Текст книги "XIRTAM. Забыть Агренду"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 56 страниц)
Глухой хлопок, сопровождающий извлечение пробки из бутылки. И нежный шелест лопающихся маленьких пузырьков. Саманта по-свойски хлопнула Стэна по спине.
– А вы думали, док Зауэр, я пошутила на счет шампанского?
– Честно говоря, да.
– А вот и нет! Жаль что Аруа, когда грабил бутики на Висенте, не взял фужеры.
– Ты капризная девушка, – невозмутимо ответил полковник.
– В техническом плане, она права, – заметил капо Рулета, разливая напиток в армейские кружки, – хорошее шампанское, как пишут в книжках, желательно пить из фужеров.
– В таких книжках… – Аруа Пури фыркнул, – сплошь империалистическая пропаганда.
– Империалистическая пропаганда, – медленно повторил капо, как будто пробовал этот заезженный термин на вкус, – док Зауэр, вы в курсе последних новостей о недостойном поведении англо-американских империалистов в районе острова Анквилла?
– Только мельком, – ответил Стэн.
– А! Тогда вам имеет смысл послушать рапорт о радиоперехвате.
С этими словами, Жоа протянул руку и несильно ткнул пальцем в ребра некой фигуре, сидевшей в стороне, спиной к столу, в надетых наушниках.
– Греб твою душу! – послышался сердитый женский голос. Фигура сняла наушники, и развернулась. Стэн мгновенно узнал Каури Селлэ, которая была в тройке, проводившей эвакуацию последних постояльцев мини-отеля Анхелы Кларион в первую ночь войны.
– Здравствуйте, – улыбнувшись, сказал он.
– Здравствуйте, доктор Зауэр, – Радистка тоже улыбнулась, – Это вы меня пихнули?
– Это я, – сказал Жоа, – мы тебе налили хорошего шампанского. Выпьем за победу…
– За НАШУ победу, – серьезным тоном уточнил Аруа Пури.
В течение следующей минуты все сосредоточенно и вдумчиво пробовали трофейное шампанское. Потом, Стэн поинтересовался:
– Кто кого победил, кстати?
– Это зависит от точки зрения, – ответил капо, – если вы в клетках Матрицы, то ответ один, если в студии Матрицы – то другой, если вне Матрицы, то третий.
– А где мы сейчас, мистер Рулета?
– Мы в студии Антиматрицы, или, выражая это палиндромом: в студии xirtaM.
– Палиндром xirtaM, это изобретение капитана Урфина, – добавила Каури.
– Я бы предпочел взгляд со стороны, – сказал Стэн.
– Никаких проблем, – Каури снова улыбнулась и сделала глоточек шампанского, – а вы готовы воспринимать с такой нейтральной позиции?
Стэн утвердительно кивнул. Радистка отставила кружку в сторону и объявила:
– Мы имеем объективные события. Первое: англо-американский антитеррористический отряд жестко задержал на рифе Барракуда семерых японцев – команду яхты «Фукурю-Мару». Второе: около рифа Барракуда заранее были скрытые видеокамеры, с которых некоторые репортеры получали картинку через сеть. Третье. Из-под воды около рифа Барракуда кто-то запустил шесть ракет неизвестной модели. Четвертое: катера отряда англо-американцев в этой акватории, сразу после этих запусков открыли огонь. Пятое: элитные отели и аэродром на острове Сен-Барт, известном из mass-media, как «остров миллионеров», оказались повреждены шестью взрывами большой мощности. Шестое: неизвестное лицо по радио приказало отряду оставаться на месте, ничего не делать, и соблюдать режим полной тишины в эфире. Седьмое: оба англо-американских катера подошли к рифу Барракуда и бросили якоря на банке, на предельно-малой глубине.
– Англо-американцы, – заметила Саманта, – испугались торпедной атаки субмарины.
– Это уже догадка, – сказала Каури, – а я перечислила объективные обстоятельства.
– Насколько сильно разрушены отели на Сен-Барт? – спросил Стэн.
– Ну, – радист пожала плечами, – судя по данным радиоперехвата, очень сильно.
– Я понял. А, какие версии?
– Главных версий две. Первая – японские террористы, часть из которых была на яхте «Фукурю-Мару», а часть – на субмарине. Вторая – морские стрельбы NATO, в ходе которых из-за сбоя были поражены не те мишени, а японцы – лишние свидетели.
– А откуда видеокамеры в акватории?
– Откуда угодно, – сказала она, – кто-то их поставил для своих целей, а кто-то подобрал пароли доступа и предложил журналистам посмотреть кино. Так бывает.
– Бывает, – согласился Стэн, – а треки тех шести ракет кто-нибудь отследил?
– Нет, – Каури покачала головой, – циклон, помехи. Ракеты ушли в облака, и тю-тю.
– И тю-тю, – повторил Жоа Рулета, – для полного счастья не хватает официальной ноты протеста правительств Японии и Франции, а еще списка политиков и плутократов и их родичей, погибших при бомбардировке суверенного французского острова Сен-Барт.
– Полное счастье, это в каком смысле? – пропыхтел Аруа Пури, раскуривая сигару.
– Это в смысле, – пояснил капо, – что некоторые спецслужбы в критической ситуации забывают пилотское правило штопора: «не знаешь, что делать – не делай ничего».
– Да, они засуетятся, и сами себя поимеют, – согласился «кокаиновый полковник».
– Скажите, – вмешался Стэн, – а удар по Сен-Барту был био-водородными зарядами?
– О! – Саманта подняла указательный палец к потолку.
– Док Зауэр, вы выиграли суперприз, – сообщил Жоа Рулета и, повернувшись к Лауре, добавил, – дай, пожалуйста, суперприз для дока.
– Вот, – сказала радистка и протянула Стэну плоскую коробку с оптическим диском.
7. Небесная Японская Красная Армия
Британские Виргинские Острова.
Северо-Восток. Риф Барракуда.
Майор Вудпэк смерил суровым взглядом лейтенанта 2-го взвода и потребовал:
– Ну-ка повтори, что ты только что сказал.
– Я сказал, сэр, что японцев сейчас шесть, а было семь.
– Кого нет? – спросил майор.
– Одной девчонки. Той, которая фокусничала с «bluetooth» и рацией.
– Блядь! – рявкнул майор, – Засранцы! Как это случилось?
– Я думаю, сэр, она сбежала, когда мы выскочили из их шатра, потому что с японской субмарины запустили ракеты, сэр, и мы отвлеклись на три минуты. Потом я приказал сержанту Блэйку взять ситуацию под контроль, но, Блэйк в начале стоял снаружи и не видел, что японцев было семь, и только сейчас мы это определили, сэр!
– Значит, – констатировал майор, – эта японка исчезла более сорока минут назад?
– Да, сэр.
– А ты опросил оставшихся японцев?
– Они тупят, сэр! Говорят на смеси японского с английским, что вроде бы эта девчонка хотела в сортир, я так понял, сэр. А больше они ничего толком не говорят, сэр!
– Так! – Вудпэк ударил кулаком по металлическому складному столу (непременному атрибуту штабной палатки), – Немедленно поднять взвод и прочесать этот сраный риф. Здесь негде спрятаться! И еще раз обыщите японскую яхту, девчонка запросто могла перебраться туда и залезть в какой-нибудь чулан или ящик. Шевелитесь, черт возьми!
– Да, сэр! – повторил лейтенант и метнулся наружу, под продолжающийся ливень.
…
К середине ночи, плоская и совершенно голая надводная часть рифа Барракуда была прочесана вдоль и поперек, но не удалось обнаружить ничего, кроме старых ящиков, пустых бутылок и ржавых жестянок. Японскую яхту обыскали до последнего угла, но также с нулевым результатом. Только ближе к утру один из сержантов под влиянием внезапной догадки, пересчитал индивидуальные спасательные комплекты яхтсменов. Оказалось, что комплектов шесть, а не семь. Ситуация прояснилась. Восстанавливая последовательность событий можно было предположить, что девушка пробралась на «Фукурю-Мару», после чего, воспользовавшись тем, что внимание бойцов отвлекли взлетающие из-под воды ракеты, вышла в море на одноместном надувном каяке. Было непонятно, как она смогла отойти от берега на этой ярко-оранжевой надувной штуке, оставшись незамеченной. Ясно ведь, что на уход из зоны видимости (даже с учетом сильного дождя), ей требовалось около четверти часа, а вовсе не те несколько минут, в течение которых имел место беспорядок, связанный с ракетным залпом.
Вообще, здесь на Барракуде происходили какие-то таинственные вещи, заставляющие вспомнить о непосредственной близости Бермудского треугольника (расположенного немного дальше к северо-западу). Пропала японская яхтсменка, и пропала субмарина (предположительно тоже японская), с которой производился залп шестью ракетами по французскому острову Сен-Барт. Субмарину уже несколько часов искало авиационное противолодочное звено, прилетевшее с Пуэрто-Рико. Самолеты кружили над морем и разбрасывали акустические радиобуи. Пока – никакого результата. Мистика, однако…
…
Объективная ситуация на 5:00.
На самом деле, – никакой мистики. Субмарины не удалось обнаружить, поскольку ее вообще здесь не было. А маленький спасательный каяк Хигаси Рури надула только в нескольких сотнях метров от рифа Барракуда. До этой отметки по расстоянию, каяк оставался в чехле – футовом цилиндре, прицепленном за плечами у японской девушки. Отплыв достаточно далеко, Рури открыла вентиль углекислотного баллона, после чего перебралась в почти мгновенно надувшийся каяк. Конечно, девушка здорово рисковала, совершая такой заплыв вольным стилем по уже почти что штормовым волнам, но… Этот фокус у нее получился, и дальше она шла на веслах, точнее – на двухлопастном весле. И ей помогал юго-восточный ветер, крепчавший по мере приближения ядра циклона. Рури держала курс на запад, где в 90 километрах от Барракуды лежал остров Анеката. Спутниковый навигатор в смартфоне давал точность до десятков метров, так что риска потеряться у девушки не было. Зато других рисков хватало с избытком. Идея пройти на миниатюрном надувном каяке 90 км при начинающемся шторме, могла возникнуть у человека, или незнакомого с реальностью открытого моря, или впавшего в состояние нервного шока. Последний из названных вариантов как раз относился к Хигаси Рури.
Через 3 часа после (условно говоря) выхода на маршрут, она, продолжая равномерно грести (непростое занятие, при 2-метровых волнах), попыталась, успокоиться и трезво оценить свое положение. Назад хода нет, впереди еще 75 километров, из ресурсов есть: литровая фляга воды, полфута шоколада, каяк, весло, смартфон, хороший фонарик на батарейке, аптечка, ножик, спасжилет и собственный организм в хорошей форме. На организме – несколько ссадин, это несущественно, а вот усиливающаяся усталость, это принципиально. Ветер крепчает, и дует на 4 румба правее нужного курса, а если сил не хватит на то, чтобы выгребать влево, то каяк проскочит севернее Анекаты, оставит по левому борту Пуэрто-Рико и Гаити, и пойдет по ветру к Теркс-и-Кайкос и Багамам, до которых 800 км. Дотуда доплывет уже мумия. Есть некоторый шанс, что по пути кто-нибудь заметит каяк, но в открытом море лучше рассчитывать только на себя. И Рури, сверяясь с навигационной линией на экране смартфона, старательно отгребала влево. Прошло еще 2 часа. Всего час остался до полуночи. Тут внезапно смартфон написал сообщение: «найдена локальная сеть Caribbean Pirate Inform, подключиться? Да/нет».
Вряд ли сеть с таким названием могла принадлежать официальной структуре вроде военного флота или береговой охраны. Вероятнее всего, владельцами были какие-то любители флибустьерского фольклора… Рури, не теряя времени, закрепила весло в держателях вдоль правого борта, и выбрала в меню ответ «да». Дальнейшее ничем не отличалось от работы в любой из локальных сетей. Через пару минут, японка нашла контакт с админом, и в коротком текстовом сообщении изложила ситуацию и указала координаты. Сразу же последовал вопрос: «у вас есть стандартный фонарик?». Рури ответила утвердительно. Новая инструкция: «направьте луч фонарика на зелено-алый проблесковый маячок». Японка повертела головой и скоро, с гребня очередной волны, увидела мигающие точки зеленая – алая, зеленая – алая. Она включила фонарик и, по возможности, удерживала луч в направлении вспыхивающих точек, а потом…
…Вспыхнул прожектор, и рядом с каяком возник высокий мокрый борт 30-метровой океанской яхты – сине-зеленый с серебристой полосой. На корме повернулась стрела лебедки со спасательной сетью. Рури перелезла в эту сеть, была поднята на палубу, и отключилась. Здоровая реакция организма на безопасную обстановку после экстрима. «Отключилась» в данном случае значит не «потеря сознания», а «потеря восприятия». Отлично зная, что это за состояние, капитан передал дело в руки судового медика, и соответственно японка оказалась на корабельном медпункте. Осознанно общаться она смогла через четверть часа. Приподнявшись на кушетке, Рури обратилась к молодой чернокожей женщине в халате салатного цвета.
– Скажите, где я?
– Вы на галеоне «Glass Hind», из флота Пиратского Конгресса. Я мичман Викки, док Эф просил меня посидеть с вами. А кэп Олоне приглашает вас на ужин в кают-компанию.
– Пиратский Конгресс? – удивленно переспросила японка.
– Да. Наш ПК действует в союзе с Канадской Партией Пиратов, со старейшей Шведской Партией Пиратов, учрежденной в 2005-м, и с ассоциацией «Pirate Parties International».
– Мне казалось, что пиратство не совсем легально, – осторожно заметила Рури.
– Еще как легально! – возразила мичман Викки, – Пиратская ассоциация представлена в парламентах семи стран, в муниципалитетах трехсот городов, и в Европарламенте. Мы, кстати, идем на первый саммит ЛАПС – Лиги антильского пиратского самоуправления, который состоится на Тортуге, исторической колыбели мирового пиратства!
– Так! – вмешался загорелый мужчина-европеоид, стремительно входя в помещение, – я счастлив! Мисс любитель штормового мореходства на надувном каяке выглядит бодро!
– Вы доктор Эф? – предположила японка.
– Да, мисс Хигаси Рури. Скажите честно: что вас беспокоит в вашем самочувствии?
– Уф, – выдохнула она, слегка удивившись постановке вопроса, – Мне кажется, что я в порядке. Но меня беспокоит: что у меня с лицом?
– У вас чуть-чуть распухло правое ухо и небольшой синяк и ссадина на правой скуле.
– Извините, доктор, а можно попросить зеркало?
– Можно. Викки, дай мисс Рури какое-нибудь зеркало.
– Вот, – мичман протянула японке круглое карманное зеркальце, – только не надо особо переживать по этому поводу. Ранение в борьбе с вооруженным противником, это…
– Chi… – прошептала Рури, глядя на багровое пятно в полщеки и красное раздутое ухо.
– …Почетно, – договорила мичман, – А того кекса, который вас стукнул, мы вычислим. Никуда он не денется. Так, как на счет ужина?
– Я бы с удовольствием что-нибудь съела, – согласилась японка, – но, если можно, я бы сначала переоделась.
– Сейчас что-нибудь подберем! – решительно пообещала мичман Викки…
…
Португалия, Лиссабон, бэк-офис Межпарламентского союза.
Формально, Жан-Пьер Клеманс не занимал никакой должности в Межпарламентском союзе, но это заседание было неофициальным, и значение тут имела не должность, а политический вес. По этому показателю Клеманс входил в «большую десятку» самых влиятельных финансистов мира (согласно последним данным журнала «Форбс»). Итак. Клеманс занял условно-председательское место за круглым столом, и обвел усталым взглядом два десятка собравшихся, посмотрел на часы (было 5:30) и произнес:
– Вчера с 7 вечера и до полуночи, я занимался, в основном, тем, что выражал личные соболезнования тем семьям, в которых кто-то погиб при обстреле Сен-Барт. Я хотел бы услышать: как это могло произойти, кто за этим стоит и, что надо делать, чтобы такая трагедия больше не могла повториться.
– Это вопрос ко мне? – спросил старший офицер NSA Дениэлс.
– Прежде всего, к вам, – подтвердил Клеманс, – но не только. Это вопрос так же к мистеру Басвил из MI-S, к мсье Ребюфу из «Сюртэ», и, видимо, к мистеру Штомеку из службы «Интерпол-2». Я полагаю, что будет разумно выслушать названных офицеров в такой последовательности. Если ни у кого нет возражений.
Возражений не обнаружилось. Дениэлс повертел в пальцах авторучку, и ответил:
– С момента атаки прошло еще слишком мало времени, чтобы делать выводы.
– Некоторые выводы, – заметил Басвил, – все же, можно сделать. К этому теракту как-то причастны радикалы из Японии, возможно – связанные с японскими спецслужбами.
– И, – добавил Ребюф, – тут наверняка не обошлось без Хубо Лерадо.
– Это напоминает гадание, – проворчал нью-йоркский финансист Наггерт.
– Так часто бывает, сообщил ему Риверколд, помощник госсекретаря США.
Клеманс негромко похлопал ладонью по крышке стола.
– Высказались трое офицеров, а я назвал четверых. Я бы хотел услышать четвертого.
– Я, – спокойно произнес шеф Интерпола-2, – согласен с тремя моими коллегами. Мне трудно что-то добавить к тому, что они сообщили, и я могу лишь пояснить некоторые детали. Первое: мы имеем дело не просто с японскими радикалами, но с фанатиками.
– Откуда такой вывод? – быстро спросил председатель.
– Почерк, мистер Клеманс, указывает на группировку «Tengoku Nippon Sekigun».
– Интересная версия, – сказал Ребюф, – но спорная. TNS, это скорее культовый миф в левацких кругах, чем реальность. NS распалась в 2000-м году. Слухи о группировке – преемнике, скажем так, бездоказательны.
– Имеется в виду, – пояснил Риверколд, в ответ на вопросительный взгляд Наггерта – «Японская Красная Армия», или «Nippon Sekigun». Крайне фанатичная и жестокая международная террористическая группировка. Она действовала в последней трети прошлого века, но впоследствии распалась. На основании разведданных, Госдеп США вычеркнул ее из реестра действующих террористических организаций в 2001-м году.
– Несмотря на то, – флегматично заметил Штомек, – что 11 сентября 2001-го, Японская Красная Армия взяла на себя ответственность за беспрецедентный удар гражданскими авиалайнерами по башням-близнецам на Манхэттене и еще ряду объектов в США. Я напоминаю, что при этом было сообщено о новой политике группировки, и о новом названии: «Tengoku Nippon Sekigun» – «Небесная Японская Красная Армия».
– Но, – возразил генерал британской MI-S, – после этого, не поступало больше никаких данных ни о старой, ни о новой «Японской Красной Армии».
Шеф Интерпола-2 покачал головой.
– Вы не хуже меня знаете, мистер Басвил, что террористические группировки не имеют привычки исчезать сами по себе. Они лишь ложатся на дно для перестроения, а потом, возникают снова, причем, нередко с географически гораздо более широкой сетью.
– Это теория, – ответил британский офицер.
– Да. Это теория. Как известно, нет ничего практичнее хорошей теории. Еще до атаки проведенной против отелей на Сен-Барт самолетами-снарядами «Shinryu»…
– Чем? – переспросил Ребюф.
– Это японский реактивный планер-камикадзе «Shinryu», в переводе – «Священный дракон», – пояснил Штомек, – Он разработка в 1945-м для применения с субмарин. Я напомню, что судно странных японских яхтсменов называется «Fukuryu-Maru», или «Счастливый дракон». Дракон и дракон. Японцы склонны объединять символы
– А откуда вы знаете, что применено на Сен-Барт? – подозрительно спросил Клеманс.
– Анализ кадров видеоряда с web-камер, – ответил шеф Интерпола-2 и положил на стол несколько распечатанных картинок, – вы можете сравнить: черно-белые, это «Шинрю» образца 1945-го года, а цветные, это современные, на подлете к отелям Сен-Барт.
– Да, они очень похожи, – пробормотал председатель, переложив листы парами, чтобы удобнее было сравнивать, – …Продолжайте, мистер Штомек.
– Я продолжаю. В 1954-м тест водородной бомбы в Тихом океане, на атолле Бикини, Маршалловы острова, из-за ошибки, засыпал радиоактивной пылью рыбацкое судно «Фукурю-Мару». По моей версии сейчас некто делает рекламу на мести за это.
– Вы слишком поздно догадались, – проворчал Наггерт.
– Я не догадался, я выдвинул версию, которая еще не доказана. Даже то, что эти шесть яхтсменов похожи на резервные экипажи для шести летающих бомб «Шинрю»…
– Этих японских яхтсменов семь, – перебил старший офицер NSA.
– Да, мистер Дениэлс. Из них шесть могли быть пилотами-камикадзе, на случай, если автоматика не пройдет предстартовый контроль, а седьмой – командир группы. Тогда становится понятным развитие событий. После захвата вашими морпехами, тот один улизнул, а несостоявшиеся пилоты-камикадзе – не понадобившийся и уже списанный расходный материал, остались вам как утешительный приз за оперативность.
КОММЕНТАРИЙ ЗА КАДРОМ: Если вы хотите искусственно связать друг с другом события, которые, вероятно, никак не связаны, то вам помогут цифры. Цифр всего 10, поэтому, всегда можно найти такую цифру в описании одного события, которая точно совпадет с цифрой в описании второго. При правильной подготовке аудитории, такое случайное совпадение превращается в доказательство содержательной связи событий.
***
Старший офицер NSA недоверчиво посмотрел на шефа «Интерпол-2».
– Но это абсурд! Руководитель операции по захвату, Майор Вудпэк, доложил мне, что улизнувший человек – обыкновенная 20-летняя девчонка!
– Разумеется, это так, – Штомек кивнул, – лидер секретной команды камикадзе должен выглядеть очень обыкновенно, а в определенный момент совершать нечто, настолько неожиданное, что сто морпехов со специальной подготовкой не могут его остановить. Япония издавна славится такими мастерами артистичного шпионажа.
– Ниндзя… – задумчиво произнес помощник госсекретаря США.
– Все, что я сейчас говорю, – напомнил ему шеф Интерпола-2, – это только версия.
– Что еще спрятано у вас в рукаве, мистер Штомек? – спросил Наггерт.
– У меня ничего не спрятано, я просто излагаю последовательно. Как вы знаете, у нас в позитиве есть успешная операция на Агренде. За счет быстро проведенной агентурной работы, удалось сформировать военную милицию из пеонов и агрендских фермеров, разгромить бригаду полковника Аруа Пури и полностью взять остров под контроль.
Генеральный референт Совбеза ООН покачал головой.
– Я не считаю это таким уж позитивом.
– Почему, мистер Хаддари? – невозмутимо спросил Штомек.
– Во-первых, потому, что агрендская операция очень дорого обошлась. Мы потеряли убитыми около пяти тысяч миротворцев, и до трех тысяч бойцов Альянса. Я даже не говорю про финансовый аспект. И самое ужасное, мы потеряли очень много мирных жителей, причем есть жертвы среди выдающихся людей, вы понимаете?
– Я понимаю. Начало операции было подготовлено без достаточной разведки, и силы противника были недооценены. Я, кстати, предупреждал еще до…
– Послушайте, – перебил директор КС ООН, – не надо нам говорить, что все победы – результат работы вашего Интерпола-2, а все поражения – результат ошибок других.
– Я этого не говорю, мистер Фуранкур.
– …И, – продолжал директор КС, – у меня вызывает сомнение тот метод, которым была достигнута эта, как вы говорите, победа. Мистер Байгон доложил мне, что эта, как вы говорите «военная милиция» – настоящие разбойники! Они участвовали в мятеже на Мартинике, а нам пришлось объявить им амнистию, дать легальное гражданство и еще пообещать раздать землю и гарантировать свободную фермерскую торговлю. А они не уничтожили полковника Аруа Пури, а отпустили и его, и оставшихся гангстеров! Эта суринамская кокаиновая банда спокойно добралась до континента и ушла в джунгли!
– Ну, и что? – спросил шеф Интерпола-2.
Директор Контрольной службы ООН сделал большие глаза.
– Вы сказали: «ну и что?».
– Да. Я сказал: «ну и что?». По меркам серьезной войны, это очень небольшая цена для такой важной победы, как на Агренде. Нам удалось разгромить один из стратегически значимых военно-промышленных узлов противника. По нашим данным, таких узлов в мире не более десятка. Мне кажется, что сейчас надо думать не о понесенных потерях, которые, я повторю: невелики по военным меркам, а о том, как уничтожить остальные стратегические объекты, производящие боевую технику для TNS и других подобных группировок. Мистер Дениэлс, мистер Басвил и мистер Ребюф могут подтвердить, что «Японская Красная армия» всегда действовала в блоке с исламскими экстремистами, с баскскими сепаратистами, с латиноамериканскими и африканскими ультралевыми, с правительствами стран-изгоев, и с правительствами беднейших микро-государств.
– Действовала, – ответил Дениэлс, – а действует ли так же «Небесная Японская Красная Армия», в реальном существовании которой я пока не уверен, это еще вопрос.
– Я тоже пока не уверен, – ответил Штомек, – слухи о TNS могут оказаться прикрытием другой организации, например «Аум Сенрике», известной в странах «Первого мира», как «Движение Алеф» или «Асахара-До». Наш военспец на Агренде провел обыск в штабе лерадистов и изъял интересные материалы, включая оптический диск с программными тренажерами. Описания, в основном, на японском, но часть уже перевели на месте.
– И что там? – спросил Клеманс.
– В частности, – сказал шеф Интерпола-2, – там тренажер «бомбардировка Лондона».
Возникла пауза. Потом генерал британской MI-S тихо пробурчал.
– Это несерьезно!
– Да, – согласился Штомек, – Но если не принимать никаких мер, то станет серьезно.
– На вашем месте, коллега Басвил, – заметил пожилой британец, известный здесь под псевдонимом «лорд Чарли», – я бы прислушался к замечанию мистера Штомека.
– Конечно, вы правы, – генерал MI-S кивнул, – я займусь этим сразу после совещания.
– Мистер Дениэлс, – сурово произнес Наггерт, повернувшись к офицеру NSA, – каковы результаты поиска Хубо Лерадо? Вы, надеюсь, уже выяснили, где он прячется?
– Мы провели значительную работу за прошедшие сутки, и по данным из источников, заслуживающих доверия, Лерадо сейчас на островах Ора-Верте.
– Источник Акимо Марела, президент авиа-фирмы «OVA»? – предположил Штомек.
– Да.
– Понятно. Послушайте добрый совет, коллега. Никогда не доверяйте предателям.
– Я не доверяю никому, – Дениэлс улыбнулся, – но инфо Акимо Марела подтверждена косвенными фактическими данными. Не спроста «OVA» получает с отсрочкой оплаты легкие пассажирские бипланы «AN-2», производимые сейчас на Гаити по агрендской технологии. Так Лерадо рассчитывается за убежище. Ора-Верте – маленькая и бедная островная страна, и «OVA», как крупная по ора-вертским меркам фирма, имеет вес в правительстве. Но Лерадо не учел, что мы можем надавить на Акимо Марела по линии согласований рейсов фирмы «OVA» в США и по линиям кредитов и лизинга.
– Ваш совет, мистер Штомек, – добавил «лорд Чарли», – справедлив лишь в отношении людей Запада. А в Африке, куда относятся острова Ора-Верте, предательство – норма. Вспомните балладу Киплинга: «Запад есть Запад. Восток есть Восток».
– В мире баллад Киплинга, вы правы, – с чуть заметной иронией ответил Штомек, – а в реальном мире Земля круглая. Кто знает, где Запад переходит в Восток и наоборот?
«Лорд Чарли» улыбнулся, и предложил:
– Я думаю, к семи утра Лерадо будет у нас в руках. Пари на бочонок кальвадоса?
– Принято, – лаконично ответил Штомек.
– Гм-гм… – произнес Дениэлс, посмотрев сначала на «лорда Чарли», а потом на шефа Интерпола-2, – мистер Штомек, вы думаете, Акимо Марела осмелился нас обмануть?
– Нет, я так не думаю.
– Гм… Но, если Марела нас не обманул, и Лерадо там, то вы проиграете это пари.
– Посмотрим, – ответил шефа Интерпола-2,– Африка полна неожиданностей.
