Текст книги "Прости за любовь (СИ)"
Автор книги: Анна Джолос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)
Эпилог
Тата
Летний зной. Безоблачное голубое небо. Цветущая сирень. Колокольный перезвон.
Москва. Покровский женский монастырь, в народе известный как храм Матроны Московской на Таганке.
Здесь всегда очень многолюдно, но сегодня очередь так очередь. Длинная, бесконечная, до самых ворот. Оно и понятно, выходной день. Многие в субботу-воскресенье приезжают издалека.
– У вас во сколько эфир? – зевая, спрашивает Полинка.
– В семь, но нужно приехать за час до.
– Успеете. Времени вагон.
– Если и нет, я не особо расстроюсь, – признаюсь честно.
– Прекращай, Тата, вам обязательно нужно пойти вдвоём. Не отправляй его туда одного.
– Я не питаю особой любви к Ардовой, ты же в курсе.
– Именно поэтому передача обещает быть мегаинтересной, – хихикает.
– Будешь смотреть?
– Пф. Естественно!
– Она по-любому будет задавать неудобные вопросы.
– А ты себя же цитировать не забывай.
– Я отвечаю только на те вопросы, на которые хочу отвечать, – говорим в один голос.
– Я заметила между вами некоторое напряжение, – понижает голос. – Вы с Кучерявым опять повздорили, что ли?
Косится на Марселя. Он стоит возле сирени. Укачивает Мишку, что-то тихо ему напевая.
– Да.
– Когда успели уже?
Вздыхаю, кивая.
– Сегодня утром. Это я виновата. Опять завела разговор на тему моей женской несостоятельности.
– Тата, ну зачем? – смотрит на меня с укором.
– Затем. Ты посмотри на него. Он очень страдает из-за того, что я дефектная.
– Не говори про себя так, пожалуйста.
– Говорю как есть, Полин.
– И что ты ему выдала?
Судя по тону, догадывается, что ничего хорошего.
– Что ему нужна здоровая женщина.
– Ему нужна только ты!
– Я сказала, что пойму, если он решит развестись.
– Ой дура, не могу! – хлопает себя ладонью по лбу. – Тебе прекрасно известно, что этому не бывать.
– Я неспособна подарить ему то, что он желает сильнее всего на свете. Я подумала и решила, что готова его отпустить.
– Чего?
– Мне будет очень-очень больно, но я настолько люблю его, что сделаю это. Он заслужил возможность иметь полноценную семью.
– Не нужно решать за него, Тата. Тем более всегда есть вариант с усыновлением.
– Здоровому мужчине хочется иметь собственных детей, Полин.
Продвигаемся вперёд. К мощам первую очередь мы уже отстояли. Теперь к иконе стоим.
– Что по крайним анализам?
– Ничего нового.
Всё с ними в порядке. Бесплодие нам не ставят, но толку? Забеременеть как не получалось, так и не получается.
– Была у врача, которого порекомендовала Оля?
– Нет, не была.
– И почему?
– Я устала, Поль. Больше ни к кому ходить не буду.
Это я тоже чётко для себя решила. Хватит.
– А может всё-таки стоит пойти? Хорошая же клиника.
– Сколько таких клиник мы посетили за крайние три года? – усмехнувшись, спрашиваю.
Первые несколько лет брака мы с Марселем вообще по этому поводу не беспокоились. Хотя стоило бы начинать уже тогда. Но на тот момент я была слишком увлечена своей профессиональной спортивной карьерой. Чемпионаты. Соревнования. Олимпиада. Место в турнирной таблице. Мне казалось, что это самое важное. Теперь в свои двадцать восемь понимаю, что нет.
Кстати, большинство врачей винят в моей женской несостоятельности именно спорт.
Вот так повернулось.
– Вы какой раз тут сегодня? – задумчиво осведомляется подруга.
– Седьмой.
– Ого…
Да. Мы с Марселем всю неделю сюда ездили. Мама сказала, что нужно сделать именно так.
– Смотри-ка, он укачал-таки моего крикуна! Диво-дивное, а не мужик! Не то что некоторые! На руки-то взять лишний раз боятся! – возмущается она недовольно.
– Я сама такая. Вчера были у Ромасенко. Нику нянчили весь день и я снова убедилась в том, что Марсель куда лучше справляется с детьми трёхлетнего возраста.
– Просто Вероничка неимоверно его любит.
– Мне кажется, он чересчур её балует. Что думаешь как психолог?
– Пусть балует, на то она и крёстная дочь.
И то верно.
– Дай-ка мне, – забираю у неё книжечку и в последующие минут пятнадцать-двадцать тихо читаю молитву Святой Матронушке.
Когда очередь доходит до нас, поднимаюсь по ступенькам. Оставляю записочку в отведённом для этого месте. Прислоняюсь лбом к иконе и, закрыв глаза, снова прошу. Прошу о сокровенном.
Один Бог знает, как часто я вспоминаю наш с Марселем разговор у костра и как сожалею о словах, слетевших с моего языка.
Была слишком молода? Не хотела детей? Боялась этого как огня?
Что ж. Получи. Теперь когда ты созрела и готова, осуществить задуманное не выходит.
Разгневала небеса.
– Молодые люди, что ж вы не сказали, что с маленьким ребёнком? Вас бы вне очереди пропустили, если очень надо, – обращается пожилая женщина к Марселю и Полине, ожидающим меня в сторонке.
– Постояли, не перенапряглись. Здесь всем надо, – произносит муж, осторожно передавая подруге спящего Мишу. – Мы в церковь ненадолго зайдём, Филь?
– Конечно, идите.
Марсель берёт меня за руку, невзирая на то, что мы, вроде как, в ссоре.
Сплетает наши пальцы. Ведёт за собой.
– Ты как? Нормально?
– Да.
Заходим в здание.
Пишем записки. Покупаем свечи. Ставим.
Как и во все предыдущие дни, стараюсь держаться изо всех сил. Правда сегодня слёзы всё равно непроизвольно прорываются наружу. От отчаяния. Бессилия. Ощущения безысходности.
– Хочешь, никуда не поедем? – спрашивает уже на улице.
– Нет. Поедем. Мы обещали команде.
– Уверена?
Киваю и, стирая слёзы, спешно осматриваюсь.
Не удивлюсь, если и здесь нас кто-то снимает.
– Тата, – зовёт, вынуждая посмотреть в его глаза.
– М?
– Не поднимай больше тему развода. Иначе я решу, что ты относишься к нашему браку как к чёртовой партии в теннис.
– Я просто…
– Навсегда, помнишь? – его ладони обхватывают моё лицо. – Вместе, – произносит строго и безапелляционно. – Несмотря ни на что. Поняла?
*********
Студия. Камеры. Зрители.
На мне шикарный костюм от модного российского дизайнера. Отпадные туфли. Над причёской и макияжем трудилась целая бригада.
Марсель сидит рядом. Расслабленный, немного уставший, но такой привлекательный! Серьга в ухе. Фирменный творческий беспорядок на голове. Брюки. Стильная шёлковая рубашка чёрного цвета, чуть распахнутая на широкой груди, показывает часть татуировок.
Мы отлично смотримся вместе. Пока нас собирали на съёмку, мы собирали комплименты.
– Дорогие друзья! С Вами ток-шоу «Спроси звезду!». Его бессменная ведущая Маша Ардова…
– И Александр Логинов.
Зрители громко аплодируют.
Н-да. Годы идут, а Маша так и не научилась одеваться стильно и дорого. Как и в прошлый раз, её наряд чересчур откровенный и пошлый. Глубокий вырез на груди. Разрез на бедре. Зачем так одеваться на встречу с семейной парой – загадка.
– Вы не представляете, кто сегодня у нас в гостях, – намеренно тянет интригу. – За этой молодой парой журналисты охотятся днём и ночью. За их жизнью следят миллионы людей. Мы так часто видим их вместе, но так редко удаётся получить от них интервью и комментарии! Встречайте. Солист наипопулярнейшей группы Город пепла, дерзкий, сексуальный, харизматичный красавчик Марсель Абрамов и его жена, Тата Джугели!
Снисходительно улыбаюсь.
Вот ведь дрянь! Объявила так объявила.
Люди снова аплодируют, приветствуя нас.
– Маш, позволь теперь скажу так, – подаёт голос её соведущий. – Двукратная победительница турниров Большого Шлема, чемпионка мира, серебряный призёр олимпиады и одна из самых горячих теннисисток нашей планеты! Великолепная, обворожительная Тата Абрамова и её муж!
Один-один.
– Спасибо, Александр, – благодарит его Марсель.
– Не за то, что перечислили регалии. За то, что фамилия озвучена правильно, – добавляю я.
– Давайте на ты.
– Без проблем.
– Прости, если задела, – тут же вклинивается в разговор эта овца. – Ты начинала карьеру как Тата Джугели. Я подумала, тебе не очень нравится, когда твоё имя ассоциируют исключительно с мужем.
– Ей это точно не грозит, – спокойно отзывается Кучерявый.
– Судя по аплодисментам, народная любовь равноценна.
– Сделаю вид, что соглашусь с тобой, – подмигивает Александру Ардова.
Ну какая язва!
– Итак, давайте начнём. Марсель у нас не впервые, но правила нашего ток-шоу мы всё-таки озвучим.
– Всё, как всегда, довольно просто. Перед нами барабан с письмами телезрителей. Наши прекрасные гости по очереди запускают волчок, который и будет определять очерёдность вопросов.
– Напоминаю о том, что у вас есть возможность отказаться от ответа, но только один раз и с условием, что будет исполнено желание телезрителя.
– Также единожды вы можете взять помощь зала и переадресовать вопрос тому, кто сегодня пришёл вместе с вами.
– Готовы?
– Да.
– Марсель…
– Пусть жена, – уступает право первого хода мне.
Ну прекрасно, блин.
Запускаю.
– Отлично. А пока волчок крутится, побеседуем. Кто сегодня пришёл вас поддержать?
– Моя прекрасная тёща.
– Прекрасная тёща. А это, на минуточку, Анастасия Зарецкая, друзья! Бывшая прима-балерина Мариинского театра! Поприветствуйте! Добрый вечер, Анастасия!
– Добрый, – в микрофон говорит мама.
– Саша, бывших прим и премьеров не бывает. И между прочим, невзирая на пенсионный возраст (у балерин он наступает достаточно рано) Анастасию до сих пор можно увидеть на сцене.
Зараза. К чему эта реплика про пенсионный возраст?
– Да, Мария, иногда я выступаю, но сейчас больше сосредоточена на преподавательской деятельности.
– Вы, как и ваша дочь, выглядите фантастически!
– Благодарю за комплимент, Александр.
– Скажите нам, Анастасия, фронтмен группы Город пепла, как зять, он какой?
– Самый лучший. Внимательный, заботливый, искренне любящий мою дочь.
– Какая зачётная характеристика от тёщи!
– У нас с Марселем очень тёплые взаимоотношения.
Парень показывает ей сердечко. Она делает тоже самое в ответ.
– Как это мило.
– Ну а у нас, дорогие телезрители, тем временем первый город.
Марсель закидывает руку на спинку дивана. Так, чтобы она была за моей спиной.
– Саратов.
– Внимание на экран.
– Всем привет, Я Олеся Иванчикова и у меня такой вопрос к чете Абрамовых: как вам удаётся сохранять отношения и любовь на расстоянии? Гастроли, чемпионаты. Вы уже пять лет в браке, постоянно в разъездах и редко бываете дома. В чём секрет?
– Тата, начнём с тебя, поскольку волчок запускала ты. В чём же секрет отношений на расстоянии? Что важно?
– Доверие, взаимопонимание и поддержка.
– У вас, судя по всему, с этим полный порядок. Ты часто посещаешь концерты мужа, а он болеет за тебя, сидя на трибунах.
– Да. Когда получается, так и есть.
– Наверное, нелегко жить в таком ритме?
– Нелегко, но ко всему привыкаешь, – пожимаю плечом.
– А давайте спросим Марселя, – активизируется Ардова. И ничего хорошего в этом случае не жди. – Тебе разве не хочется, чтобы жена всегда находилась дома? Амбиции амбициями, но семья должна быть для неё в приоритете, разве нет?
– Одно другому не мешает. Я по себе знаю, как важно реализоваться в том деле, которым горишь.
– Нам показалось, у вас из-за этого порой возникали проблемы.
– Ключевое тут – «показалось».
– Что ж, спасибо за ответ. Продолжаем. Твоя очередь.
Он запускает волчок.
– А мне вообще любопытно, как это происходит? – развивает тему Александр. – Ты с детства в себе держала желание победить в Турнире Большого Шлема?
– Нет, пожалуй, так далеко я не заглядывала, но заниматься теннисом профессионально очень хотела.
– А ты Марс? Мечтал о славе? Знал о том, что твои песни станут настолько популярными?
– О славе не мечтал. Мне было важно, чтобы однажды их услышала Она. Где и как – вопрос второй, но когда твои песни поёт вся страна, шансов на это куда больше, согласись?
– Однозначно.
– Армавир.
На экране появляются две молоденькие девчонки-близняшки, одетые в одинаковые платья.
– Привет, Маша и Саша!
– Привет, любимое шоу!
– Мы, Аня…
– И Яна…
– Хотим спросить нашу горячую парочку. Как часто вы ссоритесь и что раздражает друг в друге больше всего? Спасибо!
– Итак… Часто ругаетесь, ребята? – адресуют вопрос Марселю.
– Бывает.
– А причины?
– Всё как у всех. Мы живые люди.
– Носки разбрасываешь по квартире, что ли? – предполагает Логинов.
– Нет. Это за меня регулярно делает наша собака.
– Что раздражает друг в друге больше всего?
Переглядываемся.
– Когда обижается и не говорит на что.
– Тата?
– Раздражает, когда я на эмоциях, а он спокоен как удав.
Александр смеётся.
– Пока крутится волчок, сыграем в игру, – вступает в беседу Ардова. – Сейчас проверим, насколько хорошо вы знаете друг друга. Мы будем задавать вопросы, а вы одновременно фиксируйте ответы на планшетках.
– У меня ужасный почерк.
– Неправда, – беру свою.
– Отсядь от него немного. Можешь сюда.
– Она будет сидеть рядом со мной, – цедит Марсель, стрельнув в него острым как бритва взглядом.
Задеваю своей ногой его. Давая понять, что это перебор.
– Не подглядываем. Долго не думаем. Поехали, – подгоняет Мария.
– С лёгкого стартанём, – начинает Александр. – Любимые цветы Таты.
– Он отгадает конечно, – пишу фломастером «Тюльпаны».
– Показывайте.
– Совпало.
– Почему тюльпаны? – кривит нос Ардова.
– Потому что именно тюльпаны он впервые мне подарил.
– И как это было?
– Я болела, не ходила в школу и не отвечала на его сообщения. Он не придумал ничего лучше, чем перелезть через высокое ограждение и забраться ко мне на балкон.
– Ромео.
– Этот Ромео бок содрал до крови.
– Там ерунда была, царапина, – отмахивается.
– На этот случай придумали двери, дружище, – подсказывает Логинов.
– Так романтичнее.
– Это бесспорно. И твоя реакция, Тата?
– Я не успела отреагировать. Пришла бабушка и застукала нас вдвоём в моей спальне.
– Оу. И как ты выкрутился, парень?
– Не поверишь. Меня спасли песни Розенбаума.
Улыбаюсь. Это действительно так.
– Давайте дальше. Любимое блюдо Марселя, которое Тата готовит сама.
– Тоже легко.
Вместе разворачиваем планшетки.
– «Фетучини с креветками»?
– Да, в её исполнении это божественно.
– То есть готовить умеешь, – в своём стиле подстёбывает меня Маша.
– Умею.
– Следующий вопрос. Что делает Тата, когда злится?
Марсель, хмыкнув, быстро пишет ответ. Впрочем, и я не отстаю. Секунд через пять результат видит вся студия.
– Бьёт тарелки? Серьёзно? – выгибает бровь Саша. – То есть прямо как в том вашем клипе?
– Да. Фигачит одну за одной. Отводит душу.
– Погоди, а что в этом момент делаешь ты?
– Пусть напишут.
Ну мы и пишем.
«Смотрит». «Молча наблюдаю».
– Интересные вы ребята, однако. И что же следует после? Поскандалив и уничтожив ни в чём не повинные тарелки…
– Миримся, бро. Долго и страстно.
Луплю его планшеткой по коленке.
– А потом оставшиеся пол ночи убираемся.
Смеётся.
Это факт.
– Количество альбомов, которые выпустила группа «Город пепла»?
«Семь».
– Совпало.
– «На какой строчке сейчас находится Тата в мировом рейтинге WTA?
«Семь».
– Где вы впервые поцеловались?
Написала и, скосив взгляд на Кучерявого, жду.
Показываем залу таблички.
«На дне рождения Горького».
– Ты глянь, это ж надо, слово в слово пишут.
– Почему ты так долго думал? – недовольно интересуюсь.
– Вспоминал.
Закатываю глаза.
– Что нравится Тате в твоей внешности больше всего?
– Только попробуй ответить неправильно, Марсель.
– И это…
«Кудряшки»
– Попадание! Если облысеешь, как быть, дружище?
– Я найду способ её удержать, – отшучивается парень.
– А какая её часть тела особенно нравится тебе?
– Смотри не накосячь, – наказывает Кучерявый.
– Здесь сложно ошибиться.
– Раз, два, три.
– Вместе.
«Ноги».
– Это то, что я сразу приметил.
– И Марселя можно понять. Вы вообще видели эту обложку в Sports illustrated?
Показывают на экране вышеупомянутую обложку. Я там во весь рост в купальнике.
– Огонь-пожар, м?
Зрители поддерживают Логинова аплодисментами.
– Как относишься к подобным фотосессиям жены?
– Нормально отношусь.
– На неё смотрит весь мир.
– Пусть смотрит и мне завидует.
– Мы отвлеклись, – заметно раздражается Ардова. – Ваше самое любимое место на планете? Куда бы рванули прямо сейчас?
Три секунды и ответ готов. Идентичный.
«Бора-Бора».
– Шикарный выбор, – не скрывая зависти, вздыхает Маша.
– У нас традиция. Каждую годовщину отмечаем там.
– Кучеряво живёте.
– Раз в году оторваться можно.
– И даже нужно. Что ж, спасибо за игру! Десять из десяти, друзья! Эти двое ни разу не ошиблись.
– Пришло время послушать вопрос из зала, – Мария переключает внимание на девушку в голубом костюме.
– Здравствуйте, меня зовут Ксения. Я из Питера.
– Классный город, – кивает Марсель.
– У вас такая непростая и красивая история любви. Авария. Разлука. Воссоединение годы спустя. Шикарное предложение. Свадьба. Вы в браке вот уже пять лет. По меркам шоу бизнеса – это прилично.
Внутренне напрягаюсь и чувствую как пальцы мужа в знак поддержки стискивают мои. Мы оба прекрасно понимаем, к чему ведёт данная прелюдия.
– Марсель, ты из многодетной семьи. Вопрос один. Ребят, почему у вас до сих пор нет детей? Это осознанный выбор? Вы, типа, чайлдфри?
Ксения, конечно, далеко не первая. Этот вопрос мы слышим чаще, чем хотелось бы, но лично я не перестаю поражаться тому, насколько бестактными порой бывают люди.
– Нет, – отражаю невозмутимо. – Мы не чайлдфри.
Знаю, что внешне абсолютно спокойна и никак не выдаю своей внутренней боли.
Горделивая осанка. Прямой взгляд. Эмоции под контролем. Слабину я могу дать только в те моменты, когда нахожусь наедине с собой. Ну вот и разве что в церкви сдержаться не вышло.
– Карьера стоит на первом месте?
– Карьера тут ни при чём.
– Какие-то проблемы? – елейным голоском вставляет свои пять копеек Ардова.
Встречаемся глазами.
Она прямо-таки кайфует от того, что ей удалось надавить на больную мозоль.
Клянусь, всё моё самообладание уходит на то, чтобы сдержаться и не нагрубить ей.
– Есть много клиник такого профиля…
– Я ведь могу ответить за ребят?
Мама.
– Расслабьтесь, – звучит голос мужа. Успокаивающий, уверенный и твёрдый. – У аиста просто много заказов. Мы в списке ожидания.
Два года спустя
Марсель
Лужники.
Тысячи людей вокруг. Они поют вместе со мной.
Свет. Звук. Спецэффекты.
Невероятная энергия. Адреналин, бегущий по венам. Дикий кайф от происходящего.
Всё это – концерт группы Город пепла. У нас юбилей. Десять лет на сцене.
Пальцы задевают струны.
Звучит финальный аккорд «Девочки по имени Нельзя», исполненной уже трижды.
Макс отрывается на барабанах.
Народ благодарно шумит.
– Спасибо, – забираю со стойки микрофон – И да. Мне сегодня исполнился тридцатник. Самому не верится, но факт.
Стадион начинает громко скандировать «С днём рождения!»
Жестом прошу замолчать.
– Я хочу поблагодарить каждого из вас. Спасибо всем, кто сегодня с нами.
Визжат, кричат.
– Спасибо вам, пацаны, – разворачиваюсь к ним. – За то, что мы снова вместе.
Всякое бывало за эти годы. Дважды наша группа распадалась.
– Горький, Ромас, Чиж… Без вас всего этого бы не было.
Никита кивает. Макс приподнимает ладонь. Пашка, сдержанно улыбнувшись, хлопает меня по плечу.
– Хочу поблагодарить свою жену. Её, наверное, нет здесь…
Битое стекло режет лёгкие.
Не дождался ни сообщения, ни звонка. Дерьмово на душе. Нет ощущения счастья, когда среди тысяч людей нет того самого человека.
– Она знает. Да и вы тоже, – хрипло смеюсь. – Я навсегда и намертво в неё влюблён.
Зрители визжат. Кричат.
– Хочу поблагодарить свою сестру. Она приехала из Америки, чтобы поддержать меня в этот важный день и спеть ваши любимые хиты.
Мила выходит на сцену. Обнимает меня, целует в щёку.
– Спасибо лейблу и лично Стасу Горину. За то, что когда-то поверил в нас. И за то, что оставался с нами в самые трудные для группы времена.
Подхожу к краю сцены. Пожимаю ему руку.
– Спасибо всей нашей большой команде и спасибо каждому, кто причастен к тому, что происходило здесь сегодня. Дайте шуму, Лужники! Это был крутой вечер!
Стадион ревёт и гудит.
– От души, – поправляю гитару. – А теперь давайте споём на бис «Не прощайся со мной» и отпустим уже пацанов. У Ромаса вон мелкая не спит без бати.
*********
По завершении концерта расходимся не сразу. В узком кругу отмечаем юбилей группы.
– Всё прошло на уровне, – довольно констатирует Стас. – Вы отработали на полную, пацаны.
– Ни хера. Чиж, по традиции, налажал в припеве «Девочки». Как всегда, блядь, – недовольно цедит Макс.
– Чуток косякнул, – не отрицая, признаёт Никитос.
– Что со звуком было после «Демона»?
– Да забейте, всё было супер. Мелкие недочёты никто кроме вас не заметил, – успокаивает Мила.
– Мелкие недочёты? – хмыкаю. – Я слова забыл. Дважды.
– Это просто волнение, братиш.
– Пиздец, позор, – опрокидываю в себя содержимое стакана.
Я не бухаю, нет. Просто именно сегодня захотелось выпить.
Устал.
Не вывожу в последнее время. На личном – беда. На работе – напряжённая подготовка к концерту. Стресс на стрессе, короче.
– Не переживай, люди и без тебя прекрасно всё спели.
– Это да. Они справились со своей задачей на отлично, в отличие от тебя. Забыть собственный текст! Подарить тебе колёса для улучшения памяти? Видимо, уже пора.
Толкаю локтем ржущего Ромасенко.
– Да перестаньте. Вы собрали Лужники, алё! Это не то, что успех. Это мегауспех!
– Милана права, вы – большие молодцы, – вступает в разговор Илона.
– Моя железная леди разрыдалась, прикиньте, – палит её Демьян, приобнимая. – Сидела подпевала. Потом смотрю затихла и ревёт.
– Я просто вспомнила, как у ребят всё начиналось. И вообще… – вздыхает тяжко. – Кино бы снять по мотивам этой истории.
– Ты опоздала с этой идеей, – улыбается Горин. – Съёмки сериала стартуют в ноябре.
– Да ладно!
– Поздравляю!
– Давайте выпьем за это!
– Пашка, твоя заслуга?
Горького нашего несколько лет назад заприметили. В кинематограф позвали.
– Нет. Я тут ни при чём, – он переводит взгляд с Миланы на Вебер.
Эти двое весь день украдкой посматривают друг друга, но так и не заговорили.
– Мила, как твои дела?
– Всё отлично, спасибо.
– Чем занимаешься в Нью-Йорке? – интересуется Илона жизнью сестры.
– Моделингом. У меня контракт с крупным агентством.
– Нравится ходить по подиуму?
– Нравится мне петь, остальное… не совсем то. Хотя плюшек много. Получаю неплохие деньги. Часто путешествую.
– Так может возвращайся, м? Замутим сольный проект, – подмигивает ей.
– Вебер, я щас не понял, это мой артист, – в шутку наезжает на неё Стас.
– А-а, – поднимает вверх указательный палец, – я прекрасно помню на каких условиях работала с тобой Милана. Не хитри.
– Ладно не буду.
– Братва, с вами хорошо, но я домой, – Макс закидывает руку мне на плечо.
– Принцесса не спит?
– Ага, надо ехать, читать сказку.
– Ты и сказки – это, конечно, сильно, – хмыкает Илона.
– Шац бы мной гордилась. Я их все уже практически наизусть знаю. «Дюймовочка», «Гадкий утёнок», «Золушка», «Спящая красавица», «Чиполино». «Колобок» этот грёбаный, будь он не ладен.
– И что с ним не так?
– Любимый персонаж у Ники, – поясняю народу.
– Персонаж… Лысый круг. Пиздец! А сюжет? – возмущённо восклицает Ромас. – Я недавно всерьёз задумался. Никого не смущает, что пол-леса с хлебом разговаривает?
Смеёмся.
– Ещё раз с днюхой, Марс! – взъерошивает пятернёй мои патлы. – Расцеловать тебя, что ли?
– Иди на хер.
Ржёт.
– Не прощаюсь, до воскресенья.
В воскресенье мы, вроде как, собираемся отметить моё тридцатилетие. Хотя настроения, честно говоря, нет.
Один проведу выходные, пожалуй.
– Я тоже отчаливаю, – сообщаю присутствующим вскоре после ухода Макса. – Мила, ты со мной?
– Нет. Меня Артём ждёт. Позвонил, хочет увидеться.
– Ясно.
Лезть туда не буду. Пусть молодёжь сама разбирается.
– Всем спасибо за концерт. Илона, Демьян, рад был вас видеть.
Пожимаю парню руку. Обнимаю Вебер.
– Можно тебя на минуту?
– Конечно. Всем пока!
– До встречи, Марс! Ты – красавчик!
– Любим тебя, Кучерявый!
– Это взаимно.
Выходим с Илоной за дверь.
– Твоему рэперу это не понравилось.
Таким взглядом нас проводил… Но я его отлично понимаю.
– Переживёт. У меня для тебя кое-что есть, – достаёт из кармана записку. – Кое-кто просил передать.
– Что ещё за шарады? Кое-что. Кое-кто.
Забираю листок. Разворачиваю.
«Причал Китай-город».
Встречаемся глазами.
Сердце начинает стучать быстрее.
– Тата была на концерте?
– Была, конечно.
Пришла, значит. Несмотря ни на что.
– Тебя ждёт машина, – подмигивает мне, улыбаясь. – Номер скинула. Куда идти, ты знаешь.
– Спасибо.
– Давай езжай.
Киваю и спешу к выходу. Потому что дико хочется увидеть свою жену.
Она же встречу мне назначила, верно я это расценил?
Дорога до машины занимает энное количество минут.
Пока еду, тоже кажется, что время ползёт и тянется слишком медленно.
– Тормозни вон там, – прошу водилу, заприметив круглосуточный цветочный по пути.
Покупаю букет.
Возвращаюсь в тачку.
У знакомого причала появляюсь в районе двух.
Пришвартованный теплоход с работающим двигателем, даёт понять, что меня явно ждут.
– Здорово, Борь, – приветствую одного из наших охранников и прохожу на борт.
Внизу из персонала никого. Бармен, официанты отсутствуют.
Поднимаюсь наверх по лестнице.
Итак нервничаю как сопливый мальчишка, а когда вижу свою Тату на корме, вообще нормально соображать перестаю.
Направляюсь к ней.
Она оборачивается на звук моих шагов.
Я с неистово колотящимся сердцем останавливаюсь напротив, и мы жадно изучаем глазами друг друга.
Выглядит, как всегда, отлично.
Платье. Пиджак, накинутый на плечи. Каблуки. Локоны длинных волос подхватывает ветер.
За грудиной болит.
Как же, сука, сильно я соскучился по ней!
Тридцать девять дней не виделись и каждый из них я считал.
«Не ладится у нас». «Ругаемся постоянно». «Хочу побыть одна». «Навещу маму, бабушку, твоих». «Пожалуйста, дай мне время».
Сложно.
Договаривались ведь о том, что никаких пауз не будет, но пришлось отпустить. Тёща и мать настояли.
– Привет, – произносит она тихо
Тоже нервничает. Чувствую, вижу.
– Привет.
Отдаю ей любимые тюльпаны.
– Спасибо.
Такая женственная и красивая… Стоит, носом мило утыкается в букет.
– Куда-то плывём?
Теплоход начинает движение.
– Да. Небольшая прогулка. Ты не против?
Я только сейчас замечаю сервированный стол.
– Голодный, наверное?
– Вообще ничего не ел сегодня.
Выпил, не закусывая, и всё.
– Так и знала.
– Была на концерте?
Кивает.
– Очень тобой горжусь. Это было невероятно. Ты молодец.
– Тата…
Не удержавшись, приближаюсь к ней. Как магнитом тянет.
Настоящая мука вести почти светскую беседу и делать вид, что это нормально.
Ни хрена нормального!
– Мне так плохо без тебя, детка…
Обнимаю. Глубоко вдыхаю запах её волос, который будоражит и волнует.
– Марсель…
– Ты мне нужна. Нужна как чёртов воздух, понимаешь нет? – обхватываю ладонями её лицо. Пальцами поглаживаю скулу. – У меня сегодня день рождения. Ты не поздравила и я хочу свой поцелуй прямо сейчас.
На самом деле, хочу я куда больше, но начнём с малого.
Нетерпеливо прижимаюсь к её губам. Нежно-грубо их терзаю.
Целую. Целую.
Самозабвенно ласкаю её язык своим.
Мычу от удовольствия и улетаю в нирвану, оттого, насколько остро это ощущается.
Плющит и разматывает от страсти.
Тело изнывает от желания и накатившего возбуждения. Весь горю…
– Марсель, погоди, – часто дыша, тормозит меня.
– Тата…
– Я должна…
– Не гони мне про развод опять!
Злюсь.
– Сказал ведь, ничего не важно. Только ты! Просто будь со мной.
Мне в грудь что-то упирается.
Небольшая подарочная коробка.
– Прощальный подарок приготовила мне на тридцатилетие? – раздражённо цокнув языком, забираю его из её рук.
– Как бы там ни было, я должна поздравить, – пожимает плечом, опуская голову.
– Ты пришла. Это уже подарок, учитывая тот факт, что я полтора месяца тебя не видел.
Снимаю крышку.
Вынимаю открытку.
Читаю.
Доброго времени суток, уважаемый Абрамов М.!
Ваш заказ выполнен. Ожидайте доставку в январе-феврале. С условиями и точной датой вы будете ознакомлены чуть позднее!
Ни хрена не понимаю.
Переворачиваю открытку.
Вижу аиста, парящего в голубом небе меж облаков. В клюве у птицы свёрток.
Перестаю дышать. Бросаю растерянный взгляд на Тату.
Она кивает на коробку, которую я всё ещё держу в руках.
Заглядываю туда. А там… Крошечные вязаные, как их называют… Пинетки, кажется?
– Мы… – сглатываю тугой ком, вставший в горле, и не могу побороть немой шок.
– Да, – шепчет она взволнованно. – Примерно десять-одиннадцать недель.
Под пинетками лежит снимок.
Я ничего на нём разобрать не могу, но она на что-то указывает пальчиком, и я в этот момент наконец полностью осознаю происходящее.
– Я стану отцом.
– Да.
– У нас будет ребёнок, – озвучиваю вслух свою давнюю мечту.
– Будет, зай.
Веки жжёт.
– И не один.
– Что?
– Скоро нас будет четверо, – произносит она, улыбаясь. – Осознаёшь масштаб? – мою же фразу вкручивает.
Четверо!
Опускаю взгляд на пинетки.
И правда. Две пары. Розовые и голубые.
Давление, шандарахнув, бьёт по мозгам.
– Ты в порядке?
Я ни фига не в порядке. Я готов хлопнуться в обморок от таких новостей!
– Охереть, двое!
– Еле дотерпела до твоего дня рождения. Хотелось рассказать в тот день, когда сделала с десяток тестов и поняла, что ошибки нет.
Грудь разрывает от эмоций, пугающих по своей силе. Заторможенно моргаю, принимая эту новую реальность.
Тата смеётся и прижимается своим лбом к моему.
– Тебе явно нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.
Крепко, но осторожно прижимаю её маленькое, дрожащее тело к себе, и по лицу катятся слёзы счастья.
Боже, как же я люблю эту девчонку…
