Текст книги "Ратибор. Окталогия (СИ)"

Автор книги: Александр Фомичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 121 страниц) [доступный отрывок для чтения: 43 страниц]

Глава 10
Таверна «Четыре копыта»

Емельян, дабы не опоздать, решил прийти раньше назначенного времени в трактир «Четыре копыта» да подождать там своих друзей за кружечкой‑другой доброго кваса. В трапезном зале корчмы, даже несмотря на то, что время давно перевалило за полдень, не было вообще ещё никого. Кроме одного спящего человека. Здоровенный русоволосый воин, полусидя‑полулёжа за одним из столов, беспокойно дремал в дальнем углу харчевни, подложив могучие руки себе под голову. Был он сильно обросшим, лохматым и грязным. «А ведь почти такой же огроменный, как и Ратибор! Интересно, в каком году он мылся последний раз?..» – Емельян с любопытством взглянул на спящего великана.

«Неужели этот пьянчуга и есть некогда славный витязь Яромир, знаменитый воевода князя Святослава?» – продолжал задумчиво размышлять Емельян, подойдя к барной стойке. За ней никого не было. Ни души. И тишина в таверне стояла какая‑то невероятная… Чудеса прям!

– Э‑э‑эй, хозя‑я‑яин! – наконец громко позвал он трактирщика. – Есть тут кто?

За дверью в подсобке что‑то зашуршало, и оттуда вылетел взъерошенный сутулый старик лет шестидесяти. Испуганно выглянув в зал, он зашипел недобро на Емельяна:

– Чего разорался? Не видишь, люди спят тут!

– Не понял, ты как важных посетителей встречаешь⁈ – Емельяна опять понесло. – Да ты знаешь, кто я такой⁈ Я посол самого князя Святослава! Ты понял меня, старик⁈

– Отлично тебя понял…

– Пива тащи давай сюда кувшинчик!

– Ты бы потише гутарил…

– Поучи ещё меня, как разговаривать! Тащи пива, я кому сказал! – Емельян стукнул со всей силы по барной стойке так, что аж затряслась стоявшая за ней посуда.

Хозяин таверны Феофан покачал неодобрительно головой, но жбан с пивом принёс.

– А кто это у тебя там храпит в углу, а? Уж не сам ли Яромир, воевода княжий?

– Он самый…

– Разбудить его надо!

– Не советую…

– Я не спрашиваю твоего совета, старик! Скоро сюда придут мои друзья, которые хотят с ним потолковать. И нужно, чтоб он был в кондиции!

– Он давно уже в кондиции. Потому будить и не советую!..

– Да что ты заладил одно и то же⁈ Советую, не советую! Так надо, понял⁈

– Не советую…

– Ты, дед, нормальный вообще? – Емельян сочувственно посмотрел на Феофана как на умалишённого, бросил на барную стойку несколько медяков за пиво и пошёл со своим кувшином к спящему Яромиру.

– Ой, не советую… – только и прошептал тихонько ещё раз Феофан.

Емельян сел напротив Яромира, отхлебнул из кувшинчика и поставил его в центр стола, аккурат между собой и государевым воеводой. Знакомый стук жбана о столешницу заставил последнего заворочаться, протянуть руку, схватить вожделенный сосуд и одним махом, в несколько больших глотков осушить его, поставив уже пустой кувшин назад. После чего Яромир опять принял прежнюю позу, ещё и громко захрапев к тому же.

– Да что ты себе позволяешь⁈ Это было моё пиво! – Емельяна опять накрыло от охватившего его праведного возмущения. – Ты, вообще, знаешь, кто перед тобой⁈ Я посол самого князя!..

Яромир, не отрывая головы от стола, чуть поднял правую длань и указательным пальцем поманил к себе Емельяна.

– Что, сказать чего‑то хочешь? – тот отодвинул жбан в сторону и наклонился к воеводе, чтобы лучше слышать. – Ну, шамкай давай, пьянчуга!

В это мгновение Яромир вдруг резко выбросил правую руку вверх и, сграбастав железной хваткой Емельяна за загривок, со всей дури приложил того башкой о стол. Княжий племяш закатил глаза и, не издав более ни звука, сполз на пол в бессознательном состоянии.

– А ведь я не советовал… – сокрушённо покачал головой Феофан и тяжело вздохнул.

В этот момент дверь в «Четыре копыта» отворилась настежь и в трактир, привычно пригибая буйную рыжую макушку, чтобы не удариться о дверной косяк, зашёл Ратибор, а следом за ним и Мирослав со Златой.

– Да‑а‑а!.. Чего‑то негусто у тебя с посетителями, старче! – на всю таверну громогласно пробасил могучий воин, озабоченно оглядываясь.

Феофан быстро поднял голову и, увидев говорившего, подпрыгнул от радости чуть ли не до потолка, опрометью бросившись к молодому великану, давненько не появлявшемуся на пороге его харчевни.

– Ратибор! Ратиборушка! Моргалам не верю и счастью своему заодно! Как я рад тебя лицезреть, ты себе не представляешь! Помоги, а⁈ Прошу тебя! Спаси от разорения… – быстро затараторил хозяин «Четырёх копыт».

– Тихо, Феофан, тихо. Успокойся! Что случилось?

– Он случился! – и Феофан указал дрожащим пальцем на спящего за столом пьяного Яромира. Недалече от него лежал на полу без сознания Емельян. Мирослав быстро подошёл к нему, присел, осмотрел, пощупал пульс, после чего взглянул на Ратибора.

– Жить будет. Но в отключке, удар сильный был. Шишка вон какая на лбу вскакивает.

– Ой, а что это с ним случилось⁈ – выпорхнувшая из‑за спины Ратибора Злата растерянно уставилась на распластавшегося на полу Емельяна и возмущённо всплеснула руками. – Кто посмел так поступить с моим братом⁈ Какой негодяй⁈

«Негодяй» в это время всё так же храпел, никак не реагируя на новых посетителей.

– Рассказывай, Феофан… – Ратибор, прищурясь, внимательно оглядел спящего Яромира, после чего перевёл хмурый взгляд на хозяина таверны.

– Плохо всё, что тут ещё сказать можно! Около года уж, поди, как он повадился ко мне ходить, чуть ли не каждый день! И лишь пьёт! Пьёт и пьёт! А как напьётся, так спать заваливается прям тут! Вон, как сейчас! А то может и под лавку скатиться! А если разбудить его, то себе дороже будет, он злой и буйный становится сразу! Пытались уже его несколько раз выпроводить отсюда, да не тут‑то было! Он всех раскидал и опять спать улёгся! Городскую стражу вызывали – безрезультатно! Ватажники позыркали на него, пошептались меж собой да ушли тихо восвояси, так ничего и не сделав! Князю тоже писали и я, и постояльцы – всё бесполезно, нет ответа! Ратиборушка, помоги, а⁈ Ты моя последняя надежда! Он мне всех клиентов распугал, сам видишь, сюда уже и не ходит никто! Ещё немного – и я разорён! Придётся закрываться да продавать корчму за бесценок, если, конечно, найдётся тот, кто её купит с таким‑то «приданым» в придачу… – Феофан сокрушённо кивнул в сторону Яромира. – Я всё понимаю, Ратибор. У него страшное горе! Жуткая трагедия, врагу не пожелаешь! Я очень ему сочувствую, но мне тоже жить надо как‑то! Дочу нужно замуж выдавать, а кому она нужна без гроша в кармане⁈ А мы уже нищие, скоро с голоду будем помирать! Он ведь и не платит даже, месяца с два как! В долг уже давно пьёт…

– Понял я тебя, Феофан. Хватит причитать, – рыжебородый богатырь тяжело вздохнул. – Поможем мы твоему горю…

– Ой, Ратибор, правда поможешь⁈ – Феофан всплеснул руками. – Век буду благодарен, только выручи, прошу!

– Сколько он должен тебе за два месяца?

– Ну, не меньше трёх золотых…

– Держи пять. За моральный ущерб ещё, так сказать!.. – Ратибор опустил в подставленную засиявшим Феофаном руку пять полновесных золотых монет.

– С этим что стряслось? – рыжий исполин кивнул на лежащего без сознания Емельяна.

– А, говорил я ему не лезть к Яромиру. Не буди лихо, пока оно тихо, да он не послушал!..

– Ясно. Значит, так. Пока обслужи‑ка ты нас, твоих посетителей, для начала, – Ратибор указал на один из столиков, что располагался у стены, недалеко от их спящего приятеля. – Мы тут свои кости кинем… Злата, чего будешь? Заказывай, в общем. Ну а опосля приготовь‑ка ты одну бочку с водой, как можно более холодной, и ещё одну бадью для купания, да тоже водицей её наполни, не поленись. Полотенца рядом повесь, три штуки. Одно для головы, второе для тела и третье для ног. Мыло не забудь! На заднем дворике своём всё это оставь. Я скоро туда подойду… Точнее, мы скоро туда придём!..

– Понял, Ратибор! Оглянуться не успеешь, всё будет готово!

– Чего задумал, друже? – Мирослав тихо подошёл и встал рядом.

– Известно чего!

– Помощь нужна?

– Да нет, справлюсь… Ты лучше присмотри за Златой да Емелю оттащи вон в сторону, чтобы под ногами не мешался.

– Сделаем…

Мирослав подхватил бесчувственного Емельяна под мышки и отволок к выбранному ими столику. Кое‑как усадив того на лавку, взял услужливо протянутые Феофаном миску с водой да влажную льняную тряпицу и приложил оную к голове княжеского племяша. Злата заказала себе лишь яблочный сок и овощной салатик, далее принявшись сама хлопотать над родным братом, смачивая периодически повязку в прохладной водице.

Ратибор тем временем взял у Феофана здоровенную кружку с квасом и сел напротив Яромира. Тут же большими глотками сам её и осушил, громко поставив пустую уже прямо перед физиономией своего приятеля так, чтобы звук от удара по столу был хорошо слышен всем, и в первую очередь, спящему перед ним товарищу. Тот поморщился, недовольно заворочался, затем, не поднимая головы, указательным пальцем правой руки призывно позвал к себе Ратибора, точь‑в‑точь как незадолго до этого – непутёвого гонца. Ратибор чуть подался вперёд и слегка наклонился к Яромиру, после чего тот быстро схватил своего рыжего друга за загривок, прям как до этого – Емельяна, и с силой дёрнул вниз. Ничего не произошло. Ратибор даже не шелохнулся. Яромир дёрнул ещё раз, уже сильнее. Результат был тот же. Рыжебородый богатырь был недвижим как скала. Яромир оторвал голову от стола и с удивлением мутным взглядом уставился прямиком в синие глаза Ратибора, хмуро на него взиравшие.

– Ну, здравствуй, братишка. Смотрю, совсем ты ослаб тут, на пивной диете… Куда силушка‑то твоя делась, а?

– Ратибор… Ты?

– Я, кто же ещё? Прости, что так долго не было меня рядом. Служба…

– Да всё нормально, друже… Феофан, вина!

– Феофан, насчёт вина – отбой, а вот кваса кружечку принеси нашему другу, будь добр.

– Какой отбой ещё, Рат⁈ Ты мне что, нянька, что ль⁈ – взбеленился тут же Яромир. – Я сказал: вина, Феофан!

– Феофан, ты меня слышал? Кваса принеси.

– А я сказал – вина!

Феофан в замешательстве заметался было, но потом всё же принёс и поставил на стол большую кружку кваса. Яромир понюхал её и тотчас смахнул со стола, при этом привстав в гневе, но тут же в пьяном бессилии опустился опять на лавку, где сидел только что. Кружка смачно упала и раскололась на две неравных половинки, залив ржаным напитком пол таверны, а заодно и слегка забрызгав сидящую недалеко Злату с Мирославом, с интересом наблюдающих за захватывающим диалогом двух старых приятелей.

– Фи! Ратибор! Что ты возишься с этим пьяным скоморохом⁈ – воскликнула возмущённо Злата, принявшись тряпкой, только что бывшей на лице у Емельяна, оттирать со своего летнего платьица капли попавшего на неё кваса. – Ты же видишь, что от этого забулдыги толку никакого! Только обузой нам будет! Дай ему пару медяков на опохмелку и пошли отсюда, пока у меня носик не заложило от вони, что исходит от него! В каком тысячелетии он, вообще, мылся последний раз, а⁈ – после этого своего столь занимательного монолога Злата не преминула метко кинуть только что использованную ею тряпку назад, на безмятежное лицо «спящего» Емельяна.

В таверне воцарилась тишина. Феофан так вообще предпочёл спрятаться за барную стойку, лишь выглядывая из‑за неё периодически.

Яромир поднял свои пьяные глаза на Злату и изумлённо стал её разглядывать.

– Это что ещё за курица? – наконец спросил он, повернувшись вполоборота к Ратибору.

– Что‑о‑о⁈ Что ты сейчас вякнул⁈ – от раздавшегося дикого визга Златы даже Емельян вздрогнул и зашевелился, потихоньку приходя в себя. – Курица⁈ Это я‑то курица⁈ Да как ты смеешь так говорить обо мне, ты, вонючий, жалкий, никчёмный, бесполезный кусок мяса, непригодный даже для того, чтобы фекалии за свиньями выносить! Отвратительное животное, тебе даже нужник нельзя доверить почистить!..

– Да это просто музыка для моих ушей… – Яромир удивлённо заморгал. – Пой дальше, пташка, не стыдись…

– Я тебе не пташка, вонючка! Я – будущая княгиня! – всё‑таки у Златы и Емельяна были общие черты, недаром родные брат и сестра.

– Ай, простите, ваше вашество, не узнал вас без боевого окраса… А что, Святослав берёт себе вторую жену? – озадаченно пробормотал Яромир.

– Что‑о‑о⁈ – вскочившая на ноги Злата со сжатыми маленькими кулачками была прекрасна в своём праведном гневе.

Оглядевшись вокруг и не найдя ничего более подходящего, она схватила влажную повязку с лица Емельяна, уже начавшего открывать глаза, подбежала к княжьему воеводе и принялась лупить его этой тряпицей по голове, плечам и спине. Раз, второй, третий… Яромир лишь закрыл свою маковку руками, пьяно при этом посмеиваясь.

– Тебе ещё и весело, наглая ты скотина⁈ – разъярённая не на шутку, юная княжна взялась пуще прежнего колошматить по нему мокрым тряпьём.

Наконец раскрасневшаяся Злата выдохлась, в очередной раз ударив Яромира, бросила тряпку в него напоследок и громко, безапелляционно заявила на весь трактир:

– Я с этой пьяной образиной никуда не поеду! Либо мы едем без него, либо вы едете с ним, но без меня! Выбирайте! Я буду у дяди, если что!

После чего Злата стремительно выскочила на улицу, громко хлопнув дверью.

– Мирка, друже, будь добр, присмотри за нашей княгиней, – обратился с улыбкой к Мирославу Ратибор, с трудом всё это время сдерживавший смех. – Если что, ждите нас у государя.

– Понял, сделаем. Рад тебя видеть, Яр! – Мирослав кивнул по‑дружески Яромиру и быстро выскользнул вслед за Златой из «Четырёх копыт».

– Взаимно, дружище, взаимно… – задумчиво пробормотал русый воин, снимая грязную тряпку со своей головы. – Кто эта истеричная красавица, и у какого дяди она будет, я не понял? – обратился он к рыжему товарищу.

– Что значит у какого? У своего, естественно! У Святослава. Злата это, и князь наш – дядя её двоюродный, – Ратибор ухмыльнулся. – А ты что подумал?

– Вот оно как… Ну как же она громко визжит!.. Феофан, что там с моим вином?

– Феофан, бочка и бадья с водой готовы? – Ратибор нашёл взглядом хозяина таверны, осторожно выглядывающего из‑за столешницы.

– Да, конечно, всё готово! Во внутреннем дворике дожидаются, как и договаривались…

– Что ещё за бочка с бадьёй, друже? – вопросил жалостливо Яромир, почувствовав вдруг недоброе.

– Пойдём‑ка, прогуляемся к Феофану на задворки, заодно и узнаешь!

– Чего‑то не хочется, Рат…

– А надо, приятель, надо!

С этими словами Ратибор взвалил себе на плечо слабо упирающегося Яромира, вышел с ним на задний дворик корчмы «Четыре копыта», огляделся и, найдя, что искал, подошёл к полной бочке воды, что стояла недалече. Сунул быстро в неё палец.

– Не ледяная, конечно, но тоже сойдёт, – после чего снял со своего могучего плеча безвольно брыкающегося Яромира, поставил на ноги, взял за загривок да окунул с головой по грудь в холодную водицу. Вытащив его вскоре, дал слегка отдышаться и засунул в бочку по новой, повторив ещё несколько раз сие незамысловатое действо.

– Надо было давно это сделать, – буркнул Ратибор. – Твоё счастье, что я далеко был просто.

– Остановись, друже! – взмолился наконец Яромир. – Всё, всё, я в норме уже!

– Очухался? Слава Сварогу! – довольно оскалился рыжебородый витязь. – Вот и ладушки! Вон бадья стоит, рядом лежат полотенца с мылом. Сходи помойся, а то и правда, разит от тебя, как от борова… Потрави блошек своих, они у тебя, поди, в волосах уже не одно гнездо свили! На вот тебе ещё, – Ратибор достал из большой котомки, что была перекинута у него через плечо, аккуратно сложенные чистые рубаху и шаровары. – Марфуша моя, рукодельница, сама смастерила. У нас размерчик‑то не сильно отличается, потому сгодится и тебе. Велико – не мало… А я буду в харчевне ждать тебя. Понял?

– Да понял я, понял…

– Вот и ладушки! Только не дури, дружище, а то я тебя опять в бочке искупаю, уж не обессудь, – Ратибор развернулся, намереваясь воротиться в основной зал трактира.

– Рат…

– Ну? – остановился Ратибор, взглянув на своего изрядно помятого друга детства.

– Благодарю…

– Забей. Жду тебя в кабаке, в общем, – бросил рыжеволосый исполин и вернулся в главный зал «Четырёх копыт».

– Ратибор, что это было⁈ – тут же накинулся на него с расспросами пришедший в себя Емельян, сидевший за столиком и прикладывавший к своей здоровенной ссадине на лбу заботливо принесённую Феофаном ещё одну чистую влажную повязку.

– Живой, мордофиля? А ну, покажи! – Ратибор мельком взглянул на шишку Емельяна. – До свадьбы заживёт!

– Это понятно, но что это было⁈

– Это был Яромир. Ну, немного не в кондиции. Тебя предупреждали, чтобы не лез к нему в таком состоянии? Предупреждали. Так что сам виноват. Легко отделался ещё…

– Немного не в кондиции⁈ Да он опасен для общества! Его надо немедленно изолировать…

– Емельян, – недобро перебил его Ратибор, – я сейчас тебя изолирую от этого бренного мира, если ты немедленно не заткнёшься, молот Сварога тебе по длинному языку!

Княжий племяшка недовольно замолчал и принялся уплетать овощную похлёбку, что услужливо подала ему Жиля, дочка Феофана. Такая же веснушчатая, как Емельян, она лишь недавно вернулась с базара, принеся полную корзину овощей, и, тут же надев передник, бросилась в зал, к дорогим гостям, благо в последнее время посетители были в «Четырёх копытах» большой редкостью.

– Обрати внимание на этого дуралея с повязкой на лбу! – сказал ей перед выходом в зал Феофан. – И сам с шишкой, и сам – шишка, по ходу, важная… Посол Святослава, если не набрехал, конечно!.. Глазками в него стреляй почаще, а то так и будешь в девках сидеть до старости…

И Жиля старательно выполняла наказ отца, пытаясь разными заигрываниями неумело привлечь к себе внимание Емельяна, но тому, конечно, было сейчас не до этого. И голова трещала от удара об стол, как с похмелья, да тут ещё Ратибор, по ходу, всерьёз вознамерился взять с ними в путь этого своего неадекватного пьяницу‑друга! М‑дя уж…

В зал вошёл Яромир. Быстро оглядевшись, он подошёл и сел за стол к трапезничающим друзьям.

– Ну вот, совсем другое дело! – довольно прогудел Ратибор, глядя на вымытого, одетого в чистую одежду старого товарища. – Как будто два разных человека! К цирюльнику бы ещё надо наведаться, чтоб обкромсал тебя, лохматого обормота! Ладно, по пути заглянем… Феофан! Тащи уж сюда горячие щи свои с говяжьей голяшкой! Ему надо пожрать по‑человечески! Да, кстати, знакомьтесь: Емельян, это Яромир. Яр, это Емеля, племяш двоюродный Святослава и родной братец княжны нашей, что ты недавно умудрился до белого каления довести всего за пару минут, – усмехнулся Ратибор.

– Мы уже знакомы, – буркнул нехотя Емельян, потирая шишак и одновременно продолжая хлебать свою овощную похлёбку.

– Моя работа? – Яромир кивнул на блямбу Емельяна, что как ночной фонарь светила с его лба, озаряя всё в округе.

– Угу…

– Ну, извиняй!..

– Да ничего страшного, до свадьбы заживёт… – Емельян, казалось, не заметил весело хмыкнувшего на это Ратибора и спросил Яромира: – А это правда, что ты сестрицу мою до истерики сейчас довёл?

– Правда…

– Эх, жаль, что я этого не видел! – разочарованно протянул Емельян. – Вот ента была сцена, уверен!

– Ага, даже не сомневайся! – Ратибор с одобрением посмотрел на Яромира, принявшегося в охотку уминать принесённые Феофаном щи, потом на Емельяна.

– Вот что, Емеля, доедай давай, а опосля дуй‑ка ты к князю во дворец да доложи ему, что Яромир едет с нами. Далее найди там Мирослава с сестрой своей. Скажи им, что встречаемся у северных ворот через два часа. Если Злата будет кочевряжиться, ну, по поводу Яромира в нашей ватаге, наябедничай на неё Святославу, пусть сам с ней разбирается. Я в няньки всяким принцессам не нанимался. Понял меня?

– Понял!

– Тогда вперёд, чего уши развесил?

– Да бегу уже, бегу! – Емельян быстро умял свою похлёбку, тут же вскочил да опрометью бросился из таверны выполнять задание Ратибора, и только и видели его сверкающие пятки печальные глаза Жили.

Когда старые приятели остались одни, наконец они смогли поговорить по душам.

– Где твой меч, Яр? – тихо спросил Ратибор. – Только не гутарь, что ты его потерял, продал или заложил…

– Да ты что, друже, такое мелешь⁈ – Яромир аж щами поперхнулся. – Я прекрасно помню, кто его выковал и подарил моему отцу! Я скорее правую лапу себе отсеку! Никогда, Ратибор, я бы никогда, слышишь!..

– Где он?

– Феофан! Тащи мой меч сюда, быстро!

Трактирщик стремглав метнулся в подсобку и через пару минут принёс бережно обмотанный широким лоскутом хлопковой ткани двуручный клинок Яромира.

– На сохранение отдал ему, – виновато пояснил княжий воевода, – чтобы, не дай боже, не умыкнул никто, пока я… ну, не в форме…

– Ясно… У меня от отца только секира моя осталась, что он подарил мне, когда я первый шаг сделал, да меч этот. Так что без обид.

– Без проблем. Я понимаю… – Яромир доел щи и принялся за говяжью голяшку.

– Что за дело такое, что Святослав вдруг решил нас вместе всех собрать опять?

– В Борград нужно племяшку его привезти, Злату эту. Жениха ей там подыскали.

– Поэтому она назвала себя княгиней будущей? Ясно… – Яромир нахмурился. – Только дело‑то плёвое, почему мы? Что, больше некому её до Борграда доставить?

– Есть, конечно. Но тут можно только гадать… Кумекаю, Святослав просто хотел, чтобы мы вместе собрались опять, втроём. Ну и придумал для нас это лёгкое дельце, первое попавшееся…

– Похоже, что так всё и обстоит… Ты, слышал, на Первой заставе был всё это время?

– Угу.

– Ну и как там?

– Да нормально, Яр. Жить можно. Даже весело бывает порой. Ибо если становилось скучно, я выдвигался печенегов бить!.. – Ратибор внимательно взглянул на Яромира. – Ты сам как, дружище? Боль не утихает, я смотрю…

– Не‑а… Притупилась слегка лишь… – Яромир поднял полные страдания глаза на своего товарища. – И главное, осталось такое чувство, что мы что‑то упустили!.. Но что⁈

– Ага, есть такое, – чуть подумав, мрачно согласился рыжебородый великан. – Как будто что‑то не доделали…

– Вот‑вот!..

Друзья с минуту помолчали.

– Ладно, доедай давай да пошли потихоньку, – молвил угрюмо Ратибор. – Мирослав с обоими княжьими племяшками, поди, уже выдвинулся к месту сбора. А нам ещё припасы забрать надо да в конюшню заглянуть. Не пешком же мы в Борград потопаем!

Ещё немного посидев, приятели щедро расплатились со счастливым Феофаном (чуть не разревевшимся на радостях от осознания того, что настал тот прекрасный день, когда Яромир, наконец, перестанет злоупотреблять его гостеприимством) да покинули таверну «Четыре копыта». По пути к точке сбора они не забыли заскочить к цирюльнику Любораду, что на скорую руку привёл в надлежащий вид обросшего княжеского воеводу, после чего направились к северным воротам, где должны были встретиться с Мирославом, Емельяном и Златой. Впереди друзей ждал Борград.