Текст книги "Академия пурпурной розы (СИ)"
Автор книги: Анна Снегова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 36 страниц)
– М-м-м… кажется, почти все уже рассказал. Давай-ка уже закругляться с этими разговорами… – Морвин резко перекатил меня и устроил сбоку, крепко обняв за талию. – Что еще… Маги огня даже пытались гадать по Священному Пламени, чтобы понять, что происходит с миром и как его исцелить… ходят слухи, у одного из наших когда-то получилось, и Пламя что-то показало ему. Но он потерпел неудачу в попытках совершить невозможное и «починить механизм». Кары продолжились. Ну вот вроде бы и все, что мне известно.
– Может, хотя бы у нас получится? – тихо проговорила я, уютно устроившись в его руках.
– Я думаю, если не мы, то не справится уже никто, – очень серьезно ответил Морвин.
Я глубоко задумалась.
– Но что же это за злые колдуны такие… Послушай, а что, за все это время не объявлялся у вас никакой темный маг из нашего мира? Не пытался объявить себя Властелном вселенной, не требовал каких-то сокровищ или подношений… Не предъявлял вообще никаких требований?
– Нет, – покачал головой Морвин.
– Как странно. Обычно, если человек строит козни, ему это зачем-то надо. Разве бывает злодейство просто так, без причины?..
И тут меня будто молнией прошибло от макушки до пяток.
– Что такое? – Морвин тут же впился взглядом в мое лицо и насторожился.
Я резко села.
– Кажется, я поняла. Мы все были слепы. Как же слепы мы были все это время!
С горящими глазами и едва не подпрыгивая на постели, я принялась быстро пересказывать то, что сложилось в моем воображении в очень необычную картину.
Морвин тоже принял вертикальное положение – и по тому, как он хмурился, потирая подбородок, я видела, что он вместе со мной пытается сложить мозаику под этим новым углом зрения.
Наконец, я умолкла с бешено бьющимся сердцем, не веря, что все может быть так просто. Морвин кивнул.
– Да, это может быть правдой. Это все бы объясняло. Но в таком случае…
– Идем туда? В ключевую точку?
– Да. Устал сидеть на месте и ничего не делать. И пожалуй, для моих сил это будет отличное приложение. Ну а ты… думаешь, у тебя-то хватит магии? – приподнял бровь Морвин.
– Теперь… уверена. – я прислушалась к себе и поразилась тому, какими щедрыми реками бежала магия по венам, наполняя меня всю и делая легкой-легкой и удивительно живой. – Но сначала в Храм, чтоб Иланна от нас уже отстала.
Жених широко улыбнулся.
– Раз уж ты просила честности, и делиться с тобой планами… то у меня как раз недавно родился план, как сделать так, чтобы Иланна больше никогда не могла представлять для тебя опасность. Можно, конечно, просто не пойти сегодня в Храм, а сразу отправиться на спасение мира…
– Не вариант! – Запальчиво перебила я. – Не хочу оставлять гадюку у нас за спиной. А главное… не хочу, чтобы кто-то в твоем мире по-прежнему сомневался, что я – твоя. Хочу доказать это при всех. Глупое желание, да?
– Нет. Просто ты – ужасная собственница, что я всегда знал. Но мне это очень нравится. – улыбка Морвина стала возмутительно самодовольной. – Что ж… ну тогда остается второй вариант, как нам избавиться от козней Верховной жрицы.
Я выслушала внимательно и согласилась, что это действительно отличный план.
– Ну вот видишь? Оказывается, планировать – это здорово. Особенно, если планировать вместе.
Морвин посмотрел на меня с затаенной нежностью, и я расцвела от этого взгляда, будто цветок.
– Хорошо, тогда я сейчас вызову Ти на связь и объясню ей, что нужно делать.
Я бросила взгляд за окно – там едва светало.
– Не слишком рано?
– Ти никогда не спит.
Он отошел в угол комнаты и принялся тихо переговариваться через кристалл. Тиэлин и правда не спала в этот поздний… или слишком ранний час.
Когда он снова вернулся к постели, я уже вовсю делала невинный вид и притворялась, будто и не я только что жадно любовалась своим женихом. Кажется, мой бесцеремонный огненный маг теперь окончательно утратит последнюю совесть и вообще перестанет утруждать себя одеждой.
– Что ж… все готово. Судя по всему, Ледышка, только что я все же придумал самый безумный план в моей жизни.
Он бросил загадочный взгляд за окно.
– А до рассвета, между прочим, еще больше часа.
– И я даже знаю, на что нам это время потратить! – оживилась я.
– Я весь внимание! – его взгляд заинтересованно загорелся.
По мановению моей руки целая ледяная глыба возникла прямо посреди комнаты.
– Ты можешь найти какую-нибудь яму в камне? И растопить этот лед. Я хочу нормальную ванну, а не этот ваш… песочек.
С коварной улыбкой Морвин преодолел оставшееся до постели расстояние, сдернул-таки совсем многострадальную накидку и подхватил меня на руки.
– Отличная идея, Ледышка! И я с удовольствием к тебе присоединюсь.
Мы подходили к Храму Великой Матери на рассвете, что карминным заревом растекался по алым небесам.
Что ж… пора приступать к реализации плана. Да, это вряд ли будет просто. Но теперь у меня есть то, что придает уверенности в удачном исходе.
Послушная, как ручной зверь, магия. Ослепительно счастливые воспоминания о минувшей ночи… и об утре немножко тоже. Рука любимого мужчины в моей руке. И отпечатки огненного узора по всему телу, которые каждому встречному-поперечному скажут без слов, чья я теперь женщина.
Глава 75
Рассвет над этим миром был долгим, как неспешная песня. Но все равно мы почти опоздали, потому что, когда проходили за Храмовую ограду, солнце уже почти оторвало свой розоватый край от неровного скалистого горизонта. И все же не стали ускорять шага – почему-то было стойкое ощущение, что Иланна не упустит шанса провести испытание и не станет начинать без меня. Ведь она не знает, что мы уже в курсе всех тонкостей обряда.
Ограда была, как и все почти в этом мире, из каменных глыб большего и меньшего размера, сплавленных между собою так, что стыки почти не были заметны. Никакого строительного раствора, привычного мне, я не замечала – Морвин пояснил, что здесь, как и при изготовлении постелей, используется технология размягчения камня. Податливый как глина, он сплавляется в монолит так, что между камнями нельзя протиснуть даже лезвие ножа – а потом снова застывает и приобретает колоссальную прочность. Только в кроватях последний этап опускают.
– Храм Великой Матери считается самым богатым из всех – правда, вовсе не из-за ограды, – добавил Морвин, когда мы проходили под низкой прямоугольной аркой. Это были еще не Врата самого Храма, и мужчин во внутренний двор Храмового комплекса допускали.
– А почему?
– Просто у них есть статуя богини из самого настоящего дерева. Да еще и свой садик лекарственных трав, на который тратят столько воды, что я удивляюсь, как городское население до сих пор не взбунтовалось и не вломилось сюда.
Я вздохнула. Статуя. Из дерева. И маленький садик. Величайшее богатство. Бедные, бедные люди!
«Садик» я увидела сразу – пару хиленьких грядок в тени стены, у которых стоял караул из нескольких жриц с копьями. Их взгляды, когда они нас увидели, могли по остроте соперничать с клинками в их оружии. Зато слабым ветром донесло до меня очень приятный, сладковатый запах. Я присмотрелась и разглядела на грядках низенькие растения с пушистыми, как заячьи уши, серыми листьями. Хотелось подойти ближе и насладиться ароматом, но я не решилась – тем более, поджимало время.
Храм размещался в глубине обширного двора и представлял собой установленные вкруговую каменные валуны в полтора человеческого роста высотой. Даже отсюда было видно, что в центре этого кольца водружена колоссальная статуя, вытесанная из дерева – женщина с воздетыми руками. Никакой крыши у этого Храма не наблюдалось, из чего следовало, что Великая Мать молится прямо к небу. Да-а… здесь явно привыкли, что сама жизнь человека зависит от того, какая завтра будет погода.
У каменного кольца я уже могла разглядеть нескольких жриц. Мелькнули светлые косы Иланны.
– Ну что, я пошла? – спросила я тихо Морвина и попыталась вытащить пальцы из его ладони. Ничего не вышло, он лишь крепче их сжал.
– Погоди. Мой план по обеспечению твоей безопасности, помнишь? Остались кое-какие детали. Я не пущу тебя внутрь одну.
– Но ведь мужчинам нельзя? – удивилась я.
– Нельзя, – улыбнулся Морвин, а потом кивнул куда-то за мое плечо. – Зато вот им можно! Потому что они хоть и не совсем люди, но определенно женщины. Иланна не посмеет отказать в их пламенном желании прикоснуться к благодати.
Я обернулась через плечо в нетерпении и опешила. К нам быстрым шагом приближались розовокожие синеволосые женщины в серых коротких туниках – семеро, не меньше. Они различались прическами и чертами лица, украшениями из каменных бус разных цветов и металлическими серьгами – у кого крупными кольцами, у кого наборными подвесками или плоскими кругами на короткой цепи. Но общим у всех было опасное, хищное выражение лиц и угрожающий блеск загнутых крупных клыков – у некоторых женщин их острые кончики были позолочены.
Ошак-изым. Ишкиназы.
Она все-таки нашла свой народ – убедилась я, когда последней по утоптанной тысячью ног тропе к нам подошла Солейн. В такой же тунике, как у других, но с длинным витым посохом черного металла. Белокурая и с голубыми глазами дядюшки Эдварда.
На плече у нее восседал большой каменный паук изумрудно-зеленого цвета и перебирал суставчатыми лапками.
– Я назвала ее Сьюзи, – дружелюбно пояснила Сол, заметив мой интерес, и улыбнулась. – Мой народ сохранил секрет их изготовления, и я завела новую. Привет, сестренка!
Я подняла на нее жесткий взгляд.
– У меня только одна сестра. И ее зовут Джен.
На лице Солейн отразилась растерянность. Она замерла на середине шага – хотя кинулась было, кажется, обнять.
– Эмма… Ты, наверное, все еще под заклятием… я же просила сжечь конверт!
Я покачала головой.
– Нет, Сол. Я больше не под заклятием. Я освободилась. Сама. Но этого… этого я тебе уже не прощу! Одно дело в шкафу посидеть пять минут… но из-за твоей очередной подлости я чуть не потеряла человека, которого люблю. Навсегда. Поэтому… нет у тебя сестры, Солейн. Могла бы быть… но теперь нет.
Спутницы Солейн нерешительно переминались с ноги на ногу и оглядывались на свою шаманку. И кажется, удивлялись, что с ней говорят столь непочтительно.
Она вздернула подбородок и улыбнулась. Метнула на меня прищуренный взгляд красивых глаз:
– Пусть ты говоришь так сейчас, но я тебя знаю, Эмма! Ты слишком добрая и когда-нибудь меня точно простишь. А я постараюсь заслужить твое прощение.
Она указала посохом в сторону Храма, и ее спутницы поспешили в ту сторону слаженной группой. Сама она осталась стоять на месте.
Я прошипела Морвину в плечо:
– Ты не говорил, что еще и ее приплетешь к этому!..
– Она шла в комплекте с Ти. Эмма, ты мне сама же спасибо скажешь потом – я уверен, что с твоим характером ты будешь жалеть, если ни разу так и не увидишься с сестрой, пока ты в этом мире. А теперь иди уже! – он бегло чмокнул меня в макушку, отпустил руку и подтолкнул по тропе.
Ох, точно, он же и Ти в это все втянул… скоро здесь станет куда многолюднее. Но вот ишкиназов я точно не ожидала – Морвин меня удивил. Знал ведь, что я не одобрю! Ну ничего, я ему еще потом все выскажу, что думаю о заговорах за моей спиной!
Оставлять Сол позади было не очень приятно… видимо, они с женихом не слишком торопились, и вход в Храм ей был пока заказан. Но Морвину я доверяла, поэтому оставила.
Изо всех сил сдерживая нервную дрожь, я направилась по тропе в Храм – чувствуя лопатками ласку родного взгляда. Тревожного взгляда, что бы он ни говорил.
Скоро каменное кольцо придвинулось совсем близко, и впечатляющей громадой нависло надо мной. От его подножия мне на встречу выступила нетерпеливо Иланна.
– Великая Мать ждет своих дочерей. Поторопись, чужеземка! – бросила она мне высокомерно. А потом ее испепеляющий взгляд опустился с моего лица… и она заметила узор, отпечатанный на моем теле. Ее глаза расширились сначала, а потом сузились в бешенстве. Я расправила плечи.
– Новая дочь Великой Матери готова участвовать в обряде!
Кажется, Иланна едва зубами не скрежетала от злости. Ну а я с легкостью преодолела пространство меж камнями, где воздух трепетал зеленоватой дымкой магической завесы. Врата пропустили меня беспрекословно, и я успокоилась.
Как оказалось, зря.
Едва мы прошли еще несколько колец каменного лабиринта, собранных из камней поменьше, и попали во внутренний круг – как Иланна остановилась и вскричала, поднимая руки в подражание собственной Богине.
– О сестры, внемлите! Великая Мать даровала мне видение нынче ночью.
Все как один, присутствующие повернули головы к ней. Здесь была целая толпа женщин разных возрастов, среди них выделялись жрицы с копьями и ошак-изым, своей экстравагантной внешностью.
Иланна убедилась, что к ней приковано все внимание, и продолжила. Голос ее набирал силу, звенел торжествующе, отражался гулким эхом от каменных колец.
– Милость Матери даровала мне силу заглянуть в будущее. И я содрогнулась, и слезы оросили мое лицо. Великий глад грядет! Великий глад, что уничтожит наш древний народ!
Многие ахнули, кто-то касался лба и щек торопливыми ритуальными движениями. Здесь было немало простых горожанок – попадались и древние старухи, и внушительного вида матроны, и сильные, высокие юные женщины атлетического телосложения, рядом с которыми я чувствовала себя совсем крохой. Иланна меж тем продолжала, и в противовес экзальтированным жестам в глазах ее был жесткий блеск.
– Как будто мало было нам Кар. Новые бедствия готовит судьба! Небывалая засуха уничтожит посевы на корню, и лишь скорбный стон будет разносить ветер над опустевшими домами…
Я поежилась. Казалось, даже статуя с высоты своего роста скептически взирает на весь этот спектакль, но окружающие восприняли слова Иланны куда как серьезно. На всякий случай я нащупала внутри магию – ее было хоть отбавляй, безбрежное море, по первому зову готовое выплеснуть мощь из берегов.
– Что же делать, о Верховная? – невозмутимо спросила одна из жриц. Они одни не потеряли самообладания среди всеобщих стонов.
И тогда Иланна резко выбросила вперед руку с острым маникюром-когтем на указательном пальце. В мою сторону.
– Это она! Великая Мать сказала мне во сне, что всему виной чужачка, иноземная подлая гадина! Это из-за нее разгневалось Небо! Она обманом проникла в наш мир, опоила любовным зельем нашего лучшего воина и смутила его разум. Схватить ее немедленно!
Хотя я и ждала от Иланны какого-то подвоха, все равно на секунду стало обидно от этой мерзкой лжи, от подлости, от того, как легко люди вокруг поверили своей Верховной жрице на слово – хотя совершенно меня не знали. Эх, Эмма, Эмма… когда же ты перестанешь быть такой наивной! Как раз именно потому, что они меня не знают, им так легко поверить во все, что угодно. Особенно, если это даст простые и понятные объяснения тому, почему все вокруг так плохо. Мои – сложные и непонятные – просто никто не станет слушать.
Но предаваться философским размышлениям было некогда. Пока простые горожане растерянно переглядывались – никто не хотел первым брать на себя ответственность за нападение на женщину огненного мага – жрицы Иланны решительно перехватили копья поудобнее и двинулись на меня.
Я взмахнула руками и распахнула Сферу. Синеватые лед тускло блеснул в утреннем свете. Удивленные возгласы побежали по рядам. И мне показалось, далеко не все вообще поняли, что это такое. Но жрицы позволили себе едва ли секундное замешательство. Несколько из них обошли меня со спины и перегородили все проходы меж камнями.
А вот это уже не очень хорошо. Ко мне они за Сферу не проникнут. Но что, теперь тут жить что ли, в осаде? Морвин сюда пройти не сможет, Врата его не пустят. Вариант оставить врага помирать от голода и жажды, кажется, совершенно точно пришел сейчас в голову Иланны. Ее взгляд горел одержимым желанием мести.
Внутри меня зарычала магия, она рвалась и просилась на свободу, как цепной пес. Кипящими реками лилась по венам, словно этой ночью кровь в моем теле заменили раскаленной лавой. Я с трудом сдержалась, чтобы не обрушить на голову Иланне дождь ледяных глыб. Нельзя! Я не имею права. Пока нет прямой угрозы моей жизни, по крайней мере… Я ни в коем случае не должна подкреплять легенду этой дряни о том, что я – враг этого мира. Что наш мир им враждебен. А что может быть враждебнее, чем убийство местной Верховной жрицы?
Но все ж от моей ярости внешняя поверхность Сферы покрылась острыми ледяными шипами, и жрицы остановились, взяв меня в кольцо с копьями наперевес, но не решаясь подходить ближе. Толпа испуганно притихла.
– Я вам не враг! И никогда не буду, – спокойно сказала я.
– Ложь! Очередная наглая ложь! – заглушила мой тихий голос Иланна. И почему громче всех кричат и обвиняют во лжи самые отъявленные лжецы? – Пробейте ее щит! Это… это называется «лед». Хрупкая вещь! Легко ломается! Ну же!
Ближайшая жрица подняла копье. Хищное жало уставилось в мою сторону.
И в этот момент семеро ошак-изым без лишних слов вышли из толпы и окружили мою Сферу. Стали ко мне спинами. Ощетинившись короткими кривыми кинжалами, что прятали в складках одежды.
– Вы… вы сумасшедшие?! Вы что творите? – зашипела на них Иланна.
Ближайшая ко мне ошак-изым воскликнула:
– Тот, кто обидит Эмму Эрвингейр – станет врагом всех ошак-изым! Эмма Эрвингейр – сестра Солейн Эв, шаманки нашего племени. А значит – она сестра всех ошак-изым. Первый, кто поднимет на нее руку, лишится руки.
Энтузиазма в рядах нападавших поубавилось. Жала копий уже смотрели нерешительно в землю, а не мне в лицо. Иланна явно боролась с собой и никак не могла сообразить, что же делать.
А я тоже испытывала смешанные чувства. Вот что за план по моей защите придумал Морвин, вот зачем тайком позвал Солейн через Ти сегодня утром…
– И сейчас вы уйдете прочь и дадите нам пройти! – уверенно продолжила ошак-изым и показала кончиком кинжала в сторону прохода меж камней.
У меня вдруг мелькнула непрошенная мысль… Получается, если б я тогда не простила Сол и мы не отпустили ее в этот мир – сейчас я осталась бы без помощи ее соплеменников… Странная штука жизнь все-таки.
Иланна уже начинала краснеть от бешенства. Ее коварный план дал сбой. Что-то будет… с нее станется отправить своих пешек грудью на врага, не считаясь с потерями.
Я распахнула руки, обнимая воздух, и дала силе свободно стекать с кончиков пальцев. Не позволю!
Сфера мягко потекла в стороны, охватила за плечи ошак-изым… и оставила их внутри. Окружила моей защитой всех нас. Ну и пусть проблему выхода из каменной западни мы не решим таким образом – зато люди будут в безопасности. Не совсем люди, вернее… но не суть. Подумаешь, постоим тут еще немного – чего-нибудь придумаем!.. Правда, солнце восходило все выше, и его палящие лучи уже падали в тенистую чашу каменного кольца поверх вершин, а значит скоро здесь станет нестерпимо жарко… но в крайнем случае, придется устроить чудо летнего снега.
Все замерли на своих местах – как невольные актеры этого странного спектакля в немой сцене. Никто не решался сделать следующий шаг. Ошак-изым тайком щупали лед и переговаривались тихонько удивленными голосами на своем птичьем языке.
В желудке заурчало. Я пожалела, что отклонила предложение Морвина позавтракать. Мы… слишком задержались с выходом, и я не хотела тратить время.
А потом нестерпимо захотелось пить. И вот это уже было серьезно. Сколько там человек без воды может?.. Ох, а если мне в туалет приспичит?!
За моей спиной раздался тихий треск, что перешел в шипение – какое издает кипящий чайник.
Я резко обернулась. В полумраке меж камнями маячили несколько темных фигур. Зеленоватая завеса магических Врат изгибалась волнами, сыпала искрами… и наконец просто лопнула, как мыльный пузырь.
Первой на утоптанную площадку ступила Ти, отряхивая маленькие ручки и с любопытством оглядываясь. Кажется, она здесь была впервые.
За ней быстрым шагом в сакральное место невозмутимо ворвался Морвин с обнаженным мечом в руке. Готова поспорить – первый мужчина, позволивший себе такое святотатство за все века существования Храма Великой Матери. Я хихикнула, представив, как он переодевается почтенной матроной, чтоб проникнуть на церемонию… такой, хихикающей, он меня и застал, пройдя через Сферу, как горячий нож сквозь расплавленное масло.
Приобнял меня крепко свободной рукой, ощупал мое хихикающее лицо беспокойным взглядом, коротко вздохнул недовольно, показывая, что думает о моем легкомыслии, и тут же снова стал внимательно следить за противником.
– Что все это значит?! – вскричала Иланна, больше не сдерживая визгливо-истеричных ноток в голосе. – Я требую, чтобы вы немедленно…
– Ты больше ничего не имеешь права требовать, – улыбнулась Ти, проходя мимо нее к статуе и принимаясь разглядывать деревянное изваяние, как достопримечательность. Иланна аж опешила от такого невнимания к собственной великой особе.
А меж тем еще несколько человек уже входили в каменный круг.
Пожилой бородач, на мощной груди которого покоилась крупная цепь, инкрустированная прозрачными кристаллами. Его борода была заплетена в три толстые косы. Голый до пояса мужчина средних лет с посеребренными висками – на его торсе плясал знакомый узор черного пламени, правда, намного более скромный, чем у моего жениха. Светловолосый юноша с надменным лицом в белых одеждах, задрапированных на манер шторки. У него на лбу была татуировка в виде трех пересекающихся кругов.
Последней на площадку порывисто выбежала Солейн. Остановилась в шаге от Сферы, не решаясь подходить ближе. Я закусила губу.
– Спасибо за помощь, Сол. Это не значит, что я простила тебя… но – спасибо!
Она улыбнулась и подмигнула.
– Мне хватит и этого. Для начала.
Закончив обозревать статую, Ти обернулась. Ее звонкий детский голосок неожиданно громко разорвал напряженную тишину.
– В присутствии Великих магов всех четырех Храмов я, Тиэлин, Верховный маг Храма Хаоса, объявляю следующее. Присутствующая здесь Иланна своим поведением пред ликом Великой Матери оскорбила ее и оскорбила всех нас. Опустилась до грязной, мерзкой лжи. Использовала свое положение Верховной Жрицы для свершение личной мести в отношении отвергнувшего ее жениха и его молодой жены.
– Эта девка не жена ему! – плюнула ядом Иланна.
– Но все видели – она прошла испытание Врат Храма Великой Матери! – мягким тоном, как слабоумной, возразила ей Ти.
– И что?! Да они наверняка просто спят вместе! И что, мы смиримся, что эта иномирная подстилка дурит голову нашему сильнейшему огненному магу?!..
– Иланна! – громыхнул Морвин таким мрачным тоном, что даже я вздрогнула. – Еще одно слово, и я больше не буду просить Совет Магов о снисхождении для тебя. Ты получишь сполна все, что причитается за очернение священного места.
– Погоди, Морвин, не горячись! – улыбаясь, попросила Ти. – Жрица выдвинула серьезное обвинение. А мы ведь должны показать Совету и нашим уважаемым соплеменникам всю мерзость лжи этой женщины, ослепленной гневом и жаждой мести.
Она повернулась к толпе, которая, кажется, уже вообще перестала что-либо понимать.
– Так вот. Чтобы вы поняли – вас едва не втянули в исполнение коварно плана одной низменной душонки. Эмма Эрвингейр действительно жена нашего бывшего Верховного Мага огня! Я лично свершила брачный обряд над ними. Или вы усомнитесь и в моем слове тоже, не только в его?
– Что ты, Тиэлин! Никто не рискнет на подобный самоубийственный поступок, – хохотнул бородач за нашими спинами, поглаживая свои шикарные косы.
– Спасибо! – коротко поклонилась Ти. – А в таком случае… Здесь и сейчас, в присутствии Совета и наших соплеменников, я объявляю, что за поведение, позорящее священный сан, Иланна лишается поста Верховной Жрицы Великой Матери. С этого момента она подлежит ссылке в дальнюю провинцию с тем, чтобы умеренной жизнью и скромным поведением заслужить прощение своего народа, высокое доверие которого предала.
Кажется, Иланна была близка к обмороку. Две жрицы из ее же собственного окружения невозмутимо подошли и взяли ее под локти. Увели куда-то, повисшую безвольно на руках своих стражниц.
– Все остальные свободны! – довольно завершила свою убийственную речь Ти. Присутствующие очень-очень быстро поспешили на выход. Никто не хотел слишком долго находиться рядом с сильными мира сего – подальше как-то поспокойней будет. После такой демонстрации власти и я сама, честно говоря, предпочла бы убраться куда-нибудь. Какая сила в этом тщедушном тельце! Да для нее даже магическая преграда каменного кольца не была преградой.
Запоздало я сообразила, что и меня вчера она за руку взяла совершенно без проблем.
Остальные Верховные Маги раскланялись с нами и тоже ушли. Сол увела ошак-изым после того, как я от души их поблагодарила. По ее хитрому взгляду было понятно – она даже не сомневается, что мы еще встретимся. И сказать по правде, я чувствовала, что моя решимость ее не прощать и правда тает, как лед на солнце. На эту обаятельную заразу положительно нельзя было долго сердиться!
И в конце концов, под яркими лучами этого странного розоватого солнца мы остались втроем – я, Морвин и Ти.
С огромным облегчением я привалилась на плечо жениху, а он обнял меня и погладил по волосам.
– Знаешь, Ледышка, по нашим обычаям жена беспрекословно слушается мужа. Так что, как только поженимся, все опасные планы я возьму на себя. И чтоб я еще раз повелся на твои уговоры и разрешил…
– Да, но ты сам сказал, что жениться придется по обычаям моего мира! – фыркнула я ему в шею и поцеловала куда-то под ухо, куда дотянулась. – А по обычаям нашего мира жена обязана выносить мужу мозг и ввязываться во все и всяческие опасные планы, даже без его разрешения. Можешь спросить моего папочку.
Морвин тихонько рыкнул и начал было объяснять мне, как именно он будет убеждать меня слушаться, но я спохватилась, что мы здесь не одни, покраснела и запечатала его губы кончиками пальцев.
– Дорогая Ти, спасибо тебе… вам большое, что помогли! – торопливо начала я. Она стояла в двух шагах и откровенно любовалась нами, а в ее древних глазах на детском лице было странное выражение бабушки, которая радуется, глядя на внуков. – Мне так стыдно! Вам ведь пришлось ради нас солгать…
Ти улыбнулась шире.
– Во-первых, можно на «ты» – все это выканье только напоминает мне о возрасте. А во-вторых… о чем ты, дитя мое, какая еще ложь? Я и правда поженила вас вчера. Взяла за руки и прочитала благословительные слова. Мысленно, правда, прочитала, но это дозволяется. В экстренных ситуациях, в условиях войны и прочей нехватки времени. Это один из древних способов заключения брака в нашем мире – высшим благословением Хаоса! Жаль, молодожены не сразу поняли. Что поделаешь – чтение древних книг ныне не в чести у юношества. Но мне-то достаточно лет, чтобы помнить.
– Ты… что сделала? – опешил Морвин и прижал меня к себе крепче.
Улыбка Ти стала совсем уж ослепительной.
– Ну я же не могла допустить, чтобы ваш ребенок, залог союза двух миров, был зачат вне брака и без благословения высших магических сил!
Глава 76
Я замерла, а звуки окружающего мира словно смазались, утихли.
Не решаясь поднять глаз, не шевелясь, ошеломленно прислушиваясь к себе, я почувствовала, как крепкое объятье любимых рук становится осторожным, бережным, совсем-совсем невесомым.
– Маэлин, посмотри на меня!
Все-таки осмеливаюсь – медленно веду взглядом вверх, блуждая по знакомому до боли узору на его коже, как в лабиринте, но понимаю, что как бы ни тянула время, все равно не успею разобраться в урагане своих чувств до того, как мы встретимся глазами.
– Маэлин…
Едва не потеряла равновесие, покачнулась – так много всего было в его взгляде. Извинение за то, что он, взрослый и опытный мужчина, потерял голову еще больше, чем я – и так же, как и я, не думал ни о чем прошлой ночью, кроме нашей одной на двоих испепеляющей страсти; тревога за то, как я восприму эту новость – а ведь мы никогда еще даже не говорили о детях; волнение за меня и за то, как поведет себя теперь моя нестабильная магия… но через все эти переживания вот-вот готова была пробиться совершенно сумасшедшая, безбашенная радость.
Он лишь ждал, как отреагирую я.
Ну а я…
Вдруг вспомнила, как полтора года назад узнала, что моя мама беременна. Мне было шестнадцать. Я впервые задумалась о том, что моя дурацкая Сфера не просто не позволит мне жить как обычные девчонки – любить, ходить на свидания, держаться за руки, целоваться… у меня из-за нее никогда не будет своего собственного ребеночка. Помню, как мама, поймав мой взгляд, сразу все поняла и долго-долго успокаивала меня, что у меня еще вся жизнь есть на то, чтобы найти лекарство и растопить Сферу. Но мне казалось, что это все пустое утешение. Ведь выхода не было. И лекарства никакого не было, потому что никто не понимал, что со мной и почему. В конце концов, я смирилась в этой мыслью и решила, что в одинокой жизни тоже есть свои плюсы… наверное.
А потом Джен предложила погадать на женихов. И в мою размеренную, монотонную, одинаковую день за днем жизнь ворвалось чудо. Огненный смерч, который закружил меня, перевернул все с ног на голову, растормошил и заставил стряхнуть помертвелое оцепенение… растопил меня и оживил.
Все случилось так быстро с нами – намного быстрее, чем я могла осмыслить. Сколько мы знакомы? Я сбилась со счету дням, но вряд ли больше месяца. И вот теперь… Любимая. Жена. И почти мать.
И как только я подумала об этом, как только позволила себе подумать… вдруг очень ярко, ослепительной вспышкой представила.
Малыша на моих руках – такого же черноволосого и улыбчивого, как мой любимый. И обязательно, непременно чтобы огоньки в глазах! И мы с ним вместе будем учиться лазать по деревьям. Я почему-то не сомневалась, что у нас будет мальчик, и…
Я разрыдалась. Уткнулась лицом мужу в грудь и ревела, ревела…
– Эмма! Эмма, ты что… любимая, родная, хорошая моя… ну ты чего? – Морвин растерянно обнимал меня за плечи, гладил по волосам, а я не знала, не находила слов, как объяснить.
– Просто… – глухо пробормотала я, всхлипывая, – Слишком много счастья сразу.
Он вздохнул. Уткнулся лбом мне в лоб – и мы стояли так долго-долго в молчании. Слова были не нужны.
Нас прервало деликатное покашливание Ти. А я уже и забыла, что это странное существо, которое язык не поворачивался назвать ни ребенком, ни женщиной, ни бабушкой – а просто живое воплощение магии Хаоса – до сих пор здесь.
– Любовалась бы на вас вечно, но хочу напомнить. Солнце жарит все сильней, пора бы спрятаться в тень. Что вы решили? Куда теперь?
Ах да. У нас же был план по спасению мира.
Я открыла было рот, но Морвин решительно меня прервал:
– Ти, она идет с тобой. Присмотришь за ней, пока меня не будет? Дня четыре, не дольше.
