Текст книги "Заброшенный сад Персефоны (СИ)"

Автор книги: Анатолий Нимченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц)

Таковые ботинки оказались в наличии. Минут через пятнадцать деловитый курьер вкатился в кабинет и вежливо мигнул, привлекая внимание. Виктор поднял с платформы коробку с номером, сравнил с тем, который робот высветил на экране, и хлопнул ладонью по круглой панельке на щитке. Цифры тут же исчезли, курьер развернулся и отправился к следующему заказчику.

Ботинки оказались немного другими, нежели те, которыми доводилось раньше пользоваться. Вроде бы даже немного легче предыдущей модели, что хорошо. Отправив их в рюкзак, Виктор надел кроссовки: на межпланетных линиях такая полуспортивная обувь более уместна, чем монтажная. Переобуться лучше непосредственно перед посадкой в зонд.

Наконец со сборами было покончено. В сущности, все, ничего больше не задерживало инспектора ОЗ на Земле. Даже с Горынычем они уже попрощались. Теперь только и осталось, что соблюсти ритуал: немного посидеть с закрытыми глазами, расслабленно откинувшись на спинку кресла. Строго говоря, никакая это не дань традиции и не суеверие. Иногда подобное времяпрепровождение перед стартом помогает вспомнить о какой-нибудь важной мелочи, которая в суете сборов осталась вне сферы внимания. Поэтому каким бы спешным ни было дело, от данного правила Виктор не отступал.

Открыв глаза, инспектор переключил на компьютере режим полного доступа на внешний вызов. Теперь все, что хранится в сетевом кабинете, надежно охраняемом Айком, окажется в пределах досягаемости по коду, где бы инспектору ни пришлось подключаться к сети. Очень удобная штука при работе в поле. Хорошо, что Горыныч не в курсе. Старика, с его страстью к секретности, наверняка хватил бы удар.

– Пора! – Виктор хлопнул себя ладонями по коленям, встал с кресла, подхватил рюкзак и отправился на крышу к планерам.

От управления до грузового порта было недалеко. В общем-то, сам полет занял примерно полчаса, но от стоянки пришлось добираться наземным транспортом: меры безопасности предписывали, чтобы в радиусе пятидесяти километров от тоннелей не появлялся ни один летательный аппарат. Почему именно столько – понятно, наверное, только специалистам. На взгляд Виктора, гигантским цилиндрическим конструкциям, позволявшим отправлять грузы на орбиту, вряд ли мог повредить даже самый большой межконтинентальный лайнер. В свою очередь, никакого вреда летающим машинам от действовавших в тоннелях антигравов тоже не исходило. Надо как-нибудь попытать Айка, что ли, к чему такая перестраховка…

Прозрачный вагон служебной линии двигался довольно шустро. Примерно через двадцать минут он въехал в ворота пакгауза и плавно остановился у платформы. Едва Виктор выбрался наружу, как на него обрушилась целая какофония звуков. Пока он пытался разобраться, куда идти, в вагон зашли люди, и транспорт отбыл в обратном направлении. Минут через пять к инспектору подошел хмурый человек в оранжевой каске.

– Здравствуйте! – прокричал Виктор, едва слыша собственный голос.

Отвечать на приветствие человек не стал. Скорее всего, дело тут было не в манерах, а в нежелании срывать голос, перекрикивая шум порта. Парень приглашающе махнул рукой и отправился по невысокому настилу-тропе вглубь гигантского комплекса. Но молчуном сопровождающий вовсе не был: когда он обернулся, чтобы посмотреть на груженую контейнерами платформу, Виктор заметил, что губы человека беспрерывно двигаются. Он явно с кем-то разговаривал.

К стене склада прилепился офисный комплекс, состоящий из десятка небольших одноэтажных модулей-контейнеров. Человек подошел к третьему справа и жестом попросил Виктора войти. Как только они зашли в помещение, двери тут же закрылись, отсекая грохот порта. Человек с явным облегчением снял каску.

– Уф! Вы уж извините, что не ответил вам, – сказал он и потряс защитным головным убором. – Все вот из-за этого. Приходится все время быть на связи, а автоматический шумодав каски не отключается, покуда не снизится уровень шума вокруг. И ни слова не разобрать, если у собеседника нет такой же штуки на голове.

Затем парень протянул руку, улыбнулся и представился:

– Виктор, супервайзер.

– Приветствую вас, тезка! – сказал инспектор, отвечая на рукопожатие. – Признаться, я примерно так все и понял. Вряд ли вам досаждают любопытствующие.

– Не, мы экскурсоводов просили туристов сюда пореже водить, – улыбаясь ответил тезка и посерьезнел. – Меня попросили вас проинструктировать и отправить на орбиту. Вы когда-нибудь пользовались грузовыми тоннелями?

– Нет, только пассажирскими.

– Тогда придется пояснить немного. Грузовые менее… гхм… нежные. Здесь у нас расходуется минимум энергии на компенсации при ускорениях, а служебные пассажирские капсулы отправляются в тех же «шайбах», что и груз.

– В шайбах? – удивленно спросил инспектор.

– А, наш сленг. В специальных контейнерах, конечно. Форма такая у них – похожи на хоккейную шайбу, – пояснил супервайзер и продолжил: – Автоматика тоннеля никак не учитывает присутствие человека, и контейнер – «шайба» – стартует весьма энергично. Потому-то почти всю площадь пассажирской капсулы занимает противоперегрузочная ванна. Если не хотите лечить переломы, то настоятельно рекомендую лечь так, как предписывает инструкция, там она внутри есть. Все наглядно и просто – не поленитесь, почитайте. Связи, естественно, тоже не будет. Капсула, к слову, тоже была грузовой, там нет никаких защит и блокировок, а сама «шайба» не герметична, и большую часть времени там будет вакуум. Короче, не открывайте люк, если хотите жить. Подсветка внутри есть. Что еще? Ах да! Если что-то… как бы это выразиться… с организмом – решайте проблему как посчитаете нужным. Сервики потом очистят. Вот, пожалуй, и вся предстартовая инструкция.

– Вполне исчерпывающе, спасибо! – поблагодарил Виктор.

– Не испугаетесь? – хитро прищурившись, поинтересовался супервайзер.

Инспектор не то чтоб удивился вопросу, а как-то растерялся.

– Вообще-то я работаю в ОЗ. У нас много разных… моментов бывает.

– Я не просто так спросил. Кое-кто, причем вовсе не самые трусливые, отказывались лететь в капсуле, когда такая необходимость возникала. Кто-то боялся, что воздушная система откажет, кого-то приводило в ужас отсутствие блокировки люка…

– Полагаю, что я справлюсь, – сухо ответил Виктор. – Спасибо за предупреждение!

– Тогда идемте, – кивнул тезка.

Он взял с полки каску и протянул ее инспектору:

– Наденьте.

Виктор надел. Едва щелкнул под подбородком замок, как все звуки снаружи немедленно стихли.

– Вот так, – ясно и чисто раздался в ушах голос супервайзера. – Теперь можем разговаривать друг с другом и слышать то, что требуется, а шум не будет досаждать.

– Прекрасно!

Они вышли из конторы. Вопреки ожиданиям Виктора, тезка никуда его не повел, а встал в центре нарисованного желтого квадрата.

– Подождем грузовую платформу, – пояснил супервайзер, опуская щиток-экран. – На ней куда быстрее доберемся, чем пешком.

Ждали не долго. Вскоре к настилу подплыла груженая контейнерами машина и плавно остановилась, мигая желтым предупредительными огнями. Супервайзер и инспектор шагнули на платформу. По узкому проходу они добрались до передней части, где оказалась накрытая сверху козырьком и огороженная перилами маленькая площадка. Едва люди взялись за поручни, как платформа тут же покинула «причал» и отправилась в путь через склад, четко держась следуя вдоль начерченных на полу линий.

– Теперь она нас доставит прямо к тоннелю. Правда, груз, что везет платформа, предназначен вовсе не «Муромцу» – его погрузку уже закончили, – но я немножко ускорил движение, и задержка никак не скажется на расписании работ.

Инспектор отметил про себя, как в голосе Виктора прозвучала изрядная толика гордости за свои навыки. И верно, чего уж тут стесняться. Порт – четко работающий механизм, и малейший сбой в работе, даже полуминутная задержка доставки, наверняка вызовет если не катастрофические, то серьезные проблемы. В том числе полетит к чертям расписание отправки грузовых судов, что, в свою очередь, приведет к лишним затратам энергии, ведь логистика порта весьма плотно увязана еще и с движением планет в Солнечной системе. Короче, посыплется доставка – как у классика? – «От того, что в кузнице не было гвоздя».

Платформа подъехала к желтому квадрату и остановилась. Когда люди сошли, она немедленно отправилась по своим грузовым делам, и очень скоро ее огни затерялись среди стеллажей, штабелей и кибергрузчиков.

– Мы почти на месте, – супервайзер указал рукой на черный провал впереди. – Там гермостворки третьего тоннеля. Идемте. Только старайтесь не сходить с желтой тропинки.

– Хорошо, – кивнул Виктор.

Сходить и не хотелось. Совсем рядом с идущими людьми проносились на хорошей скорости различные портовые аппараты. Воздушные волны от больших механизмов ударяли довольно ощутимо.

Желтая тропа обрывалась почти у самых дверей. Точнее, она упиралась в оранжевую с красным кантом поперечную полосу. На створке вспыхнула пиктограмма с фигуркой идущего человека, перечеркнутой красной полосой. Виктор вопросительно взглянул на своего проводника.

– Ничего, нам можно, – ответил он на невысказанный вопрос и надвинул забрало. – Пошли.

Едва они переступили полосу, как перед ними вспыхнула и запульсировала красная линия. Затем взревела сирена, и какой-то давящий голос прокричал:

– Внимание! Не пересекайте линию! Это опасно!

Виктор сообразил, что голос дублируется в наушниках каски, а потому от него не спастись. Приходилось терпеть и полагаться на тезку. Рев сирены и голос звучали без перерыва примерно секунд десять. Виктор совсем уже было собрался снять каску, но внезапно все смолкло, линия пропала.

– Пришлось давать запрос и получать ключ. Положено так, – виновато произнес супервайзер. – Но теперь путь свободен.

– Да уж, мощная у вас тут защита, – сказал инспектор, покачав головой. – Не проскочишь.

Едва они шагнули внутрь «шайбы», как там вспыхнул слепящий свет. Виктор даже ненадолго зажмурился, чтобы привыкнуть. Пассажирская капсула стояла практически у входа. Все правильно, ее ставили последней. Она не отличалась от большинства других грузовых модулей. Единственное, чем она выделялась, – изобилие предупреждающих значков.

Супервайзер дернул рычаг, стенка послушно отъехала в сторону. Обстановка внутри капсулы оказалась вполне спартанской – пресловутая ванна и небольшой шкафчик. Все выглядело сделанным «на коленке». А впрочем, оно таковым и было. Грузовые модули переделывали в пассажирские редко и вовсе не на заводах.

– В шкаф поставьте рюкзак и ложитесь. У вас в поклаже ничего хрупкого? Если есть – то берите с собой, – посоветовал тезка.

– Ничего такого, как будто, – Виктор посмотрел на прозрачную голубоватую поверхность жидкости, заполнявшей ванну и спросил: – В одежде залезать?

– Конечно! Это обычный форм-гель для хрупких грузов. Точно такой, как используют и в пилотских креслах, просто здесь он в чистом, так сказать, виде.

К стыду своему Виктор не знал о таком веществе, но примерно догадывался о его назначении. Он осторожно ступил на довольно твердую поверхность и уточнил осторожно:

– Жесткость меняется?

– Естественно! Не беспокойтесь, вы не первый пассажир, все отработано и проверено. Отдайте мне каску и ложитесь спокойно. Вот тут на потолке – инструкция, прочитайте внимательно, если хотите добраться в целости и сохранности, а мне пора. Старт через пять минут. Через двадцать – будете уже на «Муромце».

– Спасибо! До свидания!

– Удачи! – махнул рукой супервайзер и вышел.

Стенка контейнера закрылась, но звуки порта это приглушило не сильно. Звукоизоляцией тут никто не занимался. Виктор лег и принялся читать инструкцию. Раскинув руки и ноги, как было указано на схеме, он дважды быстро хлопнул ладонями по поверхности геля. Жидкость на миг стала податливой, позволив телу опуститься немного глубже, а затем надежно зафиксировала его. Найдя пункт о регулировке температуры, Виктор несколькими касаниями пальца сделал «ложе» потеплее и закрыл глаза.

Самого старта он не почувствовал, только перегрузку. Казалось, будто невидимая ладонь вовсю старалась вдавить тело в гель. Дышать становилось все труднее, перед глазами повисла красноватая муть. Когда неприятные ощущения достигли своего пика, все внезапно исчезло, и Виктору показалось, что он падает, словно наступила невесомость. Впрочем, такое состояние продлилось совсем недолго. Снова пресловутая ладонь изо всех сил вмяла тело в гель. Длительность и интенсивность мучений повторились. А когда все закончилось, Виктор некоторое время приходил в себя. Судя по всему – все, перегрузок больше не будет. Теперь он чувствовал только редкие несильные толчки. Скорее всего, «шайбу» перемещали на место в грузовом отсеке «Муромца». Когда толчки прекратились, Виктор понял, что путешествие подошло к концу и можно выбираться из ванны. Виктор дважды хлопнул ладонями и высвободил тело из плена геля. Затем открыл шкаф, вынул рюкзак и принялся ждать, когда откроют дверь. К сожалению, про время ожидания в инструкции не написали ни единой строки, а стоило бы: руки сами собой так и тянулись к замку. Приходилось смирять эти самоубийственные позывы. Одно движение, и не обладающая ни шлюзом, ни защитными блокировками капсула потеряет весь свой воздух. Наверное, непреодолимое желание выйти, когда знаешь, что замок не заблокирован, происходит от того, что люди привыкли к постоянной многоуровневой защите. Свыклись с ней настолько, что она стала неотъемлемой частью жизни. Каждый житель Земли с пеленок знает, что если машина не запрещает что-то, то оно безопасно.

Время шло, ожидание затягивалось. Мысли в голове роились почему-то самые мрачные: вдруг капсулу приняли за груз, и теперь придется закончить свои дни в этой тесной конуре? А может, у команды нет шлюзовых рукавов или они не работают? Тогда стоит лечь в ванну и ждать обратного перелета. И не узнать ничего. Ящик Шредингера какой-то – и так и так. Ничего не понятно, чтоб их всех… Зато в одном Виктор был теперь абсолютно уверен: впредь он предпочтет опоздать, чем оказаться в «шайбе». Сейчас он отлично понимал людей, боявшихся путешествия по грузовому тоннелю.

Когда настроение стало уже чернее мрака космоса, а предположения перешли в область ненаучной фантастики, послышался щелчок, за ним – тонкий свист, и двери капсулы открылись. Внутрь хлынул яркий свет, мешая подробно разглядеть стоявшего, но вроде бы девушка. Стандартный полетный комбинезон облегал хрупкую фигуру, показавшуюся знакомой. И рост вроде бы тот же. Неужто?!. Виктор даже вздрогнул от неожиданной гипотезы, но тут же опомнился. Ирина – биолог. С чего бы ей работать на грузовике?

Он подошел к девушке и тут же убедился в ошибке. Никакого сходства с бывшей женой. Вдобавок на комбинезоне незнакомки виднелся значок суперкарго.

– Здравствуйте! Я – Виктор.

– Я знаю. С прибытием!

Она мимолетно улыбнулась и попросила:

– Выходите быстрее, мне надо закрыть рукав.

Инспектор подхватил рюкзак, прошел в рифленую трубу гибкого тамбура, или, если пользоваться сленгом, в рукав, и направился к выходу. Дойдя до конца трубы, он перешагнул комингс и оказался в коридоре командного отсека. Девушка вышла следом и набрала на настенном пульте комбинацию цифр. Створки люка сошлись, закрывая рукав.

– Вот. Все готово. Я – Надя! – представилась девушка, протянув хрупкую ладошку Виктору. – Суперкарго «Муромца». Вы – Виктор, я помню.

– Он самый, – согласился Виктор. – И еще – инспектор ОЗ.

– Извините, что так долго не приходила, – она развела руками. – Предстартовая суета всякая…

– Бывает.

Виктору даже удалось слегка улыбнуться, он уже приходил в себя.

– Идемте, я покажу вашу каюту, – Надя улыбнулась в ответ. – Скоро старт, и мне надо быть на месте по расписанию.

– Да, конечно!

Каюта, как и предполагал Виктор, оказалась едва ли больше капсулы, в которой он только что пропутешествовал на орбиту. Впрочем, и так неплохо. Тем более что соседняя каюта пустовала. «Муромец» – старый грузовик, а в те времена команду составляли четыре члена экипажа. Судно прошло модернизацию, и теперь для управления требовалось меньше людей. Скорее всего, трое: капитан, механик и суперкарго. Потому-то и остались на корме две свободные каморки с одним общим санузлом. А после всех испытаний хотелось нежиться под душем подольше, ни о чем не думая. С постоянной же оглядкой на соседа теряется не меньше половины удовольствия. Жаль только, что до старта не успеть ополоснуться.

– Команде занять места по расписанию, – раздался голос из переговорного устройства. – Пассажирам – лечь и пристегнуть ремни.

– Ох-хо-хо!

Мучения все никак не хотели заканчиваться. Естественно, это ж грузовой транспорт – никакого уважения к пассажирам. Сейчас начнет резко маневрировать и тягу даст со старта от души, тут можно не сомневаться.

Виктор быстро закинул рюкзак в шкаф, улегся на узкую койку и защелкнул на груди ремни. Не прошло и пяти минут, как «Муромец» дрогнул и чуть заметно завибрировал. Каюта сразу заполнилась разнообразными негромкими звуками: все вокруг звякало, потрескивало, поскрипывало. Виктор машинально поискал глазами пульт управления экраном внешнего обзора, но не нашел. Да, все правильно. В старых кораблях такое устройство отсутствовало. Член экипажа грузовика, который когда-то в изнеможении валился в эту самую койку, успевал вволю насмотреться на пространство за время вахты. В каюте использовалась только звуковая связь через интерком. Ну а все управление здешними устройствами осуществлялось с небольшой панельки: светящаяся полосочка – изменять яркость освещения – и квадратик вызова, разделенный на четыре части, – связываться по интеркому с другими помещениями корабля.

Вопреки ожиданиям, все оказалось не так уж и плохо. Конечно, сход с орбиты и маневрирование сопровождались толчками, рывками и заметной перегрузкой. В какой-то момент это действо живо напомнило Виктору давешний симулятор зонда, хотя, хвала великому космосу, в облегченном варианте. Хорошо, что грузовик из-за слишком большой массы не мог себе позволить маневрировать слишком резко, но все равно – ремни пригодились. В общем, полет на грузовике сильно разнился с путешествием на пассажирском лайнере.

Часа через два капитан смилостивился и известил, что «Муромец» лег на курс и теперь движется с постоянным ускорением, а пассажиры могут покинуть койки. Виктор с облегчением поднялся с узкого ложа, разделся и отправился в душ, прятавшийся за шкафом. Судя по всему, санузлом здесь давно не пользовались. Нет, все было идеально чисто, но как раз эта стерильность и позволяла сделать подобный вывод. Однако через минуту такие мелочи Виктора перестали интересовать. Теплая вода смывала тревоги и волнения просто великолепно! Крутясь под тугими струями, Виктор наслаждался моментом полного и абсолютного счастья. А потом еще воздушная сушилка…

Ощущая себя чистым до хруста, он повалился в койку и практически мгновенно заснул. Снился ему «Дилос». Вся колония представлялась одной громадной капсулой, в ванне которой лежали обитатели колонии. И инструкция, занявшая все небо, оповещала о чем-то очень важном. Причем предназначалась она почему-то всему человечеству, а вовсе не колонистам. Эдакое послание, благодаря которому можно чего-то избежать. Виктор попытался вчитаться в текст, но буквы расплылись. Потом капсула завертелась и пропала. Сон был ярким и настолько реалистичным, что, открыв глаза, Виктор не сразу понял, где находится. Лишь через мгновение осознал, что лежит на койке в каюте грузового судна «Муромец», мчащегося к Венере.

Виктор встал и интенсивно помахал руками. О полноценной зарядке в крохотной каюте не стоило и думать… но почувствовать себя бодрее – удалось. Затем последовал душ. Вместе с водой ушли даже самые крохотные осколки сонливости. После физических упражнений и водных процедур Виктор ощутил, что голоден. Он неторопливо оделся и вышел из каюты.

Отыскать столовую на грузовике не составило труда: на таких судах все очень маленькое и компактно расположено. Столовая, она же кают-компания, оказалась буквально в паре шагов от ходовой рубки. В помещении трапезничали двое: Надя и смуглый парень в комбинезоне с капитанскими нашивками на рукаве. Они, похоже, уже заканчивали. Виктор вознамерился было уйти и подождать, но капитан заметил его, заулыбался и приветственно махнул рукой:

– Добро пожаловать, уважаемый пассажир! Проходите, тут на всех места хватит. Тем более что мы почти закончили.

– Спасибо!

Инспектор смущенно потер переносицу и вошел в кают-компанию.

– Я – Игорь. Как вы уже наверное догадались – капитан «Муромца», – представился парень. – Рад приветствовать вас на борту!

– Очень приятно! – искренне ответил инспектор, пожимая протянутую руку. – Виктор! Инспектор ОЗ.

– С Надей, как я понял, вы уже познакомились, – кивнул на соседку Игорь.

– Да. Она-то и вытащила меня из капсулы, за что я ей бесконечно благодарен.

Девушка почему-то зарделась и принялась складывать свою посуду в стопку. Глядя на нее, смутился и Виктор.

– Ну, теперь вы знакомы со всей командой, – объявил Игорь. – Присоединяйтесь.

– Я вот, собственно, – да, перекусить хотел.

– Ну и прекрасно! – капитан встал из-за стола и поставил посуду в раскрывшийся зев утилизатора. – Приятного аппетита!

– Спасибо!

С порога Игорь обернулся:

– Если вам что-нибудь понадобится – вызывайте, не стесняйтесь.

– Да, спасибо!

Когда немногочисленная команда покинула кают-компанию, Виктор с облегчением вздохнул. И дело не в том, что эти люди ему не нравились, просто на заданиях он привык использовать время, отведенное для еды, с пользой. Цейтнот – нормальное состояние во время командировок, а думается легче всего в одиночестве. Потому-то уединенная трапеза сейчас была куда полезней дружеских посиделок.

Виктор повернулся к устройству и выбрал блюда. Аппарат был новехоньким и готовил быстро. Через несколько секунд из раздатчика выехал поднос. Инспектор разложил еду на столе перед собой и вздохнул. Подумалось вдруг, как много радостей жизни пришлось из-за ОЗ отложить на после, а чаще всего – навсегда. Не то чтоб Виктор сожалел о выбранной профессии, просто иногда хотелось чего-то спокойного, размеренного, предсказуемого. И вместе с тем он понимал, что вряд ли бы долго на спокойной работе выдержал.

Поглощая еду, он мысленно перебрал содержимое рюкзака. Вроде бы все отобранное – нужно и даже необходимо. Обидно, что наверняка возникнет ситуация, в которой большинство вещей окажутся бесполезными.

К сожалению или к счастью, однако долго посидеть над тарелкой так и не удалось. Удивительно, но пищу корабельный синтезатор сварганил довольно приличную, вполне на уровне пассажирских систем. Виктор быстро съел все до последней крошки и даже некоторое время размышлял на тему добавки, что немало озадачило его самого. Но потом он все же решил ограничиться одной порцией, закинул тарелку в приемник машины и направился к двери.

В коридоре было пусто и довольно шумно. Разнообразные негромкие звуки, повинуясь неведомому ритму, то сливались в какую-то своеобразную, почти музыкальную композицию, то распадались на отдельные фрагменты. Казалось, все узлы грузовика жалуются на свою нелегкую судьбу. Такая какофония могла бы появиться в результате, к примеру, вибраций, но таковых не ощущалось. Да и чему вибрировать? Т-системы – двигатели и стабилизатор, не имеют движущихся частей, нечему там трястись. Виктор занимался темпорологией как таковой, а не прикладным использованием временных парадоксов. Вполне вероятно, что в практическом применении т-устройств есть свои нюансы и при каких-то условиях тряска все же может возникать.

Поразмыслив еще немного, Виктор все же решил не возвращаться в свою каюту, а восполнить пробел в знаниях, раз уж подвернулась такая возможность. Для этого он направился к двери суперкарго. И на то были веские причины. Первая и главная – в ходовую рубку пассажиры категорически не допускаются. Даже члены экипажа могут туда войти только по специальному разрешению капитана. Но вряд ли у капитана, а по совместительству пилота, сейчас много времени на отвлеченную беседу. Вторая причина – всю интересующую информацию у него не отыскать. Стабилизатор работает в грузовом отсеке, и оба они проходят по ведомству бортинженера. А коль скоро такой штатной единицы на «Муромце» не предусмотрено, то за отсеком приглядывает суперкарго. Короче, если существуют какие-то сведения о начинке судна, значит, они есть у Нади. И вряд ли она сейчас завалена делами.

Виктор коснулся пластины интеркома канцелярии суперкарго.

– Да? – спросил мелодичный голос.

– Это Виктор. Хотел выяснить некоторые детали по поводу «Муромца».

– Входите.

Дверь открылась, он перешагнул через комингс и огляделся. Девушка сидела за столом и не отрываясь смотрела на огромный экран, отображавший фрагмент тора грузового отсека. Один из сегментов помаргивал красным. Время от времени она касалась пальцами столешницы, меняя угол обзора. Судя по всему, экран показывал внутреннюю часть трюма. По стене ползали светлые точки, возле каждой из которых отображался столбик символов. По-видимому, ремонтные киберы устраняли какую-то аварию. Напряженная поза Нади свидетельствовала о том, что делом она занята достаточно серьезным и что процесс ликвидации проблемы в самом разгаре. Виктор почувствовал себя неудобно. Он явно пришел не вовремя – устранение пробелов в знаниях могло и подождать. Он неуверенно потоптался, а затем тихо произнес:

– Я попозже зайду, раз вы заняты.

– Секундочку подождите, ладно? – попросила девушка, не отрывая глаз от экрана.

Точки продолжали двигаться, но столбики стали заметно короче. Похоже, дело и правда шло к своему завершению. Надя несколько раз уверенно нажала какие-то кнопки, еще раз обвела внимательным взглядом экран и развернулась к посетителю.

– Извините ради бога, что заставила вас ждать на пороге! Проходите, пожалуйста.

– Я точно не помешаю? – на всякий случай осведомился Виктор.

– Нет, я как раз заканчивала. Контур фиксации груза немного сбоит, киберы устраняют неисправность. Уже почти все в порядке, – махнула рукой девушка. – Так что вас интересует?

– Я, собственно, насчет т-стабилизатора. Хотел выяснить кое-что по поводу его работы. У вас какого типа система?

– Я мало что расскажу. У «Муромца» «короткий» т-стабилизатор, и он работает в штатном режиме, если верить приборам, – ответила она и поинтересовалась: – Вы физик?

– Нет, я темпоролог, но курс общей хроноинженерии одолел довольно успешно. Вот с конкретными устройствами мало знаком. Приходится восполнять, так сказать.

– А-а-а, тогда уж вам придется самому как-то изучать вопрос, – в голосе Нади слышались нотки разочарования. – Я больше суперкарго, а за инженерную часть теперь отвечает наш квазир. Мои функции как бортинженера – скромные. Я, можно сказать, на вторых ролях.

– Я понял, – улыбнулся Виктор. – Прогресс, ничего не попишешь. Но «Муромец» – старый грузовик. Неужто у него всегда был «короткий» стабилизатор?

– Нет, конечно. Изначально – «длинный». Но судно и отправили на капиталку в первую очередь для смены стабилизатора. С него все и началось. Требовалось убрать паразитные явления от работы т-стабилизатора, из-за которых грузовик едва не развалился. В журнале записано, что тогда «Муромцу» почти месяц пришлось идти к Земле из-за того, что коридор начал разрушаться. Летели по инерции, не включая движков. Там причину сбоя в работе узла искать не стали, а просто заменили и, пользуясь случаем, модернизировали судно. Правда, совсем явления так и не исчезли.

– С шумом проблемы, – догадался Виктор.

– Угу, но это не страшно, мы к нему привыкли. Тем более что дальше коридора звуки не идут. Да и там они не выходят за допустимые пределы. Не мешают, в общем.

– А только в коридоре подобная аномалия возникает?

– Да. Больше я нигде не обнаружила. В других местах все тихо, – пожала плечами девушка.

– А какие-нибудь иные проявления? Например, мерцания какие-нибудь или что-то еще в этом роде?

– Тут полно всякого, что может показаться аномальным, но это вечная мелочевка, которую не в состоянии предотвратить ни текущие обслуживания, ни капитальные ремонты, – улыбнулась она. – Не стоит забывать про возраст судна. «Муромец» старичок уже.

Виктор с некоторым удивлением отметил, что Надя последнюю фразу произнесла с легким оттенком грустной нежности. А впрочем – ничего удивительного. Это ее второй дом, можно сказать. Похоже, не меньше трех лет она тут работает.

– А вы давно на «Муромце» летаете? – решил уточнить он.

– Пятый год пошел, если со стажировкой, – не без гордости в голосе ответила Надя.

– Солидно. Не собираетесь переходить?

– Нет, привыкла я уже здесь.

– Понятно. Скажите, а можно на сам стабилизатор взглянуть? – спросил Виктор.

– Конечно! – с готовностью откликнулась девушка и тут же принялась за дело.

Легким движением руки она смахнула в угол экрана картинку с киберами, возившимися на месте аварии, и вывела в центр рабочую схему силовой части «Муромца». Там быстро отыскала нужный символ и открыла окно визуального контроля стабилизатора.

Система не поражала воображение. Блок генератора и кольца, что формировали конусы, – ничего эдакого. Казалось, что кроме тьмы внутри рабочей зоны стабилизатора ничего нет, приборы утверждали, что система работает нормально. Виктор мельком глянул параметры: впечатляющая скорость пульсаций для «коротких» конусов.

– Можно я тут немножко пороюсь? – попросил девушку инспектор.

– Пожалуйста! – не стала возражать она, освобождая кресло. – Устраивайтесь, я как раз собиралась заняться разбором документации по грузу.

Надя ушла вглубь помещения. Виктор нагнулся над столом и отыскал иконку справочника. На весь экран развернулся текст, изобилующий математическими выкладками, на которые в данный момент можно было и не обращать внимания. Сейчас важнее общие сведения, а не формулы. Математику лучше оставить на потом, когда потребуется уточнить нюансы. Сейчас необходимо было выцепить потенциально интересные кусочки информации. Ага, вот и описание судового т-устройства. Виктор принялся внимательно просматривать данные, которые производители посчитали необходимым включить в документацию для бортинженеров.

Т-стабилизатор представлял собой, в общем, довольно простое устройство, в отличие от того же ходового т-мотора, например. Впрочем, инспектор уже и сам в этом убедился. Система достаточно надежна, хотя и со своими заморочками. Например, не любит она работать вместе с мощными антигравами, из-за чего т-стабилизаторы не используют на пассажирских лайнерах. Зачем это предупреждение включили в описание – непонятно. Из интересного: конусы могут самопроизвольно уменьшаться, скорость пульсаций при этом резко падает, поэтому генератор имеет трехкратный запас. А то, что при нештатном отключении во время полной нагрузки неизбежно произойдет взрыв, поэтому выключать стабилизатор можно только на холостом ходу, – неинтересно. Этот пункт – общий для любой мощной т-системы. Дальше написано, что у «короткого» стабилизатора высокая частота пульсаций позволяет исключить мощные воздействия на конструкции. Если заглянуть в суть, то вывод спорный, ибо теория вообще рассматривает не конус, а некую гомотопическую группу сфер. Конусным т-поле стали считать из-за концентрических колец-резонаторов, расположенных друг над другом. Теоретически, изменение расстояний между кольцами вообще не может на что-то влиять, как не влияет размер часов на длительность, например, секунды. Но на практике оказалось, что разница есть. Почему – неизвестно. Теоретическую базу под это дело пока еще не подвели. Забавное подтверждение поговорки темпорологов: когда имеешь дело со Временем, стоит дать ему время проявить себя, и только потом разбираться, что происходит.