Текст книги "Принцип злой любви (СИ)"
Автор книги: Алена Воронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)
Глава 1
Оскорбление является обычной наградой за хорошую работу.
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»
Праздник по случаю отъезда моего младшего брата проходил в узком семейном кругу на небольшой уютной кухоньке.
Проводить Васяточку в дальний путь собрались самые близкие и самые неравнодушные к его судьбе: мама, по случаю надевшая темно-красное с запахом платье (она вся лучилась, кидая полные обожания взгляды на сына), отец, гордо восседавший в своем законном углу в новой рубашке, по-особенному довольный и совсем чуть-чуть встревоженный (вида, правда, старался не подавать), бабушка (мама отца) в новом цветастом халатике, которая умудрилась приложиться к двум рюмочкам наливки, отчего морщинистые щеки раскраснелись, а в глазах блестели слезы… Любимый внук! В Москву! Обидят его там ироды столичные, обжулят! Как пить дать! И все же… Москва! Для бабули это слово имело особое значение, ей, родившейся и прожившей всю свою жизнь в деревне, практически никуда не выезжавшей, казалось, что это настоящий центр мира, от того распереживалась она не на шутку.
Довершала картину я, в дресс-код никак не вписывающаяся своей майкой и шортами, попивающая апельсиновый сок вперемешку с горячим чаем и поминутно вытирающая нос салфеткой. Васек (тоже прилично одетый) тусил рядом со мной на табуретке, поджав свои длиннющие ноги.
Василий Алексеевич хоть и был меня на три года младше, зато на целую голову умнее и талантливее (по моему личному убеждению). Он в свои двадцать четыре имел уже вполне сформировавшиеся взгляды на все: жизнь, карьеру, религию, варку картошки и мытье полов.
Я своего брата обожала (и он об этом знал), но удержаться от подколов по поводу того, что любая девушка от такого демагога, как он, сбежит, просто не могла. А если еще немного подтянуть уровень занудства, радостно сообщала я ему (и не раз!), то через пару десятков лет будет Васенька свое мировоззрение стае домашних кошек «втирать», может быть в шикарной квартире, но в одиночестве. Хотя…
Громкий чих заставил всех присутствующих дружно пробормотать в мой адрес дежурную фразу про здоровье.
Да-да, я заболела, чем и «обрадовала» коллег по работе на следующее утро после похода в ресторан, сипящим голосом и хлюпающим носом. Лихорадка в жару – то ещё удовольствие: озноб заставляет лезть под одеяло, а тело сходит с ума от жары, ведь в такую погоду спишь практически голышом.
Анька, когда не пропадала на работе, вооружившись маской, которую исправно меняла каждые четыре часа, носила мне горячий чай с лимоном, порошки от температуры и средства для того, чтобы хоть немного дышать.
– Викуха, сколько раз я говорила – не лежи ты под ним! – ткнула подруга пальцем в «божий дар», то бишь «кондей». – Заработаешь себе отит с гайморитом.
Ответа вразумительного от меня в таком состоянии ждать не приходилось, только грустное мычание: горло нещадно болело.
Вечером четверга Аня, водрузив чашку с горячим напитком на стол, стоявший рядом с диванчиком, где я уже четвертый день умирала, уселась на стул.
– Мне улетать завтра вечером. Ты как, справишься?
– Не дитё малое… Мать плешь проест. До субботы надо хоть как-то оклематься! И ненадолго заглянуть к своим. Когда я Ваську теперь увижу…
– А ведь и точно! – хлопнула по коленке подруга. – Ты ему презент в дорогу организуй в виде ОРВИ.
– Это простуда, а не вирус!
– Ну-ну…
В пятницу вечером, собрав крохотную сумку, Аня улетела. И теперь в моем распоряжении были тишина, прохлада (от божьего дара) и морс из пакетиков. Хорошо, что температура больше не поднималась. Простуду я победила, получив в награду усталость, сонливость и постоянное желание есть.
Воспоминания о нашем походе в ресторанчик вышли вместе с потом, который лил с меня нещадно во время болезни, и ощущения, что повергли меня тогда в шок, я посчитала бредом, смесью микробов и алкоголя.
В субботу кое-как собравшись, я вызвала такси и отправилась провожать родственника в Великий поход за хорошей жизнью.
Мать, завидев меня на пороге бледную и немощную, всплеснула руками, процитировала Аньку (дословно) про «кондей» и про гайморит, усадила в угол, где не дуло и не жарило, и постоянно подливала чай с лимоном и медом.
– Что с квартирой?
– Все норм, – Васька налег на мамин салат, видимо готовился к голодовке. – Двушка. Сорок в месяц, но это на двоих, и метро рядом.
– Сороковник! – меня аж в дрожь бросило. – Жесть!
Моя зарплата даже близко не подходила к этой цифре. В нашем городе средние доходы от трудовой деятельности составляли не больше двадцати тысяч. И если бы не бабушкина «усадьба», доход от продажи которой поделился между двумя внуками, мне вряд ли потянуть ипотеку. Васька бы тоже вложился, но это его пока заботило мало. Потому он, не мудрствуя сильно, предложил купить комнату в коммуналке в городе рядом с институтом и сдавать. Две-три тысячи для родителей далеко не копейки.
– Как Юлька?
Девушка, умудрявшаяся терпеть моего братца целый год, училась еще только на четвертом курсе финансовой академии.
– Норм, – бросил брат, но взгляд отвел.
Васька честный и с собой, и с другими, насколько это вообще возможно. Он понимает, что вряд ли вернется, у него просто не может не получиться то, что он задумал. А любовь в таком возрасте редко способна выдержать проверку расстоянием и временем. Хотя любовь – громкое слово в этом случае, мне кажется.
Кинув быстрый взгляд на отошедших в сторонку родителей (бабушка к тому времени уже переместилась на диван в зале поближе к телевизору), брат нагнулся ко мне.
– Ты тоже подтягивайся. Тут нормальной работы нет. Семьи у тебя тоже пока нет. Чего ты в этом болоте киснуть будешь? А я помогу.
– Помогатель! – хмыкнула я. – Сам сначала на ноги встань.
Но он правду сказал, чего уж. Как и в любой провинции, где нет нефти и газа, моря и гор, денег тут мало. Да и еще со времен кочевников крупный, купеческий, торговый центр Поволжья чтил традицию – «все хорошее только через связи», которая при империи расцвела, и, судя по ощущениям и словам родителей, в советские времена еще больше укрепилась, несмотря на равенство и братство. Даже сейчас, когда Интернет и глобализация наступают на пятки, от традиции этой не отступали, по знакомству устраиваясь на работу, учебу, и даже покупая курицу на базаре. Разумеется, это сильно сказывалось на жителях – простых работягах и их потомстве, ведь родители последних разве что по портретам знали секретаря горкома, сын которого из года в год становился главой администрации, а потому все делать надо было самим, и на многое рассчитывать не приходилось.
Но и Москвой я не прониклась: побывав там пару раз, была поражена тем, как этот город изматывал своим движением, людьми, скоростями, тяжким ощущением от переполненного, прямо скажем, помпезного, но мрачноватого метро, пустым Кутузовским, по которому с неимоверной скоростью летели правительственные машины. Ты – крошечный болтик, твердит Москва, в моем огромном механизме, который с легкостью заменят, если ты исчезнешь, это даже не застопорит его слаженной работы. Тут я такой же болтик, но на фоне яркой летней зелени и темных вод Великой русской реки эта истина не так сильно угнетает.
– Да, нуу… Куда я поеду? И родители тут, – я опять шмыгнула носом. – Ты… Ты осторожнее там.
Васька кивнул куда-то в сторону и засопел.
Так мы и просидели, обсуждая соседей, друзей, знакомых, цены на транспорт в Москве и моду на электросамокаты.
Наш тихий семейный ужин был разбавлен приходом тетки.
Если проследить всю историю жизни этой замечательной женщины, хочется дать себе пинка за нытье, коим я себя периодически баловала.
Все мы (а чем взрослее, тем чаще) слышим истории о людях, которым по жизни не везло. Просто так. Не везло и все. А ведь, как правило, плохого о них сказать было невозможно. Но, презирая все законы справедливости, судьба вручала именно им чашу с самой горькой горечью. А они поражали всех тем, что не теряли способности улыбаться и нести позитив совсем не несчастным нам.
– Ох, Васька-Васька! – тетушка обняла возвышавшегося над ней на две головы парня. – Все вас из дому тянет. Ты там смотри! А то вон мои…
Дальше говорить она не стала. Всем и так было известно, что внук, ровесник Васьки, угодил в места, не столь отдаленные, за хранение запрещенных веществ. Любимая единственная дочь, уехавшая в семнадцать за мужем на Дальний Восток и проскитавшаяся за ним же двадцать с лишним лет по огромной матушке России, прикладывается к рюмке, потому что не знает, как жить дальше, ибо муж, набрав кредитов под бизнес, понял, что все это не потянет (включая молодую любовницу), и решил облегчить свое существование, приняв лошадиную дозу снотворного. Да и у самой тетушки жизнь не особо сложилась. Образования у нее не было, слишком рано она вышла замуж. Вечная тяжелая работа, муж, ломавший ей кости и не раз, пьющий, почивший много лет назад, но научивший ее не доверять мужчинам, особенно красивым, потому что на фото со свадьбы, вполне обычная девушка, стеснительная и немного напуганная стояла рука об руку с очень симпатичным парнем. Характер его оказался далеко не таким прекрасным, как внешность.
И вот на седьмом десятке, чтобы помочь хоть как-то погасить кредиты, которых на дочери было больше, чем блох на дворовой собаке, она – пенсионерка с медицинской энциклопедией вместо карты, устроилась уборщицей, отправляя почти все в далекие дали, оставляя себе крохи на пропитание, которое, сдается мне, состояло исключительно из дешевых макарон.
Мой отец считал ее беспросветной дурой, заявляя, что дело все в плохом воспитании.
Я не была с ним согласна. Она была хорошей матерью, любившей своего ребенка. Нам со своих колоколен, разумеется, виднее, как оно там неправильно у других, но только был бы, например, мой отец мужем тетки, жизнь ее сложилась бы совсем по-другому. Я уверена.
– Как там с жильем, родной? – поинтересовалась Анастасия Валерьевна.
– Да, все норм, – уже привычно кивнул Васька.
– Ты там осторожнее! Москва Витьку испортила!
Внук, одно время увлекавшийся футболом, играл в подающей надежды команде. Шестнадцать лет, смазливая мордашка, от деда доставшаяся, орава таких же оболтусов, отсутствие мозгов и родительского контроля… Много тогда нехорошего случилось…
– Как там Сашка? – мать наложила сестре полную тарелку картошки с мясной подливой и внушительным куском курицы.
Тетушка, глянув на блюдо, вся как-то стушевалась, но заметив наши заинтересованные взгляды, взяла себя в руки и поведала.
– Ой, все ищет банк для этого, как его… – посмотрела она на Ваську вопросительно.
– Рефинансирования, – подсказал брат.
– Вот-вот, – закивала женщина. – А самое-то главное… – тетушка отложила ложку. – Викочка, дочка, ты можешь со мной в банк сходить в понедельник вечером?
– Это еще зачем? – встрепенулась мама.
– Надо кредит взять, тысяч триста дали бы. Вика договор почитает, я же ничего не понимаю! А Саше надо… – женщина тяжело вздохнула. Маленькая, смугленькая, она сгорбилась, приготовилась к тому, что сестру сейчас прорвет. Мы все приготовились и не ошиблись.
– Ты рехнулась?! Когда они кредиты брали, чтобы машины по три миллиона покупать, да по заграницам ездить, голову не включали, тебя не спрашивали! – мама была в ярости. – Насть, ты еле живая! На лекарства денег нет! Жрать нечего! И у тебя мозгов хватит в это лезть?! Сашка с тобой еще сквозь зубы разговаривает! Считает, что ты должна свою квартиру продать, чтобы им помочь! Это же уму непостижимо, чтобы так с матерью!
– А как быть-то, Кать? – тетя прикрыла глаза ладонью.
Но кроме ярости, обиды и далекого пешего путешествия, в которое должна отправиться Александра, предложить маме было нечего.
***
Поцеловав брата и наказав ему написать сразу же, как только он заселится в свое московское логово, а лучше прислать видеоотчет, ибо родители не успокоятся, пока не оценят обиталище любимого сына, я отбыла к себе. Видимо, выспавшись за неделю, мозг ни в какую не хотел прилечь и отдохнуть, и я проиграла почти до утра, лишь на рассвете завалившись на свой диванчик.
Утро началось с крепкого кофе, капель в нос и появления подруги в дверях кухни.
– У тебя остался же вроде старый телефон?
Аня (прилетев рано утром) сразу же прошмыгнула в ванную, из которой потом долго доносились звуки льющейся воды. И вот сейчас она стояла передо мной без косметики, бледная, со стянутыми в хвост волосами, в длинной серой домашней майке. На нее было больно смотреть. Девушка опустилась на стул и тяжело вздохнула.
– Я рассталась с Костей. Точнее… просто ушла. Он спал, а я уехала. Оставила ему все подарки, – она всхлипнула. – Телефон… он тоже мне подарил. Пока присмотрю, что поприличнее, хотела у тебя старый попросить.
– Не вопрос.
Я не решалась что-то сказать. Ей было очень плохо, это сдерживало мое любопытство.
Аня закрыла глаза и опустила голову.
– Даже говорить ничего не стала. Боялась, что не смогу уйти, если он начнет уговаривать.
– Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась я.
– Вроде бы ничего, – пожала плечами подруга. – Все как обычно. Просто гостиница оказалась не слишком удачной. Либо выходные такие выпали. Одни семейные пары с детьми. И я смотрю на всех этих мамочек, озабоченных тем, что чадо съело и выпило. Папаши эти, которые вроде и сбежать готовы, но довольные, что в окружении своего табора, – Аня умолкла на мгновение. – И жена ему названивала чуть ли не каждый час, ведь сыновья с папой поговорить хотят, скучают, а он типа в командировке, – слезы все-таки заструились по щекам. – И я такая… Понимаешь? У нас так не будет. Я ведь… я ведь ещё и плохая в глазах таких, как его жена. Все гадко со всех сторон.
Я обняла подругу, старательно сдерживающую истерику, а она уткнулась лицом мне в плечо.
– Он не звонил?
– Я же телефон ему оставила, а симку выкинула.
– Кардинальные ты меры приняла.
– Мне не хочется больше жалеть о времени, я и так с бывшим мужем его достаточно потеряла, – слезы побежали сильнее, а нижняя губа бессовестно дрожала.
Анька была похожа на маленького котёнка, которому отказали в доме и ласке. И вот сидит он один – одинешенек и не знает, куда податься.
– Ты ведь давно уже решила, – постаралась я поддержать подругу.
– Д-да… Все правильно. Только… Чего же мне так хреново…
***
– «Консалт-Поволжье». Виктория. Слушаю вас! – чашка с кофе вернулась обратно на подставку.
Сегодня не судьба, видимо, насладиться растворимым «божественным напитком». После моего недельного отсутствия (и командировки Антона, нашего третьего собрата по оружию) начальник Миша выглядел, как бегун на длинной дистанции, который усилий явно не рассчитал и глотал пыль не только за победителями, но и за теми, кто никуда особо не торопился.
– Девушка, мне бы со специалистом по вашим программам пообщаться?! – послышался в трубке ворчливый мужской голос.
– Вы с ним и говорите, – этот вопрос был уже настолько привычен, что даже агрессии с моей стороны не вызывал. Да, не мужчина я, увы!
– Хорошо, – хмыкнули на том конце провода. – У меня ваша программа не обновляется.
– Название организации назовите, пожалуйста.
– «Семенов, Карпов и партнеры».
В списке клиентов сия контора значилась с отметкой об отказе в удаленном доступе к компьютерам, наличием у них системного администратора. И, кстати, срок их договора вот-вот должен был истечь.
– Вы – системный администратор? – уточнила я.
– Нет, я адвокат.
– Как можно к вам обращаться?
– Сергей Иванович.
Ручка быстро нацарапала имя-отчество в блокнотике, где значился уже внушительный список тех, кто позвонил за сегодняшний день.
– У вас требуемая программа запущена?
– Нет.
– Запустите, пожалуйста.
Послышался горестный вздох, кряхтение и стук по клавишам, хотя запуск программы больше к мыши имел отношение, чем к клавиатуре, для рядового пользователя.
– У вас появилось стартовое окно, слева сверху кнопочка с флажком «Обновление».
– Так…
– Нажимайте.
– Ммм. Вроде бы пошло, – сообщили мне радостно. – Мы раньше с этим как-то не сталкивались, оно само все… – поведал мне мужчина.
– Скорее всего, недавно у вас меняли или обновляли систему. Попросите вашего системного администратора настроить планировщик задач в операционной системе. Предполагаю, что сбилось автоматическое обновление для данной программы.
– Хм… Хорошо. Спасибо.
– Сергей Иванович, у меня стоит отметка, что срок договора у вашей компании истекает через неделю. Если руководство вашей компании желает продлить договор, необходимо связаться с нашим отделом по работе с клиентами.
– Хорошо. Благодарю… Виктория! Погодите! Хотел спросить. Вы, то есть ваша фирма, работаете только с юридическими лицами или и с физическими тоже?
– И с физическими, и с ИП. Но физические лица предпочитают приобретать доступ к базе через интернет.
– Вы знаете, я, так сказать, человек старой закалки. Хотелось, чтобы подобное стояло на компьютере. И я в любое время нашел то, что мне надо.
– Я вас поняла, Сергей Иванович. Продиктуйте, пожалуйста, ваш телефон, я передам договорному отделу, с вами свяжутся и подберут тот пакет программ, который вас устроит.
– Хорошо. Спасибо.
Пока он диктовал, я быстро настрочила письмо в корпоративной почте с данными клиента и отправила менеджеру. А едва трубочка пикнула, схватилась за остывающий кофе, ополовинив кружку одним глотком и издав облегченный вздох. В горле пересохло.
– Вечером вызов на установку. Я съезжу, – хмыкнул Миша.
Я кивнула. Силы лететь на другой конец города у меня вряд ли бы нашлись. Душный набитый под завязку в час пик транспорт и марево на улице, если честно, наводили ужас. Это не советы давать, сидя в любимом кресле.
– Ты в Москву сводку подготовила?
– Давно уже отправила, – зевнула я.
– Умница. Ну что, будущий Билл Гейтс отбыл? – Миша сощурился.
– Угу.
– Как же это он свою Аду Лавлейс тут оставил? – хихикнул начальник.
– Очень смешно.
Мишке было слегка за сорок. Подтянутый, увлекающийся спортом мужчина с добрым нравом, терпеливый отец десятилетнего постреленка, любящий муж, он пользовался любовью и уважением всего коллектива, что, разумеется, не мешало ему меня подкалывать и тоже… любить. В смысле, как коллегу. И даже, может быть, иногда уважать. Когда я снимала с него рутину.
Да, я тоже программист. В трудовой книжке значится «технический специалист – инженер». Правда, никак не от благословения высших сил (как мой братец), а больше от собственного упрямства. Да и как-то не задумывалась я над сложной задачей: «Кем стану, когда вырасту?!»
Я не впадала в панику, как большинство девчонок в школе, при виде в списке предметов названий «алгебра» и «геометрия», с удовольствием решая задачки и за себя, и за того парня, точнее, за другой вариант контрольной. Отчего эти предметы у меня в аттестате значились с отметками пять с подрисованным плюсом. А еще юношество мое пришлось на повальное увлечение компьютерными играми, мимо которых я не прошла. И если сначала родители за голову хватались, пытаясь оттащить меня от компьютера, то потом плюнули и оставили в покое, а уж когда я заявила, что хочу учиться на программиста, подобрали челюсти и махнули рукой. В конце концов, у них подрастало второе чадо ничуть не лучше первого. А самое главное, первое чадо поступило в Политех без всякого блата на бюджет!
Так и получился из меня инженер со специальностью «Вычислительные системы и сети». У этого инженера к слову на третьем курсе глаза частенько были по пять копеек, потому что брат этого самого инженера предлагал шикарные варианты того, как писать тот или иной код и щелкал задачки, как семечки.
***
Вечер подкрался незаметно. Миша давно уехал, и я тоже готовилась отбыть в сторону банка, где меня ожидала тетка, когда позвонила девочка с договорного, новенькая, которая еще называла меня на «вы» и по имени-отчеству.
– Виктория Алексеевна, можно я к вам клиента отправлю? Поставьте ему, пожалуйста, полный пакет правовой системы. Все оплачено. Сергей Иванович Бардов. Очень приятный мужчина.
– Хорошо. Жду.
Я закрыла жалюзи, убралась на рабочем месте и даже бросила сумку на стол, чтобы быть, так сказать, на низком старте.
В дверь постучали и тут же открыли, и я так и застыла с кружкой в руке (которую хотела спрятать на подоконнике за горшком с геранью от слишком ретивой уборщицы).
Это был он! Тот самый красавчик из ресторана, бредовых мыслей в отношении которого я так испугалась.
– Эээ? Сергей Иванович?
Посетитель хмыкнул. В руках у него помигивал черный с белыми полосами по корпусу ноутбук.
– Не совсем, – голос у него оказался грубоватым. – Егор Михайлович.
– Вы за установкой?
– Нет, я за тем, чтобы вы исправили свои недоработки.
– Прошу прощения, – в дверях показался доброжелательного вида мужчина в костюме с седой шевелюрой и тоже с ноутбуком под мышкой. – Виктория?
– Сергей Иванович? – осторожно поинтересовалась я.
– Да, – мужчина улыбнулся. – Мне Наташенька из договорного сказала, что вы меня ждете.
– Да, конечно. Присаживайтесь, – я указала рукой на маленький клиентский стол, где этому бугаю (которому недоработки исправить, причем мои, судя по выражению его лица!) места явно не хватит.
– Егор… Михайлович, присядьте, пожалуйста, в коридоре. Клиент был записан.
– Мне некогда ждать, – бросил наглый тип, да так, что вся его красота мгновенно растворилась в неприятии его, как личности. – Договор, – кинул он на стол папку, которая до этого пряталась за ноутбуком. – Компьютер! – помигивающий монстр лег на стол. – Как вас зовут? Виктория? – он бросил взгляд на бейджик (как будто имени моего не услышал только что из уст Сергея Ивановича). – Так вот, Виктория, я приеду через сорок минут, и прошу к тому времени устранить вашу оплошность.
– Простите? – пара колкостей уже вертелась на языке.
– Я звонил всю прошлую неделю. Мне рассказывали про отпуска, про болезни, про катастрофы и государственный переворот. Но я плачу за это деньги! А работать нормально не могу! Программа не запускается после обновления! – говорил он вроде и спокойно, но презрение и злость из него просто сочились.
Ругаться совсем не хотелось, да и в мои трудовые обязанности это не входило, для этого есть юридический отдел и тетя Клава со шваброй.
Я кивнула (из вежливости) и повернулась к мужчине, ожидавшему установку программы, тем самым показав Егору Михайловичу, что разговор окончен. Он его тоже завершил, хлопнув дверью, благо не сильно.
– Прошу прощения, – извинилась я перед клиентом.
Простенький ноутбук Сергея Ивановича мигнул, радуя любого сисадмина быстрой загрузкой и вполне предсказуемой историей.
А вот его собрат с красноватым глазком, устроившийся рядом, явно походил на своего хозяина, такой же красивый, навороченный (синий костюм ему, черт возьми, шел) и вредный. И, как оказалось, с тучей вирусов, которые не то, что мешали программу открыть, загрузку самой операционки сильно тормозили. А история браузера… «Девственно» чиста! Пфф, насмешил! Порнушку через интернет надо меньше смотреть, Егор Михайлович… От нее все зло, точнее вирусы!
