Текст книги "Чемпионат (СИ)"
Автор книги: Андрей Ваон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)
Маялись они в подзатопленном Мельбурне ещё двое суток, когда бронь очереди на билеты отозвалась звонком из аэропорта – билеты поступили в продажу, можно было лететь утренним рейсом до Сингапура.
За сорок часов довольно мучительной дороги (два долгих перелёта и почти сутки ожидания в душном Сингапуре без права выезда из аэропорта) Юра с Лерой добрались до родного города. В Москве, вопреки ожиданиям, было совсем не дымно, а даже несколько свежо. Больше того, город ещё гудел после небывалого погодного события – в середине лета пропорхали снежинки. Но мозги Боброва были заняты тревожным вызовом Тимура, ему было не до очередных климатических пертурбаций. Оставив Леру приходить в себя после перелёта, он рванул в офис клуба. Хотя был поздний вечер, позвонив, он выяснил, что Ахметдинов ещё на рабочем месте.
Серые сумерки красились жёлтыми фонарями на густой листве деревьев, с неба кривой саблей свисала луна. Бобров почти бежал от метро – нетерпение рвалось наружу. Стадион спал чёрной громадой, и Юра почувствовал, что уже немного соскучился по игре. Он застопорил свой бег и свернул на поле. Газон зарубцевал свои проплешины и покрылся ровным пушистым ковром. Бобров, присев, с удовольствием провёл по мягким ворсинкам травы. Он улыбался.
– Юра! Наконец-то! Садись. Кофе, чай? – на загорелом лице Тимура тёмным осела суточная усталость.
– Чаю, да, спасибо. – Юра была рад, что ему рады. Но тревоги в его глазах только прибавилось. – Что случилось?
– Сейчас, всё по порядку. – Тимур заваривал чай. – Да зашебуршились конкуренты наши ненаглядные. Решил заранее всякую неприятность предотвратить. Пусть даже гипотетическую. Но концепция им явно не по душе. В общем, от новой этой Европейской Футбольной Организации, что проводит игры отбора к Чемпионату-2022 у нас и хохлов, выпустила тут новый регламент. Аккурат перед концом подачи заявок. И подлянка там заложена прямо под нас – в стартовом составе обязательно должен быть игрок гражданством из другой футбольной зоны.
– Так у них там же одни негры!
– Про что и речь – в нас ядро это дурацкое и направлено.
– Так давай быстренько зарегим какого-нибудь студента чернокожего там или гастарбайтера.
– Да, казалось бы, проблему просто решить. Даже не смотря на то, что нужно это шустро провернуть. Всё это можно… Но как мне тут сообщили, они там это тоже понимают. И дальше будут изменения по мелочи. Достанут из кармана, например, дополнения к регламенту, ранее не опубликованные. Что-то типа, обязательно не более трёх москвичей в старте. А у нас человек восемь основы из Москвы. Или, скажем, легионер должен быть обязательно из ЕС… да мало ли что можно придумать, чтобы, если не снять команду, то жизнь ей осложнить. Особенно этот… Ахметов из Шахтёра старается. Даром, что тоже татарин. Чёрт возьми! – Тимур был зол.
– И что? Что ты предлагаешь? – Юра растерянно глядел на «старшего товарища».
– В общем, думал я, думал, и все эти затыкания дыр отмёл. Нужно рискнуть. Продавить. «Или грудь в крестах, или голова в кустах». Нужно нажать на строчку в регламенте, которую они не выковырнут, но про которую сейчас позабыли. Там, где сказано про популярность клуба. Мол, если на его матчи ходят вот столько-то – то «до свидания», прощаемся с вами. В прошедшем сезоне так, кстати, соскочила вниз Волга из Нижнего. Так вот. В этом же пункте есть и вторая часть. Где говорится, что при преодолении порога тысяч в тридцать, по-моему (надо уточнить), клубу, как раз наоборот, некоторые гарантии предоставляются от вылета. Конечно, очки, зрелищность и популярность связаны – вот и Волга с горсткой поклонников была и так внизу таблицы. Но у нас-то и истории в «вышке» нет, поэтому могут отцепить. И вот я подумал, что нужно гарантии с помощью жителей и получить. Раструбить, созвать на стадион в поддержку. И показать, и подсчитать. Вот, мол, сколько за нас будет ходить.
– Да ну – плюнут они с высокой колокольни на такие предсезонные собрания, – засомневался Юра.
– Не, Юр, не смогут они плюнуть, если тысяч пятьдесят будут толпиться в одном месте. Боятся уже с такими массами пренебрежительно обращаться. Прогнуться.
– Пятьдесят?! Да как мы столько соберём?
– Вот это-то тебе и поручается, – заулыбался Тимур.
– Мне?! Вот это мне самую, конечно, простую задачу подбросили.
– Ну, посуди – ты же звезда сейчас покруче многих из «вышки». Да, непроста задачка. Но вспомни про свой бложик, возобнови записи. Ведь была же у него популярность? Была. Больше того тебе скажу – народ там теперь тусуется и без твоего активного участия. Форум, так сказать, для радетелей чистого футбола. Да и многое другое там обсуждается. Поклонников «Москвы» там гораздо больше, чем на нашем официальном сайте.
– Да будет тебе! – не поверил Юра. – Последнее, чем делился – это поездка на Байкал. Потом как-то забросил. Надо будет заглянуть.
– Загляни, загляни. И напиши как-нибудь задорно и призывно, чтобы народ откликнулся. Упор сделай на то, что без них, без болельщиков команда пропадёт.
– Угу, что-нибудь придумаем, – Бобров уже зажурчал мыслями, обдумывая эдакий призыв. Он любил пописывать, но после Байкала все свои мысли выкладывал лишь в приватном дневнике, который давал почитывать лишь Лере.
Выйдя на улицу, он почувствовал тёплый ветер – погода менялась. Небо серело то ли предрассветными сумерками, то ли огнями города. Занятый непростыми думами, он шёл пешком вдоль пустой дороги. «Лера!» – вдруг вспомнил, что не позвонил, и она беспокоиться.
– Лерусь, я вот только вышел от Тимура… нет, такси не буду ловить, охота пройтись… ну, подумаешь, за пару часов дойду. Не волнуйся, и ложись, – сомневаясь, что она заснёт без него, он всё же не стал искать попутный транспорт, а быстрым шагом направился на юг. Текст обращения постепенно складывался в его неспокойной голове.
***
Лера вошла какая-то озабоченная.
– Круги пошли по воде. Но какие-то некруглые, что ли… – она задумчиво мотала на палец длинный локон.
– Они что, барахтаются? – Ганжа тоже стал серьёзен.
– Да взяли всю вину на себя, покаялись, обещали наказать виновных и народ как-то успокоили. То есть, вроде нам все карты в руки, но ведь и дураку ясно, что они шаг сделали не в ту сторону, в какую мы их усиленно подталкивали. Может, мы что-то упустили?
– Хм. Надо коды их посмотреть, поискать, где подвох.
– Да только что ребята на скорую руку просканировали – вроде всё так и есть. И главное, что – народ в Питере действительно спокоен!
– Это ты откуда взяла? Вы же сами видели, какая движуха мощная пошла. Никак трансляцию какую глянула?
– Ну, Серёж, за кого ты меня держишь – Примен оттуда сообщил.
– Примен, говоришь? Ага, – Ганжа подсел к своему компьютеру и начал «колдовать».
– Так, так – значит, что-то не выходит у всесильных алгоритмов, – Юра очнулся от своих невесёлых дум и прислушивался к разговору.
– Скорее, алгоритмы стали властвовать друг над другом. Сейчас если они нас переплюнут, то будем по их правилами играть. И вся надежда будет только на «Московию», тебя и Проскурина.
– О! Становится интересно.
– Интересно ему! А для нас получается, что зря тут корпим, зря весь это огород сооружали – потому что именно под их дудку будем плясать, выискивая лазейки и дырки. И, главное, они будут выше на уровень, и шансов будет гораздо меньше на благополучный исход.
– Зато будет борьба открытая, разве нет?
– Да где ж открытая-то, если всё равно людены играют и Проскурин делает примерно то же самое, только совсем на другом уровне.
– Так, может, сто́ит рискнуть? – Юра как будто скинул ту мрачность, что появилось в нём в разговоре с Ганжой, глаза загорелись былым энтузиазмом – вот где настоящее!
– Юрчик, ну посуди сам, какова цена может быть – полный провал и всё, больше никаких шансов. Мы же знаем настроения, постоянно мониторим. Сибирь будет не вернуть, раздробленные «княжества» не собрать, в народ свежего воздух глоток не вдохнуть… Не мы правила установили, не нам их менять.
– Вот! Как раз и нужно поменять! Или, как минимум, разрушить шаблоны игровые и поведенческие, – Юра был горяч и сверкал глазами.
– Милый, ну так ведь только благодаря тому, что мы тут подкручиваем и подруливаем, только благодаря этому и получается нам быть наплаву! Ведь сидел бы ты сейчас в кутузке алтайской, а я бы носила тебе передачи.
– Сбежал бы! – по инерции буркнул Юра, но бесконечные увещевания Ганжи и Леры в конце концов продолбили брешь сомнения в его пламенных убеждениях. Брови вновь мрачно нахмурились.
– Лер, дуй к ребятам – и вместе с ними характер Миллера нужно будет смоделировать точнее. Где-то тут у нас вышел косяк.
– Юрч, не волнуйся, я же с тобой, – Лера ткнулась в его губы и убежала.
Ганжа был весь в компьютере, и Бобров, никем не замеченный покинул бункер и вышел на улицу. Наверху свет брызнул в глаза, заставив зажмурится. Юра, накинув капюшон, пошёл в сторону Кремля.
Опять невесёлое скреблось заношенными штампами: где правда, и куда направлять свои стопы, как не разочаровываться в поступках и совершенствоваться самому, как распознать, нужное делаешь или балуешься пустяками.
Москворецкий мост был пустынен и молчалив. Над рекой пари´л рекламный баннер «Полигон в Кремле! Скоро открытие!». Бобров криво усмехнулся – «Всё же решились, гадёныши. Ну, знать, обратного пути нет». Он опёрся взглянул вверх по течению…
Перед его глазами встал заросший Боровицкий холм, под которым бежала быстрая Москва. Густые леса кишели дикими зверями, а человек лишь редким охотником появлялся тут. «Но ведь и им, наверное, приходилось делать выбор. Возделывать землю на обжитом, или искать новые места. Городить стены от ворожины или прятаться по лесам. Жить в мире и труде, или завоёвывать и отнимать. Прошли сотни и тысячи лет, а не сильно-то мы изменились. Цивилизация как-то не очень усложняется. Вроде меняем лик планеты, в космос полетели – а по большому счёту, всё по-прежнему. Да нет… хуже стало. Одно время объединялись, от природы брали не больше, чем она могла дать, система была более-менее гармоничной и при этом усложнялась. А сейчас? Какая-то внутренняя деградация… да и внешняя – ведь сколько всего порушено и загублено, чтобы получить какую-то фитюльку для развлечения. Человечишко мельчает, забываясь в виртуальных мирках, сотворённых умельцами. И ладно бы тихо исчезали, так нет – гробим планету заодно… вот и мы – то ли в игры играем, то ли выход найти пытаемся…». Он стоял, опершись на обшарпанную балюстраду обшарпанного моста, и глядел отрешённым взглядом в мутные воды реки.
***
План Тимура удался на славу – призывы Боброва, стилистика Лера – и вот, пыльным августовским днём весь зелёный островок со стадионом посреди был запружен митингующими. Откуда-то появились знамёна цветов «Московии» – преобладание красного. Собралось тысяч шестьдесят, и на стадион попала только половина желающих. С трибуны выступали и простые болельщики, и Ахметдинов, и Бобров. Руководство Лиги, испугавшись такого резонанса, прислало своего представителя, который растерянно, заикаясь, успокаивал заверениями. «Московия» допускалась в Высшую Лигу на полных основаниях.
Осталась одна неувязка – в кратчайшие сроки (оставалось две недели до старта) – стадион должен был реконструирован. Уже на митинге он был подготовлен к «штурму» – так назывался решающий отрезок строительства по новой технологии. И, как не надеялись враги на последнюю зацепку – к нужному дню, стадион красовался новыми трибунами на сорок тысяч человек. Все нормы допуска к Чемпионату были выполнены.
Поскольку именно в этот сезон 2020-2021 производился отбор к Мировому Чемпионату 2022, то рубка предстояла нешуточная. А так, как принципов отбора толком не знали даже сами организаторы, то почти все рассчитывали показать себя с лучшей стороны в разных аспектах: это и работа с болельщиками, и былые заслуги, и богатая история, и текущие результаты, и популярность, и зрелищность… У «Московии» были безнадёжные провалы по пунктам истории и заслуг, но зато эта команда заочно выходила в лидеры по популярности и зрелищности среди российских и украинских команд (в двадцать участников розыгрыша 2020-2021 впихнулись команды из разных соседствующих стран).
Однако, несмотря на вся свою сыгранность и сплочённость, кружева и техничную игру, в первой половине сезона «Московия» была частенько бита зубрами «вышки» – сказывалось отсутствие опыта, некоторая мягкость и неготовность к подковёрным играм. Тем не менее, с выбранного курса команда не сворачивала, и ведомая тренером Ларионовым и капитаном Бобровым, подбадриваемая и финансируемая Ахметдиновым, к зиме она закрепилась в первой пятёрке, отставая от лидера на семь очков.
Зима выходила хлипкой и то залепляла Москву серой слякотью, то поливала дождями, отворяя не по-зимнему зелёную траву на придорожных газонах. Новогодние настроения создавали мандаринам и свежими ёлками. Решили отмечать у Ганжи на даче впятером – позвали Тимура с женой. Хотя тот хотел собирать у себя большую толпу, но в последний момент захотел тишины и покоя. Скорее всего, «постаралась» Лиля. Она приросла к «детям» Юре и Лере все душой и хотела тихого семейного праздника.
Одну из ёлок затащили в дом – чтобы пахло. Другую нарядили на лужайке с беседкой. Телеящика не было, зато была музыка. Развлекали себя приготовлением многочисленных блюд. Женщины командовали и делали тонкую работу, мужчины готовили плов и помогали женщинам. От Ганжи, конечно, толку было немного – он попивал пивко и балагурил.
– Я вот думаю, может, мне тут бассейн соорудить? С Шапиро договорюсь и бетоноросом быстренько всё залью, будет купель, – Сергей довольно улыбался своей бредовой затее – на его участке крохотном мангал-то не всегда удавалась пристроить.
– Ага, и будем от ворот к крыльцу на лодке прибывать, – Бобров почесал нос – лук под ножом начал давить слезу.
– Завидуй, завидуй, звезда наша доморощенная. Кстати, какие твои успехи индивидуальные?
– «Успех не личный, но командный», – процитировал кого-то, улыбаясь сквозь луковый слёзы, Юра.
– Юрка – много, где в лидерах, – не отвлекаясь от кухонных хлопот, вступила в разговор Лиля, – по голам, по передачам, по всяким там оценкам. Да ко мне, когда за интервью обращаются четыре пятых к нему. – Она выполняла в клубе роль пресс-секретаря.
– Да, честно, даже меня утомили журналюги, – Лера колдовала над липким черносливом. – Юр, может, всё же согласимся на фотосессию?
– Лерусь, ну ты опять? – Юра от расстройства забылся и почесал грязными пальцами нос, от чего стал сразу чихать. Это была уже старая Лерина подколка – к красивой паре давно приставали с просьбами фотографировать. Предлагая различные вознаграждения. Бобров каждый раз брезгливо морщился, а иногда и откровенно хамил таким просителям.
– Ладно, ладно, ребятки. Конечно, работа у нас популярная, отказать всем не можем, ибо держимся на болельщиках. А им разносолы подавай. Но и меру тоже можно знать. Вон, если глянуть на Паршина – главного холостяка Восточной Европы. Вот тот вообще в средствах не разбирается. Голым сфотографироваться – пожалуйста, загул в клубе самому пропиарить – нате, скандальное что-нибудь брякнуть в прямом эфире – всё к нему. Дёшево и совсем даже не сердито.
Лера улыбалась. Она как раз была довольна, как её муж отторгает популярность и как неприязненно относится к отрыжками славы.
Куранты слушать не стали – бокалами звякали под кукушку на старинных часах с гирьками. Наслаждались разносолами, пазлами разложившиеся на небольшом столике. Ганжа цедил водочку, Тимур с Лилей и Лерой дегустировали какое-то сухое красное из Грузии, а Юра по привычке дул газировку.
– Вот ведь травишь себя! А так любишь про здоровье поговорить, – Тимур в очередной раз предложил Боброву вина.
– Газировку пью редко и не так уж она вредна. А вот у вас яд откровенный.
– Красное вино полезно! Это кто хочешь, подтвердит, – назревал очередной спор про алкоголь.
– Тимур, ну чего ты опять? Полезно и полезно, я вам свои воззрения на алкоголь уже не раз выкладывал – что полезен сок виноградный, а не спирт. Он (спирт) может не вредить, если ферменты есть, расщепляющие его, а вот про полезность трудно найти доказательства. Вот если нравится вам – пожалуйста, пейте, только не агитируйте за полезность, а то нарвётесь на отпор, – Юра звонко стукнул своим бокалом о бокал Тимур и заглотил свои пузырьки.
– Вот за упрямство я тебя и ценю, – Ахметдинов отпил своего напитка. – Но зануден ты бываешь просто невыносимо.
– Так это и есть главное моё достоинство.
– Юрка, ты у меня такой дурачок, – Лера глянула на него влюблёнными глазами.
– Друзья мои, хочу поднять бокал с этим… эмм… ядом, – Тимур зыркнул на Боброва, – за наш общий успех. За попадание на Чемпионат!
После включили проектор и смотрели видовое кино. Вдруг Юра, задумчиво смотревший на экран, спросил:
– Тимур, а я чего-то вдруг понял, что не знаю, какой там регламент и что будет происходит в сезоне 2021-2022? Те же самые отборы будут проходить?
– А в том-то и дело, что толком никто не знает, как и чего. Но наверняка чемпионатов внутренних никаких уже не будут. Будут бесконечные споры, кто достоин, а кто нет. Конфликты, проекты календарей, образование более низших лиг. Инспекции и тому подобное. Я думаю, что будут какие-то самопальные турниры хаотические, чтобы поддерживать тонус и форму. Пока мы с другими клубами на эту тему помалкиваем. Да и вообще, все друг на друга волками глядят – конкуренция же.
– Девоньки, не надоели вам эти футболисты? Пойдёмте, я вам фейерверки запущу, – Ганже требовалось веселье. Женщины на его предложение с радостью откликнулись и поспешили надевать дачные валенки и тулупчики.
Окно тёплой террасы выходило как раз на лужайку, где скоро должны были варить плов – все были давно сыты, но ритуал приготовления пищи должен был соблюдён до конца. От лужайки по отсутствующим сугробам Ганжа поплёлся к забору, чтобы «дымить» подальше от дома. Вскорости, он подпалил шнурок и быстрыми скачками ринулся назад.
Шоу огненное не то, чтобы не получилось, скорее, оно получилось дымное и шумное. Лужайку заволокло удушливым туманом, и зрители спешно ретировались обратно в дом. Из прихожей послышался задорный смех – девушки были совершенно довольны именно таким исходом. Ганжа же завалился в некоторой растерянности, потирая лысину.
Бобров поймал себя на мысли, что ему хорошо и спокойно. Близкие люди рядом, нет забот и проблем. «Какое мне дело сейчас до всей этой движухи, чемпионатов и футболов? Не это ли вот – настоящее рядом? Любимая, друзья, дом и покой?». Но он знал, что это пристанище лишь на короткий срок даёт отдых душе и телу. Что в безделии и праздном времяпровождении долго не протянешь и завоешь от тоски. Но так же он и знал, что из всякой кутерьмы, из дальних концов света, ему будет хотеться вернуться к своим: корням, людям, земле. И всегда важно знать, что всё это у него есть.
Он потеплел взором, и ему захотелось всех обнять. На его лобзания, Ганжа заржал:
– О! Юрец, да ты накидался газировкой-то! Нужно закусывать, паря!
– Я ценю твою толстокожесть и именно поэтому не буду тебе отвечать, – улыбался по прежнему млеющий Бобров. – Лерусь, иди ты ко мне, милая. Ты меня всегда же поддержишь?
– Конечно, котёнок, – Лера юркнула к нему на колени, прижав его голову к груди.
– Ммм… какая удобная лежанка, – спошлил Юра, почувствовав колючую шерсть свитера упругие округлости, и гладящая его рука ущипнула за ухо.
Всю эту никудышнюю зиму «Московия» упиралась на грязных и, зачастую, кочковатых полях лишь ценой невероятных физических усилий. Бомбить её ажурный футбол в таких условиях было много легче, чем мощные, но бездушные команды и пытались пользоваться. Однако уже закалённые московиты успешно давали бой в игре и по таким правилам. Болельщиков меж тем у них только прибывало.
Ахметдинов в различных интервью не раз подчёркивал русскость команды, что, с одной стороны и способствовало росту популярности, с другой, на него ополчались ещё не до конца сгнившие и утратившие вес всякие там толерантно-правозащитные организации. Правда, их угасающего без спонсорства (у мировых воротил было множество других забот) пыла хватало лишь на гнусные пасквили в интернетах, да куцые митинги на Нагатинском острове. А вот неприязнь «некоренных» москвичей и клубов-грандов была куда опаснее.
Роль первых сводилась к постоянным угрозам лидерам клуба и самому президенту. Клуб обеспечился охраной. Причём свои услуги предложила одна из самых сильных частных охраноборческих организаций «Рысь». Более того, хозяин этой конторы на встрече с Тимуром излагал идеи, удивительно похожие на мысли самого Тимура. Был подписан не просто контракт о сотрудничестве. Намечалась реальная сила, неподконтролная властям или каким-либо организациям со стороны. Вокруг «Московии» формировался мощный патриотический кулак. А сам спортивный клуб пульсировал в центре событий.
Бобров, вспоминая историю с «Дикой дивизией», волновался за своих родителей и уговорил их переехать в коттеджный посёлок. Посёлок этот был выкуплен «Московией» (финансовые дела клубка крепли не только благодаря меценатству Ахметдинова – популярность приносила свои плоды и в денежном эквиваленте). Свежие домики находились, как водится, за забором, но сама территория была густо озеленена. Сам же Юра, как и Лера не пожелали съезжать со своей квартиры. Это и аукнулось Юре уже весной.
Климат продолжал чудить и после зелёной зимы март выдал сугробы и морозы. Солнце днём изредка пробивалось сквозь пелену снежных облаков, ваяя сосульки и покрывая настом сугробы. Юра пробирался к подъезду сквозь мутную кашу из воды и снега, когда черная машина на скорости плюхнулась в глубокую выбоину как раз напротив него. Как он осознал потом, снег и плохо убранные дороги и спасли ему жизнь. Смуглый горбоносый человек как раз открывал дверь на ходу, выталкивая оттуда руку с пистолетом – машину тряхнуло, тот ударился головой и момент был упущен. Юра, увидев оружие, среагировал рефлекторно, совершенно не осознавая опасности – он просто прыгнул за придорожный сугроб, откуда перекатился ближе к подъезду. Киллеры, пуская пули вслепую через снег на ходу, скрылись на машине в ближайшей арке.
Бобров, отряхнувшись, заметил, что у него дрожат руки. «А вот и хреновые отголоски наших дел. Как-то придётся обезопаситься. Главное, Лера!». Вот и пришла хана тому спокойствию, которое он вкусил на Новый Год. «Получается, что, как на войне. Ведь они не успокоятся».
– Лер, с этого дня записываемся на самооборону к «Рыси». А то вот только что в меня из пукалки стреляли.
Лера выглянула из комнаты:
– Что?
– Да отморозки какие-то стреляли, говорю, – Бобров нарочито улыбался, но руки его продолжали дрожать.
Лера вникла в слова, и глаза её округлились. Она кинулась к мужу и, прижавшись, почувствовала его напряжение и дрожь.
– И чего теперь делать?
– К тебе охрану приставим, а я как-нибудь справлюсь. Хуже другое дело, что этим будем не болезнь лечить, а симптомы.
После этого случая, когда конкретная угроза повисла над людьми, Тимур захотел кардинально решить проблему угрозы реальной и мнимой своему детищу и всем, кто с ним был связан. На совете небрежным выбрасывателем идей не в первый раз выступил расхристанный Ганжа. С барского плеча отвалил вновь интернетные решения. Суть которых сводилась к публикациям везде, где только можно превентивное «в моей смерти прошу винить…».
– Да нас съедят за разжигание, – возразил ему Ахметдинов.
– А ты, Тимур, изначально предупреди все известных нам противников, что мы такое напишем, и пусть ими будут выданы гарантии. А если это какие-то неизвестные структуры, то тут мы призовём на помощь армию поклонников, пусть следят за всякой такой инфой – одиночек в таких делах сейчас нет. Ну, если не считать психов, так от них лекарств вряд ли можно найти. Можно только банальщину вроде «быть настороже», да применять навыки самообороны, ежели такие имеются.
– Ну, если про взброс обвинения тех, кто изначально против – надо подумать, то всё остальное обычные припарки.
– Вагитыч, ну – ты подумать – подумай, но роль интернетную-то не преуменьшай. Ты ж не древний старикан, чтобы этого не понимать – Интернеты, они владеют миром сейчас. Вот мы и хотим, чтобы немножко на нашу безопасность поработал.
– Так сказать, полуоткрытая манипуляция, – вступил Шапиро в разговор.
Вообще, Николай Васильевич Шапиро и Сергей Ганжа за полтора года плотного сотрудничества заметно спелись. Их интеллектуальные потенциалы были соразмерно высоки, а методы и решения похожи своей мальчишеской задиристостью. И, хотя Шапиро был старше Ганжи на одиннадцать лет, они стали дружить и активно работали вместе. Их дуэт забавно смотрелся вместе – Шапиро был как будто уменьшенной копией Ганжи. Только волосатого. Такой же громогласный и пухлый, но невысокий весельчак и балагур.
Неизвестно, стало ли последующая более-менее спокойная жизнь команды и, конкретно, Бобровых результатом воплощения их идей, но буча в обществе поднялась большая и руками простых обывателей и болельщиков были извергнуты всякие негативные элементы из среды, близкой к Чемпионату. Тем временем, соревнования выходили на финишную прямую.
«Московия» мучительно, но без больших очковых потерь пережив период «огородов» вновь раскрылась во всей красе своего художественного футбола на подсохших и поровневших полях (даже искусственные газоны в эту несносную зиму были изрядно искорежены). И вклинилась в тройку команд, боровшихся за чемпионство. Собственно, такой задачи перед командой не стояло. Да и большинство специалистов, тренеров, журналистов понимали, что за просто первое место во внутреннем первенстве в Мировой Чемпионат не возьмут. Но, тем не менее, цена выигрыша была велика – стать последним победителем регионального розыгрыша – это было престижно. Неожиданно из претендентов выпал питерский «Зенит», неизменный призёр и неоднократный победитель последних пяти лет. Взамен этого родилась, с одно стороны, неожиданная, но с другой, многими желанная и, во многом подзабытая, ностальгическая борьба между «Динамо» из Киева и «Спартаком» из Москвы. Это соперничество, подогреваемое воспоминаниями в роликах и выпусках новостей в Интернете, отодвинуло в тень триумфальную и красивую поступь «Московии». Между собой вся тройка сыграла заранее, поэтому весь спор решался в заочной борьбе. Положение за два тура до конца было следующим: «Динамо» – 85 очков, «Спартак» 84, «Московия» 81. Четвёртым был «Зенит», отстающий от третьего места на пять очков.
Казалось бы, «московиты» забронировали за собой третье место, однако в предпоследнем туре «Московия» легко разобралась с былым кавказским лидером «Тереком» на выезде,, «Спартак» с превеликим трудом одолел дома БЭТЭ, уйдя от ничьей на последних минутах, забив два мяча, а вот киевляне, ведя в счёте 3:0, умудрились «сгонять ничейку» с «Уралом». Ситуация наверху таблицы забурлила пуще прежнего – «Московия» осталась третьей, а на первое место выскочил «Спартак»: «Спартак» 87, «Динамо» – 86 очков, «Московия» 84. И вот тут-то все наконец задались вопросом, который ярким цветом разукрасил не только спортивные издания, разговоры под пиво и досужие домыслы, но и главные полосы неспортивных новостных ресурсов.
Оказалось, что прецедент с равным количеством очков у команд, которые претендуют на чемпионство, в случае если их, эти команд, более двух никак не обрисован! Нонсенс! Руководство Лиги разводило руками, лепило глупые отговорки и пыталось выиграть время, пока их рвали на части журналисты и представители трёх клубов. Собственно, Тимур ввязывался в это дело лишь, чтобы быть в курсе дела – клуб явно был на верном пути, все возможные планы он выполнил и перевыполнил, и сейчас «срубал бонусы». К тому же было любопытно наблюдать за неуклюжими телодвижениями функционеров, у которых почву из-под ног оказалось довольно легко вышибить.
Всё это он выкладывал на собрании команды перед последним матчем. Играли на своём стадионе с «Динамо». Московским. Ажиотаж накрывал с головой. Казалось, что каждый житель столицы болел за «Московию», если он, конечно, не был преданным поклонников другой московской команды.
– Друзья мои, я знаю, что все вы хотите выиграть. И сделать это, как всегда красиво. Но хочу сказать вам огромное спасибо за то, что вы уже сделали – вы снискали любовь и уважение, не побоюсь этой цифры, сотен тысяч людей. Причём людей не только живущих футболом и интересующихся им, а и простых граждан, простых русских людей. Не перенервничайте и играйте спокойно – всё равно этот матч будет записан в нашу славную, пусть и только начавшуюся историю.
– Что-то как-то пафосно получилось, – буркнул Бобров. Сам он, против своей воли начинал мандражировать фибрами и другими частями души и тела в преддверии этого матча. Он понимал, что шансов на первое место у его команды немного, да и свет клином не сошёлся на чемпионстве, здесь Тимур прав, но желание-то пёрло, амбиции не глохли. И именно командные амбиции. Ведь, как игрок он, несомненно, стал главным украшением игр уходящего сезона. Его красивые движения, умные действия и джентльменское поведение на поле и вне его постоянно собирали урожай хвалебных отзывов. Удивительно, как он не захлебнулся в этом оголтелом прославлении. Тем не менее, большое познаётся в сравнении – и пусть нынешнее третье место показалось бы в начале сезона пределом мечтаний, сейчас хотелось выиграть всё.
Накануне родители ночевали в Москве на старой квартире, вместе с ребятами. Май припозднился с озеленением и сейчас, в конце месяца, накануне лета даже берёзы не до конца распластали свои резные листы. Черёмуха вовсю полыхала белыми кострами, накрывая едрёным ароматом. Москва, неустроенная, разноликая и эклектичная, спешащая и нервно глядевшая в будущее вдруг ожила весной и футболом.
– Ну, что, Юр, хлеба и зрелищ? – улыбнулся отец, он был не по сезону загорел и свеж. Жизнь в посёлке была не только безопаснее, но и явно полезнее для здоровья.
– Пап, вы чем там занимаетесь? Как будто из отпуска вернулись! – мимо ушей пропустил колкость Бобров младший.
– Да всё тем же, да только вот вечером газончик подстричь, с утра улицу подмести, в выходные прогуляться, пробежаться. Так что всё в порядке, спасибо не только зарядке, но тебе и Тимуру. И, вообще, даже у нас за городом жахает этим матчем завтрашним по башке, спасу нет. Билетик ты там припас, аль нет?
– Ага! Пап, а может, лучше хлеба всё же? Шучу, шучу. Всего по два билета нам и дали. Так, что если, мам, ты пойдёшь, то Леру придётся пресс-секретарём оформлять и на скамейку запасных, где и так будет не протолкнуться.
