Текст книги "Пророчество Лета (СИ)"
Автор книги: Анна Бахтиярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)
– О! Я слышала, моя придворная дама тебе не понравилась. Понимаю, она и меня иногда доводит до мигрени вздорным характером. Но Кларисса предана мне. И нет, вчера она не заглядывала. Вынуждена тебя разочаровать, милая. Придется исключить её из твоего списка опасных личностей.
Но Мари не собиралась сдаваться.
– Иган Эрсла тоже не входил в число подозреваемых в убийстве Хлады, – проговорила она жестко. – А Рофуса Сильвану не считали сообщником Эллы. Извини, если принижаю достоинства твоей компаньонки. Но сейчас у тебя нет права сбрасывать со счетов никого. И, тем более, слепо доверять ву Сторн или кому-то другому.
Тень улыбки, мелькнувшая на губах Королевы минуту назад, безвозвратно погасла.
– Ты права, – согласилась она. – Когда враг затаился среди друзей, доверие слишком большая роскошь. Обещаю, я буду осторожна. С Клариссой в том числе.
Мари усомнилась в искренности матери. Но не стала возражать. У неё не имелось доказательств дурных намерений Сторн. Прогулка с актрисой и таинственная просьба ничего не значили. К тому же, Мари не могла слышать этот разговор в лесу, раз клялась, что они с Дайрой не покидали пределов посёлка.
Стихийница собралась спросить о самочувствии Ериды Саттер, но в дверь постучали.
– Прошу прощения, Ваше Величество, – в зал вошёл стражник в зелено-коричневых Весенних одеждах. – Прибыл гость из объединенной канцелярии. Просит принять. Говорит, дело срочное.
Брови Весты взметнулись вверх. Её Величество явно не ждала приезда сыщика.
– Зови, – велела она, расправляя плечи. Выражение лица стало Королевским – ледяным.
Мари поднялась, подбадривающе кивнув матери. Появление абу не сулило ничего хорошего. Ей же следовало покинуть комнату. Этот разговор не для посторонних.
Однако...
– Вы! – задохнулась Мари, столкнувшись в дверях с Лукасом Горшуа – сыщиком, много лет прятавшим письмо Вирту. – Вы!
О! Каких усилий ей стоило сдержаться и не влепить наглецу пощечину! Если б не его скрытность, встреча с родителями произошла бы гораздо раньше.
– Приветствую, прелестница, – в серых глазах стихийника зажглись лукавые искорки. – Давненько не виделись. Дитя успело превратиться в взрослую девушку. Кажется, вы должны мне танец, зу.
– Вы забываетесь, абу! – не сдержалась Веста, шокированная вольностью Лукаса.
Но Мари отлично умела постоять за себя сама.
– Ещё раз назовёте меня прелестницей, язык заморожу, – процедила она холодно, гипнотизируя абу высокомерным взглядом. – Как Луду Крону в Орэне. Вы имели возможность убедиться, у меня отлично получается это плетение.
Горшуа встретил угрозу с улыбкой, отвесив в ответ лёгкий поклон. Но нахальство с лица пропало. Опытный интриган уловил перемены в Мари. Уж он-то знал, что она – Дората, пусть и считал её дочерью Снежана.
– Не спешите покидать нас, зу Ситэрра, – перешёл сыщик на деловой тон. – Дело, по которому я прибыл, касается Зимнего Дворца. А вы здесь его единственный представитель.
У стихийницы похолодели ноги. О, небо! Что ещё стряслось?!
– Говорите, – потребовала Веста, не предложив Горшуа присесть.
Красивое измученное лицо осталось беспристрастным, но Мари чувствовала – нервы матери на пределе.
Лукас не стал тянуть. Не рискнул играть с Королевой, как мастерски делал это с городовиками и некоторыми стихийниками.
– Рофус Сильвана заговорил. Утверждает, что знает виновного в эпидемии. А, главное, клянется, что ему известно, как создать лекарство.
– Ложь, – процедила Веста. В голосе послышались нотки ярости. Она – потомственная целительница – неделями тщетно билась на созданием спасительного зелья, а негодяй Рофус посмел сделать столь громкое заявление!
– Шеф считает так же, – признался Горшуа. – Но, учитывая обстоятельства, игнорировать слова Сильваны мы не имеем права. Он готов сотрудничать, но для переговоров требует посредника. Поставил условие – им должна стать Мари Ситэрра.
Глава 15. Проклятый остров
Зрелище завораживало и пугало одновременно. Море сошло с ума. Волны высотой с трёхэтажное здание с шумом гонялись друг за другом, мечтая поглотить неприятельниц до последней капли. Небо стало почти чёрным, только на горизонте сквозь рваные клочья туч виднелись призрачные отблески нереально далёкого солнца.
В самом сердце морского безумия убегала вдаль полоска спокойной воды – безопасная дорога для тех, кто получил разрешение добраться до проклятого острова. Она простиралась между двумя высоченными водяными стенами, навевавшими ужас. Обрушатся, и не останется ничего. Ни следа от лодки и её пассажиров.
Хотелось зажмуриться, прикрыть лицо ладонями, но Мари не посмела показать слабость. Однако Горшуа всё понял без слов.
– В первый раз всегда страшно, – проговорил он небрежно и покосился на стражника, сидящего на веслах. Его лицо было спокойным и расслабленным, словно на прогулку выбрался в погожий денек. – Но это необходимое зло. Наши заключенные слишком опасны, приходится перестраховываться и возводить дополнительные преграды.
– Понимаю, – кивнула Мари, вспомнив Эллу и её побег из темницы Весеннего Дворца.
Стихийница посмотрела на стену из воды, казавшуюся стеклянной. Мари видела в ней свое отражение – хрупкую фигурку, беспомощную против ярости моря. Вероятно, это была лишь иллюзия. Убить высшую стихийницу Королевской крови – задача не из лёгких. Даже взбесившуюся воду можно превратить в неподвижный лёд.
Впрочем, девушка не хотела проверять, кто сильнее.
– Скоро доберёмся, – добавил сыщик. – Осталось минут десять. Не больше.
Мари промолчала, но на душе стало спокойнее. Они плыли уже более получаса, а дороге конца и края не было видно. Раньше стихийница никогда не задумывалась, где абу содержат заключенных. Если б спросили, ответила, что в подземелье объединенной сыскной канцелярии. Но всё оказалось не столь прозаичным.
Сама канцелярия – длинное трехэтажное здание из светло-серого камня – расположилась на морском берегу в десяти часах езды от владений Королей. Тюрьму же абу сделали на острове. Не удивительно, что это место назвали проклятым. Каждый, кто пытался сбежать, неизменно погибал. Не в самом здании, так в море.
Горшуа объяснил, что дело в особых порошках, состав которых держался втайне. Хватало нескольких крупиц, чтобы солёная вода превратилась в смертельную ловушку. Спокойную дорожку создавали при помощи специального зелья, когда требовалось доставить на остров новых "постояльцев" или посетителей.
– Ты готова к встрече с нашим пленником? – спросил сыщик, отвлекая спутницу от созерцания морских стен.
– Да. Хотя сильно сомневаюсь, что услышу что-то полезное. Если у Королевы Весты до сих пор не получается создать лекарство, Рофус точно не помощник.
Горшуа усмехнулся.
– О, да! Я понял позицию Её Величества. Она объяснила её весьма красноречиво.
Мари было трудно винить Лукаса за сарказм. Но осуждающим взглядом она сыщика наградила, намекая, что не стоит паясничать.
– У Королевы нет причин доверять Рофусу, – напомнила стихийница. – Он – муж Эллы.
Последние два дня выдались сложными и нервными. Веста не просто восприняла требование Сильваны в штыки, но и даже приказала выставить гонца, то бишь Горшуа, за пределы владений независимого совета. И если б не вмешательство Майи, для сыщика путешествие могло закончиться позором.
Но Веста всё равно ничего не желала слышать об ультиматуме Рофуса. Запретила Мари даже думать о возможной поездке к заключенному в тюрьму. В довершении Королева поссорилась с Инэем через осколок. Повелитель Зимы тоже не пришёл в восторг от требований Сильваны, но отказываться не торопился. Трудно идти на такой риск, когда рядом умирают подданные, а шанс на спасение тает с каждым днём.
– У нас нет выбора, – убеждал он жену. – Вдруг Рофус что-то знает?
– А если это ловушка?! – не сдавалась Веста. – Ты готов рисковать жизнью дочери?!
– Хватит! – не выдержала Мари, слушая разговор родителей и мрачнея с каждой секундой. Эта ссора была точно не показательной, а самой настоящей. – Что Рофус может мне сделать? У него нет силы, а я могу заморозить его одним мизинцем.
– Но... – попыталась возразить Веста.
– Допусти на минуту, что Рофус не лжёт, – оборвала её Мари. – Ты простишь себе, что отмахнулась от единственной возможности спасти сотни жизней? Признайся, требуй он другого стихийника для переговоров, ты бы слова против не сказала.
– Ты понимаешь, какой это риск? – Веста отчаянно посмотрела на дочь. На измученном лице отразилось столько боли, что Мари потребовалось невероятное усилие воли, чтобы не отвести взгляд.
– Понимаю. Но речь идёт о стихийниках из моего Дворца. Поэтому мне решать.
Черты лица Королевы исказила горечь.
– Ты доволен? – спросила она отражение мужа и, не дав ему ответить, накрыла зеркало ладонью.
У тайной Принцессы всю дорогу сжималось сердце при мысли о матери. До отъезда остаться с Вестой наедине не получилось. Но это было к лучшему. Что Мари могла ей сказать? Аргумент о больных жителях Зимнего Дворца не действовал, когда речь заходила о безопасности вновь обретенной дочери. Королева была готова принести в жертву и тысячи стихийников ради Мари. Это рвало душу в клочья. Вдруг однажды Её Величество окажется перед подобный выбором?
Зато состоялся разговор с Инэем. Но и в его голосе стихийница не услышала уверенности.
– Будь осторожна, – попросил отец мягко. – Внимательно слушай, что Рофус скажет, но не отвечай на его вопросы. Помни, какую должность узник занимал раньше. Он умеет вытягивать информацию. При любом намёке на опасность, используй погодный дар.
– Не думаю, что Сильвана попытается причинить мне вред. Он ведь считает, что мы... – девушка запнулась, испытывая неловкость. – Что мы родственники.
Синие глаза Инэя сверкнули недобрым огнём и почти сразу заледенели, превратившись в айсберги, которых Мари прежде боялась до дрожи.
– Мне это не нравится, – признался отец. – Но сейчас неподходящее время разубеждать Рофуса. Главное, чтобы он держал своё предположение при себе. Не хватало, чтобы стихийники решили, что ты состоишь в родстве с предателем.
У Мари чесался язык добавить, что это точно не опаснее правды. К тому же многие обитатели Зимнего Дворца до сих пор считали её дочерью Игана Эрслы. Но девушка решила пощадить чувства Инэя. С него достаточно прохлады со стороны Весты, не спешащей сменять гнев на милость.
Не задалось в последние дни и общение с подругами. Тисса почти не отходила от больной матери. Зайдя в дом Саттеров, Мари вновь натолкнулась на непробиваемую стену горечи и обиды на весь свет. Белокурая дочь Весны не желала успокаиваться. Шепотом жаловалась на несправедливость, обрушившуюся на их семью. Надеялась, что после случившегося им разрешат покинуть срединную территорию и вернуться во Дворец.
Далила молчала. Но слишком многозначительно. Тайная Принцесса чувствовала, мысли о Дайре и письме Ноя не желали покидать огненно-рыжую голову. Подруга открыла рот, лишь узнав об отъезде Мари. Ей не понравились очередные секреты. "Не перехитри сама себя", – проговорила она язвительно и даже не пожелала удачной дороги...
– Подплываем! – вернул Мари в реальность голос Лукаса Горшуа.
Стихийница посмотрела вперёд и увидела уродливое серое здание на каменной скале без единого намёка на растительность. В нём было всего два этажа. Однако Мари слышала, что это лишь надземная часть тюрьмы. Большинство камер располагались внизу, полностью скрытые от солнечного света.
По телу прошла дрожь. Подумалось вдруг, что оказавшись внутри, она рискует не выйти. Но Мари отринула жуткое предчувствие, посчитав его отражением мрачных декораций. Следовало взять себя в руки. Инэй прав: Рофус – опасный противник. Стихийница не забыла, как он набрасывался на неё после покушения на Хладу и мастерски отражал словесные выпады Луда Крона и Лукаса Горшуа в Орэне. Вряд ли тюрьма заставила опытного бульдога измениться.
Едва посетители проклятого острова сделали несколько шагов по каменной дорожке в сторону угрюмого здания, а слуга втащил лодку на берег, водяные стены с шумом обрушились. От безопасного пролива не осталось следа. На его месте бесновались убийственные волны. Они пришли в ярость и жаждали вернуть ускользнувшую добычу.
Мари прибавила шаг, чтобы поскорее спрятаться от злого ветра в здании. Но едва переступила порог, сильнее закуталась в плащ. Из-за пронизывающей сырости внутри было холоднее, чем снаружи. Шершавые каменные стены казались мокрыми. Но на десятке железных перегородок, через которые пришлось пройти, не наблюдалось и намёка на ржавчину. Прутья толщиной с руку Мари выглядели очень прочными.
Горшуа вёл спутницу вниз – в подземелье, по каменным ступеням, слишком высоким для девичьих ног. Мимо молчаливых стражников, провожающих гостью хмурыми взглядами. Через шесть этажей посетителей встретил высокий немолодой мужчина, похожий на лиса. И дело было не только в цвете длинной шевелюры, но и в вытянутом носе и звериной настороженности в тёмных глазах. Лёгкая седина в рыжих волосах добавляла налёт таинственности.
– Абу Линд Пьери – зу Мари Ситэрра, – представил их друг другу Горшуа. По тому, как Лукас вытянулся, стихийница сделала вывод, что этот представитель канцелярии выше его по рангу.
– Я не одобряю ваш визит, зу, – объявил бывший подданный Осени. – Будь моя воля, Сильвана не получил бы желаемого. Имейте в виду, что бы ни случилось во время вашего общения, это полностью на вашей ответственности. И вашего Короля.
– Полагаете, зу Сильвана нападёт на меня? – усмехнулась Мари.
– Нет. Его погодный дар скован, как и у других заключенных. И всё же он вызвал вас для чего-то. Этот стихийник ничего не делает просто так.
– Что значит, дар скован? – переспросила Мари напряженно. Вспомнилось прошлогоднее похищение Эльмаром, камни, вонзившиеся в запястья, и закаленный лёд поверх них.
Абу Пьери не счёл нужным просвещать гостью. Отвечать пришлось Горшуа.
– Запястья узников оплетают особенными водорослями, смоченными в... э-э-э... в общем, это древний обряд, который мы не раскрываем во избежании нежелательных последствий. Главное, способ действует и не разрушает силу стихийников полностью, как некоторые другие методы. Вдруг узник окажется невиновным, а мы уничтожим его погодный дар. Правда, такое случается крайне редко.
Мари не стала комментировать меры предосторожности абу. Подумала о Рофусе. Он предпочёл позволить оплести себе руки какой-то мерзостью, нежели признаться, что его погодный дар давно утрачен. Впрочем, зная этого стихийника, можно было не удивляться.
– Пришли, – оповестил Пьери, останавливаясь у массивной двери с тремя замками.
С ареста Рофуса прошло всего восемь месяцев. Но Мари с трудом узнала бульдога из службы правопорядка Дворца в мужчине в грязном сером балахоне. От некогда пухлых щёк не осталось и намёка, близко посаженные глаза ввалились, зато нос с горбинкой теперь казался крупнее. Редкие волосы отросли до плеч и поседели. Не красила узника и облезлая бородка.
Рофус сидел в углу на железном стуле. Руки, оплетенные бурыми водорослями, свободно лежали на подлокотниках. Ноги сковывала мощная цепь, конец которой крепился к стене. Мари мысленно прикинула её длину. Хватит, чтобы встать и сделать два шага. Но этот стул, как и его брат-близнец, приготовленный для посетительницы, были "гостями" в каменном мешке. Единственное, что имелось в распоряжении узника – солома в углу.
Окажись на месте Сильваны кто-то другой, тайная Принцесса его бы пожалела. Но в душе Мари не нашлось сочувствия к стихийнику, увлекшемуся в молодости шу, а потом сделавшему её калекой, наказав за собственную беспечность. Да, Рофус не сам выбил Вирту глаз. Но это по его приказу стражники гнали человеческую женщину из Зимнего Дворца палками.
– Зу Ситэрра, – проговорил Сильвана хрипло. – Рад, что вы откликнулись на моё приглашение.
Глаза узника блеснули, и Мари на целое мгновение увидела прежнего Рофуса – опасного, самоуверенного и безжалостного. Но это не напугало ни капельки. Она не побоялась обрушить гнев на Сильвану два года назад, будучи безродной беглянкой.
– Оставьте нас, – велела стихийница сыщикам, застывшим в дверях, и устроилась на втором стуле – шагах в пяти от заключенного.
– Это плохая идея, зу, – объявил Линд Пьери.
– Я представляю Короля Зимы, – напомнила Мари, не оборачиваясь. – Будь сегодня здесь Инэй Дората, вам бы и в голову не пришло слушать его разговор с узником.
– Что ж, ваше право, – отозвался абу после паузы, но стало очевидно – отповедь дочери Зимы ему сильно не понравилась.
– Итак, – приподняла брови Мари, едва за сыщиками закрылась дверь. – Я слушаю.
– А ты повзрослела, – констатировал Рофус, перейдя на "ты". – Или это влияние странной благосклонности Короля. Зря ты доверяешь ему. Расположение Инэя опасно. Он явно чего-то хочет от тебя.
Мари подавила гнев и проговорила абсолютно спокойно.
– Меня интересует лишь то, чего хотите от меня вы, зу Сильвана.
Рофус вздрогнул. За месяцы в заключении он отвык от этого обращения.
– Чего хочу я? – спросил он, быстро взяв себя в руки. – Мой интерес очевиден. Я желаю получить свободу. Сама видишь, это место – не подходящее пристанище для высшего стихийника.
"Преступника без силы", – чуть не съязвила Мари.
– Шанс выбраться отсюда нужно заслужить, – напомнила она. – И я спросила не о том. Очевидно, что вы намерены торговаться. Другого от вас никто не ждёт. Но почему я? Вы могли выбрать представителя независимого совета или Королеву Весны.
Рофус презрительно засмеялся, став отвратительным.
– Ради неба! – воскликнул он. – Ты прекрасно знаешь ответ. Мы с тобой родственники, нравится нам это или нет. Ты – ошибка моей молодости. Однако можешь пригодиться, когда я покину эти мерзкие стены.
Волна ярости прошла по телу Мари сверху вниз, щеки полыхнули жаром.
– Мы с вами друг другу никто, зу Сильвана, – отчеканила девушка. – Не обольщайтесь.
Стихийница сказала чистую правду, но для узника её слова прозвучали, как нежелание иметь с ним что-то общее. Впрочем, на это Мари и рассчитывала. Иная реакция с её стороны была бы странной. И подозрительной.
– О! – Рофус чуть наклонился вперёд. – Можешь убеждать себя в чём хочешь, дорогая. Но представь, как отреагирует на известие о нашем родстве Инэй Дората? Захочет ли держать тебя рядом? Вряд ли! Особенно, если я скажу, что ты всё это время шпионила в интересах нашей семьи.
Мари молчала, боясь выдать настоящую реакцию – радость. Какое счастье, что они с родителями нашли друг друга! Иначе бы Рофус загнал её в новую ловушку. Год назад стихийница попалась бы на его удочку, перепугалась бы насмерть.
– То-то же, – удовлетворенно проговорил Рофус. – А теперь, к делу. Нашему Королю придется напрячься и убедить Циаби освободить меня. Инэй может не беспокоиться, возвращаться в Зимний Дворец я не планирую.
– А куда? – усмехнулась Мари. – К супруге?
Следовало промолчать, пожалуй. Но удержаться от сарказма было выше сил. Рофус выдвигал требования, словно сидел не на стуле в темнице с цепями на ногах, а на троне. Хотя сам ещё ничего не предложил взамен. А хуже всего – он получал удовольствие от общения. Соскучился по роли хозяина положения. С абу подобный номер у него точно не проходил.
Если Рофуса и задело замечание Мари, вида он не показал.
– Я понятия не имею, где сейчас Элла, – Сильвана равнодушно передёрнул плечами. – Наша семейная жизнь начала рушиться задолго до ареста. Дурочка сама виновата в провале. Надо было держать Фина Майли на коротком поводке. А лучше вообще не приближать к себе.
По спине стихийницы прошёл холодок. Она не учла важную деталь. Камир Арта, убитый Фином, умер у неё на руках. А перед смертью поведал тайну Рофуса и Эллы. Именно Мари стала причиной краха тайных супругов!
– Что? Страшно стало? – пленник ухмыльнулся, морща уродливый нос. – Ты предала меня. Хотела выслужиться перед Королями, не так ли?
– Нет, – Мари выпрямилась, как ученица на уроке. – Хотела справедливости для зу Арты. И других жертв вашей жены.
– Какая сердобольность, – скривился Сильвана презрительно. – Ладно, твою глупость и неверность семье мы обсудим позже. У нас ещё будет время. А сейчас поговорим об Элле. Да-да, эта тема не исчерпана. Учитывая, что именно моя дражайшая женушка нашла особый ингредиент для яда, убивающего детей Зимы.
Мари почудилось, что железный стул вот-вот провалится сквозь пол – в пропасть.
– Ложь, – замотала она головой. – Зачем Элле губить жителей Зимнего Дворца?
– Она и не собиралась, – Рофус с деловым видом посмотрел на ногти, словно хотел полюбоваться маникюром. Но это был жест из прошлого. Узника передёрнуло от вида собственных неухоженных пальцев. – Яд был создан два года назад, когда Элла искала идеальный способ избавиться от Мартэна, – продолжил Сильвана хрипло. – Мы пробовали разные варианты. Этот превзошёл ожидания, но оказался слишком опасен.
Мари слушала рассказ и мечтала поскорее покинуть темницу. Уйти от Рофуса, чтобы не видеть его воодушевлённого лица. Ему доставляло колоссальное наслаждение говорить о боли других. О том, как мерзкая жаба Элла проверяла действие ядов на бродягах-шу. Выбирала жертв, которых не станут или не рискнут искать. Вместе с Рофусом наблюдала, как те умирают. Нередко, в муках.
– Мы, как обычно, посадили двух шу в яму в лесу, – проговорил Сильвана тоном, словно обсуждал меню для пира. – Но случился казус. Слуга, охранявший бродяг и докладывавший об их состоянии, сам провалился в яму. Оступился, когда заглядывал вниз. Мы хватились его через день. В общем, он погиб так же, как шу. Стало ясно, что отрава заразна. Пришлось сжечь тела. Но от яда мы решили не избавляться. Он хранился у меня в тайнике. В Зимнем Дворце.
По телу Мари прошла судорога.
– Фальда умерла одной из первых, – прошептала она, с ненавистью глядя на Рофуса.
– Верно, – кивнул он, и по осунувшемуся лицу промелькнула тень скорби. – Мне и в голову не приходило, что матушка воспользуется моими запасами. Видимо, решила поквитаться с правящим кланом. Слышал, Инэй собирался выгнать её из Дворца.
– Но это безумие – травить Короля! – запротестовала стихийница. – Последнего из рода! А, тем более, подставлять под удар жителей Замка. Фальда не производила впечатление сумасшедшей. Вздорной, жестокой – да. Но не безумной!
– Матушка не осознавала последствий. Откуда ей было знать, как действует яд. А травить, подозреваю, она собиралась Северину. Их отношения сильно испортились. С некоторых пор. Но случилось непредвиденное. Склянка разбилась на лестнице. Вы получили эпидемию. И мор.
– Вас это веселит, да? В Зимнем Дворце не осталось никого, кто вам небезразличен?
Потрескавшиеся губы Рофуса расплылись в гаденькой улыбке.
– С какой стати я должен кого-то жалеть? Им было дело до моей судьбы? До будущего моей отверженной матери? О! Думаешь, это моя месть? Нет, мстят слабаки, неспособные повернуть ситуацию в собственную пользу. Я лишь увидел возможность выбраться на свободу, благодаря незаурядному уму.
Рофус смотрел с превосходством, а Мари растерялась. Куда ей до таких опытных игроков и интриганов, как Сильвана. Только и остаётся – задавать детские вопросы. Какой же, наверное, предсказуемой она ему кажется.
– Докажите! – потребовала стихийница. – Докажите, что знаете, как создать противоядие.
Рофус потер запястье, оплетённое водорослями.
– Это мне неизвестно, – ухмыльнулся он издевательски. – Создать снадобье способна только Веста Флорана. Но ей нужно знать некоторые особенности яда. Их могу подсказать я.
– Вы блефуете, – прошипела Мари, стараясь повторить опасный отцовский взгляд. – Вы лишь пользуетесь подвернувшейся возможностью. Не более.
Сильвана засмеялся.
– Девочка пытается показать коготки. Какая прелесть. Но ты ошибаешься. Я не блефую. Передай Королеве, что при изготовлении яд был заморожен. Но это лишь половина уравнения. Главный секрет – в особенном ингредиенте. В каком именно, расскажу, оказавшись на воле. А теперь ступай. И помни, я с тобой не закончил.
Рофус был уверен, что завершил встречу на своих условиях. Исхудавшее лицо светилось. Но пленный стихийник не учёл, как сильно устала Мари за последние недели. От тяжелой работы, от безысходности, от незаслуженных обид друзей.
Узор заморозки сплёлся изящно и легко. Сильвана даже дёрнуться не успел, как оказался прикован к стулу прочным льдом. Нетронутыми остались лишь плечи и голова.
– Яд был заморожен, говорите? – спросила девушка с издёвкой. – Вот так?
Близко посаженные глаза Рофуса полыхнули от ярости.
– Разморозь меня сейчас же! – приказал он.
– Иначе что? – поинтересовалась Мари, подойдя к узнику вплотную. – Откажетесь выдавать секретный ингредиент? Сильно сомневаюсь. Вы хотите выбраться, а других козырей у вас нет. Ах да! Расскажете Королю о нашем родстве! Не сомневаюсь, он придёт в ярость, что приблизил дочь предателя. Но, подозреваю, убьет нас обоих, чтобы никто не узнал о его оплошности.
Рофус оскалился.
– Считаешь себя находчивой, да?
– Нет. Просто злой. Иногда во мне просыпается кровь предков. Поэтому хорошенько подумайте, прежде угрожать в следующий раз. Иначе умирать будете так же мучительно, как ваши жертвы-шу.
Сильвана снова засмеялся. Но весело ему точно не было. Мари разглядела в блеклых глазах настороженность.
...Сыщики ждали в коридоре. Горшуа выглядел расслабленным, стоял, прислонившись к стене. Пьери нервничал, хоть и старался не показать вида. Понимал, случись что, по голове Циаби его не погладит.
– Надеюсь, встреча была плодотворной, – проговорил он не без сарказма.
– Вполне, – заметила Мари небрежно. – Но советую навестить узника и взять с собой Лукаса. Из вас двоих, он – стихийник Зимы. А Рофуса не помешает разморозить. Будь моя воля, не стала бы торопиться, но, увы, он нужен нам живым.
– Проклятье! – зарычал абу и бросился в камеру.
Горшуа смерил девушку осуждающим взглядом и последовал за коллегой. Но тайная Принцесса не испытала ни капли стыда. Она не считала импульсивный поступок ребячеством. Главное, последнее "слово" осталось за ней. Не за Рофусом!
– Ваше Высочество.
Мари вздрогнула. Почудилось, кто-то звал её шепотом.
– Я здесь! Здесь! Подойдите! Скорее!
Стихийница завертелась на месте. Хриплый надрывный голос шёл из-за железной двери в нескольких шагах. В окошечке с железными прутьями мелькнули тёмные безумные глаза. И не разберёшь, какого цвета. На приблизившуюся девушку они взглянули с отчаяньем.
– Вы в опасности, – зашептал незнакомец, испуганно косясь по сторонам. – Смерть придёт из болотного дома. Я убил ради неё. Обманул всех. Убил! Убил! Убил!
– Отойдите от двери, зу Ситэрра!
Яростный окрик Линда Пьери разорвал тишину мрачного коридора.
– А ты, живо в угол! – приказал абу заключенному и выпустил из ладоней несколько молний в стену рядом с камерой.
Незнакомый узник взвыл раненным волком и юркнул вглубь темницы.
– Что вы творите?! – обрушил сыщик гнев на Мари. – Сильвана – одно дело. Но этот заключённый – безумец и убийца! Отправил в мир иной нескольких стихийников голыми руками! Без погодной магии!
– Кто он? – спросила девушка, не обращая внимания на ругань.
– Его имя вам ничего не скажет. Он не из Зимнего Дворца.
– Но он назвал меня...
– Как? – напрягся Пьери.
– Неважно, – поспешила отмахнуться Мари. – Послышалось, наверное...
И в самом деле, откуда сумасшедший пленник проклятого острова мог знать тайну наследницы Зимы?
