Текст книги "Заброшенный сад Персефоны (СИ)"

Автор книги: Анатолий Нимченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 36 страниц)

Считыватель занес информацию в базу и отключился.

– Он перестал колоться, – сообщила девушка, поднимая руку с браслетом.

– Ну и славно, – улыбнулся Виктор. – Теперь он зафиксировал твои медицинские параметры. Носи его на руке, и не потеряешься. Полагаю, вещица очень тебе полезной будет.

– Знаю, – уверенно кивнула Юлия.

На площадке оставалось три эвакобота. Виктор отправил девушку по рукаву-тоннелю в ближайший, а сам задержался у входа. Деловитые сервики вовсю занимались уборкой, рядом с открытыми дверями лифта горел зеленый огонек. Когда последний человек покинет станцию, система начнет консервацию систем. Остановятся регенераторы, впадут в спячку сервики, погаснут огни. Лишь датчики, маяки и ремонтные киберы останутся на вечной своей вахте. Еще будет просыпаться цех, чтобы производить и менять энергоблоки, но не часто. Возможно, раз в столетие. Или никогда не проснется. Вероятнее всего, «Дилос» разнесет вдребезги в момент переброски массы. Жалко этот плавучий остров, уже однажды объявленный мертвым и снова уходящий в небытие.

Виктор погладил стену:

– Удачи тебе!

– Спасибо! – вдруг ответил строгий голос.

– Компьютер, ты? – полуутвердительно спросил Виктор.

– Да, Виктор Кудрявцев, инспектор ОЗ, это бортовой компьютер станции «Дилос».

– Узнал-таки, – улыбнулся Виктор.

– Постоянная связь с орбитой установлена, базы данных обновлены, инспектор, – доложила машина и прибавила: – Вас ждут.

– Это и так понятно. Давай прощаться, что ли? – неуверенно предложил Виктор.

– Прощайте, инспектор, – спокойно произнес компьютер.

Да, квазир должен был понять, что эвакуация прошла не просто так, что вряд ли люди вернутся сюда когда-нибудь.

– Прощай, «Дилос»!

Хотелось еще сказать что-нибудь хорошее, доброе, но машина этого не поймет. Виктор похлопал ладонью стену, затем решительно прошел в эвакобот и уселся, привычно пристегнувшись ремнем. Глядя на него, пристегнулась и Юлия. Дверь закрылась, пол задрожал, послышался низкий тяжелый гул, а затем стартовое ускорение вжало тело в сиденье. Виктор ободряюще улыбнулся Юлии и закрыл глаза, чувствуя одновременно и огромное облегчение, и острый стыд от сделанного.

По пути через атмосферу машину довольно серьезно трясло. Виктор даже начал беспокоиться за предыдущие боты. Люди наверняка не понимали, что надо сесть и пристегнуться. В таком случае дело запросто могло закончиться ушибами и переломами. А потом вспомнил, что народ «Дилоса» привык к периодическим серьезным встряскам, которые все там называли стабилизацией. Вряд ли столь незначительные, с их точки зрения, потряхивания кому-то сильно повредят. Можно не сомневаться, что почти все сидели на полу и держались за кресла. Вот с невесомостью наверняка получилось куда хуже. Если судить по зеленовато-бледному лицу Юлии, санитарным системам эвакоботов пришлось здорово потрудиться.

По мере того как стихал шум, тряска прекращалась. А вскоре в салоне воцарилась та особая тишина, которая бывает только в космосе. Лишь сейчас Виктор почувствовал в полной мере, что и вправду – дело завершено. Самое трудное, что теперь может ожидать инспектора, – бюрократические прелести ОЗ. Ну и бесконечные расспросы коллег, естественно. А для колонистов все главное только начинается, но так как они попадают под опеку Земли, все у них будет хорошо. По крайней мере, в это хотелось верить.

На орбите эвакобот встретила парочка мощных строительных скафов. Приветливо помигивая огнями, они зацепили «спасательную шлюпку» и отбуксировали к туше пассажирского лайнера. У судна был всего один грузовой трюм, потому пришлось ждать своей очереди. Виктора так и подмывало связаться с ребятами, но он сдержался: Юлия и так скоро окажется в мире, кардинально отличающемся от ее собственного. Для девушки это само по себе будет серьезным испытанием, зачем ее еще больше нервировать?

Когда подошла очередь, скаф легонько протолкнул эвакобот в ворота ярко освещенного трюма и отбуксировал предыдущую машину. Створки закрылись, вновь стали появляться звуки. Затем возникло ощущение тяжести, дно бота легло на помост. Какое-то время было тихо, затем люк открылся, и внутрь вошли ребята в плащах биозащиты – отряд контроля группы БР. Они деловито просканировали салон, не исключая пассажиров. Подошла женщина-медик и увела Юлию, осторожно придерживая испуганную девушку за плечи.

Когда защитные плащи рассыпались, Виктор увидел наконец тех, кто под ними скрывался. Бээровцы жали ему руки, обнимали, улыбались, о чем-то наперебой спрашивали. Вся эта вакханалия творилась до тех пор, пока не возник в проеме Костя-электронщик. Он оглядел толпу и свирепо рявкнул, изображая пиратского капитана:

– А ну разойтись, тухлые креветки! Иначе, клянусь потрохами Айка, я всех отправлю на сушиться рею!

Все угомонились. Лишь только шкафоподобный биолог Фредди, уступавший Косте разве что парой сантиметров роста, дурачась проговорил писклявым голосом:

– Ой! А на Рее сейчас зима. Можно мне на Земле обсохнуть, капитан?

С трудом удерживаясь от улыбки, Костя показал ему внушительный кулачище. Шумная ватага отряда контроля, подталкивая друг друга и перешучиваясь, выкатилась из эвакобота.

– Пойдем, инспектор. Наши, ты знаешь, не отстанут. Придется тебе пресс-конференцию им все ж таки устроить небольшую.

– Да понятно! Вот только бы и вправду небольшую – уж очень вымотался я.

– А у вас и так через час старт. Мы разместили подопечных по каютам, но ведь долго людей взаперти держать неправильно. И так они испуганы. Пока будете лететь – дрыхни на здоровье. А пока – изволь рассказывать.

– Ладно, – согласился Виктор и поинтересовался: – Без проблем хоть все прошло?

– Да, в общем-то. Если не считать того, что капитан «Вектора» не хочет даже разговаривать, цитирую, «с золотарями из ОЗ».

– Это чего так? – удивился Виктор.

– Да, вишь, пассажиры ему грязноваты, – хмыкнул Костя. – Говорит, фрахт не предусматривал того, что сервикам год каюты отмывать придется, а потом еще год – выветривать. Что он все понимает, что людей надо спасать, но, мол, мытье, в данном конкретном случае, тоже относится к спасательной операции, и пусть доблестные работники ОЗ по прибытии на Землю засучат рукава и не побрезгуют помочь сервикам. Я, конечно, как мог объяснил ему различие в подходах. Вот теперь он сидит у себя в рубке и дуется. Ему бы спасибо нам сказать, что мы всю тухлятину и все грязные предметы у колонистов конфисковали. Только одежду и оставили. Слушай, а может, еще Горыныча на него натравить?

– Да ничего, оттает. Дела житейские, в сущности, – махнул рукой Виктор. – А сейчас я б с удовольствием попил хорошего кофе и помылся. Или наоборот. Или все сразу. На этой посудине вообще варят хороший кофе?

Чтобы не трогать несчастного капитана «Вектора», «пресс-конференция» прошла на «Кузнечике». Помимо бээровцев пришли и строители, меркурианцы и почти весь экипаж лайнера. Места в кают-компании было не много, так что пришлось создать невесомость, чтобы уместились все желающие.

Не обо всем Виктор рассказывал ребятам. Тему каннибализма он сумел аккуратно обойти. Слушателей заинтересовала стычка с гигантскими хищными кошками.

– А, попадалась такая инфа. Хорошие зверюги были, – вклинился Фредди. – Их называли мокэтами. – Но больше сотни лет назад всех биотехов запретили по экологическим причинам. А раньше много разных наделали. Больше для помощи по хозяйству, но мокэты стали у многих домашним любимцами. Да, нынче таких только в фильмах и можно увидеть.

На Фредди зашикали и он смущенно замолк. Виктор продолжил свой рассказ. В полтора десятка минут он не уложился, хотя и рассказал намного больше, чем рассчитывал. Пришлось обойтись без вопросов из «зала»: осталось слишком мало времени. Но Виктор все же успел заскочить к Сереге Швецову. Парализатор, запасные энергоблоки, резак, синтезатор аптечки и даже куртку выложил Виктор перед ответственным за экипировку БР. В обмен получил от сумрачного парня сверток.

– Пистолет Барина, – пояснил Сергей и добавил с неодобрением: – Вечно везде его забывает.

– Я отдам, – кивнул Виктор, запихивая старинное пулевое оружие в рюкзак, и отправился к шлюзу.

Там уже толпились провожатые. Виктор пожал всем руки, забрался в бот «Вектора» и ступил на борт лайнера за пять минут до отбытия, из-за чего пришлось до каюты добираться уже бегом.

Виктор блаженствовал. Все же старт пассажирского судна – самый мягкий среди всех посудин Межфлота. Виктор и не понял бы, что они начали движение, не окажись обзорного экрана на стене. Просто окружающее пространство стало вдруг сдвигаться, по диагонали проплыл мутно-желтый диск Венеры, мелькнула сверкающая на солнце «Аврора»… А затем все очень быстро удалилось, остались только яркие немигающие звезды. Перегрузку при этом Виктор не ощущал совсем. Он подумал, что, наверное, только из соображений возможной аварии пассажиров лайнера просят сесть в кресла и застегнуть ремни.

Едва предупреждающий сигнал погас, как заговорил интерком:

– Инспектор Кудрявцев, просьба пройти в медицинский отсек.

Виктор вышел в коридор и нос к носу столкнулся с той женщиной-врачом, которая уводила из эвакобота Юлию. Женщина выглядела взволнованной.

– Быстрее идемте со мной, у нас возникла проблема.

– Идемте, – ответил Виктор, воздерживаясь от вопросов.

Они прошли по коридору. В одной из кают дверь была открыта, внутри никого, а на полу грудой свалены плащи из шкур и влажно поблескивало темное мокрое пятно. Женщина прошла мимо, не обращая на творящееся внутри помещения безобразие никакого внимания. Видимо, она уже все тут видела. Они дошли до медотсека.

– Входите, – произнесла врач, открывая дверь.

Виктор шагнул через порог и пораженно замер: на койке лежал окровавленный труп. Судя по всему, человеку перерезали горло. Лицо мертвеца показалось знакомым.

– Вы знаете, кто это? – резко спросила женщина.

– Скорее всего, знаю. Точнее, не знаю имени, но кто он – в курсе. Это главный жрец поселения на «Дилосе», – сообщил Виктор и поправился: – Был им.

– Понятно, – сказала врач и накрыла тело простыней.

– Давно его?.. – инспектор кивнул на койку.

– Час-полтора назад. Точно смогу ответить только после сканирования.

– А спутники где? Там ведь кто-то еще был, судя по всему.

– Помощник капитана увидел только одно тело, когда шел по коридору.

– Значит, трое сбежали, – пробормотал Виктор.

– Так, – ледяным тоном сказала женщина. – Лучше подскажите, сколько еще таких… сюрпризов меня ожидает в этом полете?

– Не знаю. Эти люди… Они долго жили в страшных условиях и привыкли к таким… вещам, – сказал Виктор и с трудом проглотил вставший в горле комок. – Знать бы, как они выбрались из запертых кают.

Навалилась какая-то тоска, безысходность. Мрачные предчувствия захлестнули инспектора. Приближалась беда, только неизвестно, откуда ее надо ждать.

– Так, мне надо срочно отыскать эту троицу.

Однако организовывать поиски не потребовалось. Внезапно ожила корабельная связь, на экране возникло чье-то хмурое лицо.

– Говорит капитан, – представился человек. – Инспектор Кудрявцев, четыре пассажира находятся в отсеке т-привода. Судя по данным компьютера, этих людей туда провела некто инженер-энергетик Юлия Романенко. Я связался с ней. Она говорит, что отключит машину, если вы откажетесь прийти. У двери дежурят два человека из моей команды, по другую сторону находятся трое других… хм… пассажиров, вооруженные ножами. У моих людей нет оружия, и мне не хочется, чтобы они рисковали. К тому же Романенко говорит, что если попытается войти кто-то кроме вас – она тут же нажмет кнопку. Действительно нажмет?

Виктор вздрогнул. Он вдруг понял, что сделал ошибку, принимая Юлию за несчастную дикарку.

– Да, – уверенно кивнул инспектор.

– Возможно, она не очень понимает, что делает. Пройдите, пожалуйста, в отсек и объясните Романенко, что в случае отключения погибнут все.

– Конечно! Я попробую договориться, капитан.

– Добро, – кивнул капитан. – Держите меня в курсе.

– Безусловно.

Экран отключился. Виктора пробила испарина. Это ведь по его вине «Вектор» может распасться на мелкие части. Как же он, инспектор ОЗ, мог упустить из виду, что браслеты работают на Земле и по сю пору! «Дилос» же синхронизировал базы, а значит, все данные оказались в общей сети. Вот и получилось, что Юлия не только обрела фамилию, но и превратилась в инженера-энергетика. А бортовой компьютер «Вектора» согласно правилам автоматически занес ее в список специалистов, способных помочь в экстренной ситуации, и прописал браслет в качестве ключа. С помощью браслета же Юлия вышла из каюты и нашла хранителей. Непонятно только, как же она смогла добраться до отсека. Вот так и случается, когда недооцениваешь людей.

Виктор выбежал было в коридор, но остановился, вернулся к себе в каюту и достал из свертка пистолет Барина и обойму с патронами. Тяжелый, пахнущий смазкой кусок металла лег в руку. Виктор вставил обойму в рукоятку и задвинул до щелчка. Он умел обращаться с этим доисторическим изделием. Когда-то все пробовали, как работает пулевое оружие – это входило в обязательную программу подготовки ОЗ. Да и с линеметом каждый не раз упражнялся, причем отнюдь не в учебных классах. Стрелял инспектор очень неплохо. Клал мишени даже с одной руки. Да вот только стрелять из пистолета в человека еще не приходилось ни ему, ни другим работникам ОЗ. Даже Барину.

Держа пистолет в руке, Виктор повернулся и вдруг увидел на стене в рамке план эвакуации. Там были обозначены все закоулки «Вектора». И значки помещений проставлены. В частности, энергоотсек был обозначен тем же самым символом, что и на «Дилосе». Вот и разгадка, откуда Юлия узнала в какую сторону идти. И снова то, что делалось для вящей безопасности людей, обратилось против них. Но и винить тут некого. Компьютер же не рассчитывал на злую волю, внося инженера в аварийный список, позволявший взять управление многими важными узлами на себя. И план эвакуации висел не для того, чтобы помочь злоумышленнику пробраться к двигателям, а чтобы указать спасающимся путь к шлюпочной палубе.

Бежать пришлось долго. «Вектор» – довольно большой лайнер, и нужный отсек располагался едва ли не в самом дальнем от пассажирских кают месте. У двери стояли два парня. Судя по всему, капитан отобрал из экипажа самых крепких. Виктор перевел дух и на всякий случай спросил:

– Они там?

– Да, – мрачно кивнул один из парней.

Виктор до отчаяния понимал, что переговоры ни к чему не приведут. Он не сомневался, что Юлия потребует вернуть ее на «Дилос», не понимая, что это невозможно. И тогда рано или поздно она остановит подачу энергии, превращая «Вектор» в облако космического мусора. Такие, как она, не блефуют. А значит, надо спасти людей и судно: любым способом перевести стрелку перед вагонеткой. Квазиру наверняка было легче…

Инспектор оттянул затвор, загоняя патрон в патронник и обхватив рукоятку обеими руками, поднял пистолет на уровень глаз.

– Открывайте, – кивнул Виктор ребятам.

Один из парней коснулся пластинки – дверь отъехала в сторону. Виктор задержал дыхание, шагнул внутрь и с порога выстрелил, целясь в фигуру, стоящую над пультом управления. Грохот в маленьком помещении получился оглушительным, в ушах звенело. Охотники попадали на пол, девушку отбросило к стене. Какие-то мгновения Юлия стояла и смотрела на Виктора. Взгляд ее пронзительно голубых глаз казался спокойным, даже каким-то сожалеющим. А затем они стали угасать, будто выцветая, и девушка начала оседать, оставляя на стене неровную кровавую полосу. Голова склонилась на грудь, словно Юлия пыталась разглядеть рану. Заверещал сигнал медицинской тревоги. Один из охотников вскочил и принялся бить по аварийному выключателю.

Виктор опустил пистолет и не двигался, будто окаменел. Стоял и отрешенно смотрел на сидящую у стены Юлию, на кровь, темнеющую на стене… Жизнь стремительно покидала девушку, и ничего нельзя было с этим поделать. Никакая медицина не сможет заставить биться разбитое пулей сердце. Внезапно Юлия выгнулась, вскинула голову, губы ее зашевелились, выталкивая кровавую пену. Взгляд на мгновение стал сосредоточенным, осмысленным, проникающим в самую душу. Девушка попыталась что-то сказать, но сил не хватило.

Виктор безучастно наблюдал, как в отсек вбегают члены команды в рабочих скафандрах. Как держат хранителей, прижимая их головы к полу, пока врач вкалывает всей троице солидные дозы снотворного. Вот женщина кинулась к Юлии, но почти сразу медленно поднялась на ноги и растерянно посмотрела на Виктора. В глазах медика блестели слезы.

– Так было необходимо?

Его сил хватило только на то, чтобы кивнуть.

Въехал медицинский транспортер, члены экипажа «Вектора» осторожно уложили тело Юлии на белоснежную простыню и закрыли непрозрачным пологом. Транспортер, сопровождаемый врачом, отправился в медотсек.

Все было кончено. Виктор швырнул невероятно тяжелый пистолет в угол отсека и пошатываясь побрел в свою каюту. Инспектора никто не окликнул, не пытался остановить. В коридоре было пусто, в мире было пусто, во вселенной инспектора ОЗ не осталось ни единой живой души. Только сейчас он понял, что хотела сказать девушка, осознал это, прочувствовал. И одними губами повторил ее приговор:

– Храни…

Подружка Мелинои

Часть вторая

Захар остановился и прислушался к звукам ночи. Вроде тихо. Но вдруг встрепенулась в кустах птаха, почуяла чужих. Послышался звук шагов. Кто-то приближался. Вскоре стало понятно: не звери – люди идут. Охотники. Захар потянул из-за голенища нож и застыл, стараясь даже не дышать. Пальцы крепко стиснули рукоять оружия, сталь поблескивала в лунном свете. Вот-вот подойдут. Это хорошо: лучше все закончить до рассвета.

Поблизости хрустнула ветка. Захар чуть присел и отвел руку с ножом в сторону, ожидая приближения Охотников. Скоро клинок отведает крови. В том, что люди придут, можно не сомневаться. Каждый раз, когда появлялась у берега Острова лодка, один из обитателей исчезал. Причем всегда тот, чей портрет вывешивали на стене управы. Были те, кто безропотно сдавались, бывало, что кто-то сбегал. Но беглецов быстро находили. А конец один: лодка увозила несчастного, и больше его никто не видел.

Когда пришла очередь Захара, он уже был готов к такому повороту событий. Он начал готовиться загодя, практически сразу, как попал на Остров. Из куска металла, найденного в старом сарае, он соорудил нож. Сталь была неважнецкая: любой кузнец из самой дрянной деревеньки мог лучше полоску отковать, но для клинка все же годилась. Рукоятка вот только получилась неказистой, но ухватистой – грех жаловаться. Да и со временем, после постоянных вечерних доводок, форма уже не играла роли. Главное, что уютная ложбинка находилась для каждого пальца. А в лезвие можно было смотреться, как в зеркало. Помимо изготовления ножа Захар изучал лесистую часть Острова. Бывало, что он не просто бродил, а бегал, стараясь увернуться от хлещущих веток или срубить их. Теперь вряд ли кто из Охотников знал лес так же хорошо, как Захар.

Снова шорох, но уже ближе. И еще стало отчетливо слышно тоненькое попискивание дьявольской «ищейки» Охотников. Захар затаил дыхание и ловил каждый звук, чтобы определить направление, откуда идут люди, а затем бесшумно отступил в противоположную сторону. Там как раз была крохотная полянка. Буквально через секунду туда же вышел Охотник с палкой «ищейки» в руках. Не дожидаясь, пока противник сориентируется, Захар развернулся и ударил идущего в горло. Нож с хрустом вонзился в шею. Человек от неожиданности тихонько хрюкнул и выронил пищащую машинку. Он прижал руки к влажно клокочущему кровью горлу, словно хотел закрыть рану. Лицо Охотника выражало только безмерное удивление. Впрочем, глаза его быстро обессмысливались, стекленея. Захар подхватил человека и аккуратно положил на траву. Кровь, казавшаяся под лунным светом черной горячей смолой, скупыми толчками выплескивалась из раны. Охотник умирал. Губы его все еще слабо шевелились, но, кроме доносившегося из-под забрала едва слышного клокотания, никакие другие звуки не нарушали тишину ночи. Это хорошо. Человека затрясли конвульсии. Захар изо всех сил прижимал окровавленного врага к земле. Внезапно из твердой круглой шляпы Охотника донесся голос:

– Женя, ты где? Отзовись! Это Кэй. Что у тебя на радаре? Где Гость?

Гостем, как помнил Захар, был он. Точнее, все они, кто жил здесь. На Острове только и обитали, что Охотники да Гости… Человек затих. Захар перевел дух: хороший враг – мертвый враг. И он ничего не скажет своей говорящей шляпе, смахивающей на горшок.

Рядом с мертвецом валялась палка – дьявольская машинка. Она продолжала пищать. Захар унял невольную дрожь и поднял устройство. От нее к поясу мертвеца тянулась веревка. Захар рубанул веревку ножом – пищание стихло, но зато в шляпе снова послышался голос:

– Женя, ты где? Что с тобой? Телеметрия показывает неисправность радара. Ответь!

Захар вытер нож о траву и убрал его за голенище, затем поднял новое оружие и резко махнул им. Дубинка из пищащей палки получилась легковатой, но удобной. Неплохое оружие, в общем, если вдруг заварушка какая наметится.

– Женя, Женя! – не унималась шляпа.

Захар присел на корточки. Из-под прозрачного забрала в небо смотрели мертвые глаза врага. Захар хмыкнул и ответил:

– Он уже в аду! И ты там скоро будешь!

Голос на секунду замолчал, а потом послышался крик, похожий на визг свиньи. Захар довольно осклабился: пусть теперь знают, с кем связались. Присев на корточки, он снял с мертвеца широкий пояс с привязанной к нему коробкой и обшарил карманы комбинезона – пусто. Тогда Захар попытался взломать коробку в надежде, что хоть там что-то полезное найдется, однако коробка не открывалась.

– Как же ты без ножа-то доброго в лес пошел? Любой зверь бы тебя добыл, – покачал головой Захар. – Ладно, не важно. Главное, что ты тут у меня приманкой маленько побудешь.

Он замер, прислушиваясь. Второй враг двигался гораздо шумнее. Его Захар засек издалека и приготовил дубину, прикидывая силу удара. Второго обязательно надо добыть живым: с Острова могла уйти только та лодка, на которой прибыли Охотники, и управлять ей могли только они. Все плоты и лодки, которые пытались строить островитяне, благополучно уничтожались железными чудищами, живущими в прибрежных водах. Людей они, правду сказать, не трогали, но охотно пожирали дерево вместе с припасами.

Этот враг оказался меньше ростом и вообще выглядел куда худее своего павшего товарища, только одет в такой же комбинезон. Ну и на голове красовалась похожая твердая шляпа с прозрачным забралом. Щуплый Охотник озирался, поводя из стороны в сторону устройством, чем-то смахивающим на короткий мушкет. Захар удивился очевидной нелепости таких действий: стоять надо в тени, а не там, где луна светит. Ясно дело, что с места, где стоит Охотник, ничегошеньки не разглядеть. Значит, второй – новичок, и вдобавок боится темноты.

Захар сжал в руке снятый с мертвеца пояс и отступил за сосну. Там он обмотал ремень вокруг коробки, и, выждав момент, швырнул получившийся ком в сторону второго врага. Уловив движение, человек вскинул странный мушкет и выстрелил два раза. Да только что это за выстрелы? Так, словно прутик под ногой щелкнул. Но это и не важно. Главное, что враг заметил товарища. Щуплый подбежал к телу, отбросил мушкет и, забыв обо всем, принялся стаскивать с мертвеца шляпу. Захар с резким выдохом опустил дубинку на голову второго. Раздался глухой звук, словно удар пришелся по стволу дерева, человек тихонько всхлипнул и повалился рядом с телом первого. Захар сунул дубину за пояс и стянул горшок с головы упавшего.

– Надо же, девка! – изумился он и даже отступил на шаг.

И впрямь удивительные тут дела творятся: с мушкетами девки ходят. Да еще такие дохлые. Такой и ветку не доверишь от комаров борониться, а тут – мушкет…

* * *

Когда Кэй очнулась, уже почти рассвело. Она никак не могла вспомнить, как оказалась тут. А когда попыталась встать – с удивлением обнаружила, что ее руки связаны. Шлем валялся поблизости. Рядом, прислонившись к сосне, сидел какой-то кто-то бородатый человек. Кэй подумала, что надо его предупредить о смоле на стволе дерева: одежду ведь можно испортить.

Память возвращалась медленно и неохотно. Лишь спустя добрую минуту девушка сообразила, что рядом с ней сидит тот самый Гость, которого они с Женей искали. Бородач же добрался до пищевого пакета и теперь поглощал витаминизированный мусс, зачем-то раскурочив тюбик. Человек этот противно чавкал и шумно отхлебывал сок из фляги Жени. Часть еды повисла на грязной бороде, на замызганной рубашке и даже на грязных штанах Гостя. Кэй не сразу поняла, что это не грязь, а кровь. И руки Гостя вымазаны ею чуть не до локтей. Всюду была кровь. Откуда столько?

– Женя! – вскрикнула девушка и приподнялась на локтях.

Она увидела, что слева лежит ее погибший товарищ. Из глаз Кэй сами собой хлынули слезы. Человек прекратил чавкать и взглянул на девушку.

– Очнулась, девка? Это хорошо. Пойдем сейчас к твоей лодке и поедем отсюда. Домой мне пора.

– Вы – Захар? – спросила она.

– Мы?

Человек огляделся и недоуменно пожал плечами:

– Один Захар тут. Эх, сильно, видать, я тебя тюкнул, ну да ничего, обойдется.

Девушка попыталась высвободить руки из пут, на что Гость только покачал головой:

– Не рыпайся, деваха! Я, чай, не первый год по лесам-то… Знаем, как вязать, знаем…

Захар взялся за веревку и одним мощным рывком поднял девушку на ноги. Та пискнула от боли.

– Пора нам, пока тихо. Пойдем, пойдем – я вот и мушкет твой прихватил.

Кэй увидела, что за поясом у Гостя заткнуты парализатор и антенна поискового радара, с заляпанной кровью рукояткой. Кровью Женьки! Она покосилась на труп и ноги ее стали ватными. Девушка зашаталась, но Гость удержал ее.

– Ты чегой-то такая слабая? Крови боишься? Так отвернись.

Девушка не могла не смотреть на мертвого товарища. Его комбинезон был залит темной запекшейся кровью и горло… Чудовищная кровавая улыбка от уха до уха! Кэй рухнула на колени и ее стошнило. Захар снова дернул веревку.

– Идем давай!

Хотя плечи вспыхнули болью, девушка осталась сидеть на земле и только с ненавистью поглядела на Гостя.

– Мы пришли, чтобы просто отправить тебя домой! – прохрипела она. – Домой, неандерталец чертов! Понимаешь?

Захар почесал в затылке: девка гладко говорила, да что-то не шибко верилось.

– Дык ить все знают, что людей уводят с Острова навсегда. А куда? Навсегда-то сама знаешь куда идут. Не хочу твоего дома. Ад там ваш кромешный – крещеному и глядеть на него туда грех. Вот я у себя отродясь таких штук не видел. Ни нашенских, ни заморских. Лодка над водой летит, ко… камо… камеры эти ваши висят кругом. А жандарм? Он же из железа весь. Учителя эти самые – их насквозь пройти можно, а вроде и люди. И мы – люди. Не-е-ет, в ад утащить хотите. Хоть грешник я, а дом мой не таков. Ты меня обратно вези.

Гость был отвратителен. Даже не будь он убийцей, Кэй совершенно точно не хотелось заполучить такого соседа. Хорошо, что подобное невозможно: Гостей надо отправлять обратно во что бы то ни стало.

– Мы! Собирались! Везти! Тебя! Обратно! – отделяя слова, отчеканила Кэй.

– А зачем тогда привезли? – хитро прищурился Захар. – А почему увозите не по сроку? Смотри, как получается: кто раньше пришел – живут еще, а кого и на другой день – фьють! И поминай как звали. Не, девка, мы вдвоем пойдем, кабы чего не вышло. Как звать тебя?

– Тебе не все равно? – с вызовом и ненавистью крикнула Кэй и сжалась, ожидая удара.

– Ну не хочешь – не говори, – неожиданно миролюбиво сказал Захар. – Я и так знаю. Кэй тебя звать, я в шляпе той слышал. Имя какое-то неудобное, Ксюха пусть будет. Пойдем, Ксюха!

Захар снова дернул за веревку.

– Больно ж, идиот! – зашипела Кэй.

– А ты не упирайся тогда, а то больнее будет.

Она с трудом поднялась на ноги и посмотрела наверх. Клочок неба в окружении крон деревьев был голубым и чистым. И мирным.

* * *

Дежурный покачивался на стуле и отрешенно глядел на экраны, временами отхлебывая кофе из огромной кружки. Скука! Да и было от чего заскучать. Одно изображение показывало проплешину диаметром километра в два, огороженную от окружающей тайги глухим пятиметровой высоты забором; второе – такую же плешь, только обнесенную сеткой и находящуюся на пыльном растрескавшемся такыре. Только изредка на экранах вспыхивали яркие точки, а так – унылая статика. Позади дежурного сидел темпоролог-практикант, совсем молоденький парнишка, и следил за разноцветными вертикальными линиями. Время от времени он поглядывал на дежурного – порывался сообщить результаты наблюдений, но побаивался отвлекать. Однако, когда парню показалось, что напряженность т-поля стала слишком большой, он не выдержал и позвал:

– Виктор!

– А?

Дежурный очнулся от каких-то своих мыслей и обернулся.

– Тут уже сильно линии расходятся.

Виктор приземлил стул на все четыре ножки, поставил кружку на подставку и развернулся лицом к практиканту.

– В каком секторе линии?

– Пока еще в зеленом, но…

– Ничего страшного. Бывало, что и до конца желтого доходило. Подозреваю, что даже в начале красного вряд ли начнутся критичные разрывы. Просто физики перестраховались – не принимай близко к сердцу.

– Еще один момент: нарастание идет почти в два раза быстрее, чем обычно.

– Наверняка Гостя успеют доставить вовремя, уместимся.

Виктор повернулся к экранам и потянулся было за кружкой, но тут картинка изменилась: посреди проплешины сверкнула молния и возник человек.

– Гость! Фиксирую, – сообщил он практиканту и запустил анализатор.

Информационная карта прибывшего была готова через несколько секунд. Виктор переслал ее напарнику. Тот приложил параметры т-поля и отправил идентификатор наблюдателям БР. На время все стихло. Люди ОЗ некоторое время ждали – бывало, что Гости исчезали, а потом заходили внутрь периметра, целясь в стоящего человека из парализаторов. Виктор приблизил изображение, чтобы рассмотреть подробности. Безусловно, Айк приложит к инфокарте видеосъемку, прежде чем отправит все в архив, и всем можно будет посмотреть на Гостя с любым разрешением и под каким угодно углом, но запись есть запись. Еще со времен ОЗ Виктор предпочитал быть очевидцем событий.

Практикант с любопытством смотрел на экран: посреди полигона стоял смуглый человек с какой-то мотыгой в руках и дико озирался. На Госте было надето непонятное серое тряпье и широкополая соломенная шляпа. Увидев приближающихся вооруженных людей, человек бросил свое орудие, уселся на землю, сжался, согнулся в три погибели и положил руки на голову, безжалостно ломая солому головного убора. Сотрудник ОЗ нажал на спуск – Гость завалился на бок и замер. Второй сотрудник вызывал планер.