Текст книги "Ратибор. Окталогия (СИ)"

Автор книги: Александр Фомичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 121 страниц) [доступный отрывок для чтения: 43 страниц]

Глава 13
Пророчество ворожеи

Наутро, проснувшись, Ратибор с Мирославом первым делом заглянули проведать Яромира, который спал в соседней с ними комнате, деля её с Емельяном, до сих пор безмятежно дрыхнувшим сладким сном на другой койке.

– Это чудо, я вам говорю! – Яромир встретил их хоть и лёжа на кровати, но вполне себе бодрым голоском. – Рану, конечно, не смотрел, до вечера обождём, до прихода ворожеи, но боли нет уже, да и чувствую себя вполне нормально после того, как меня на саблю насадили… Лишь периодически покалывает там что‑то, но это ерунда! Вы бы узнали, что ль, рецепт у этой ведуньи, а? Мазь‑то чудодейственная, как ни крути! Нам бы ох как пригодилась!

– Мы на неё медведей не напасёмся… – весело буркнул ему в ответ Мирослав. – Устанем расплачиваться с этой знахаркой!

– Это точно! – рассмеялся вместе с друзьями Ратибор. – Но может, ей какие другие клыки да когти сгодятся? От собак там, куниц или свиней?..

– Да, у свиней‑то когти ого‑го! – не упустил возможности подколоть друга Мирослав.

– Ну, может, ей и копытца сойдут, – не унимался с улыбкой Ратибор, – с пятачками!

– Не, друже, если бы всё было так просто, то у каждого второго такие мази на полочке в доме бы стояли! – Мирослав задумался. – Мне отец, помнится, рассказывал, что для таких целебных снадобий и ингредиенты нужны соответствующие, редкие. На дороге, в общем, не валяющиеся!

– Да это понятно, – вздохнул Ратибор. – Помечтать‑то можно…

– Вы сейчас о чём, вообще? – Емельян наконец проснулся, медленно сел на своей кровати и хмуро уставился на троих приятелей, весьма смутно припоминая события вчерашнего вечера. – Что с тобой случилось, Яромир?

– Неудачно споткнулся, – криво осклабился тот в ответ.

– Чего голова‑то, бо‑бо? – с ехидной ухмылкой поинтересовался Ратибор. – Может, тебе кувшинчик винца принести холодненького?

– А можно⁈ – сразу оживился Емельян.

– Нет! – сказал Ратибор как отрезал. – Сейчас пожрёшь и будешь помогать нам хоронить тех недоумков, что вчера свару внизу устроили!..

– Кстати, а что им надо‑то было? Из‑за чего весь сыр‑бор? Я вчерась так и не понял… Мне, вообще, всё это не померещилось? – племяш Святослава растерянно захлопал мутными глазами.

– Да интересовались, где Емельян, сам посол княжий, обитает! Много слышали о тебе, говорят. Легендарная личность!.. Хотели лично тебя лицезреть, да не пустили мы их. Не посмели сон твой чуткий тревожить! Предлагал же твоим поклонникам обождать до утра, но они ни в какую! Вот и пришлось их утихомирить, дабы ты выспаться мог… – усмехнувшись себе в рыжую бороду, пробасил Ратибор.

– Да⁈ – Емельян, не до конца ещё проснувшийся, плохо соображая после вчерашней своей попойки, озадаченно заулыбался. – Так я, выходит, знаменит⁈

– На всю округу, Емеля, на всю округу…

– Между прочим, Ратибор, зря ты сейчас так весело скалишься! Может, и правда обо мне тут слышали! Вот в Залесье, например, я известен! Как бравого охотника на медведей‑шатунов меня там знают! Возможно, слухи‑то уже и поползли по людям, аки мухи по навозной куче… Людская молва ведь быстро распространяется! Ты вот сам, Ратибор, медведя‑то хоть раз в жизни видел близко, а⁈ – распалился под конец Емельян, несколько уязвлённый тем, что этот рыжебородый громила до сих пор не воспринимает его всерьёз.

– Только на гербе Мирграда, Емеля, – Ратибор встал. – Я вниз пошёл, поглядеть, что к чему. Да и дело есть у нас там, не терпящее отлагательств. Так что догоняйте. Яр, друже, тебя это не касается, отлёживайся! – могучий богатырь вышел из комнаты и отправился на первый этаж разведать, так сказать, обстановку.

– Дурашка ты, Емеля, – осуждающе зыркнул на княжьего племяша Мирослав. – Ратибор был куда моложе тебя, когда добыл своего первого медведя. Причём завалил он его в одиночку, взяв с собой лишь пару рогатин, копьё да охотничий нож…

– Да ладно⁈ – Емельян поражённо захлопал глазами.

– Вот тебе и да ладно… Пойду подсоблю нашему рыжему другу. Надо разгребать, чего вчера наворотили, – сказал Мирослав, обращаясь к кивнувшему ему в ответ Яромиру. – Ты лежи тут пока, пожелания будут какие‑нибудь? Кваса там, перекусить чего?

– И того, и того…

– Я принесу, – на пороге комнаты стояла заспанная Злата. Немного смутившись от удивлённо уставившихся на неё Яромира, Мирослава и Емельяна, капризная красавица не удержалась и съязвила в привычной ей манере: – Чего вылупились? Всё‑таки этот пьянчуга спас меня вчера от кучки вонючих негодяев! Могу я ему хотя бы кваса с мясом принести, чтоб он поживее на поправку шёл? – с вызовом добавила она. – А то не хватало ещё застрять в этой богами забытой корчме из‑за какого‑то голодранца! – зло бросила белокурая прелестница под конец.

– Язык у тебя без костей, как я погляжу… – Яромир тихо покачал головой.

– А у тебя что, с костями он⁈ – с вызовом крикнула в ответ Злата, разворачиваясь и уходя вниз. – Сочувствую тогда!

Друзья, несколько ошарашенные, некоторое время молча просидели в тишине, осмысливая услышанное.

– Ну и язва же у тебя сестра! – Яромир первый нарушил молчание. – Она всегда такая, или это полнолуние на неё так действует?

– Вообще всегда, но в последнее время её особенно прорвало… – задумчиво молвил Емельян. – Как с Мирграда выехали, так будто с цепи сорвалась!

– Да уж, фору она многим даст в плане стервозности!.. Не завидую я её будущему мужу… – Мирослав лукаво взглянул на Яромира, тяжело вздохнувшего в знак согласия.

– А уж как я ему сочувствую! – подхватил радостно Емельян. – Ух как я с ней намучился за всю жизнь!..

– На этой грустной ноте я вас оставляю, – хмыкнул иронично Мирослав. – Похоже, вы нашли общую тему. Ну а я всё же утопал вниз. Сегодня у нас по плану физические нагрузки, заключающиеся в рутинном махании лопатой… Ибо негодяев тоже хоронить надо. Крайне ответственное дело, между прочим… Не каждому дано, да, Емельян?

– Да, Мирослав! Тут ты прав как никогда! Мне это, например, не по плечу!.. Лопаты, могилы – ента всё явно не моё! Я лучше тут посижу, а то вчерашний вечер тяжёлым у меня выдался… Вы это, как закончите там, так сообщите сразу, чтобы я мог спуститься вниз да позавтракать спокойно…

– М‑дя… Хорошо, что всего этого не слышал Ратибор… – Мирослав неодобрительно покосился на валяющегося на кровати, слегка помятого после вчерашней попойки Емельяна и вышел из комнаты.

Внизу уже давно кипела жизнь. Мефодий с раннего утра, не дожидаясь, когда его постояльцы проснутся и спустятся завтракать, принялся наводить порядок в «Дальней дороге». Ради этого он подпряг всех местных жителей к такому ответственному делу, как перетаскивание трупов разбойников из зала таверны на единственное кладбище в деревне, находившееся чуть поодаль, на самой её окраине, у леса. За данную работу пришлось щедро заплатить, но Мефодий не поскупился, не поленившись сначала пошуровать в карманах мертвецов, и рассчитался в итоге за похороны бандитов их же деньгами. Своим же работникам он дал ещё добро на присвоение всяких украшений с побрякушками разными да оружия, ибо на том свете всё это мёртвым лиходеям уже не понадобится. Потому десятка полтора сельчан с рьяным энтузиазмом принялись за дело, и часа через два максимум в харчевне не было уже ни одного покойника. После чего Буслава с Варнулом принялись с не меньшим рвением отмывать пол и стены заведения от крови и человеческих ошмётков. Впрочем, с этим были определённые сложности, ибо бурое от впитавшейся в него крови дерево отмываться упорно не хотело. И когда Ратибор спустился в обеденный зал, брат и сестра с руганью уже заканчивали свою генеральную уборку, не смыв лишь эти тёмные пятна, то тут, то там видневшиеся на полу, стенах, а местами даже на потолке. При виде рыжего гиганта, который и подкинул им с утра столько работы, Варнул с Буславой сразу заискивающе заулыбались.

– Не желаете ли чего‑нибудь выпить аль перекусить? Особо готовить не было времени, но есть копчёные оленина с рыбой, говяжья голяшка, немного овощей и… – Варнул был сама любезность.

– Всё тащи! И кувшинчик доброго кваса не забудь! Самого свежего, что есть в ваших закромах! – Ратибор плюхнулся за один из немногих более‑менее чистых столиков у стены. – А лучше два кувшинчика!

– Сию минуту, сейчас сделаем! – Варнул умчался выполнять заказ.

– Смотрю, вы славно потрудились с утра, – Ратибор одобряюще хмыкнул. – Молодцы! Чего, неужели вдвоём всё растащили⁈

– Да не, наши подсобили… – Буслава как заворожённая глядела на рыжебородого витязя. У неё до сих пор стояло перед глазами, как вчера этот здоровенный верзила с волосами цвета пламени с довольной ухмылкой кромсал имевших несчастье попасться под его горячую руку негодяев. Хорошо, что видела она далеко не всё, выскользнув‑таки в пылу схватки наружу. А то ночные кошмары, как пить дать, замучили бы.

В этот миг в трактир, кряхтя, зашёл уставший, но довольный Мефодий. Заметив сидящего у стены богатыря, он тут же поспешил трусцой к нему.

– Почему у нас постоялец до сих пор без питья и кушанья⁈ – по пути грозно обрушился он на вставшую как вкопанная и не сводящую своих испуганных глаз с Ратибора Буславу. – Тем более такой важный постоялец! Мы все ему жизнью и здоровьем обязаны! И где, вообще, твой брат⁈ Да я его выгоню к чертям, работничка такого!..

– Я тут, уже бегу! – из подсобки выскочил Варнул со здоровенным подносом, уставленным всякой всячиной, и шустро помчался к столу, где сидел Ратибор. – Квас сейчас тоже будет, самый лучший! – продолжал радостно лепетать Варнул, с восхищением таращась на дорогого гостя.

В отличие от своей сестры он не боялся рыжеволосого великана, но безмерно его боготворил, ибо, по мнению помощника трактирщика, сам бог грома и войны Перун вселился вчера в этого молодого исполина.

– Красота‑то какая! – спускающаяся по лестнице со второго этажа таверны Злата потрясённо осмотрелась. – Осталось только пятна крови удалить… Может, вчерашний вечер мне только приснился?

– Если бы… – тяжело вздохнул Мефодий. – Первый раз в моей корчме такой ужас случился! Надеюсь, что и в последний! А кровь уже никак не выведешь. Въелась, зараза! Надо верхний слой дерева снимать. Эх, работёнка та ещё… Ну да ладно!.. После покумекаем об этом, а пока так будем… Что‑нибудь желаете?

– Да, рыбки! – Злата уселась за стол к Ратибору и отщипнула от копчёного карпа. – И это, раненому нашему принесите на завтрак чего‑нибудь. Сама хотела, да обойдётся! Делать мне больше нечего, как всяким тунеядцам и пьяницам еду в кровать таскать! Так ведь и подумать могут люди бог весть чего!..

– Сделаем! Если что ещё понадобится, только свистните! Вы ведь всем довольны? – Мефодий хмуро посмотрел на носящегося как стрекоза Варнула, после чего уставился вопросительно на неспешно трапезничающего Ратибора.

– Вполне. Чего там с телами?

– Местных подключил, уже закапывают…

– Добро. Я тебе должен что‑нибудь?

– Да о чём вы! – Мефодий всплеснул возмущённо руками. – Если тут кто‑то кому‑то что‑то и должен, так это я вам!..

– Ладушки. Сделай тогда доброе дело…

– Всё что угодно!

– Дай пожрать спокойно, не маячь на горизонте.

– Конечно, как скажете! Извините… – Мефодий быстро удалился, в сердцах коря себя за то, что сам не додумался не отвлекать этого могучего воина от утренней трапезы.

– Надеюсь, что про тела мы больше не услышим за завтраком, – недовольно воззрилась на Ратибора Злата.

– Надейся, милая, надейся… – задумчиво пробормотал рыжебородый витязь. Он не был особо расположен потакать капризам вечно недовольной княжьей племяшки, хотя и понимал, что в чём‑то она сейчас права.

– Ого, – раздался приглушённый свист со второго яруса, – шустренько… Только не говори, Рат, что ты в одну бороду так быстро разгрёб всю эту груду мяса, что вчера тут настругал! – в обеденный зал спустился, удивлённо оглядываясь, Мирослав и присел за стол к Ратибору, тут же схватив со стола говяжью голяшку.

Тем временем Варнул наконец притащил два кувшина с квасом и пару кружек, угодливо поставил их на стол, после чего умчался к своей сестре заканчивать уборку. К ним присоединился и Мефодий, самолично взяв в руки тряпку и принявшись драить здоровенное бурое пятно на барной стойке.

– Да я тут вообще ни при чём, – вцепившись белыми крепкими зубами в копчёный олений окорок, молвил с набитым ртом Ратибор. – Хозяин кабака молодец, с утра завал трупный скоренько сам раскидал, подключив, похоже, к сему весьма ответственному мероприятию всё местное население этого богами забытого Зябкино…

– Ну конечно, чего ему и не разгрести‑то, – хмыкнул, налегая на говядину, Мирослав. – Подспудно и золотишко, и украшения, и оружие их прикарманил себе, поди!.. Клыки золотые у кого нашёл… Интересно, кольца вместе с пальцами срезал или всё‑таки с помощью мыла стаскивал?..

– Да мне всё равно, если честно, – Ратибор равнодушно пожал могучими плечами. – Пущай забирает у них чего хочет. Хоть черепа под ночные горшки. Может даже чучело из каждого сделать да на огородах местных расставить. Будем считать, что мы с ним расплатились и за бардак вчерашний, и за сегодняшнюю работёнку с утреца по уборке этого самого небольшого беспорядка, что мы тут давеча учинили…

– Мужчины, ну мы же завтракаем! – Злата возмущённо уставилась на Ратибора с Мирославом. – Неужели нельзя всё это обсудить не в утреннюю трапезу⁈

– Твоя правда, малая, – нехотя признал Ратибор. – О таких вещах негоже во время приёма пищи разговаривать. Не всегда вот только выходит рот на замке держать… Ладно, замолкаем.

– Хозяин, а хозяин! – раздался громкий оклик со второго этажа. – Где ты там⁈ И как тебя, это, величать, не помню, любезный, но можно тебя на минуточку?.. Дело у меня к тебе имеется! Практически государственной важности, так сказать!..

Сверху, со второго этажа, медленно спустился хмурый Емельян. Окинув угрюмым взглядом своих друзей, он шепнул что‑то подошедшему Мефодию, сунул ему в руку несколько монет и пошёл к ним за столик.

– Представляете, – плюхнувшись рядом на лавку, пробурчал он, недоумевающе озираясь по сторонам, – мне вчера вечером почудилось, что тут весь зал полон ошмётками человеческими, телами порубленными завален! Головы, руки, ноги, что было, ой‑ёй! Бр‑р‑р‑р!.. Это ж приснится‑то такое, а⁈ Меня частенько кошмары мучают после того, как намешаю пиво с вином… Сказал бы сразу, Ратибор, что мне это привиделось, зачем издеваться‑то наверху надо было⁈ А что это, кстати, за тёмные засохшие лужицы на полу да стенах? Кто‑то вчера поливал друг друга вином и медовухой? Надеюсь, я не участвовал? Чего праздновали?

Злата, покраснев от злости, взяла со стола стоящую перед Ратибором кружку с квасом и с размаху плеснула её в лицо опешившего Емельяна.

– Олух! Ты – точно не участвовал! – выпалила она гневно, после чего встала и, подойдя к Мефодию, тихо сказала: – Приготовили чего нашему раненому на завтрак? Давайте всё же я отнесу ему. Как раз наверх собиралась, мне по пути совсем несложно будет с собой прихватить… Тем более у вас и так тут работы с избытком… – юная княжна явно была смущена.

– Благодарю, прекрасная фея, вот, пожалуйста… – Мефодий поставил на стойку перед ней поднос с копчёностями и кувшином кваса. Злата осторожно взяла его и медленно пошла на второй этаж, бережно неся утреннюю трапезу Яромира перед собой.

– А что ента с ней, а⁈ – Емельян, весь в квасе, непонимающе моргая, удивлённо глазел ей вслед. – Взбеленилась вся, прям как не своя стала!.. И что я такого сказал…

– Что с ней, Емеля, понять‑то – дело нехитрое… – Ратибор так же задумчиво глядел Злате вослед. – Влюбилась твоя сестрёнка. Только вот как дальше быть‑то, не ясно!.. Ведь другому она обещана. На свадьбу её едем, к суженому везём…

– Влюбилась⁈ Да ты что⁈ – Емельян, утираясь, изумлённо захлопал зелёными глазами. – А в кого⁈

– В лешего, Емеля, в лешего, – хмыкнул Мирослав.

В этот момент появившийся у столика с друзьями Мефодий поставил перед Емельяном полный жбан вина и неторопливо удалился, ехидно улыбнувшись при этом. Княжий племяш мигом схватился за него обеими руками, как за сокровище какое, и принялся жадно пить большими глотками, проливая вожделенный нектар на свою жиденькую бородку и грудь. Осушив зараз больше половины кувшина, он уже лениво водрузил его на стол и довольно рыгнул так, что его было слышно на всю таверну.

– Хор‑р‑рошо‑о‑о‑о, ик! – Емельян вдруг осёкся, ибо поймал на себе осуждающие взгляды Ратибора с Мирославом. – Представляете, – виновато молвил он, стыдливо оправдываясь, – сказал трактирщику, чтобы кваса мне принёс, а он, собака такая, всё перепутал и притащил вина, окаянный…

– Откуда у тебя деньги, Емеля? В Залесье ведь ты говорил, что спустил всё до последней монеты? – Мирослав вопросительно взглянул на княжьего племяша. – Никак у Святослава в Мирграде занял?

– Не занял, а попросил, на карманные расходы, так сказать! Князь не отказал. Родня я ему всё‑таки, хоть и дальняя…

– Ну‑ну, – Ратибор неодобрительно вздохнул.

– Мы не твои папка с мамкой, так что расслабься, – Мирослав прямо смотрел на Емельяна. – Да и ты уже давно не мальчик и можешь делать что хочешь. Только имей в виду: в случае чего и спрос с тебя будет как со взрослого, уж не обессудь.

– Да‑да, понял я! – недовольно буркнул Емельян. – Гутарю же, кваса хотел… А ты чего, веришь в лешего? – желая побыстрее сменить тему разговора, спросил он у Мирослава.

– Что значит «верю»? Я не верю – я знаю, что он существует.

– Да что ты лялякаешь⁈ – враз повеселевший Емельян отхлебнул ещё из своего кувшинчика. – И откуда же у тебя такие познания, а⁈

– Видел я его, – молвил Мирослав задумчиво, не обращая внимания на скептически настроенного Емельяна. – И не я один…

– Да ну⁈ – рассмеялся Емельян. – И кто же ещё его видел, кроме тебя? Может, Ратибор⁈ – порозовевший княжий племяш перевёл свой ироничный взгляд на сидящего рядом рыжего громилу и, увидев, что тот отнюдь не разделяет его веселья, воскликнул: – Вы сейчас что, серьёзно⁈ Может, это было поздно вечером, когда вы выползали из какого‑нибудь кабака, хлопнув перед этим по бочке медовухи на нос, а⁈ Трактирщик! Как там тебя, всё забываю… Повтори! – Емельян допил свой кувшин и, звонко поставив его на стол, немедля потребовал добавки. Винные пары быстро ударили ему в голову.

– Емеля, – молвил назидательно Ратибор, – запомни одну простую вещь: если ты чего‑то не видел лично, это совершенно не значит, что этого не существует вообще в природе.

– Не, ну это‑то как раз понятно! – протянул уныло Емельян, с охотой прикладываясь к только что принесённому Мефодием ещё одному жбану с вином. – Я не был никогда в том же Борграде, куда мы сейчас путь держим, но это не значит, что этого города не существует! Но леший – это совсем другое! Его не бывает!

– А они‑то знают о том, что их не бывает? – Мирослав усмехнулся. – Полагаю, даже не подозревают…

– Что значит «их»⁈ – встрепенулся раскрасневшийся Емельян. – Так он что, ещё и не один⁈

– Семью его не видел, врать не буду, – рассмеялся непринуждённо Мирослав. – Да и его самого тоже, по правде говоря. Только чью‑то огромную тень в лесу у опушки. Ну и здоровенные необычные следы попадались нам как‑то зимой, на недавно выпавшем снегу… Не принадлежали они ни человеку, ни зверю. Относительно свежие, между прочим! Часа за полтора до нас прошёл там. Легенды гласят, что живут они далеко на северо‑востоке, как раз семьями. Чего он тогда к нам забрёл, понятия не имею…

– Ха‑ха, легенды⁈ – Емельян громко расхохотался на всю харчевню. – Ну вы даёте! Такие взрослые суровые дяди, а всё в сказки верите! Да мало ли чего там бабки с дедами шепчут по вечерам у печи, страшилки всё это!

– У любого предания есть своё начало, Емеля, – глубокомысленно заметил Ратибор. – Пущай со временем оно обрастает всякими подробностями новыми да преувеличениями разными, но изначально‑то событие имело место! Наши бабки с дедами не из воздуха берут эти истории…

– Ратик, я тебя умоляю, и ты туда же⁈ – Емельяна быстро накрывали винные испарения. – Вы с Мирославом как дети, Сварог свидетель! Скажите ещё, что верите в призраков, колдунов и ведьм!

– Кажись, кому‑то уже хватит… – хмыкнул Мирослав.

– Да⁈ – возмутился нетрезвый Емельян. – Это кому же, позволь поинтересоваться⁈

– Да уж явно не нам с Ратибором! А насчёт ведьм… – Мирослав чуть понизил голос. – Взять вот, к примеру, эту нашу вчерашнюю знахарку Благану. Как она пронюхала, что у меня за пазухой трофеи медвежьи? Я ведь никому об этом не рассказывал! Причём точно ведь сказала, сколько клыков и когтей! Откуда узнала, что я с отцом был? Имя его откель известно ей? Мистика… Так что для кого‑то она ворожея, а для кого‑то, может статься, и ведьма, самая настоящая!.. Мало ли таких у нас по Руси в дремучих чащобах обитает?..

– А Белогор её, случаем, не знает? Видел, поди, недавно да сам и поведал ей! Дела, может, какие имеет с этой ведуньей? – Ратибор вопросительно посмотрел на своего приятеля. – Например, поставляет нашей целительнице медвежьи клыки с когтями!..

– Я, конечно, поинтересуюсь у отца при случае, знает ли он такую ворожею, – Мирослав задумчиво взглянул на Ратибора. – Давай даже предположим, что ты прав и мой батя недавно был тут да сам Благане всё и выложил. Но скажи мне тогда, откуда она узнала, что я – его сын⁈ Совершенно точно, клянусь секирой Перуна, я первый раз её сегодня увидел!

– Да, а вот это загадка!.. – Ратибор согласно кивнул.

– Вот и я о том же…

– Х‑хозя‑яин, как т‑тебя там… Да не в‑важно!.. Медовухи т‑тащи! – Емельян допил второй кувшин вина, который совершенно явно хорошо лёг ему на вчерашние дрожжи, и совсем пошёл вразнос. Его пьяная душа требовала продолжения гулянки. Мефодий вопросительно глянул на Ратибора. Тот в ответ лишь пожал плечами и нехотя кивнул, после чего корчмарь быстро поставил перед Емельяном пузатый сосуд с медовухой.

Между тем было ещё утро, и только‑только стали спускаться вниз, в обеденный зал, со второго этажа немногочисленные постояльцы. Были они по большей части напуганы и удивлённо, с облегчением озирались по сторонам, когда видели, что в трапезной более‑менее прибрано.

– Мог бы поклясться на руне Велеса, что вчера ночью тут валялась гора трупов, – расположившись за соседним столиком, изумлённо молвил один из гостей, Демидий, степенного вида полноватый муж лет пятидесяти, с длинной тёмной бородой, слегка уже разбавленной сединой. Видно, один из тех немногих среднего достатка купцов, что в одиночку ездили туда‑сюда между Мирградом и Борградом на свой страх и риск.

– Ха‑а‑а! – воскликнул пьяный Емельян. – Т‑так значит, не мне одному это п‑приснилось⁈ Н‑но разве так бывает⁈

– Э, не, – затараторил торговец, – мне не приснилось! Что это за бурые пятна повсюду, как ты думаешь?

– З‑знамо что! Это ви‑и‑ино, глуподырый т‑ты пузатик!

– Вино у тебя вместо мозгов, дурья твоя голова!

– Ты к‑как со мной разговариваешь, ж‑жирный остолоп⁈ Т‑ты знаешь, кто я такой, а⁈ – Емельяна понесло.

– Конечно, знаю! Ты пьяный дурачок, который давно розгами по заднице не получал! – Демидий за словом в карман не лез.

– Д‑да я тебя, с‑старый ты козлина!.. – Емельян махом допил свою медовуху и, сильно качаясь, пошёл разбираться за соседний столик с купцом. А тот оказался не из робких и, недолго думая, встал да ударил подошедшего к нему Емельяна в голову правым боковым. Княжий племяш завалился неуклюже на пол, опрокинув при этом ещё и стоящую рядом лавку, после чего перевернулся на бок, подложил руки себе под тыковку и сладко захрапел.

– У тебя что, здоровье лишнее имеется, барышник? – Ратибор хмуро перевёл взгляд с заснувшего на полу Емельяна на его обидчика. – Так я могу мигом поправить это дело.

– Простите покорно, но ваш друг сам напросился…

– Этот обормот, может, и сам виноват, да… Потому на первый раз прощаю, так уж и быть, – Ратибор лениво поднялся и сверху вниз угрюмо взглянул на притихшего Демидия. – Но если ещё раз хоть пальцем тронешь нашего приятеля, я тебе башку откручу. Емеля, может, и неправ был, но это не значит, что его можно лупить почём зря. Понял меня?

– П‑понял… – пробормотал тихо купец, совсем не горя желанием связываться с этим рыжеволосым исполином, тем более после событий сегодняшней ночи. Его мигом обострившаяся интуиция громко кричала ему где‑то в глубинах души, что ничем хорошим для него это не кончится.

Ратибор лишь кивнул в ответ, показывая, что в таком случае конфликт исчерпан.

– Я наверх, Мир, – обратился он затем к Мирославу. – Оттащу этого пьянчугу в кровать, пущай дрыхнет. Я бы тут нашего молодого забулдыгу отсыпаться оставил, да мало ли, наступит кто ему на вымя случайно, устанем слушать поросячьи визги…

– Пошли, я с тобой. Яромира проведаем заодно.

– Ну пошли проведаем, – Ратибор одной рукой, как пушинку, закинул к себе на плечо обмякшее тело пребывающего в сладкой нирване Емельяна да понёс его на второй этаж. Окружающие только диву давались природной мощи этого рыжего великана, разметавшего вчера с друзьями добрых шесть десятков разбойников с большой дороги.

Ратибор бросил Емельяна на койку в их с Мирославом комнате, дабы он не смущал перегаром Яромира, и вместе со своим приятелем они заглянули к их раненому другу. У него была Злата, и они о чём‑то увлечённо разговаривали. Она всё ещё язвительно подтрунивала над русоволосым красавцем, но уже не со злостью, а ласково, стараясь выбирать выражения помягче. Ратибор с Мирославом озадаченно переглянулись. Яромира было не узнать, он сильно преобразился и воспрянул духом. Видно, что к Злате он неравнодушен, как и она к нему. Друзья были только рады за своего товарища, но как быть с тем, что они везут по приказу князя эту принцессу на свадьбу с другим? М‑дя, это проблема…

– Ты как, Яр? – с порога поинтересовался Мирослав.

– Да нормально! Хоть сейчас в седло! И скакать галопом, только в обратном направлении… – Яромир грустно улыбнулся.

Злата потупила сконфуженно взор, а Мирослав с Ратибором понимающе переглянулись.

– Знаете что, други мои, – прервал затянувшееся неловкое молчание Яромир, сменив резко тему, – а ведь у нас проблема! Курьян‑то вчера, думая, что я уже мертвец, болтнул лишнего! Кто‑то ему шепнул шустренько, что мы выехали в Борград! И это, скорее всего, был кто‑то из своих, из терема Святослава! Кто‑то, кому «не по нраву наши рожи», как ляпнул этот самодовольный кусок дерьма…

– Да, было такое! – встрепенулась Злата. – Этот негодяй сказал, что ему сообщили о нашем отбытии и что вы едете с двумя племяшами княжьими…

– Хм… Ну, тайны‑то особой мы не делали из нашей поездки, но и не трепались об этом никому чужому, это верно… – Мирослав задумчиво взглянул на нахмурившегося Ратибора. – Емеля‑то, дурашка, никому не мог проболтаться?

– Да пёс его знает! – Ратибор досадливо поморщился. – Но если и болтанул кому, то явно не со зла. Емельян наивен, да, но не подлец. А вот тот уже, второй, явно не с добрыми намерениями сообщил о нашей поездке Курьяну! Видно, кому‑то мы в Мирграде мешаем!..

– Надо бы с нашим Емелей поговорить на эту тему, пущай вспоминает, кому, чего и где растрепал… – Яромир вопросительно зыркнул на друзей.

– Надо бы, Яр, – Ратибор хмыкнул. – И обязательно расспросим! Но не сейчас. Полагаю, что и не сегодня…

– А чего так? – Злата гневно вскочила. – Где этот недомерок⁈ Я из него всю правду вытрясу!

– В нашей каморке дрыхнет, – усмехнулся Мирослав. – Да только тряси его сейчас, не тряси – всё без толку будет, ибо нажрался он, аки поросёнок.

– Да, он может!.. – Злата разочарованно вздохнула. – Вот ведь скотина, а!..

– Завтра его помучаем, а сегодня пусть уж отсыпается, – Ратибор легко стукнул кулаком по столу в комнате, отчего тот едва не развалился. – И надо запретить будет трактирщику наливать ему более, а то конца этому не видно, ибо ударился наш Емеля во все тяжкие… Так ведь и из седла выпадет по дороге, шею себе свернёт… Оно нам надо, перед князем потом ответ держать, как мы не уберегли его горячо любимого племяша?..

На том друзья и договорились, решив пока не беспокоить сладко храпящего в соседней опочивальне Емельяна. День в таверне прошёл довольно скучно. Единственное, всё местное население вместе с постояльцами беспрерывно между собой шептались, обсуждая вчерашнюю драку, заодно бросая полные изумления, восхищения и обожания взгляды на Ратибора с Мирославом, спустившихся опять в трапезный зал. И если последний спокойно переносил повышенное к себе внимание, то рыжебородого витязя это перешёптывание за спиной порядком раздражало.

Наконец настал вечер, и, как и обещала, в корчму явилась ворожея Благана. Поднявшись наверх, на второй ярус, она быстро осмотрела рану Яромира, довольно кивнула, после чего сменила повязку и опять заставила его сделать несколько глотков своего отвратительного отвара.

– Дела у него идут лучше, чем я думала, – Благана поднялась. – Организм крепкий, сам помогает как может. В принципе, я больше не нужна. Сегодня пусть уж отлежится, чтоб наверняка, так сказать, а завтра можно уже коня ему седлать.

– Благодарим тебя, целительница, – довольно молвил Ратибор. – Что‑нибудь должны мы тебе ещё?

– Должны. Коготь и клык медведя у того юнца за пазухой, что дрыхнет в соседней конуре! Твой отец ему такой подарок сделал дорогой после охоты вашей славной! – Благана уставилась прямо на Мирослава. Объяснять, откуда она всё это знает, ворожея, естественно, и не думала.

Друзья хмуро переглянулись, лишь пожав плечами. Мирослав молча вышел и, видно, хорошо пошарив по карманам спящего крепким сном в соседней комнате Емельяна, через пару минут вернулся, протягивая Благане требуемое. Та жадно схватила своё сокровище, понюхала, попробовала аккуратно на зуб, после чего бережно убрала в средних размеров котомку, что висела у неё на поясе.

– Ещё что‑нибудь?

– Да, – Благана внимательно рассматривала Ратибора, отчего тому стало слегка не по себе. – Руку мне свою дай.

– Чего? – Ратибор удивлённо крякнул.

– Длань, говорю, протяни! – Благана досадливо поморщилась. – Не встречала я ещё таких воинов в своей жизни, а повидала я немало славных богатырей, уже поверь мне! Так что давай сюда лапу свою! Хочу заглянуть внутрь тебя. В твою душу… Не бойся, не укушу!

– Да я и не боюсь, – Ратибор протянул свою руку ладонью вверх ворожее. Та быстро схватила её, понюхала, облизнула, после чего начала мять своими длинными пальцами, закатив глаза и при этом нараспев произнося:

– О да… Я не ошиблась… Богами отмечен… Могучий воин… Сложная судьба… Большое горе и немалые лишения… Но ты выстоишь, ибо крепость и несгибаемость твоего духа просто невероятны… Великие деяния тебя ждут… Главное… – Благана отпустила руку Ратибора, взгляд её стал нормальным и упёрся прямо в его глаза. – Главное, когда встанешь на распутье между двух дорог своей судьбы, помни свои жизненные принципы и слушай совесть свою, не глуши её в гневе. Ибо от того, каким путём пойдёшь ты далее, будет зависеть, кем ты станешь: надёжной опорой сил светлых или величайшим палачом тьмы… У тебя будет выбор. Не ошибись с ним! Я всё сказала.