Текст книги "Добро пожаловать на темную сторону (СИ)"

Автор книги: Alexis Slytherin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 121 страниц)

Северус с изумлением смотрел на Темного Лорда. Как он сумел додуматься до этого? Хотя, оберегая свои крестражи так яростно, как змея кладку, можно еще не такие мелочи рассмотреть. А вот с дневником такой лазейки не было…

– Верно, – Снейп вздрогнул. Неужели, его ментальная защита дала брешь? Оказалось, Темный Лорд проследил направление его взгляда. – Но ведь любая магия оставляет следы. А восстановить что-то по следам вполне возможно.

Зельевар порой изумлялся мыслительному процессу Волдеморта. Он уже набрал в пипетку несколько капель и под заклятия на латыни (он с трудом понял объяснения Волдеморта, в крестражах Северус никогда не был силен) капнул их на кольцо. Перстень зашипел, покрылся пеной, засветился и успокоился. Они их проверяли. Магии в кольце оставалось около пятой части, достаточно много для побитого крестража. Внешне кольцо не изменилось, однако Слизерин, даже не напрягая интуицию, почувствовал, как существо, живущее внутри потянулось, открыло рот, готовое к возвращению. Он довольно улыбнулся. Крестраж неумолимо влекло к нему. Он коснулся его кончиками пальцев, холодный металл теперь был просто ледяным. Как это потрясающе. Хорошие вещи могут спасать не только свою сторону, но и чужую. Особенно изумительный восторг он всегда испытывал, когда ему удавалось превратить что-то светлое в темное. В этом был какой-то свой шарм. И неважно, был ли это переманенный человек или стянутая методика или заклятие. Главное – теперь оно служило им, да, в извращенном, усовершенствованном варианте, но им. С дневником все было сложнее. Упавшие на кожаный переплет слезы так же зашипели, и дырка немного уменьшилась. Пока что Темный Лорд не чувствовал там себя. И это его слегка расстроило. Что ж, главное с кольцом получается.

– Завтра продолжим.

– Может, стоит подождать?

– Северус, я уже год жду от вас с блондинкой зелья, и почему-то до сих пор его не вижу. За это время можно было ребенка сделать и родить. Не думали об этом?

Зельевар напрягся. Он был чуть ниже своего Хозяина и смотрел ему в глаза. Снейп почти не боялся взгляда Темного Лорда, однако в этот раз сердце заколотилось, выдавая тревогу.

– Предупреждаю, Катрина – моя невеста, и на нее все еще распространяются правила неприкосновенности, Северус.

– Я понимаю, Милорд. Я бы никогда, вы знаете, я бы не посмел.

– Я знаю. И только поэтому вы оба гуляете на свободе. Я позволю вам работать вместе, варить мне зелье, однако один намек с любой стороны… и прошлое наказание покажется твоей фантазии легким ветерком.

Снейп кивнул, крепко сжав за спиной кулаки. Зачем Лорду Катрина, если он все равно ее не любил? Девочка выгодно смотрелась рядом. Северус недавно узнал и о своих чувствах, и об их взаимности. Из-за нее он поднялся на ноги в больнице, хотел чиркнуть девушке записку. Снейп хотел забрать ее и убежать. Наверное, в бреду привиделось… даже как-то глупо. Совершенно невменяемая идея. Тогда почему так больно? В голове мелькнула сцена: он, Катрина, они счастливы, возможно, у них даже были бы дети. Ерунда! Сколько ему лет, под сорок, а девочке еще и двадцати не исполнилось. Пока она будет взрослеть, он станет бесполезным стариком. Снейп не умел, как Лорд, выглядеть юнцом в пенсионном возрасте. Но даже он не настолько страшен по сравнению с Волдемортом. Откуда в девочках такое маниакальное желание продать себя в рабство этому чудовищу?.. Зельевар заморгал. Слизерина в лаборатории уже не было. Крестражей тоже. Похоже, удалился для исполнения более важных дел. Может, именно в этот момент Лорд думает, как встретить Катрину. Комментарий к Глава 152. НИИ имени Лорда Волдеморта *– Ники имеет в виду средство для сбора мочи и испражнений у лежачих тяжелых больных

====== Глава 153. Муки юности ======

Йенс вернулся из суда взвинченным. Мелисса опасливо смотрела на мужчину. Она делала выводы из наблюдений за Темным Лордом и догадывалась: сейчас подходить не стоило. Если Миккельдсон захочет, он расскажет ей. Именно это демонолог и сделал. Жестом подозвав Мел, он нежно приобнял ее за талию и прижался лбом к животу девушки.

– Все нормально, – сказал он, – Наглость родилась вперед Ханны. Она устроила целое представление, выставив меня в самом неприятном свете. Я, в ее глазах, образец промискуитета, разврата и тьмы. Чему я могу научить Виолу? А чему ее научит эта женщина? Красить ногти и издеваться над своим мужчиной? – Миккельдсон покачал головой. – В следующий раз тебе придется пойти с нами… судья заинтересовался моей невестой.

– Хорошо, – покладисто ответила Мел.

– Спасибо. – Он сдержанно улыбнулся, глаза его остались грустными. – Я удивляюсь, как ты осталась столь доброй и понимающей.

Йенс нежно коснулся пальцами ее подбородка, Мелисса с трудом сдержалась, чтобы не прикрыть глаза. Она продолжала смотреть в карамельные глаза демонолога и чувствовать наполняющее ее спокойствие.

– А что здесь такого?

– Мне казалось, у тебя не лунная дорожка за плечами.

Мел несколько погасла. Она кивнула и натянуто улыбнулась. Демонолог не настаивал. Хотя вопрос был точно не закрыт. Мелисса это знала. Девушка не сомневалась, стоило ли посвящать Йенса в свои чувства, раскрывать душу полностью. Лорда такие мелочи, как эмоции не прельщали. Боль Мел, которую она лелеяла, Слизерин считал мазохизмом. Похоже, у нее действительно были склонности к самобичеванию. Наверное, она пошла в маму. Та тоже пропускала через себя все, будто была фильтром. Уже будучи больной, Амелия просила дочку не переживать из-за пустяков. Да какой же это пустяк? А потом еще Стюарт, а тут Темный Лорд… она не успевала подниматься с колен, как ее вновь опускали туда самым жестоким образом. Мелисса кусала в кровь губы, билась, кричала, и ей удавалось выплывать. Затем вновь погружение и боль. Мама права. Хватит. Рядом с Йенсом Мел чувствовала себя защищенной, с ним не должно быть боли. Вся боль осталась с Волдемортом. Она будет считать это правом первой крови*. Девушка постаралась расслабиться и принять свою новую жизнь. Получалось достаточно легко и естественно. Казалось, она знала Йенса уже несколько лет. Конец недели принес яркое солнце. До июня оставались считанные дни. Мелисса даже забывала, куда они с демонологом шли. Она щурилась, улыбалась и радовалась возможности сменить джинсы на платье. Приятное ощущение легкости никак ее не покидало. Правда, в кабинете секретаря пришлось несколько сбавить пыл. Ханна недовольно восседала в одном из кресел. Второе занимал заметный мужчина с легкой сединой. На его плечи была накинута мантия. Миккельдсон поздоровался с мужчиной и поклонился бывшей жене, ни один мускул не дрогнул на ее лице. Мелисса уговаривала саму себя выглядеть уверенно и села поближе к Йенсу.

– Лорд Миккельдсон обещал вас привести, добрый день, мисс..?

– Минте, здравствуйте.

– Вы в курсе ситуации, мисс Минте. У девочки должна быть мать, как считаете, готовы вы взять на себя заботу о ребенке?

– Она сама еще ребенок!

– Мне восемнадцать, – призналась Мел, – моей маме было столько же, когда она меня родила, и у нее отлично получилось. – Мелисса замолчала, поняв, что ляпнула. Йенс кивнул ей, мотивируя продолжать, – я постараюсь относиться к девочке, как к собственной дочери и очень надеюсь, что когда-нибудь она станет для меня ей.

– Вы не знакомы с Виолой?

– Нет, – первым заговорил Йенс, – она очень впечатлительная, еще привязалась бы к Мелиссе, ее любят дети, а потом бы скучала. Все-таки мы планируем жить в Британии…

– Видите! Он хочет увезти ребенка в Лондон! А там…

– Там отличные условия, Ханна, я уже сотню раз тебе говорил, ничуть не хуже, чем здесь. – В голосе Миккельдсона появилась раздражительность и злость. Мел поняла: не хотелось бы ей видеть демонолога в гневе.

Препинания родителей длились достаточно долго. Мел смотрела то на одного, то на другого и наполнялась жалостью к их дочери. Ребенок страдал из-за нежелания или невозможности родителей договориться.

– Вы, в самом деле, хотите отдать опеку этому сумасшедшему ученому?! Да он же и ребенка впихнет в свои эксперименты, не погнушается!

– Не кричите в зале суда, миссис Миккельдсон.

– Мои эксперименты не выходят за пределы лаборатории, – холодно парировал Йенс.

– Давно ли? – Ханна выгнула бровь.

– Закрой рот, женщина! – Не сдержался демонолог. Ханна подавилась воздухом, Мелисса поспешила схватить Йенса за рукав.

– Лорд Миккельдсон! – Возмутился судья.

– Простите. Не могу уже слышать ее претензии, надоело за столько лет.

– Полагаю, со своей невестой вы не будете выяснять отношения?

– Нет, у нас все отлично, – Йенс сжал тонкие пальцы Мелиссы и улыбнулся ей очень тепло и радостно. Ханна хмыкнула.

– Пожалуй, мы обсудили все необходимое. Через неделю я уведомлю стороны о принятом решении.

Йенс тут же поднялся на ноги и поблагодарил суд за работу, Ханна не сдавалась и пыталась убедить судью в бесчеловечености Йенса. Когда они с Мелиссой вышли на улицу, Миккельдсон закатил глаза.

– Нараскажет сейчас всяких ужасов обо мне.

– Есть, что рассказывать? – Не поверила Мел, они взялись за руки и трансгрессировали к особняку.

– Есть, – мрачно ответил Миккельдсон.

Они прошли в его комнату и устроились там. Йенс сел прямо на постели, а Мелисса забралась с ногами в уютное кресло и теперь с интересом поглядывала на демонолога. Она и не сомневалась, что у каждого человека есть свои скелеты в шкафу. Однако Мелиссе казалось, у Йенса они должны быть не особенно впечатляющими. Он казался ей образцом… чего? Да, наверное, всех положительных качеств, которые должны быть в мужчине. Сам демонолог с какой-то неожиданно появившейся тупой болью смотрел в пустоту, перетирая пальцами нечто давно прошедшее, но оставившее в душе следы. Мелисса не знала, как подступиться, и решила начать с себя.

– За моей спиной череда потерь. И я не знала, смогу ли я перенести еще одну, так привязавшись. Сам-Знаешь-Кто помог мне отвлечся от… – Мел посмотрела в потолок, пытаясь сдержать слезы. Столько лет прошло, а она до сих пор не могла говорить об этом спокойно. Сердце так и сжималось, перед глазами вставало лицо Амелии. – Мамы. Я до самого конца не верила, что когда-нибудь ее потеряю.

– Ты очень на нее похожа, – тихо заметил Миккельдсон. – Я видел фотографии у тебя дома. Копия просто.

Раньше Мелиссу такие сравнения смущали, а теперь она с радостью слушала о своем сходстве. Ей всегда хотелось вновь увидеть мать, столько ей рассказать, о стольком поговорить… Мел бы нашла слова, обязательно бы объяснила, доказала…

– Ханна достала меня задолго до развода, – откровением на откровение ответил Йенс, перебив поток мыслей Мелиссы, – а я не люблю, когда мною пытаются крутить, точно пуделем в цирке. Да и расслабиться хотелось. Пару раз она видела у нас дома суккубов**, устраивала жуткие скандалы. До сих пор в ушах звенит. Но не уходила. К тому же промышляла мелким шантажом. Не знаю, с чего она взяла, что эта история – повод для меня молчать и терпеть ее. Это была моя тюрьма, моя личная камера. Остальные уже успели о ней забыть. Люди довольно быстро забывают вещи, не касающиеся их непосредственно. Обсудят, перемоют все косточки, посудачат и отправят в архив. Эту новость заменит другая, более сальная, более интересная…

Демонолог замолчал, сжав губы в тонкую нить. Его память издевалась над ним. Столько лет прошло, пора бы уже забыть подробности, но от них никуда не деться. Он помнил все, вплоть до цвета скатерти на столе в комнате, где все случилось.

– Ты не виновата в смерти матери.

Мелисса с некоторым изумлением посмотрела на Йенса. Он заглядывал в ее душу и читал ее с легкостью. Но проделывал это демонолог совсем не так, как Волдеморт. Миккельдсон просто видел, что творилось у нее в сердце, потому что понимал, потому что ощущал то же самое.

– Не стоит, – он покачал головой. – Чувство вины отравляет сильнее ядов, и чем быстрее ты от него освободишься, тем дольше сможешь жить.

– Ты не можешь себя отпутсить?

– Иногда мне кажется, я уже отпустил. Потом все возвращается. Хочешь послушать очередную сказку? Только на этот раз она будет темная и с плохим концом.

– Я послушаю все, что ты захочешь мне рассказать.

Мелисса осторожно перебралась на постель и устроилась рядом с Йенсом. Несколько повеселевший демнолог начал свой рассказ. …Он был совсем юным волшебником, учился в школе, делал акцент на темные искусства. В Дании подход к ним куда более лояльный и обстоятельный, чем в Британии. Был до прихода к власти Темного Лорда. Молодой Йенс Диттманн Миккельдсон происходил из чистокровной семьи, всегда ставил обучение одним из высших благ и занятий, с удовольствием читал и пробовал. Со временем он стал экспериментировать, затем увлекся демонологией. Опасный раздел для начинающих, он словно был создан для Йенса. Успехи сыпались один за другим, теоретические разработки признавали, он писал статьи, летя пером по пергаменту, мысли опережали время… На одну из его статей ответил студент из Франции. Шармбатон не делал большого упора на темных искусствах, но юноша сам интересовался демонологией и читал научные журналы. Статья Миккельдсона о классификации демонов по уровням внутренней силы показалась ему любопытной. Завязалась переписка. Переписка со временем стала личной, они говорили не только о науке, но и друг о друге. Парень описывал себя социопатом. Вскоре юноша приехал к ним по обмену. Он оказался столь же развитым, как Йенс. Перед Йенсом же предстал вполне нормальный молодой человек. Темноволосый, кудрявый с бронзовым оттенком загара, легкой щетиной, в очках, и с потрясающей способностью словно отматывать назад время, анализируя происходящее в общем, и поведение демонов в частности. Звали юношу мсье де Волон. Дружба завязалась так быстро, что через неделю совместных занятий и экспериментов, мальчишки не сомневались: они знали друг друга всю жизнь.

– Ты не представляешь, что такое быть гениальными учеными в столь юном возрасте!

– Это здорово! – Восхищалась Мел.

– Это убивает, – невесело усмехнулся Йенс.

Их самодовольство выросло до пределов, отныне чужого мнения не существовало. Да и зачем оно, когда двое умнейших парней, пишущих великие работы, сами строили свежие законы? Теория быстро наскучила им, подходило время практики. В школе вызывать демонов было запрещено. Но не им, какие запреты с такими амбициями? Так они и сделали. Все прошло удачно, даже чересчур. Вызвали, пообщались, загнали обратно. Да по-другому и быть не могло – они же гении. К тому же дружба потихоньку переросла в нечто большее. На этом месте Мел не удержалась, она прижала ладони ко рту и ахнула.

– Пойми одну вещь. Темным магам, особенно активно практикующим, необходимо регулярное удовлетворение гедонических потребностей. – Мел ухмыльнулась, она помнила аппетиты Волдеморта, мысль болезненно скребнула по сердцу. – И здесь пол партнера не важен. Мы умеем получать удовольствие и так и так.

Роман разгорался очень бурный, они почти не скрывались, наслаждались друг другом, запираясь в классах, выгоняя соседей по комнате в коридоры. Ночами же вызывали демонов, каждый раз все страшнее и страшнее, а потом хохотали до колик, вспоминая, как чуть не провалились, загоняя его обратно. Вокруг них с де Волоном собралась небольшая группа людей, не таких талантливых, но работящих, желающих приобщиться к демонологии.

– Как можешь догадаться, все хорошее быстро кончается. Родителям мои пристрастия не понравились. И я сейчас не о демонологии говорю. Они тут же нашли мне невесту, на которую я даже смотреть не мог. Кроме Грэма меня никто и ничто не интересовало.

Они ужасно повздорили, когда родители приехали в школу навестить сына. Йенс был до крайности против женитьбы, а отец пытался объяснить его тягу к Грэму бурным желанием удовлетворения потребностей на фоне тяжелой темномагической работы. Йенс не верил, доказывал, что влюблен, что они оба влюблены. Консенсус достигнут не был. Родители уехали ни с чем. А взбешенный юный маг вечером уже сидел в компании друзей, готовый вызывать нового демона из глубин Хаоса и доказать всем вокруг, что чего-то стоит. Настоящий демонолог замолчал, лицо его стало пепельным, какое-то время он, видимо, вспоминал, что происходило дальше, или просто не мог это озвучить.

– Все пошло наперекосяк. Не знаю почему, но я был сосредоточен недостаточно сильно, я это признаю. Созданный нами барьер дал трещину, демон вырвался и стал крушить все вокруг, мы попрятались, самые смелые пытались создать новый барьер и падали замертво.

В конце концов, юноша потерял сознание, а когда очнулся, уже в лазарете, получил выволочку от руководства школы. Демона удалось поймать и загнать в преисподнюю. Йенс боялся, что его отчислят, однако он сумел отделаться выговором. И это после того, как он подговорил этих детей вместе с ним наблюдать опаснейшего демона… Наказание казалось шуточным по сравнению с тем, что придумала для него судьба: той ночью погибли все кроме него. Это порвало реальность на «до» и «после». Не стало успешного демонолога. Йенс завязал с экспериментами, ушел в теорию, в защиту. Его перестало интересовать окружающее. Не было больше рядом Грэма, и не хотелось что-то узнавать о мире, где его нет. На помощь пришли родители, заставившие Миккельдсона опомниться на пороге вылета. Пришлось браться за ум. Днем он учил, а по ночам видел кошмары, где не мог спасти Грэма из хаоса.

– Со временем у меня получилось реже вспоминать об этом, все вокруг требовали моих работ, у меня ужасно чесались руки, но я боялся. Побеждать себя всегда трудно. У меня получилось. Правда, мальчишка, что повинен в смерти целой группы учеников, до сих пор временами просыпается во мне. Ханна знает об этом случае. Его пытались замять, и это даже удалось. Но ей рассказали мои родители. Они боялись, как бы девушка не взбунтовалась и не отменила помолвку. Нет, Ханна среагировала почти спокойно. Наверное, уже тогда планировала меня шантажировать этим оставшуюся жизнь. Со временем даже золото теряет вес…

Мелисса, затаив дыхание, слушала рассказ демонолога. Она и представить себе не могла таких событий в его судьбе. Правда, вопросы все еще оставались.

– Почему ты принял Метку? Ты ведь видел смерть, знаешь, как это больно.

– Люди делятся на два типа. Первый, когда кого-то потеряет, начинает ценить человеческую жизнь и ни за что не сможет ее отнять. Второй – те, что еще больше утрачивают баланс, и перестают ценить что-то вообще. Темная магия подразумевает размытые грани доступного. Это жестоко, – согласился Йенс, – и поверь, больше я никого не убивал. Не приходилось и, надеюсь, не понадобится.

Мел задумчиво кивнула. Она понимала, о чем говорил Йенс, как никто другой. Она не знала, сможет ли отнять жизнь, ее тормозило множество вещей: воспитание, мораль, однако ради некоторых вещей…

– Это отдельная тема философского разговора. А я сегодня к ним не готов. Устал, – улыбнулся Йенс.

– Тогда хватит разговоров.

Мелисса сама коснулась его губ, прикрыв глаза, и углубила поцелуй, обнимая мужчину за шею. Йенс насладился сладким поцелуем любимой девушки и слегка отодвинулся.

– Не торопись.

– Я… тоже не хочу торопиться, – призналась Мелисса. Ее иллюзия вдруг разбилась, всего секунду назад она бы смогла, а теперь уже нет. Момент упущен, словно кто-то включил свет, и теперь он слепил их, удерживая от неположенного.

Йенс убрал ей за ухо прядь волос и вновь поцеловал, осторожно уложив на спину. Сам мужчина утсроился рядом, мягко поглаживая ее тело. Мел пыталась отключить мозг и просто расслабиться. Она потихоньку засыпала. Это не было похоже на то возбуждение, что било в позвоночник и разрывало тело, просто спокойствие и умиротворенность. Пока этого достаточно. Комментарий к Глава 153. Муки юности *– существовавшее в Средние века в европейских странах – право землевладельцев и феодалов после заключения брака зависимых крестьян провести первую ночь с невестой, лишая её девственности. В некоторых случаях крестьянин имел право откупиться от этого уплатой особой по́дати. Одно из объяснений – не начинать семейную жизнь с боли, а оставить ее вне дома.

– демонесса похоти и разврата, посещающая ночью молодых мужчин и вызывающая у них сладострастные сны. Как ни странно, но при описании суккубов средневековыми демонологами слово succuba использовалось крайне редко; для именования этого класса существ использовалось слово succubus, которое относится к мужскому роду.

====== Глава 154. Три девицы ======

В начале июня Катрина вернулась в особняк Слизерина. Она мечтала быть встреченной Северусом, но об этом не могло быть и речи. Снейп не навещал ее. Просто прислал коротенькую записку с целой горой предосторожностей, где говорил, в каком они опасном положении. Катрина и сама понимала это. Не стоило нервировать Темного Лорда. Раздражающие его люди обычно покидали Лондон и Британию. При этом путевка выдавалась бессрочно в сторону очень далекую от возвращения. Блондинка вернулась домой (а по-другому поместье уже язык не поворачивался называть) с легкой грустью. Как больно всегда отпускать мечты. В какое-то мгновение она верила: они с Северусом смогут быть вместе, поженятся, быть может, даже заведут детей… Катрина вздрогнула. По позвоночнику пробежал ток, превращаясь по ходу в холодок. Волосы встали дыбом. Девушка натянула на лицо маску благодушия. Она не ошиблась. В холл уверенной походкой вошел Темный Лорд. Катрина боялась почувствовать к нему ненависть и очень удивилась, испытав легкое тепло и страх. Он все еще был ей симпатичен. Да и как иначе? Слизерин обаятелен, красив, богат. А ей нужно устраивать свою жизнь, пусть даже ценой счастья… И почему это она не могла быть счастлива с этим мужчиной? Страстный, самодостаточный, просто потрясающий… у нее осталось две соперницы, нужно просто обойти их. Катрина не заметила, как улыбнулась. Лечение в клинике сняло с нее всю тревогу. Здесь уже Малфой постарался – антидепрессантов не жалел. Девушка откинула за спину светлые волосы и реверансом приветствовала Волдеморта. Мужчина ответил привычным оскалом.

– Вновь в добром здравии. С возвращением, Катрина. Тебя дожидается гора работы и Лиза.

Девушка заставила себя стоять на месте, когда Лорд к ней приблизился. Ее страх он ощущал почти физически и не мог понять, радовало его это или раздражало. Обычно Слизерин наслаждался произведенным эффектом, а теперь чувствовал какое-то напряжение. И исходило оно не только от него. Впрочем, неудивительно. Кажется, он был груб с Катриной. Она это помнила и боялась повторения. Лорд наклонился к ее уху и тихо произнес:

– Сегодня тебе ничего не грозит, я присмотрел другую жертву.

Катрина постаралась улыбнуться, но губы ее дрогнули, в глазах мелькнула благодарность. Слизерин попросил быстрее приниматься за работу и скрылся в глубине дома. Девушка только после его ухода заметила, как сильно дрожали ноги. Успокоившись, она поднялась наверх, но сидеть в спальне не хотелось. Набрав себе книг, Катрина спустилась в женскую гостиную. Хелена и Джинни были там. Они что-то тихо обсуждали. Увидев Катрину, девушки изобразили радость, хотя на самом деле были бы рады избавиться от соперницы. Настроение в доме явно изменилось.

– Что случилось? – Спросила зельеварка, устраиваясь на диване.

Джинни поморщилась. Подробности о случившемся Хелена не знала, однако Лорд не скрывал, как грубо наказал рыжую ведьму за какую-то провинность.

– Открываю для себя темные стороны нашего Жениха-Номер-Один, – поморщилась Джинни.

– И по-прежнему считаешь его зайкой? – Катрина захлопала ресницами точно барби.

– Как и все вы, – зло улыбнулась Джинн. – Несмотря на свои истинные чувства, никто из нас не собирается сходить с пути.

Катрина с Хеленой не ответили. Они знали: соперница права, она знала, на что себя обрекала, за кого собиралась идти замуж. Только в отличие от Хелены, надеявшейся пореже попадаться Лорду на глаза, и Катрины, готовой терпеть, Джинни собиралась перевоспитывать своего мужчину под себя. На самом деле, она была ужасно обижена подобным унизительным наказанием. Ей не терпелось взять реванш. И она напряженно обдумывала, как можно отомстить вредному, наглому Слизерину. Мысли рыжей ведьмы пока невесомо кружили в разных направлениях. Определенной идеи не было. Джинни знала, настанет время, и она придет. И тогда Волдеморт получит по заслугам.

– Девушки, – три совершенно разных девочки оглянулись. Лорд стоял в дверях. – У меня перерыв. – Он обежал глазами взволнованные лица, – одна со мной.

Не дожидаясь ответа, Министр мотнул головой и покинул гостиную. Девочки переглянулись и замотали головами. А потом Джинни сложила руку в кулак, ее моментально поняли. Игра в «камень-ножницы-бумага» из детской забавы превратилась в нечто большее. Два камня в пух разбили ножницы Хелены. Она проворчалась, пожелала соперницам мучительной смерти в объятиях Воплощения Зла в следующий раз и поднялась на ноги. Может, ей повезет?.. Как оказалось час спустя, об этом можно было и не мечтать. Хотя Слизерин и был несколько мягче обычного, после его крепкой хватки и жестких приемов хотелось лежать еще сутки и не вставать. Обычные девочки обсуждали со своими парнями интимные проблемы, почему бы… ага, это будет забавный разговор: «Не могли бы вы быть с нами понежнее?». «Закрой рот и ложись!». Примерно так Хелена видела разговор. Да и чистокровные браки заключались не для удовлетворения своих желаний, для этого обычно заводились любовники и любовницы. Только Драко взбунтовался и сбежал, большинство же шли под венец с тем, с кем сказано. К тому же теперь у Хелены не было отдушины. Она обиделась на Гарри и не разговаривала с ним за его динамо. Парень недоумевал, а говорить ему что-либо Хелена пока не собиралась. Жизнь в поместье вернулась к своему обычному течению, но все чувствовали, что это ненадолго. Обычно в такие моменты Слизерин устраивал им проверку на прочность. К тому же изменилась сама обстановка. Раньше у девочек была хоть какая-то поддержка, теперь они больше времени проводили одиночками. Джинни общалась с Гермионой, которая ее жалела и всячески пыталась порадовать после случая с наказанием.

– Ты еще легко отделалась! – Сказала Гермиона. Джинни не стала утаивать подробностей. Хотя секретарша уже слышала версию Лорда, и могла сказать, они не особенно расходились.

– А что он мог еще поверх этого меня Круцио стукнуть?

Гермиона побелела, и Джинни поняла: именно так и было бы. Неужели кто-то попадал под эту гремучую смесь? Жива ли еще эта девушка? Секретарша радовалась поубавившейся активности подруги. Не хватало еще, чтобы Джинни опять влезла куда-нибудь… и тут младшая Уизли как раз поделилась своей идеей отомстить Лорду.

– Ты с ума сошла! Джинн, ну неужели непонятно, с кем ты имеешь дело?

– Мне не нравится, когда со мной так обращаются.

– Прости, но здесь я на его стороне. Ты ведь…

– Ну и что? Мы не женаты, по сути, я никому не изменила. Он ведь спит еще с двумя.

Гермиона огромными глазами смотрела на подругу. Многого она не знала о скромной Джинни Уизли. Похоже, девочка действительно обладала способностью добиваться своего, а по дороге успевать плевать в спины тем, кого она уже обошла. А еще гриффиндорка. Видимо, поэтому она и лезла вечно, куда не надо. Катрина много времени проводила с Северусом. И от этого становилось еще больнее. Они подпаивали крестражи Волдеморта слезами феникса, а заодно и Ники. Вторая доза далась хуже первой. У Пожирательницы закружилась голова, и прибавила она всего 4% сущности. Снейп наблюдал за ней и быстро сделал вывод, с какой зависимостью от времени и уровня сохранившейся души действовали слезы. Крестражи пока до такого уровня не доросли. Катрине они напоминали грибы. Она сама не знала почему. Артефакты расцветали с каждым поливом. Камень на кольце словно склеивался, причем напрочь. Дневник тоже зарастал. Часто к ним заходил Хозяин всей этой фермы и проверял работу. В кольце он чувствовал себя, а в дневнике видел лишь незначительные улучшения. Впрочем, он был первым крестражом и мог содержать в себе куда больше, чем остальные крестражи. Мало того, Лорда волновала та легкость, с которой любитель лимонных долек расстался с кусочками его души. Что выгодного мог найти для себя Дамблдор в его экспериментах? Главное поместить его в атмосферу полнейшей стерильности по данному вопросу. Бывший директор не должен знать, зачем он их собирал, как собирался использовать, каким путем и когда. Иначе это даст Дамби возможность нанести удар. Несмотря на все заверения зельеваров о безопасности и безвредности предстоящего ритуала, Слизерин в это не особенно верил. И примеров в истории не было. Со Снейпом Катрина держалась сдержанно болезненно. Зельевар, у которого опыт в подобных вещах был выработан со времен мародеров, страдал, но вида не подавал. И от этого Катрина его еще больше ненавидела. Создавалось впечатление, что Северусу все равно. На самом деле, зельевар с трудом удерживал свои мысли на расстоянии от Катрины, а щиты на месте. Увидь, что творилось у него в голове, Темный Лорд, и простыми Авадами они не отделаются. Разборки Хелены достигли апогея. Гарри все-таки удалось загнать королеву Слизерина в угол и потребовать объяснений. Будучи леди, Хелена на подобный жест проявления силы и притязаний сморщила носик и попыталась выбраться, а когда Гарри не отстал, пригрозила ему палочкой. Юноша не сдавался, и в итоге получил ответ: динамо. Ему некогда было! Он полагал, что превращался в Волдеморта. Но Хелену это, похоже, не волновало. Вымаливать прощение было невероятно трудно. Если бы Гарри мог ухаживать открыто, он бы уже завалил девушку знаками внимания, а так приходилось шифроваться и получать все свои изыски обратно нетронутыми секретными путями. В последний раз Хелена вновь отвергла мальчика, который выжил и теперь тупил. Они поругались, потому что Поттер устал и требовал ответной реакции, которую не получал. Хелена злилась из-за Волдеморта, Гарри из-за Хелены, и круг бы замкнулся, будь Лорду не плевать на сложившуюся ситуацию. Гарри он сильным соперником в плане своих невест не считал (взять хотя бы воспоминания об их совместной ночи, просто сценарий для фильма ужасов), к тому же Хелена не особенно его радовала. Из трех оставших девочек он бы, пожалуй, остановился на Катрине. Эта и смотрелась хорошо, и умела многое. Люциус как раз намекнул Слизерину, что пора бы объявлять следующий круг, общественность требовала продолжения, ставки росли. Лорд только засмеялся, увидев эти ставки, они его всегда веселили. После того, как выбыла Мелисса, и многие потеряли выросшие состояния, люди голосовали осторожно. Лидировала Хелена, следом шла Катрина, и замыкала Джинни. Что ж, посмотрим. Пусть Малфой и дальше зарабатывает на тотализаторе. Ему и невдомек, чем, точнее кем, занят его сын. А Лорд не видел необходимости сообщать своему заму такие вещи. Пусть лучше узнает это от самого Драко. Круг Темный Лорд придумал уже давно, а сейчас он стал особенно актуальным. Вот и зашел разговор за завтраком. Девочки тут же отвлеклись от еды.