Текст книги "Вторая Попытка. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Кыштымов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 53 страниц)

   * * *

   Последние дни прошли в лихорадочных сборах. Грузовики метались по стойбищу во множестве. В суматохе приготовлений происходила страшная путаница. Часть грузов доставлялась не по назначению, и приходилось тратить много времени, чтобы исправить ошибку. Главный Стратег, потеряв самообладание, орал на капитанов, которые, не смотря на все усилия, не могли наладить учёт прибывающих грузов. Они пробовали неубедительно огрызаться, проверяли документацию и ещё больше всё запутывали. Лабер вернулся с периферии, где хранились боеприпасы и положил конец беспорядку. Он выстроил корабли передового отряда в одну шеренгу и заставил экипажи провести полную ревизию. Когда Вилли получил отчёты, то сразу стало ясно куда кому и какое количество грузов требуется довести. А у кого образовались излишки подлежащие изъятию. Порядок в снабжении был восстановлен.

   Наконец настал он – долгожданный день, который мог положить начало новой жизни или привести к гибели.

   Авангард отбыл. Без громких речей, крепких объятий. Никто не хотел накручивать себе нервы перед походом.

   Доки вынырнул в районе Марса. Красная планета гостеприимно посматривала на гостя, посмевшего нарушить её многовековой покой. Солнце, размером с пятак, блистало в чёрной пустоте. Многострадальная Земля казалась крошечной искоркой. Лабер приказал включить обзорный экран и распорядился вывести на него данные узкополосных сканеров, привести всё оружие в боевую готовность. Второй Стратег старательно обрабатывал поступающие сведения. Пока ничего опасного не наблюдалось. Засеять огромное пространство спутниками слежения было не под силу даже райберам. Зато существовала вполне реальная возможность натолкнуться на единичного разведчика.

   В течение двух часов появились остальные корабли отряда. Согласно разработанному плану они без промедления разделились на две группы. Вилли хотел оставить Второго Стратега охранять район перехода, но он наотрез отказался повиноваться, как он выразился "этому гражданскому хлыщу ", и остался на флагмане. Решительный, бескомпромиссный, чем-то отдалённо напоминающий зайца, жующего кусок коры.

   Корабли медленно тронулись вперёд. Через сорок минут левая каравелла доложила о появлении двух объектов, диаметром около трёх метров каждый, лохматых из себя. Почти тут же блеснула вспышка, за ней вторая.

   – Что там у вас?! – гаркнул Второй Стратег.

   – Нас атаковали с кормы, – доложил капитан. – Шары неожиданно изменили курс и таранили верхнюю палубу. Корпус повреждён в трёх местах. Пострадали два истребителя, тяжело ранен техник. Ведутся восстановительные работы. Короче – ничего серьёзного. Размеры шаров были недостаточны, для причинения ощутимого ущерба.

   – Дело не в размерах, – строго сказал Второй Стратег. – Противник мог использовать пресловутые распылители материи. Приказываю соблюдать крайнюю осторожность. Если по чьей-нибудь милости погибнет хоть один человек – лично спущу шкуру!

   Лабер удивлённо воззрился на заместителя Алекса. Тот без команды не мог даже пукнуть, а возражать и командовать было для него вещью, практически, невозможной. А тут откуда что взялось? Тем не менее Гриз счёл необходимым поддержать новоявленного командующего.

   – Перед тем, как выступить, всем без исключения был дан чёткий и не двусмысленный приказ: любое тело невыясненного происхождения под-лежит немедленному уничтожению. Руди, почему ты пренебрёг распоря-жением высшего командования?

   – Не знаю, – честно признался капитан. Он, в своё время, одним из первых прошёл подготовку под руководством Лабера и пользовался его безграничным доверием. – В голове царит полная неразбериха. Вилли, пойми, мы находимся на пороге нашей прародине. У меня руки дрожат и сердце подкатывает к горлу. Просто наваждение какое-то...

   – Всем кораблям – стоп! – неожиданно распорядился Гриз.

   – Почему мы остановились? – поднял бесцветные брови Второй Стратег. – По какому праву нарушен мой приказ?

   – Мы едва не совершили страшную ошибку, – ответил Лабер. Он был весьма зол на себя, потому, что в хронической спешке едва не упустил весьма важный психологический момент. – Легенда о Светлом Мире жила в сердцах сотен поколений жителей мира двух планет. Они долгими годами мечтали попасть сюда, жаждали воссоединиться с его обитателями. Наконец, в результате тяжких испытаний корабли достигли окрестностей Земли. Мои друзья неминуемо придут в трепет, суеверный восторг и непременно забудут обо всём на свете. Надо дать им время придти в себя.

   – И сколько ты предлагаешь здесь висеть, – осведомился Второй Стратег.

   – Пока экипажи не обретут способность действовать. Кстати, а как ты себя чувствуешь?

   – Отвратительно. Мы выбиваемся из графика, преступно медлим и по-пусту теряем уйму времени. Я в бешенстве...

   Странно, подумал Гриз, он сегодня сам не свой.

   Девятнадцать часов с небольшими перерывами Вилли беседовал с членами команды по громкой связи, и они постепенно начали приходить в себя.

   Каравеллы осторожно двинулись дальше. Все дозоры по пути следования уничтожались. Через восемь часов появились первые признаки противника. Его зонды крутились на пределе радарной видимости, но ближе не подходили. Перед передовым отрядом простиралась абсолютная пустота. Никаких носителей, никаких роботов камикадзе – ровным счётом ничего! Лабер приказал остановиться. Он нутром чуял неладное. Что-то было не так. Райберы знали об их приближении, но ничего не предпринимали. Странно...

   По личному распоряжению Второго Стратега выслали пустую шлюпку на автопилоте. Не успела она пройти и трёхсот километров, как пространство вокруг неё изогнулось, шлюпку свернуло штопором и выплюнуло назад. Лабер срочно пересел на бомбардировщик, подлетел к месту катастрофы на сто километров и выстрелил фугасом времени. Ракета с разгона уткнулась в пустоту, будто в стену и взорвалась. Немедленно проявились сложные аппараты, отдалёно напоминающие медуз с растопыренными щупальцами. Двадцать четыре штуки образовывали кольцо диаметром около девятисот километров. Видение продолжалось не более двадцати минут. Затем медузы медленно растаяли в пустоте. Вилли выстрелил ещё раз. Медузы появились. Подоспевшие штурмовики в считанные секунды ликвидировали засаду. Двинулись дальше, используя шлюпки в качестве щупа. Вскоре обнаружили ещё одну ловушку, а потом появились райберы. Они шли плотной группой силами до восьми носителей. Перед ними находилось нечто, что вначале приняли за минное облако. Но это не было минным облаком. Сотни люрминсов плыли в пустоте, неотвратимые, плохо различимые на экранах радаров. Второй Стратег приказал открыть огонь делящимися зарядами совместно с фугасами времени. Все прекрасно знали, на что способна хищная биомасса, сколько хлопот она доставила в мире двух планет, пока с ней не научились эффективно бороться. На этот раз с люрминсами покончили на удивление быстро. Каравеллы отстрелялись и выпустили штурмовую технику. Бомбардировщики немедленно ушли под защиту истребителей и изготовились к стрельбе. Штурмовики развернулись веером, готовые в любой момент открыть плотный заградительный огонь.

   Райберы даже не притормозили. Они принялись маневрировать, стараясь охватить незваных гостей со всех сторон. Флагман ударил холодным лазер по ближнему носителю. Мгновенно проявилось его губительное действие. Носитель, вопреки здравому смыслу, повернулся к неприятелю бортом. Каравеллы произвели залп и почти метровые ампулы с антиматерией врезались в верхние палубы боевого корабля. Через мгновение он развалился на множество кусков, горящих голубым, яростным пламенем. Второй носитель принялся лихорадочно выпускать мелкие суда. В суматохе некоторые сталкивались. Образовалась пробка. Поэтому его постигла та же участь, что и предыдущего.

   Потеряв два носителя, противник и не помышлял об отступлении. Це-лый рой истребителей и штурмовиков налетел на людей. Ох, не даром в своё время Гриз тренировал пилотов. Первую атаку отразили спокойно, умело, хладнокровно. Пилоты вертелись на месте и вели огонь из всех орудий. Истребители затянули райберов в немыслимый хоровод, методично отстреливая одного за другим.

   Вторая Сила попыталась изменить тактику. Первый контакт их явно обескуражил. Никто не ожидал подобного отпора. И тут, по всей видимости, райберы сообразили, что их больше, и им нет никакого резона заниматься единоборствами, а требуется лупить всеми силами по тяжёлым кораблям, так как их уничтожение гарантировало автоматическую гибель маломерных судов. Носители всем скопом ринулись в атаку, сделавшись прекрасной целью для делящихся зарядов. Несколько дружных залпов уничтожили почти половину кораблей райберов. Оставшиеся в замешательстве отступили.

   Второй Стратег распорядился двигаться дальше. Вилли пытался протестовать, но великий полководец непоколебимо вёл флот вперёд. Гриз вновь удивился. Он никак не ожидал от него подобной решимости.

   Дерзкий отряд понёс минимальные потери и уверенно развивал успех. Всех вдохновила первая победа. Однако Второй Стратег был строг и не давал никому расслабиться. Вскоре разведка доложила, что превосходящие силы противника подходили со стороны Земли. Всего двенадцать носителей. Шутки закончились, начиналась серьёзная работа.

   Второй Стратег собрал краткое совещание. Медлить нельзя, сказал он, ударим первыми. Неприятель не ожидает подобной наглости. Ракет не жалеть. Фугасов времени тоже. Нечего стесняться. Пусть враг познает силу нашей ярости!

   Резкое выступление заместителя Алекса встретило всеобщую поддержку и одобрение. Возражал один Лабер. Ему немедленно указали на недопустимость распространений упаднических настроений, которые открыто играют на руку врагу. А может, так называемый, посланец Светлого Мира этого и добивается!? Может он совсем не стремится вернуться на родную планету, с которой, по всей видимости, его с позором изгнали!? Пусть честно скажет правду. Ему дадут штурмовик, и пусть мотает на все четыре стороны!

   Вилли не верил своим ушам. Никто из жителей мира двух планет не осмеливался разговаривать с ним в столь вызывающем тоне. Окончание воинствующей речи Второго Стратега смутило присутствующих. Но оратор выказывал необычайную твердость и извиняться не собирался. Гриз взял его за плечо, отвёл в сторону, нагнулся и сказал в оттопыренное ухо.

   – Я не пойму, какая муха укусила, и почему ты взбесился. Пока не поздно, пойми основное – ты ничего не сможешь сделать, если не будешь опираться на здравый смысл и верных товарищей! Понимаю, первые победы вскружили голову, опьянили и вселили опасную иллюзию, будто ты в состоянии сдвинуть горы. Очнись пока не поздно. Реальная жизнь не имеет ничего общего с миром грёз!

   И снова реакция Второго Стратега поразила Лабера. Он улыбнулся бескровными губами и, хитро скосив глаза на сторону, тихо выдохнул:

   – Поживём – увидим...

   Райберы приближались. На каравеллах начался сбой всех электронных систем. Немедленно включили защиту. И здесь люди допустили роковую ошибку. Они дали противнику рассредоточиться. Это резко снизило эффективность первой атаки. Фугасы времени смогли нейтрализовать только незначительную часть нападающих. Остальные прорвались в мёртвую зону. Второй Стратег бесновался и визжал, будто мартышка увидевшая змею, топал ногами и орал на всех не своим голосом, брызжа на три метра слюной. Подобный взрыв эмоций Лабер имел удовольствие наблюдать всего один раз в жизни. Тогда, когда магазин старикана Колмана ограбили за день восемь раз подряд.

   Немедленно был отдан приказ: всеми силами атаковать неприятеля. Решили прорывать фронт в одном месте, а потом мобильными группами нейтрализовать носители. Люди ринулись в атаку, но райберы не дремали. Они открыли беглый огонь. Пошли люрминсы. Шесть штурмовиков погибли мгновенно. Каравеллы не могли стрелять делящимися зарядами. Противник находился слишком близко. Можно было задеть своих. Из тридцати истребителей, бросившихся на выручку, уцелело только три. Каравеллы открыли бешеный огонь, что помогло-таки пробить брешь и люди сумели вывести технику из-под огня. Штурмовики сделали разворот и обрушились на левый фланг Второй Силы. Уж лучше бы они этого не делали. Опрометчивый манёвр дал возможность люрминсам добраться до одной из каравелл. В следующую минуту всё смешалось в пространстве. Противники потеряли голову. Ими овладела безграничная ненависть. Корабли таранили друг друга, сбивали своих. Бомбардировщики, забыв о приказе заниматься исключительно носителями, принялись гоняться за истребителями. Второй Стратег плакал на пульте от бессилия. Он не мог остановить безумие. Вилли отбросил его в сторону и упал в кресло пилота. Но и он ошибся. Гриз привык к габаритам штурмовика и не справился с медлительной и неповоротливой каравеллой. Холодный лазер, запущенный на полную мощность, ещё больше усложнил обстановку. Обе стороны несли большие потери.

   Неожиданно, оставшиеся на ходу корабли райберов, вышли из боя и на большой скорости ушли в сторону Земли. Второй Стратег от преследования отказался и приказал подсчитать потери. В результате двух схваток из двадцати семи бомбардировщиков осталось восемь. Из сорока двух штурмовиков – двенадцать. Из ста двадцати истребителей – пятнадцать. Потери были угнетающими, но они ни в коей мере не поколебали уверенность Второго Стратега. Даже на потерю двух каравелл он смотрел сквозь пальцы. Затем решили обсудить ситуацию. Мнения немедленно разделились. Вилли требовал вызвать подкрепление, или вернуться назад для проведения глубокого анализа последних событий. Второй Стратег настаивал на дальнейшем движении к Земле. Наша миссия, напомнил он, состроит в выяснении возможностей неприятеля. Основные силы обязаны знать всё! Вряд ли райберы полностью раскрыли свой потенциал. Они тоже прощупывают гостей на прочность. Решающие схватки впереди. К ним необходимо отнестись со всей ответственностью. Да, сил маловато, но передовой отряд не имеет права, не доведя дело до конца, повернуть назад. Возможно, мы погибнем, но тем самым спасём тысячи других жизней. Большинство членов команды с ним согласилось.

   Медленно двинулись вперёд. Горизонт был чист. Это пугало и радовало одновременно. Каравеллы, в окружении хлипкой охраны, начали разгон. Флагман замыкал караван. Появились два маломерных корабля райберов, выпустили несколько ракет и поспешно скрылись. Люди сделали манёвр уклонения. Ракеты лопнули, выбросив в пространство огромное число мелких предметов размером не более швейной иглы. Они быстро достигли первой каравеллы и вдруг произошло невероятное. Корпус корабля рассыпался в прах. Экипаж пробовал спастись на шлюпках. Не получилось. Их тоже поразили иглы. Второй Стратег торжествовал. Он бегал кругами по рубке и быстро тараторил:

   – Вот, видишь! Я оказался прав. Райберы не выдержали и прибегли к новому виду вооружения, весьма опасному для нас. Пора посылать весточку нашим. Мощности системы связи не хватит, чтобы вести прямой разговор. Отрядим истребитель. Пусть отвезёт информацию. Её ждут с нетерпением.

   – Наверное ты и прав. Но какой ценой мы этого добились?

   – Сие не существенно, если принять во внимание большое количество судов с гражданским населением. Они неминуемо оттянут на себя некую часть основных сил. Это значительно ослабит нашу огневую мощь, и в этом контексте...

   – Эк тебя растащило. Смотри, не натри мозоли на языке. Нам пора до-мой! Мы перевыполнили свою миссию.

   – Вряд ли нам дадут уйти. Хотя в жизни всякое бывает. Техники говорили, в нас было два попадания. Предлагаю несколько развеяться и на штурмовике осмотреть корпус снаружи.

   Вилли не стал спорить и попросил подготовить свой личный корабль к старту. Осмотр не выявил серьёзных повреждений и Второй Стратег решил подняться на борт. Вдруг ударил сигнал общей тревоги. Враг наступал широким фронтом в несметном количестве. Ещё на подходе райберы открыли шквальный огонь и выпустили уйму игл вперемешку с люрминсами. Люди сопротивлялись отчаянно, но ничего поделать не смогли против массированной атаки. Второй Стратег дрался до последнего патрона, потом виртуозно вывел штурмовик из боя и на форсаже рванул к Земле. Гриз не выдержал.

   – Ты куда собрался?! – крикнул он. – Тебе что, жить надоело?! Нас на планете разом вычислят! Лучше вернуться к своим! Прятаться нам не к лицу!

   – До каравелл охранения у нас не хватит горючего, – прокаркал Второй Стратег. – Мы не протянем и десяти минут. Наш единственный шанс – спрятаться под прикрытием атмосферы.

   – Всё равно нас найдут. Мы в своё время уцелели благодаря случаю. Второй раз такой финт не пройдёт.

   – Для начала предлагаю оторваться от преследователей. Думать будем потом.

   Штурмовик сделал неожиданный пируэт, увернулся от луча лазера, прошёл в метре от последнего носителя и вырвался на оперативный про-стор.

   Когда они почти вошли в атмосферу, то подверглись атаке звена истребителей. Второй Стратег и в этом эпизоде блеснул мастерством пилотажа, и вышел из под обстрела с минимальными потерями. На Землю они уже не садились, а падали. Каким-то невероятным образом пилоту всё же удалось посадить израненный корабль где-то на Апеннинском полуострове. Так один из представителей Третьей Силы очутился на своей прародине...

  Глава Љ 14.

   Они сидели на тёплой броне штурмовика, свесив ноги. Вокруг высились горы, увенчанные белыми шапками ледников. Корабль лежал на брюхе в живописной долине рядом с голубым озером. Воздух наполнял аромат альпийских лугов. Пели птицы, сияло солнце. У Лабера на душе было покойно и светло. Он наслаждался чудесным воздухом, ласковым солнцем, и что греха таить, тем, что остался живым. Второй Стратег взирал на окружающие красоты, будто только вчера покинул места обетованные.

   – Тысячу лет не испытывал ничего подобного. Однако, перед смертью не надышишься.

   – От чего так?

   – Сейчас придут райберы и нам крышка. Я уже явственно слышу их тяжкую поступь...

   – У тебя слуховые галлюцинации. Мой внутренний голос подсказывает – о нас уже забыли. Поиски обломков непременно организуют, только несколько позже...

   – А он не слишком много на себя берёт? – усмехнулся Гриз. – Уж очень самоуверенный у тебя внутренний голос.

   – Какой есть. Я здесь не причём. Тем более он у меня опирается исключительно на факты, а они неопровержимо гласят – мы мертвы для врага. Имитация взрыва должна была убедить их в этом.

   – Будем надеяться, будем надеяться. Твои речи, да Богу в уши. Как ты думаешь? Для наших мы тоже...того?..

   – Вне всякого сомнения...

   – С Джеком наверняка сделается плохо.

   – Наверняка...

   – Джон страшно будет переживать...

   – Будет...

   – Люди сильно расстроятся...

   – Расстроятся...

   – Ты почему всё время передразниваешь меня? – возмутился Вилли. – Там наши друзья сходят с ума, а ты устроил балаган! Сам ведь всё заварил!

   – Успокойся и не кричи так громко, а то не приведи Господь, на орбите услышат. Давай лучше посмотрим, каким образом будут развиваться события.

   – Похоже, нам только это и осталось, – Лабер сплюнул. – Что мы сможем сделать сидючи у разбитого корыта, без надежды на возвращение, в миллионах милях от своих, окружённые неисчислимыми полчищами жутких космических монстров? Любой наш шаг приведёт к неминуемой гибели, потому, что никто из нас не обладает гениальностью супера.

   – Вот тут ты прав. Чего в нас нет – того нет и не предвидится...

   – Тогда какие действия мы предпримем?

   – Постараемся отремонтировать штурмовик. Если не получится, попытаемся захватить бомбардировщик или носитель. Пленим экипаж и в путь. Будет не просто, но мы преодолеем все трудности, если понадобится – форсируем Вселенную, изничтожим любого супостата и в конечном итоге, под развёрнутыми знамёнами справедливости достигнем желанной цели.

   Гриз подавился от удивления. Он никогда не видел, чтобы Второй Стратег говорил так вдохновенно и безрассудно. Вилли ничего не понимал. Он не знал истоков подобного оптимизма и никак не мог сообразить, почему с тихим, пришибленным, невзрачным чиновником военного ведомства вдруг произошла такая разительная перемена. Может он жаждал власти и искусно скрывал это от окружающих, а может, выполнял указание Главного Стратега любым путями спасти посланца Светлого Мира. А заместитель Алекса разошёлся не на шутку. Он успел договориться до возможности улететь вместе с Землёй в мир двух планет, забрать там одну отравленную и таранит ею врага, а потом... Здесь терпению Гриза пришёл конец. И он грубо и бесцеремонно оборвал господина прожектёра:

   – Не мели ерунды. У меня разболелась голова от твоих глупостей. Я больше чем уверен – ты что-то скрываешь за пустой болтовнёй, и это что-то невольно меня пугает.

   – Ты не прав, трусливый ты мой. Мне ровным счётом нечего скрывать от тебя. Долгие годы я занимаю пост Второго Стратега и стараюсь честно исполнять свои служебные обязанности. Ты лучше ответь мне – кто знает моё имя? Вот ты, великий Вилли, хоть раз поинтересовался моим именем. Нет! Вы все гордецы, себялюбцы, карьеристы, интриганы! Кто из вашей сволочной братии хоть раз снизошёл до общения со мной, недостойным. Мною пользовались без зазрения совести, будто авторучкой о которой можно забыть через мгновение. И вообще... – Второй Стратег смахнул набежавшую слезу, трагически дёрнул подбородком и стал смотреть с непередаваемо гордым видом влево и вверх.

   – Никогда не предполагал, что ты такой прекрасный артист, – восхитился Гриз. – Чудесный спектакль, достойный Оскара, только я не услышал ответ на мой вопрос. Каким образом мы поступим дальше? Ты у нас герой – тебе и карты в руки.

   – Я уже пояснил – не сдаваться, надеяться на лучшее, твёрдо идти к намеченной цели. Интересно было бы услышать и твои соображения. Если они, конечно, имеются.

   – Об этом нужно было спрашивать раньше, тогда, когда шёл последний бой. Мы имели реальный шанс добраться до каравелл охранения. Однако ты решил всё сам, никого не спрося. Ты хоть соображал, что делал? Или жажда славы затмила разумную осторожность и чувство ответственности перед подчинёнными?

   – Давай не будем спорить. Поздновато... Лучше смирись...

   Неожиданно у Лабера словно пелена спала с глаз. Он решительно прищурился, посмотрел на товарища по несчастью и медленно произнёс:

   – До меня только сейчас дошло – ты совершенно не похож на себя. Концы не сходятся с концами. Какой ты, к чёртовой матери, Второй Стратег!

   – Не заговаривайся. Я понимаю – ситуация патовая, нервишки на взводе. Прошу, возьми себя в руки. В ином случае мы плохо кончим...

   – Ты мне зубы не заговаривай, – упорствовал Вилли. – Со мной всё в порядке, а вот насчёт тебя я в большом сомнении.

   – Ну, пошло-поехало. Кто же я тогда? Сорок два года меня звали Линном Гарбункински. И вдруг – измена!

   – Пока не знаю, – вздохнул Гриз. – Надеюсь, ты сам прояснишь ситуа-цию.

   – С чего ты взял?

   – А вот с чего. Я заметил ещё в штурмовике, но сначала не придал большого значения. Однако, компас продолжает до сих пор вести себя странным образом. Полюбуйся...

   Лабер указал на прибор. Его стрелка вертелась словно сумасшедшая. Второй Стратег с огромным интересом смотрел и слушал. Его явно интриговало происходящее.

   – У тебя компас такой же психованный, как и ты. Всему виной магне-тизм. Я точно знаю.

   – Хорошо. Почему магнетизм прекращается в твоё отсутствие?

   – Тогда это аномальное явление...

   – Пусть так. Пойдём дальше. Второй Стратег совершенно не умел управлять штурмовиком, сколько я над ним не биться. Он никак не мог запомнить на что требуется давить, чтобы запустить главные и вспомогательные двигатели!

   – Всё меняется с течением времени и под давлением обстоятельств. Во мне открылось второе дыхание. К тому же я тщательно скрывал умение управлять кораблём, чтобы не ущемить твоё самолюбие.

   – Дыхание говоришь? А вот как ты сможешь объяснить тот факт, что у настоящего Второго Стратега родинка находилась между большим и указательным пальцами левой руки, а не правой, как у тебя?

   – А ты молодец. Наблюдательный, паршивец. Другие не соблаговолили заметить, – заместитель Алекса встряхнулся, неуловимо вывернулся и перед изумлённым Лабером появился эдакий залихвацкий стрекозиный кентавр, только на трёх ногах. Он переминался на месте, с явным неудовольствием посматривая единственную переднюю конечность.

   – Бог ты мой! – удивился Вилли. – Что это ещё за фокусы?

   – Трансформация, – недовольно буркнула стрекоза. – Невинное хобби.

   – Я не дурак. На свете существуют всякие хитрые штучки: гипноз, голограммы, галлюциногенные препараты, отравленные аэрозоли...

   – Не хорошо обо мне так плохо думать! – крикнул мутант, раздувшись от обиды. – Не люблю, когда меня принимают за шарлатана...

   – Тогда, кто ты такой?

   – Я тот, которому внимала

   – Ты в полуночной тишине,

   – Чью грусть ты смутно угадала,

   – Чей образ видела во сне.

   Пропел приятным голосом бывший Второй Стратег.

   – А если серьёзно?

   – Кургала. А что, не нравится?

   – Тот, который из сказок, – улыбнулся Лабер. – Мифическое существо ничем и никем не связанное. Брось шутить...

   – Обижаешь, начальник, – фыркнул кентавр. – Если не доверяешь собственным глазам можешь пощупать. А ещё лучше, давай для пущей убедительности я дам тебе пару раз меж глаз, в челюсть, в поддых? Так надёжней. Ты не находишь? Да и мне так сподручней объясниться, вернее сподлапней.

   – Попрошу без рук. У тебя всё равно их нет. Я сам кому хочешь, выбью бубну, – ощетинился Вилли. – Предположим, я тебе поверю. Тогда зачем ты здесь?

   – Мне интересно. Происходят драматические события, а я обожаю находиться на острие и быть в курсе всего происходящего во Вселенной. Всё не так скучно жить. Да и ваши соседи недовольны. Их тоже коснулась обработка, правда не так, как землян, но всё же... Вот они и попросили меня. Слетай, дескать, братец, разберись, что к чему. А мы тебе, по завершении расследования, заплатим тридцать рублей с денежкой. Я не смог отказаться от столь выгодного предложения, поспешно собрал чемоданчик, испросил небольшой аванс на текущие расходы и немедля тронулся в долгий путь.

   – Хватит! – оборвал его Гриз. – Довольно!

   – Подожди, подожди, – удивился кентавр. – Ты же стремишься всё знать. Поэтому я стараюсь рассказать историю моего появления здесь по порядку. А ты, вместо того, чтобы прилежно внимать моим словам, принимаешься, ни с того ни с сего, зеленеть, синеть, сереть, желтеть, покрываться пупырями от досады, рвать когтями землю, будто только что помочившаяся собака и бешено вращать налитыми кровью глазами. Я отказываюсь тебя понимать.

   – Ладно. Продолжай. О каких таких соседях идёт речь? О лунатиках?

   – Балбес ты всё-таки. Видимо зря я с тобой связался. Мне умные люди говорили – опрометчивые решения не доведут до добра. Вот видишь – не послушался дельного совета и в который раз стал заложником своего доброго сердца.

   – Беру свои слова назад.

   – Слова взять назад невозможно. Они, согласно пословице, не воробей, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

   – Не цепляйся к мелочам. Говори по существу.

   – Тогда постараюсь объяснить.

   Кентавр всосался внутрь самого себя и перед Гризом возник маленький, старенький, лысенький, согбенный человечек с массивным пенсне, нацепленным на самый кончик длинного носа, одетый в основательно изношенную тройку бежевого цвета. Он плавно прошёлся по подкрылку, основательно прокашлялся и тихо, словно читал лекцию дошкольной аудитории, принялся вещать.

   – Природа – сиречь всё то, что имеет честь окружать нас, не терпит пустоты. Такое для неё не позволительная роскошь – предоставлять ограниченному числу живых существ индивидуальную жилплощадь. Дабы ты в полной мере смог осознать глубину изреченного, позволю привести маленький пример. Надеюсь, он поможет разобраться в сути проблемы. Возьмём абсолютно произвольный участок земной поверхности. Квартал леса. Он является местом обитания муравьёв. Они, естественно, считают его исключительно своим. Но на нём живёт и охотится сова. Лисица, понимаете, уверена, что он её и ничей больше. А если мы спросим стадо кабанов, то они клятвенно подтвердят со свойственной им самоуверенностью – лес существует исключительно для них. То же самое говорят на каждом углу волки...Отсюда следует следующее...

   – Мы жили на Земле не одни, – подхватил Вилли. – Наверняка разумные существа и по сей день населяют планету.

   – Я удовлетворён. Моя краткая лекция достигла цели. Быстро схватываешь. Не прошло и часа. – Старичок остановился и одобрительно посмотрел на Лабера поверх пенсне.

   – Тогда почему пострадали только мы?

   – Райберы охотились выборочно, не догадываясь о соседях. Если травят тараканов, выживают клопы. Увы, не всем дано мыслить глобально, масштабно, широко, глубоко и всяко разно...

   – Почему ты не вмешался?

   – Я не могу одновременно находиться во всех местах. Был, понимаешь, занят в других пределах важными делами.

   – Какими делами, если не секрет?..

   – Относил обувку в починку. Она прохудилась от долгого скитания по пыльным дорожкам Мироздания. Потом ринулся на планету, где мерзавцы кованными сапогами наступили на травинку и сломали её в шести местах. Требовалось срочно воздать негодяям по заслугам и восстановить справедливость – наложить гипс на искалеченное растение!

   – Ладно, пусть не ты конкретно. Наверняка есть другие из твоей братии.

   – Я бесконечно долго брожу в пространстве, и ни разу не встречал себе подобных. Конечно, до меня доходили слухи будто где-то, кто-то встречал ещё одного кургала, но я мало верю подобной чепухе. Наговорить можно всякого...

   – Каким образом ты появилась на свет? Что тебя породило, причём в единственном экземпляре?

   – Появился, а не появилась, ибо я самец, зубр, гигант!

   – Но всё же...

   – О-о...Это самая необычная и захватывающая история во всей Вселенной. Она настолько невероятна и фантастична, что в неё трудно поверить с первого, второго и последующих разов. Только представь себе, если хватит воображения, – старичок возбуждённо взмахнул короткими ручками, – миллиарды лет назад мой папа, естественно кургала, встретился с мамой, соблазнил несчастную где-то в районе Млечного Пути и через положенное время появился я! Впечатляющая история, не правда ли?..

   Гриз в сердцах выругался. Его собеседник развлекался. Пока ничего интересного из него выудить не удалось. Интересно, подумал Вилли, почему кургала пошёл на контакт с ним, ничтожным. Однако этот папуас не скажет, отшутится, извернётся, придумает какую-нибудь гадость. Скорее всего правда находится за гранью понимания, или работает на такую далёкую перспективу, что не хватит и тысячи жизней, чтобы до конца разобраться во всём, что движет им на самом деле. Наверняка мифы не лгали на счёт невероятных умственных способностей кургала...