355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александра Лисина » Возрождение (СИ) » Текст книги (страница 13)
Возрождение (СИ)
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 06:03

Текст книги "Возрождение (СИ)"


Автор книги: Александра Лисина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

– Да, – Владыка Л'аэртэ до крови прикусил губу. – Но тогда вам придется справляться без меня: все мои силы уйдут на то, чтобы пробудить Ясень и заставить его прорасти дальше.

– Делай, – твердо сказал Таррэн, не отнимая рук от побратима. – Если погибнет Дворец, никто из алиарцев не выживет. Ни Владыка, ни его стража, ни его двор... никто. Поэтому делай. Мы справимся.

Владыка Л'аэртэ на мгновение прикрыл глаза, но потом решительно отпустил плечо сына и повернулся к бледному до синевы Адоррасу.

– Мне нужна твоя помощь.

Владыка Эоллара, кажется, не услышал: растерянно уронив руки, он неотрывно смотрел на пляшущую неподалеку смерть, которой наградил его Народ разъяренный Создатель, и никак не мог поверить. Но Дракон по-прежнему стоял напротив, изрыгая из себя смертоносное пламя. Его багровые глаза горели настоящим безумием. Красиво вылепленный подбородок злобно искривился. Длинные волосы растрепались и теперь развевались за его спиной жутковатым черным плащом. По дивным доспехам непрерывно бродили целые огненные смерчи, то страстно оплетая сильные ноги, то внезапно срываясь вперед в тщетной попытке достать проклятых Л'аэртэ. Убить их, сжечь, уничтожить. Дракон буквально горел своей ненавистью. Жил ею. Дышал. И ради смерти тех, кого он считал своими врагами, был готов на все. Даже на то, чтобы уничтожить прекрасный Дворец вместе со всеми его обитателями, которым (и он это отлично знал!) просто нечего было противопоставить такой ужасающей мощи! Если бы не чужаки... если бы не их дикий щит... если бы они не были готовы к подвоху... наверное, Эоллар уже перестал бы существовать?

– Почему? – шепнули сами собой непослушные губы правителя. – За что Ты нас так ненавидишь? Чем мы виноваты пред Тобой, Создатель?!

– Он ненавидит не вас, а нас, – хмуро отозвался вместо Дракона Тиль. – Но уничтожит всех, кто замарается общением с нами. Даже своих детей. Договариваться тут не о чем. Сам видишь: он не остановится ни перед чем. Ваша судьба его не волнует, потому что этот "Создатель" пришел сюда убивать. И он будет убивать, пока не натешит свою гордыню. Я даже отсюда слышу его ненависть. Чувствую его гнев – все же у нас с ним осталось немало общего. Особенно, крови. Так что поверь: он уничтожит всех нас с легкостью и ни о чем не пожалеет, ведь в его понимании даже жизнь твоего Народа будет достойной ценой за месть.

Ллер Адоррас медленно перевел взгляд на Владыку Л'аэртэ.

– Мы Его не предавали!

– Мы тоже. Но ему, видимо, все равно, – невесело хмыкнул Тиль, краем глаза следя за тем, как Таррэн умело вносит в заклятие Элиара свои собственные нити, вплетаясь в него, как в чужую паутину. Как напитывает уставшего побратима своей силой, помогает ему выстоять, берет на себя половину той ноши, что легла на плечи шатающегося от слабости Светлого.

Конечно, они могли бы не рисковать, раскидывая защитную сеть на весь зал. Могли бы ограничиться крохотным пятачком вокруг себя и, тем самым, сохранить немало сил. Однако не сделали этого, а, помня о алиарцах, растянули щит как можно дальше, закрывая ошеломленных поступком Дракона Старейшин, и, стиснув зубы, упорно держали его натиск.

Ллер Адоррас, посмотрев туда же, несильно вздрогнул: ему не нужно было объяснять, что именно делают чужаки, и не нужно было быть великим магом, чтобы почувствовать их нежелание губить Дворец. Чужаки желали жизни его Народу. Те самые Ушедшие, которых Алиара так долго проклинала и боялась. А теперь они закрывали его собой. Силы свои отдавали ради того, чтобы он сам и его эльфы уцелели. Ни о чем не прося, ничего не требуя и не сомневаясь. В то время как величественный, благородный и могущественный Создатель с упорством, достойным кровожадного хвеса, пытался их уничтожить. Не считаясь с потерями и явно не собираясь разбираться в причинах. Он просто пришел убить. С таким же неистовством и яростью, с какой некогда сами Ушедшие уничтожали свои родные Леса.

Владыка Эоллара горестно прикрыл веки, но миг колебаний был недолгим – спустя долю секунды он встряхнулся и, твердо взглянув на Тирриниэля, отрывисто спросил:

– Чем я могу помочь?

Тиль не успел ответить: Огонь за его спиной внезапно прижался к полу, почти одновременно с этим у дальней стены что-то удивленно крикнул Дракон. Что-то знакомо звякнуло, глухо ударило, негромко заворчало. Под ногами эльфов опасно содрогнулся пол, на который словно каменную глыбу уронили, а жестокий Огонь начал постепенно терять свою силу.

Но когда дым рассеялся и глаза перестали слезиться, оказалось, что ни о каком милосердии или прощении речи не шло – просто взбешенного Создателя отвлекли. Причем, отвлекли довольно грубо и, прямо сказать, весьма невежливо. Так, что теперь он стоял на одном колене, напрочь позабыв про утихающий Огонь, и с неподдельной оторопью трогал саднящий подбородок, где уже набухала кровью длинная царапина. При этом Дракон выглядел откровенно растерянным, если не сказать – ошеломленным. Кажется, никак не мог поверить, что у кого-то хватило наглости напасть на него – великого и ужасного, да еще двинуть по шлему с такой силой, что он вдруг не удержался на ногах, а голова загудела так, будто по ней молотом шарахнули.

Ллер Адоррас, никогда в жизни не думавший, что Создателя вообще можно поранить, искренне опешил. Однако изумление его длилось всего несколько мгновений, потому что причина унизительного положения Создателя стояла совсем рядом с ним. Буквально в паре шагов. Недобро сверкая опасно позеленевшими глазами и играючи вертя тонкими пальчиками обломки кинжала из Лунной стали.

Он узнал ее сразу – по непослушным каштановым вихрам, изящному овалу лица, досадливо поджатым губам, короткой кожаной курточке и покачивающемуся на спине чехлу из черного палисандра. А узнав, непроизвольно отшатнулся и одновременно с чужаками в голос воскликнул:

– БЕЛ!!!

В этот момент Дракон изумленно вскинул брови и во все глаза уставился на безумца.

Глава 12

Всеобщее ошеломление длилось ровно долю секунды: едва рассмотрев низкорослую фигурку в короткой черной курточке и со смешным ножиком в руке, Дракон презрительно искривил губы и едва не отмахнулся. Однако внезапно вспомнил, каким образом оказался на коленях, покосился на стену, с которой на него налетел этот "человек" и где просто не за что было зацепиться. Затем задумчиво потер скулу, неосторожно заглянул в холодные глаза Белки... и странно замер.

– Раз, два, три, четыре, пять, вышла хмера погулять, – промурлыкала Гончая, небрежно поправив сбитую перчатку и отбросив подальше сломанный клинок. Затем шумно втянула ноздрями горячий воздух, мельком покосилась на побледневшее лицо мужа, окруженного нитями сложного заклятия, как стальными цепями, из которых ему при всем желании было не вырваться. Наконец, чуть наклонила голову, внимательно изучая поднимающегося с пола Дракона, и хищно прищурилась. – Вот и встретились с Повелителем небес. Надо же... но это и к лучшему, наверное, а то одни воспоминания, Хроники да древние легенды, которые, как оказалось, безбожно врут. Кстати, ты поранил мне эльфа, придурок. А я этого ОЧЕНЬ не люблю. Но, так и быть, позволю тебе уйти отсюда живым, если услышу подробные и искренние извинения. Ты как, согласен проявить благоразумие и свалить по-хорошему?

Дракон удивленно моргнул, неожиданно осознав, что с трудом может оторвать взгляда от бездонных голубых глаз. Странных глаз, нечеловеческих, колдовских, хотя, конечно же, на него никакая магия не могла подействовать. Да и была ли она? Мальчишка слишком быстро отвел глаза – не получилось разобраться. Только непонятное смущение осталось в душе, будто в замочную скважину подсмотрел. Да неприятный осадок от ощущения невесть откуда взявшейся угрозы. И от кого? От дерзкого человечка, в котором росту ему до пупка! Но, в то же время, в этих глазах было что-то странно знакомое, какое-то смутное напоминание, легчайший намек на древнюю тайну... который после первых же слов с хрустом рассыпался на мелкие кусочки и надежно похоронил едва забрезжившую искру понимания под вновь вспыхнувшей яростью.

– Итак? – негромко осведомилась Гончая, бесстрашно стоя в нескольких шагах от стремительно свирепеющего незнакомца. – Готов извиниться? Или мне надо двинуть еще разок, чтобы получше дошло?

– Бел... – шумно выдохнул Таррэн, не сводя с нее остановившегося взгляда, полного и внезапно вспыхнувшей радости, и облегчения от того, что свирепый Огонь Дракона стал чуточку меньше, и безумного страха.

– Бел, что ты делаешь?! – почти одновременно с побратимом вскрикнул Элиар.

Она чуть сузила холодно поблескивающие глаза.

"Сам дурак. Тиль, сколько тебе надо времени?"

"Сколько сможешь, – обреченно шепнул Тирриниэль, коснувшись ладонью одной из увитых плющом колонн. И его шепот тут же всколыхнул зеленые листочки, эхом пронесся по пустым коридорам притихшего Дворца. А затем отразился от закрытой двери Южного крыла и долгим эхом вернулся обратно. Прямо в разум Владыки Эоллара, который неожиданно ощутил, что теряет связь со своим Домом.

"Сделаю".

"ЧТО?! Ты с ума сошла?!" – в унисон взвыли Таррэн и Элиар, едва не кинувшись к ней. Хорошо, заклятие удержало. – Прочь оттуда! Немедленно! БЕЛ!"

"Нет. Это вы сошли с ума, раз рискуете в таком Огне ослаблять свой щит", – сухо отозвалась Гончая.

"Бел, не надо! Слышишь? Ты не знаешь, на что он способен!"

"Все, умолкли. Я здесь, вы – там. Удержите Дворец на месте, желательно – целым и невредимым. Убереги этих ушастых. Эланну прикройте. Больше от вас ничего не требуется. И не паникуйте раньше времени. Остальное – моя проблема. Тиль, надеюсь, хоть ты меня поддерживаешь?"

Тирриниэль, перехватив яростный взгляд сына, сглотнул.

"Да, малыш. Только умоляю, будь осторожнее – это Дракон".

"Отец!"...

– Драко-он? – задумчиво переспросила Белка вслух, пристально изучая побагровевшего от оскорбления чужака и словно не замечая его пылающих глаз, сжатых губ, и не слыша, как скрежещут от гнева зубы мужа. – Правда-а? Неужто настоящий дракон? Тот самый, из местных страшилок?

Она подчеркнуто внимательно оглядела закованного в броню чужака с ног до головы.

– Ну, не знаю, не знаю... а крылья где? А когти? А морда зубастая куда делась? Я ж по ней душевно двинул, но ни одного клыка наружу не вышиб. Непорядок. Так, расшаталась парочка, и все. Правда, это-то как раз и странно, потому что обычно после меня надо челюсть заново отращивать, а этот даже не шепелявит. Чем не ящер? Но все равно странно – ноги у этой "легенды" всего две, ходит прямо, руки-крюки есть, глазищи демонические, только хвост куда-то спрятался... или его оторвали?.. а вот крыльев чегой-то не наблюдаю... ну, какой дракон без крыльев? Или, может, он еще мелкий, поэтому не выросли? Или оборачивается в полнолуние? Сперва весь из себя такой красивый, а потом – бац! И уже – страшилище в шлеме... эй, чешуйчатый! А ты вправду дракон?

Незнакомец опасно сузил глаза.

– Хочешь увидеть Дракона, смертный? – едва слышно прошипел он.

– Ага! – с готовностью закивала Белка, отступив на шажок и незаметно коснувшись ладонью деревянного чехла. – Ужас, как хочу!

– ТАК СМОТРИ ЖЕ! – чужак внезапно откинул полы длинного плаща, открывая взорам свою дивную чешуйчатую броню. Глубоко вдохнул, словно огненная ящерица перед могучим выдохом, и от этого на гладкой поверхности доспеха красиво заиграли оранжевые сполохи. Более того, почему-то вдруг показалось, что это Огонь Жизни проступает прямо из-под кожи, наделяя голубоватый металл совершенно неподражаемым блеском. Как если бы от простого вдоха в широкой груди Дракона разгоралось маленькое, но очень злое солнце.

А в следующее мгновение прямо из ладони чужака выросло узкое черное лезвие. Страшно блеснуло багровыми искрами. Описало смертоносную дугу, взорвало за собой воздух шлейфом огненных искр. Дракон без предупреждения прыгнул вперед, одновременно завершая начатую дугу коротким, но поистине страшным ударом. Буквально размазался в пространстве яростной молнией, взвинтил вокруг себя серебристую пыль, бездумно отсек дерзкому человечку голову и в ту же секунду вернулся на прежнее место, уже забыв, зачем уходил.

Ллер Адоррас судорожно вздохнул: Дракон невероятно быстр, а его удар неотвратим, как сама Судьба. От такого не уклонишься, не сбежишь, не пригнешься. Остается радоваться лишь тому, что мальчишка умер, не успев понять, что произошло. Ох, Бел...

– И это – все?! – изумилась Белка, внезапно выступив из облака поднявшейся пыли и нагло воззрившись на ошарашенного чужака. Совершенно невредимая. И, кажется, изрядно сердитая. – Прыгнул, скакнул, махнул лапкой и решил, что от меня так просто избавиться? Ну, дурак... слышь, чудик, ты это сейчас пошутил или как?

У Дракона, не успевшего убрать клинок в обнаружившиеся за спиной ножны, самым неприглядным образом отвисла челюсть.

– Не, ну я не понял! – громко возмутилась Гончая, совершенно игнорируя остолбеневших эльфов. – А где дракон? Стрекозла в доспехе я уже видел, дурака с иголкой в руке тоже видел, пылью надышался от его дурацких попрыгунских опытов, а дракон? Где дракон, я тебя спрашиваю, морда?!

Владыка Эоллара ошеломленно моргнул, в то время как она уперла руки в бока и обвиняюще уставилась на не менее ошарашенного Дракона.

– Халтура! Подстава! Вранье! Хочу дракона увидеть, а не петуха на ниточке! Дракона мне подайте! Ну?! Или я рассержусь по-настоящему! Только решил, что нашел себе противника по силам, как на тебе – сплошное надувательство!

Таррэн тихо застонал.

– Господи, Бел...

В глазах Дракона внезапно забрезжило понимание: тот прыжок, саднящая скула, клинок из Лунной стали, досадный промах, это показное недовольство, направленное на то, чтобы кое-кто потерял голову и позабыл о цели своего прихода... вроде мелкий сопляк, напрочь отказывающийся умирать и как-то сумевший избежать его удара, который для любого смертно непременно стал бы последним... его глаза, в котором по-прежнему таится знакомый холод... сжатые губы, за которыми мелькает непомерная белизна острейших зубов... спокойно лежащие на поясе руки, пальцы которых словно невзначай поглаживают рукояти метательных ножей... и ножны. Определенно, деревянные ножны, от которых повеяло знакомой магией и ощущением смертельной угрозы.

Белка стояла неподвижно, забавно наклонив голову и внимательно изучая подобравшегося противника, в движениях которого вдруг запоздало проступила осторожность. Потом перехватила его горящий взгляд и быстро кивнула: дескать, молодец. Сразу дошло, хотя других приходилось по полчаса изводить, чтобы додумались. А затем так же неторопливо сняла со спины родовые мечи и отсалютовала ему ножнами. Немного шутливо, как всегда, но в этом простом движении было столько грации, спокойствия и, одновременно, уверенной силы, что даже ллер Адоррас не усомнился: Бел – это что-то особенное.

Усмехнувшись в ответ, Дракон подчеркнуто медленно поднял руку в перчатке и, расстегнув красивую пряжку на плече, так же медленно уронил свой плащ на мраморный пол. Затем неторопливо отбросил в сторону, чтобы не мешался. Еще неторопливее расстегнул ремень, удерживающий превосходно выделанные ножны, и аккуратно бросил сверху. Легким щелчком активировав угасающее возле Л'аэртэ пламя (не для того, чтобы спалить, а чтобы оно придержало на время встревоженных эльфов на месте и не помешало поединку), улыбнулся чуть шире: разумеется, без присмотра он их не оставит. Но сперва закончит здесь, раз странный человечек не желает отступать, а уж потом займется остальными. Наконец, шагнул навстречу пристально разглядывающей его Белке и сделал приглашающий жест.

А в следующее мгновение они оба исчезли.

Ллер Адоррас всегда считал себя неплохим воином и искренне полагал, что за шесть тысячелетий жизни видел почти все, что могут два живых существа натворить в поединке. Он отлично владел мечом. Как все эльфы своего Народа, превосходно освоил лук и, конечно же, мог уследить за каждой их десяти стрел, сорвавшихся с его тетивы почти одновременно. Однако того, что произошло в этот миг перед его глазами, не сумел уловить и понять сразу. Просто стояли неподалеку двое, пристально изучали друг друга, сжимали в руках оружие (уже обнаженное или спрятанное до поры до времени). А затем что-то случилось, пространство под потолком будто заволокло тяжелыми тучами, оттуда грянул беззвучный гром, и их разом не стало. Вместо этого в сгустившемся мраке вдруг образовался тугой смерч, в котором что-то отчаянно зазвенело, завыло, ярко сверкало, отдаваясь болью в глазах от ослепительно ярких вспышек. Что-то свистело, рубило и гневно шипело сквозь зубы. Что-то яростно грохотало, как если бы некто невидимый несколько раз отшвырнул в сторону мешающуюся под ногами деревяшку. Где-то под дальней стеной что-то тихо стукнуло, мелькнув на краткий миг зеленоватыми рунами угасающих эльфийских рун, вычерченных на старом, выцветшем от времени палисандре, но их никто не заметил. А когда сквозь гул распарываемого воздуха, непрерывный звон стали и бешеное пламя взаимной ярости пробилось запоздалое понимание, сменившееся какой-то оглушительной тишиной, повелителю Алиары неожиданно стало нечем дышать.

Потому что перед ним снова неподвижно стояли двое. Живые. Невредимые. Словно бы и не было этой безумной пляски в полутьме. Словно бы не звенели недавно яростно полыхающие мечи. Словно бы не скрипели зубы и не горели ненавистью глаза. Просто два врага, неожиданно ощутивших силу друг друга и неприятно этому удивившихся.

Неизвестный Дракон, не посчитавший нужным представиться, больше не улыбался. Быть может, оттого, что теперь на его правой щеке отчетливо пламенела длинная алая царапина в довесок к недавно полученной ссадине. Или оттого, что такая же царапина вдруг расчертила его левый бок, опасно близко от медленно бьющегося сердца. Тем не менее, улыбаться ему больше не хотелось. Он стоял, напружинив ноги и готовый в любой миг снова сорваться в безумную пляску смерти. Внешне расслабленный и даже ленивый, но внутри – собранный и настороженный, словно опытный зверь, почуявший западню. На окруженных Огнем пленников он больше не обращал никакого внимания – его взгляд был прикован только к Гончей. Он словно опасался упустить ее из виду. Следил за каждым ее вздохом – таким же медленным и неторопливым, как у него самого. Отслеживал малейшее дуновение ветерка возле ее губ. Шевеление густых, растрепавшихся от скоротечной схватки кудрей. Мягкое мерцание ледяных глаз, в глубине которых начали ритмично вспыхивать необычные изумрудные искры. Но особенно – от ее длинных, отточенных до неимоверной остроты парных клинков, на которых гневно горели древние эльфийские руны. Те самые смертоносные руны, которые старший наследник Дома Л'аэртэ некогда придумывал для себя одного.

При виде преобразившейся Белки у алиарцев вырвался дружный вздох. Потому что сейчас она, наконец, была настоящей – подвижная, словно ртуть, смертоносная, как ее родовые клинки, стремительная, как вставшая на след хмера, и неотвратимая, как сама смерть. Она проигрывала в росте могучему Дракону, и в этот миг со стороны могло показаться – силы явно неравны. Но ллер Адоррас, уже видевший когда-то силу и мощь настоящих Создателей, мог по достоинству оценить ее скорость, умение держать удар и то, с какой настороженностью следит за ней прославленный потомок древнего Народа. Когда-то он думал, что не найдет ни в одном из миров существа, способного противостоять Дракону на равных, однако сегодня неожиданно понял, что ошибался. И с внезапным холодком осознал, наконец, для чего на самом деле в его дом пришел этот коварный, скрытный, опасный и обманчиво безрассудный гость. Как осознал и то, почему все без исключения чужаки следят за ним, хоть и с тревогой, но без всякого удивления.

Поняв, что пауза затянулась, Дракон негромко признал:

– Неплохо для смертного.

Белка не пошевелилась. И глаза ее остались такими же ледяными, как раньше, хотя руны на родовых клинках снова полыхнули опасной зеленью.

"Сердится, – с удивлением понял ллер Адоррас, подметив, как раздраженно дернулось маленькое ухо. – Кажется, действительно сердится, что не удалось поймать Дракона! Темная Бездна! Да кто же ты, Бел, если считаешь себя способным убить бессмертного Создателя?!"

Она как услышала – тихо прошипев сквозь зубы что-то неразборчивое. А потом вдруг оттолкнулась и, совершив головокружительный прыжок, быстро ударила. Но на этот раз повелитель Алиары был готов и не пропустил момента, когда Дракон встретил ее парные клинки своим необычным мечом. Он даже успел заметить, как удивленно дрогнули его губы, но раздавшийся следом протяжный и гулкий звон скрещенной стали заставил эльфов поморщиться, как от зубной боли, и невольно зажать уши руками – удар был поистине страшен. И не менее страшен оказался ответ Создателя. Даже дневной свет померк перед тем, как полыхнуть еще одной красновато-зеленой вспышкой. Снова грянул гром, болезненным молотом шарахнув по загудевшей голове. Казалось, поединщиков должно было тем более оглушить, раскидать по разные стороны зала. Отбросить прочь, как слепых котят, заставив корчиться от боли в вывернутых пальцах и тихо подвывать, старательно зализывая свежие ожоги. Однако ничего подобного не случилось – вместо этого на каменных плитах снова завертелся серо-черный стальной вихрь, вокруг которого маленьким смерчем закрутилась поднятая с пола пыль.

Потом – еще одно мгновение благословенной тишины. Еще один миг для изумленно-неверящих взглядов. Еще один росчерк черного клинка, от которого на пол плавно слетел срезанный кусочек кожаной куртки. И еще одна мимолетная гримаса от Гончей, движения которой приобрели вдруг странную вкрадчивость, словно у голодного зверя, вплотную подобравшегося к лежке чуткого оленя. Они стали еще более плавными, тягучими. Вокруг Белки, казалось, загустел сам воздух, заставляя ее ступать медленно и осторожно. Ее ноздри беспрестанно шевелились, губы сжались в идеально прямую линию. Побелевшее, почти как мраморное, лицо теперь напоминало равнодушную и бесстрастную маску, и только глаза жили на нем своей собственной жизнью – пылающие нечеловеческими зелеными огнями, подвижные, чуть прищуренные, цепкие, настороженные и... по-прежнему опасно холодные.

Дракон не стал ждать, когда она восстановит дыхание, которое так и не успела сбить. Он начинал испытывать беспокойство: с человеческим мальчишкой было что-то не так. Он без особого труда выдержал две полноценных атаки, увернулся от чрезвычайно хитрого удара, не получил ни единой опасной раны, хотя за свои царапины Дракон успел ему отомстить. По крайней мере, сумел почувствовать, как кончик меча пропорол мягкую куртку и едва не увяз в надетой под нее (поразительно прочной!) броне. Так что мальчишка не только не новичок, но и не дурак. Более того, пожалуй, быстрее него у Дракона еще не было противников. Быть может, только собратья его опережали, но и то... гм, не все. А этот пока не запыхался. И сердце у него бьется подозрительно ровно. Тогда как глаза горят... горят... все ярче и ярче...

Он замер и неверяще уставился в два блистающих изумруда, в которых тугой спиралью переплетались зеленые леса и голубое небо. В которых ярче яркого блестело весеннее солнце, ледяные водопады с гор сливались в любовном танце с разливными лугами. А смеющиеся золотые искринки то и дело превращались в причудливые узоры на поверхности спокойного лесного озера... и только невесть откуда взявшийся ветер не давал ему покоя. Порывистый, поистине ледяной ветер, несущий с собой запах смертельной угрозы. Этот странный ветер тревожно раздувал его крылья, выворачивал наружу суставы, мешая слететь за заманчиво уютную полянку и окунуться в воды забвения. Ветер гнал его прочь, тревожил чуткие ноздри, предупреждал, отваживал. Наконец, сердито хлестнул по лицу, заставив инстинктивно зажмуриться и отвернуться, а потом...

Дракон коротко выдохнул и, мгновенно придя в себя, едва успел отшатнуться, пропуская перед собой чужие клинки, едва не распоровшие ему горло. Затем отпрыгнул подальше, оставляя между собой и досадливо зашипевшей Белкой как можно большее расстояние, а затем неверяще поднял взгляд: так и есть, эти глаза... уже совершенно зеленые... невозможно зеленые! Но они так и манили, так и звали окунуться в чудесный сон. В них хотелось смотреть, хотелось окунуться, забыть обо всем и тонуть, тонуть, тонуть...

Он с огромным трудом заставил себя отвести взор. А затем, неожиданно поняв, что разочарованный мальчишка тоже не рискует атаковать, хрипло спросил:

– Кто ты?

Белка промолчала. Однако нападать, как ни странно, не спешила. И вообще, ничем не показала собственного состояния. Только Таррэн и Элиар сумели распознать ее растерянность от внезапного понимания: чары не подействовали. Ее верные, ненавидимые, проклятые в веках, но совершенно безотказные чары на этого ящера почти не подействовали! У нее никогда не было осечек! Никогда магия рун ее не подводила! Но теперь получается, что Драконы этой магии неподвластны?!

"Скверно, – подумала Гончая, безошибочно подметив, как чужак упорно отводит взгляд. Но при этом по-прежнему не упускает ее из виду и напряженно думает, лихорадочно что-то вспоминает. – Очень скверно. Похоже, наши руны и их магия отличаются сильнее, чем мне казалось. Или это мы ее так изменили, что она перестала действовать на НИХ? А может, он вообще в этом плане непробиваемый? Или же дело в крови?"

– Кто ты? – так же хрипло каркнул Дракон, жадно изучая ее хрупкую фигурку. Пытаясь понять, узнать, почувствовать, наконец, что за тягостное ощущение терзает его весь поединок. Поначалу смутное и слабое, сейчас оно едва не кричало, предупреждая о чем-то. Но в чем дело – он не понимал. Не помнил, на свою беду. И поэтому, пожалуй, во второй раз в жизни растерялся. – Кто ты? Что ты такое?

Белка мельком покосилась на отрешенное лицо Тиля, рядом с которым за короткие мгновения поединка нарисовались каменные физиономии перевертышей. Мгновенно оценила образовавшуюся в дальней стене дыру, сквозь которую услышавшие шум Охотники пробрались в зал и теперь настойчиво выталкивали оттуда лишних свидетелей. Наскоро пробежалась глазами по надежно отгородившему их пламени, бледному до зелени Элиару, по вискам которого градом катился пот. По мужу, в глазах которого застыла тревога пополам с надеждой. Поспешно отвернулась, чтобы не увидеть там еще и мольбу, а затем нахмурилась и тут же встряхнулась. Но Дракон не нападал. Он все еще стоял поодаль, пораженный до глубины души, силился разглядеть в ней что-то новое, но, похоже, никак не мог.

– Ты... не человек! – наконец, выдохнул он сквозь узкую прорезь шлема. Наверное, ауру рассмотрел, нелюдь. Или учуял что-то. А выдохнул хорошо, мощно: из ноздрей едва дым не повалил. Интересно, он под шлемом человеком выглядит или действительно с зубами?

Белка, легонько крутанув свои клинки, неприятно улыбнулась.

– Ты прав.

– Ты... ты – что-то иное!

– Снова прав, – на ее губах мелькнула и пропала мрачная усмешка. – Чтоб ты знал, ящер: таких, как я, на Лиаре когда-то называли Гончими. Стражами. Охотниками. Убийцами Серых Пределов. Почти треть мира принадлежала нам. Правда, она была не слишком обитаема, но не в этом суть. Главное, она была НАШЕЙ. Среди тварей, боя, крови и боли. Мы всегда были один на один со смертью. Всегда на шаг впереди нее. Но тебе не понять. И никогда не узнать, каково это – жить на кончике чьих-то зубов, каждую ночь танцуя на Озере Крови в свете полной луны.

Дракон недоверчиво окинул ее взглядом с головы до ног. В который уже раз. Но она такая маленькая! Такая хрупкая, невесомая! А бьет с такой силой, что даже ему нелегко держать удар! А скорость! А гибкость! Держит удар, как равная! А эти глаза, наконец! Такие же, как у него! Проклятие! Совершенно такие же!!! Тогда как запах... этот странный, едва уловимый, но невыносимо притягательный запах, который стал ощутим буквально сейчас...

– Нет... – он вздрогнул от шальной мысли. – Этого не может быть!

– Нас всегда было мало, – пожала плечами Белка, не опуская мечей. – Жалкие десятки Гончих на сотни Волкодавов и Сторожей, на сотни тысяч самых обычных людей. Гончими становились единицы – наиболее удачливые, везучие и живучие, как хмеры. Я тоже из таких, Дракон, и даже немного больше. Но это было давно. Очень давно. А теперь вообще остались только я и те, кому я еще только передаю это знание. На самом деле я – реликт, ящер. Почти такой же, как ты.

– Для реликта ты слишком молодо выглядишь.

– По сравнению с тобой – возможно. А по сравнению со смертными...

Дракон буквально впился глазами в ее бледное лицо.

– Сколько ты живешь?

– Почти шесть веков, – легко ответила Гончая, повергнув в шок ллера Адорраса и его эльфов – из тех, кто еще не ушел. – Это имеет какое-то значение?

Незнакомец не ответил. Вместо этого он резко вскинул голову и долгим, очень долгим и очень неприятным взглядом посмотрел на окаменевшее лицо Таррэна.

– Вот оно что: магия крови... значит, вы нашли к ней ключ и сумели создать... что ж, я вижу, кое-чему вы все-таки успели научиться. Пробудили свой Огонь. Выжили, но отрезали часть себя, чтобы сохранить разум. И даже добавили кое-что новое, раз посмели шагнуть за грань жизни. Но это уже неважно. Для них и для тебя, – он снова повернулся к Белке, не дав ей как следует обдумать мысль насчет окончания поединка наиболее быстрым и удобным способом. Например, коротким прыжком и переломом чьей-то мускулистой шеи. – Вам не место на Алиаре. Вам не место ни в одном из миров.

Дракон угрожающе развернул ладонь.

– Но-но, – фыркнула Белка, стремительно сдвинувшись и встав между ним и напрягшимися эльфами. – Не тебе решать, кому из них жить, а кому умереть. Как бы ни славили тебя местные фанатики, богом ты не был и никогда, хвала Бездне, не станешь. Так что придержи коней, ящер. Они не твои.

– Я их уничтожу, – поразительно спокойно отозвался чужак.

– Только через мой труп.

– Тебя привязали к предателям магией? – сухо осведомился Дракон.

– Больше, чем магией.

Он нахмурился, отчего-то больше не желая спорить. Может, от того, что уже начал догадываться о причинах. А может, зеленые глаза все же успели коснуться его своей силой. Или дело все в том, что стоящий перед ним НЕчеловек никогда не был мужчиной?

Дракон всмотрелся внимательнее и, наконец, поняв все, прикусил губу.

– Зачем это тебе? – неожиданно тихо спросил он, убедившись, что не ошибся.

Белка невесело улыбнулась.

– Ты не поверишь: они – моя Стая.

– Несмотря ни на что?

– Да.

– Тогда мне придется тебя убить, – так же тихо сказал Дракон, и Гончая снова улыбнулась.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю