Текст книги "Осколки зеркала Вечности и тропы искателей (СИ)"

Автор книги: Алиса Линтейг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 38 страниц)

– Я вижу только самого себя, – недоумевающе произнёс он после нескольких тщетных попыток.

– Смотри внимательнее. Там точно есть текст. И на твоём осколке есть, я вижу его. Кажется, он везде одинаковый. Я тоже сначала не видел, он открывается постепенно.

Эдмунд достал ещё три осколка, и они ещё несколько часов смотрели в проклятое стекло, но по-прежнему видели разное: Саннорт все чётче разглядывал древние слова, везде одинаковые, но такие же непонятные, проявляющиеся на затуманенной поверхности, а Найтон продолжал видеть лишь собственное отражение. И как он ни смотрел, что ни делал, все равно не озаряло его лицо восхищение от внезапного открытия.

Вот уже зашагали за стенами комнаты эльфы, собирающиеся на полуночные концерты, вот послышалось тихое, мелодичное пение, а юноши так и не поняли друг друга. И ничто не способно было передать видение Эдмунда Алексу. Только лишь слова, но от них не так много смысла, они вполне могли быть пустыми, бесполезными, как и то заклинание могло оказаться в итоге обычной галлюцинацией.

– Ты действительно ничего не видишь? – уже с нотками обречённости спросил Эдмунд.

– Да. Только самого себя. И, кажется, уже не увижу, – Алекс снова с несколько скептическим видом протянул осколок искателю.

– Может быть, это была моя галлюцинация… – вслух предположил Саннорт. Теперь ему уже показалось откровенно странным, что Найтон, так долго и тщательно рассматривавший, не увидел даже очертаний тех слов, а сам он сумел рассмотреть целую фразу, что теперь силуэтами букв упорно крутилась в его голове.

– Нет, – твёрдо ответил Алекс. – Либо я настолько прекрасен, что затмеваю собой даже древние магические символы, либо часть меня просто не живёт в зеркале и не даёт мне подсказок, в отличие от твоей.

– Скорее первый вариант… – сдавленно усмехнулся Эдмунд.

– Конечно, это очень лестно, но все же я больше склоняюсь ко второму.

– А если серьёзно: ты когда-нибудь слышал, чтобы Равенсы общались с мертвыми и могли видеть альфоров, когда те с ними связывались мысленно? – неожиданно нашёлся Саннорт.

– Нет, но я сомневаюсь, что это как-то связано. Причины того, что ты видишь альфора и мертвых, явно другие.

– А вот здесь я бы поспорил… Это вполне может быть связано с моей семьёй, – возразил Эдмунд.

– Так или иначе, тебе в любом случае нужно как можно скорее узнать хоть что-то о своей семье. И не стоит так однозначно отрицать, что ты не наследник Равенсов. А ещё я попрошу тебя записать все, что ты увидишь на осколках, когда мы уйдём из этой комнаты.

– Да, хорошо.

Ещё некоторое время они поизучали записи Элвина Найтона, его старые дневники, где описывал он в красках свои захватывающие приключения, его ценные вещи с тех времён, которые он хранил в этой странной темноватой комнате, черновики его книг о зеркале Вечности. И нашли ещё один осколок – такой маленький, неприметный, затерянный, он лежал среди дневниковых заметок. Как только Эдмунд обнаружил его, он сразу же взял его в руки и снова принялся рассматривать, искать те таинственные письмена.

На этот раз они появились сразу. Не успел Эдмунд даже разглядеть своё отражение, как снова затуманилось проклятое стекло и вновь на нем начали проявляться злосчастные слова.

– Я снова их вижу, – приглушённо произнёс он.

– Я уже не удивляюсь, – с невозмутимым видом отозвался Алекс. Потом на всякий случай взял из рук Саннорта его находку, немного посмотрел в неё, но быстро отложил, как и ожидалось, ничего не увидев.

***

Исследовав хранилище Элвина и больше ничего не найдя, Эдмунд и Алекс отправились в библиотеку. Они на время забрали записи Найтона-старшего с заклинанием, чтобы переписать его, лучше изучить и, похоже, дополнить теми загадочными письменами, что увидел Саннорт на стекле.

Эдмунд снова достал осколки, взял чистые листы бумаги, ручку и чернильницу, стоявшие на столе, и увлечённо принялся за дело. Алекс в это время подобрался к одной из книжных полок, быстро нашел там какую-то очень древнюю, толстую, ветхую книгу и, сев напротив приятеля, стал что-то сосредоточенно искать. При этом периодически он поглядывал на записи отца, словно сравнивал их с чем-то.

Между тем переписывание древних символов оказалось не такой лёгкой задачей, как виделось сначала: иногда буквы словно меняли очертания, искривлялись или просто ускользали в туманной дымке. Один раз они настолько потускнели, что Эдмунд снова не смог ничего разобрать. Он принялся упорно выжидать, но древние письмена все не открывались ему, и только лишь смотрело на него его собственное растерянное отражение, запелененное легким магическим туманом.

И вот он уже почти отчаялся что-то найти, почти отложил осколок, но речи снова проявились, словно насмехаясь над ним. Теперь они были гораздо более яркими, четкими, будто неведомая магия сумела невидимым лезвием распороть дымчатую пелену и вырваться на первый план. Саннорт принялся буквально строчить все, что видел, боясь вновь потерять заветные символы.

В скором времени те неведомые слова уже расположились на бумаге, не так чётко и аккуратно, как на зеркале, но настолько понятно, насколько в силах был это передать сам Эдмунд.

– Я все переписал, – сообщил он Алексу. Тот сразу отвлёкся от книги, поднял голову, взял в руки исписанный лист бумаги, лежавший напротив Саннорта, и занялся его тщательным изучением.

– То, что мы нашли в записях отца, – действительно перевод заклинания с древних языков. Некоторые из них есть в этой книге, я ее когда-то читал по совету отца, и, видимо, в том числе ее он и использовал при переводе. А это и вправду похоже на продолжение, если соотнести записи, – серьёзно произнёс Найтон, отодвигая фолиант и старательно рассматривая имеющиеся записи, сопоставляя и сравнивая их.

– Значит, его придётся переводить нам, – невесело заметил Эдмунд.

– Да, но этим нудным делом займусь я. Тебя ждёт оставшийся путь до Тавелии, я очень рекомендую тебе воспользоваться советом моего отца по поводу медальона.

– Конечно. Но, если честно, я хотел предложить тебе пойти со мной дальше. После превращения в стража Кэт стала потерянным магом, и ей будет слишком опасно продолжать наш путь. Может, Ворнетт и против, но я же вижу, сколько ты знаешь и умеешь. Это уже скорее у него личные причины, как я понял. Да и даже сейчас мы неплохо сработались.

– Это все было бы здорово, если бы не один факт – король эльфов может открыть эту тайну искателям Ворнетта за медальон Равенсов, который у них есть. А я не искатель Ворнетта, и у меня нет медальона Равенсов. Поэтому мне никто ничего не откроет, – безрадостно усмехнулся Найтон.

– Но вы же дружите с эльфами?.. – немного растерялся Саннорт.

– Да, но тем не менее мы так и остаёмся всего лишь магами, которые не имеют права безвозмездно влезать в древние тайны великого народа. Если не хотят потом понести за это наказание, возможно, смертельное. Да и дружба с эльфами – вообще весьма неоднозначное явление. К тому же ты помнишь, почему я здесь. Проклятие тёмного призрака ещё может напомнить о себе, а маг, который страдает от галлюцинаций, будет гораздо хуже потерянного. Так что мне жаль, но я не могу пойти с тобой.

– Значит, мне придётся дальше идти одному, – печально вздохнул Эдмунд, приподнимаясь из-за стола.

– Похоже, так, – сочувствующим тоном отозвался Алекс. – Но я уверен, что ты все сможешь. Тем более – с твоим особым магическим талантом, который у тебя все-таки есть, как бы ты это ни отрицал. – На последних словах он теперь уже тепло улыбнулся.

– Будем надеяться, что смогу… – Как ни странно, в тот момент Эдмунда не радовало вынужденное одиночество, он хотел пройти трудный путь вместе с кем-то, дарить и ощущать взаимоподдержку, ободряющую и такую важную в столь тяжёлом странствии. Но это было невозможно. Он просто не мог взять потерянного мага, больше не способного и беззащитного, не мог обречь свою подругу на очередную боль. Слишком много она уже пережила, а потому должна была остаться в этой эльфийской обители, отдыхая и наслаждаясь райской идиллией. Как бы Кристаленс ни тянуло в путь, он обязан остановить ее от возможной неминуемой гибели. И пройти по оставшейся дороге лишь в компании самого себя.

========== Глава 32. Сделка с королём ==========

Небо над головой высилось светло-сиреневым куполом, и где-то вдалеке едва виднелась та самая темно-синяя черта, что отделяла мир ночи от обители дня. Вокруг виднелись яркие россыпи цветов, витали уже привычные свежие сладковатые запахи, и тихонько насвистывали свои бодрые песни дивные птицы, восседающие на хрупких сияющих ветках.

Сегодня Эдмунд отправился в тренировочный лес один – и теперь пристально смотрел на ожившие сгустки магии, готовясь в любой момент поставить на их лбы эльфийские парализующие метки. С каждым днём это заклинание получалось у него все лучше и лучше, его это, несомненно, радовало, но слова Алекса о каком-то особом таланте он по-прежнему считал абсурдом. Потому больше старался не затрагивать с ним эту тему.

Изучать новую магию Саннорт пока не стремился, он хотел в совершенстве освоить парализующее заклятие, поэтому тренироваться предпочитал в одиночестве. Сегодняшняя ночь не была исключением.

Множество бесплотных глаз впилось в него, ощущая близящуюся опасность. Внимательно смотрели, но не нападали: Саннорт помнил, что первыми они обычно не бросаются, только отвечают на атаки. Это радовало: сосредоточиться на боевом заклятии, уворачиваясь от ударов, гораздо сложнее, чем в целом в мирной обстановке.

Вот он уже закончил переливистую речь, вот в его ладонях начало зарождаться магическое рыжее пламя, согревая его приятным теплом. Уже не так неуклюже, как в первый раз, уже гораздо уверенней и, кажется, даже сильнее. Стремительно разгоревшись, огонь обратился заклятием, что ударило чётко в противников, что отпечаталось на беззащитных лбах сияющими метками. И уже начало словно прорастать изнутри, пуская парализующие корни. Однако не успело: чьи-то горящие стрелы поочередно вонзились в эфирные магические тела, сразу же повалив их на землю. Стрелы сменились хохотом, громким, заливистым, беззаботным.

Вздрогнув от неожиданности, Эдмунд обернулся и с некоторым удивлением обнаружил позади себя… двух прекрасных задорных эльфиек с изящно развевающимися длинными золотыми волосами, светящимися желтоватыми глазами и идеальными, словно кукольными чертами лица. Обе непринуждённо натянули тетивы луков, готовясь сделать ещё по одному выстрелу. Вот только смотрели они почему-то не совсем на цель…

А если точнее, вовсе не на цель: горящие взгляды каждой были направлены чётко на Эдмунда, они с интересом изучали его, внимательно наблюдали за малейшим движением.

Саннорт только хотел отвернуться, притворившись, будто очень увлечён тренировкой: он ещё прекрасно помнил слова мага, что не стоит лишний раз связываться со светлыми эльфами… Но не успел, потому что к нему на понятном языке обратилась одна из девушек, та, что смеялась громче своей подруги:

– Здравствуй, прекрасный маг! Не первый день мы уже наблюдаем за тобой, и каждый раз ты поражаешь нас своей удивительной силой и красотой. Редко приходилось нам видеть таких поистине неотразимых внешне и просто великолепных волшебников. – На миг она перевела взор, сделала ловкий выстрел в цель, но после снова впилась воодушевлённым взглядом в Саннорта. Теперь она больше не хохотала, только загадочно улыбалась, ожидая ответа.

Эдмунд ошарашенно замер на месте. Он не понимал, к чему эти слова, но ясно осознавал, что они были ему приятны, что он бы даже не против услышать продолжение этой хвалебной тирады. Но заводить разговор с эльфийками слишком опасно. Вовсе не точно, что похвалы несли в себе добрый умысел.

– Кажется, ты не очень разговорчив. Или просто скромничаешь? Не стоит. Ты – действительно один из лучших магов, с которыми нам вообще приходилось встречаться. Может быть, даже самый лучший за последние как минимум сто лет. Ты завораживаешь нас одними своими движениями, когда колдуешь, и невообразимо чувственным взглядом. В тебе сочетается красота, загадочность и сила. Ты – словно воплощение какого-то божества. – Эльфийка подошла ближе и ещё слаще улыбнулась волшебнику; ее подруга осталась в стороне, она тоже больше не тренировалась, а внимательно наблюдала за приятельницей и тихонько смеялась.

– Да, мне очень приятно, если вы это серьёзно… – сконфуженно ответил Саннорт, чуть попятившись.

– Абсолютно серьёзно. – Теперь Эдмунд смог получше разглядеть ее лицо – хрупкое, аккуратное, с протяженным чуть заметным шрамом на щеке.

И почему-то Саннорту нравились ее слова. Он и сам с точностью не понимал, была ли тому причиной необыкновенная красота оратора, но после своей хвалебной речи эта девушка заворожила его, приковала заинтересованный взгляд к своим тонким чертам. И внутри у него начало разливаться какое-то приятное тепло, словно от заклинания. Но он не знал, как ей ответить, досадная скованность вновь связала его, ввела в неловкое положение. И он просто неподвижно стоял на месте, неотрывно глядя на прелестную эльфийку.

Да, слова Элвина Найтона невольно закрутились в его голове и позвали сразу во дворец, но почему-то Эдмунду не хотелось их слушать. Желание любоваться прекрасным созданием превышало немые доводы разума.

– Не стоит нас страшиться, прекрасный маг! Хотя робость делает тебя милее, не стану скрывать. И мы не терпим фальши, а потому наши слова – истина. Возможно, нам стоит представиться? – Тонкая, хрупкая, словно выточенная скульптором ладонь мягко коснулась его запястья. – Я – Вэрлианн, моя подруга – Карайлинн. И мы были бы очень рады, если бы ты назвал своё имя.

– Эдмунд. Эдмунд Саннорт, – сдавленно, с глупыми запинками пролепетал маг, невольно пятясь на шаг.

– О, какое великолепное имя! Оно воистину соответствует столь неподражаемому магу! – названная Вэрлианн дружелюбно улыбнулась. Теперь красавица больше не держала Саннорта за руку, она словно чувствовала его неуверенность, ощущала её невидимые, дрожащие нити. Поэтому тоже немного отступила. Ее подруга в это время тихо стояла сзади, словно выжидая чего-то, и молчала. Теперь так странно, подозрительно. Однако о Карайлинн Эдмунд не думал. Он вообще старался отвлечься от всяких мыслей об этих странных, на самом деле несколько зловещих светлых эльфийках. И вновь услышать зов разума.

Однако ничего не выходило. Тонкая фигура, пышные золотые волосы, бледная, чуть мерцающая кожа и живые желтые глаза не давали ему покоя, заставляли зачарованно смотреть на Вэрлианн и упиваться ее сладостными речами. Кажется, это была какая-то сильная магия…

– Идём с нами, – неожиданно гостеприимно предложила Вэрлианн, чуть склонив голову на бок. – Те места, что сейчас тебе разрешено посещать, на самом деле весьма скучны. Но мы покажем тебе нечто большее в землях Даврестиэна. А ещё познакомим с Анголинн, подругой принцессы Селианн. – Теперь ее улыбка стала какой-то жеманной, игривой, и в голове Саннорта в очередной раз промелькнула мысль, что стоит сейчас же отказаться и скрыться от неизвестных девушек. Он уже даже начал возражать:

– Нет, спасибо я сейчас немного занят, может, позже, – так неуверенно, сбивчиво, словно ребёнок, ослушавшийся строгого указа матери и заговорившего с интересным незнакомцем. А впрочем, в тот момент он мало отличался от этого самого ребёнка, только вместо матери был отец его приятеля, первый искатель, мастер магии и знаменитый писатель. А вместо незнакомцев – прекрасные создания, на самом деле не слишком дружелюбные с магами.

– Не скромничай. – Эльфийка радушно протянула ему руку. – Обычные маги не достойны нашего внимания, но ты, великолепный, прекрасный, безумно красивый волшебник и обладатель звучного имени, несомненно, можешь присоединиться к нам в сегодняшнем моционе. И ничего не бойся, эльфийские земли чувствуют твою удивительную силу, и народ наш расположен к тебе.

– Нет, я, пожалуй, лучше пойду, меня ждут дела, – снова путано повторил Эдмунд и собрался идти, как можно скорее идти, чтобы не повторилось то приключение в лесу Делинии Сэварт. Древняя ведьма тоже была дружелюбной, улыбчивой, с удовольствием разговаривавшей с гостями. Но то оказались лишь маска, умело слепленная маска, прикрывающая истинную чёрную натуру. Ощутив холодящий шёпот тех образов, Эдмунд уверенно двинулся в сторону дворца, стараясь не оборачиваться на оставшихся позади эльфиек.

– Как жаль, что ты упускаешь столь ценную возможность! Мы могли бы провести поистине незабываемую прогулку, что ещё долго даровала бы тебе бурю приятных впечатлений одним лишь воспоминанием! – крикнула ему вслед Вэрлианн.

И Эдмунд неожиданно остановился. Всего его захватила идея, что, возможно, он и вправду обладает особым талантом, что эльфы чуют, ощущают бурлящие внутри него потоки сильной магии, а потому столь дружелюбны, открыты и искренни. А потому действительно от чистого сердца мечтают провести прекрасному и великому магу экскурсию по своим чарующим идиллическим землям.

Эдмунд снова поворотился к выжидающим подругам, на миг окинул каждую сомнительным взглядом, немного помялся, но, подумав, что ему, талантливому магу, риск не страшен, порывисто ответил:

– Да, я согласен. Я отправлюсь с вами.

А если все это было ошибкой, такой глупой и нелепой? А если они желали завести его в коварную ловушку и навеки отставить там вместе с осколками, одинокого, беззащитного и так по-грустному смешно переоценившего себя? Нет, он не будет об этом думать. Они не первые, кто упомянул его особенные способности, пусть и сделали это в приукрашенном сладковатом виде. Поэтому, скорее всего, они были откровенны и всерьёз не терпели фальши.

– Верное решение, – на этот раз дружелюбно улыбнулась Карайлинн. Она тоже больше не смеялась, ее жеманное веселье куда-то исчезло, сменившись заметным любопытством. Эдмунду это даже нравилось. Ему казалось, что так обе девушки выглядят более искренне и располагающе к доброй прогулке.

– Только мы просто посмотрим земли Даврестиэна – и ничего более, – на всякий случай предупредил Саннорт, представив, чего могли ожидать от «прекрасного» мага хитрые эльфийки.

– Да, несомненно, – Вэрлианн добродушно усмехнулась. – Следуй за нами, маг, и ты познаешь суть прекрасного.

И, решив разом забыть обо всех опасениях, Эдмунд покорно двинулся за двумя эльфийками. В голове его в тот момент лишь стоял образ прелестной Вэрлианн и ее тоненького, словно изящная ниточка, шрама на лице, что совсем не уродовал, а даже украшал точеные черты.

Между тем какое-то время лес оставался таким же: светлым, искрящимся, увенчанным низким нежно-сиреневым небом над головой. И по тропам его по-прежнему бродили лишь неживые сгустки магии, ожидая, пока их пронзит чьё-то ловкое заклинание.

Но в один момент он словно закончился, обернулся крутым обрывом, от которого в туманную даль бежал извивающийся мостик. Здесь и вправду все было каким-то другим. Эдмунд невольно восхитился, чуть получше разглядев окружающие виды. Небосвод здесь выглядел таким же низким, сиреневым, но прямо из него него невесомым водопадом текли вниз облака. Да, лёгкие, хрупкие, неосязаемые, они просто спускались с неба и витали совсем рядом, весело играли друг с другом, магическим туманом застилали обрыв и реку, укрывая их от посторонних взглядов. И сами выглядели как-то иначе, все словно налитые свечением молний, что беспрестанно рисовало внутри хрупкой материи изящные узоры. Эдмунд чуть протянул руку, пытаясь коснуться ближайшего к нему лилейного облака, но оно словно почувствовало его, чуть отпрянуло в сторону обрыва и засверкало странными сияющими переплетениями.

Эдмунд хотел было осмотреться, полюбоваться, впитать в себя невиданную красоту окружающей местности. Но его мягко дёрнула за руку эльфийка, призвав идти за собой:

– У тебя ещё будет время, – сказала она ласковым музыкальным голосом. И он послушно ступил следом за ней на мост и последовал сквозь туман из плывущих облаков. Там, внизу, разверзалась пропасть, там бурлила холодная звонкая река, там могло захватить случайную жертву течение. Однако волшебнику не было страшно. Он испытывал спокойствие, тёплое, терпкое и благодатное, и не боялся сорваться вниз. Как не опасался и того, что все, в тот момент с ним приключавшееся, было лишь сущим обманом, глумливой насмешкой над его наивной верой.

Они шли по мосту неспешно и аккуратно, летящие подолы платьев эльфиек с тихим шелестом скользили по каменистой поверхности. И единственным, что в тот момент огорчало Саннорта, был туман, застилавший видимость. Пока перед его глазами представали лишь облака, напитанные молниями и узорами, и далёкие смутные загадочные очертания, едва заметно проявляющиеся сквозь небесную дымку.

Но вот мост резко закончился, и они шагнули в объятия прекрасной рощи, такой же величественной и невиданной, как и все эльфийские края. Небо здесь было как в лесу, низкое и светло-сиреневое, словно нежащее собственное полноватое брюшко в тени блаженных земель. Всюду с какой-то небрежностью, словно мазки кисти, вились толпы, но не зловещие и страшные, а идиллически прекрасные. Как и сверкающие разноцветные лиственные деревья, купающиеся в облаках. Эдмунд не удержался и приблизился к первому попавшемуся деревцу, коснулся коры и ощутил не шершавую корявую поверхность, а нечто мягкое, бархатистое, тёплое. И всего его крепче одолело приятное изумление и лёгкое, летящее восхищение.

Неожиданно его окликнул по имени ещё один голос, на этот раз незнакомый. Он резко обернулся и на долю секунды замер от восхищения. Теперь напротив него стояли три эльфийки: уже знакомые ему Вэрлианн и Карайлинн, а с ними – поистине прекрасная, такая же сверкающая, как и все вокруг, облачённая в расшитое самоцветами пышное платье и струящуюся поверх него мантию, стояла третья эльфийка. Светящиеся желтые глаза пристально наблюдали за Эдмундом, пухловатые алые губы играли добродушной улыбкой, изящные черты невольно притягивали к себе. Но больше всего его внимание привлекли ее длинные золотые волосы, струившиеся по хрупким плечам, в которых словно горели сами звёзды, и таинственный переливающийся знак на щеке, похожий то ли на руны, то ли на переплетенные месяцы. И она почему-то знала его имя. Видимо, увлечённый рассматриванием необыкновенного окружающего пейзажа, Саннорт не заметил, как она присоединилась к компании и как ее подруги в подробностях рассказали о необычном новом госте.

– О, великий прекрасный маг, сколько побед ещё будет на твоём пути! – почти пропела она и лёгкими, изящными шажками направилась прямо к нему. Но на этот раз он не стал отступать. Всем его нутром овладели какое-то тёплое, сладостное чувство, и, кажется, ему нравились ее слова, он хотел ещё комплиментов, больше хвалебных речей. Чья-то сильная ладонь словно выбила из него всю скромность, и больше он не чувствовал себя лишним, несправедливо восславляемым. Ему казалось, что все на своём месте, что все так и должно быть, что сама его личность создана для громких пафосных од.

– Редко встретишь кого-то, сочетающего в себе первозданную силу и красоту, как ты! Обычно я равнодушна к магам, но ты покорил меня, ты покорил всех нас, заставив наши сердца биться чаще. Благородный воин, великий маг и истинный победитель во всех битвах, что предстоят на его нелёгком пути! – Вот она подобралась уже совсем близко, и он ощутил тонкий цветочный аромат, такой лёгкий и прозрачный, но в то же время дурманящий. Она улыбалась, она тянулась к нему, и он видел перед собой ее чудесное лицо, и все ярче ощущал ликующее очарование.

– Что ты чувствуешь, о великий маг? – неожиданно мягко спросила она. Тонкие пальцы легко скользнули по его запястью. – Я вижу, тебе нравится, ты восхищён нашими словами. Но нравимся ли тебе мы, или, может, твоя душа трепещет от сладостных речей? Будь честным, прекрасный маг, ибо лжи мы не терпим. – Ее улыбка стала шире.

Эдмунд на миг замялся, не зная, что сказать, как ответить на столь странный вопрос.

– Несомненно, вы прекрасна, – слегка сконфуженно начал он, при этом, однако, не отступив назад. – И я действительно очарован вашей красотой и обаянием. Но… – и он задумался. Потому что далее честный голос подсознания подсказывал ему, что гораздо больше, чем красота эльфиек, его привлекли их лестные слова, такие сладкие и волнующие душу. А из девушек его поистине интересовала лишь одна, что находилась так далеко от него, что потерялась в тумане нескончаемого скитания.

– Но больше тебе нравятся наши речи, ибо они высушивают в тебе последние капли скромности, которых не так уж и много, – неожиданно закончила фразу за него эльфийка. – Вэрлианн, подойти ко мне.

– Да, конечно, Анголинн.

Эдмунд не понял, что они собирались сделать, он лишь молча кивнул, подтверждая догадку некой Анголинн. И где-то внутри ему стало жутковато. Потому что он не хотел быть таким, не желал ощущать ту приторную и позорную любовь к самому себе. Чрезмерную любовь, граничившую с нарциссизмом. Раньше он никогда об этом не задумывался, всегда скромно держался в стороне, никогда не восхвалял самого себя. Но сейчас всем им овладело какое-то неприятное осознание…

– Очередной маг, чрезмерно любящий самого себя! – Хрустальный смех разнесся по роще, и переливистые слова заклинания гармонично вторили ему. Эдмунд не успел отреагировать, как всего его с ног до головы окатило ледяной водой, сковывающей изнутри волнообразными судорогами. И это несмотря на то, что на нем было «непромокающее» заклинание. Оно не спасло, оно не сумело противостоять таинственной эльфийской магии.

А вместе с холодом между тем что-то болезненно обожгло его лоб. Он чуть поморщился и зябко сжался всем телом.

– Можешь возвращаться, если у тебя больше нет желания проводить время в нашей компании. Но знай, ни сухая одежда, ни какие-либо заклинания тебе не помогут. Есть лишь один способ избавиться от моей магии.

– Какой способ? – с трудом вытянул из себя Саннорт, ёжась от холода. Но Анголинн ничего не ответила, лишь с прежней дружелюбной улыбкой принялась наблюдать за его муками. И Эдмунд решил, что и вправду пора возвращаться. Все это был почти обман, глупый и смешной обман, на который он так легко повелся! И если он ещё останется в этой омерзительной роще, он не получит ничего, кроме боли и унижения. Нужно было идти во дворец, как можно скорее искать Алекса или его отца, что способны справиться с эльфийскими чарами. Сам он был не в силах, а эльфийки вряд ли что-то ещё сообщили бы ему, кроме очередного напоминания, что он глупый и самовлюблённый маг.

К счастью, дорогу к роще он хорошо помнил, а потому поспешил телепортироваться, как можно скорее телепортироваться во дворец короля. И ему, кажется, уже не было дела до чего-либо. Он хотел лишь избавиться от последствий столь нелепого приключения.

***

Первым делом Эдмунд направился к библиотеке. Он приблизился к исчерченной деревянной двери, резко толкнул ее – на его счастье, оказалось открыто. И буквально вломился в помещение, при этом оставляя за собой мокрые следы. Потому что вода продолжала стекать с него холодными струями, потому что заклинание все ещё действовало, его одежда совсем не сохла, а все тело сковывал пробирающий до костей холод. Однако в центр зала он проходить не стал, боясь залить книги водой.

Резко остановившись у порога, он позвал:

– Алекс, если ты здесь, мне сейчас очень нужна твоя помощь!

Ему ответили, вот только вовсе не Алекс. Из-за высоких книжных рядов неспешной походкой, расслабленно сложив руки на груди, неожиданно появилась Кэт. Вопросительный взгляд сразу же обернулся в сторону Саннорта, на ее лице проскользнула странная лёгкая усмешка.

– Я не Алекс, к сожалению, – без особых эмоций в голосе произнесла она. – А что с тобой произошло, скажи мне. Ты, что ли, тоже, как и я… – она подозрительно прищурилась.

– Нет, к счастью, я не потерял магию. Это какое-то заклятие эльфов. И мне нужно найти Алекса и его отца. Да, Алекс Найтон сейчас тоже здесь… В общем, долго все объяснять. Но здорово, что ты наконец-то исцелилась, – он ощутил не сильно заметную, лёгкую, подобно искорке, но при этом откровенную радость. Он уже долго ждал этой их встрече.

– Наверное, я многое не знаю, но о медальоне мне все рассказали. Причём маг, который был первым искателем Ворнетта. Да уж, неловко, конечно, я себя чувствовала во время разговора… Но это уже не важно. Главное – сегодня вечером мы должны отправиться к королю светлых эльфов и передать ему медальон, чтобы он показал нам путь до Тавелии. Поэтому-то я тебя здесь и ждала. Только вот вижу, ты сейчас не очень готов к встрече с королём… – Она ещё раз оценивающе оглядела Эдмунда, с трудом сдерживающего мелкую, неприятную, холодную дрожь, и очень мокрого. – Тебе бы лучше поскорее с этим разобраться. Первый искатель сказал, что король не любит опозданий.

– Да, я бы тоже с удовольствием как можно скорее разобрался. Может, вместе поищем Алекса? Кстати, он сын первого искателя, если ты ещё не знаешь.

– Он сын первого искателя? – Глаза Кэт на какой-то миг расширились от удивления. – Этого я не знала. То, что он здесь, я догадалась, когда ты позвал его. Но это меня особо не удивило, я ведь знаю, что он дружен с эльфами. Может, какое-то дело… Кстати, что у тебя на лбу? – Ее изумление стало ещё более неприятным, кажется, даже немного ужасающим.

Эдмунд осторожно коснулся продрогшей ладонью своего лба – и невольно вздрогнул, ощутив, что там отчётливо выделялось что-то выпуклое, вычурное, словно какая-то метка. Странная, непонятная и, может быть, немало значащая.

– Я не знаю, что это. Кажется, ещё какое-то действие проклятия. И мне бы не помешало зеркало.

– А здесь ты шутишь? У тебя в кармане мантии, наверное, около сотни маленьких зеркал, если не больше.

– Боюсь, в тех зеркалах я увижу немного не то, что мне нужно, – затуманенно произнёс Эдмунд.

– Что? Как это – немного не то? Это ведь такие же зеркала, только небьющиеся. Или я чего-то не знаю?

– Да, ты кое-чего ещё не знаешь. Позже я тебе все обязательно расскажу. Но сейчас нам стоит все же найти Алекса.

– Хорошо, – Кэт невесело вздохнула. – А обо мне ты тоже ещё кое-что не знаешь. – Она вдруг оживилась. – Но я тебе это тоже чуть позже расскажу. Довольно важная новость.

Поспешно покинув книжную залу и миновав пустой проход, они вышли в уже знакомый Эдмунду коридор, декорированный позолотой и картинами. Увидев цветок, что тянул голову прямо с полотна, Кэт чуть посторонилась.

– Такое странное место, – прокомментировала она, с каким-то сомнением оглядывая окружающее пространство.

– Да, странное. Но я уже даже немного привык, – признался Саннорт.