Текст книги "Анна Фаер (СИ)"

Автор книги: Анна Фаер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)

– Так это был не сон,– Макс ухватился за голову.

Мы захохотали.

– У меня теперь синяк в форме твоей челюсти,– сквозь смех сказал Дима.

Я захохотала и без сил упала на стол. Я ещё тихо посмеивалась какое-то время, глядя в окно столовой. А потом сквозь меня словно ток пропустили. Я тут же встала из-за стола и зашагала к двери.

– Ждите меня тут,– бросила я парням.

И как только я вышла за дверь столовой, я побежала со всех ног к главному выходу. Знаете, что произошло? Я увидела Алекса, когда лежала на столе и смеялась. Он шёл мимо школы. И, конечно же, я захотела с ним поговорить. Мы даже не знакомы, но я должна поговорить с ним. Поэтому теперь я бегу к главному выходу, чтобы успеть окликнуть этого падонка. Я его не знаю, зато я знаю, что он сделал Макса несчастным. И мне этого достаточно, чтобы возненавидеть его.

Я выбежала на школьное крыльцо, быстро спустилась по ступенькам, и едва не столкнулась с Алексом, свернувшим из-за угла. Он резко остановился, сжал между зубов сигарету и безразлично сказал:

– Осторожней.

О, из-за его безразличного тона я просто вскипела. Как он может быть таким безразличным, когда Макс из-за него страдает?! Я перегородила ему дорогу.

– Это тебе нужно быть осторожней! – вырвалось у меня.

Теперь Алекс остановился. У него на лице появилась странная улыбка. А мне стало не по себе. Его улыбкой можно было загнать в комнату, обитую войлоком.

– Ты ещё кто такая? Мы разве знакомы?

Он говорил так холодно и надменно, что вся моя уверенность стремительно стала исчезать. Только теперь я поняла, что он года на два, а то и на все три, старше меня. Больше мне не хотелось на него орать потому, что стало понятно, что он наверняка найдёт, что мне ответить. Я решила сделать ему шаг навстречу.

– Нет, мы незнакомы. Но нам нужно познакомиться,– сказала я уже не так яростно, как говорила до этого. – Я Анна Фаер!

Моя протянутая рука, так и осталась висеть в воздухе.

Алекс спрятал ладони в карманы. Вместе с сигаретным дымом у него изо рта вылетело:

– Наслышан.

– Очень хорошо. Тогда ты знаешь, о чём мы будем говорить?

– Не имею не малейшего представления, чего тебе от меня нужно. Нас ведь вообще ничего не связывает.

– Макс Райман нас связывает.

– Нет,– презрительно улыбнулся Алекс.

– Ещё как! – во мне вдруг всё снова закипело. – Ты хоть понимаешь, что сломал его? И какого чёрта ты его напоил? Ты даже не представляешь, чего нам стоило отвести его домой!

– А ты очень навязчивая, Фаер.

– Не называй меня так. Для тебя я Анна.

– Фаер,– хмыкнул он.

– Нет, Анна!

Наверное, именно из-за того, как сильно я возмущаюсь, он продолжал обращаться ко мне по фамилии.

– Не надо так злиться, Фаер.

– Я сказала, чтобы ты так меня не называл! А ты,– я кричала на него,– ты должен поговорить с Максом! Извиниться перед ним ты просто обязан! Понял, Алекс?!

– Алекс? Не называй меня Алексом, для тебя я Александр Берг,– передразнил меня он, а потом добавил: – И не говори мне, что делать, девочка.

– Ещё как буду! Ты ужасен! Знаешь, сколько из-за тебя было проблем? Чего стоило похмелья Макса! В первый день в новой школе! Ты должен с ним поговорить!

– Слушай, Фаер,– он начинал терять терпенье. – Я ничего никому не должен. Здесь все должны мне,– а потом он добавил,– Фаер.

– Анна! – зло напомнила я.

– Но Фаер…

– Для тебя я Анна!

– Почему не Фаер? Звучит ведь неплохо. Фаер… Я собаку бы так назвал,– он ухмыльнулся. – Собакам должны нравиться собачьи имена.

Я этого стерпеть не могла. Со всей силы я ударила его по щеке. Под осенним пасмурным небом громко раздался шлепок. А потом тихий страшный смех: смеялся Алекс.

– Это ты зря,– он взял меня за воротник.

Вот теперь наши взгляды с оглушительным звоном столкнулись. Его жестокий и мой перепуганный. Надеюсь, он не заметил этого. В любом случае, времени у него было немного.

– Алекс! – крикнул Макс со школьного порога.

И Алекс сразу же быстро меня отпустил.

Дима и Макс подошли ко мне.

– Всё в порядке? – спросил Дима, настороженно глядя на Алекса.

– Да, всё нормально,– сказала я звонко и с вызовом глянула в глаза Алексу.

Мне больше не страшно. Когда эти двое рядом, мне просто не может быть страшно. Мы молчали. Макс тяжело дышал. Я посмотрела на него: он был чертовски зол. И почему-то мне ясно, что злится он не на Алекса, а на меня.

И мне было непонятно: почему он злится? И что он чувствует? Вот стоит друг, который бросил его одного против всего мира. А он злится на меня? Что у него внутри? Не понимаю. И не пойму. Я думаю, что это невозможно – чувствовать то, что чувствуют окружающее. Нельзя их полностью понимать. Можно просчитать их ходы, отгадать реакцию, манипулировать, но вы никогда не сможете открыть для себя их внутренний мир. А уж тем, кто в себе самом разобраться не может, не следует даже и пытаться.

Но я сразу же почувствовала себя уверенно, когда появились парни. Да! Я чувствую себя в безопасности. Особенно от того, что рядом, прикасаясь своим плечом к моему, стоит Макс. Когда он рядом, мне почему-то всегда становится спокойнее. Нужно будет как-нибудь рассказать ему об этом. Но я этого не сделаю, нет. Он навевает спокойствие. Когда он рядом никакие мысли о кошмарности этого мира мне не страшны, словно он их отгоняет. Но почему, почему я не могу сказать ему, что его присутствие для меня, как крепкий кофе и тёплый шерстяной плед?

– Ну, и что теперь? – спросила я у Алекса нахально.

– Знаешь, у меня сегодня вечеринка,– вдруг мило улыбнулся он. – Было бы очень хорошо, если бы ты пришла.

Какой хитрец! Теперь, когда рядом Макс и Дима, он улыбается, как сущий ангел, а не как больной психопат!

– И? – мило улыбнулась в ответ ему я.

Не знаю, во что мы с ним играем, но вызов принят.

– Я тебе напишу сообщение с адресом…

– У тебя нет её номера,– перебил его Дима хмуро. – И не будет.

– Уйми своего блондинчика, и оставь мне свой номер.

Дима улыбнулся так, словно знал, что я номер не оставлю. И это меня разозлило. Поэтому я продиктовала ему не случайный набор чисел, как люблю это делать, а назвала свой настоящий номер.

– Понял? – ухмыльнулся Алекс Диме, а мне подмигнул. – Приходи. Обсудим твоё предложение.

Наверное, он имел в виду его будущий разговор с Максом.

Мы услышали, как в школе прозвенел звонок.

– Бегите,– выпустил дым от сигареты в небо Алекс. – Ещё не хватало, чтобы вы из-за меня на урок опоздали, малыши.

Я бросила на него злобный взгляд, он почему-то неконтролируемо улыбнулся, а потом на его лице снова появилась маска злости и враждебности. И самое удивительное, что я прекрасно понимала, что это всего-навсего маска. Он вовсе не такой желчный, каким хочет казаться. Мы точно играем в какую-то игру.

Но прозвенел звонок. Впереди урок алгебры. По этому предмету мне в конце года придётся экзамен сдавать, поэтому я вернулась в школу. Мы с Димой весь урок сидели тихо. Когда учительница вышла, он спросил:

– Ты объяснишь, что произошло?

– Да, Фаер. Какого чёрта ты с ним заговорила? Про что вы разговаривали? – обернулся Макс.

Я решила быть честной.

– Я сказала, что тебе с Алексом нужно поговорить. Только и всего.

– Кто тебя просил? – закатил глаза Макс.

– Но ты так страдаешь из-за него! Вы должны разобраться в своих отношениях!

Я сказала это так громко, что весь класс замолчал, и все уставились удивлённо на Макса.

– Бесишь,– Макс отвернулся.

И я знала, что на самом деле я его не бешу. Я знала, что всё сделала правильно. Конечно, правильно! Я никогда не ошибаюсь. Просто Макс этого ещё не понял. Когда-нибудь он непременно будет меня благодарить.

Единственное, чего я не понимаю, – это то, почему Макс так разозлился. Почему он отвернулся и не поговорил со мной? Почему он не может рассказать мне всё про Алекса и его? Все хотят, чтобы их понимали, но никто не может раскрыть свою душу на все сто процентов. Где-то глубоко в галереях сознания будет дверь с табличкой «закрыто». И сколько бы ты не стучал и не просил, чтобы тебя впустили, никто никогда не откроет.

Дальше этот день уже не казался мне душным и скучным. Дима нашёл у себя интересную игру на телефоне, и мы все перемены в неё играли по очереди. Интереснейшая игра. Дима застрял на одном уровне, и я стала его подгонять:

– Быстрее! Дима, быстрее!

– Я не могу быстрее! – отозвался он.

– Кончай уже!

– Подожди немного. Я просто нервничаю!

Почему-то весь класс затих, а Макс, наблюдающий за тем, как мы играли, сказал тихо:

– Ну, вы всё-таки и придурки.

Время шло, а когда уроки закончились, мы с парнями медленно пошли домой. Обычно мы ездим на автобусе, но по пятницам всегда возвращаемся пешком. Это что-то вроде нашей маленькой традиции.

Мы уже забыли про инцидент с Алексом, и всё было хорошо. Но этот подлец даже на расстоянии готов доставать меня. Мне пришло сообщение. Короткое, но ясное. Адрес и время.

– Не ходи к нему,– сказал мне Дима. – Я до сих пор не верю, что ты дала ему свой номер!

– Папочка переживает? – ухмыльнулась я.

– Нет, Дима прав. Лучше тебе к нему не идти,– сказал сухо Макс.

– Это ещё почему? Думаешь, поздно? У меня мама в командировке, а папа будет на ночной рыбалке. Я могу легко пойти на эту вечеринку. Плевать, что поздно.

– Я не об этом. Ты же не думаешь, что вы там будите чай пить и мультики про пони смотреть?

Макс кашлянул.

– Конечно, я это знаю!

– Не иди,– уже стал настаивать Дима.

– Ещё скажи, что ты мне запрещаешь!

– Если так, то я тебе запрещаю! – сказал мне строго Дима.

Я рассмеялась ему в лицо:

– Вот теперь я точно пойду! Тебе назло!

– Как хочешь,– вздохнул Макс. – Но Алекс есть Алекс. Ничего хорошего от него ждать не стоит. Будь с ним осторожна.

– Будь осторожна, будь осторожна! – передразнила его я. – Как это меня раздражает.

– Всё, что раздражает в других, может привести к пониманию себя,– спокойно произнёс Макс.

– Густов Юнг? – спросил Дима.

Макс даже обрадовался.

– Неплохо! Удивлён, что ты его запомнил!

– Просто ты его буквально каждый день упоминаешь,– устало объяснила я.

– Нет, быть этого не может.

– Ещё как может,– ответил ему Дима.

– Да? Тогда это очень интересно…

– Ни черта это не интересно! Знаете, что интересно? Интересно, почему это мы ничего не делаем! Мы хотели изменить мир, забыли?

– Школа, Фаер, школа,– прикрыв устало глаза, произнёс Дима.

– Глупая школа! – вскрикнула я.

А Макс широко улыбнулся.

– Хорошо, что она нас пока что спасает.

Видимо, он решил, что это забавно. Совсем не забавно! Я сразу же стала похожа на грозовую точу. Дотронься до меня пальцем, и я начну метать молнии и громко греметь.

– Он шутит,– заметил это и решил меня подбодрить Дима. – Ты ведь знаешь, что его шутки никогда не бывают смешными! Как только начнутся каникулы, мы обязательно что-нибудь сделаем!

– Что-нибудь грандиозное? – недоверчиво спросила я.

– Непременно! Я сам лично этим займусь, только не будь такой хмурой.

Я сразу же просияла. Наверное, это выглядело так, что я только ради одного этого и расстроилась. Может быть, так оно и было.

Мы разговорились о приближающихся каникулах, и я даже не заметила, как оказалось перед своим домом. В этот момент Дима сказал:

– У меня новый чай появился! Вы должны его попробовать. Пойдёмте ко мне.

Была пятница, спешить было некуда, и мы с Максом согласились.

Я сидела на самой уютной кухне в мире. Нет, я сейчас говорю абсолютно серьёзно. Нигде нет кухни уютней, чем у Димы. Я вообще очень люблю Димин дом. Каждая комната кажется невероятно тёплой и приятной.

– Можно мне молока в чай добавить? – спросила я, болтая ногами под столом.

– Конечно.

Дима был просто счастлив. Готовить чай, пить чай, говорить о чае – всё это заставляет его просто сиять. Он налил мне в чашку молоко, и я сразу же удивилась.

– Мой чай розовый!

– И что не так? – не понял Дима.

– Он розовый!

– Так и должно быть.

– Разве? – удивилась я.

– Конечно! Если в хороший и качественный чай добавить молоко, то он обязательно станет розовым.

– Ничего себе! Только подумай, я всю жизнь, выходит, пила чай некачественный! Ужас!

Дима рассмеялся.

– И как это ты мог такое допустить? – спросил у него, ухмыляясь, Макс.

– Допустить! – вспомнил вдруг Дима. – Я не могу допустить тебя к этому Алексу. Он мне не нравится.

– Не поверишь, но мне тоже,– сделала глоток чая я. – Чай такой вкусный!

– Не переводи разговор,– теперь заговорил Макс. – Я просто предупреждаю, что у Алекса вечеринки своеобразные.

Не знаю, что он имел в виду под этим словом, но Диму это задело.

– Не ходи!

Я бы, наверное, и не пошла бы. Кому хочется переться в гости к незнакомому нахальному парню в пятницу вечером? Мне нет. Я бы нашла, чем себя занять. Но, когда Макс и Дима так это запрещают, я просто не могу себе отказать в удовольствии, не послушать их.

– Я пойду.

– Фаер, не надо,– тревожно проговорил Дима.

– Надо!

– Нет, не надо! – вдруг крикнул он.

Я только рассмеялась:

– У кого-то нервы не к чёрту.

Дима сделал глубокий вдох, выпил чаю и сказал:

– Нет. В любом случае, не у меня. Я пью чай и у меня всё отлично.

– Самообман,– сказал Макс, глядя в свою чашку с кофе. – При чём, до мерзости очевидный самообман.

– Прямо до мерзости? – спросила я.

– Да. Не люблю, когда правда так очевидна,– он сделал глоток кофе. – Когда перед глазами появляется голая, совершенно обнажённая правда, какой-то голос в голове начинает шептать, что глаза пора закрывать.

То, что мы отвлеклись от главной темы, меня напрягло, поэтому я напомнила:

– А вечером я всё-таки пойду к Алексу.

Мне никто ничего не ответил. Такое положение дел меня ничуть не устраивало, поэтому я толкнула ногой под столом Диму.

– И чего ты ждёшь? – спросил он нервно. – Ты всё равно нас не послушаешь. Ты слушаешь только себя. Поэтому сама и решай, идти тебе или нет.

– Я пойду,– твёрдо решила я. – За меня не переживайте. Я знаю, что делаю. В самом же деле! Я не иду на вечеринку, я иду поговорить с Алексом.

– Представляю, как вы поговорите,– сказал сам себе Макс.

– Не на что там не соглашайся,– вдруг выпалил Дима и встал нервно. – Я сейчас вернусь. Должен дать тебе кое-что для безопасности.

Он вышел из комнаты, и мы с Максом остались вдвоём.

– И что ему не сидится? – спросила я у Макса.

– За презервативом пошёл он что ли? – как ни в чём не бывало, ответил тот.

Я почему-то была так удивлена, что пролила чай на стол.

– Ну, что? – спросил Макс. – Я же сказал, что его вечеринки очень своеобразные. Нечего тебе там делать.

– Насколько своеобразные? – спросила я.

Только теперь мне стало понятно, на какую глупость я иду. Сегодня вечером, ничего не сказав семье, я ухожу затемно в гости к парню, которого вижу всего-то второй раз в жизни. Да ещё при всём этом я понимаю, что он гораздо старше и сильнее меня. Бог мой, о чём я думала?

– Я пришёл,– объявил своё возвращение Дима.

В руках у него был перцовый баллончик.

– Держи его с собой. Используй, если понадобится, но старайся сделать всё, чтобы он тебе не понадобился. Завтра я к тебе зайду, расскажешь, как всё прошло, а баллончик вернёшь. Мне предки голову открутят, если он пропадёт.

– Какой заботливый,– я взяла в руку перцовый баллончик. – Ну, я думала, что лучше мне не идти, но теперь со мной точно не случится ничего плохого. Поэтому я точно решила, что пойду.

И я, правда, так решила. Дело глупое и рискованное, но ведь зато будет интересно! Зато я не буду жаловаться больше на скуку! Все говорят мне не идти туда, поэтому я пойду. В конце концов, я хочу хоть капельку безумия. Пора вырываться за рамки! Все подростки анархисты. А ещё я решу, наконец, всё то, что не смог решить Макс. Я заставлю Алекса осознать его вину!

Ну, наверное, я ещё должна сказать, что делаю это и ради того, чтобы проверить себя. Я никогда в жизни не была на сумасшедших вечеринках. Мне никто никогда не предлагал выпить, курнуть косяк или того, о чём говорил Макс. Я бы, разумеется, не на что из этого не согласилась, но всё-таки жизнь будет неполноценной, если пройдёшь эту её сторону мимо.

Вообще-то, если я решила с вами быть честной, то нужно признаться, что главная причина всё-таки в разговоре с Алексом. Я думаю, что это очень важно. Макс несчастен из-за него, и я хочу во всём разобраться. Я хочу сделать его снова счастливым. Эта причина самая главная. Она гораздо весомее всех тех причин, по которым я должна была бы отказаться от вечеринки. А причин, по которым мне следовало бы остаться дома этим вечером, на самом деле много.

Понимаете, я никогда не смотрю на количество причин, я смотрю на их вес. Ведь одна причина из одного списка, может весить больше причины из списка другого. Даже не знаю, с чем это можно сравнить. Это как металлические шарики, которые выглядят одинаково, но они сделаны из разных металлов, поэтому один в десятки раз тяжелее другого.

Ну, а ещё я просто хотела позлить Диму и посмотреть, будет ли переживать Макс. Это тоже интересно.

– Значит, ты идёшь? – спросил у меня спокойно Макс.

– Иду.

– И пытаться отговорить тебя безуспешно?

– Безуспешно.

– Тогда послушай меня. Не лезь к Алексу с разговорами обо мне. Я тебя об этом не просил, значит, ты это делать не обязана. И думай обо всём наперёд. И застегни, наконец, блузку! И галстук поправь!

О, как мило! Он тоже переживает!

Я наклонила голову и на моём лице медленно появилась улыбка. Да, я всё делаю правильно. Сегодня вечером мне будет не скучно. Сегодня вечером Дима будет кусать себе локти и переживать, а Макс не уснёт, пока не увидит в моём окне свет и не поймёт, что я вернулась. Сегодня вечером у Алекса будет серьёзный разговор, и кто-то кому-то обязательно вынесет мозг. Буду играть с ним в его игру масок этим вечером.

А вышло всё как-то иначе. Этим вечером я бродила по тёмной улице и искала нужный дом, дрожа от холода и страха. Несколько раз пройдя мимо огромного дома, который был, наверное, в три раза больше моего, я, наконец, поняла, что мне нужно именно туда. Хорошенько присмотревшись, я увидела в больших окнах блики света, а когда вошла во двор, то из-за стен до меня доносились глухие удары музыки. Колонки, должны быть, отменные, если даже на улице я слышу музыку.

Я медленно пошла по дорожке, ведущей к двери дома. В темноте были видны силуэты маленьких ёлочек. Всё казалось мне очень изысканным и утончённым. У двери даже были фигуры сидящих львов. «Мажор»,– подумала я, скривившись.

Отчего-то у меня неприязнь ко всем, кто богат. Я просто уверена в том, что деньги в большом количестве водятся только у плохих людей. Разве я ошибаюсь? Большое состояние можно сколотить только обманув кого-то. С чистыми руками ты, в любом случае, богатым не станешь. Ну, ещё может большое наследство остаться. Но я думаю, что человек, который живёт за чей-то счёт, не очень-то заслуживает уважения. Так или иначе, но моя неприязнь к Алексу на капельку возросла.

Я стала звонить в вычурный звонок у двери. Никто мне не открыл. Конечно! Отличная идея звонить в дом, где так громко играет музыка! Я ещё немного постояла у двери. Меня продувал ветер. Пробирало до костей, поэтому я, собравшись с духом, вошла без приглашения.

И ничего страшного не произошло. В прихожей, которая была больше моей гостиной, никого не было. Я осторожно вошла в дом. Было темно, по стенам бегали разноцветные огоньки, как бывает на дискотеках в клубах. Музыка больно резала мне уши. А людей было много. Моё появление осталось незамеченным, поэтому я сразу же отправилась на поиски Алекса.

Где бы я не была, я нигде не могла найти Алекса. Его не было около бочонка с пивом. Не было около кальяна. Не было в кружке, курящем что-то. И в кружке, играющем в бутылочку, тоже не было. Одним словом, где бы я его не искала, его нигде не было. Нигде.

Я сразу же взбесилась. Ну и отлично! Отлично! Останусь здесь до утра, если понадобится! И когда все разойдутся, я с Алексом поговорю. Поговорим с ним о Максе. Уж я-то ему объясню, что нельзя доводить моих друзей до такой тоски, до которой он довёл Макса. Дружба – это очень важно. Люди задумываются над этим, только когда теряют друзей и остаются совсем одни. И это неправильно. Важно понимать эту истину тогда, когда друзья рядом. Но обычно все понимают это слишком поздно. И ничего страшного. Я заставлю Алекса понять это, раз уж он сам не может.

Я опустилась на кожаное кресло и прижала к себе сумочку, в которой лежал Димин баллончик. Вот теперь я ясно поняла, что занята полной чушью. Пришла к незнакомому парню, чтобы лезть в отношения, которые меня действительно никак не касаются. Ведь дружба между Максом и Алексом была так давно! А я пытаюсь разобраться в том, чего уже даже нет. В том, чего уже не будет.

Теперь я больше не хотела встретить Алекса. Зачем? Я здесь посижу немного, чтобы он не смог сказать, что я не пришла, и уйду. Да, так и сделаю. А об этом мажоре забуду. Он меня раздражает, а я и без него раздражительная.

– Ты тут одна? – хрипло спросил меня кто-то, кого я не знаю.

Мне протянули пластмассовый стаканчик с пивом. Я демонстративно вылила его содержимое в вазон, стоящий рядом. Надеюсь, фикус от этого не увянет. Хотя если от этого увядают люди, то он тем более увянет. Прости меня, милый. Прости.

– А ты с головой на голове,– сказал весело парень, который отдал мне стаканчик.

– А ты точно пьян,– сказала я дерзко.

Он был ровесником Алекса. Но нравился мне он больше, чем Алекс.

– Пойдём,– сказал он мне весело. – Ты здесь скучаешь.

– А ведь верно! – я тут же спрыгнула с кресла и взмахнула руками. – Мне ужасно скучно! Здесь скучно.

– Пойдём,– он странно посмотрел на меня, взял под локоть и повёл куда-то.

Мы уже стали подниматься по лестнице, как я начала что-то соображать:

– А куда мы? – поинтересовалась я.

– В спальню.

– Зачем? – спросила я нелепо, а потом разозлилась на себя за эту нелепость и покраснела.

– Так ведь это вечеринка, где кто-угодно с кем-угодно может…

– Нет, не может,– перед нами появился Алекс.

Могла ли я когда-нибудь подумать, что буду так рада его видеть?!

– Алекс! – радостно сказала я.

– Привет, Фаер. Пойдём со мной,– он выхватил мой локоть из руки пьяного парня и потянул меня за собой вниз по лестнице.

– Эй,– крикнул недовольно пьяный парень.

– Закрой пасть! – рявкнул на него Алекс.

Мы стали спускаться по лестнице.

– Мы куда? – спросила я растеряно.

– Пить вино, а не дешёвое пиво. Ну, и говорить, если тебе это так нужно.

Он поднял в руке бутылку из стекла цвета глаз Макса. Мы несколько раз куда-то свернули, а потом оказались у двери в ванную.

– В ванной? Пить вино в ванной? – спросила я удивлённо.

– Там тихо. Здесь мы не поговорим из-за музыки,– объяснил он.

Я пожала плечами. Мы закрыли за собой дверь. В самом деле, музыка сразу же утихла. А здесь хорошая звукоизоляция.

Я села на край ванны. И посмотрела на Алекса серьёзно.

– Нам нужно поговорить! – бросила я важно.

На его лице сразу же появилась недобрая улыбка. И тут я почувствовала что-то неладное. Такое иногда бывает: беда ещё не случилась, но ты уже её предчувствуешь. Алекс медленно поставил вино на пол и подошёл ко мне. Остановившись прямо надо мною, он стянул с себя майку. Какого чёрта он делает?! Я моментально вскочила с места. Алекс стоял передо мной так, что я упёрлась глазами в его выпирающие ключицы.

– Что происходит? – не на шутку встревожившись, ладно, по правде говоря, испугавшись, спросила я.

– Будем развлекаться,– глухо ответил Алекс.

Моё сердце упало куда-то вниз.

========== Часть 11 ==========

Знаете, о чём я жалею? О перцовом баллончике, который я забыла в сумочке на кресле, где просидела весь вечер! Сейчас он бы мне пригодился!

Но баллончика не было. Ничего, что могло бы мне помочь, не было. Поэтому я дрожащим голосом попросила:

– Алекс, не надо, пожалуйста…

Раздался смех. Совсем не злой. Алекс хохотал и не мог остановиться. Он даже стал задыхаться от смеха. Выглядело это так, будто кошка отхаркивала свою шерсть. Поэтому я непонимающе заулыбалась.

– Мне просто стало жарко,– наконец выдавил из себя Алекс, держа в руках майку. – Сдалась ты мне.

– Я подумала…

– Я понял, что ты подумала.

Мне всё ещё было страшно, и я смотрела на него недоверчиво.

– Не бойся, не обижу,– улыбнулся он.

Но меня всё это жутко раздражало. Думает, что я боюсь! Ещё чего!

– Нам нужно поговорить, чёрт возьми!

– Я слушаю,– он опустился на пол, взял в руки бутылку с вином и спросил: – Присядешь?

Я села рядом. От Алекса приятно пахло чем-то сладким, похожим на ваниль. Он сделал глоток из горлышка бутылки и спросил:

– Будешь?

Я отрицательно покачала головой. Теперь он мне не казался надменным и злым. У себя дома он был домашним.

– А зря. Очень зря. Хорошее вино. Ты точно не хочешь?

– Алкоголь – это зло,– сказала я ему, отвернувшись.

Он почему-то презрительно улыбнулся.

– Боже, как всё запущено! В школе этому научили? Теперь всю жизнь, как овечка, будешь это выкрикивать? Если что-то и есть зло, то точно не алкоголь. По крайней мере, не хорошее старое вино.

Меня это разозлило ещё больше. Мы с ним были вместе не больше десяти минут, а я уже была вся взвинчена.

– Дай свою бутылку! – я не дождалась от него реакции и выхватила её сама.

Сделала глоток. Было кисло и противно.

– Кислятина,– поморщилась я, возвращая ему бутылку с вином.

Он вдруг нахмурился так, будто я что-то святое оскорбила.

– Нет! Белое вино – самое лучше,– начал он горячо.– То, что ты назвала кислятиной – это кислая свежесть, которую окружают все другие оттенки вкуса! Да ведь ты его даже и не распробовала толком! Вино не для того, чтобы его пить. Это тебе не пиво или водка. Вином нужно наслаждаться. Попробуй ещё раз, но не глотай.

Дима сказал мне быть осторожной. Макс сказал мне быть осторожной. А вместо того, чтобы быть осторожной, я позволяю себя спаивать. И мне даже нравится то, чем я занимаюсь.

– Ладно,– я набрала в рот немного вина.

Алекс снова заговорил:

– А теперь читай вкус. Чувствуешь кислоту? – я кивнула. – Ну, а теперь прислушайся. Кроме кислоты, есть и солёность, знаешь, как у минеральной воды. Чувствуешь её? – я снова кивнула. – А пряная горькость? А фруктовая сладость? Если у тебя всё в порядке со вкусом, то ты даже можешь почувствовать дуб. Это вино много лет выдерживали в дубовых бочках. Наверное, поэтому оно такое вкусное.

Вино и вправду оказалось вкусным. Я не ожидала, что столько разных вкусов могут быть смешаны в одном единственном напитке. Распробовав, как следует, вино, я ответила Алексу:

– Поразительно! Оно действительно отличное! Это лучшее вино, которое я пила в своей жизни,– про то, что оно единственное, я говорить не стала. – А ты, похоже, отлично разбираешься в винах.

– Наверное, это единственное в чём я разбираюсь,– горько усмехнулся он. – Ты со мной поговорить хотела? У нас есть тихая комната и бутылка отличного вина – всё, что нужно для хорошего разговора, одним словом.

– Да, я хотела поговорить. О Максе.

– Столько возможных тем для разговора, а ты выбираешь эту. Не понимаю, чего тебе нужно, но говори, если так хочешь. Боже! Не верю, что ты ради этого пришла. Такая примерная девочка, – он снова улыбнулся как-то нахально и снисходительно.

Снисходительно! Ко мне! Это я обычно ко всем снисходительно улыбаюсь! Но я решила не возмущаться этим вечером слишком сильно. Я буду вести себя сдержанно, чтобы разобраться в том, что заставляет моего друга с самыми чудесными глазами на свете страдать.

– Ты ничего не понимаешь,– сказала я ему серьёзно. – Макс сказал, что вы просто поругались. Он сказал, что даже не помнит из-за чего. Я готова ему поверить. Но я не могу поверить в то, что из-за этого он стал таким.

– Каким? – Алекс, кажется, меня совсем не понимал.

– Таким, какой он сейчас.

– А тебе он сейчас не нравится? Хочешь, чтобы он был, как раньше? Как ты вообще можешь этого хотеть? Ты даже не была с ним знакома!

– Я знаю, что он был счастлив тогда! А сейчас он страдает! Я говорила с ним, когда он был пьян. Он рассказывал, как ему плохо. В трезвом состоянии он бы никогда не стал жаловаться, но тогда он был пьян и рассказал мне обо всём, что ему наболело. А наболел ему ты.

Алекс молчал. Он держал в руках бутылку из зелёного стекла и смотрел на неё зачем-то. Смотрел так внимательно, будто хотел с помощью телекинеза стекло разбить или нагреть вино, или и вовсе превратить его в воду. Не знаю, он просто смотрел на бутылку слишком уж серьёзно. Может, вспоминал цвет глаз Макса?

– Разве меня должно волновать, что он страдает? Я ведь тоже страдаю. А это никого не волнует. Всем плевать.

– Меня волнует,– вдруг вырвалось у меня.

Максу плохо – я хочу помочь Максу. Плохо Алексу – я хочу помочь Алексу. Я хочу помочь любому, кто в этом нуждается.

– Тебя не волнует. Ты переживаешь только за своего дружка. Ты не можешь переживать за меня. Никто не переживает за чужих людей.

– Нет, ты не прав. Я, правда, переживаю.

– Врёшь,– у него на лице снова появилась его жестокая дьявольская улыбка. – Однажды на моих глазах с крыши сбросился какой-то человек. Я его не знал. Просто стоял в толпе таких же ничего не понимающих людей, как и я сам. Было много крови. Была скорая. Кто-то сильно плакал, людей опрашивали. А я,– он замялся,– я просто пошёл домой и сидел весь вечер один на кухне. Пил белое вино. Тогда я много думал. Очень много. Но не о смерти, нет. Мне было весело, я думал о том, как хорошо сидеть у себя на кухне и пить в одиночестве. И я думал о том, что я могу это делать, а тот, кто сегодня разбился насмерть, нет. Знаешь, мне совсем не было жалко того человека.

– Ты злой,– снова не удержала язык за зубами я.

Иногда я просто говорю то, что думаю. И иногда это бывает очень неуместно, иногда даже неловко. Но, тем не менее, периодически у меня это проскакивает.

– Знаю, я тем вечером это тоже понял. Смотри,– он показал мне свою татуировку.

– Зло внутри меня,– машинально перевела с английского я.

– Я тогда совсем глупым был. Верил в то, что есть добро и зло.

– Оно есть.

– Нет. Нет в этом мире чёрных пятен, нет белых. Наш мир одна большая серая лужа. Потому, что всё белое и чёрное, уже давно смешалось. И назад эти цвета уже никак не вернуть.

А потом он словно очнулся, посмотрел на меня виновато и сказал:

– Тебе, должно быть, неинтересно. Это ведь не касается Макса.

– Это касается тебя! Ты тоже страдаешь! – заговорила я пылко. – Мне тоже тебя жаль! Мне жаль, что всё так глупо. Ты страдаешь из-за Макса, он из-за тебя. Неужели вы не можете что-нибудь решить?!

– Ты смотришь поверхностно.

– Разве?

– Да,– Алекс закрыл глаза и опрокинул голову так, что она стала лежать на крае ванны, под которой мы сидели. – Макс не из-за этого страдает. Я ведь уже говорил с ним, ты, видимо, не знаешь об этом.

Я неопределённо кивнула головой. Я как-то совсем не учла то, что эти двое и без меня могли поговорить. А зная то, что они пили вместе в последний день лета, то между ними уж точно был хоть какой-то разговор.