, здравомыслящая девушка… ты не станешь очертя голову бросаться через портал в неведомое измерение… Ни единого безумства за всю твою серьезную восемнадцатилетнюю жизнь! И сегодня явно не подходящий день, чтобы начинать…
Я выдохнула, подхватила юбки своего серого форменного платья, и одним движением взобралась на постель, а с нее шагнула в портал.
В зале было тепло, даже жарко. Изображение в зеркале не передавало всего величия и грандиозности этого просторного помещения. Я сделала несколько робких, осторожных шагов, которые гулким эхом отразились от каменных колонн.
– Иди сюда, миленький… ну пожалуйста! Скорее… – прошептала жалобно. Как-то становилось не по себе. Конечно, спасительный портал маячит за спиной, в зале никого, и я могу вернуться в любое время… но все же страшновато.
И тут где-то вдали раздался скрип и мерный топот нескольких пар ног, бряцанье железа.
Предатель Тушкан испуганно пискнул, в несколько прыжков вернулся в одиночку обратно к порталу, и юркнул в него – пока я застыла как столб и пыталась понять, что происходит.
И в последнем прыжке, уже оказавшись на моей постели, зверюга, из которой я уже сама с удовольствием сделала бы барбекю, задела задней лапой зеркало, и оно с грохотом свалилось на пол.
Портал схлопнулся.
Я осталась одна в Зазеркалье.
Глава 15
Первое, что я подумала, – «это не со мной». Это совершенно точно не может быть правдой – чтобы я, умница Эмма Винтерстоун, стояла сейчас одна посреди гулкого темного зала в таинственном Ином мире, где наверняка очень опасно, раз мой Незнакомец никогда не расстается с оружием. И где очень не любят всяческих пришельцев. Вроде бы, прежде всего мохнатых, но учитывая, что этот самый мохнатый очень удачно сделал ноги… то есть лапы… вдруг эта нелюбовь теперь перекинется на меня? Попробуй докажи, что это не я уселась пятой точкой в их ненаглядную чашу и погасила наверняка очень важный и священный огонь.
Нет – я определенно не из тех людей, что ввязываются в опасные приключения и всяческие неприятности! Я из тех людей, что читают о них в книжках – дома, под теплым одеялом и с шоколадкой.
Ну а раз со мной такого произойти просто не могло… то вторым порывом пришла надежда. Это же тот самый зал, где я впервые увидела жениха Джен! Он выглядел вполне… дружелюбным в нашу прошлую встречу. Ну, на самом деле, это не совсем правильное слово для описания того, как он выглядел… но дружелюбным определенно тоже! Так что сейчас нам скорее всего предстоит увидеться вживую. И хотя он говорит на каком-то странном языке, мы непременно как-нибудь сумеем договориться – я объясню, что заблудилась в этом мире случайно, никому не хотела помешать, и мы вместе придумаем, как вернуть меня обратно…
Шаги приблизились. Миновали длинный ряд колонн и ворвались в пространство тишины вокруг, уничтожив и мою надежду, и остатки хладнокровия, которые не давали мне окончательно сползти в панику.
Я пятилась, пятилась, пока не уперлась спиной в твердый камень ближайшей черной колонны. Вид этих троих людей всколыхнул откуда-то со дна моей души самые жуткие, самые потаенные страхи, которым просто не было места в размеренной и безопасной жизни домашней, любимой девочки, с которой всю жизнь сдували пылинки и предугадывали каждое желание.
У них были одинаковые безволосые, бритые головы, которые украшали черные узоры, расплывшиеся через половину черепа и все лицо. Отдаленно похожие на рисунки, что были у моего воина на груди и спине. Но у этих мужчин узор был намного меньше по площади, и так располагался, что казался жуткой маской, надетой на лицо. А с раскрашенных лиц на меня смотрели прозрачно-голубые, слегка бликующие в темноте, как у кошки, глаза. В них притаилось такое странное выражение… как будто я – вещь, но притом опасная вещь. Или ядовитое животное, навроде гадюки.
Меня пробрало до костей в перекрестье этих взглядов, пока их обладатели осторожно, замедлив шаг, ко мне приближались – разделившись, с разных сторон, явно намереваясь схватить в клещи.
Они тоже были полураздеты. На бедрах – такие же темные, свободные штаны, а на поясе – мечи. Совсем как у Незнакомца. Может, здесь и правда какой-то храм, а они все – жрецы при нем? Или воинский орден. Во всяком случае, когда один из них заметил погасшие огни и указал на них рукой, все трое обменялись короткими злыми фразами, которые не оставляли у меня никаких сомнений относительно важности чаш. Теперь было совершенно точно понятно, что никакие это не осветительные приборы, и отделаться легко, потому что мы с Тушканом всего лишь неловко погасили пару фонариков, не выйдет.
Все ближе и ближе… сужается круг. Прижимаюсь плотнее к спасительной колонне, которая одна кажется сейчас надежным местом во всей Вселенной, что перевернулась вдруг вверх ногами и вот-вот столкнет меня со своей спины прямиком в пропасть.
Теперь одна надежда – на магический щит. И если по каким-то причинам в этом мире он не действует… плохо мое дело.
Сфера вспыхнула ледяным пламенем и распахнулась в воздухе вокруг меня – прекрасная, сияющая – еще до того, как трое воинов пересекли чету. Один из них, рисунок на лице которого был чуть больше и даже переползал частично на шею, даже успел обнажить меч. Ему казалось лет сорок на вид, насколько я могла судить, хотя узор и мешал определить возраст точно. Остальные были моложе. Но все трое – опытные хищники, опасные и беспощадные, в этом не могло быть сомнений.
Старший осклабился и обрушил на ледяной щит всю мощь тренированного, жилистого тела – страшный удар меча заставил стену дрогнуть, а меня чуть не упасть в обморок от ужаса. Но ни единой трещинки не появилось на ровной, сверкающей синевой поверхности. Сфера с потрескиванием расширилась, стена отодвинулась куда дальше привычного – теперь это были полных два метра.
С рычанием один из молодых подошел к ней, и размахнувшись, врезал по моему щиту кулаком… чтобы с воем упасть на каменные плиты, баюкая раненую руку. Его кулак вспыхнул алым ожогом и даже, кажется, слегка задымился.
Умничка, Сфера! Моя драгоценная. Мое сокровище. Спасла мою жизнь. И я еще что-то на нее говорила?! Да если б не она… от меня, кажется, сейчас одни рожки да ножки бы остались. Ради такой защиты стоило с раннего детства терпеть ограничения и страдать от невозможности прикоснуться к другим людям… только сейчас я оценила, какое благо, что другие тоже не могут ко мне прикоснуться.
Я всхлипнула.
Троица моих врагов тихо переговаривалась, очевидно решая, что со мной делать. Раненый прижимал обожженную руку к груди. Я поймала на себе его ненавидящий взгляд. Это было как ледяной воды плеснуть в лицо. Ненавидеть меня?.. За что?.. В моем маленьком мирке не было такого понятия, как ненависть. До сих пор не верилось, что все происходит взаправду.
В конце концов они, кажется, решили взять меня измором – потому что просто уселись на пол с трех сторон, скрестив ноги, взяв мою Сферу в оцепление. Замолчали и приняли каменный неподвижный вид – как три истукана. Кажется, думают, что если я устану, рано или поздно не смогу поддерживать щит.
Я переводила взгляд с одного на другого, лихорадочно размышляя. Вроде бы, со щитом ничего не должно случиться. Если бы все было так просто, я давно бы уже применила этот метод – измотала свою магию и заставила Сферу исчезнуть. Но панцирь как приклеенный был на мне всю жизнь. Даже если ко мне подходили во сне, защита всегда срабатывала. Значит, по идее их тактика не должна принести плодов… но что дальше? Сколько мы так пробудем? Час, другой, вечность?
Не знаю насчет вечности, но судя по решительным лицам моих стражников, сидеть со мной они намеревались минимум всю ночь. В страхе я не решилась даже шелохнуться, не то что шаг сделать от колонны, к которой по-прежнему прижималась всем телом.
И потекло бесконечно медленное время.
Трое охотников, ожидающих ошибки своей жертвы – и перепуганная насмерть добыча, которая не хочет попасться стае голодных волков на зуб.
Постепенно тусклеющие краски за окнами. Тьма, надвигающаяся на огромный зал, посреди которого застыла наша странная композиция. Все ярче пламя в оставшихся чашах.
Но вместе с тем – все мучительнее холод, поднимающийся из глубины черного камня. Холод от колонны, что вынудил меня все-таки отлипнуть от нее и сдвинуться хоть на сантиметр, внутренне вздрагивая от того, как бликующие светлые глаза моих преследователей отмечают и сторожат каждое мое движение, даже такое мимолетное. Холод от каменных плит пола – и я только теперь заметила, что умудрилась отправиться в Зазеркалье босиком. Поджимай – не поджимай голые ноги, торчащие из-под подола, все равно самой реальной перспективой теперь казалось, что я просто-напросто околею от холода, и вот тогда уже Сфера точно пропустит нетерпеливых чужаков.
Но неужели никто меня до сих пор не хватился там, в Академии? Никто не ищет? Дженни должна уже прийти и заметить, что меня нет. Если только… с ней самой что-то не случилось. И тогда моего отсутствия никто не заметит до самого утра – а к тому времени я точно превращусь в ледышку.
Хоть бы Тушкан, зараза, снова открыл портал… кажется, это только меня зеркало почему-то сразу перемещало к Незнакомцу, а вот мохнатая зверюга, на мою беду, переместилась в неудачное время в неудачном месте.
Не знаю, сколько так прошло часов – каждая минута казалась вечностью, что растягивала меня на дыбе мучительного ожидания. Замерзших ног я уже не чувствовала под собой, но и сесть боялась. Вдруг верхняя граница Сферы тоже опустится, и тогда мои мучители додумаются набросить что-нибудь сверху? Не хотелось оказаться в положении птички в клетке, на которую набросили платок.
Ко всему прочему, ужасно захотелось есть и пить. Хорошо, не в туалет – но если так пойдет и дальше, к моим терзаниям добавятся еще, самого неприятного свойства.
Тот, обожженный, который сидел справа от меня, вдруг пошевелился и проговорил тихо, склонившись в сторону старшего, сидевшего по центру, прямо напротив меня.
– Саеддхе левеннор, ильесте? Иланна, морвин?
Тот резко повернул голову и пронзил спутника мрачным взглядом. Рубанул неприветливо:
– Нерентра морвин! Ашштан ргшас-с-с…
Потом задумался ненадолго, потирая подбородок, и наконец кивнул.
– Иланна дормэ!
Его собеседник встал на ноги, коротко поклонился и куда-то ушел.
О нет, он же наверняка за подмогой! У меня в очередной раз сердце подскочило куда-то к горлу.
И снова потянулось ожидание. Наконец, знакомый уже протяжный скрип известил о том, что вновь распахнулись невидимые отсюда двери в противоположном краю зала. Шаги – на этот раз легкие, быстрые.
В полосу света, который на плиты пола бросали отблески пламени, вступила девушка.
Оставшиеся двое немедленно вскочили и глубоко ей поклонились.
– Иланна! Астаэнна тору, ортани маэр! – Старший сказал всю эту тарабарщину почтительным тоном, склонив голову, и указал на потухшие чащи, а потом приглашающим жестом на меня. Как будто я была украшением вечера и главным блюдом банкета.
Девушка, которая очевидно была выше этих троих мужчин по статусу, подошла совсем близко к Сфере и остановилась, разглядывая меня. А я разглядывала ее.
Высокая и потрясающе красивая. На ее крепком и мускулистом теле было до странности мало одежды – мода, что ли, в этом мире такая, голышом ходить? Узкая полоска черной кожи едва прикрывала пышные прелести, короткая юбка возмутительной длины – всего лишь чуть выше колена. И да, она была тоже босая. Ума не приложу, как они все тут не мерзнут босиком. Зато на ее плечи была наброшена короткая накидка из плотной темной ткани, едва доходящая до низа спины, а на плечах отороченная пышным серебристым мехом. Скорее статусная вещь, мне кажется, чем предмет одежды. На шее – много-много рядов золотых ожерелий, золотые браслеты на крепких запястьях и лодыжках. Светлые длинные волосы незнакомки – мне почему-то подумалось, что ее зовут Иланна – были заплетены в множество косичек, которые жгутом небрежно связывались на затылке. Большие прозрачно-зеленые глаза, гордый разлет изящных бровей, пухлый смеющийся рот.
Она долго смеривала меня любопытным взглядом, в котором, по крайней мере, не было ненависти. Зато было все то же высокомерие человека перед неведомой зверушкой.
– Ои… льенна той, – задумчиво протянула она, небрежно скользя по мне взглядом. Словно решала, подать меня на обед с петрушкой или же с артишоками. Я поежилась и обхватила плечи руками. Холод пробрался уже под мое тонкое серое платье академической формы. Сейчас я радовалась даже тому, что мои волосы распущены – хоть какое-то дополнительное тепло обнаженным рукам, что покрылись мурашками.
– Теннар ор-рид! – прокатилось рокотом по камням.
И я, и Иланна как по команде повернули головы на звук этого голоса, в котором звучали недовольные нотки. Я, без сомнения, узнала его обладателя.
Старший из моих соглядатаев зыркнул на молодого злобным взглядом, тот втянул голову в плечи. Кажется, сюда шел тот, которого кое-кто очень не хотел здесь видеть.
И по мере того, как знакомая широкоплечая фигура выступала из теней, а знакомые узоры складывали в рисунок языков пламени, стекающий по правой половине тела, словно разжимались ледяные когти страха на моем сердце. Вместо этого робким цветком снова расцветала надежда. Он должен мне помочь! Должен что-то сделать! Я не переживу, если мой ночной гость, мой секрет, мой такой далекий и такой непонятно-близкий Незнакомец просто присоединиться к дружной компании моих мучителей.
Я подалась вперед – порывисто, не думая… открыла рот, чтобы впервые сказать хоть что-то…
И осеклась, натолкнувшись на пристальный взгляд темных глаз. Предупреждающе строгий.
В глубине его на мгновение вспыхнули огни, чтобы снова погаснуть. Изучив внимательно меня и Сферу, он просто отвернулся – невозмутимый и спокойный, как эти черные колонны вокруг. Перевел взгляд на девушку, которая при его приближении изогнула губы соблазнительной полу-улыбкой. Красивые зеленые глаза ее сверкнули драгоценными камнями в опушье ресниц. Ей больше не было дела до меня. А я… почему-то почувствовала себя преданной, покинутой и бесконечно-бесконечно одинокой.
Без сил откинулась снова на мертвый камень спиной, чувствуя, как он с готовностью и голодным нетерпением вгрызается холодом в нежную кожу лопаток.
Троица соглядатаев отступила на шаг, когда Незнакомец подошел совсем близко к Сфере, держа небрежно ладонь на черной рукояти такого знакомого меча, висящего на поясе. Заговорил, стоя ко мне боком и по-прежнему не глядя даже в мою сторону – судя по интонациям его равнодушного голоса, задавал какие-то вопросы девушке.
Я не удержалась и снова самым позорным образом всхлипнула, повесив голову. Навалилась жуткая усталость. Последние силы и желание бороться утекали из меня, как вода из прохудившегося ведра.
Не прекращая неторопливой беседы светским тоном, мой темный воин поднял руку и положил левую ладонь на синий лед Сферы – прямо напротив моего лица. И, наверное, я сошла с ума – но это было, словно он погладил меня по голове, успокаивая.
Его ладонь так и осталась на поблескивающей ледяной поверхности в этом странном оберегающем жесте.
Я несколько мгновений, словно зачарованная, смотрела на нее, пока до меня не дошло.
Сфера не причинила ему вреда.
Глава 16
Впервые за всю мою жизнь кто-то прикоснулся к Сфере без вреда для себя. Даже сестра, даже родители… никому не удавалось подобное. Я забыла бояться, лихорадочно соображая, что бы это все значило.
И хотя по-прежнему не понимала ни слова из неспешного разговора Незнакомца с Иланной, чувство опасности и вся обстановка словно обострили мое восприятие языка тела, жестов, интонации и взглядов.
Если я правильно поняла, в здешнем странном мире не просто не любят чужаков – их убивают без разбору, просто за то, что осквернили своим присутствием это место. А тем более, я в их глазах совершила святотатство, судя по всему, покусившись на огонь. Оправдаться же нет ни малейшей возможности.
А значит, предостерегающим взглядом и равнодушным видом мой темный воин сейчас просит показать, что мы с ним не знакомы… и одновременно обещает защиту. Только в этом случае, спрятавшись за маской показного равнодушия, он сможет что-то для меня сделать. Возможно, я принимаю желаемое за действительное – но именно так мой измученный, отчаявшийся разум читает жест, которым сильная рука Незнакомца коснулась Сферы.
Почти не дыша, я следила за разговором, в котором не понимала ни слова. Вслушивалась в интонации. Ловила выражения лиц. А еще… мне казалось, будто с этой распахнутой ладони, с обнимающих Сферу пальцев, через толстый слой льда в мою замерзшую душу по капле проникает тепло. И уверенность в том, что все будет хорошо – уверенность, которую я почти уже успела растерять.
Троица стоит поодаль, молчит. У младших глаза почтительно опущены, старший кипит едва сдерживаемым гневом, который вижу в прищуре глаз, что временами сверлят Незнакомца, временами царапают мой панцирь. Этому человеку явно не нравится вмешательство нового действующего лица. Он ведь сердился на помощника за то, что мой воин каким-то образом узнал, что в зал с чашами этой ночью проник незваный гость! Но сейчас замер в ожидании и тоже не смеет прервать разговор. Эта девушка… словно излучает власть.
Незнакомец спокойно и невозмутимо говорит что-то Иланне. У него никаких эмоций на лице – ни огня во взгляде, ни улыбки. Совсем не так, как той ночью, когда мы увидели друг друга впервые, будто другой человек. Он не отвечает на очевидный игривый призыв блондинки – но и не отстраняется, когда она подходит ближе к нему. На такое расстояние, которое я никогда, никогда не смогу.
Только убирает руку с моего щита. И в том, как слегка напряглись его плечи, как неуловимо изменился голос, я почему-то читаю между строк – разговор его с Иланной подходит к решающему моменту. Что-то решается сейчас между ними, быть может – моя судьба.
Девушка вскидывает ладонь с изящными длинными пальцами. Тихо звенят браслеты на ее запястье. Касается его щеки кончиком указательного пальца, медленно ведет вниз до твердой линии подбородка. По моему сердцу разливается горечь, и вместе с тем какая-то странная злость вскипает из глубины – кажется, если бы не лед, я могла бы сейчас совершить очередную самоубийственную глупость… только чтобы убрать эту бесцеремонную руку с лица мужчины, который не мой и не может быть моим.
Молчание сгущается в зале, смолк разговор. А ее кокетливое прикосновение стекает ему на грудь…
– Р-ргшас!.. – восклицает девушка и резко отдергивает руку. Узор на груди моего Незнакомца только что вспыхнул огнем, налился алым, будто лава, что вот-вот вырвется из-под земли. И кажется… обжег блондинку.
Она кладет обожженный палец себе в рот, прихватывает пухлыми губами и облизывает, чтобы заглушить боль. И… улыбается еще шире.
– Сора, морвин! Аэннед.
И после этих слов она, наконец, разворачивается и уходит, плавно покачивая крутыми бедрами и мягко ступая босыми ногами по каменным плитам.
Только теперь я, наконец, выдыхаю. А мой Незнакомец словно отмирает и прекращает изображать каменную статую. Резко подается в сторону напрягшейся троицы и бросает повелительно несколько слов.
Двое младших неуверенно смотрят на третьего, а потом кланяются, приложив руки к груди, и поспешно уходят вслед за Иланной. Мой воин, кажется, только что приказал им покинуть зал. Теперь, когда Иланна ушла, он здесь власть и может приказывать. Так неужели получится? Неужели этот кошмар, наконец, закончится и мы останемся вдвоем?
Но старший смотрит по-прежнему зло и мрачно, исподлобья. Словно нехотя роняет отрывочные фразы скрипучим голосом, а потом указывает на две погасшие чаши, немым укором застывшие меж каменных колонн.
Мой темный воин небрежно пожимает плечами… а потом направляется к чашам. Вскидывает руки, словно распахивает объятия, и на кончиках его напряженных пальцев загораются огни. Пламя змеится по рисунку – все ярче, все ослепительнее, и я совершенно околдована игрой полос и пятен света на его спине. Мне до боли сильно хочется прикоснуться к этому огню, стать его частью, а быть может – сгореть ради него дотла, чтобы оно распалилось еще жарче. Я забыла, кто я, забыла, что вокруг нас, забыла даже о сочащемся ненавистью взгляде третьего человека рядом – весь мир для меня сжался в пружину кипящих энергий на коже, расчерченной пламенем. И я заблудилась в этом лабиринте без остатка.
Пламя в его ладонях вспыхивает ярче. Кончики пальцев подрагивают от напряжения. По виску стекает капля пота. Плотно сжатая линия губ исторгает рычание.
Огонь. Самая капризная, самая непослушная стихия. Неподвластная почти никому. Ее как дикого зверя приручает прямо на моих глазах этот человек – без единой просьбы, молча вставший последним заслоном между мной и людьми, желающими моей смерти.
Два крупных огненных шара, два шипящих и плюющихся протуберанцами солнца срываются с раскрытых ладоней и ослепительными болидами несутся через пространство. Оседают на голодных зевах ждущих металлических чаш. И яркое пламя вновь загорается в них – взмывает столбом к самому потолку, прежде чем снова опасть и возобновить ровное, размеренное мерцание. Два огня снова добавлены к сонму тех, что уже разгоняют тьму в этот зачарованный ночной час.
С шумным выдохом огненный маг припадает на одно колено. Опирается руками об пол, дышит тяжело и надсадно. Алый узор на спине постепенно гаснет, будто втягивается под кожу, снова прячется внутри угольной черноты рисунка.
У него получилось. Он зажег священный огонь! Только теперь, увидев, чего ему это стоило, я понимаю, какую нехорошую вещь сделал пакостник Тушкан. И это действительно серьезней, чем просто потухшие фонарики.
Медленно, медленно мой воин разгибается, встает на ноги. А потом поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами на секунду.
– Маэлин…
Незнакомое слово обжигает неожиданной лаской, заставляет сердце с жаром плеснуть крови к щекам. И я не успеваю, но так хочу прочитать, что говорит мне этот смягчившийся взгляд, и что скрывается под пляшущими в нем языками пламени.
Я только отчетливо понимаю, что выплеск магии отнял у моего воина много сил. Очень-очень много сил. И это увидела не только я одна. Лысый делает осторожный, бесшумный шаг вперед, выступая из тени на свет, который остро очерчивает его поджарую, жилистую фигуру, темную маску узора на лице.
