Текст книги "Охота на демиурга (СИ)"
Автор книги: Анна Шнайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)
"А я могу спросить у Оракула, как попасть домой..." – вяло подумала я. Но так ли уж мне хотелось туда? Теперь я не была уверена.
Я обнимала Рыма обеими руками, прижималась к нему изо всех сил, и мне почему-то казалось, что вот он – дом, в который я наконец вернулась.
Тепло, нежно, удивительно, безрассудно... Я, кажется, совсем растеряла по пути свой разум. Забыла о времени, растворилась в объятиях, слыша только стук двоих сердец.
– Нам пора, маленькая
Куда? – хотела спросить я. А потом вспомнила... И, обречённо вздохнув, поспешила вслед за Рымом, который уже возвращался к остальным.
***
Потом, когда мы, простившись с Милли, Брашем и Бугалоном, разъехались в разные стороны, у меня было достаточно времени подумать о случившемся. Откинувшись на широкую грудь Рыма, я попробовала уснуть, но почему-то не смогла. И вместо того, чтобы унестись в царство Морфея, я думала, анализировала и рассуждала.
Я никогда не была влюбчивой. И с тех пор, как встретила Игоря, на мужчин не заглядывалась. Но то, что произошло у нас с Рымом, я была не в силах объяснить.
И безрассудной я тоже никогда не была. Так почему же я так странно реагирую на близость этого орка? Почему он кажется мне таким родным? Почему не хочется отпускать его или куда-то уходить самой? Откуда все эти странные мысли?
Пожалуй, теперь я была согласна с Рымом по поводу Оракула – мне тоже есть, о чём у него спросить. Хоть и придётся пройти через это сомнительное испытание. Но ничего, я смогу, я сильная.
Мы ехали очень долго, до самого рассвета. Я никогда не думала, что у меня получится удержаться на лошади такое продолжительное время. Впрочем, наверное, ничего бы и не вышло, если бы не твёрдая рука Рыма, которой он придерживал меня за талию.
Какое-то время я не понимала, как мои спутники и их лошади умудряются разбирать дорогу в почти полной темноте. Но потом Рым, заметив моё удивление, объяснил, что это благодаря Брашу, наградившему всех, кроме меня, "ночным зрением" на несколько часов пути, чтобы хватило до рассвета. Именно в это время мы спешились, чтобы поесть и отдохнуть.
– Если повезёт, к вечеру будем на Тропе Оракула, – сказал Тор, скидывая сумку с едой и котелком на землю. – Ездоков тут немного, так что если не наткнёмся на незваных гостей, то часам к четырём уже въедем на Тропу.
– Думаешь, любители моей силы сюда не сунутся? – вымученно улыбнулась я, благодарно усаживаясь на подстеленное Рымом одеяло. Тор вытащил из сумки котелок и пожал плечами.
– Сунутся – почикаем. Ты, главное, на рожон не лезь, как в прошлый раз. А то командир чуть концы не отдал, когда ты с тем эльфом в воздухе растворилась.
– Не сунусь. Но ведь теперь у нас больше нет магов в отряде.
– Как – нет? – изумился Тор. – А Грымз, по-твоему, кто?
Я покачала головой.
– Рунная магия требует подготовки, а во время драки выписывать руны...
– Линн, – укоризненно сказал подошедший Рым, – по-моему, ты слишком плохого обо мне мнения. Неужели ты думаешь, что я отправился бы в путь, рассчитывая исключительно на мечи, зная, что среди наших противников тёмные эльфы?
Я с интересом на него посмотрела. Но Рым уже отвлёкся от темы, с тоской вертя в руках походный котелок и мешочек с какой-то крупой.
– Эх, жаль, Гала нет, а то из нас с тобой, Тор, повара – как из кошки менестрель.
– Давай я сварю! – вскочила я на ноги. Хоть я никогда не варила каши, пользуясь не плитой, а костром, всё же, надеюсь, моих умений хватит на такое нехитрое дело.
– А ты умеешь? – с сомнением протянул Тор. Я рассмеялась.
– Это я мечом махать не умею, а вот кашу – очень даже. Так что разводите костёр, да принесите воды. Не на вине же её варить, верно?
Рым, засмеявшись, подхватил котелок и потрусил к ручью, возле которого мы остановились, а гном занялся костром. Вскоре у меня было всё, что нужно – вода, крупа, соль, немного вяленого мяса и какие-то травки, из которых надлежало приготовить "чаёк".
Я, покосившись на своих спутников, садящихся возле костра, в который раз задумалась – а рассказывать ли им всё, что я узнала в Эйме? Про то, что я демиург, про свою силу, про пророчество, в конце концов? Задумчиво помешивая крупу, чтобы не подгорела, я вздохнула – пожалуй, не стоит. Если только про силу демиурга. Но про пророчество пока умолчу, не такое уж оно и важное, да и вообще – непонятное донельзя. Только запутаю всех. Да и сама запутаюсь. Хотя я и так уже по уши запутанная.
Рассуждая логически, можно сделать вывод, что раз есть пророчество, значит, этот мир меня ждал и я что-то должна сделать. Я не просто "провалилась", этот "провал" был предопределён. Но вот зачем я Эрамиру – непонятно. Что мне нужно сделать, чтобы вернуться домой?
– Рым, – позвала я орка, – так всё-таки, что ты припас для наших врагов? Если на нас вдруг нападут маги, что ты будешь делать?
Он вздохнул, подсел чуть ближе и достал из кармана четыре небольших белых камушка.
– Видишь это?
Я кивнула.
– Это четыре охранные руны. Если вдруг перед нами появятся маги, нужно бросить камушки в разные стороны. И тогда никакая магия не проникнет сквозь защитный круг.
– Совсем никакая? – прищурилась я, не поверив. Рым вздохнул.
– Почти. Рунной магией такой круг можно легко взломать. Но... мне сомнительно, что среди наших преследователей окажутся орки. Ни эльфы, ни люди рунную магию не практикуют.
Я кивнула.
– Хорошо. А ещё что-нибудь?
Рым хмыкнул.
– Ты любопытна, маленькая.
– Есть такое дело.
– Ну, у нас ещё есть три магических поглотителя – они "заглатывают" пущенное заклятие. Но всего один раз. Две "ледяных иглы" – это такие амулеты, они пуляются холодными иглами. В каждом амулете по десять снарядов. Есть "туманка" – это порошок, если его рассыпать, всё вокруг затянется туманом для всех, кроме того, кто его бросил. Ну и ещё несколько магических штучек, которых мне в спешке понаделали Браш с Милли.
– Например? – опять полюбопытствовала я.
Рым ухмыльнулся и стал по очереди доставать из одной сумки разные мелкие предметы.
– На минуту ослепит всех наших преследователей, – он приподнял простое зеркальце в деревянной оправе, – полезная штука, кстати, она через сутки перезаряжается сама, если её на свету оставить. Этот гребень – Милли от сердца оторвала, кстати – можно на дорогу бросить, если понадобится следы запутать, тогда тем, кто попытается нас найти с помощью магии, будет казаться, что мы поехали в другую сторону. А вот это... – Рым трепетно приподнял три маленькие склянки с переливающейся, словно сделанной из серебра, жидкостью. – Это зелье временного сна. Милли отдала все свои запасы. Если его выпить, можно на целый час стать трупом.
– Это зачем? – я ужаснулась.
– Разные бывают ситуации, – Рым снисходительно улыбнулся. – Иногда нужно притвориться мёртвым. Есть, конечно, опасная вероятность того, что тебя могут закопать живьём. Зато могут и попросту бросить на дороге, не захотев хлопотать над почившим. Причем от трупа тебя будет не отличить, даже маги не смогут эту загадку решить. На, держи одну склянку при себе, Линн. И ты тоже, Тор.
Я послушно спрятала бутылочку с зельем в карман рубашки, застегнула пуговицу, а потом, спохватившись, попробовала кашу. Ура, готово! И чай, кажется, тоже.
– Рым, Тор, кушать подано! – я поперхнулась, чуть не добавив традиционное "садитесь жрать, пожалуйста", но сдержалась. Пора отвыкать от этих навязчивых фразочек из прошлой жизни. А я уже начинала очень сильно сомневаться в том, что мне удастся вернуться в то место, которое я совсем недавно называла своим домом.
***
Какое-то время мы сидели в полном молчании, поглощая завтрак. Я старательно отгоняла от себя грустные мысли, поэтому с любопытством оглядывалась по сторонам.
Вроде – лес. Деревья как деревья, только больше и внушительнее, величественнее, чем у нас. С другой стороны, возможно, это я сама обмельчала.
Они затаились. Молчали, ждали, приглядывались ко мне... Ждали, когда я наконец откроюсь полностью, выдам себя. И тогда уж они набросятся... Не пощадят. Потому что мне нет прощения – оказавшись здесь, я нарушила законы мироздания, я бросила вызов тем, кто был гораздо старше и мудрее меня. Я была неосмотрительна, наивна и глупа, и если я воспользуюсь силой, меня просто поставят на место.
Я – демиург. Какая глупость! Я не могу даже в собственной жизни порядок навести, не говоря уж о созданном мире.
"Кто тебе сказал о порядке? – шепнул вдруг кто-то мне на ухо. Я вздрогнула. – Ты – всего лишь демиург. Создатель".
"У нас Создателем называют Бога, – возразила я. – А я – не Бог".
"Верно. Но он дал тебе силу воплощать свои фантазии, делать их настоящими. И ты ей воспользовалась, вложив в этот мир частицу своей души".
Души? Я вздохнула и подняла взгляд к небу. Какое чистое, нежное, как кожа у маленького ребёнка. И эти деревья... Воздух... Могло ли всё стать таким потому, что я всегда мечтала... именно об этом? Описывая Эрамир, я описала свою идеальную фантазию. Описала место, в котором хотела бы жить.
"Этого мало, Линн, – шепнул некто. – Многие, очень многие в вашем мире пишут книги, рисуют картины. Но не у всех они становятся реальностью, далеко не у всех. Дар демиурга – особенный. Это знак доверия. Божественного доверия".
"Доверия? – прошептала я мысленно. – Но... чем я заслужила?"
"Я не знаю. Никто не знает. Ты спрашивала себя, почему оказалась здесь? Ты поколебала это доверие".
Я вздрогнула.
"Чем?!"
Некто долго молчал. А потом я услышала тихий вздох... То ли мужской, то ли женский, а может, их было два?
"Ты поймёшь. Должна понять. Иначе... иначе всё будет зря".
И такая тоска была в этом голосе...
"Кто ты? Ты... Бог?"
"Нет, – он рассмеялся. – Я всего лишь Хранитель".
А потом он замолчал, и я почему-то сразу поняла, что на сегодня разговоры закончились. Но с той самой минуты чувство, что за мной кто-то постоянно наблюдает, стало ещё острее.
По крайней мере, ответ – точнее даже, полуответ – на один свой вопрос я получила.
Я должна вернуть доверие.
Ещё бы знать, как...
***
– Рым, что ты знаешь о Хранителях? – первой решилась я нарушить тишину, увидев, что мои спутники умяли наконец по тарелке с кашей и уже задумчиво жуют вяленое мясо, запивая его травяным «чайком».
– О ком? – орк нахмурился.
– О Хранителях.
– Ну... видимо, эти Хранители что-то хранят? – ответил он после недолгого молчания. – Из названия понятно...
– А, – я огорчилась, – то есть ты ничего не знаешь. И, наверное, даже впервые слышишь?
Рым кивнул, а Тор неожиданно ответил:
– Об этом в детских сказках написано. Только в наших, гномьих. В орочьих нету, наверное.
– Не знаю, – хмыкнул Рым. – У меня же родители рано погибли, можно подумать, я хоть одну сказку помню. Мне их уже двадцать с лишним лет никто не читал.
– Ну вот там упоминались некие Хранители. Это вроде таких бессмертных сущностей, которые сохраняют в мире равновесие, берегут его покой, не дают ему в хаос погрузиться.
Я почувствовала, что начинаю тихо офигевать. Получается... у моего мира тоже есть... Хранитель?
Но... я его не придумывала... Совсем!
Наверное, он тоже... божественно одарённый. Может, это он перетянул меня сюда, в Эрамир?
Я нахмурилась. Нет, не может быть. Хранитель должен следить за равновесием, за соблюдением законов мироздания, в конце концов, а моё появление здесь нарушает все возможные правила и не укладывается ни в какие рамки. Нельзя, невозможно. Так что нет, это не Хранитель.
Интересно, как часто он будет со мной беседовать? И не подбросит ли ещё парочку подсказочек?
В этом пазле явно много дырок.
Мы ещё немного отдохнули, а потом Тор и Рым начали собирать вещи и готовиться к скорому отъезду. Лошадей они, чтобы те выдержали такую гонку, напоили из каких-то флакончиков специальным чудо-зельем. Что-то вроде наших энергетиков, только лучше и для животных.
А я, позёвывая, делала несколько простейших упражнений, чтобы размять своё немного затёкшее тело, как вдруг...
Хотя, собственно, чего я ждала? Что тёмные эльфы будут единственными охотниками за моей силой, с которыми я здесь столкнусь? Ага, щаз-з-з. Разбежались и подпрыгнули. Впрочем, я их понимаю. С помощью силы демиурга реально можно миром повелевать.
В глубине моего измученного размышлениями мозга что-то шевельнулось – какая-то мысль – но она тут же погасла, потому что не до неё сейчас было. Когда на тебя из кустов вылезают пятеро типов бандитской наружности, как-то не до рассуждений.
И первое, что я сделала, когда увидела их рожи – это совсем глупо, по-детски, громко завизжала.
Я так вопила последний раз лет в семь. Не помню даже, из-за чего. Помню только, как подошедший брат строго сказал:
– Ты чего вопишь? Если так орать, барабанные перепонки лопнут, и ты оглохнешь.
И я послушно захлопнула тогда рот. Да и сейчас... Захлопнула, как только вспомнила эти его слова, а ещё увидела быстро разворачивающихся Рыма с Тором, уже ощетинившихся оружием. Они улыбались так яростно, что я поневоле отшатнулась.
И всё-таки, дикость какая-то – на нас напали, а они лыбятся! Неужели драться – это так весело?
В общем, минуты через три я оценила, что это с какой стороны посмотреть. Если самому мечом махать, норовя противнику укоротить носик, то, возможно, ещё ничего. При условии, конечно, что именно ты будешь кому-то что-то укорачивать, а не тебе. А вот когда стоишь за спинами двоих дорогих тебе людей... точнее, не людей... тьфу! В общем – дорогих. И видишь, как они сражаются сразу с пятью искусными воинами...
Короче говоря, когда всё это закончилось, мне показалось, что я так навсегда и останусь бледно-зелёной. Не от тошноты – от тревоги и беспокойства. Хорошо, что эти непонятные типчики магами не были. А то бы у меня, кроме бледности, ещё были бы трясущиеся руки.
– Р-р-рым... – то ли прохрипела, то ли прорычала я, бросаясь вперёд и прижимаясь к своему орку. Он, улыбнувшись, погладил меня свободной рукой по макушке и чуть отодвинул в сторону.
– Испачкаешься, Линн. На меня тут кровушка попала.
– Не твоя? – я испуганно вытаращилась на его рубашку.
– Нет уж, – он хмыкнул. – Простым воинам меня не одолеть, Линн.
– Зазнайка! – вдруг вырвалось у меня. Рым вздрогнул, опустил глаза и посмотрел на меня с каким-то странно-знакомым чувством в глазах.
– Что?..
Я уже хотела повторить, но меня перебил Тор:
– Слушайте, вы, з-з-заразы, по-моему, нам пора сматываться! А то сюда ещё какой-нибудь отряд живчиков заявится.
– Ты прав, – кивнул орк. – Убираемся отсюда.
Минуты через три нас на этой поляне уже не было. И следов нашего здесь пребывания не было тоже – благодаря маленькому амулету – подарку Браша. Стоило протереть этой странной тряпочкой саму землю, как она добровольно "впитывала" в себя все следы, плоть до отпечатков аур. И теперь ни один маг не сможет сказать, что именно на этой поляне попивала утренний чай девочка-демиург.
***
Если вы думаете, что после того утреннего нападения нас больше никто не трогал, то... вы глубоко заблуждаетесь.
На нас напали ещё трижды. От одного отряда, довольно крупного, кстати, но самого обычного, мы ушли благодаря "туманке" – связываться с таким большим количеством воинов мои спутники совершенно не хотели. А из-за того, что магов там не было, определить, куда мы поскакали, охотники за чужой силой так и не смогли.
Как тихо объяснил мне Рым, когда мы улепётывали от них, то, что я "вывалилась" в этот мир, должны были почувствовать абсолютно все маги. Но не все из них могли нанять отряды, как у тёмных эльфов. Большинство обращалось к обычным наёмникам. Кроме того, никто по-настоящему не знал, в какой именно компании я путешествую – увидеть меня через какой-либо "хрустальный шар" не представлялось возможным, а засечь непосредственно на местности можно было только неслабым магам с очень близкого расстояния. Оставалось прочёсывать близлежащую к месту моего появления местность, чем эти отряды и занимались.
Так что нам пока везло. Возможно, если бы хоть кто-то, кроме, конечно, Повелителя Робиара, подозревал, что я путешествую не одна, а в компании с двумя хорошими воинами, а у Рыма ещё и магические способности есть... В общем, вряд ли нам бы тогда так везло.
Со вторым отрядом, состоящим из двух наёмников и двух магов, пришлось попотеть. Тут нам пригодились и магические поглотители, и "ледяные иглы", которые, к сожалению, пришлось истратить почти все, пока они наконец достигли цели и пришибли этих проклятущих магов. Но, конечно, неслабую роль сыграли волшебные камушки Рыма, создавшие вокруг нас защитный круг, непроницаемый для магии. Хотя преследователи оказались не менее расторопны, и пока Рым разбрасывал свои булыжники в разные стороны, успели кинуть несколько заклятий, из-за которых пришлось распрощаться с магическими поглотителями.
Наткнувшись через пару часов на очередных моих потенциальных похитителей, я услышала, как Тор тихо взвыл:
– Да что же это такое!! Достали!!
– Ещё полчаса, и мы будем у Тропы, – крикнул Рым, вытаскивая из-за пазухи зеркальце. – Нужно продержаться.
В этом отряде было пятеро наёмников и один маг. Самый обычный, человеческий. Возможно, если бы у нас оставалось побольше "ледяных игл", Рым выбрал бы другой вариант развития дальнейших событий. Но так как он решил приберечь их на крайний случай, да и Тропа уже маячила за поворотом...
В общем, он засветил нашим преследователям в глаз зеркальцем, оставленным в подарок Брашем и, завопив: "Бежим!!" – пришпорил своего коня.
Тот бег напомнил мне взлёт самолёта – меня так же откинуло назад, в ушах зашумело, в голове что-то будто сжалось, к горлу подкатил комок... Да-а-а, никогда не думала, что обыкновенные лошади могут развивать такую скорость.
– Смарагд – необыкновенный, Линн, – шепнул Рым мне на ухо, а потом, обернувшись, бросил назад гребешок Милли. – Это отвлечёт мага. Мы должны успеть добраться до Тропы, потому что дальше они не пойдут.
– Я тоже не горю желанием туда соваться, – прохрипел Тор, наклоняясь к гриве своей лошади, которая мчалась чуть позади нас с Рымом. – Но раз уж ты так настаиваешь...
– Именно, – орк рассмеялся.
Каждую секунду мне казалось, что ещё немного – и впереди нас вынырнет очередной отряд любителей поживиться за чужой счёт, и моим спутникам придётся срочно вынимать мечи и защищать мою девичью честь. Именно честь, потому что, если я правильно поняла, получить силу демиурга можно только тем самым путём, о котором рассказали мне Робиар с Громом.
Интересно, кстати, как там Гром? Вырвался ли из Эйма? Поговорил ли с Аравейном? И если да, то... что? И не совершаю ли я ошибку, стремясь в столицу? Вдруг этот маг тоже будет не прочь моей силушки захапать за бесплатно. Я была не уверена в этом своём решении, но... разве у меня был выбор? Разве я могла поступить как-то по-другому?
Сидя дома, под тёплым пледом, сочиняя собственную книгу или читая чужие, всё кажется таким лёгким и простым. Это всего лишь слова, которые чья-то искусная рука сплетает в предложения. Всего лишь фантазии, пусть даже очень интересные и захватывающие.
Теперь же, зная о том, что эти фантазии могут стать реальностью, я не была уверена, что когда-нибудь вновь буду писать книги. Зная о том, что каждая написанная строчка где-то воплощается, что я причиняю боль не просто никогда не существовавшим героям, а настоящим, реальным... Что я порой убиваю их, награждаю счастьем или отнимаю его – просто потому, что мне так хочется. При мысли об этом у меня мурашки бежали по спине, невзирая на близость горячего, как костёр, Рыма.
Зачем нужна такая сила? Зачем она даётся обычным людям? Если бы я знала... Если бы я только знала, что мои фантазии существуют на самом деле... Клянусь всем, что мне дорого – я написала бы совсем иначе. Я никогда не убила бы Рыма, я не стала бы причинять боль Милли...
"Теперь ты понимаешь, почему демиургам нельзя появляться в созданном своими руками мире, Линн? – шепнул на ухо лукавый голос. – Теперь ты понимаешь, почему им вообще нельзя знать о своей силе?"
Я грустно улыбнулась.
"Пожалуй, да, понимаю. Потому что когда ты узнаёшь, что сам создал не только радость, счастье и любовь, но и боль, страх, жестокость и насилие, своими руками убил не фантазию, а реально существующего человека... Ты не можешь больше ничего создавать. Не хочешь иметь такую силу".
"Этим вы и отличаетесь от Бога, Линн", – прохладное дыхание невидимого существа пощекотало мне шею.
"Но зачем? Зачем нужна такая сила? Пожалуйста, ответь мне, Хранитель! Ты ведь знаешь?!" – мысленно прокричала я.
И тут же зажмурилась. Потому что внезапно дорога перед нами стала совершенно иной – ухабистой, неухоженной, нетоптаной. А самое главное, что будто изнутри всех растущих рядом кустов вдруг начал наплывать туман – сначала белёсый и полупрозрачный, затем – серый и кружащийся вокруг своей оси.
– Тропа Оракула, – тихо сказал Рым, спрыгивая на землю и снимая меня с коня. – Дальше идём пешком.
– А верхом почему нельзя? – поинтересовалась я.
– Ноги лошади переломают. В таком тумане они не будут видеть ям и ухабов.
Тьфу, Линн, что за глупый вопрос? Ты ведь знаешь на него ответ. Сама ведь придумала эту Тропу.
Я огляделась по сторонам и мысленно повторила:
"Хранитель! Где ты? Пожалуйста, ответь! Зачем нужна такая сила?"
Я увидела, как маленький сгусток тумана отделился от общей массы, клубящейся за ближайшими кустами, подплыл к моим сапогам и закружился вокруг своей оси, как юла, детская игрушка.
А потом я почувствовала чужое холодное дыхание на своей шее. Оно было настолько ледяным, что волосы у меня на затылке подозрительно зашевелились.
"Ты должна понять это сама, Линн".
Когда мне на плечо упало несколько снежинок, я чуть не отпрыгнула в сторону, но чьи-то руки легли на плечи – невесомые, холодные, но почему-то очень ласковые, и я застыла.
"Иди!"
И меня легонько толкнули вперёд, к Тропе Оракула. Я обречённо вздохнула и обернулась на своих спутников.
– Рым, Тор? Вы идёте?
Орк кивнул и, взяв свою лошадь под уздцы, зашагал рядом со мной. А когда я услышала недовольный вздох Тора и его раздражённое бормотание, то поневоле улыбнулась.
Я знала, что ждёт меня впереди. Слишком хорошо знала. Но пока почему-то совсем не боялась.
Интересно, а ты сейчас видишь меня?.. Слышишь? Ты... гордишься мной?
Как бы я хотела это знать...
За пределами повествования
Императорский указ
Пожаловать Люку Кроссу и всем его родственникам титулы Младших лордов (или леди) за особые заслуги перед его высочеством принцем Эдигором.
Подписано в день совершеннолетия его высочества, в год 1756 со дня возведения на престол первого из династии Альтерров.
Сборник указов и положений, архив, императорская библиотека
Дождь барабанил по крыше, выстукивая тяжёлыми, грузными каплями своеобразную мелодию, которая почему-то казалась Эдигору очень грустной.
Наследный принц сидел на крыше, пробравшись сюда через круглое окошко на том самом чердаке, где они с Люком когда-то впервые бились на игрушечных мечах. Слушал стук дождевых капель о черепицу, смотря в клубящуюся вокруг темноту – был уже поздний вечер – и наслаждался одиночеством.
Эдигор сбежал на крышу ото всех. Сейчас он не хотел видеть даже Люка. В этот день наследному принцу исполнилось четырнадцать лет, и по этому поводу устраивался грандиозный бал, несмотря на болезнь императрицы, плохую погоду и отвратительное настроение самого виновника торжества. Подарки, дикое количество гостей (в основном из Старших лордов и леди), разноцветные платья, костюмы, неискренние улыбки и не менее неискренние поздравления.
К концу дня Эдигор почувствовал, что звереет. Даже он, всегда такой спокойный и уравновешенный, не выдерживал всего этого пафоса и мишуры. И самое главное, чего он не мог понять – зачем? Ну да, ему четырнадцать, а это значит, что он теперь совершеннолетний. Ну и что? Зачем ради этого устраивать такой кошмар? И ладно бы ещё какие-то политические интересы, так нет – император просто хотел порадовать сына. Да уж, порадовал так, что теперь Эдигор сидел в полном одиночестве на крыше замка, под проливным дождём, без всякого зонта, и пытался успокоить рвущееся наружу раздражение.
Одна радость – отец пожаловал Люку титул Младшего лорда. И принц до сих пор не мог сдержать улыбки, вспомнив круглые, с расширенными от удивления зрачками глаза друга. Ведь это значило, что теперь Люк – не просто слуга, паж. Он – Младший лорд! Знать! Элита!
Отличий между Младшими и Старшими лордами немного, но весьма принципиальных. Младшие имели право именоваться графами и графинями и могли владеть максимум двумя поместьями и сравнительно небольшим куском земли, при этом они вполне могли работать на себя или кого-то ещё. Такой титул обычно даровался за какие-либо заслуги и передавался по наследству, как и титул Старшего лорда (и возможность именоваться герцогом или герцогиней). Такие люди имели право состоять только на государственной службе, работая исключительно на императора, владеть сколькими угодно домами и большими наделами земли.
Что делать с титулом Младшего лорда, Люк пока не знал, но Эдигор не сомневался – он что-нибудь придумает. Заодно появился повод забрать Тришу с кухни – не пристало высокородной леди служить среди обычных слуг! – и сделать её личным поваром наследного принца. Услышав это предложение, мать Люка чуть не упала в обморок.
Эти воспоминания остудили пыл Эдигора, уняли его раздражение. Юноша улыбнулся. Из его глаз медленно исчезала злость. Он чувствовал, как расслабляется тело, разжимаются кулаки... И вновь вспомнил, как они с Люком впервые фехтовали здесь, на чердаке, играя с деревянными мечами.
Эдигор уже давно "играл" только с настоящим оружием. Его по-прежнему обучали и Аравейн, и Громдрейк. Люк тоже участвовал в этих "играх", но его стезёй всё-таки были "игры" для ума, а не с оружием. И Эдигор совершенно точно знал, что с этой особенностью друга делать в дальнейшем.
Аравейн и Громдрейк натаскивали будущего императора так, как будто ему предстояло биться на настоящей войне среди обыкновенных солдат, даже маршировать учили. И Эдигор до сих пор не мог решить, кто же из его наставников лучше владеет оружием. Громдрейк был быстрее и сильнее, но Аравейн знал столько необычных техник, включая особенности школы боя светлых эльфов, и был невероятно хитёр, поэтому, когда наставники бились друг с другом, исход схватки обычно был предопределён – ничья. Честная, благородная, дружеская. А Эдигор сделал всё возможное, чтобы двое его наставников подружились, хоть он иногда и замечал, что они ревнуют его друг к другу. И это было забавно. Эдигор улыбнулся, вспоминая, как кривилось лицо Аравейна, когда принц проводил с эльфом слишком, по его мнению, много времени, и как темнели и без того чёрные глаза Громдрейка, когда маг отрывал Эдигора от тренировок, отвлекая его внимание на какой-нибудь необычный магический эксперимент.
Они были самым лучшим в жизни будущего императора – Люк, Аравейн, Громдрейк и Мика. Последняя совсем оттаяла, полностью забыв про господина Матиаса, благодаря Эдигору научилась читать и теперь в свободное время – а у неё такого было много, принц не загружал свою личную служанку – зачитывалась книгами. А ещё понемногу обучалась у Аравейна – оказалось, что у Мики есть небольшой магический дар. Слабый, но тем не менее наставник взялся учить девушку, что казалось ей огромной честью.
Единственное, что огорчало Эдигора – никто, кроме Люка, не осмеливался называть его Эдом. Даже Аравейн, хотя принц просил... Но нет. И будущий император вздыхал, опуская огорчённые глаза – даже с друзьями, которых он искренне любил, наследник не должен был забывать о своём статусе ни на минуту.
Теперь, когда им с Люком уже было по четырнадцать, они оба стали очень привлекательными юношами. Люк, показавшийся когда-то Эдигору невзрачным мальчишкой с "мышиного" цвета волосами, стал обладателем шикарной светло-русой шевелюры, вспыхивавшей на солнце медными искорками, и ярко-серых глаз, умеющих быть как тёплыми, так и колючими.
Сам же Эдигор вытянулся в длину гораздо больше, чем в ширину, и был уже на полголовы выше своего друга. На высокого, худощавого принца, с прямыми тёмными волосами до плеч и спокойными карими глазами заглядывалась половина придворных дам. Даже та её часть, которая была старше будущего императора ровно в три раза. Но зажимать девушек по углам Эдигор почему-то считал недостойным, хоть и видел несколько раз, как это делает отец. С точки зрения наследного принца, это было крайне неосмотрительно со стороны императора – он должен быть символом и образцом для подражания, а если каждая кухарка будет рассказывать о том, что выделывал его величество со своей новой пассией прямо в коридоре... В общем, Эдигор пока искал обходные пути. Ему нужна была такая девушка, которая сумела бы держать за зубами свой острый язычок. И пока, к сожалению, среди ближайшего окружения таких ему не попадалось. Единственным исключением была Мика, но использовать своего верного друга в качестве постельной грелки Эдигору казалось неправильным и нечестным.
Да, кстати! Когда принц перечислял близких и дорогих ему людей (и не людей), то забыл ещё об одном человеке. И теперь этот человек тихо подкрадывался сзади, стараясь не нарушить покой старшего брата...
– Иди сюда, Лу, – усмехнулся Эдигор – после тренировок Аравейна и Громдрейка он слышал даже писк мышей в дворцовых подвалах. – Я тебя заметил.
Раздался лёгкий, едва уловимый вздох. А потом рядом с принцем села маленькая девочка в длинном платье тёмно-синего цвета, с красивой белой вышивкой на рукавах и подоле. Золотые, будто светящиеся изнутри волосы доходили малышке до талии. И Эдигор в который раз залюбовался своей сестрой.
Лу села рядом, не обращая внимания на дождь, и подняла на брата тревожные голубые глаза, в которых сейчас стояли искренние, неподдельные слёзы. И такие они были горькие, что юноша вздрогнул.
– Лу?.. Что случилось?
Одна слезинка скатилась по щеке, не смешиваясь с дождём.
– Мама...
И Эдигор сразу всё понял. Подавшись вперёд, он прижал сестру к себе изо всех сил, чувствуя, как дрожат её маленькие плечи, а из груди рвётся отчаянный плач.
– Лу, хорошая моя, маленькая...
Он говорил, и говорил, и говорил... Почти не помнил, не осознавал, что именно. Лишь бы только успокоилась, не плакала...
Императрица Мариника заболела давно, и здесь был бессилен даже Аравейн. Она подхватила смертельную красную лихорадку, эпидемия которой прокатилась поздней осенью по Лианору, прихватив с собой несколько десятков жителей, и всё, что мог сделать наставник Эдигора – это замедлить болезнь. От красной лихорадки не было лекарства. Больной либо выздоравливал сам – по неизвестной лекарям причине – либо умирал, сгорая от высокой температуры, в горячечном бреду.
