Текст книги "Аномальщики. Трилогия(СИ)"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 48 страниц)

– Ружья, извини, не дам, – равнодушно пожал плечами Сергей. – Самому пригодится. Вот, держи, – протянул стандартную ракетницу. – Хорошая штуковина. И сигнал подаст, и противника может напугать. А если прицельно пальнуть в супостата метров с восьми – десяти, то и нанести серьёзный урон – вполне реально.

– Спасибо и на этом.

– Пожалуйста.... Вопросов нет? Тогда.... Стоп. Ещё одно. Двигаемся – на этот раз – ещё медленнее и осторожнее. Со скоростью не выше двух с половиной километров в час. Всё, нотации и инструкции завершены. Вперёд, гвардия!

– Нотации и инструкции, понимаешь, – минут через пятнадцать принялась ворчать Натка. – Мол: – «Быстро ходить запрещаю. Максимум – два с половиной километра в час...». Командир хренов. Да тут быстрей и не получится, сколько ни старайся. Кочки и рытвины, буераки и болотины, елки и сосны, вывороченные вместе с корневищами. Не разгонишься.... По какому поводу ухмыляешься, Рыжий?

– Ты очень забавная. Когда сердишься, я имею в виду.

– Забавная?

– Я хотел сказать – очень милая, – поспешил уточнить Назаров.

– Совсем другое дело. Можешь, когда захочешь.... Кстати, а что это у тебя, идейный аномальщик, с голосом?

– Ничего. Совершенно нормальный голос...

– Совершенно ненормальный, – возразила Наталья. – В том смысле, что задумчивый и слегка подозрительный. Меня, Павлик, не проведёшь. Я тебя знаю как облупленного.... Ну, о чём задумался-то? Колись, не скрытничай. Что тебя, оболтуса легкомысленного, беспокоит? Или же – кто?

– Женька и Валентина, – тяжело вздохнув, признался Пашка. – Ведут они себя как-то неправильно.

– То есть?

– Ну, избыточно бодро, оптимистично и бесстрашно. Мол: – "Глухие кайманы? Не боимся ни капли. Летающая Золотая Баба? Ерунда свинячья и детский лепет. Робот-андроид, искусно загримированный под страхолюдного снежного человека? Подумаешь. И не такое видали.... Вперёд! Ни шагу назад! Главное – добраться до Мутного Леса и разобрать тамошнюю аномальную зону на составные части...". Из комедийной серии: – "Все опасности и невзгоды нам, отвязанным храбрецам, будут трын-трава...". А, ведь, во время двух совместных сессий близнецы Петровы – кстати, будущие гидрогеологи – ничем таким не отличались. Ни гусарской отвязанностью, ни задорной бесшабашностью. Наоборот, вели себя тихохонько, не высовываясь, словно мирные домашние хомячки.... К чему оно, такое неожиданное перевоплощение? Чувствую – одним известным местом – что неспроста...

– Тр-р-р, – угрожающе прострекотало где-то рядом.

– Что это ещё за хрень? Сорока балуется?

– Молчи, Рыжий, – дёрнула его за рукав штормовки Натка. – Остановись. А теперь, плавно повернув голову и не делая резких движений, посмотри направо.

– Ёшки-матрёшки.

– Вот-вот, и я про то же...

На приземистом гранитном валуне, гордо торчавшим из пышных бело-зелёных мхов, располагалось...м-м-м, нечто.

– Где-то я уже видел этого уродца, – тихонько прошептал Назаров. – Светло-оранжевое тельце, покрытое редкими узорами и похожее на обыкновенное осиновое полено, с которого предварительно ободрали кору. Длинные и тонкие ручки-ножки. Вытянутая голова, практически без шеи – просто торчит из "осинового полешка". Нос напоминает длинный кривой сучок. Кривой тёмно-бордовый рот. Глаза – тёмно-зелёные круглые плошки с чёрными змеиными зрачками.... Не, определённо, знакомый типаж.

– Тр-р-р, – вновь коротко и угрожающе прострекотал "типаж", после чего перешёл на русский язык: – Прочь отсюда, мерзкие людишки! Прочь! У-у-у-у! Покусаю-ю-ю...

– Заткнись, морда осиновая. Покусал один такой, как же. Замучаешься пыль глотать, как говорит наш брутальный российский Президент.... Где же я раньше лицезрел данную зверушку?

– В телевизоре и лицезрел, – любезно подсказала Птичка. – В далёком голоштанном детстве. Мультик такой был про..., не помню уже про кого и про что. Но был там один приметный персонаж по имени – "Леший", здорово похожий на этого тонконогого скандалиста.... Кстати, Павлик, а почему мы с тобой совершенно не боимся этого ярко-выраженного представителя Нечистой силы? Ну, ни капельки?

– Наверное, потому, что уже точно знаем его истинную природную сущность. Мол, очередной местный робот-андроид, не более того.

– И что он здесь делает?

– Выставлен, надо полагать, в качестве бдительного сторожа на очередном охранном кольце, – демонстративно погрозив "Лешему" кулаком, важно известил Пашка. – Дабы отпугивать назойливое население Земли от тайного Мутного Леса. Который, на самом деле, является,...э-э-э....

– Чем, не расслышала, является?

– Скоро узнаем. Непременно. Только сперва до этого Леса надо ещё добраться.

– Тр-р-р, – напомнило о себе зеленоглазое существо. – Прочь отсюда, мерзкие людишки! Кха-кха...

– Доберёмся, – нагнувшись и ловко подхватив ладонью с земли увесистый булыжник, заверила Наталья. – Если, конечно, препятствия не станут на порядок серьёзнее.

– Ты что это, Птичка? – возмутился Назаров. – Заканчивай наглеть.

– Это, извини, в каком смысле?

– В самом прямом. Ты – совсем недавно – уже продемонстрировала окружающему Миру свою потрясающую меткость. Теперь, извини, моя очередь. Отдавай камушек.

– Пожалуйста. Посмотрим, какой из тебя метатель...

Но посмотреть не довелось – "Леший" оказался малым на удивление сообразительным: смекнув, что к чему, он резко отпрыгнул в сторону и, возмущённо потрескивая, ударился в бега.

– Очень смешно подпрыгивает, – прыснула Натка. – Прямо как испуганный лесной зайчишка.... Как считаешь, Рыжий, стоит покричать здешней полярной совой?

– Зачем? Только время потеряем. А рассказать об очередном андроиде всегда успеем, например, на ближайшем привале. Шагаем.

– Как скажешь, мудрый командир разведгруппы.... Кстати, ты так и не закончил повествования о подозрительных близнецах Петровых.

– А на чём я остановился? – задумался на ходу Пашка. – Э-э-э...

– На том, что раньше означенные брат и сестра вели себя тише воды и ниже травы. То есть, так, как и положено будущим гидрогеологам. А сейчас их словно подменили.

– Спасибо, милая Птичка, за своевременную и мудрую подсказку. Итак, а сейчас их словно подменили. Ну-ну.... Рвутся в бой – прямо как тот Денис Давыдов, легендарный герой Отечественной войны 1812-го года. И вообще, как таким записным тихоням удалось попасть в состав нашей славной экспедиции?

– Каверзный и заковыристый вопрос, – согласилась Наталья. – Как сейчас помню – последнее собрание клуба. Первым делом, Профессор объявил, что щедрые американские спонсоры прислали немного денежек на проведение летних изысканий. Все ребята-девчонки дико обрадовались и немного пошумели. Как и полагается.... Потом слегка поспорили относительно выбора – в свете предстоящих исследований – конкретной аномальной зоны. Остановились-таки на Мутном Лесе. А после этого Палыч огорошил, сообщив, что в состав предстоящей экспедиции войдут (помимо него и начальника метеостанции), всего пять человек. Что тут началось – литературными словами не описать. Ведь, желающих набралось – по меньшей мере – десятка два с половиной. Ругань, споры, склоки, метание жребия, отмена результатов, мол: – "Нечестный был жребий! Мошенники! Долой!". Чуть не передрались.... А кто, в конце-то концов, победил? Кто попал в списочный состав экспедиции? Похоже, что самые упорные и настойчивые, настроенные сражаться до конца.

– Те, кому это было надо по-настоящему, – уточнил Назаров. – То есть, необходимо по жизни.

– Типа – вопрос жизни и смерти?

– Ну, не то, чтобы так круто, но близко к этому.

– Рассмотрим все персоналии? – оживилась Натка. – Так сказать, по отдельности? В качестве разбора полётов?

– Рассмотрим. В качестве частного разбора. Почему бы и нет?

– Начнём с Палыча. С ним более-менее всё ясно – бессменный Председатель клуба, махровый заслуженный уфолог и всё такое прочее. Далее – красавица Лизавета. Девяносто-шестьдесят-девяносто. Здесь тоже нет особых вопросов. Как услыхала, что начальника здешней метеостанции зовут – "Сергей Подопригора", так тут же разволновалась, побледнела и начала усердно бить копытом. А потом, и вовсе, превратилась в самую натуральную волчицу – буквально-таки зубами вцепилась в вожделенную вакансию. Вцепилась и уже не отпустила. Не иначе, без сердечной девичьей тайны – в данном раскладе – не обошлось.... Молчишь, Рыжий?

– Молчу.

– Ну-ну. Молчи, молчи.... Далее по списку – ты, облом рыжеволосый. Практически суровый и упёртый викинг. Влюблённый в длинноногую Лизку до потери памяти и ощущений реальности. Молоденький глухарь, образно выражаясь, на глупом весеннем току.

– Был глухарём влюблённым, – поспешил уточнить Пашка. – Но с тех пор много воды утекло. В той же Малой Мутной, к примеру. Многое изменилось. В плане чувств сердечных, я имею в виду...

– Даже так? Ай, какой пассаж! Типа – долгожданный.... И в чём конкретно выражаются упомянутые изменения?

– В чём? Ну, так сразу и не скажешь.

– А ты, будущий буровой мастер, тем не менее, попробуй. Постараюсь, так и быть, быть всепонимающей, социально-подкованной и догадливой. Как и положено быть – будущему буровому мастеру, имеющему (имеющей), честь работать – на самом-самом дальнем участке...

– Мне..., м-м-м.... Короче говоря, на моём тернистом жизненном пути встретилась другая девушка. Очень симпатичная, тихая и хозяйственная. Морально-устойчивая. А ещё – очень отважная. Своя-своя-своя. Не знаю, что ещё сказать.... Так что, длинноногая Лизавета забыта – прочно и надолго. То есть, навсегда. Вот...

– Да ты, аномальщик, ветреник, каких ещё поискать, – тщательно скрывая счастливую улыбку, загадочно прищурилась Наталья. – Сегодня от одной барышни без ума. Завтра, понимаешь, другая встретилась. Тихая, хозяйственная, упрямая и отважная. С тёплой талией и упругой попой. Так сказать, некий средне-выверенный вариант – между.... Ладно, не буду грузить. Отдыхай, честный аномальщик. Отложим на потом – разговоры общего плана.... Делаю чёткий, по-настоящему стальной акцент.... Итак. Непостоянство не красит мужчину. Настоящего мужчину, понятное дело.

– Да я.... Чтоб под землю провалиться.... Может, уже поцелуемся?

– Не знаю, право. Я девушка целомудренная и такими глупостями никогда не занималась. Не умею я целоваться, короче говоря. Боюсь опозориться. Если только, поручик, вы научите...

– Без проблем, мадмуазель.

– Так учи. Сколько же можно испытывать девичье терпение? Только попрошу временем не злоупотреблять. Мы же, как-никак, разведгруппа. Полторы-две минуты тебе, охламону, даётся. Не больше. Иначе соратники нас догонят, всё увидят и непременно засмеют. Подожди, я только на высокий камушек – для пущего удобства – залезу...

Через некоторое время она, упершись острыми кулачками в Пашкину широкую грудь, неохотно отстранилась и слегка подрагивающим голосом объявила:

– Пока д-достаточно. Сделаем, пожалуй, п-перерыв. Шагаем, Рыжий, дальше.... Я не завершила разбор персональных полётов? Непорядок, ёлочки пушистые. Значится так.... Со мной всё тоже понятно и однозначно. Мол, увязалась вслед за рыжеволосым викингом, похитившим трепетное девичье сердечко. Бывает. Но что позабыли в этих дремучих комариных дебрях Валька и Жека? Мол: – "Мы отличные художники, будем фиксировать в альбомах всё-всё-всё. А ещё кое-что понимаем в химии, умеем правильно отбирать пробы грунта и воды...". Из-за чего они так рвались в эту экспедицию? По каким-таким причинам и обстоятельствам?

– Явно, не из-за сердечных неурядиц, – вздохнул Пашка. – Следовательно, у них были другие, не менее важные причины.... Может, ещё немного поцелуемся?

– Чуть позже. Для начала надо увеличить скорость передвижения, чтобы создать дополнительный зазор между нами и основной частью отряда. Вот, когда создадим, тогда и остановимся. Остановимся и, ясен пень, поцелуемся...

Так они и продвигались по намеченному маршруту, то есть, останавливаясь через каждые пройденные полтора километра – для взаимного совершенствования, понятное дело, в высоком поцелуйном искусстве.

Дело постепенно двигалось к вечеру. Блёклое солнышко стыдливо спряталось в тёмно-сизых облаках, обосновавшихся вдоль западной линии горизонта. Заметно похолодало. Разведгруппа, преодолев очередную мшистую болотину, выбралась на пологий склон холма, густо-заросший ивой, ракитой и северной ольхой.

Пройдя по кустарнику порядка двухсот пятидесяти метров, Назаров насторожился:

– Впереди, явственно, обозначился просвет. Что это такое? Лесная просека? Дальше пойдём, соблюдая осторожность в полном объёме. То бишь, я шагаю – медленно-медленно – первым, а ты, соответственно, за мной, выдерживая дистанцию в пять-шесть метров. Подожди, ракетницу достану и приведу её в боевое положение.... Всё, двинули.

Через пару минут Пашка остановился и, аккуратно раздвинув ладонями ольховые ветки, осмотрелся на местности. Завершив осмотр, он требовательно махнул рукой, подзывая Наталью.

– Ну, что там? – подойдя, шёпотом спросила напарница. – Всё в порядке?

– К сожалению, нет, – покачал головой Назаров. – Имеет место быть очередной неформатный сюрприз. Подавай, Птичка, условный сигнал. Зови наших.

– Ага, сейчас.

Натка развернулась на сто восемьдесят градусов и, поднеся ко рту ладошки, сложенные рупором, выдохнула:

– Уггу-уггу! Ух-ххх!

– Уггу-уггу.... Ух-ххх..., – секунд через двенадцать-пятнадцать донеслось в ответ...

Глава двенадцатая

Минные поля, минус два

За кустами обнаружилась широкая просека, по которой лениво змеилась грунтованная, хорошо-наезженная дорога. А за дорогой располагался высокий забор: толстые, старательно-ошкуренные сосновые брёвна, вкопанные в землю, между которыми была натянута – густо и даже с некоторым избытком – колючая проволока.

– Крепкое, солидное и новёхонькое сооружение, – уважительно протянула Наталья. – И брёвнышки свежие, совсем недавно ошкуренные, да и проволока характерно блестит, как будто бы только вчера её доставили с завода-изготовителя. А ещё – тут и там – развешены прямоугольные таблички, аккуратно закреплённые на проволоке. Тоже недавно изготовленные – буковки яркие такие, сразу видно, что ветры с дождями ещё не успели поработать. Ну, а содержание текстов на табличках, вообще, отпад полный и блеск козырный.

– Это точно, – поддержал Пашка. – Доходчиво изложено, ничего не скажешь. Например: – "Секретный объект Министерства Обороны Российской Федерации". Ещё одна: – "Проход и проезд запрещён! Стреляем без предупреждения!". Следующая: – "За забором располагаются минные поля!", а под строгим предупреждением, непонятно с какой стати, изображён чёрный контур авиационной бомбы, перечёркнутый крест-накрест двумя красными линиями. Хрень какая-то.

– Не "какая-то", а навороченная и бредовая.... Ладно, подождём немного. Пусть отставной майор прояснит ситуацию. Министерство Обороны, как-никак, его епархия...

Вскоре подтянулись и остальные аномальщики.

– Из кустов не выходить, не шуметь и молчать, – весенней рассерженной гадюкой прошипел – первым делом – Подопригора. – То есть, совсем не разговаривать. Даже ртов не открывать.

После этого Сергей, плавно поворачивая пегую голову туда-сюда, пару минут напряжённо вслушивался в окружавшую их лесную тишину. Потом, принюхиваясь, увлечённо – наверное, раз пятьдесят-шестьдесят – подёргал крыльями носа.

Не обнаружив ничего подозрительного, он осторожно вышел на просеку. Подошёл к дороге, присел не корточки, потрогал дорожную колею пальцами правой руки, пальцами левой задумчиво почесал в затылке. Поднялся на ноги, пересёк грунтовку, приблизился к забору, прикоснулся – поочерёдно – к ближайшему столбу, к проволоке и к одной из табличек. Нервно передёрнул плечами, расстроено плюнул под ноги, вернулся в кустарник и, махнув рукой, предложил:

– Отойдём, соратники, в сторонку. Там, по склону, я видел симпатичную поляну. Поболтаем, обмозгуем. А там – как получится...

Полянка, действительно, оказалась симпатичной: идеально-круглой, с крохотным родничком посередине и округлыми гранитными валунами, щедро облепленными жёлто-фиолетовыми лишайниками.

– Освобождаемся от рюкзаков и рассаживаемся, – велел Подопригора. – А я постою и, соответственно, доложу вам о сегодняшних непростых реалиях, данных нам в ощущениях.... Первое. Прошлой осенью я проходил по этим местам. Более того, вон в том ракитнике, как сейчас помню, даже подстрелил двух отличных рябчиков. Не было здесь ничего: ни просеки, ни дороги, ни проволочного заграждения, украшенного табличками с дурацкими текстами.... Зачем, Птичка, ты тянешь руку вверх? Хочешь о чём-то спросить?

– Пока только уточнить. Можно?

– Уточняй.

– Почему тексты – дурацкие?

– Потому, что в российской армии обожают – до острых желудочных колик – краткость, которая, как известно, приходится таланту родной сестрёнкой. Широко распространены таблички с доходчивой надписью: – "Стой!". Или же: – "Проезд закрыт!". Объединять эти тексты в один, добавляя при этом упоминание о каком-то неуставном "проходе"? Нет такого армейского термина. "Проезд" – есть. А, вот, "прохода", извините, не значится.... Я уже не говорю про юмористический перл: – "Секретный объект Министерства Обороны Российской Федерации". Нонсенс дурашливый и законченный. Над секретными объектами таких идиотических объявлений не вывешивают. Мол: – "Дорогие и многоуважаемые шпионы! Вы искали секретный объект? Вот же, он! Даже вывеску – специально для вашего удобства – пришпандорили...".

– То есть, по-настоящему секретные военные объекты никакими табличками не украшают? Совсем-совсем? – нежно приобнимая Натку за плечо, небрежно поинтересовался Назаров. – Тот ещё подход. Сродни вышеупомянутому объявлению...

– Ты, Рыжий, недооцениваешь российскую армию, – мимолётно поморщился Сергей. – Конечно же, вывешивают. Только с умным содержанием.

– С каким это, если не секрет?

– Например: – "Лесозаготовительный филиал N2/16" . Или же: – "Экспериментальная скотобойня тюменского Облпотребсоюза".

– Очень умно, – насмешливо фыркнула Наталья. – Тонко, умело завуалировано и с ярко-выраженным философским подтекстом.

– Не тебе, Птичка, судить, – обиженно надулась Лизавета. – Понимает она что-то в армейских делах. Ха-ха-ха.... В зеркало-то, подруга аномальная, давно смотрелась?

– А что такое?

– Ничего. Губы у тебя распухли – до полной невозможности. Словно у стопроцентной негретянки из Экваториальной Гвинеи.... Совсем обнаглели, потеряв всякий стыд и совесть. Тут такие дела творятся, а они в любовь играются. Разведчики, тоже мне.

– Завидно, что ли?

– Кому, мне? Ну, ты, Птичка, даёшь...

– Девочки, давайте отложим сердечные разборки на другое время? – предложил Иван Палыч. – А сейчас, если вы не против, вернёмся к нашим аномальным баранам? Договорились? Вот, и хорошо.... Серёжа, про – "первое" ты уже объяснил. Продолжай, пожалуйста.

– Второе. Предположим, что здесь, всё же, поработала некая воинская часть специального назначения. То есть, за полгода вырубила широкую просеку, проложила дельную грунтовую дорогу и выстроила надёжный забор. А где, пардон, пеньки, оставшиеся от срубленных деревьев? Их, что же, выкорчевали и вывезли на свалку? Не смешите, право. Мы находится в родимой России, а не в педантичной Германии. Или там в экологически-помешанной Финляндии.... А где неряшливые длинные откосы вдоль дорожного полотна? Где, я вас спрашиваю? Их тоже, погрузив экскаваторами в армейские "Уралы", вывезли в неизвестном направлении? Позвольте не поверить.... Третье. Собственно, сама дорога. На ней имеются чёткие отпечатки гусениц. Мол, совсем недавно здесь прошла серьёзная колонна бронетехники, состоявшая из танков и боевых машин пехоты. Только это неправда. То бишь, голимая бутафория.

– Почему – бутафория? – не удержалась от вопроса любознательная Валентина.

– Потому, что вышеупомянутые отпечатки гусениц просто-напросто "нарисованы". Понимаете, армейская бронетехника, она же очень тяжёлая. Если бы здесь на самом деле проезжали бы танки и БМП, то дорожное полотно – в обязательном порядке – "примялось" бы. То есть, слегка просело бы.... А что мы видим – в натуральном выражении? Какую-то пошлую штатскую ерунду, словно бы вся эта техника была надувной и практически невесомой...

– Попробуй, господин отставной майор, резюмировать, – попросила Натка. – С чем – в сухом остатке – мы имеем дело?

– Попробую, – пообещал Подопригора. – Перед нами, по моему скромному мнению, находится очередное охранное кольцо Мутного Леса, выставленное..., не знаю, кем оно выставлено. Может, старухой-шаманкой. Может, ещё кем-то. С какой целью? С прежней. Для того чтобы отпугивать любопытных туристов и прочих шустрых индивидуумов. Мол, пусть все беспокойные путники, меняя первоначальный маршрут, отворачивают в сторону.

– Твои предложения?

– Пройти пару-тройку километров вдоль неожиданной просеки. Естественно, с нашей стороны, по лесу, не приближаясь вплотную к дороге. Пройти, осмотреться, высмотреть подходящее тихое местечко и, предварительно проделав в проволочной изгороди широкий лаз, проследовать на территорию так называемого "Секретного объекта Министерства Обороны Российской Федерации".

– Легко сказать – проделать и проследовать, – глубокомысленно заметил рассудительный Женька. – А как это мероприятие, м-м-м, осуществить на практике?

– Да, как осуществить? – подключился Назаров. – Чем будем резать колючую проволоку?

– Профессиональными диверсионными кусачками, которые я рачительно прихватил с собой. Завалялись ещё со старых армейских времён. Вот, и пригодились.

– А как быть с минами? Вдруг, за забором, действительно, располагаются минные поля?

– И с этим вопросом разберёмся, – улыбнулся Сергей. – В весенний поход к Мутному Лесу я тоже столкнулся с двумя табличками – "Мины". С правдоподобными, подчёркиваю, табличками – маленькими, закреплёнными на коротких колышках, почерневших от времени и воткнутых в моховые кочки. Да я сами надписи были, как и полагается, облезлыми – от воздействия ветров, снегов и дождей.

– Как же ты поступил? – заволновалась Лизавета. – Обошёл это опасное место стороной?

– Вот, ещё. Я же, как-никак, опытный сапёр-практик. Разобрался, что называется, на месте: тщательно осмотрел подозрительную территорию и убедился, что никаких мин там не было и в помине. Убедился и пошёл дальше.... Но на этот раз, учитывая большой списочный состав экспедиции, я решил подстраховаться – прихватил с собой портативный армейский миноискатель. Так что, пройдём к Мутному Лесу без особых проблем, аки посуху. Тем более, идти придётся недолго. До искомого холма, по приблизительным подсчётам, осталось километра два с половиной. Максимум – три.... Интересуетесь, где достал миноискатель? Взял взаймы у знакомого капитана – недалеко от Мутного Материка, на противоположном берегу Печоры, базируется суперсекретная воинская часть, охраняющая пусковые шахты баллистических ракет – "Булава".... Эх, сболтнул лишнего. Вы, друзья аномальные, забудьте, пожалуйста, про эти пусковые шахты. Государственная тайна, мать её. Сами должны понимать...

– Уже позабыли, – пообещал за всех Иван Палыч. – У тебя, Серёжа, всё? По делу, я имею в виду?

– Так точно.

– Тогда, может быть, уже тронемся дальше? Время, как-никак, позднее. Я, конечно, понимаю, что мы находимся рядом с Полярным Кругом, и здешние июньские ночи будут "побелее" наших питерских. Но по ночам, согласитесь, принято спать, набираясь сил на Будущее.

– Выступаем, – согласился Подопригора. – Двигаемся цепочкой вдоль просеки, держась от её края в трёх-четырёх метрах. В комплектацию походной колонны вносится всего одно незначительное изменение – в качестве разведгруппы вперёд выдвигаемся мы с Лизой, а Рыжий и Птичка шагают замыкающими.

– Где же это мы, блин горелый, прокололись? – возмутилась Наталья. – Отчего впали в немилость? Неужели, данное скоропалительное решение принято из-за моих... э-э-э, якобы африканских губ?

– И из-за них тоже. Разведчики должны внимательно и скрупулёзно наблюдать за окрестностями, не отвлекаясь на личные дела и прочие глупости.

– То есть, вы с Лизкой целоваться не собираетесь?

– По крайней мере, не на маршруте, – поднимаясь на ноги, презрительно усмехнулась Лизавета. – Всему должно быть отведено своё место и своё время. Армейская азбука.... Ну, что, соратники? Хватаем рюкзаки, забрасываем их за плечи и выдвигаемся?

– Выдвигаемся...

После завершения привала-совещания прошло минут десять, а Натка всё никак не могла успокоиться – обиженно хмурилась, на ходу расстроено качала головой и бормотала под нос нелицеприятные фразы-междометия, мол: – «Надо же, не ожидала от майора.... Ну-ну, лицемеры.... А Лизок-то? Моралистка хренова.... Всему должно быть отведено своё место и время. Ха-ха.... Ладно-ладно.... Блин горелый...».

– Перестань, пожалуйста, – не выдержав, попросил Назаров. – Тебе, Натали, совершенно не подходит амплуа записной ворчуньи.

– Не подходит? Ладно, прекращаю ворчать.... Как это ты меня только что назвал? Натали? С чего бы это, вдруг?

– Не знаю, честное слово.... А что, не нравится?

– Нравиться-нравиться, – заверила Наталья. – Очень даже пикантно, романтично и всё такое прочее. Называй, если хочешь. Но только, когда мы вдвоём. Договорились? Пусть это будет нашей маленькой приватной тайной.... Кстати, у бойцов, находящихся в арьергарде отряда, наличествуют свои бесспорные преимущества. В том плане, что их уже никто не может неожиданно догнать, застав за злостным нарушением уставных взаимоотношений.... Понимаешь, Рыжий, о чём я толкую?

– Ага. Предлагаешь немного поцеловаться?

– Ты такой догадливый – это что-то...

– Уггу-уггу.... Ух-ххх..., – тревожно закричала где-то впереди полярная сова.

– Ну, вот, помешали, – огорчился Пашка. – И, наверняка, подняли тревогу из-за какой-нибудь незначительной ерунды. Пошли, взглянем.

– Подожди чуток. Надо же и ответный сигнал подать, чтобы некоторые записные лицемеры и лицемерки не ударились – между делом – в пошлую панику.... Уггу-уггу! Ух-ххх!

Аномальщики, сбросив рюкзаки и присев на корточки, собрались за короткой гранитной грядой, расположенной на границе с просекой. Завидев приближавшийся арьергард, Подопригора тут же рассержено замахал руками, мол: – "Немедленно лечь, разгильдяи! Лечь и дальше ползти по-пластунски!".

Послушно легли, поползли, приползли, избавились от рюкзаков, отдышались.

– Ну, что тут у вас? – шёпотом поинтересовался Назаров. – Зачем звали?

– А ты, Рыжий, выгляни из-за камушков, всё и поймёшь, – ехидным голосом посоветовала Лизавета. – Да и Птичке, как я понимаю, интересно будет ознакомиться. Она же у нас крупный теоретик.

– Только осторожней высовывайтесь, на чуть-чуть, – дополнил Сергей. – И ненадолго.

– Слушаюсь, экселенцы.

Увиденная картинка впечатляла: за грядой, как и предполагалось, находилась всё та же просека с дорогой, а за дорогой...

– Неожиданный и неправдоподобный сюрприз, надо признать, – выглядывая из-за соседнего валуна, тихонько прошептала Натка. – В заборе имеется широкая прореха: два вывороченных из земли и разломанных на части деревянных столба, обрывки колючей проволоки, две глубокие воронки, комья свежей землю повсюду. А на краю правой воронки – из буро-красной лужи – торчит.... Что это, Павлик?

– Похоже на оторванную человеческую ногу.

– Ой, меня сейчас стошнит...

– Да, ладно тебе, успокойся.

– Постараюсь.... Это что же получается? Минные поля настоящие? И объект, действительно, армейский?

– Не знаю. Отползаем к нашим, посовещаемся...

– Как оно вам? – невозмутимо протирая запотевшие стёкла очков грязным носовым платком, спросил Иван Палыч. – Понравилось?

– Впечатляет, – сознался Пашка. – Натуральная картина маслом, как любил говаривать незабвенный Давид Гоцман. В исполнении великого Вовы Машкова, ясный перец.

– Но наблюдается и пара существенных нестыковок, – поспешила дополнить Наталья.

– Каких конкретно?

– Во-первых, запах. Комья земли свежие, значит, рвануло совсем недавно. Следовательно, должно пахнуть тротилом. Ну, хотя бы чуть-чуть.... Верно, отставной майор?

– Должно, Птичка.

– Но, ведь, не пахнет?

– Ни капельки.

– Во-вторых, толстенные деревянные столбы. Мы начинаем изучать буровзрывное дело только на третьем курсе, но я уже – в первом приближении – ознакомилась с профильными учебниками. Так, чисто из праздного любопытства.... И получается интересная картинка. За забором взорвались две мины. Что должно было произойти со столбами? Возможны два варианта. Первый, они могли – под действием ударных волн – наклониться-перекоситься. Второй, их могло вырвать из земли и отбросить в разные стороны. А что мы имеем?

– Один столб разломан на две части, – подсказал Назаров. – А второй, и вовсе, на три.

– Вот, именно. С каких таких пригоревших пирожков это произошло? Минные взрывы, конечно, могли от души посечь сосновые столбы осколками и прочими поражающими элементами. Но – разломать? Причём, даже на несколько составных частей? Извините, но не верится...

– Молодец, соратница, – похвалил Сергей. – Правильно понимаешь сложившуюся ситуацию и зришь в самый корень.... Слушай, может, ну его на фиг, этот Минерально-сырьевой Университет? Я замолвлю словечко, и тебя с радостью примут в одно закрытое учебное заведение при славном российском ГРУ. В спецслужбах вечно ощущается дефицит толковых аналитиков.... Чего хмыкаешь? Я, ведь, говорю совершенно серьёзно. Так как? Замолвить словечко?

– Спасибо, но обойдусь, – вежливо поблагодарила Натка. – В том плане, что где-нибудь пешком перетопчусь. Например, на отдалённом геологическом участке в качестве бурового мастера. Призвание у меня такое, приземлённое насквозь.... Значит, мы имеем дело с очередной мистификацией? То бишь, с навороченной бутафорией?

– Пожалуй, что так.

– А как же быть с человеческой ногой, которая валяется в кровавой луже на краю правой воронки?

– Предлагаю сходить туда и тщательно осмотреть оторванную конечность, – предложила Лизавета. – У меня, как уже говорилось, папа и мама работают врачами. Поэтому я кое-что понимаю...м-м-м, в патологической анатомии.

– Нормальный вариант, – неожиданно согласился Подопригора. – Сходим к воронкам и расставим все точки над "и". Рыжий.

– Здесь я, начальник.

– Тьфу, да и только. Никак не желаешь отвечать нормально.... Ладно, держи ружьё, будешь страховать. Оба ствола заряжены. А мне отдай ракетницу. Пошли, Лиза...

Пашка, поместив стволы ружья в развилку соснового корневища, вывороченного могучими северными ветрами из земли, внимательно, плавно перемещая голову из стороны в сторону, наблюдал за местностью, находящейся за дорогой.

– Они медленно приближаются к прорехе в проволочной изгороди, – выглядывая из-за обломка гранитной скалы, тихонько комментировала Наталья. – Пока всё спокойно.... Сергей – с ракетницей в правой ладони – остался возле сломанного столба. Лизка направилась к правой воронке.... Подошла. Присела возле красно-бурой лужицы на корточки. Вытянула правую руку. Надо же, бестрепетно ощупывает ладонью оторванную ногу. Не ожидала от неё такого.... Э-э, Рыжий. Ты же, кажется, должен наблюдать за всей задорожной территорией? Вот, и наблюдай, не отвлекаясь на бывшую симпатию.... Всё, ребята возвращаются. А с Подопригорой что-то, определённо, не то.