Текст книги "Заброшенный сад Персефоны (СИ)"

Автор книги: Анатолий Нимченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)

– Хранитель тайн, черт бы тебя… – ругнулся Виктор вслух и смел пластинку дневника в ящик стола.

Какой-то безнадегой веяло от этого дела. Инспектор вздохнул, включил экран и вызвал кабинет Горыныча. Но там никто не отозвался. Впрочем, автосекретарь вызов не отбил, а повесил на ожидание. Видимо, шеф обещал скоро вернуться. В таком случае лучше дождаться его в фойе. Или даже в кабинете – Горыныч вовсе не возражал, если кто-то ждет его прямо там, но всегдашнее отвратительное кондиционирование настойчиво заставляло посетителей быть вежливыми. Виктор завершил вызов. Даже лучше будет побеседовать с шефом тет-а-тет, а не через сеть. Ведь тот и сам предпочитает подобный способ общения.

Виктор шагнул в лифт. Он уже протянул палец к кнопке, но передумал и решил, что сперва все же отправится к аналитикам. Вдруг они – чем черт не шутит? – уже нашли что-то такое, что не вызывает отторжения? Возможно, и все разгадки откопали. Вот шеф будет доволен! А там, глядишь, и полноценный отпуск удастся выцыганить под это его настроение.

С Горынычем Виктор столкнулся у самого лифта.

– А, здравствуй, Виктор! – поздоровался шеф и кивнул головой на дверь отдела. – К ребятам?

– Приветствую, Николай Львович! Вообще-то я к вам собирался…

– И ошибся этажом, – совершенно серьезно констатировал шеф.

– Нет, но я, правда, сперва к вам хотел, потом решил к аналитикам заскочить. Вдруг они что-нибудь откопали уже, – косноязычно попытался все объяснить Виктор. – А тут – вы.

– А тут я, – кивнул Горыныч, входя в лифт. – Но ты можешь к ним не заходить. Все, что нарыли наши умники, – у меня. Поехали сейчас в кабинет, и я тебе представлю данные. Однако не рассчитывай на откровения. Все плоско, хотя некоторые детали, безусловно, не помешают.

– Мне как раз и не хватает этой самой плоскости, – буркнул Виктор, следуя за шефом. – Всю башку сломал.

Войдя в кабинет, Горыныч сразу открыл заветный шкаф, достал пару запотевших банок и одну кинул Виктору.

– Вода, – пояснил Горыныч. – И я с тобой за компанию.

Виктор мельком взглянул на шефа: обычно тот пил воду только в те моменты, когда требовалось принимать какое-то очень серьезное решение. Нет, вообще говоря, примета не слишком точная – с Горынычем никогда ничего толком не угадаешь, – но вполне возможный вариант. Открыв банку, Виктор приготовился слушать.

– Итак, из дневника понятно, что колонистов пугали призраки и чудовища. С вероятностью процентов в восемьдесят пять – во всем виновата марсианская лихорадка. Кто-то умудрился попасть с ней на борт.

– Как-то нетипично проявляется, – задумчиво проговорил Виктор. – Галлюцинации – допустим, но вот чтобы все сразу видели одно и то же… Да еще подробности такие. Нет, глупо было бы сбрасывать ее со счетов, но странно.

– Медики такую версию не отрицают. Ранние штаммы вызывали иногда реакции и поинтересней. Вирус наложился на стрессы при спуске и прочее в том же духе. Тогда не все нюансы про эту лихорадку знали. Например, что в крови переболевших не остается от нее и следов.

– Я помню. Не борется с ней организм, она сама себя душит.

– Вот-вот, – кивнул Горыныч. – Вдобавок не забывай: колонисты из относительно изолированных групп набирались. Островитяне, в основном. С ними вирус мог и по-иному сработать. Отчет отослал, полюбопытствуй. Вкратце первый вывод такой: заболевание привело к тяжелейшим расстройствам психики. Массовые галлюцинации это подтверждают. Ну, этот вывод сам собой напрашивается.

Виктор не слишком уверено кивнул и сделал глоток ледяной воды. Проклятая духотища сразу стала казаться невыносимой. Из-за контраста, наверное. Горыныч же невозмутимо прокручивал текст, пробегая его глазами по диагонали.

– А, вот еще! Очень интересный момент, – шеф коснулся пальцем столешницы. – Тэк-с… Вот, да: «На призраков и чудовищ система не реагировала…» Это про галлюцинации и всяческое такое… А, вот!.. «В экипаж „Дилоса“ входили три инженера-системщика».

– Понятно, что без спецов колонию вряд ли бы оставили, – хмыкнул Виктор.

– Не о том речь, – отмахнулся Горыныч. – Вот тут написано, что эта троица была способна вывести из строя любые бортовые устройства. В том числе связь и маяки. И компьютер, к слову, тоже.

– Но ведь там не просто компьютер, а целых два квазира: основной и дублирующий. Один клон другого. Ладно стационарный, но как можно отключить автономный? Он же для того и сделан таким, чтобы сходу подменить собрата в случае неисправности. Да и не даст такой к своим портам подойти просто так. Я уже немножко копал в эту сторону, – сказал Виктор.

– Безусловно, непростая задача, – согласился шеф. – Но, как оказалось, и такое возможно. Аналитики обыграли вариант на моделях – он вполне жизнеспособен. Если б у одного из троих возникло такое желание, то мог и осуществить.

– Но зачем? – удивился Виктор. – Бессмыслица какая-то.

– Ну, ты не забывай про лихорадку. В ней здравый смысл горит лучше, чем сталь в кислороде. Если человек перестал анализировать свои поступки, то вполне мог устроить локальный конец света. Вывел из строя оба квазира, обрубил связь, отключил передатчики и маяки. Психологи говорят, что такой бедняга мог возомнить себя, например, богом нового мира. Мотивы больных трудно понять. Но суть в том, что, отключив компьютеры, а точнее – изменив их программу, этот человек полностью изолировал колонию от человечества.

– Душевнобольной оставил всех наедине с галлюцинациями, – подытожил Виктор, усмехнулся и добавил: – А заодно впустил внутрь чудовищ.

Неожиданно для Виктора шеф утвердительно кивнул.

– Тебе покажется удивительным, но такую вероятность умники не пожелали исключать. Она, конечно, крайне мала – около процента, но отображена в отчете. При некоторых условиях и наличии разумной жизни в атмосфере Венеры – возможно.

– М-да, глупо выглядит, но – пусть. А те, кто оказался в эвакоботе, просто успели туда вбежать до того, как система была взята под контроль сошедшим с ума специалистом или ворвавшимся чудищем?

– Тут другое. Бегство произошло уже после отключения системы. Судя по последней сохранившейся телеметрии, «Дилос» нашел свой эшелон. Четверке просто повезло с организмами, вот и все. Вероятно, в легкой форме перенесли, и общий психоз не парализовал их волю.

– Гипотеза не многим лучше других, – скептически пробормотал Виктор.

– Другие гораздо хуже. Но я не закончил. Итак, наш специалист Икс наверняка отключил свет на нижних витках, и те, кто заболел сильнее, побоялись идти во тьму. Кстати, пресловутый Икс мог использовать комплексы защиты от животных, чтобы останавливать тех людей, кто отважится-таки пойти вниз. Но тут есть тонкость: для такого дела требуется полностью исключить из управления автономные схемы машин. То есть, управлять ими вручную. За эту гипотезу говорит и то, что системы защиты начали стрелять дротиками по людям, чего автономные компьютеры бы не допустили никогда. То есть, команды отдавались напрямую. Вот какая петрушка получается.

– Странно, что ни разу не попал, – сказал Виктор, разглядывая опустевшую банку.

– Почему же нет? В дневнике написано, что попадания были, но дротикам не удалось пробить ткань рабочих комбинезонов. Открытых мест на теле остается не так уж и много, – возразил Горыныч и вздохнул. – И не смотри так, не я это придумал.

– Хорошо! Предположим, что остатки совести не позволяли Иксу стрелять людям в головы, – с изрядной долей скепсиса в голосе проговорил Виктор. – Тогда зачем вообще стрелять? Ведь тот, кто даже в сумеречном состоянии духа ухитрился разобраться с квазиром, вряд ли забыл про комбинезоны. Ну и в принципе… А вообще, мне почему-то кажется, что вы тоже не очень уж верите в эту версию.

– И ты прав, – кивнул Горыныч. – Есть сомнения, и немалые. Вроде бы и процент вероятности высокий, но как-то вот… Все, что происходило после отключения телеметрии, взято из дневника. А его, как ты понимаешь, писала биолог, а не капитан колонии. Низкий ей поклон, что не забыла такие технические моменты записать. Да и то, что вообще есть хоть какие-то записи, – прекрасно. Когда на твоих глазах люди сходят с ума, это знаешь ли… Вспоминать не захочешь.

– М-да, аналитикам пришлось несладко. Наверное, и выводы таки… малодоказательные.

– Что есть, – развел руками Горыныч. – Чем богаты, как говорится. Но можешь потом глянуть и другие гипотезы, коль скоро эта кажется притянутой за уши. Аналитики накидали весьма интересные сюжеты, которым позавидует любой фантаст. Правда, Айк уверяет, что вероятность наступления подобных событий колеблется в районе долей процента. Но надо принять к сведению и их. Бывали, как ты знаешь, случаи, когда наименее вероятные варианты оказывались правильными.

– Помню, – мрачно кивнул Виктор. – Хорошо еще, что так довольно редко происходит. Не приготовиться толком.

– Что да, то да, – Горыныч отхлебнул из банки воду и пристально посмотрел на парня. – Как ты, я думаю, понимаешь, единственный шанс разобраться со всей этой чертовщиной – побывать на «Дилосе».

– Да, отсюда проблему не решить, – тяжело вздохнул Виктор, с тоской осознавая, что отпуск отодвигается в бесконечность. – Вот только не представляю, как туда добраться.

– Все возможно, – неопределенно развел руками шеф.

– Да? – удивился Виктор. – А почему тогда раньше не пытались?

– Скажем, подобное только-только оказалось возможным. Побочный, так сказать, продукт изучения нашей проблемы и развития техники в целом.

– Интересно!

– Еще как! Научники переделывают атмосферный зонд. Недавно новая модель появилась, вот они ее и распотрошили. Зонд этот не сбрасывает двигатели после схода с орбиты, а потому не теряет способности маневрировать в атмосфере ни в вертикальных, ни в горизонтальных плоскостях. Машина с мощной и компактной энергоустановкой и компактным же т-стабилизатором. Они прикинули, что если выбросить лишнюю аппаратуру, то хватит места и для человека в скафандре, и для всех необходимых вещей. Ну и экспериментируют теперь.

– А они надежны, эти новые зонды?

– Ну, как тебе сказать… – замялся Горыныч. – Переделывают второй и единственный на сегодня доступный экземпляр. Энергоблок только-только прошел испытания: таких на подобных машинах еще не использовали. Но проектировщики клянутся, что зонд абсолютно надежен, и я склонен им верить. Первый экземпляр с квазиром на борту уже примерно с год болтается в атмосфере Земли. Вроде бы никаких нареканий.

– Но на Венеру-то подобный еще не отправляли, я правильно понял? – с нажимом спросил Виктор.

– К сожалению, – развел руками шеф. – Когда собирались запустить, мы придержали ученых, из-за чего они теперь сильно на нас дуются. Теперь это и невозможно – там автоматику сняли, сделали пилотируемым.

– Не самая лучшая идея для такого аппарата, – с сомнением покачал головой Виктор. – Да квазир все равно вмешается в процесс в случае опасности.

– Его там уже нет, ибо ни один компьютер толком Венеру не понимает. Квазиру не разъяснишь абстрактные задачи на пальцах, а времени самообучиться у него не будет. Это означает, что вы начнете активно мешать друг другу и наломаете дров. В общем, там установили простой бортовой компьютер, как на старых управляемых ботах. Придется работать головой и ручками. И интуицией, разумеется.

– Но ведь можно вести зонд с орбиты. Те же головы и руки, только коллективные, – предложил Виктор.

– Его и поведут, но до облаков. Затем станут передавать информацию с орбиты, но реагировать придется уже самому пилоту. Очень уж все зыбко: связь обрывается, визуального контакта нет, ураганы, опять же. Айк вообще пессимист. Он уверяет, что решение, которое самостоятельно примет орбит-оператор, в девяти десятых случаев приведет аппарат к гибели. Все будет так же, как и с квазиром. Вывод тот же: в венерианской атмосфере управлять зондом должен только пилот-человек.

Виктор отодвинул банку и, отрешенно глядя на полированную поверхность стола, нейтральным тоном осведомился:

– Понимаю, что на место пилота данного аппарата уже есть… э-э-э… кандидатура. И сильно подозреваю, что моя, да?

– Все так, – кивнул Горыныч. – Ты же знаешь правила ОЗ: раз ты ведешь это дело – тебе его и завершать.

– Угу, не забываю никогда. Еще только моменту уточню один – как возвращаться? В случае чего, билет в один конец мне выпал или этот зонд сигануть в космос из атмосферы способен?

– Не способен, но и не билет. Ты причалишь к «Дилосу», выгрузишь оборудование и отправишь зонд от греха подальше на дно атмосферы. Пусть где-нибудь в глубинах сгинет, чтоб разные случайности исключить. Т-системы у него без попечения квазира не стоит оставлять. Когда закончишь с «Дилосом» – вернешься на эвакоботе. Там их должно еще много остаться. А если кого на борту обнаружишь – возьмешь с собой.

– А там может быть кто-то живой? – удивился Виктор.

– И еще как! Аналитики в этом почти уверены. В общем, эвакуация колонистов тоже входит в твою задачу.

– Раз аналитики так считают – тогда нет вопросов, – саркастически усмехнулся Виктор. – А эвакоботами – мы сейчас, конечно, не рассматриваем вариант, что сумасшедший чохом отправил их исследовать поверхность. Или, например, что они выведены из строя «бродячей обезьянкой».

– С обезьянкой – сомнительно. Ремонтный кибер всегда был полностью автономен, оттуда традиция тянется, из глубины веков, можно сказать, – шеф зачем-то потыкал пальцем в столешницу. – Из колонии до него вряд ли могли добраться и перепрограммировать, хотя бы потому, что искать ремонтника, ползая по обшивке, – тот еще цирковой трюк. Можно, конечно, подманить, если продырявить корпус до датчиков, но это как-то совсем маловероятно. Правда, и такая гипотеза в файлах все же есть, полюбопытствуй. Ну а отправить все боты дистанционно невозможно, это ты, полагаю, в курсе. Даже на месте пришлось бы здорово покрутиться.

Виктор кивнул, но все же добросовестно попытался рассмотреть варианты обойти стартовую блокировку, не поднимаясь на борт каждой машины по отдельности. Горыныч слегка улыбнулся: он понял, о чем думает подчиненный.

– В эту сторону можешь не копать: защиту эвакоботов не один год разрабатывали. Нужно постараться, чтобы в беспилотном режиме запустить даже один и при этом остаться в живых. Проще заблокировать к ним выход.

– А вариант с камикадзе?

– Сунул нос в документацию? – вопросом на вопрос ответил шеф.

– Не без этого, – не стал скрывать Виктор. – И узнал, что там есть ручное управление.

– Технари покопались в документации основательно и сообщили, что да – в старой схеме было предусмотрено ручное управление. Но работало оно только при наличии прошитого в браслете пилотского допуска. Таких людей в колонии было два. Автоматическое же пилотирование предусматривало вывод эвакобота на орбиту при любых попытках старта.

– И все же вышесказанное как-то не слишком обнадеживает, – сухо произнес Виктор. – Получается, что у меня гораздо больше одного шанса встретить на «Дилосе» старость или умереть по пути.

– Увы. И шансов этих куда больше, чем может казаться поначалу, не буду скрывать. Айк подбил итог: около шестидесяти процентов против тебя. Да и что ждет на борту – никто не расскажет. Поверь, все это отнюдь не способствует росту моего оптимизма. Но если не добудем сведения и не вывезем людей, если таковые окажутся на борту, то я вынужден буду закрыть «Аврору». Короче, твоя задача-минимум – включить маяки. Если больше ничего не получится – дождешься нас.

– Весело. Спасательная экспедиция не кажется мне скорым делом. В таком случае ожидание серьезно подзатянется.

– Ты прав. Скажу больше: нам пока не на чем отправить спасателей. Ты ж помнишь, что с потерей «Дилоса» смирились, и никому в голову не пришло конструировать специальный аппарат для спасательных операций в атмосфере Венеры, ведь официально там никого не было. Да и без маяков… В общем, можно потерять всю группу еще на стадии поиска. Потому зонд и пилот пойдут в авангарде, так сказать.

– Понятно. Ведь заодно можно испытать новый тип спасательного средства, – невесело усмехнулся Виктор.

– Не без этого. В общем, будь такая возможность – решать проблемы «Дилоса» отправился бы отряд БР, – вздохнул Горыныч. – Так уж обстоят дела на сегодня. И, да, никто тебя не осудит, если откажешься, даже никто не узнает, что я тебе предлагал это задание. Подумай как следует, прежде чем ты примешь окончательное решение.

– Было бы что решать…

– И все же прошу: подумай. Я тебе еще кое в чем признаюсь, чтоб ты все видел в правильном свете: отправка человека к «Дилосу» – исключительно моя инициатива, – Горыныч зачем-то снял со шкафчика фотографию своих внуков и поставил ее перед собой на стол. – Если на борту остались живые потомки колонистов, их как можно быстрее надо эвакуировать из преисподней. Им здорово достается там, как мне кажется. Теперь появилась-таки реальная возможность избавить их от кошмара. В общем, до той поры, пока мы все не выясним, у меня рука не поднимется дать добро на запуск «Авроры». Человеческие жизни для Земли гораздо важнее поиска звездной дороги, что бы кто ни думал по этому поводу. Ты извини, что так высокопарно излагаю, но иначе не выходит.

Он поставил фотографию на место, откинулся на спинку кресла и в упор посмотрел на Виктора.

– И вот еще что. Если выкладки Айка верны, – а мне почему-то кажется, что наш электронный бог не ошибается, – то после эксперимента от «Дилоса» не останется даже пыли. То есть вывози всех, даже против их воли.

– Да кто же остаться-то захочет? – удивился такому предположению шефа Виктор.

– Прикинь сам. За две сотни лет никто не пытался включить связь и маяки. Это значит, что либо там все вымерли, в чем я сомневаюсь, либо довольно сильно… отстали в развитии. Возможно, что и вообще ничего не знают о Земле. Их дом – «Дилос». Кое-кому наверняка не захочется уезжать оттуда, и тебе придется их заставить, даже если они начнут сопротивляться. Всегда помни, что их вины в происходящем нет. Они – герои и потомки героев, как бы при этом ни выглядели и что бы ни говорили.

Сказанное шефом неожиданно сильно зацепило Виктора. Он-то считал, что Горыныч всегда готов на жертвы, если того требуют интересы Земли, а оно вон как! Чувствуется, наболело у старика. Похоже, что он и сам рад отправиться, да только кто ж его отпустит. Врачи на каждой медкомиссии долго совещаются, отправлять или нет Горыныча, но вовсе не в космос, а в отставку. Какие уж тут экспедиции.

– Ну и если я откажусь – кто-то из ребят отправится вместо меня?

– Совершенно верно… Не сомневаюсь, что найдем кого-нибудь на твое место, – рассеяно пробормотал шеф, отодвигая банку к краю стола. Казалось, такой вопрос его волновал меньше всего. Горыныч вновь стал собой.

Он быстро застучал пальцами по столешнице. Включился экран, на нем возникло изображение странноватой конструкции, чем-то похожей на перевернутую куклу-неваляшку.

– Зонд, – коротко пояснил Горыныч, развернулся в кресле и сделал вид, что изучает картинку.

– Интересная конструкция, – сказал Виктор и спросил-таки, хотя клялся себе не задавать этот вопрос: – А почему именно на меня пал выбор?

– Я все ждал, когда ты спросишь. Чуть сам все не рассказал от чрезмерно долгого ожидания, – хмыкнул Горыныч, не отрывая взгляда от экрана. – Но ничего эдакого не услышишь – сплошная проза жизни. Дело в том, что на сегодня ты – единственный наименее ценный сотрудник из тех, кто способен разобраться с этим делом. Вдобавок, у тебя одного нет семьи. К тому же, если верить твоей психокарте, у тебя отличная реакция: в условиях цейтнота ты действуешь удивительно четко и находишь отличные решения, полагаясь в том числе и на интуицию, что порой гораздо важнее, нежели самые тщательные расчеты. Впрочем, это и без карты я знаю.

Да, сильный ответ! Шеф абсолютно не старался щадить чувства сотрудника. Вот, значит, как. Не интеллект и какие-то специфичные знания, а навыки бойца играли роль в выборе. Не человек, а какой-то бот для стрельбы по тарелочкам. Стоило ли учиться на темпоролога, чтобы ОЗ ценила в тебе интуицию? Некоторое время ошарашенный Виктор молчал, а затем горько усмехнулся и спросил:

– Не ожидал такой… оценки. И много нас таких? Я имею ввиду тех, кто в принципе способен справиться?

– Трое, – лаконично ответил Горыныч, явно ожидавший этого вопроса.

Удивительно, но после такого ответа настроение резко улучшилось. А что? Третье место – бронза! Низшая ступень, но хоть на пьедестале. Да и дело не скучное, надо признать, не рутина. Считай, путешествие к иной цивилизации в гости. Чего ерепениться-то? Только бы еще моментик прояснить, а так – все понятно.

– А как мне отыскать «Дилос» без маяков? Ведь надо сперва его найти, вы же не будете этого отрицать?

Вместо ответа Горыныч повернулся к столу и переключил изображения. Орбита Венеры, стройка, почти готовая «Аврора», сверкающая на «стапелях». Картинка не менялась, если не считать вспыхивающих лучей на корпусе. Странно, что ни единого ходового огня ботов-сборщиков поблизости не было видно.

– Заметил, что стройплощадка опустела? Как только ты прибыл в ОЗ, я попросил отправить всю стройбанду искать «Дилос», – пояснил происходящее Горыныч. – Сейчас боты перенастроены на поиск. Идут по орбите цепью, прочесывают облака. Если кто засечет большую массу – то уже не потеряет. Замечу, что вокруг Венеры крутятся все существующие в системе боты, а не только строительные. На подходе еще меркурианский флот и наш почтенный крейсер «Кузнечик» группы БР. Ребята там в полном составе, а трюмы забиты поисковыми устройствами. Завтра наши присоединятся к прочесыванию. Накроем Венеру такой плотной сеткой, что быстро отыщем любой объект крупнее иголки. А пока суть да дело, инженеры как раз подгонят под тебя зонд.

– Серьезный подход. Нас время поджимает?

– Нет, конечно. Точнее, сроки сдачи тут вообще ни при чем. Надо как можно быстрее людей вызволить из этого кошмара, коль скоро появилась такая возможность.

Да, Горыныч многое через себя пропускает, хотя и тщательно скрывает свои чувства. Переживает и за тех людей, и за него, Виктора, которого отправляет в неведомый кошмар. Наверное, требовалось перешагнуть через некий барьер в сознании, чтобы научиться посылать людей в преисподнюю или на смерть. Конечно, никто не знает и никогда не узнает, что действительно творится в душе шефа, но одно совершенно ясно: определять ценность жизней – тяжелейшая работа на свете. И хотя старик твердой рукой держит рычаг стрелки, отправляя вагонетку по тому или иному пути, – здоровья это ему точно не прибавляет.

– Хорошо, Николай Львович! – сказал Виктор и хлопнул ладонью по столу. – Начинаю готовиться немедленно.

– Да, – спокойно произнес шеф, казалось, ничуть не сомневавшийся в решении Виктора. – Чем раньше приступишь – тем лучше. Помимо всего прочего, обязательно как следует, поосновательней изучи свой утлый челн, вдруг еще чем полезным решишь дооснастить его. Ну и с ребятами пообщаешься, – Горыныч вытер платком бисеринки пота: температура в кабинете явно подросла. – А пока ты вот что, иди сейчас к себе и пробегись по списку, что может понадобиться. К сожалению, Барин сейчас… гхм… в отъезде по тем же делам, и список аналитики сварганили. Умники перестарались, похоже: количество позиций потрясает воображение. И экзотики полно, и полезных вещей немало. Забыли, наверное, им сказать, что грузовика для всего этого точно не будет. Короче, не мне тебя учить, сам разберешься.

Кивнув, Виктор встал. Очень хотелось промокнуть лоб от пота, но платка в кармане не оказалось, а утереться ладонью показалось некультурным.

– К медикам тоже идти или хватит того, что уже получил на этот год? – уточнил Виктор перед уходом.

– Хорошо, что спросил, а то я совсем запамятовал. Обязательно зайди, – ответил Горыныч. – Там они какую-то хитрую штуку от разных галлюцинаций приготовили, темнят. Говорят, что сработает, но кто знает, как у тебя организм отреагирует, еще рецептуру менять придется.

– Вроде бы не подводил до сих пор.

– Я надеюсь, и в этот раз все будет хорошо, но все же лучше подстраховаться.

– Короче, решу по ходу дела.

– Договорились.

В фойе жила блаженная прохлада. Оттуда не хотелось уходить. Виктор украдкой огляделся и отер-таки рукавом с лица пот. Постояв немного в холодке, решил, что сперва отправится к оружейникам. Так будет удобней. Им наверняка прислали весь список, а на месте гораздо проще определить нужность того или иного пункта.

Аналитики и правда потрудились на славу. Горыныч ни капельки не преувеличивал, что для всего списка понадобится грузовик: только оружия Виктор насчитал восемнадцать единиц. Да не просто грузовик, а средних размеров. Но, к сожалению, среди вещей таковой не обнаружился.

Оружейники, два подмастерья Барина, с любопытством смотрели на Виктора. Наверняка поспорили, что возьмет инспектор, а что оставит. Да, жаль, что их шефа тут нет, с Барином все прошло бы проще. Оружейник как никто умел находить абсолютно необходимое в нагромождениях очень полезного.

Виктор быстро проглядел разложенные вещи. Первое, что надо взять, – резак. Это совершенно необходимая вещь. Подойдет стандартная модель с длинным лезвием. Виктор хмуро покрутил вещицу в руке. Как любой темпоролог, он недолюбливал т-инструменты. Конкретно в этом приборе остроту лезвию придавало локальное изменение времени на миллиардные доли секунды, а подобное использование одного из самых могущественных явлений природы выглядело в глазах специалиста каким-то унизительным, утилитарным. Но как бы то ни было, резак применялся практически всюду. Он стал совершенно незаменимым устройством во всех походах. Всегда острый, расходующий немного энергии, он годился для много. Поговаривают, что кое-кто даже брился им, но, скорее всего, это досужие вымыслы. Для подобного бритья нужна не только сноровка в обращении с инструментом, но и большая смелость. Не каждый поднесет к лицу резак, ибо если рука дрогнет, то легко себя лишить не только челюсти, но и головы.

После почти часа мучительных сомнений и раздумий на столе осталось семнадцать предметов. Все еще многовато. Из оставшегося необходимого был совершенно необходим компактный набор инструментов. Он к оружию, понятно, не относился, но в походах с техническим, так сказать, уклоном, штука очень полезная. Как-никак – прецизионный инструментарий, годящийся для разнообразных не слишком сложных работ, от механики до электроники. Сам же плоский ящичек был весьма функциональным и защищенным компьютером. Набор улегся рядом с резаком.

Ионный разрядник, способный выбить дух из любой машины, Виктор решил не брать. И активный щит тоже. Детектор движения? Обратно на склад. Вещи все, безусловно, очень важные, но без них можно обойтись. Даже лучше без таких штук будет. А вот самая обычная альпинистская веревка вне всяких сомнений пригодится.

Из предложенного оружия Виктор взял парализатор: такой вариант – самый оптимальный. При небольших габаритах и весе, этот аппарат в состоянии обездвижить любое живое существо, обладающее синапсами, при этом не причиняя заметного вреда здоровью жертвы. Да и упаковка батарей-обойм много места не занимала. Прибор ночного видения? Виктор задумчиво взвесил плотную повязку на руке. Да, аппарат станет предметом необходимым, если, например, на «Дилосе» не работает освещение. Конечно, в рукоятке резака есть встроенный фонарь, однако лучше видеть больше, чем позволяет пятно от луча. Опять же, прибор компактный, даже если и не пригодится – много места не займет.

После тщательного отбора на столе осталось шесть предметов, включая комплект источников питания, полевую аптечку-хирурга первого уровня и флягу для воды. Рюкзак в списке отсутствовал, ибо прилагался по умолчанию. Виктор еще разок рассмотрел все отобранное, поразмышлял немного, а затем принялся укладываться. При этом он исподтишка поглядывал за парнями. Один из работников оружейки хитро улыбнулся, а второй – напротив, нахмурился. Ребята совершенно точно спорили на результаты отбора. Любопытно было бы узнать, на какие они позиции заключали пари?

Виктор взвесил рюкзак на руке – увесистый, но не слишком тяжелый. Так или иначе, но перечень от аналитиков удалось сильно подсократить. Интересно, что бы добавил или убрал Барин?

– Вроде как все. Думаю, с этим набором я не пропаду, – улыбнулся Виктор подмастерьям, вешая рюкзак на плечо. – Все, потопал.

– Удачи вам! – чуть не хором пожелали парни.

– Спасибо! – махнул ребятам на прощание Виктор и направился к лифту.

Да, теперь, когда с частью снаряжения прояснилось, можно усесться в кабинете и поизучать список. Возможно, придется что-то добавить или поменять, хотя Виктор не мог представить, от чего можно отказаться. Все очень плотненько, по самому минимуму.

Но в кабинете, едва опустив рюкзак на пол, он решил, что лучше все же сперва посетить медлабораторию. Инъекция – дело быстрое, а вот реакция на нее проявляется довольно долго. И стоит получить свою дозу пораньше. Может статься, что тогда и со списком не понадобится так уж спешить. Медики, случается, такие штуки вводят иногда, что оторопь берет. Накроет – и в койку на ближайшую неделю, а то и на месяц угодишь.

На пороге медлаба Виктора встретил сам Пинцет в своем неизменно белоснежном халате. На фоне ослепительно белых же стен предбанника казалось, что голова парит в воздухе абсолютно самостоятельно. В эту иллюзию немалую лепту вносили густая копна иссиня-черных волос и борода.

Пинцет посмотрел на гостя сверху вниз. Потом заросли на лице пришли в движение:

– Привет! За инъекцией от нечисти пришел?

– Угадал, – кивнул Виктор.

– А я-то все прикидывал, кого Горыныч вознамерился в кролика превратить. Темнил до последнего.

– Выходит, что я кроликом буду, – грустно сказал Виктор.

– Что ж, добро пожаловать! – Пинцет отошел в сторону, уступая пациенту дорогу.

Едва Виктор шагнул в «предбанник», дверь со скоростью гильотины отсекла помещение от фойе.

– Садись в кресло, я сейчас принесу инъектор. Только прошу: не ломись опять в лабу. У нас там всегда стерильность и все такое, сам понимаешь. А уж сегодня – ни под каким видом: завершаем один эксперимент. К слову, он имеет прямое отношение к твоему заданию.

– Вадим, ты долго будешь мне поминать прошлое?

Виктор насупился, вспомнив о дурацком эпизоде почти семилетней давности, когда он, не сумев никого вызвать в «предбанник», прорвался в «чистую» зону лаборатории. Из-за этого едва не пошла насмарку годовая работа медлабовцев. Шум получился великий.

– Не знаю. Наверное, теперь всегда, – обезоруживающе улыбаясь, развел руками Пинцет. – Очень мы тогда переживали за результаты работы.

– Ладно, – вздохнул Виктор. – Я не шевельнусь. Готов даже торжественно поклясться, если хочешь.