Текст книги "Ратибор. Окталогия (СИ)"

Автор книги: Александр Фомичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 121 страниц) [доступный отрывок для чтения: 43 страниц]

– Себя показать, на турсов поглядеть, – хохотнул Ратибор. – Я только за.

– Вижу, соскучился ты по ним, – слабо улыбнулся Мирослав.

– По доброй заварушке я тоскую, Мирка, – скорчил грустную мину Ратибор. – А уж с кем она будет, мне всё равно…

– А что, это идея! – воскликнул Святослав. – Завтра с утреца и выдвигайтесь втроём! Осмотритесь, так сказать! На рожон старайтесь не лезть только! Мы их знатно потрепали, но сколько их ещё осталось, неизвестно.

– Не думаю, что много, – хмыкнул Яромир. – Очень похоже, что основную часть мы вырезали тогда, когда они явились к нам под покровом ночи…

– Главное, следы Огнеслава ищите! – Святослав встал и снова нервно заходил по комнате. – Ну а если не найдёте никого, то возвращаемся в Мирград в таком случае! Чего‑то у меня на сердце опять неспокойно… Да, и ещё… – князь остановился и взглянул на товарищей. – С Колояром, если, конечно, он очухается после сегодняшней плюхи Ратибора, у меня рано или поздно конфликт будет. Я сам разберусь со своим дядей, вы мне только спину прикройте от его дружков. Договорились?

– Само собой, Свят! – приятели дружно кивнули.

– Вот и славно! А теперь давайте по домам! Ночь на дворе, а вам завтра на прогулку выходить опасную…

– Только вот в наше отсутствие задницу тебе прикрыть будет некому, – Ратибор выжидательно зыркнул на князя. – Может, остаться кому одному из нас?

– Я справлюсь уж как‑нибудь, денёк‑другой‑то, – белозубо ощерился Святослав. – Не сомневаюсь, что подавляющее большинство воинов остались верны своему государю, даже если ропщут порой! Всё будет хорошо! А вам, друзья мои, подмога лишней не будет да меч надёжный рядом, так как на крайне лихое задание вы отправляетесь… – князь окинул беспокойным взглядом своих верных витязей. – Главное, возвращайтесь все трое. Целыми и невредимыми!..

Приятели спорить не стали, поднялись и, попрощавшись со Святославом и Емельяном, покинули княжью избушку. Точнее, ушли только Ратибор с Мирославом, ибо Яромир, как верный телохранитель, перебрался в соседнюю комнатку, где ночевал с тех самых пор, как погиб Волжан.

– Думаешь, дядя, стоит их на разведку отпускать? – спросил у Святослава задержавшийся у него ненадолго Емельян, явно встревоженный предстоящей вылазкой своих друзей. – Опасно это очень, сгинут ведь!

– Не сгинут, – уверенно молвил в ответ Святослав. – Только не они! Если уж кому и по плечу это задание, так как раз этим трём добрым молодцам! Я могу на них положиться, ибо знаю я, что всё они сделают как надо, то есть быстро, умело и, главное, тихо!

Глава 14
Разведка

…Да, мы русы, да, мы русы,

Бойтесь нас, вражины‑трусы,

Бойтесь нас, вражины‑трусы,

Потому что русы мы!

Да, мы русы, да, мы русы,

Бойтесь нас, вражины‑трусы,

Бойтесь нас, вражины‑трусы,

Потому что русы мы!

Всем злодеям наваляем,

По башке накостыляем,

Кости враз переломаем,

Да клыки поотрываем!

Мы ж на свете всех сильнее,

Всех умнее и храбрее!

Не боимся никого,

Стоим все – за одного!

На меха врагов порвём,

А потом ещё споём!

Да, мы русы, да, мы русы,

Бойтесь нас, вражины‑трусы…

Второй день шёл с тех пор, как Мирослав, Яромир и Ратибор оседлали застоявшихся в стойлах коней и выехали из Караима. Близился конец февраля; несмотря на то, что весна практически вовсю уже стучалась в окна, морозы стояли всё ещё жгучие; зима из последних сил упрямо сжала зубы в очередной безнадёжной попытке переломить незыблемые законы природы и не дать первым лучикам тепла свергнуть себя с вершины пьедестала. День был морозный, ясный; снегопад не беспокоил окрестные земли с неделю уж как, не меньше, и лишь редкие, скоротечные порывы ветра с большой натяжкой можно было отнести к капризам погоды, которые, впрочем, мало беспокоили троих витязей, ехавших сейчас друг за другом вереницей, неторопливо, по едва приметной звериной тропинке, идущей через густую чащобу к Волокее, и горланящих на всю округу свою любимую песенку, на ходу придумывая для неё всё новые и новые куплеты, оставляя неизменным лишь припев. Только двигались бойцы не в сторону речки, а в противоположном направлении, всё дальше и дальше углубляясь в непроходимую лесную глушь.

В первый день своего путешествия воины вели себя осторожно, стараясь не шуметь и не разводить костёр на привале, но чем дольше они бродили по окрестностям в поисках каких‑нибудь следов дружины Огнеслава либо присутствия йотунов, тем больше убеждались, что нет тут никого, кроме диких зверей, и что плутать так можно до бесконечности по этим безлюдным, заснеженным дебрям. Потому решено было кардинально изменить тактику: таиться витязи перестали. Наоборот, друзья принялись издавать как можно больше шума, ведь «на ловца и зверь бежит», как хмуро пробурчал Ратибор. По этой причине вот уже пару часов Забытые пустоши молчаливо внимали разудалым песнопениям троих воителей, и лишь изредка серые вороны с верхушек деревьев, потревоженные крайне необычными для здешних мест залихватскими распевами, что‑то недовольно каркали в ответ.

– Любопытно было бы увидеть сейчас князя физиономию, – широко улыбнулся, не теряя при этом бдительности, Мирослав, – после того, как он понаблюдал бы за тем, как мы тут тихо обстановку по его указанию разведываем!

– Ловля на живца, что ещё нам остаётся? – пожал плечами Ратибор, внимательно оглядываясь по сторонам. – А иначе иголку в стоге сена найти проще будет!

– Может, мы их, наоборот, распугали своими завываниями? Да и есть ли кого ловить тут вообще, вот в чём вопрос, – молвил, лениво озираясь, Яромир. – Никогда так далеко мы не забирались ещё! От Караима уж вёрст на пятнадцать отъехали, не меньше, а вокруг ни души! Естественно, я не имею в виду мелкую живность всякую вроде птиц да белок с зайцами… С этими обитателями в здешних лесах как раз полный порядок! А вот те, кого ищем, похоже, покинули эти места… Видно, знатно мы им тогда накидали в Караиме…

– Между прочим, любопытная дорожка у нас под ногами, – Ратибор, ехавший первым, остановился и, быстро спешившись, присел на корточки да принялся внимательно осматривать два здоровых свежих четырёхпалых следа, что наискось пересекали тропинку, по которой они ехали. – И не факт, что лишь зверушки её протоптали, совсем не факт… Эх, а ведь недавно прошёл… Нет, Яр, ты не прав! Тут наши чудища лесные, коли глаза меня не подводят ещё да чутьё не обманывает!..

– Залазь на коня, друже, – бросил спокойным тоном Мирослав Ратибору. – Несколько их отпечатков я и с жеребца заприметил на этой стёжке… Похоже, движемся мы в верном направлении! Куда вот только выведет нас эта кривая дорожка, предсказать не берусь…

– Ого! – Яромир, придержав своего гнедого, мельком осмотрел загадочные следы, что так заинтересовали Ратибора. – А ведь это их лапы такое на снегу оставляют, как пить дать, да чтоб Сварог им всем по черепушкам кувалдой прошёлся!..

– Кстати, всё забываю у тебя поинтересоваться, Мирка… Помнишь, ты рассказывал, да и Белогор вещал об этом пару раз, как много лет тому назад вы с отцом наткнулись в наших угодьях на странные отпечатки, неведомо кому принадлежавшие? Что сейчас скажешь? Это кто‑то из йотунцов к нам забрёл тогда?

– Не‑а, Ратибор, те следы совсем другие были! Без когтей и трёхпалые. Но тоже здоровые… Запамятовал, что ль? Я ведь подробно их описывал! Правда, ты был малость под медовухой…

– Ну да, точно, старость не радость… Кому же они тогда принадлежали, коль не здешним лохматулям?

– Понятия не имею. И надеюсь, честно говоря, что мы этого никогда и не узнаем!

– Эх, нелюбознательный ты, дружка!

– С меня просто турсов хватит по горло, Рат…

Тем временем извилистая лесная тропка, по которой двигались воины, лихо виляя, аки змейка какая, медленно, но уверенно начала обрастать с обеих сторон горным массивом серого известняка, образуя собой естественный проход шириной около двух метров и высотой не более трёх с половиной. Своеобразный низенький каньон врезался в лежащее впереди, прямо посреди дремучего леса небольшое горное плато и явно куда‑то вёл; хоть и было то мрачноватое ущелье естественного происхождения, да вот сама дорожка по нему была хорошо протоптана, и уж точно не ветер да звери дикие тут постарались.

– Отличное место для обороны, – хмуро буркнул, зорко осматриваясь, Ратибор. – Тут можно одному встать и орду какую вражескую остановить…

– Или для засады, – молвил, нервозно оглядываясь, Яромир.

– Угу, – поддержал его Мирослав, – мы как на ладони в этом природном коридорчике, если сверху зайти. Надеюсь, нас стрелами тут никто не нашпигует…

– Только если йотуны всё это время упражнялись в стрельбе, – хмыкнул иронично Ратибор. – Ты, Мирка, случаем, не обучал их, надеюсь, по ночам луки изготавливать? Например, за котомку‑другую желудей прогорклых?..

– Надейся, надейся… А зачем мне, кстати, жёлуди понадобились, рыжий ты верзила? – Мирослав вопросительно упёрся взглядом в широкую спину Ратибора, так как ехал вторым в этой цепочке, сразу после своего могучего приятеля. – Разве я похож на порося?

– Похож, – ехидно усмехнулся Ратибор. – После бочки медовухи…

– На себя посмотри!

– После бочки медовухи все мы будем немного на свинюшек смахивать, – машинально поддержал разговор Яромир, замыкавший вереницу из трёх витязей.

– А вот попрошу не обобщать! – показно возмутился Ратибор. – Я, например, превращаюсь в благородного самца – северного оленя…

– Ах‑ха‑ха, да что ты говоришь⁈ – громко рассмеялся Мирослав. – А мы‑то думали, что в косолапого шатунишку!.. Впрочем, это твоё обычное состояние…

– Хорошо хоть, не в грациозную самку оборачиваешься… А вообще, смотри‑ка ты лучше вперёд да под ноги, олень ты наш северный… – также не удержался от смешка Яромир.

– Интересно, в кого превращается Емельян, когда налакается?..

– Думаю, Мирка, что в принца какого заморского, – ухмыльнулся едко Ратибор. – Ну по крайней мере, он себе это так представляет. А по факту, в глупого тушканчика.

– Это точно…

Воины не спеша ехали по извилистой горной расщелине и, держа оружие наготове да ведя между собой шутливый диалог, старались уже особо не оглядываться по сторонам, дабы не дать понять тайным наблюдателям, с недавних пор скрытно сопровождающим ратников по верху каньона, что друзья в курсе их присутствия. Между тем по хребту ущелья, сверху, явно кто‑то шёл следом за ними; об этом свидетельствовала периодически осыпающаяся то тут, то там каменная крошка, на тихий шорох которой приятели не обращали никакого внимания, делая вид, что просто этого не замечают. Самих преследователей не было видно, ибо прятались они очень искусно; но то, что за ними по пятам кто‑то следует, витязи не сомневались. Лишь подтверждая их догадку, встревоженные кони русичей время от времени испуганно пофыркивали, чуя нешуточную опасность рядом, и троим бойцам стоило немалых усилий держать своих скакунов в узде.

– Кажись, ловля на живца сработала… Сколько их? – тихо проронил, не оборачиваясь, Ратибор.

– Минимум двое, – еле слышно прошептал в ответ Мирослав. – И это отнюдь не люди…

– Мог бы и не уточнять… А чего ты шепчешь? – хмыкнул рыжебородый богатырь. – Думаешь, они понимают по‑нашему?

– Да пёс их знает! – проворчал раздражённо Мирослав. – Ты‑то громче, что ль, пробубнил сейчас? Я еле разобрал… Но вообще, сам же говорил, что разум в их глазах светился! Может, не только понимают, но даже и говорят, мы же не выясняли!

– Не, ну это уже перебор! – прогудел неодобрительно Ратибор. – У многих животин тоже разум в глазах светится, но это же не значит, что…

– Как раз и значит, Рат! – перебил его нетерпеливо Мирослав. – По крайней мере, что касается понимания… Те же собаки в основной массе своей отлично разумеют, чего ты им гутаришь! А поросята, например, прекрасно знают, чем для них кончится визит мясника с ножом на изготовку! Оттого и визжат жалостливо да упираются, когда ты их на забой из хлева выводишь! Даже глупая курица, говорят, и та чует, когда ей голову собираются оттяпать, а ты говоришь…

– К бою готовы? – прервал спор своих друзей Яромир. – Будет жарко!

– Всегда готов! – вполоборота обернувшись, радостно бросил Ратибор.

И в этот миг на русов напали. Две здоровенные, лохматые тени молча сиганули сверху, с двух сторон расщелины на троих ратников. Одна из страшных тварей зацепила отвлёкшегося буквально на секунду Ратибора за плечо и, сорвав того с перепуганного насмерть коня, тут же пустившегося галопом прочь, с силой впечатала рыжебородого витязя в сугроб. Второй турс попытался то же самое проделать с Яромиром, но княжий воевода в последний момент успел‑таки пригнуться, и хозяин леса промахнулся, лишь сорвав с его головы соболиную шапку. Тем временем первый йотун легко поднял за кисти рук Ратибора в воздух перед собой и, с силой дёрнув их в разные стороны, попытался разорвать молодого богатыря на части. На кошмарной физиономии напавшего на приятелей жуткого существа отобразилось нечто похожее на удивление, когда он вдруг почувствовал недюжинные мускулы у попавшего в его лапы человека – конечности могучего русича, вопреки ожиданиям турса, даже не вылетели из суставов.

– Ах ты, дрянь такая!.. – свирепо прорычал Ратибор и, изловчившись, сильно пнул двумя ногами в морду держащего его здоровенного йотуна. Тот, инстинктивно выпустив из огромных лап свою непокорную добычу, громко шлёпнувшуюся наземь, отлетел к противоположной стене ущелья, ошарашенно тряся ряхой; удар ножищами вышел у рыжего верзилы добрый.

– Это ты меня сейчас порвать хотел⁈ Меня⁈ – Ратибор, мгновенно вскочив, сноровисто подкинул мыском ноги за рукоять свою секиру, упавшую рядом в снег, и, ловко поймав её в воздухе, стремительно ринулся на белёсое создание, которое всё ещё трясло ужасной головой, пытаясь как можно быстрее оклематься после мощного пинка в рыло.

– Я сам порву кого хочешь, наглая ты скотина! – с этими словами взбешённый Ратибор от души всадил топор аккурат посередине между плечом и шеей замешкавшегося йотуна, легко разрубив того аж до живота. Практически развалившись надвое и обильно оросив кровушкой окрестности, хозяин леса быстро осел наземь. Страшная физиономия отправившегося в мир иной лохматого существа так и застыла с выражением уже знакомого рыжебородому богатырю безмерного удивления на жуткой морде: как его смог так быстро одолеть всего лишь один человек, очередной повелитель земель здешних, павший от руки Ратибора, явно так и не понял.

В это время Мирослав с Яромиром рубились со второй напавшей тварью. Сосредоточившись на княжеском воеводе, как на более крупном, а соответственно, по логике йотуна, и более опасном противнике, турс не заметил, как самый маленький человечек из этой небольшой компании чужаков, которого он ошибочно посчитал самым безобидным из явившихся сюда непрошеных гостей, спешно достал два клинка и ловко вонзил один из них в бок чудовищу, а второй – в его хребет. Йотун дико взревел и, мгновенно развернувшись, быстро жахнул наотмашь лапой, зацепив‑таки своими острыми когтями пригнувшегося под ударом Мирослава. В этот же миг Яромир, увидев перед собой беззащитную спину хозяина леса, тут же всадил в неё свой двуручный палаш. После чего, споро зайдя с двух сторон, опытные воины шустро покончили со свирепой обезьяноподобной особью, изрубив её на куски чуть ли не в буквальном смысле. Но йотун всё‑таки оставил храбрым витязям на память свои отметины; у Мирослава было в крови всё левое плечо, у Яромира же тянулись через лоб три глубокие кровавые борозды.

– Что там у вас?.. – Ратибор обернулся к приятелям как раз в тот момент, когда второе окровавленное чудище, напавшее на ратников, рухнуло в снег. – Завалили своего?..

– Как видишь… – тяжело дыша, отрывисто бросил Яромир, смахивая рукой тонкую струйку крови, бегущую со лба ему в глаза.

– Раны тяжёлые? – рыжебородый богатырь озабоченно осматривал друзей, которые не очень важно выглядели после боя.

– У меня царапины, – хорохорясь, пренебрежительно проворчал Мирослав, бегло окинув взглядом своё раненое предплечье. – Зацепил, гадёныш, но не до кости…

– Аналогично, – согласно кивнул Яромир. – Только котелок мне раскарябал, собака, когда шапку срывал… Эх, соболиная ведь… Нет, вы посмотрите, что он с ней сотворил, а⁈ Изодрал всю на лоскуты… – Яромир попытался надеть порванный малахай, но он представлял собой очень печальное зрелище, расползаясь буквально на части. – Златы же подарок! Она половником по башке меня за это будет лупить до тех пор, пока не треснет либо моя черепушка, либо её черпачок… – Яромир в сердцах швырнул свой изодранный головной убор на землю.

– Хочешь сказать, что ты ещё пожалеешь, что жив остался сегодня? – весело хмыкнул Ратибор, быстро обозрев плечо Мирослава, стянувшего с себя, несмотря на мороз, рубаху с тулупчиком, и обильно смазав его раны целебным бальзамом, что достал из котомки на поясе. – Не разбилась баночка, повезло… Иди сюда, подкаблучник, лобишко тебе замажу, дабы не кровоточило… – широко улыбаясь, бросил он Яромиру.

– Ещё как пожалею, когда не смогу объяснить, куда девался её подарочек, – тяжело вздохнул Яромир, умываясь снегом. – И мазать мне не надо ничего. Говорю же – царапины… Ты себе лучше язык намажь, за подкаблучника! Глядишь, прилипнет к нёбу и глупости всякие болтать перестанешь, – пробурчал обиженно под конец княжий воевода. Яромир расстроился и явно был не в духе.

– Я вам со Златой на годовщину ещё пару половников подарю, про запас, так сказать, ибо головёнка‑то у тебя – крепкая… А где, кстати, наши скакуны? – Ратибор бережно убрал склянку с ценным зельем в дорожную сумку и настороженно оглянулся по сторонам, принявшись вытирать лезвие своей старушки о шерсть убитого им турса.

– Похоже, все умчались… Туда, вперёд… – Мирослав, натягивая меховую куртку, указал в сторону горного плато, куда и вело извилистое ущелье.

– Тогда потопали, как ехали! Нам надо‑таки разведать, что там впереди! Да и без коней мы в лучшем случае лишь к утру воротимся в Караим, так что выбора у нас особо нет! Чую, нечто страшно интересное нас впереди ожидает!.. Конечно, не такое страшное, как разгневанная Злата на пороге дома с поварёшкой в руках, но всё же…

– Шёл бы ты, засранец рыжий… – раздражённо буркнул уязвлённый Яромир. Похоже, вместе с шапкой княжий воевода заодно лишился и чувства юмора.

– Иду уже, иду… И хорош дуться, аки мышь на крупу! Тоже мне!..

– Я не дуюсь!

– А что ты делаешь?

– Думу думаю…

– А‑а‑а… Это же в корне меняет дело! Ну и как, надумал чего?

– Да есть мыслишка! Навязчивая такая… А точнее, жгучее желание навалять одному здоровенному самодовольному обалдую!..

– Я с ним, случаем, не знаком? Хотя бы шапочно?

– Вот ты‑то как раз его прекрасно знаешь!

– Да ты что⁈

– Агась!.. Не могу вот только определиться, бороду надрать этому увальню нахальному сначала или задницу!.. Хотя какая разница, с чего начинать, если они обе у него – одного, рыжего цвета… – Яромир, насмешливо прищурившись, слегка покосился на Ратибора.

– Одышка замучает, дружище… Не потянешь ведь!

– А я Емельяна подключу к этому нелёгкому дельцу…

– Ого! А вот это уже серьёзная заявка на победу!..

– И ещё Марфушу твою о помощи попрошу! Уж втроём‑то мы тебе точно накидаем!..

– Понял! Сдаюсь без боя…

– Пока мы с Емелей тебя за руки держать будем, Марфа скалкой по копчику охаживать начнёт…

– Не продолжай, умоляю, а то у меня сразу защемило чуть пониже спины, как представил себе эту жуткую картину… Говорю же, что сдаюсь! Не видишь, что ль, уже вовсю размахиваю своими белыми исподними портками с княжеского флюгера… Ибо такой ядрёный состав я не потяну, как ни крути! Уж лучше в одну рожу против оравы йотунов выйти…

– То‑то же… Не уверен, кстати, что твои подштанники исподние до сих пор белые…

– На свои порточки нижние лучше посмотри, последний раз в Мирграде стиранные… А вообще, ты страшный человек, Яромир, ты знаешь это?

– Надеюсь, ты сейчас не мордаху мою имел в виду, рыжий шмель?..

– Надейся, гусак русый…

– Дайте мне пару минут, – прервав столь занимательный диалог своих приятелей, Мирослав быстро достал охотничий нож из‑за пояса и склонился над первым из йотунов. – Трофеи уж больно ценные! Забрать надобно!..

Глава 15
Логово

Время неторопливо перевалило за полдень. Трое ратников не спеша двигались вперёд по извилистому ущелью, не теряя при этом бдительности и держа оружие наготове. Вскоре наткнулись они и на своих рысаков; те испуганно мчались в обратном направлении, и друзьям стоило немалого труда остановить их. Ещё сложнее было заставить их ехать назад: пугливо фыркая, они то и дело норовили развернуться да поскакать прочь, подальше от этого зловещего места.

– Что‑то их напужало впереди… – молвил тихо Мирослав. – И что именно, мы скоро выясним, ибо как раз туда и ползём…

– Надеюсь, это будет весело! – хмыкнул по‑простецки Ратибор. – С диким рёвом, мясом и кровью…

– Наверняка, – проворчал до сих пор всё‑таки немного дувшийся на рыжего приятеля Яромир. – Усё как ты любишь…

– Зря ты нахохлился, Яр, – бросил ему осуждающе Мирослав. – Мы сами не раз нашего рыжего потапыча, помнится, похоже подначивали! Вот обратка и прилетела… Жизнь, она такая, – справедливость любит…

– Я не нахохлился, – глухо прокряхтел тот в ответ. – Просто прорабатываю варианты, как можно избежать смерти лютой от карающего половника моей ненаглядной…

– Надень кастрюлю на голову в качестве защиты, – усмехнулся добродушно Ратибор, не ставший далее подначивать своего товарища, видя, что тот не особо в настроении.

– Чтобы она на ней, как на барабане каком, дробь черпаком выбила⁈ Нет уж, увольте… – слабо улыбнулся Яромир.

– Ты её задобри как‑нибудь. Например, подари хреновинку какую заморскую, – Мирослав чутко прислушивался к каждому постороннему шороху, но очередных незваных гостей пока не наблюдалось.

– Да всё есть у неё уже! – Яромир досадливо отмахнулся. – Избалована с детства моя зазноба…

– М‑дя, это плохо… Подари тогда ей – себя! – едва слышно рассмеялся Мирослав. – Мы бантик на тыкву твою прикрутим – лучшего гостинца ей не сыскать!

– Шёл бы ты, Мирка, в том же направлении, что и рыжий буйвол… – Яромир опять насупился и угрюмо замолчал. Видно, чувство юмора, обычно присущее русому воину, вернулось к нему лишь на краткое мгновение да вновь куда‑то улетучилось.

– Похоже, сильно не в духе наш воевода последнее время, – тихо пробормотал Мирослав. – Уже даже шуток не понимает.

– Как же, будешь тут в настроении, когда тебя дома половником по хребту охаживают периодически… Клыки‑то с когтями все собрал? – спросил Мирослава между делом Ратибор.

– Все, – кивнул тот утвердительно в ответ.

– Хорошо… Чую, ещё ох как пригодятся нам эти трофеи в дальнейшем! Можно, например, попробовать у Благаны на пару банок мази её чудотворной выменять. Думаю, ворожея будет не против такой сделки… Когти да клыки йотунов наверняка ценятся повыше медвежьих… – Ратибор, ехавший чуть впереди, остановился. – Похоже, мы у цели.

Кривая расщелина, по которой двигались трое приятелей, неожиданно закончилась, упираясь в некое подобие скалистого амфитеатра с несколькими ярусами неправильной асимметричной формы, с десятком зияющих в нём то ли проходов, то ли пещер, расположенных достаточно хаотично и уходящих вглубь недр горного плато. Вздымалось это необычное природное образование метров на пятнадцать вверх, не меньше. По его центру располагалась огромная выгребная яма, шибко напоминавшая собой здоровенное мусорное ведро; источала она сильное зловоние. Очень похоже, именно сюда из пещер спускались справить свои естественные потребности таинственные обитатели, а также скидывался прочий мусор вроде обглоданных костей зверей да птиц.

Привязав коней к двум чахлым деревцам, росшим чуть поодаль от входа в это странное сооружение матушки‑природы, воины крадучись, с оружием наперевес двинулись вперёд. Когда трое витязей зашли внутрь, они на минуту остановились, удивлённо осматриваясь.

– Какое причудливое местечко!.. Жутковато тут, однако… Интересно, когда эта мусорная яма переполнится, что будут делать местные жители… – с искренним любопытством прошептал слегка поёжившийся Мирослав в пустоту.

– Вряд ли они об этом задумываются… – просипел негромко в ответ Яромир.

– А кости‑то в этой клоаке Велеса не только звериные лежат, – заметил наблюдательный Ратибор, внимательно присмотревшись. – Да и черепа тоже! Похоже, куда делся Огнеслав со своей братией, мы, наконец‑то, обнаружили…

– А ведь ты прав, дружище, – крякнул ошарашенно Мирослав, также вглядевшись в зияющую перед ними котловину. – Эти твари косматые едят людей, это факт! Похоже, и останки моего отца где‑то тут покоятся…

– Мы едим их, а они – нас, – проворчал задумчиво Яромир. – Ирония судьбы…

– Ну, не знаю, лично я этих мохнатиков не лопал, – Ратибор тщательно осматривал природный амфитеатр, но кругом не было ни души. Казалось, будто все вымерли вокруг. Лишь капавший откуда‑то сверху маленький ручеёк нарушал безмолвную тишину этого зловещего места. – И желания такого – нет совершенно! Что‑то меня отталкивает, прямо воротит от одной мысли попробовать их на зубок…

– Ишь, какой привередливый, – фыркнул желчно Яромир, к которому начало потихоньку возвращаться его настроение. – И зря не отведал ты этого прекрасного мяска, о неразумный отрок наш, ибо на вкус оно такое же нежное, как цыплёнок свежевылупившийся… По крайней мере, на бёдрах…

– В гробу я таких цыплят волосатых видал, – пробурчал насупленно Ратибор. – Ну чего, пойдём глянем, есть ли кто дома, или так и будем маячить на пороге? – рыжебородый богатырь с секирой наперевес решительно направился к ближайшей пещере, располагавшейся чуть левее от входа.

– Вполне себе здравое предложение, – пожав плечами, пробормотал Мирослав и двинулся следом. Замыкал шествие Яромир.

Проход, куда зашли трое друзей, вёл круто вниз. Темень была несусветная. Подняв с пола одну из валявшихся там под ногами палок, оказавшуюся, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, чьей‑то начисто обглоданной человеческой берцовой костью, Мирослав намотал на один её конец пропитанную медвежьим жиром паклю, выуженную им из закромов своей дорожной сумки, да нашедшимся там же огнивом быстро поджёг её. После чего с факелом в руках друзья осторожно двинулись вглубь пещеры, проход которой, слегка петляя, круто вёл вниз. И чем ниже спускались три витязя, тем становилось всё холоднее и холоднее. Впрочем, шли приятели с минуту, не дольше; вскоре они достигли конца грота и встали как громом поражённые, молча осматривая представшее их взору жуткое зрелище. А поглядеть было на что: проход пещеры к концу расширялся, образуя довольно просторное округлое помещение диаметром метров в десять‑двенадцать. Завалено оно было замёрзшими тушами животных вроде лосей, оленей, куниц, зайцев, кабанов и прочей живности. Была даже пара медведей. Но самой страшной находкой оказались окоченевшие, обнажённые тела людей. Подойдя поближе, Мирослав осветил факелом их застывшие в предсмертном ужасе лица.

– Огнеслав и его поселенцы… – зло сплюнув, мрачно рыкнул Ратибор, так крепко сжимая рукоять своей секиры, что аж костяшки пальцев на руке побелели. – Похоже, что многих из них притащили сюда ещё живыми и бросили подыхать тут на холоде… – глаза рыжебородого исполина горели неукротимым синим пламенем.

– Угу, а вон и туша одной из их лошадей, – прошелестел в бешенстве Яромир. – Выходит, мы для них просто корм…

– Зябко тут очень, – задумчиво кашлянул Мирослав, освещая тем временем факелом каждый закоулок жуткого морозильника. – Значительно холоднее, чем снаружи, хотя и там морозец – ого‑го какой сейчас стоит! Оттого и сохраняются телеса так хорошо. Гляньте, никаких признаков разложения! Как будто вчера погибли… Удивительное место! Похоже, что и летом тут ненамного теплее…

– Это что‑то вроде кладовой у этих гадин ползучих, в которой они хранят свои припасы, – Ратибор также испытующе осматривал останки погибших. – Вон и Гремислав с Велибором, что пропали в тот же день, Мирка, когда на Белогора и нас с тобой напали… А рядом с ними – обезглавленное мною тулово того самого, первого йотунца… А мы гадали, куда оно подевалось… Похоже, здешние обитатели не брезгуют ничем, в том числе и себе подобными. Действительно, и чего доброй вырезке пропадать… – хмыкнул с отвращением Ратибор.

Несколько минут друзья внимательно осматривали жутковатый амбар.

– Вот он, тоже тут… – Мирослав быстро подошёл к одному из тел и, вручив факел Яромиру, принялся откапывать своего батю из‑под кучи наваленных на него «припасов».

– Мы возьмём его с собой, – не терпящим возражений тоном твёрдо произнёс светловолосый воин, держа на руках голову Белогора, всю покрытую ледяной коркой.

– Само собой, друже, – тяжело вздохнул Ратибор. – Но только его одного, ибо всех мы отсюда не вынесем…

– Помочь? – Яромир подскочил было к Мирославу, но тот, взвалив себе на плечо тело отца, отрицательно мотнул головой: – Нет! Я сам понесу…

– Как знаешь… – княжий воевода взглянул на Ратибора: – Надо сваливать отсюда. Нас скоро обнаружат, это лишь вопрос времени…

– Угу, потопали… – Ратибор взял факел у своего приятеля и пошёл наверх первым. За ним следовал Мирослав с останками Белогора.

– Интересно, где же хозяева этих пещер? – задумчиво вопросил в пустоту замыкавший вереницу Яромир.

– Да на охоте, поди, – недовольно буркнул Ратибор. – Но мне кажется, что после вылазки к нам их мало осталось. Не рассчитали силушки своей эти твари клыкастые тогда. Ещё двоих сегодня мы на пути сюда положили…

– Ну да! В тот памятный утренний визит они явно всей гурьбой в Караим пожаловали! Получается, если мы правы, то по пальцам одной руки можно пересчитать тех йотунов, кто ещё дышит… – согласно кивнул Яромир. – Потому и не лезли к нам больше!

Тем временем друзья вышли, наконец, на свет. По‑прежнему вокруг не было ни души.

– Давайте‑ка заглянем в соседнюю пещерку, – проворчал тихо Ратибор. – Интересно, что там… Не может же быть, что тут одни кладовки у них! Где‑то же спят эти турсы!

– И что ты сделаешь со спящим йотуном, когда найдёшь? – фыркнул Мирослав. – За усы его подёргаешь?

– Вроде того, – Ратибор ловко крутанул в руке двуручную секиру. – А ещё за ухом почешу… нежно!

– Я к лошадям, тело отца закину и вернусь, – Мирослав развернулся и торопливо потопал к скакунам со своей страшной ношей. – Я мигом, не шалите тут без меня!..

– Мы и не будем, – не без любопытства пробормотал Ратибор, быстро направляясь к следующей пещере. – Одним глазком лишь позыркаем, можно ли кого на отбивные пустить…

Оказавшись рядом со вторым гротом, он медленно подошёл к самому краю и осторожно заглянул внутрь. Там оказалось пусто, хотя и видно было по раскиданным обглоданным костям, валявшимся хаотично то тут, то там, что в пещере либо живут, либо жили раньше. Тогда неугомонный Ратибор тихо пошлёпал к третьему проёму в горной гряде, в котором, в конце концов, нашёл то, что искал. Этот грот уже не пустовал и был обитаем. Данная пещера не сильно отличалась от предыдущей и больше походила на неумело вырезанную, но глубокую нишу в скальной породе. На её полу были разбросаны шкуры животных, и на них у дальней стены спал на боку, спиной к входу, довольно крупный йотун. Ратибор недобро оскалился. Перед его глазами ещё стояла виденная совсем недавно жуткая кладовая с замороженными телами первых поселенцев Караима, с их искажёнными от боли и ужаса лицами.