Текст книги "Ратибор. Окталогия (СИ)"

Автор книги: Александр Фомичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 121 страниц) [доступный отрывок для чтения: 43 страниц]

Глава 18
Между молотом и наковальней

Сражение было в самом разгаре. Войска русичей взяли орду половцев в самые настоящие тиски, ударив по кочевникам с двух сторон. Когда основная часть степняков всё‑таки развернулась навстречу рати Святослава, воинство Борграда, возглавляемое Бориславом, зашло им в тыл, молниеносно ударив противнику в спину. Кочевники оказались между молотом и наковальней; страх и смятение овладели их сердцами. Могучие русы методично, шаг за шагом врубались в не успевшие толком перестроиться боевые порядки неприятеля, неся скорую погибель половецкому воинству.

Ратибор, как обычно, дрался в первых рядах, сея вокруг себя смерть и разрушение. Но в этой битве он не улыбался, что было для него нехарактерно. Наоборот, стиснув зубы, он сосредоточенно прорубал сквозь строй вражеских бойцов кровавую дорожку к своей цели – стоящему в центре орды половцев великому хану Улукбаю, довольно крупному мужчине сорока семи лет от роду, окружённому своей личной гвардией. Тот яростно выкрикивал всё новые и новые приказы своим воинам, пытаясь выправить ситуацию и изменить ход складывающегося не в его пользу сражения, но у него мало что получалось; сбитые с толку в пылу битвы, растерявшиеся степняки просто не слышали своего повелителя и продолжали массово гибнуть под уверенно зажавшими их с двух сторон ратями русичей. Но Ратибору пришлось пока повременить с долгожданной встречей – серьёзную опасность представляли собой три оставшиеся на поле боя штурмовые башни противника. На верхней площадке каждой из них находилось по два‑три десятка лучников, которые, как в тире, с шестиметровой высоты метко расстреливали высыпавшее им навстречу из городских ворот воинство Борграда.

Ратибор резво подлетел к ближайшему осадному сооружению и, взяв в руку большой круглый щит, своевременно протянутый одним из витязей Огвальда, могучим ударом ноги выбил дверцу, ведущую в туру, после чего с диким рёвом ворвался внутрь. Ему навстречу практически в упор ударили стрелы; одна сбила шлем с головы, вторая чиркнула по скуле, оставив там кровавую бороздку, третья же достала‑таки Ратибора, вонзившись ему в плечо. Ещё несколько стрел попали в щит, так вовремя взятый им в руку. Рыжеволосый великан, тут же бросив его в ряды врагов, встречавших на первом этаже башни и не давая им опомниться, с секирой наперевес врубился в неприятеля. Узкий пятачок в основании туры стал быстро напоминать скотобойню; половцы ничего не могли противопоставить в замкнутом пространстве первого яруса скашивающему их ряды могучему русичу, который как раз очень вольготно чувствовал себя в этой скоротечной схватке. Первый этаж стремительно заполнился трупами врагов; но впереди было ещё два яруса. Недолго думая, Ратибор опять подхватил щит, совсем недавно спасший ему жизнь, и, прикрывшись им, ломанулся на второй этаж адского сооружения. За ним потянулись воины Огвальда, держащиеся позади и старающиеся не угодить под шальной удар разъярённого исполина. Очень скоро точно так же были очищены от степняков и второй с третьим ярусы. Выскочив на верхнюю площадку башни, Ратибор с борградскими ратниками шустро зачистили и её.

По похожей схеме были взяты и две оставшиеся осадные туры; штурм одной из них возглавлял Яромир, другой – Мирослав. Рыжебородый витязь же, привычно сломав у основания торчащую из плеча стрелу и больше не обращая никакого внимания на своё ранение, внимательно всматривался сверху в воинство кочевников. Наконец он нашёл взглядом того, кого искал. Стремглав спустившись с башни вниз, на поле боя, он снова начал прорубаться к своей цели. И вот Ратибор оказался прямо перед тремя десятками личной охраны Улукбая, решительно сомкнувшими ряды и собравшимися умереть за своего повелителя. Молодой богатырь был не против такого развития событий; с ходу влетев в монолитные построения элитной гвардии половецкой орды, он быстро разметал хвалёную охрану «солнцеликого», устроив самую настоящую мясорубку на глазах у шокированного хана. А поражаться было чему. Казалось, сам бог войны и грома Перун вселился в этого могучего исполина, в одиночку планомерно уничтожающего элиту половецкого войска. Выдернув свой двуручный топор из тела последнего телохранителя Улукбая, Ратибор успел заметить краем глаза, как сам хан, выбрав (по крайней мере, так ему казалось самому) наиболее удачный момент для нападения, кинулся сбоку на рыжебородого русича, замахиваясь на него своим позолоченным ятаганом. Молодой гигант лишь презрительно хмыкнул на это, ударом ладони наотмашь отбросив от себя «избранного богами повелителя неба». Выронив свой инкрустированный драгоценными каменьями клинок, Улукбай пролетел несколько метров и смачно шлёпнулся на спину; из его разбитого носа обильно потекла кровь.

– Он мой! – яростно прорычал Ратибор так, что подоспевшие ему на подмогу ратники Борграда аж отшатнулись от страшного в своём праведном гневе рыжеволосого великана и предпочли не вставать у него на пути.

– Как же долго я мечтал о встрече с тобой, тварь! – Ратибор, весь в крови, грозно навис над Улукбаем, и свирепый вид его вселял невероятный ужас в сердце великого хана. – Помнишь моего отца? Деревня Камнево, два десятка лет тому назад. Запамятовал, да⁈ Крыса ты плешивая!.. Кузнецом он был там, и жили мои батя с матерью в той деревушке вполне себе счастливо до тех пор, покуда ты туда не явился со своей сворой шакальей! Всех бы вас тогда он раскидал, как котят слепых, если бы твои падальщики его стрелами не утыкали!.. А‑а‑а, по зыркулям вижу, что вспомнил, дерьмо старого ишака! Ну так вот, эта секира, – Ратибор ловко крутанул в руке свою старушку, – единственное, что у меня осталось от родителей! Давно хотел привет тебе от них передать! Будь здоров, не хворай!.. – с этими словами рыжебородый богатырь не спеша занёс свой топор над головой и со страшной силой опустил его вниз.

Всю давно копившуюся ярость, всю свою мощь вложил Ратибор в этот удар. Дико завизжавший в невообразимом ужасе Улукбай поднял инстинктивно одну руку вверх в тщетной попытке избежать заслуженного возмездия. Истеричный крик великого хана мгновенно сменился страшным хрипом, когда лезвие секиры отсекло ему часть кисти вместе с несколькими пальцами, вонзилось в грудь и вышло у него со спины, глубоко зарывшись напоследок в землю. «Солнцеликий наместник богов», обливаясь кровью, несколько раз судорожно дёрнулся и, наконец, испустив последний вздох, бездвижно замер на сырой землице. Застывшие в безумном страхе глаза его так и остались открытыми.

– Надеюсь, мне боги благодарность за проявленное милосердие не забудут выписать!.. За то, что подарил этой собаке быструю смерть! – глухо пробурчал Ратибор, хмуро глядя на поверженного врага. – Поначалу я ведь хотел его медленно, по кускам разобрать… Эх, почему говорят, что месть не приносит облегчения?.. Кому как, конечно, а мне точно полегчало!

Рыжебородый гигант оглянулся. Битва явно осталась за русичами, совместными усилиями разбившими лютого врага наголову. Победа была тяжёлой, но безоговорочной. Лишь местами ещё оказывалось вялое сопротивление небольшими кучками половцев, но оно быстро и жестоко подавлялось. Практически вся орда кочевников полегла здесь, на этой равнине под Борградом, и лишь малой части удалось ускользнуть от расправы, позорно бежав с поля боя.

Ратибор же, как бывало у него лишь после особо тяжёлых сражений, поставил свою секиру вертикально вниз, воткнув лезвием в землю и, небрежно облокотившись на массивный набалдашник её рукояти, с каким‑то непонятным ему самому детским любопытством рассматривал вдруг показавшиеся из‑за закрывавших небо туч яркие лучики солнца. «Как символично, однако, – лениво подумал он, – свет таки опять одолел тьму!..»

– Ещё помочь нам не желаешь? – крикнул Ратибору Борислав, быстро проходя мимо с палицей наперевес и спеша к одной из групп кочевников из двух десятков человек, которые торопливо отступали с поля боя, беспорядочно отстреливаясь из луков от преследующих их ратников Борграда. – Ты бы их в одиночку мог раскидать, если бы захотел! Айда с нами в погоню за этими шакалами!

– Негоже медведю за мышами гоняться! – к несокрушимому витязю неспешно шёл улыбающийся до ушей князь Святослав с несколькими воинами Мирграда за спиной. – Рад видеть тебя, мой рыжий друг!

– Взаимно, Свят! – проворчал добродушно Ратибор, и два приятеля крепко обнялись.

– Да тише ты, тише, медвежонок! – захрипел Святослав в могучих объятиях молодого гиганта. – Полегче, полегче, раздавишь ведь!.. Опять тебя угораздило стрелу словить! – озабоченно покачал князь головой, когда Ратибор наконец его отпустил. – Причём если не ошибаюсь, в то же самое плечо, верно?

– Угу, – небрежно кивнул тот. – Да и хрен бы с ней… Главное, что не в башку прилетела! Живы будем – не помрём!

– Это точно! Слушай, ну как ты их так косишь, Рат⁈ – Святослав изумлённо разглядывал поверженных степняков, валявшихся вокруг рыжеволосого богатыря. – У тебя в лапах топор или коса, я никак не пойму⁈ Тут же десятка три их, не меньше!.. Причём я ведь уверен, что это далеко не все, кого ты сегодня к праотцам отправил! А там лежит разодетый богато, как император какой… – Святослав бегло осмотрел тело хана Улукбая со страшной раной в грудине, после чего перевёл вопросительный взгляд на своего могучего приятеля. – Он самый?.. Тот, кто я думаю?.. Достал‑таки поганца⁈

– Он самый! Достал… – Ратибор удовлетворённо вздохнул. – Жалею лишь о том, что не могу дважды прикончить эту жабу бесхребетную!

– Благодарю за помощь, владыка Святослав! – рядом, оказывается, всё это время стоял Борислав, неуверенно переминавшийся с ноги на ногу и всё никак не решавшийся прервать разговор двух друзей. Увидев, кто перед ним, он и думать забыл про недобитых половцев.

– Ты подоспел как нельзя вовремя! Ещё бы немного – и быть беде!

– Я же сказал, что иду! – Святослав обернулся к Бориславу. – А слово своё надо держать!

– Тогда запомни, что я тебе скажу, великий князь! Если вдруг помощь понадобится славному Мирграду аль тебе лично, только дай знать! Борград всегда возвращает свои долги! Это говорю тебе я, Борислав, старший сын государя Огвальда, правителя здешних земель! Являюсь в этих краях воеводой всех сил наших ратных, что ты пред собой лицезреть можешь! Да, не так уж много нас, зато с клыками, каких поискать! – тут явный был намёк от борградского военачальника на стяг своего воинства с изображением здоровенного свирепого вепря, являвшегося гербом города.

– Добро! – князь внимательно посмотрел в глаза старшему сыну Огвальда и благосклонно кивнул. – Достойный ответ!

Святослав и Борислав протянули друг другу руки и обменялись крепким рукопожатием, после чего борградский воевода откланялся и убежал‑таки добивать со своими воинами жалкие остатки половецкого воинства, что уже и не помышляли ни о каком сопротивлении. Им просто хотелось жить.

– Какая пламенная речь! Надо запомнить… Хотя да как же это всё‑то упомнить можно⁈ Нужно записывать, так и знал! – раздался вдруг рядом знакомый голос. – Но первым делом я зарисую, как Ратиборушка фактически в одиночку захватил осадную башню, а после разметал личную охрану нашего «солнцеликого» косолоба, что по дурости своей посмел явиться сюда с огнём и мечом. И чего, спрашивается, дома не сиделось⁈ Был бы жив‑здоров сейчас, голова баранья…

– Емеля, ты что, белены объелся? Что ты тут делаешь? – Ратибор со Святославом удивлённо уставились на Емельяна, который задумчиво разглядывал трупы степняков, лежащие у его ног.

– Поди, щит с мечом свои ищет, кои потерял в пылу сражения, – едко скалясь, молвил подоспевший Мирослав, первым делом ответив на крепкое рукопожатие князя Святослава.

– Да ты что? – ухмыльнулся Ратибор. – И скольких же ты завалил, Емеля?

– Да не счесть! – гневно сверкнул очами Емельян. После чего мгновенно пригорюнился. Плечи его осунулись.

– Одного… Наверно… – прошептал он.

– Всё нормально, Емеля, – подошедший Ратибор добродушно хлопнул непутёвого вояку по спине своей могучей дланью так, что тот едва устоял на ногах. – Главное – участие!

– Правда⁈ – Емельян с робкой надеждой взглянул на рыжего громилу.

– Кривда! – сказал, улыбаясь, Мирослав, и друзья добродушно рассмеялись.

– Правда, племяш, не переживай, – подошёл к Емельяну уже Святослав. – Ты же не отсиживался за высокими стенами во время битвы, и это главное! Ну а то, что не снискал ты славу на ратном поприще, так не всем и дано так крушить вражин на своём пути, как, например, Ратибору. Точнее, я вообще более никого не встречал, кто бы мог вытворять что‑то подобное на поле брани! Ну а у тебя есть свои таланты, не переживай!

– Интересно, это какие же?.. – уныло промямлил Емельян. – Ну, окромя того, что способен каждый день вина по несколько кувшинов уминать…

– Ты пишешь хорошо, слова у тебя сами в предложения складываются, я же знаю! – воскликнул Святослав. – Вот и пиши, пиши! Твоё это, наверняка и сам чувствуешь!

– Не мужское сие дело – письмена всякие писать… – Емельяну совсем взгрустнулось.

– Э‑э‑э, нет, дружище, тут ты не прав! – Ратибор укоризненно зыркнул на молодого оболтуса. – Порой один росчерк пера может сделать то, что и тысячи воинов не в состоянии! Так что намотай сопли на кулак и заканчивай причитать, покуда я тебе добрую затрещину не отвесил! Не доводи до греха!.. Понял?

– Понял… – Емельян утвердительно крякнул.

– Вот и славненько! – могучий витязь довольно осклабился. – Ладно, где тут можно кваском разжиться? Пошлёпал я до города. Жажда прям одолевает! Верный признак, что рубка сейчас знатная была… Увидимся ещё! – с этими словами Ратибор взял свою любимую старушку секиру, закинул на плечо да потопал вразвалочку до Борграда.

– Он назвал меня «дружище»! – Емельян изумлённо воззрился вслед неспешно удаляющемуся от них рыжеволосому богатырю, а потом перевёл радостный взор на улыбающихся Святослава с Мирославом. – Вы же это тоже слышали, да⁈ Ущипните меня!..

– Слышали, Емеля, слышали, – ухмыльнулся Мирослав. – Редко кого, между прочим, Ратибор так называет! Видно, чем‑то ты ему по душе пришёлся… Эх, пойду я с нашим рыжим топтыгиным, тоже кваску пропущу кружечку‑другую, – Мирослав вопросительно взглянул на Святослава с Емельяном. – Вы с нами?

– Я – да! – Емельян в предвкушении потёр руки.

– А я к вам позже присоединюсь… – князь глазел куда‑то за спину Мирославу. Тот обернулся, проследил за взглядом Святослава и, понимающе хмыкнув, поспешил вослед за своим рыжебородым приятелем.

– Догоняй, хорош мух ловить, – гыркнул Мирослав Емельяну, споро отправившись следом за Ратибором.

Новоиспечённый летописец спешно потрусил вслед за ним.

Тем временем недалече стоял Яромир, крепко прижав к себе Злату. Та бросилась на поле боя и разыскала его сразу после окончания битвы. Бегло осмотрев своего ненаглядного и убедившись, что тяжёлых ранений у него нет, не обращая внимания на кровь и грязь, она кинулась к нему на шею и страстно впилась своими губами в его. После чего они лишь стояли, крепко обнявшись. Всё было понятно и без слов.

– Кхе‑кхе, не помешаю? – Святослав тихо подошёл и прищуренным взором внимательно разглядывал двух влюблённых.

Яромир со Златой мгновенно выскользнули из объятий друг друга и настороженно уставились на князя, как будто впервые в жизни его видели. Стало ясно, что этой встречи они оба ждали и боялись.

– Свят, я всё объясню… – начал было осторожно Яромир.

– Всё нормально, друже, – перебил его Святослав и едва заметно улыбнулся себе в бороду, – не переживай!

– Точно⁈ – Яромир огорошенно вытаращился сначала на государя, потом на не менее потрясённую Злату.

– Точно! Я очень рад, что всё так вышло у вас!..

– Но, дядя, мой отец не одобрит…

– Ещё как одобрит, куда он денется! – Святослав весело посмотрел на свою юную племяшку. – Твоего батю я беру на себя!

– Значит, – Злата с Яромиром всё ещё не верили в реальность происходящего, – мы можем быть вместе⁈

– Конечно, можете, почему нет? Вы сами‑то этого хотите? – Святослав более не мог сдерживаться и уже улыбался до ушей.

– Ещё бы!.. Спрашиваешь!

– Ну значит, решено! – князь уверенно рубанул по воздуху рукой. – Как в Мирград вернёмся, свадьбу вашу и сыграем! Возражений, надеюсь, нет?

– Нет! – одновременно выкрикнули Злата с Яромиром.

– Ну вот и славно!

И непонятно сейчас было, кто больше доволен тем, что у них всё получилось: ещё не верящие своему счастью двое влюблённых или сам Святослав.

Глава 19
Ай да князь!

…Всех хазар мы закопаем,

Печенегам наваляем,

Половцев мы разобьём,

А потом опять споём!

Да, мы русы, да, мы русы,

Бойтесь нас, вражины‑трусы…

Лилась неизвестно по какому разу ставшая поистине народной эта простая песенка чуть ли не из каждого окна в Борграде. Казалось, мурлыкали её себе под нос все, даже малые детки и их мамаши, изрядно занятые своей стряпнёй на кухне.

– Сдаётся мне, что князь‑то наш специально эту задумку нехитрую провернул, а мы так и не прочухали, в чём дело! – Ратибор допил очередной кувшинчик с вином, откинулся на скамье и знатно рыгнул. – Истинная цель нашей поездки наконец‑то стала до меня доходить… Ай да Святослав!.. Молодец, что сказать!

Ратибор, Мирослав и Емельян сидели тем же вечером в таверне под названием «Два пятачка» и усиленно налегали на вино с медовухой. Весь Борград праздновал победу над половецкой ордой, и товарищи не удержались да решили присоединиться к общему веселью. Только Яромир со Златой воздержались от гулянки и уединились в избушке, что выделили друзьям ещё в первый день их визита в город. Ратибор с Мирославом и Емельяном решили им не мешать да отправились в ближайший трактир, хотя Святослав, праздновавший победу во дворце повелителя Борграда, и звал их с собой. Но могучий витязь, памятуя о том, в каких сомнениях пребывал старый Огвальд перед тем, как дать команду на атаку врага своему сыну Бориславу, видеть здешнего князя совсем не хотел, потому было решено отправиться в кабак, который уже оказался битком к тому времени. Но для троих гостей из Мирграда столик быстро нашли. То, что сегодня вытворял Ратибор на поле битвы, с каждым новым пересказом обрастало всё более невероятными подробностями. Тем паче что под винными парами приукрасить невиданную удаль рыжебородого богатыря сами боги велели! И вот Ратибор уже не одну осадную башню взял штурмом в одиночку, а все три, и охраны хана Улукбая он порубал не три десятка, а три сотни. Его постоянно донимали расспросами порядком уже набравшиеся горожане, просившие во всех животрепещущих подробностях поведать им о его ратных подвигах. Молодому исполину всё это очень не нравилось, и в конце концов он не выдержал и так рявкнул на окруживших его любопытных слушателей, что тех мгновенно как ветром сдуло. Наконец‑то он с друзьями мог посидеть спокойно.

– И какова же истинная цель нашей поездки, ик, Ратиборушка? – в очередной раз икнув, озадаченно спросил порядком уже налакавшийся Емельян. – Разве не сопроводить Злату к Вацлаву?

– Ага, это была официальная версия, – хмыкнул Ратибор. – Да только не мог Святослав не знать, что её так называемый жених уже почти два года как женат на другой! С учётом этого факта, а также того, как в итоге всё сложилось, какие ещё будут предположения? – рыжий здоровяк насмешливо зыркал на своих товарищей, пытающихся усиленно докумекать, куда клонит их не в меру сообразительный приятель.

– А как в итоге всё сложилось? Мы победили половцев? Это как‑то связано с тем, что Злата должна была выйти замуж за Вацлава? – Емельян растерянно хлопал пьяными глазами, пытаясь составить хоть какую‑то логическую цепочку. Получалось это у него, прямо скажем, не очень хорошо.

– Нет, Емеля, – терпеливо пробурчал Ратибор. – Вот эти два события точно меж собой никак не связаны! Предвидеть, что степняки нападут на Борград вскоре после нашего визита сюда, мог только ясновидящий, коим, насколько мне известно, Святослав не является!

– Он мог узнать о нападении как‑нибудь через третьих лиц! Разведку там какую… А может, он себе придворного колдуна завёл от нас тайком, и тот ему нашептал…

– Емеля, повторяю для витающих под хмельком в облаках юных фантазёров, что это никак не связано между собой, ты меня понял⁈

– Понял…

– Постой‑постой, – Мирослав задумчиво отхлебнул медовухи из стоящей перед ним кружки, – ты хочешь сказать сейчас, что целью нашей поездки было свести меж собой Яромира и Злату⁈

– Не в бровь, а в глаз, друже! – Ратибор довольно рассмеялся. – В самое яблочко ты сейчас попал, Мирка!

– Да ладно! Этого не может быть!.. – Емельян потрясённо уставился на Ратибора с Мирославом.

– Ещё как может! – рыжебородый великан подвинул к себе очередной кувшин с вином. – Помнишь, – взглянул он на Мирослава, – наш разговор в пути о том, кого нам Злата напоминает? Так вот, уверен, что и Святославу, как только он её увидел, она напомнила Бояну! И тут у него в голове возникла идея свести свою племяшку с Яромиром, благо где‑то в глубине души князь наверняка чувствовал вину перед верным воеводой за свалившееся на него горе… Ведь он обещал, как ни крути, что нашим семьям ничего угрожать не будет!.. Так, отвлёкся… В общем, решил он их познакомить поближе, так сказать. Авось чего и выгорит. Но как вот это сделать? Не приведёшь же ты, в самом деле, Злату в «Четыре копыта», прямиком к пьяному Яромиру, не растолкаешь его и не скажешь, мол, знакомься, друже, это твоя будущая жена! Вот и созрел в конце концов у него в голове план: отправить её вместе с нами тремя куда‑нибудь подальше, например, в Борград, к её жениху, которого у неё там нет на самом деле! Неделя туда, в городе пару дней, то да сё, потом неделя обратно. Если чего, извиняйте, други… Ошибочка вышла! Емеля – брат её, мы с Мирославом женаты, один Яромир остаётся, который, когда не пьёт, статный, видный муж! А вдруг в пути чего у них и сложится! И ведь расчёт его себя оправдал! Действительно, срослось у них, а⁈ Ну не молодец ли наш государь⁈ Задумка хоть и простая, но изящная!

– А ведь похоже на правду… – Мирослав удивлённо воззрился на своего могучего приятеля. – А ты голова!..

– Да‑а‑а, Ратиборчик, – Емельян согласно кивнул, огорошенно вытаращившись на рыжебородого громилу. – Ты, оказывается, такой умный у нас!

– Емеля, сделай доброе дело…

– Всё что угодно!

– Умолкни, а…

– Чего дальше планируешь делать, друже? – Мирослав посмотрел вопросительно на Ратибора. – Какие планы?

– Ты имеешь в виду, какие планы сразу после того, как мы погуляем на свадьбе Яромира со Златой в Мирграде?

– Ну да…

– На Первую заставу воротиться мне надо. Там, недалече, – Ратибор нахмурился, – должен я кое‑кому. А долги надо возвращать.

– Помощь нужна?

– Почему же нет, дружище? Пригодится! Пара таких добрых клинков, как у тебя, лишними точно не будет! – Ратибор в порыве чувств хлопнул Мирослава по плечу так, что тот едва удержался от того, чтобы не свалиться с лавки.

– Тише ты, медвежонок, а то я рассыплюсь на сахарки от твоего дружеского проявления чувств!

– А можно мне с вами?

– Конечно, Емеля. Как только научишься в седло не с пенька запрыгивать…

– Ну Ратик!..

– Заткнись, Емельян!